Туман. Книга 1. Зона 131

Туман. Книга 1

Зона 131

Денис Эллер

© Денис Эллер, 2025

ISBN 978-5-0065-8101-2 (т. 1)

ISBN 978-5-0065-8102-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1.Пустошь

Каким же прекрасным было это место до этого проклятого момента, когда мир разделился на «до» и «после». Если абстрагироваться от видимого мира и, закрыв глаза, лежать в этом сквере, то кажется, что ничего и не изменилось. Все также веет легкий ветерок, лаская кожу лица, и все так же развиваются волосы от теплого потока воздуха. Шуршит листва на кронах деревьев, словно хочет тебе что-то сказать. А запах растительности настолько приятен, что поневоле погружает тебя в самые приятные воспоминания детства. В детство, где все было хорошо; но стоит только открыть глаза, как ужасаешься увиденному. Еще несколько месяцев назад в этом сквере было много людей, которые беззаботно и счастливо проводили свое свободное время. Сидели на лавочках, читали прессу и книги, кто-то разговаривал о спорте, политике, погоде и о чем угодно. А сейчас здесь пусто. Чуть правее сквера – детская площадка, а левее – фонтан и пешеходные дорожки. Место, где любили отдыхать местные жители в выходные, по вечерам и праздникам. Сейчас здесь ни души!

Только я и мой товарищ, который ушел на вылазку. Вылазка в нынешней ситуации – это поиски еды и разведка местности. Постоянного места жительства нет. Да и какое постоянное место жительства? Если эти твари постоянно нас находят, куда ни спрячься. Приходится менять ночлеги чуть ли не каждый день, перемещаясь с одного «убежища» в другое. До этой катастрофы я был обычным студентом, учился на биологическом факультете. Мечтал стать инженером либо преподавать биологию в школе. Учился на 5-м курсе и вот-вот должен был получить диплом. Мой товарищ Александр был механиком, днем работал в автомастерской отца, а по вечерам любил развлекаться в барах, клубах и т. д. Веселый парень, душа компании. Про таких людей говорят: «море по колено и горы по плечу».

Выходить на вылазки приходится по одному, один человек должен обязательно оставаться возле убежища, охранять различную утварь, которая необходима для существования в новой реальности. Это ножи, лопата, веревки, продовольствие в виде консервов и прочей еды, которая долго не портится, оружие, из которого у нас только один пистолет с минимальным количеством патронов. Я с детства занимался спортивной стрельбой, а Саня, ко всему прочему, служил в армии. Никто из нас и не мог подумать, что навыки пригодятся для того, чтобы выживать. Возможно, это нас и спасло в первые дни этого хаоса.

Один человек идет в разведку и на поиски всего, что нужно для жизнедеятельности, второй охраняет. В случае угрозы нужно подать сигнал. Сигналом у нас является сигнальная ракета. Если второй член команды недалеко от «убежища», то он на всех порах мчится, чтобы помочь убрать все «добро», а если находится достаточно далеко, то у нас есть заранее обговоренный маршрут отхода. Те твари, от которых нам приходится скрываться, – это видоизмененные люди, хотя людьми их язык не поворачивается называть.

Насколько мы поняли из новостей, которые еще в первые дни или даже часы поступали, пока не оборвалась связь, планету охватил опасный вирус, точное название которого неизвестно или, по крайней мере, нам не сообщили. Вирус смертельный, но у небольшого процента людей есть иммунитет; неизвестно, постоянный он или временный. Сказали, что около 80% населения умрет в ближайшие дни. Остальные выжившие разделяются на две категории: первая категория никаких биологических, физиологических изменений не заметит. Вторая часть, неизвестно в процентном соотношении к общему количеству выживших, изменится до неузнаваемости.

Про вторую категорию мы можем судить из личного опыта. Эти твари внешне практически не отличаются от здоровых, разве что у них всегда открыт рот и течет какая-то жидкость. Они более медленные, чем мы, но гораздо физически сильнее. Со слухом, по-видимому, у них большие проблемы, либо он отсутствует совсем. Но вот зрение! Такое чувство, что они видят сквозь стены. Интеллект, судя по всему, гораздо ниже, чем был до мутации. Днем они то ли спят, то ли практически никогда не передвигаются, а вот ночью они хозяева этих улиц и проспектов. Они ходят, громят все, убивают все живое, а потом поедают плоть. Несколько раз мы замечали группы таких тварей, и мы предполагаем, что они способны объединяться. Мы видели, как они убивают выживших людей, жестоко избивая различными предметами. Они, несмотря на более слабые умственные способности, не утратили навыки водить автомобили, стрелять из оружия. Скорее всего, у них остались навыки из предыдущих профессий.

