Я хочу сохранить, как память

Елизавета Беседина

Я хочу сохранить, как память

ПРЕЖДЕ ЧЕМ Я НАЧНУ.

Незадолго до дня моего рождения:

– Предденьрожденческая хандра.

– О, да! Это соляр или как его там, составлять надо.

– Чё?

– То есть как бы про денежный кофе с корицей так мы знаем, про посылы во вселенную тоже, а про соляр – твой личный год, когда солнце встаёт в те же какие-то там штуки, как в день твоего рождения, это мы не знаем, да?

– Нет, не знаю. Всё, отстань. Я гуглю.

В диалоге появляется скриншот экрана, на котором запечатлён фрагмент того самого солярного гороскопа, обобщенно составленного приложением, на спех найденным мною в поисковике. Я выделила небольшой абзац, содержанием которого можно было описать события, происходящие со мной в тот период.

«Меркурий в двенадцатом доме соляра.

В некоторых случаях может указывать на тайное общение, переписку с лицами, находящимися в подполье, вдалеке. Переживания из-за писем, разговоров, свиданий. Тайные мысли, подогреваемые логическими выкладками, интеллектом человека. Позитивная аспектация Меркурия благоприятствует скрытой интеллектуальной деятельности, писательскому труду в уединении, научным исследованиям, религиозной пропаганде. Возможно тайное литературное творчество.»

– Ерунду какую-то насчитала. – разочарованно подписала я это изображение.

– Ничего не понятно, но очень интересно. Не, ну а что? Вот. Тайное общение – есть. – ты начала по пунктам разбирать данный эпизод. – Переписка с некоторыми лицами – есть. Переживания из-за свиданий тоже есть. Так, дальше у нас что? Скрытая интеллектуальная деятельность тоже в наличии. Писательский труд в уединении – иногда бывает. Научные исследования – не всегда. Вот. Пропаганда. Но у тебя не совсем религиозная, но как бы пропаганда есть. Про типа «Вселенная всё слышит». Что еще? Тайное литературное творчество? Возможно-возможно.

Возможно…

Верю ли я теперь в гороскопы? Возможно-возможно.

И ЕЩЕ НЕМНОГО.

– Очень хочется крепко обнять тебя, зарыться носом в волосы, вдыхая их легкость.

– Да ты совсем в прозу ударился.

– Чувствуешь, да? Это все книги. Но я уже сам понял, что чересчур лирично.

ПРЕДИСЛОВИЕ.

Хочу сразу предупредить, что никакого вселенского смысла, никакой нерушимой логики и собственного примера в моих текстах не будет. Я не хочу оправдать свою эмоциональную незрелость или вызвать жалость. Даже если бы я этого хотела – это далеко не в моей компетентности.

Эта история о моей саморефлексии, после травмировавшего моё сознание события. Будучи крайне неопорной, с огромнейшим внутренним дефицитом, я пришла к выводу о том, что для того, чтобы облегчить моё состояние, отлично подойдет способ написания писем. Старо как мир и пропагандируется любыми психологами, даже Гуф писал в своих текстах: «Когда надо что-то сказать, но молчишь и злишься. Хочешь, но боишься. Садишься и пишешь письма.» И мне, как бы не было странно, это помогает. Все мои письма о тебе и к тебе. Надеясь, что ты никогда их не прочитаешь, я с той же силой этого желаю.

Любовь к литературе и написанию текстов у меня еще со школьных времён, бережно хранится в старой коробке из под туфель, огромной стопкой смятых, пожелтевших от времени тетрадных страниц, на которых я записывала все свои юношеские фантазии о любви, сексе, взаимодействии между людьми и отношениях полов. Но вот конкретно этот жанр для меня в диковинку. Не то чтобы я не умею писать длинные письма, но объём этих мыслей, которые я хочу перевести в текст, не умещающийся даже в моей собственной голове, сумбурно всплывающий обрывками чувств невероятнейшего масштаба, пугает меня. Но глаза боятся, а руки печатают и правят текст моих мыслей, временами отвлекаясь на «погуглить» правильность использования некоторых эпитетов, значения слов и синонимов к ним.

Здесь не будет каких-либо признаний. Выводов или обвинений, прощаний и сжигания мостов. Нет. Здесь только мои воспоминания о тебе, прошедшие призму времени. Возможно, ставшие менее концентрированными, но всё ещё хлесткие и меланхоличные, вызывающие во мне диапазон эмоций, подобный спидометру в автомобиле, от лютой ненависти до вселенской любви размеров мирового океана.

Я хочу высказаться, потому что я, блин, не договорила!

С ЧЕГО ВСЕ НАЧАЛОСЬ.

