Защити сердце. Книга 2

– У тебя доброе сердце.

Только теперь девушка взглянула на спутника.

– Доброе сердце – удел совершенномудрых, я же – простой человек.

Янь Хуэй ценила внешнюю красоту и деньги, познала ревность и ненависть, могла вспылить, но при этом умела сострадать и готова была пожертвовать собственной жизнью, чтобы спасти чужую. Она никогда не относила себя к возвышенным и благородным натурам, не пыталась отринуть семь чувств[3], побороть шесть страстей[4] и отказаться от блеска суетного мира. Ей всего лишь хотелось быть счастливой.

Тянь Яо посмотрел на Янь Хуэй и больше ничего не сказал.

Пу Фан пытались исцелить три дня и три ночи, но ни один из учеников придворного лекаря не мог сравниться с пятихвостой лисой в искусстве врачевания. Под конец старший ученик разрыдался у постели раненой:

– Только наставнице по силам себя излечить…

Но разве же лекарь может спасти сам себя?

На четвертый день Пу Фан очнулась с первыми лучами солнца. Она долго глядела на темнеющие вдали очертания Тройной горы, а потом закрыла глаза. Вскоре демоница перестала дышать.

Третий правитель Чан Лань сидел у кровати целительницы, погрузившись в молчание. Прошло немало времени, прежде чем он распорядился упокоить ее тело на холме, поросшем зеленой травой.

Тянь Яо и Янь Хуэй вместе отправились на похороны. Погребальный обряд в царстве Цинцю был до крайности прост: гроб предавали земле, а на могиле ставили стелу. После церемонии на холме задержались только Тянь Яо, Янь Хуэй и Третий правитель.

– Здесь нет деревьев, заслоняющих свет. Можно греться на солнце, когда на небе нет туч, и дышать свежим ветром. Ей бы понравилось. – Чан Лань горько усмехнулся уголками рта. – Когда-то я уже видел нечто подобное: смотрел, как уходят друзья. Я думал, что после возвращения в Цинцю больше ни с кем не расстанусь. Кто же знал, что спустя двадцать лет Пу Фан… ляжет в могилу.

Тянь Яо промолчал.

Чан Лань еле слышно вздохнул и насмешливо выругался:

– Я подобрал и вырастил эту дикарку, а она даже не успела вылечить мне глаза…

Третий правитель запнулся и не смог договорить. Он развернулся и удалился, не проронив больше ни слова.

Демон-дракон безмолвно стоял рядом с девушкой. Чан Лань верно подметил: ветер со всех сторон обдувал вершину холма, не встречая преград, и прическа Янь Хуэй пришла в беспорядок.

– Что ты чувствовал, когда Су Ин пронзила тебя мечом? – внезапно произнесла девушка, но махнула рукой, не дожидаясь ответа. – Нет-нет, я зря спросила. Притворись, что не слышал.

Тянь Яо не ответил.

Постояв молча, Янь Хуэй сказала:

– Возвращайся один, а я задержусь ненадолго.

Юноша не хотел уходить, но намек Янь Хуэй прозвучал недвусмысленно. К тому же демон-дракон все равно не мог подобрать утешительных слов.

Когда холм опустел, девушка поглядела на душу, маячившую позади стелы, и спросила:

– Переродиться не хочешь? Так и будешь стоять здесь, как неприкаянная?

Демоница, чья бесплотная тень покачивалась на ветру, в изумлении поглядела на девушку:

– Ты меня видишь?

– Да, но предпочла бы не видеть, – ответила Янь Хуэй. – Раз ты стала такой, значит, в твоем сердце живет прошлое, которого уже не вернуть.

Пу Фан опустила глаза.

– Я не могу уйти. – Она помолчала. – Ты не бранишь меня? Ты пыталась меня остановить, и Чан Лань уговаривал, но я не послушалась. Даже не смеешься надо мной? Я ожидала услышать что-нибудь вроде: «Слушай, я же говорила. Поделом тебе!»

