Во благо

– Не советую.

Товарищ дворник сидел на лавочке в паре метров от меня, вытянув свои длинные ноги, и скролил новостную ленту в телефоне.

– Не поняла.

– Не советую, – новенький повторил, выразительно взглянув сначала на двери, а потом на меня.

Секунду, это он об Алике что ли? Он слышал весь наш разговор, а я этого нахала даже не заметила? Невероятно!

– Он ведь тебе нравится. Невооруженным взглядом видно, – он встал, подошёл и посмотрел на меня сверху вниз. – Но такие люди, как этот твой Алик, любят только себя. Подхалимы, лицемеры и эгоисты, преследующие только свои интересы, – заключил новенький просто и легко, как будто отговаривал меня от выбора определённого сорта мороженого.

Я фыркнула и протянула гардеробщице номерок. Вот об этом я точно не стану с ним разговаривать.

– Удивительно, что ты этого не видишь. Я считал, что ты умнее.

От гнева затряслись руки. В свой адрес шпильки я ещё смогла стерпеть, но оскорбления близкого человека я ему не прощу.

– Не смей! – прошипела, ткнув пальцем в грудную клетку новенького, накинула пуховик и выбежала на улицу.

Глава пятая

К чёрту этого новенького с его неуместными советами! Не хочу, не буду о нём думать! И мнение его меня не интересует!

Я решила, что займусь делом, это меня точно успокоит. Стоило разобраться с объявлениями. Но по дороге начался снегопад. И если по морозу ещё можно было пробежаться и поклеить эти несчастные листовки, то под снегом быть на улице не хотелось. Тем более это испортит объявления. Что ж, ладно. Было и ещё одно дело, которое могло принести мне и деньги, и моральное удовлетворение.

Первый раз я пошла петь в переход ещё летом. Тогда передо мной ещё не стояла цель заработать. Это был в большей степени азарт и радостное волнение перед первым выступлением на публику. Деньги скорее являлись дополнением и приятным бонусом. Мне было интересно, как меня воспримут люди. Народ не рукоплескал, конечно, но останавливались и слушали. А в чехол набросали целых шестьсот рублей!

Когда началась учеба, я пела там ещё пару раз. Чувствовала себя уже гораздо увереннее и получала настоящее удовольствие, представляя, как стою на сцене, а из зала на меня смотрят мама, папа, Вероника и… Алик.

Сейчас в переходе холодно, конечно. Зато снег не метёт. Мне не хотелось терять вечер. И если заработаю хоть двести, хоть триста рублей, это уже будет неплохо. И даже если ничего не заработаю – тоже будет хороший опыт выступления.

Дома я бережно упаковала папину «старушку», повесила чехол за спину и направилась на трамвайную остановку. Можно было обосноваться где-нибудь поближе к дому, но в центре проходимость побольше. Так я рассуждала, когда выбирала себе место.

В переходе действительно было людно. Несмотря на то, что рабочий день ещё не закончился, мужчины, женщины, пожилые и дети спешили по своим делам, изредка останавливаясь у цветочных ларьков, у лотков с шапками и шарфами, у ёлочных игрушек.

Странно вот так готовиться, когда на тебя никто не смотрит, никто тебя здесь не ждёт. Но с другой стороны и градус волнения снижается. Вроде как поёшь «для себя», а кому надо, тот услышит. Я положила перед собой раскрытый чехол, повесила гитару на ремень, перекинула через плечо и стала подкручивать колки.

Инструмент уже давно «не строил». Я меняла струны, носила гитару в ремонт – без толку. Она уже давно имела больше историческую ценность, чем практическую. Но я каким-то чудом ухитрялась на ней играть. До пятого лада, во всяком случае, она звучала почти сносно. В переходе была своеобразная акустика. Голос и гитарный бой разносились без всякого усиления. И вовсе я не тихо пою, как папа считает. Слышал бы он меня сейчас! Я усмехнулась. Отец, наверное, бы в обморок упал.

Девушка по городу шагает босиком.

Девушке дорогу уступает светофор.

Сверху улыбается воздушный постовой.