С продовольствием и оружием есть проблема. Мы за несколько месяцев не далеко ушли от своего места жительства. Даже и не понятно почему? Это маленькие города, находящиеся рядом друг другом. Мы топчемся на месте, возможно, ожидая спасения. А может мы просто хотим верить в то, что все может измениться в один миг, как это изменилось до этого. Но это лишь мечты и нужно смириться с новой реальностью. Что теперь будет постоянно страшно, спокойно спать теперь невозможно и нужно бороться за жизнь. А вдруг всё-таки где-то есть место безопасное? Они же по радиоприёмникам сообщали, что будут создавать такие базы, где будет кров, пища, врачи, охрана и нормальная жизнь. Наверное, стоит надеяться и искать такое место.

Мы должны двигаться в сторону столицы этой страны. Если и есть где безопасное место, так это в самом сердце государства. Нужно дождаться Александра и обговорить план действий. Ведь что бы добраться до Платиуна, нужно передвигаться на автомобиле. Отсюда порядка 500 км. Пешком такое расстояние пройти, не погибнув, вряд ли получится, ведь за городом только леса и поля и очень много открытой местности. Мы там местами будем как на ладони. Здесь хоть можно спрятаться в подвалах, канализации или в каком-нибудь полуразрушенном здании. Нам предстоит тяжелое решение и еще более тяжелый путь.

– А-а-а-а-а-льберт, хватай, что можешь бежим. Бежим в сторону ТЦ «Жемчуг»

– О Господи Саня, что случилось?!

– Бежим!!!!

Я схватил сумку, рюкзак, пистолет и альпинистскую веревку. Александр схватил вторую сумку. На плечах у него был вещмешок, с которым он ходил на вылазку. Мы бежали сквозь парк, пробегая полуразрушенные здания и киоски, где ранее продавали фастфуд. Пробежав порядка полтора километра, Саня мне прокричал:

– Подожди, подожди. Я не могу больше бежать. Дай отдышаться немного.

Я остановился. Сердце настолько быстро «билось», как будто это барабанная установка в хардкор музыке. Было ощущение, что сейчас выпрыгнет из груди. Дышать было сложно. Оглянувшись, я увидел в полусогнутом положении Александра. Он так глубоко и неравномерно дышал. У меня сложилось впечатление, что он пробежал целый марафон, а не полтора километра. Немного отдышавшись, я спросил:

– Что случилось?

– Они тааам? Еле произнес мой товарищ.

– Кто они?

– Люди, Плохие люди.

– Мутанты?!

Так мы между собой иногда называли ту категорию людей, которая видоизменилась.

– Нет, люди такие, как мы.

– Так, а почему мы убегаем?

Мы встречались неоднократно с теми, у которых иммунитет, как у нас. Просто они всегда уходили, немного поговорив с нами. Уходили, потому что, по их мнению, в одиночку или совсем маленькими группами легче выживать. А может, просто боялись с незнакомыми людьми долго оставаться. Ведь сейчас очень сложно поверить, что кто-то еще есть нормальный.

– Я видел, как они расстреляли женщину в аптеке и забрали ее сумку. Возможно, мародеры какие-нибудь. Или еще что.

– Просто так. Расстреляли?

– Да, Альберт, просто так. Я сидел в зарослях акации и смотрел в сторону аптеки. Увидел женщину средних лет, с сумкой, выходящую из дверей. Тут остановилась машина, и из неё вышли двое мужчин лет по тридцать-сорок с оружием. Женщина хотела обратно забежать в дверь, но тут один из них открыл огонь и расстрелял её на месте. Затем второй подошёл, проверил пульс и забрал сумку. Они осмотрелись по сторонам. Не знаю, заметили ли меня, но один показал пальцем в мою сторону. Я испугался и ползком спустился к оврагу, а затем побежал.

– Странно как-то. Зачем убивать? Ведь можно было взять в аптеке, что у нее было в сумке.

– Я не знаю, друг. Возможно, они грабят всех. Нам нужно бежать дальше, к торговому центру. Там есть подземная парковка, а на ней помещения для охраны и пожарного инвентаря. Там можно укрыться на ночь. Скоро уже начнет темнеть, и мутанты начнут свою охоту.

– Побежали, Саня.

