Счастье в моменте

Я резко беру себя в руки и чуть отстраняюсь от него.

– Спасибо, что вступился за меня.

Андрей открывает глаза в тот момент, когда я подношу к его брови пластырь.

– Ого. У тебя сегодня прям день раскаяния и благодарностей, – в его интонации чувствуется издёвка.

В отместку за такой тон я прилепляю лейкопластырь грубо, специально надавив на рану.

– Ай! Аккуратнее, – скулит он, почувствовав боль.

– Я же с тобой серьёзно, а ты…

– Окей. Ладно. Тебе тоже спасибо за… за оказанную первую помощь.

– Вот, возьми, – я протягиваю Андрею пачку пластырей.

– Не надо, куплю, – он переводит взгляд на балконную дверь, за которой начинает светать. – К тому же уже скоро откроются аптеки, – он усмехается.

– Возьми, – настаиваю я, и на этот раз он больше не сопротивляется.

– Спасибо! Всё, пока, я пошёл, – он подходит к выходной двери на террасу, характерно взмахивает рукой, прощаясь, и ей же открывает дверь.

– Подожди, – торопливо окрикиваю его я за секунды до его исчезновения, вдруг испугавшись, что мы больше не встретимся.

– Ну что ещё?

Где-то в области солнечного сплетения всё сжимается от неловкости, но я озвучиваю этот вопрос:

– Мы… ещё увидимся? – чувствую себя странно.

Вместо ответа Андрей пожимает плечами, и мне кажется, что он готов просто открыть эту чертову дверь и оставить меня одну без ответа.

– Знаешь, я могла бы показать тебе красивые места здесь и всё такое.

Между нами нависает неловкое молчание, в котором становится отчётливо слышно шаги со стороны дома и следом щелчки замка соседней двери.

– Тссс, – шикаю ему я.

Скорее затягиваю его обратно вглубь комнаты. Понимаю, если он сейчас выйдет на террасу и отправится к забору, через который мы пробрались сюда, его точно увидят. Скорее закрываю дверь, гашу ночник и внимательно вслушиваюсь, что происходит в соседней комнате.

– Придётся переждать, – шёпотом говорю Андрею. – Это Виталька вернулся с бара. Сейчас он ляжет спать, и ты сможешь выйти.

– Какой ещё Виталька? Тот, что с бара? – удивляется Андрей и, в отличие от меня, говорит со мной далеко не шёпотом.

Я киваю головой и показываю ему жестом «тише».

– Вы, что, живёте вместе? – – он округляет глаза в истинном удивлении. – А я ведь его спрашивал про тебя, а он…

Мне приходится прервать возмущение Андрея, прикрыв ему рот своей ладонью.

– Тсс… Тише. Да, он мой двоюродный брат, – шёпотом поясняю ему. – Давай ты чуть позже выскажешь своё недовольство. Ок?

Андрей цыкает и усталым взглядом смотрит на меня. Я его понимаю, ведь сейчас где-то три утра, и он хочет скорее уйти. Вздрагиваю, когда слышу стук в дверь со стороны террасы. Я проталкиваю Андрея в угол между кроватью и шкафом, убрав его из зоны видимости. Вовремя успеваю это сделать, так как после повторного стука наглая морда Виталика уже склоняется ближе к стеклу, чтобы разглядеть хоть что-то в темноте комнаты. Мне приходится открыть ему дверь, чтобы он своим стуком никого не разбудил. Притворно зеваю, когда открываю дверь Витале и преграждаю ему проход, встав в проёме.

– Ты время видел? Я вообще-то уже сплю.

– Да ладно, не ври уже. Я слышал, что ты вот только что эту дверь открывала.

– К сути, – тороплю его и хочу, чтоб он поскорее ушёл в свою комнату спать.

– Знаю про драку у бара. Видел, как ты с тем парнем, Андреем, вышла на улицу, а за вами те двое. Ты как, нормально? Не зацепило тебя? – он разглядывает меня внимательно.

– Ты серьёзно за этим пришёл ко мне ночью? А просто написать, спросить, ты не мог?

– Да я писал тебе и даже звонил, но у тебе телефон не в сети.

– А… Ну… разрядился, наверное. Не переживай. Как видишь, всё хорошо. Ну, пока.

Я начинаю закрывать дверь, как тот её останавливает.

– Подожди, а ты что, не одна? – каким-то образом он что-то заподозрил и в наглую пытается заглянуть в мою комнату. Я ударяю ему по лбу.

– Ты офигел?

– Ай, – он прижимает руку, потирает место удара и посмеивается. – Ты с Леркой что ли? – всё никак не угомонится он.