– Если бы эти слова могли вернуть тебя к жизни, я бы сидела на могиле и твердила их день и ночь.

Янь Хуэй сделала два шага вперед и смахнула с могильного холма полевые цветы, которые принесло ветром.

– От насмешек не будет проку, да и тебе тоже нет смысла себя изводить. Поправь прическу, отряхни одежду, расправь плечи и ступай туда, где тебе место.

С прочими делами предстояло разбираться живым. Выслушав совет Янь Хуэй, демоница покачала головой и ничего не ответила.

В глубине души девушка понимала, что, раз целительница стала призраком и не желала покинуть мир, парой слов оковы на ее сердце не разбить. Постояв немного у могилы, Янь Хуэй махнула рукой и ушла.

Вскоре новость о смерти придворного лекаря разлетелась по царству Цинцю, вызвав переполох среди демонов. Пу Фан пользовалась у соплеменников большим уважением: она спасла жизни многим из них, и те почитали ее за свою благодетельницу. Когда стало известно, что демоница погибла от рук небожителей на Тройной горе, и без того напряженная обстановка на границе обострилась до предела.

Прежде стражам-небожителям удавалось не пускать демонов через границу, однако теперь, распаленные гневом, те сбивались в отряды, перебирались через расщелину и, проникая на склоны Тройной горы, устраивали большие и малые стычки с врагом.

Последние два дня Янь Хуэй тоже не сидела сложа руки. Когда Тянь Яо шел на очередную встречу с демонами, чтобы обсудить предстоящую атаку на печать Раскола Небес, девушка следовала за ним. Скрестив руки на груди, она внимательно слушала, а после молча наблюдала за тренировкой. Возвращаясь вечером к себе, Янь Хуэй медитировала.

Тянь Яо не вмешивался в ее занятия, лишь время от времени давал скупые советы, ценность которых превосходила многолетнее обучение у школьных наставников.

Спустя пару дней он оставил демонам указания и отправился с девушкой в рощу. Он собирался научить ее управлять дыханием, но та взбунтовалась.

– Вечно одно и то же! – нетерпеливо заявила Янь Хуэй. – Мое внутреннее дыхание в полном порядке. Лучше покажи мне боевые приемы – эффективные и мощные.

Юноша невозмутимо посмотрел на нее.

– В полном порядке, значит? – уточнил он с иронией. – Почему же тебе не удалось бежать с Тройной горы? Будь у тебя достаточно ци, ты бы отразила заклинание Лин Фэй.

Вспомнив недавнее поражение, Янь Хуэй разозлилась. Не потому, что проиграла, а потому, что ее превзошла именно Лин Фэй.

– Всему виной неосторожность! Мое дыхание вскоре полностью восстановилось!

– За это время тебя могли убить.

Едва Тянь Яо договорил, как в рощу хлынул поток убийственной ци. Янь Хуэй нахмурилась.

– Движется со стороны границы, – заметил юноша.

Они переглянулись и, не сговариваясь, направились к источнику смертоносной энергии. Увиденное их поразило: вооруженный отряд демонов с Третьим правителем во главе замер напротив одинокой фигуры… Си Фэн. Похоже, короткая схватка только что завершилась. Небожитель опустился на одно колено, на губах у него была кровь. Видимо, удар поразил его внутренние органы.

– Я должен увидеть Пу Фан, – хрипло сказал мужчина. – Потом делайте со мной что хотите…

– Ты не имеешь права встречаться с ней, – ответил Чан Лань. Янь Хуэй впервые видела правителя настолько суровым. – Если хочешь ее увидеть, можешь пойти за ней следом в могилу.

Тут из тела Третьего правителя вырвалась волна разрушительной ярости. Именно ее ощутили Янь Хуэй и Тянь Яо. Так выглядел гнев девятихвостого лиса.