Мои воспоминания о твоём появлении на той адской кухне, на которой мы с тобой и работали, очень размыты и туманны. Я не обратила на тебя внимания от слова совсем. Какой-то парень, дрищеват (но это ненадолго), прост и болтлив. Суетной и нетерпеливый, самовлюбленный и придурковатый. Этакий модник-сковородник. Внешне походил на компьютерного задрота, который, не отрываясь от бутылки пива и семок, безудержно день и ночь играет в плойку в рваной, потной майке. В общем, полная противоположность слову секс.

Мы работали в разных цехах, редко пересекались и вообще было не интересно кто ты и чем ты там дышишь, кроме пшеничной муки и дрожжей. Ты был просто коллегой. Вскоре ты женился и твоя судьба, доселе меня не интересовавшая, стала не интересовать меня еще больше.

Что изменилось? Или точнее будет спросить: что заставило меня изменить свой взгляд на тебя?

Не могу быть на сто процентов уверенной, что на законодательном уровне я могу здесь прямо называть события, произошедшие в тот момент в нише мировой политики, поэтому попытаюсь завуалированно объяснить суть ситуации. Было страшно. Было страшно от непонимания происходящего, от ситуации в целом, от осознания того, что это происходит сейчас и где-то территориально не так далеко. Ты не можешь ни на что повлиять и не знаешь, когда это закончится. Страх был не только в моей голове, он был коллективный и происходил не в масштабах узкого круга людей, а в масштабах огромной страны. Да, именно страх заставил меня изменить своё мнение на твой счёт.

Однажды вечером, листая ленту одной из своих соцсетей, я наткнулась на запись, сделанную кем-то анонимно, в весьма шутливой форме: «Лайк, кому пришла повестка». И снизу буквами помельче приписка «ваши друзья оценили».

«Тупая шутка» подумала я, разворачивая список шутников, оценивших запись. Твоё имя было первым в этом списке. Стало жутко. Будучи немного альтруистом, волнение за человека, которого я просто знаю, которого видела в живую и изредка общалась в курилке, захлестнуло меня.

– Ты что, пальцем своим жирным случайно ткнул? – написала я тебе, прикрепив к сообщению скрин экрана.

И это было первым сообщением в нашем диалоге.

– Нет, правда. – ответил ты, спустя пару часов моих терзаний на тему правильно ли я поступила, написав тебе.

– Ахренеть.

Это единственное слово, пришедшее мне на ум в тот момент в контексте данного диалога. Других слов я не нашла, да и не искала. Удовлетворив своё любопытство, я, как человек склонный к рефлексии, пыталась переварить эту информацию и оградить себя от её влияния на моё настроение. Проще говоря, отложила телефон и вышла покурить. Вернувшись, я заметила мигающую лампочку на телефоне, сигнализирующую о новом сообщении.

Я не помню, что ты ответил и о чем мы с тобой в тот вечер переписывались. Это был ненавязчивый, довольно-таки лёгкий и забавный диалог, во время которого я в шутку сказала, что готова отдать тебе все котлеты, что я изо дня в день готовлю на работе, лишь бы эта пугающая меня история разрешилась благополучно.

На следующий день твоё сообщение застигло меня во время рабочего процесса. Там был достаточно развёрнутый и информативный отчёт о решении твоей проблемы. Я была удивлена твоему желанию держать меня в курсе событий, но поблагодарила за открытость и предоставление информации.

Дальше ты стал звать меня на перекуры, угощать свежесваренным кофе со вкусом ликёра и сливок, я кормила тебя котлетами. Мы стали общаться чаще. Всё в рамках общения двух коллег. Обсуждали работу, погоду, детей и события, происходившие на кухне и за её пределами. Наши переписки случались всё чаще. Ты скидывал мне смешные мемы и пошлые анекдоты. Мне было весело и легко с тобой общаться.

Однажды, во время какого-то разговора, мы затронули тему игрушек для взрослых. Обозначив свою позицию по этому поводу (весьма положительное отношение к подобным приблудам), я рассказала о своих игрушках. Да, эта тема была довольно интимна и, возможно, выходила за грани общепринятых норм поведения, но мне было максимально комфортно это с тобой обсуждать. После этого разговора ты попросил меня помочь выбрать подобный девайс для твоей жены. Очень неудобная ситуация, но я все-таки согласилась. Меня удивляло то, как серьезно ты подошёл к этому вопросу. Читал отзывы, изучал состав материала различных образцов, сравнивал характеристики. Было важно всё, от производителя до количества рабочих режимов. В итоге мы выбрали просто айфон среди вибраторов, и через пару дней я забрала его с пункта выдачи и заботливо повязала на коробочку бантик. Считала ли я на тот момент всё это чем-то мерзким или унизительным? Нет, не считала. Для меня это всё было какой-то весёлой дружеской игрой, такой же забавной, как и всё наше с тобой общение, во время которого я порой смеялась до боли в животе.