Девушка в ответ ему кивает головой…

В чехол посыпались первые монеты. Я пела и улыбалась, не чувствуя холода. Это только начало. Я непременно накоплю, я смогу, я добьюсь. Воодушевление захлестнуло с головой, одна песня сменялась другой, и я даже перестала обращать внимание на окружающих. А зря…

Справа стали доноситься глумливые смешки. Я повернула голову. Их было трое. Парни примерно моих лет. Они кривлялись под музыку, корчили рожи. А в следующий момент один из них совершенно неожиданно рванул к чехлу. Я перестала играть, заорала и схватилась за чехол со своей стороны и резко потянула на себя. Сколько бы там ни было – это был весь мой сегодняшний заработок! Сволочи!

Какая-то бабушка, проходившая мимо, запричитала:

– Ой, что делается! Грабят средь бела дня! Охранника позовите! Кто-нибудь, позовите охранника!

В полсотне метров действительно располагался подземный торговый центр, в котором при входе всегда сидела охрана. Через стеклянные двери нас наверняка было видно, но на помощь никто не спешил.

Конечно, хулиган оказался сильнее и вырвал чехол с деньгами. Я, всё ещё крепко державшаяся за ткань, полетела вперёд и упала прямо на гитару. Из глаз полились слёзы.

– Стой! Стой, гад! – послышалось откуда-то, но я уже ничего не понимала.

Всё произошло так неожиданно и быстро. И стало настолько обидно. Пожалуй, впервые в жизни я ощутила себя такой беспомощной. Встала на колени, растерянно посмотрела на ободранные в кровь ладони, а потом на гитару. Верхняя дека была разбита в щепки, а гриф теперь и вовсе существовал отдельно. И я взвыла с новой силой.

– Эй, ты как?

Я ощутила крепкую руку на своём плече и обнаружила перед собой товарища дворника. Он с участием заглядывал мне в глаза и с напряжением ждал ответа.

– Ги-ги-гитаааараааа! – обречённо заскулила я.

– Да хрен с ней, с гитарой! Ты сама цела?

Но я была не в состоянии говорить. Он стал снимать с меня ремень и сломанный инструмент и хотел уже отбросить обломки в сторону, но я вскинулась, отобрала щепки и сжала в руках.

– Ладно, бог с тобой, пошли. Там кафе в ТЦ есть, тебе надо успокоиться.

Я была просто убита происходящим и дала себя увести. Шагала как во сне. Позволила вымыть себе руки, усадить себя за столик. И только после пары глотков горячего сладкого чая я смогла выдавить из себя «Спасибо».

– Пожалуйста, – мрачно ответил Андрей.

– Ты как здесь оказался?

– Следил за тобой, – отшутился он.

– Смешно, – я слабо улыбнулась.

Пусть это и было совпадение, но чертовски удачное. Я не знаю, как бы выбралась из этой ситуации сама.

– Много было денег?

– Не знаю, я не заметила. Кажется, несколько соток и монеты… Да не в этом дело… – Я покачала головой и закусила губу. На глаза опять навернулись слёзы. – Гитару жалко… Это была папина гитара. Ещё со студенчества.

– Да не расстраивайся, – легко сказал новенький. – Новую купишь.

– Ты не понимаешь, воспоминания не купить, – я тяжело вздохнула. – У нас на даче, когда мы с сестрой были маленькие, часто отключали свет. Мобильниками мама запрещала пользоваться, потому что неизвестно было, когда дадут электричество, а заряд нужно экономить. Делать на даче больше нечего было. Так вот мы с Никой устраивали концерты. Пели песни, а папа подыгрывал нам. Мы были все вместе, одной большой семьёй…

Я не ему это рассказывала. Но вышло так, что он слушал. И когда я спохватилась, что слишком разоткровенничалась, то почувствовала на себе его пристальный внимательный взгляд. Новенький не надсмехался, хотя мог бы, не ёрничал. Он слушал не перебивая.

– На этой гитаре папа учил меня играть. Показывал, как ставить аккорды… Я действительно уже давно хотела купить новую гитару, но это, – я указала на обломки, лежавшие на соседнем стуле, – это больше, чем инструмент.

– Именно поэтому ты и расклеиваешь объявления, – заключил Андрей.

– Да, пытаюсь подзаработать. Мама с папой выплачивают кредит за Никино обучение. Она на актёрском учится. Денег в семье особо нет…

– Какую модель ты хочешь?

– А ты разбираешься?