Бежать нам осталось недолго, но нужно будет пересечь проспект, пробежать через всю площадь, где мы будем видны. Хотя эти твари в такое время суток еще «дремлют», но это не точно. Возможно, они каким-то образом обездвижены при свете солнца. Но из какого-нибудь здания наблюдают за происходящим и увидят направление нашего движения. Нужно быть осторожными и осмотрительными. Мы их еще не так хорошо изучили, к сожалению.

– Альберт, видишь три машины перевернутых и одна красная заехала в ювелирный магазин? – говорил Александр.

– Да.

– Побежали туда. Спрячемся за одной из них. Затем осмотримся в сторону площади и торгового центра. По диагонали пересекать площадь опасно.

– Хорошо, – ответил я.

Мы в полусогнутом положении двинулись к машинам на той стороне дороги. Добравшись до перевернутого грузовика, сели. Александр высматривал в сторону «Жемчуга». Я же, в свою очередь, заметил у перевернутого легкового автомобиля спортивную сумку.

– Саня, смотри, там сумка в десятке метров от нас. Ее нужно забрать. Может, там что ценное?

– Аккуратнее, Аля. Ответил Саня, не поворачивая даже головы. Так внимательно смотрел на площадь, словно высматривая каждую деталь, каждый кирпичик, боясь пропустить что-то важное.

Я в присядку начал двигаться в сторону сумки. Добравшись до нее, я схватил за ручки и потащил ее назад к грузовику. На удивление сумка была очень тяжелая. Присев, опершись об грузовик, я начал открывать ее. Сверху было синее полотенце, под ним две пары обуви спортивной, майка, а на самом дне шесть гранат, четыре пистолета и несколько коробок патрон к ним. Интересный набор, – подумал я.

– Саня, смотри, что нашел! Пистолеты и патроны, а еще гранаты. Ты пользовался гранатами в своей жизни?

– Да, в армии. Это нам нужно, Аля. Нам повезло.

Я пошел учиться в университет, а Саня пошел в армию. Он всю жизнь хотел быть военным, но, отслужив полтора года, передумал почему-то. Я никогда не спрашивал его об этом. Раз уж человек отказывается от мечты, взяв ее за «рога», то значит, на, то есть личные причины. А о личном он никогда не любил говорить даже со мной, с другом детства.

– Так, ну вроде спокойно все, не видно движений никаких. Раз уж нам теперь стоит остерегаться всех живых и мутантов. Нужно всегда перестраховываться. Погнали! – сказал Александр.

Мы побежали в сторону упавшего памятника бывшего президента страны, который стоял прямо у входа в торговый центр «Жемчуг». Но нам нужно было обойти это здание, чтобы попасть на подземный паркинг. Мы пробежали центральный вход и свернули на восточную часть здания. Улица, пересекавшая площадь, резко уходила вниз. Этот город чередуется низменностями и возвышенностями. Из-за этого все улицы либо вверх поднимаются, либо имеют нисходящую траекторию. В самом конце этого строения переулок, который введет к въезду на паркинг со шлагбаумом.

– Мы почти на месте, – сказал он.

Нам оставалось пару метров, чтобы начать спускаться вниз. Но тут перед входом лежали три свежих трупа: два парня примерно нашего возраста (25—30 лет) и труп мутанта, застреленного в лоб. Два тела были изувечены каким-то режущим предметом. Внимательно присмотревшись, я увидел бейсбольную биту, обмотанную колючей проволокой.

Интересно, – подумал я: эта бита принадлежала этим парням или мутанты могут сами изготавливать такие? Но если это их бита, то кто застрелил эту тварь?

– Альберт, видишь где-нибудь пистолет?

– Нет. – ответил я.

– Значит два варианта: либо его забрали, либо в этой компании было не двое человек, а больше. Вероятнее всего, они побежали на парковку. Это может осложнить наше положение и спускаться опасно, – рассуждал вслух Александр.

– Уже темнеет. У нас нет вариантов!

– Да ты прав, друг! Была не была – побежали вниз!