– Так, друзья, расходимся! – слышу из-за спины голос Андрея и вздрагиваю от неожиданности, когда тот отодвигает меня с проёма, освобождая себе путь к выходу. – Всем пока, всем доброй ночи, чао, чмоки и все дела.

И у меня, и у Виталика от удивления глаза лезут на лоб. «Да что за подстава от пляжного, блин?». Мой двоюродный брат теряет дар речи, явно не ожидав такого поворота событий. Андрей же жмёт тому руку, словно в его ночном визите сюда нет ничего такого. Он просто-напросто запрокидывает ногу за ограждение террасы и спускается на ровно выкошенный газон, желая скорее покинуть этот дом.

– Даже не спрашивай. Потом всё расскажу, – отвечаю Виталику, не успевшему задать вопроса, а лишь разинуть рот.

– Андрей? – скорее зову его я, пока тот не успел скрыться из вида. – Ты так и не ответил на мой вопрос.

– Какой ещё вопрос? – он сводит брови, пытаясь вспомнить. – Ам, да, точно… Во сколько открытие того самого парка аттракционов?

– Не знаю, может, в десять или одиннадцать утра.

– Значит, встречаемся на остановке возле вашего пляжа в десять.

– В десять? Сегодня? – испуганно переспрашиваю я, ведь для сна остаётся всего ничего.

– Если тебя не будет в десять, уеду один.

Пока я растерянно хлопаю ресницами, ноги Андрея уже сверкают за забором. Оставляю ошеломлённого Виталика одного, никак не комментируя эту сцену. Возвращаюсь в свою комнату, плюхаюсь в кровать и смотрю в одну точку на потолке. Образ Андрея продолжает стоять перед моими глазами, и это заставляет мои губы расплыться в нежной улыбке.

Глава 9. Необъяснимая потребность

Андрей. Август.

Последний раз я ел сахарную вату лет в двенадцать. Чувствую себя сейчас маленьким пацанёнком с этим огромным розовым шаром в руках. Сладость моментально растворяется, когда попадает в рот, и этот вкус уносит меня в воспоминания о беззаботном детстве. Когда я был ещё ребёнком, отец был жив, и мы всей семьёй гуляли вот так же непринуждённо по нашему небольшому городку.

Лола быстрее меня расправляется со своим комком ваты и интересуется, на какие аттракционы мы пойдём дальше. Самые экстремальные мы решили оставить на потом. Я не знаю, как моя вестибулярка выдержит сегодня всё это, и поэтому решил начать с малого, без объяснения Лоле на то причин. Мы находимся в парке вот уже четыре часа, и я бы хотел перекусить чем-то более сытным. Да и в целом передохнуть, но Лолу охватил самый настоящий азарт, и она всё не может угомониться.

– Может, сходим на шоу дельфинов? – смотрю в карту парка и нахожу расписание.

Лоле не хочется идти в дельфинарий, это понятно по её выражению лица, но она со мной не спорит и ведёт себя покладисто. Сегодня она вновь в образе обычной девчонки, и такой она мне нравится куда больше. Её светлые, почти блондинистые волосы собраны в обычный объёмный пучок. Надета лёгкая футболка, из-под которой виднеется тонкая полоска оголённого живота, короткие шорты открывают вид на её стройные, загорелые ноги. Я не пойму, какая же она настоящая? Та, что крутила возле меня своей пятой точкой в нашу первую встречу и стащила деньги? Или та, что раскаялась в содеянном и вчера просила у меня прощения?

До начала шоу остается ещё какое-то время. Мы покупаем еду в фудтраке и размещаемся на лавочке неподалёку, чтобы перекусить быстрым питанием.

– Почему ты называешь этот парк «Дистик»? – интересуюсь у Лолы, зная, что парк носит совсем другое название.

– Не только я, но и все здешние. Этот парк развлечений – один из крупнейших в России, поэтому его называют местным Диснейлендом. Так и сократили до короткого «Дистик».

– Почему ты решила отдать мне именно билеты и почему сюда?

– Это же курортный город, где местные жители в основном зарабатывают на туризме. Здесь почти у каждого есть свои связи, и уж тем более если ты сам крутишься в этой сфере. Вот, у Виталика такие связи есть. Он работал в прошлом сезоне в этом парке, и у него есть такая возможность получить билеты вполцены, как для своих.

– Вполовину дешевле, говоришь?

– Ну да, – непринуждённо подтверждает Лола, засовывая себе в рот остатки шавермы.