Си Фэн упал на оба колена, не пытаясь уклониться. Возможно, у него попросту иссякли силы. Вдруг перед мужчиной возникла прозрачная тень, излучавшая темную ци. Янь Хуэй сосредоточилась и мгновенно переместилась, загородив своим телом Си Фэна и запустив внутреннее дыхание, чтобы отразить атаку Чан Ланя. Мощь удара была так велика, что вокруг поднялись клубы пыли. Когда пыль осела, выяснилось, что Янь Хуэй, целая и невредимая, по-прежнему стоит перед Си Фэном.

Демоны пришли в смятение. Они принимали Янь Хуэй за рядовую ученицу школы бессмертия, которая лишь по счастливой случайности спасла принца и удостоилась милости Верховного государя. Никто не ожидал, что у нее хватит сил выдержать удар Чан Ланя.

Янь Хуэй тоже была уверена, что ей не выстоять. Она удивленно покосилась на Тянь Яо. Техники, которым юноша ее обучил, начали приносить плоды, хотя она практиковалась не каждый день. Готовясь к налету на лавку «Небесные благовония», демон-дракон говорил подопечной, что правильное дыхание способствует совершенствованию. Она не поверила, но оказалось, что дело во времени. По прошествии многих дней результат действительно впечатлял… Впрочем, Тянь Яо ожидал чего-то подобного: в отличие от застывших в изумлении стражей, он и бровью не повел.

Хотя Чан Лань не видел, что произошло, но благодаря обостренному восприятию обо всем догадался. Он наклонил голову и прислушался.

– Я помогаю не ему, – тотчас пояснила Янь Хуэй, глядя на едва различимую тень пятихвостой лисы. – Ваше высочество, я недолго знала Пу Фан, но она многое о себе рассказала. Как женщина я хорошо ее понимаю. Будь она жива, думаю, согласилась бы на встречу. В конце концов, умирая, Пу Фан смотрела на Тройную гору.

Си Фэн за спиной Янь Хуэй вздрогнул. В глазах мужчины промелькнула глухая боль, и он насупился.

Чан Лань долго молчал, потом с досадой взмахнул рукавами и отвернулся.

– Строптивый нрав Пу Фан мне хорошо известен.

В его голосе слышались страдание и безысходность. Он глубоко сожалел о гибели целительницы, но сдержал гнев и пропустил небожителя. Янь Хуэй взяла мужчину за руку и потянула за собой.

– Пойдем.

Она провела Си Фэна до холма, покрытого зеленой травой. Душа Пу Фан проплыла и скрылась за погребальной стелой, откуда наблюдала за любимым, не сводившим с могилы глаз.

– Она упоминала обо мне перед смертью?

– Нет, – ответила Янь Хуэй, бросив взгляд на безмолвную фигуру пятихвостой лисы. – Не произнесла ни слова. Можешь побыть здесь один.

Девушка удалилась.

Си Фэн помолчал, а затем опустился на колени перед могилой.

– Я с детства занимался совершенствованием под руководством наставника, не забывал его поучений, истреблял нечисть и не нарушал высших принципов… Я не думал, что поступаю неправильно, но, узнав о твоей смерти, понял, что совершил в своей жизни три большие ошибки. Впервые я ошибся, пожелав искать бессмертия; во второй раз – когда не убил тебя после первой же встречи, как того требовал долг небожителя. – Уголки его губ дрогнули. – А в третий раз – когда не пожертвовал ради тебя жизнью и честью, хотя знал, что ты мне дорога.

Пу Фан едва не задохнулась от волнения, не в силах вымолвить ни слова.

– Я не хотел поступаться моралью и чистотой сердца, но потерпел неудачу…

Си Фэн протянул руку и погладил надгробную стелу.

– Раз уже ничего не вернуть, лучше отправлюсь вслед за тобой.

Когда Янь Хуэй спустилась с холма, на нее налетел порыв ветра. Девушка обернулась. Солнце слепило глаза, но в его свете она различила две тени позади стелы. Мужчина и женщина долго смотрели друг на друга, а когда ветер стих, обнялись и медленно растворились в воздухе. Янь Хуэй на мгновение замерла и вдруг бросилась назад. Там, прислонившись лбом к стеле, стоял на коленях Си Фэн. Его сердце не билось.