Мы бежали вниз, к возможному месту ночлега. А в голове «мелькала» лишь одна мысль, что с большой долей вероятности этот день может стать для нас последним. Невозможно было избавиться от нее, и на секунду даже, она, словно змея извивалась в нейронах мозга, не давая сосредоточиться на более важных вещах. До заката солнца оставалось не так уж много времени, порядка 40 минут, поэтому у нас времени для маневра практически не было. Если мы не найдем место для ночлега здесь, то нам придется искать его во время активной фазы жизнедеятельности мутантов. До этого дня бывали разные моменты. Самые тяжелые в начале этого коллапса, когда было вообще не понятно, что происходит, куда бежать и что делать. Но чаще всего у нас было заранее подготовленное, безопасное, на сколько это было возможно, место. Так должно было произойти и сегодня. В сквере мы жили порядка недели. Нам казалось, что это замечательное место, потому что там был подземный бункер. Это не бункер в привычном понимании этого слова, а подземная комната с бетонными стенами, полом и потолком, находящаяся почти в центре сквера. Вход в нее был через люк. Там находились трансформаторы, переключатели, куча проводов. В мирное время оттуда производился контроль над всем освещением сквера, а в праздники подключали подсветку сцен, колонок и прочего оборудования. Но в связи с новыми обстоятельствами там, по нашему мнению, оставаться было небезопасно.

Но вот мы добрались до парковки. На первом ярусе этого подземного паркинга стояло всего несколько машин с выбитыми стеклами. Кто-то эти машины уже обыскал. Немного остановившись, я начал внимательно слушать, нет ли звуков присутствия здесь кого-либо. Вроде было тихо. Я решил спросить у Сани:

– Что дальше? Куда идем?

После небольшой паузы он ответил:

– Мне кажется, нужно проверить комнату охраны. Она должна быть на этом ярусе.

Оглядевшись по сторонам, я заметил какую-то дверь. Перед спуском на второй ярус.

– Похоже, вот она!

– Да, Вперед, – ответил Александр.

Подходя к двери, мы заглянули в окно этого помещения. Там было видно стол, два стула и какой-то шкафчик. На столе стояли настольная лампа, несколько мониторов и большое количество разбросанных предметов: карандаши, ручки, скрепки, степлеры и прочая канцелярская утварь. Мы вошли через дверь справа в углу; там был сейф с интересной системой замка, а на стене висела план-схема парковки. Я тщательно изучил её: на первом этаже находились комната охраны и помещение для пожарного инвентаря. На втором и третьем ярусах разместились несколько технических кабинетов.

Саня обыскал шкафчик; там висела форма охранника, на верхней полке лежали часы, сигареты «Винстон», зажигалка, портмоне с несколькими банковскими карточками на имя Владислава Бауманна, некоторое количество наличных и фотография предположительно его дочери. Александр забрал сигареты и зажигалку.

Сейф нам не удалось открыть из-за сложной кодировки; вероятно, в нём хранилось оружие и боеприпасы.

– Давай утром вернёмся к сейфу и проверим комнату пожарного инвентаря. – предложил Саня.

– Хорошо. Здесь небезопасно оставаться на ночь. Спустимся ниже?

– Да, на третий ярус. Эти помещения слишком уязвимы для ночлега.

Мы продолжили спуск, и с головы не уходили те же мысли, как-то с каждым шагом тело начинало мандражировать, и ноги словно становились «ватными». Наверное, это из-за страха подумал я. Продолжая спуск в темном, незнакомом помещении, это был как путь в неизвестность – туда, где непонятно, что тебя ждет.

Мы оказались на втором ярусе, где было настолько темно, что едва-едва были видны силуэты машин. Достал фонарик и включил его. Медленно освещая периметр паркинга, стали видны двери в технические помещения, несколько десятков машин с разбитыми окнами, а вдали – спуск на самый нижний этаж. Решили проверить технические помещения утром, так как времени оставалось совсем мало. Подойдя к спуску вниз, на капоте одной из машин обнаружили засохшую кровь, на крыше – большую вмятину, лобовое стекло было в трещинах и сколах. У переднего бампера лежала разорванная куртка. Все указывало на борьбу, но ни тела мутанта, ни человека не было видно. Возможно, это были люди, подрались между собой, подумал я. Но едва я хотел поднять куртку, даже не зная зачем, как меня одернул Александр:

– Быстрее пошли! Время в обрез.

Мы быстрым шагом направились вперед, постоянно осматриваясь то влево, то вправо. Мы прошли еще четыре машины, но ничего необычного не заметили, кроме того же стекла на полу. Приблизившись к спуску на последний этаж, мы с Саней переглянулись. Я в его глазах заметил отсутствие страха, что не скажешь про мои, как мне казалось. Затем он улыбнулся и махнул головой вниз, давая мне понять, что пошли. Ничего не бойся, мы прорвемся. Быстро спустившись вниз, третий этаж выглядел чуть-чуть по-иному. Во-первых, он был больше в разы предыдущих двух. Во-вторых, здесь технические помещения были в центре парковки. На план-схеме вроде бы выглядело совсем по-другому. Машин здесь не было, от слова совсем. Мы двинулись к двери технического помещения, дернув ручку. Дверь оказалось запертой, вторая тоже. Окон в этих помещеньях не было.