– Немного, старый приятель музыкантом был. И я наслушался всякого невольно. Даже аккорды какие-то запомнил…

– Ну, хорошо, я покажу.

И я достала телефон и нашла в интернете страницу музыкального магазина. Мы поговорили какое-то время, обсудили древесину, струны и многое другое. Андрей оживился, с энтузиазмом рассказывал об инструментах друга. И в какой-то момент я посмотрела на новенького совершенно другими глазами.

– Эй, ты чего? – он тут же почувствовал перемену в моём настроении.

– Да нет, ничего, – я смешалась. – Просто вот мы так сидим, разговариваем спокойно. И как будто ты… нормальный.

Он расхохотался, а потом посмотрел на меня и сказал:

– Я нормальный, Маш, поверь. Нормальный. Просто мы неправильно начали.

Глава шестая

Когда мы вышли из кафе, уже стемнело. Я поудобнее перехватила обломки гитары и направилась к остановке. Андрей зашагал со мной в ногу.

– Совсем необязательно провожать, – пробормотала я, заметив это. – Я в порядке, правда.

– Да нам по пути вообще-то, – усмехнулся новенький. – Мы ж живём рядом, забыла? А вообще хорошая идея. Теперь точно провожу!

Я картинно закатила глаза, но в душе затеплился маленький огонёчек радости. С Андреем не хотелось расставаться, и он об этом, конечно, знать не должен.

– Давай понесу эти останки, – он протянул руки и забрал у меня то, что ещё час назад было папиной гитарой.

Сама не знаю, почему их не выбросила. Возможно, из-за того, что всё ещё цеплялась за воспоминания. Надо быть честной перед собой – я практически ими жила. А возможно, из-за чувства вины, чтобы хоть как-то оправдаться перед папой. Представляю, как он будет расстроен! Инструмент восстановлению явно не подлежал.

Троллейбус подошёл быстро. Толкотня в салоне в час пик не располагала к беседе. Андрей одной рукой ухватился за поручень, другой поудобнее перехватил гитарные останки. А я поглядывала на него исподтишка, испытывая странные чувства. Само отношение Андрея к этой истории подкупило и приятно удивило. Это было настолько трогательно – он и деревянные обломки в его руках. Как будто он не сломанный инструмент держал в руках, а мои чувства.

Мне самой было удивительно, что так отреагировала. Ещё утром я едва не поколотила новенького, а вечером уже абсолютно спокойно выношу его рядом с собой. Более того, с ним приятно было общаться, приятно даже просто идти. Он не лез в душу. И хоть я немного и жалела о своей откровенности (чего только не неплетёшь от стресса!), но Андрей сказал в ответ ровно то, что оказалось необходимо. Поддержал и успокоил. Это последнее, чего ожидаешь от нахала, который пихает незнакомых девушек в снег.

Родители оказались уже дома. Папа громко разговаривал с кем-то по телефону, а мама стучала сковородками на кухне. Встречать меня никто не спешил.

– Всем привет! Я пришла! – прокричала, замерев на пороге, и через пару секунд в прихожей показался папа.

Конечно, он сразу заметил обломки и, отвлекшись от телефона, встревоженно спросил:

– Маша, что произошло?

– Пап, да я к Ленке шла, поиграть хотели вместе. Но поскользнулась и упала. И вот…

Я не планировала врать. Само собой получилось. Просто если бы рассказала про воров, то пришлось бы объяснять, как оказалась в переходе. А тут на понимание я вряд ли могла рассчитывать, если даже расклейка объявлений вызвала такую реакцию.

– Сама-то цела?

– Да что со мной будет?

– Ну и ладно! – беспечно махнул рукой папа. – А эту рухлядь выброси. Прости, мне надо договорить.

Услышав наш разговор, в коридор вышла мама:

– Нда, неприятно… – нахмурилась она, глядя на обломки. – Но ничто не вечно, эта гитара ровесница Вероники. Раздевайся, иди мой руки, покушаешь. А это, – она пренебрежительно кивнула в сторону обломков, – оставь это у дверей, завтра пойду на работу, выкину. Ты ведь не расстроилась? Сама же новую хотела.