Глава 2

Наказание

Янь Хуэй с грохотом распахнула дверь. Тянь Яо пил в комнате чай и замер, услышав шум. Он посмотрел на девушку и нахмурился.

– Почему ты в грязи? Что ты делала?

Янь Хуэй вошла и с серьезным видом села напротив юноши.

– Копала могилу. Когда вы собираетесь атаковать печать Раскола Небес?

Тот отставил чашку и деловито ответил:

– Через десять дней наступит полнолуние. Я смогу воздействовать на сухожилия и вызвать на Тройной горе выброс лавы, чтобы отвлечь внимание стражей. В час Крысы мы проникнем в запечатанный тайник, добудем сухожилия, а в час Быка сломаем печать и уйдем.

– Ты знаешь, где искать сухожилия?

– Когда я спасал тебя и Пу Фан, то заодно выяснил, что тайник находится на расстоянии одного ли[5] к востоку от места, где я вас нашел. Скорее всего, он скрыт глубоко под землей.

Янь Хуэй нахмурилась:

– В недрах Тройной горы бурлит раскаленная магма. Хочешь сказать, твои сухожилия запечатаны в расплавленной горной породе?

Тянь Яо вновь неторопливо пригубил чай.

– В этом нет ничего необычного, – непринужденно произнес юноша, заметно расслабившись. – Огненная лава – это средоточие абсолютного жара, самое подходящее место, чтобы спрятать драконовы сухожилия.

– Я помогу тебе, – без колебаний заявила Янь Хуэй.

– Ладно, – ответил дракон. На это он и рассчитывал, поэтому совершенно не удивился и только полюбопытствовал: – Почему же ты приняла такое решение?

Зная характер Янь Хуэй, Тянь Яо ожидал, что она дотянет до последнего дня, а затем молча присоединится к отряду демонов.

Девушка помолчала и холодно произнесла:

– Си Фэн перерезал себе меридианы цзинмай у могилы Пу Фан.

– Покончил с собой? – недоверчиво переспросил юноша, помолчав. – Ученик небожителей?

– Да, ученик небожителей, – кивнула Янь Хуэй.

Демон задумался.

– Я готова последовать за тобой к печати Раскола Небес и сломать ее. Я дам тебе свою кровь и помогу вернуть сухожилия, а ты… – Глаза Янь Хуэй полыхнули незнакомой дракону убийственной яростью. – Ты поможешь мне схватить Лин Фэй.

Тянь Яо удивленно приподнял брови:

– Зачем она тебе вдруг понадобилась?

– Лин Фэй совершила слишком много зла. Если бы она не вмешалась, Пу Фан осталась бы жива, а Си Фэн не был бы связан по рукам и ногам пресловутой моралью, – сказала Янь Хуэй. – Я хочу, чтобы Лин Фэй на коленях признала свою неправоту.

– В чем же она ошибалась?

– Демоны достойны искренних чувств, как и любой человек. За исключением тех, кто питает злые помыслы, подобно самой Лин Фэй.

Девушка пристально смотрела на Тянь Яо. Как и всегда, в его черных глазах она видела ясное отражение своего силуэта.

– …И подобно ее старшей сестре, – добавила Янь Хуэй после паузы.

Глаза Тянь Яо еле заметно дрогнули.

– Они обе сделали много дурного. Когда-нибудь я заставлю Су Ин молить тебя о прощении.

Демон-дракон опустил голову, избегая взгляда девушки, и уставился на чай в чашке, который всколыхнулся – точь-в-точь как его сердце.

Янь Хуэй действительно хотела его защитить… Она рассуждала наивно и непрактично, однако юноша невольно приподнял уголки губ и улыбнулся своему отражению. Янь Хуэй оберегала его. Как настоящая героиня.

После долгого молчания Тянь Яо покачал чашку в руке, и отражение исчезло.