После шоу дельфинов, на которое, кстати, Лола не хотела идти, но визжала от восторга больше остальных, мы отправились на экстремальные аттракционы. Это нереальные ощущения, перекрывающие доступ к кислороду. Мощнейший выброс адреналина, когда невозможно контролировать свои эмоции. Я кричал, смеялся, пугался, радовался, визжал, как ребёнок. Я давно не испытывал такой свободы в эмоциях, в ощущениях. Даже забыл, как это может быть.

Когда город поглотила темнота, парк засиял красотой бегающих, мерцающих подсветок. Лола посоветовала оставить аттракцион «Колесо обозрение» как раз на это время, когда с его высоты город предстанет в новом обличии. У меня же были совсем другие причины на то, чтобы оттянуть время его посещения.

– Посмотри, посмотри, посмотри, как красиво! – Лола быстро передвигается внутри кабины от одной стороны остекления к другой, когда мы приближаемся к пиковой точке на высоте. Чувствую, как от её перемещений немного раскачивается кабина, и даже этого достаточно, чтобы по моему позвоночнику прошёл холодный пот. Я стараюсь держать лицо, изо всех сил сижу на «пятой точке» смирно, и смотрю исключительно прямо перед собой.

– Подойди? – зовёт она, прижимаясь руками к остеклению, за которым – бездонная пропасть этого города. Мне же от этой картины становится жутко.

– Мне и здесь всё отлично видно, – показываю ей жестом «класс», и только тогда она переводит на меня взгляд.

– С тобой всё нормально? Ты какой-то серьёзный, – Лола смотрит на меня непонимающим взглядом.

– Конечно, со мной всё хорошо.

– Я тебя чем-то расстроила? – её голос окончательно потерял нотки недавнего восторга.

– Всё хорошо, говорю же, – я натягиваю улыбку, пытаясь скрыть подлинные чувства.

Лола смотрит на меня озадаченным взглядом.

– Ты как-то странно выглядишь. Твоё лицо… Ты… Ты что, боишься? Ты боишься высоты?

– Нет, конечно. Ещё раз повторяю: всё в порядке, – вру, когда на самом деле она попала в самое яблочко.

Я же готов сгореть от стыда.

– Точно? – её вопрос звучит весьма скептично.

– Точно, – отвечаю твердо.

– Тогда… тогда подойди ко мне? – просит меня Лола с вызовом, решая проверить меня «на правду», а я молюсь, чтобы это чёртово колесо скорее прокрутилось.

Встаю с сиденья, застываю на одном месте.

– Довольна?

Смотрю на Лолу, но весь мой взор сконцентрирован на ощущении бездонной высоты за её плечами. Чувствую, как начинает темнеть в глазах. Лола же разражается смехом.

– Ты реально боишься? Да ты же боишься! О-бал-деть! – она так быстро тараторит, что даже от этого моё состояние усугубляется. – Но ты ведь только что со мной катался на самых экстремальных аттракционах! Как это вообще возможно?

Мой пульс зашкаливает. Изнутри всё тело трясёт. Чувствую подступающую тошноту от потери в пространстве. Жмурю глаза, чтобы хоть как-то себе помочь. Рукой упираюсь о спинку сиденья.

– Эй-эй-эй! Ты чего? – слышу встревоженный голос Лолы.

– Нормально, нормально. Сейчас отпустит.

Я спускаюсь на сиденье обратно, и Лола подсаживается рядом со мной.

– Ты меня напугал! Почему сразу не сказал, что боишься высоты?

– Иногда полезно бороться со своими «тараканами», – хотелось сказать «страхами», но испытываемый дискомфорт не даёт права назвать вещи своими именами.

Я знаю, что это чувство называют акрофобией, но я никогда не применяю этого слова по отношению к себе и никому не позволю. Иначе это будет означать, что я сдался этому страху. А я не хочу его принимать.

– Зачем вообще ты пошёл со мной на все эти аттракционы? – у Лолы совсем поник голос, словно она в чём-то виновата.

– Я не боюсь аттракционов, с этим всё как раз таки в порядке. Я не знаю, как это работает. Сложно объяснить, но… что-то щёлкает в голове, когда я вижу высоту, и мой мозг успевает её оценить.

– Тогда… Закрой, пожалуйста, глаза, – просит меня Лола.

– Зачем?

– Просто закрой глаза.

Я смотрю на её серьёзное выражение лица.

– Прошу тебя…

Лола смыкает веки первой, и я повторяю за ней, вопреки своему комфорту. Чувствую сейчас себя слабым существом, нуждающимся в чьей-то помощи. Как же это жутко бесит. Ладони Лолы касаются моих рук, и я ощущаю исходящий от них холод. Она встаёт с места, всё так же держа мои руки, я поднимаюсь за ней. Она делает шаг ближе к центру кабинки, и я снова вместе с ней.