Я проглотила колючий комок и сделала, как велено: разделась и отправилась мыть руки. А на мамин вопрос только пожала плечами. А что тут скажешь? Я ведь хотела новую гитару совсем по другой причине! А папин инструмент – это та тонкая струна, которая связывала меня с семьёй, с детством… И сейчас мне было так горько, потому что в этот день она окончательно порвалась. Я смотрела на воду, убегающую в сток, а голове всё ещё звучало папино «Выброси эту рухлядь». Если бы он только знал, как это больно ранило.

Несмотря на вчерашнее происшествие, в школу следующим утром я поднялась в боевом настроении. Вопрос о покупке новой гитары встал максимально остро. Я пересчитала свои накопления. С учетом оплаты за расклейку мне уже хватало на модель попроще. Стоило поднапрячься с этой подработкой, а может даже взять потом ещё один заказ в моём районе. Тогда хватит на гитару, которую советовал вчера Андрей.

Объявлений осталось около половины от выданных. Я сложила их в сумку, решив, что сразу после школы, не заходя домой, пойду по дворам. Поесть можно и в столовой, а вот гитара сама себя не купит.

Ленку, уткнувшуюся в учебник, застала возле кабинета биологии. Шелудько быстро шевелила губами, видимо, повторяя материал. Удивительно, что она меня вообще заметила:

– Привет! – Ленка улыбнулась и закрыла книжку, заложив нужный параграф пальцем. – Как вчера попела? Много удалось заработать?

– Не удалось. Меня обокрали, Лен, – мрачно ответила я. – Да ещё из-за этих долбодятлов сломала папину гитару.

У Ленки округлились глаза. Я вкратце поведала ей о своих вчерашних приключениях, упустив только одного персонажа. Решила, что с Ленкиной психики и так будет довольно. Если она узнает об Андрее, то это будет слишком для её тонкой и нежной души. Она в мыслях тут же нас поженит и будет меня доставать вопросами на эту тему до самого выпускного.

– Так надо заявить в полицию! – воскликнула она.

– Лен, я тебя умоляю… – я посмотрела на неё снисходительно. Всегда удивлялась Ленкиной наивности. – Меня спросят о размере ущерба, а я даже не знаю, сколько денег там было. Только примерно. Я уже не говорю о том, что даже не запомнила, как эти подонки выглядят.

Не запомнила, потому что плакала. Не только Ленка у нас способна на чувства.

– Машка, но как же так! – причитала Шелудько, и в это время мимо нас прошёл новенький.

– Привет! – проговорил он с улыбкой. – Как дела? – и с участием посмотрел мне в глаза.

– Доброе утро, – кивнула я в ответ. – Всё хорошо, всё нормально, правда.

– Хорошо, – он удовлетворённо кивнул и направился в класс.

А я проводила его взглядом и обратила внимание на опешившую Ленку.

– Твоя челюсть, – с усмешкой указала ей.

– Что?

– Твоя челюсть. Подбери, говорю! Что с тобой?

– Это с тобой что? «Привет! Всё хорошо!» – передразнила она. – Андрей тебя уже не бесит?

– Нет. Ну и что с того? – немного воинственно прокомментировала я.

– Ничего, – Ленка смутилась, застеснявшись, что перегнула со своими вопросами, и залилась краской.

Что она себе там напридумывала? Ведь это ничего не значит. Ровным счётом ничего.

Глава седьмая

Интересно, а Алик работает где-то? Вряд ли, наверное. Учитывая то, как он занят по учёбе… Надо будет у него спросить. Жаль, что вне школы практически не общаемся. Всё-таки молодец он. Круто изменился за последнее время. Всё, решено. Я соберусь и подойду к нему на новогоднем вечере. Подойти и сказать: «Давай встречаться». Что может быть проще? Всего два слова. Ну и что, что я не выступаю? Это было бы, конечно, эффектно – так обратить на себя внимание. Но что поделать…

И, пообещав себе исполнить задуманное, я приготовилась к занятию. Уроки прошли спокойно. Новенький молча сидел у меня за спиной. Лишь пару раз ответил на вопросы учителей, а к нам с Ленкой больше не лез. И это было как-то странно. Я, готовая к его подколкам и обращению типа «вредительница», даже оглядывалась на него пару раз – не уснул ли? А Андрей только улыбался в ответ. И один раз задорно мне подмигнул. Всё-таки со вчерашнего дня что-то изменилось. Или мне только кажется?