– В оставшееся время тебе следует усиленно оттачивать магические техники.

Десять дней до полнолуния пролетели в мгновение ока. Вечером, когда минуло три четверти часа Свиньи, отряд демонов из царства Цинцю притаился в приграничном лесу.

Янь Хуэй посмотрела на яркую круглую луну, обернулась к Тянь Яо и увидела, что у юноши посинели губы, а лоб покрылся испариной. Ей уже доводилось наблюдать, как беднягу трясло от боли при полной луне, и она прекрасно понимала, насколько трудно ему терпеть подобную муку.

– Дать тебе немного крови? Может быть, станет легче? – спросила Янь Хуэй.

Тянь Яо скользнул по девушке взглядом: в свете луны ее глаза необычайно сияли, а розовые губы манили и искушали. Ее кровь и сила сулили ему облегчение…

Молодой человек отвернулся и закрыл глаза, приводя мысли в порядок.

– На подступах к Тройной горе нельзя проливать кровь, иначе нас обнаружат.

– Подержать тебя за руку?

Янь Хуэй протянула ладонь, однако Тянь Яо замер и долго не двигался. Потеряв терпение, девушка сама взяла спутника за руку.

– Когда я тебя отталкивала, ты нападал и кусал. А теперь, едва я по своей воле предложила помощь, ты медлишь. Тебе предстоит трудное дело. Чтобы пробудить силу драконовых сухожилий, нужно задействовать энергию ци, верно?

Их пальцы переплелись.

– Если я как-то могу облегчить твою участь, не упускай свой шанс. – Девичий голос звучал серьезно и строго. – Мы с тобой как два кузнечика на одной ниточке.

Верно. Их судьбы тесно и очень давно связаны…

– Янь Хуэй, – глухо проговорил юноша. – Помнишь, я спрашивал, что было бы, повстречай я тебя двадцать лет назад?

Неожиданный вопрос застал девушку врасплох. Она молча уставилась на Тянь Яо, недоумевая, почему он выбрал для откровений такой неудобный момент.

Демон-дракон посмотрел ей в глаза:

– Ты умна и понимаешь, о чем речь. – Он запнулся, превозмогая резкую боль. – Не нужно себя так вести. Я уже никогда не стану таким, как двадцать лет назад…

Янь Хуэй растерялась. Каким он не станет? Искренним и чистосердечным?

Она нахмурилась. Тянь Яо ведь ничто не смущало, когда он настойчиво преследовал Янь Хуэй вопреки ее собственной воле или творил с ней что заблагорассудится. Однако стоило девушке проявить сочувствие – сердце юноши дрогнуло, и виноватой в этом он все равно выставил Янь Хуэй. Странная логика обидела и даже слегка рассердила ее.

– Я понимаю, о чем ты. – Она по-прежнему крепко сжимала руку демона. – Заботиться о тебе или нет – мое дело. Если забота тебя смущает – это дело твое. Разбирайся со своими чувствами сам и не перекладывай ответственность на меня.

Дракон намекал, что не сможет никого полюбить, как двадцать лет назад? Янь Хуэй презрительно фыркнула: «Да кому нужны твои симпатии и любовь?» Неужели он думает, что мог ей понравиться?..

Девушка отвернулась и замолчала, а Тянь Яо больше не заводил разговор на щекотливую тему.

К часу Крысы луна достигла зенита. Терзавшая демона боль усилилась до предела, и он еще крепче стиснул руку Янь Хуэй. Тем временем магма в недрах Тройной горы беспокойно забурлила.

Девушка чувствовала, как бушует энергия ци в теле Тянь Яо. Скосив глаза, она заметила, что под холодными лучами луны зрачки юноши приобрели зловещий красный цвет: похоже, он жаждал крови. От его вида бросало в дрожь.