– Нужно ломать двери. – сказал Саня.

– Они металлические. Это займет много времени, – ответил я.

– Тогда что ты предлагаешь, Альберт?

Медленно освещая по периметру этажа сверху донизу, обратил внимание на то, что у потолков вдоль всего периметра были вентиляционные шахты. Следовательно, должна быть и вентиляционная камера. Вент камеры – это помещения, предназначенные для размещения вентиляционного оборудования; их обычно располагают на любом этаже или даже на крыше, но чаще всего – в подвалах либо, как у нас, на последнем этаже.

– Санёк! Ищи вход в вентиляционную камеру!

– Какую камеру?

– Вентиляцию. Ты что, не знаешь, что это такое?

– Конечно знаю.

– Должна быть двухстворчатая дверь, – пояснил я.

– Вот она! Смотри! – чуть ли не закричал Александр

Я посвятил в направлении фонарика Сани. И действительно, эта дверь была похожа на вход – вентиляционную камеру.

Мы в ускоренном темпе пошли к ней. Я нажал на ручку двери, и она открылась. Это было облегчением, но, с другой стороны, казалось достаточно странным. Ведь к таким помещениям доступ есть только у персонала. И по логике вещей она должна была быть заперта. Но об этом не хотелось думать, потому что мы изрядно устали и хочется уже отдохнуть, да и поесть охота. Об этом намекает «поющий» живот.

Комната была достаточно просторная, хоть и основную часть ее площади занимало оборудование и трубы. Место, что бы отдохнуть, хватало. Первым делом мы взялись за ужин. Из рюкзака я достал несколько банок консервированного мяса, курицы и баночку яблочного пюре. Александр открывал свой вещмешок, с которым ходил на вылазку. Ему удалось достать рыбных консерв, пачку чипсов и куча шоколадных батончиков.

– Продовольствия совсем мало осталось в городе. Практически вся продукция в супермаркетах и маленьких магазинах либо уже испорчена, либо та, что имеет длительный период хранения, вынесена выжившими. Что мы будем есть дальше? Не могу даже представить. – с грустью говорил Саня.

Я, что бы хоть как-то перевести разговор в более позитивное русло, попытался приободрить друга.

– Будем что-нибудь выращивать. Например, картофель. Охотится, ловить рыбу в лесу, собирать дары природы. Человечество же жило до всех этих промышленных, технологических революций. Занимались земледелием, скотоводством, рыбным промыслом. Опасностей же тоже хватало: различные хищники, другие племена, враждебно настроенные. Электричества тоже не было, как и сейчас. Да и по природе своей человек, это универсальное животное, всегда может подстроиться под существующие условия. Разве что сложнее психологически подстроиться, когда была сформирована «зона комфорта», как ментальная, так и физиологическая. Мы прорвемся!

На лице Александра промелькнула улыбка, но мне показалось, что в глубине души он не особо верит в то, что можно перевернуть страницу истории и жить дальше с позитивными мыслями, как прежде. Мы продолжали есть; я же не знал, как ему сказать о том, что нам нужно двигаться ближе к столице – искать то самое укрытие, которое обещали в первые дни пандемии из радиоприемников и телевидения. Тему эту мы затрагивали, но все разговоры сводились лишь к тому: «этого нет», потому что был хаос, и люди не могли консолидироваться.

Это было ужасно – все словно с цепи сорвались! Кто-то умирал прямо на улице или в машине; кто-то бежал наугад, подчиняясь страху. Дороги превратились в хаос: машины влетали в витрины магазинов, мародерство было невероятным – выносили всё! В продуктовых магазинах драки за пачку печенья или бутылку водки; оружейные и полицейские участки были разграблены. Город, где раньше существовали порядок и законы, мигом превратился в место из самых страшных апокалипсических книг.

Первая ночь после… до сих пор вызывает дрожь при воспоминаниях. На улицах появились чудовища – люди-мутанты; они разрушали все на своем пути. Те, кто не успел убежать, попадали в лапы безумия. Крики и вой стояли такие, что даже самый отважный испытывал страх.

Стрельба разносилась по всему городу: каждый защищался как мог – огнестрельным или холодным оружием; кто-то прятался. Наутро большинство выживших покинуло город, надеясь найти безопасное место где-нибудь за его пределами. Мы с Александром оказались в числе тех, кто остался.