Шестой урок закончился в половине первого. Попрощавшись с Ленкой, я сбежала со школьного крыльца и направилась в противоположную от дома сторону, к тем кварталам, которые ещё не осчастливила своими листовками. Нацепила наушники, нашла в телефоне новый альбом Арбениной и врубила музыку погромче. Вот так! Работа однозначно пойдёт веселее.

В голове блуждали мысли: про Новый год, про маму с папой, про Веронику, про новую гитару, про школу и про Алика… и про новенького. Кто переходит в новую школу посреди года? Кто так делает? Его появление в нашем классе выглядело очень странно. И вообще он весь был какой-то странный, непонятный. То он орёт на меня и чуть ли не прогоняет прочь с моими объявлениями, то помогает прийти в себя после ограбления…

Лепила объявления я уже автоматически, перебегая от одного подъезда к другому. А в голове вместо Алика, признание которому я так тщательно планировала, совершенно без предупреждения поселился Андрей. «Я нормальный, Маш. Просто мы неправильно начали». Пожалуй, что так. Но вчера ему удалось всё исправить. Я уже больше на него не сердилась. Но всё-таки, почему он перешёл к нам в класс посреди года?

Я была так поглощена своими размышлениями, что у меня чуть душа в пятки не ушла, когда мне на плечо положили руку.

– ААааа! – заорала я и обернулась.

– Что ж ты так орёшь-то? – Андрей убрал руку и усмехнулся.

– А ты зачем так пугаешь? Я чуть не умерла со страху.

– Извини, просто иду за тобой уже три дома. Ору «Маша, Маша!», а ты не слышишь.

– Да музыку слушала просто, – я прибрала наушники и насторожилась. – А зачем ты за мной идёшь?

– Хочу и иду, – Андрей пожал плечами. – Считай, компанию составить.

– Мне не нужна компания, – холодно ответила я. Если он намекает на охранника в своём лице после вчерашнего, то пусть катится куда подальше.

– Ладно, пусть так. А помощь нужна? Быстрее сделаешь – быстрее получишь деньги на гитару.

Я задумалась. А ведь он прав. Да и компания, если честно, не самая плохая.

– Ты ведь попросишь поделиться моей зэпэ, – прищурившись, посмотрела на Андрея.

– Больно надо. Аэробная нагрузка никогда не помешает. Буду воспринимать это как очередную тренировку. Причём бесплатную, – Андрей поднял указательный палец вверх.

– Ты спортсмен что ли?

– Есть такое. Посещаю тренажерку частенько.

– Ладно, новенький! – смилостивилась над одноклассником. – Вон тот, тот и этот дом я сделала. Остались вооон те две розовые шестнадцатиэтажки и квартал через дорогу.

– Понял, босс! – Андрей шутливо отдал честь. – Сделаем.

И я зашагала вдоль дома, а мой нежданный помощник направился за мной. После вчерашнего снегопада снег успели убрать не везде. В некоторых местах приходилось искать удобный подход к подъездам. Иногда Андрей брал это на себя, не забывая подшутить над моим ростом.

– Я тебя потом в снегу не найду! – усмехался он и отбирал у меня бутылку с клеем и очередную листовку.

Но обижаться на него почему-то не хотелось. Это оказалось очень весело – гулять вместе, обсуждать учителей, уроки, музыку. У нас оказались схожие вкусы. Андрей тоже слушал The Offspring, Nightwish, Пикник…

– Послушай, кстати, вот этот трек. Мне понравился очень. Недавно вышел, – он нашёл композицию на своём телефоне и протянул мне наушник.

Так, легко и непринуждённо, мы переходили от одного подъезда к другому.

– Слушай, а нельзя лепить по два-три объявления на подъезд? – поинтересовался Андрей.

– Нет! – возмущённо воскликнула я. – Мне же делать фотоотчет! Меня проверяют!

– Хм, жаль. Я так понимаю, что предлагать выкинуть остаток объявлений в мусорку и пойти пить кофе с бургерами тоже не стоит.

– Это читерство, Андрей! – расхохоталась я.

– Да шучу. Всё я понимаю. Ты правильно делаешь. Знаешь что, давай я буду намазывать клей, а ты – лепить?