Спустя мгновение клокочущая магма в жерле Тройной горы выплеснулась наружу. Глаза Тянь Яо полыхнули багровым, и поток лавы преобразился в огненного дракона, который вырвался из расщелины и с могучим ревом взмыл в поднебесье. Даже на расстоянии Янь Хуэй ощутила жар, исходивший из недр вулкана.

Охранявшие границу ученики небожителей в растерянности заметались по темному склону. Судя по мельтешению факелов, люди пытались убраться подальше от лавового дракона.

– Выступаем, – распорядился Тянь Яо, и вокруг тут же зашелестел ветер.

Демонов Янь Хуэй не разглядела. Она лишь почувствовала, как мимо промчались черные тени. Летящие по ветру, они устремились к границе на Тройной горе. Туда же последовал Тянь Яо, увлекая за собой Янь Хуэй, которую по-прежнему держал за руку.

Он выразительно посмотрел на девушку и, вопреки обыкновению, предостерег:

– Печать крайне опасна. Береги себя.

Янь Хуэй все еще немного сердилась, поэтому в ответ закатила глаза:

– Ты скоро пронзишь мое сердце клинком. Чего мне бояться?

Юноша понял, что возразить нечего.

У них обоих была стихия огня. Для демона-дракона, который вернул три из пяти частей своего истинного тела, лава не представляла угрозы. Девушка, в свою очередь, последние дни усиленно оттачивала магические техники под руководством Тянь Яо, накопила запас ци и без труда выдерживала жар магмы.

Согласно плану, члены отряда должны были атаковать узловые точки печати Раскола Небес, расположенные в разных местах, а Тянь Яо и Янь Хуэй – проникнуть в тайник. Поднявшись на Тройную гору, они вдвоем прошли мимо места, где Пу Фан угодила в ловушку. На этот раз лес пустовал: из-за нестерпимого жара люди вынужденно отступили. Ничто не мешало плану Тянь Яо.

Девушка ненадолго задержалась на памятном месте, а затем снова двинулась вперед. Вскоре спутники отыскали в лесу яму, из которой исходило красное свечение и вырывался горячий воздух.

– Здесь вход в тайник? – уточнила она.

– Да.

В покрасневших от использования магии глазах Тянь Яо отражались отблески пламени, что придавало его лицу еще более кровожадное выражение.

Тянь Яо и Янь Хуэй без колебаний спрыгнули в расщелину, уходившую вертикально вниз. Чем ниже они падали, тем стремительнее нарастал жар, и девушка чувствовала, как постепенно тает запас ее магической силы. Печать Раскола Небес противилась проникновению. Опасаясь разбиться, Янь Хуэй применила заклинание полета, которое смягчило падение. Она порадовалась, что по совету Тянь Яо послушно оттачивала магические техники, в противном случае ее запас ци мог иссякнуть на полпути к цели, и сотворить заклинание бы не вышло.

Юноша с девушкой угодили в огромную подземную пещеру, напоминающую тайник на горе Медного гонга, запечатанный с помощью водной стихии. В отличие от скованной льдом пещеры, где хранились кости дракона, в недрах Тройной горы клубился дым, а каменный пол обжигал, как раскаленная сковорода. Хотя огонь был родной стихией Янь Хуэй, из-за палящего зноя и удушливого чада девушка с трудом удерживала глаза открытыми.

– Где твои сухожилия?

– Внутри.

Тянь Яо посмотрел на бурлящую магму. Потрясенная девушка проследила за его взглядом:

– Внутри?

– Да, – кивнул демон.

«Он что, шутит?»

– Туда можно спуститься?

Словно подтверждая сомнения девушки, из озера кипящей лавы внезапно вырвался столб пламени, опаливший своды пещеры. Камень тут же оплавился, а когда пламя угасло, в озеро стекло немного магмы. Хотя Янь Хуэй была готова к чему-то подобному, увиденное ее встревожило.

– Слишком горячо, – нахмурилась она. – Мне и так трудно поддерживать защитное заклинание, а если я войду в лаву, мой барьер вряд ли устоит.