Вторая группа днем собирала продукты и ночью искала укрытия там, где казалось достаточно безопасно. Среди них были мы…

После внезапных смертей и запоздалого объявления по новостям и рассылкам в мессенджерах, я позвонил Сане – еще была связь, все работало как обычно; хотел обсудить эту новость. Александр ответил мне и рассказал: его отец стал терять сознание, кашлять и практически не мог передвигаться даже на работе в автомастерской. Утром все было хорошо, но через пару часов появились симптомы.

Приехав туда, отца Александра уже не было возможности спасти – он мертв; Александр склонился над телом с закрытыми глазами.

Ехать несколько километров пришлось мимо ужасающей сцены: по улицам лежали трупы, чуть не столкнулся с машиной на встречной полосе. Шок был сильнейшим.

У входа автомастерской я пытался начать разговор с другом; несмотря на утрату, он держал себя хорошо. Рассказал об увиденном по пути – стало понятно: это не фейк и ситуация гораздо серьёзнее, чем мы думали.

По решению Сани погрузили тело его отца в грузовик и направились к городскому кладбищу; вместо обычных 12—14 километров пришлось преодолеть крюк около 50 км с большими заторами. Похоронили там же, вспоминая похороны своих родителей – обычно это было полно грусти, а сейчас внутри ощущалась лёгкость оттого, что близким не придётся провожать в последний путь при таких обстоятельствах.

В тот день обсудили планы; вариант с движением к столице был отвергнут. Я не настаивал – время было неподходящим. Но сейчас, наверное, стоит вернуться к этому решению подумал я.

– Слушай, Саня. Давай двигаться в сторону Платиуна? Ты же сам говоришь, что нам здесь продовольствия не хватит. Да и нужно рискнуть. Вдруг на самом деле есть убежища, о которых говорили?

Александр посмотрел на меня и через большую паузу ответил:

– Да, Альберт. Наверное, придется покинуть это место. Насчет убежища. Я, конечно, не верю в то, что его удалось «создать», Ты же сам видел, какие люди стали, когда нужно было сплотится и действовать сообща. Но что бы выжить, нам действительно нужно другое место и возможно это не город. Но сперва нам нужно запастись различными вещами, продуктами, предметами для дальнейшей жизнедеятельности.

– Значит, завтра и выдвигаемся? – спросил я.

– Да. Достанем грузовик, сольем с других машин топлива в канистры и поедем в сторону столицы. А там и решим, что делать дальше. А теперь давай спать. Не знаю, как ты, а я устал сегодня, что ног не чувствую. Спокойной ночи.

Я улегся на бетонный пол, подложив под голову рюкзак, закрыл глаза и попытался быстро уснуть, но мысль, что мы найдем убежища, не покидала меня. Каким оно должно быть? Местом, похожим на поселение людей со всеми благами человечества? А почему бы и нет – сам себе отвечал я. Электричество можно генерировать при помощи солнечных батарей или ветряных станций. В конце концов, есть же реки. Можно построить мини гидроэлектростанции. Понятно, что на все нужно время. Пока можно использовать генераторы, которые работают на бензине или дизельном топливе. Мы еще не можем представить масштаб трагедии и не понимаем, возможно ли запустить производство на существующих заводах и фабриках. А что с медициной? Производство лекарств. Ведь лекарства имеют свой срок хранения, и сам цикл производства не является простым. Придется, как в средние века, лечить травами, отварами и так далее. Развивать алхимию. А обучение? Получение образования. Ведь это очень важно. Выжившие люди, имеющие образование и квалификацию в разных областях, должны научить остальных и будущее поколение всем знаниям, которые доступны сейчас. Все мысли о таких поселениях в моей голове сводились к одному – это должно быть похоже на что-то вроде коммун, где решения и управление происходит группой лиц из разных отраслей. Например: медик этот человек будет отвечать и действовать как министр здравоохранения, профессиональный военный, который будет организовывать защиту и оборону от внешних врагов, полицейский или судья, человек, отвечающий за правопорядок, агроном или человек, в прошлом связанный с сельским хозяйством, инженер, ученый или научный работник и так далее. И во главе этой группы лиц должен быть старейшина или губернатор, которого будут выбирать путем обычного голосования. У него должен быть штат клерков или помощников, которые будут принимать обращения граждан. Такие поселения будут же не единичны. Нужна будет и дипломатическая работа, обмен ресурсами, например, или знаниями.