Действительно, так дело пошло несколько быстрее. Начало темнеть, и над подъездами зажглись фонари. Снег красиво блестел в искусственном свете, и я засматривалась на красивую белоснежную гладь, покрывающую детские площадки и палисадники. В некоторых окнах зажглись гирлянды. Люди ждали Нового года, а цветные лампочки дарили предпраздничное настроение всем прохожим.

За работой мы поговорили на отвлечённые темы ещё какое-то время, а потом я решилась спросить.

– Слушай, а почему ты перешёл в наш класс? Кто меняет школу посреди года?

Андрей помолчал немного и нехотя произнёс:

– Мы переехали. И я вынужден был…

– Не сходится. Ты же живёшь в том доме, возле которого мы встретились в самый первый раз. И живёшь достаточно долго. Иначе почему тот пенсионер с собачкой так хорошо тебя знает? А дом в двух шагах от школы. Откровенность за откровенность, Андрей.

– Конечно, знает… Это квартира моей бабушки… – неуверенно начал он, и я сразу поняла, что Андрей врёт.

– Не хочешь говорить, ладно. Не буду лезть в душу. Тогда ответь, почему ты мне помогаешь? Сначала заболевшая дворничиха, потом я… Ты прям святой какой-то. По выходным в приюте для животных помогаешь, наверное, да? Грехи так замаливаешь что ли?

Андрей хохотнул и покачал головой.

– Ты не далека от истины на самом деле. Но это во-вторых.

– А что во-первых?

– Ты мне понравилась, Маша.

Я опустила глаза. Эти простые, но такие важные слова я очень долгое время хотела услышать от совершенно другого человека. Но сказанные Андреем, они всколыхнули что-то в моей душе.

– А дворничиха? Она тоже понравилась? – тихо проговорила я.

Андрей расхохотался, запрокинув голову.

– Да! Я от вас обоих без ума! – с сарказмом ответил и взял меня за руки. – Ледяные какие. Перчатки почему с собой не взяла?

– Взяла. В них не удобно эти бумажки доставать.

– Много там осталось?

Я открыла сумку и показала ему стопочку.

– Пфф! На пару дней работы. Сделаем. А сейчас заканчиваем этот дом, и я веду тебя пить кофе и есть бургеры.

Заказ в кафе вышел на сумму, превышающую ту, которую мы сегодня заработали. И несмотря на моё возмущение, Андрей полностью оплатил счёт. Бургеры оказались вкуснющими, а кофе горячим и сладким. Тогда я подумала, стоит ли мне мучиться совестью? Ведь это он сам предложил…

И я согрелась. И телом, и душой. Я не знала, откуда он на меня свалился под Новый год. Странный парень, который теперь всё время рядом – хочу я этого или нет. Но чувствовала, что он теперь не уйдёт просто так из моей жизни. Блин, Машка! Опомнись! Конечно, он не уйдёт – вы одноклассники!!! Куда тебя несёт с твоими романтическими мыслями?

Глава восьмая

За день, как предполагал Андрей, с объявлениями разобраться не получилось. А всё потому, что мне представилась уникальная возможность, от которой я просто не могла отказаться.

На следующий день на втором уроке к нам зашла наша классная, извинилась перед физичкой и объявила:

– Ребята, нужно украсить актовый зал. Алик, ты ответственный. Всё необходимое готово. Возьмёшь в учительской на подоконнике. Да, возьми себе помощников, кого считаешь нужным. Времени не так много – сегодня и завтра. А потом начинаются праздники у малышей, – она обвела взглядом класс и помолчала немного, словно вспоминая, всё ли сказала. – Спасибо Анна Ивановна, извините ещё раз.

Конечно, я напросилась помогать! Это же практически идеальная ситуация – провести время с Аликом в неформальной обстановке. Подошла к нему на перемене и постаралась добавить в голос немного равнодушия – пусть моя радость по поводу так хорошо сложившихся обстоятельств останется для него тайной. До поры.

– Тебе ещё нужны люди? – небрежно бросила я.

– Да! А ты можешь? – приветливо отозвался Алик. – На такую работу не слишком-то много желающих.

Меня точили сомнения, но недолго. К концу урока я уже сделала выбор в пользу своей симпатии.

– Ага, – я повела плечом и залюбовалась на его улыбку.

– Меня тоже возьмите. Я высокий, пригожусь, чтобы повесить что-то, закрепить…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.