– Я сам достану сухожилия. – Глаза демона вновь полыхнули кровавым блеском. – Но прежде мы должны вытащить Небесный меч из Ока печати[6] и разрушить ее.

Тянь Яо уставился в центр пещеры, и Янь Хуэй перевела взгляд туда же. Из лавы то и дело вырывались языки пламени, но посреди озера не угасал лишь один огненный столб. От зноя у девушки мутилось в глазах, однако, присмотревшись, она поняла, что видит вовсе не случайный всполох. Вне всякого сомнения, в центре пещеры сиял докрасна раскаленный золотистый Небесный меч, самый прославленный в мире клинок!..

Янь Хуэй замерла, и вдруг прямо в лицо ей устремился поток нестерпимого жара. Тянь Яо прищурился и молниеносно оттолкнул девушку в сторону. Она покачнулась, и воздушный поток с грохотом врезался в стену. Та блеснула, отразив огонь, и треснула. Янь Хуэй в ужасе обернулась. Если бы не Тянь Яо, ее голова уже покатилась бы по земле или попросту бы взорвалась. Печать Раскола Небес и впрямь была крайне опасна!

Янь Хуэй немедленно сконцентрировалась, не смея больше отвлекаться.

– Он почуял, что в пещеру кто-то проник.

– Кто почуял? – не сразу сообразила девушка. – Небесный меч?

Тянь Яо не ответил: на них обрушилась очередная обжигающая волна. Демон рухнул на землю, увлекая за собой Янь Хуэй. Удар снова угодил в каменную стену, по которой поползла трещина длиной в целый чжан. Ее края оплавились, и на пол закапала ярко-красная магма – настолько вторая атака превосходила по силе первую!

В этот раз у Янь Хуэй не было времени оценить масштаб разрушений. Падая, она даже не успела сложить пальцы в защитную мудру. Девушка оперлась ладонью о раскаленное дно пещеры, послышалось шипение, и запахло жареным мясом…

– Что за жуть?!

Она вскочила на ноги и поспешно установила вокруг себя защитный барьер. Заполучив драконьи рога и кости, Тянь Яо усиленно занимался совершенствованием и теперь не тревожился из-за жары. Казалось, ему даже нравился палящий зной. В конце концов, он так долго страдал от холода…

Вдруг произошло нечто необъяснимое: цвет лавы слегка потемнел и бушующий огненный столб неожиданно угас.

Взгляд Тянь Яо сосредоточился на Небесном мече.

– Демоны захватили контроль над силовыми точками[7]. Нужно поторопиться.

Юноша устремился вперед, перелетел через лаву, которая больше не стреляла огнем, но по-прежнему обжигала, и приземлился рядом с Небесным мечом. Сосредоточенная Янь Хуэй поспешила за спутником. Оказавшись рядом, она увидела, что легендарный клинок воткнут в нетронутую лавой скалу. Долгие годы он охранял покой здешних мест.

Тянь Яо схватил раскаленную добела рукоять Небесного меча, и клинок задрожал, словно пытаясь вырваться. Демон-дракон не шелохнулся. Его ладони дымились, обожженная кожа потрескалась, но юноша будто не ощущал боли. Ци дракона взметнулась ввысь, всколыхнув застоявшийся воздух пещеры. Потоки энергии взмывали один за другим, помогая тащить намертво засевший в скале меч и преодолевая сопротивление магической печати, однако силы демона явно не хватало, чтобы достать заветный клинок.

– Кровь! – коротко крикнул юноша.

В ладони у девушки блеснул кинжал. Она без колебаний вонзила его себе в сердце. Алая кровь потекла по лезвию и капнула на рукоять Небесного меча. Эфес в тот же миг засиял, ветер в пещере усилился, завыл и растрепал одежды Янь Хуэй. Грозный клинок впитал кровь без остатка, и его свет слегка потускнел. Тянь Яо задействовал внутреннее дыхание, не давая ветру утихнуть, и снова попытался вытянуть Небесный меч, много лет хранившийся в недрах вулкана.