Спустя какое-то время ты прислал мне картинку, на которой была изображена губная помада весьма необычной формы. В форме члена. Довольно реалистичная, с четко обозначенной головкой и прорисованными венами.

– Смотри, какой прикол. – подписал картинку ты, сопроводив свою подпись обилием скобочек и смайликов, давая мне понять, что тебя такая косметика очень веселит. Я посмеялась.

– Неужели такие и правда бывают?

Я отправила тебе ссылку с маркетплейса на подобную помаду.

– Бывают. – ответила я.

– А ты бы смогла такой губы накрасить?

– Почему нет? Она же хоть и в форме члена, но сделана же из глицерина и отдушек, а не из говна.

– Я хочу тебе такую подарить.

– Неожиданно, конечно.

– Выбирай цвет.

И я выбрала. И через несколько дней она была у меня.

Ты упорно не верил, что я буду ею пользоваться, говоря о том, что я не смогу себе «хуем по губам поводить», я доказывала обратное. Ты как будто меня на слабо разводил. Или не как будто, а действительно разводил.

– Запиши видео. – смеясь и дразня меня написал ты.

– Ща. – упрямо ответила я.

Не имея абсолютно никакого опыта в записи подобных видео, я принялась за дело. Имея только представление в своей голове о том, как это должно быть, я старательно выводила по губам помадой несколько дублей. Пересматривала, мне не нравилось, я стирала помаду и начинала снова. Волна адреналина, словно бушующее море, накрыла меня. Широта чувств, переполняющих меня, дрожью поселилась в моих руках. Осознание того, для кого я записываю это видео, желание привнести в него оттенок эротики и сомнение в получении ожидаемой мною реакции, переплетались во мне адреналиновым клубком. Мне было страшно. И ровно на столько же интересно. И я отправила видео. Твоя реакция не заставила себя долго ждать и была весьма положительной. Ты, как мне казалось, искренне восхитился моей смелостью и не обделил комплиментами мою внешность.

В будущем ты скажешь мне:

– Я помню момент, когда захотел тебя. Очень сильно. Это было тогда, когда я шел на прачку и ты отправила мне видео с помадой, в конце игриво причмокнув губами. Красная тряпка была брошена именно в тот момент. До этого момента я не был настроен на общение в формате интима.

– Что за ностальжи вечер? Я помню этот момент. НО! Ты разводил меня на это видео!

– Разводил? Я попросил первый раз, но ты не отправила. Я повторил свою просьбу. Ну очень уж хотелось посмотреть, как ты этим импровизированным фаллосом по губам проведешь. И ты отправила. Получается, не сильно разводил, а ты не сильно сопротивлялась.

– Твоя просьба звучала как вызов! Типа: «Да тебе по-любому слабо!». Меня это задело. И я отправила.

– Все правильно. Она и была нацелена на самолюбие. Задача была зацепить тебя за это и это удалось.

Наши переписки становились ежедневными, а границы дозволенного всё прозрачнее. Не было тем, которые мы не могли бы обсудить с тобой, историй, над которыми мы бы не посмеялись или которые могли бы вызвать видимое смущение. Разговоры становились интимнее, более подходящими под определение слова «флирт».

Однажды утром, в день, когда мне нужно было попасть на работу в самую раннюю срань, для того чтобы приготовить завтрак для гостей, решивших покинуть наш туристический комплекс как можно раньше, я встретилась с твоей женой, которая по совместительству и по невероятно счастливой случайности работала здесь же. Она, довольно-таки объёмная женщина, явно не моей весовой категории, да и вообще, возможно, представительница другого вида спорта нежели я. Для сравнения, это всё равно что, если бы я была хоббихорсером (великовозрастной идиоткой, скачущей на деревянной палке с головой коня), а она Шварценеггером – в своей лучшей физической форме.

Так вот, заходит она на кухню, присаживается за стол напротив меня и начинает молча наблюдать за процессом приготовления молочной каши. Мы обменялись приветствиями. Она ещё какое-то время наблюдала за мной, как будто собираясь с мыслями, формулируя их в единый смысловой поток. Я даже немного напряглась, подозревая о её неведении о нашем с тобой общении.

– А у тебя есть кто-то? – задала она весьма неожиданный вопрос.

– Нет. – честно ответила я.

– Счастливая ты. Я иногда даже завидую свободным молодым девкам.

Это откровение меня слегка ошарашило. Я не ожидала от неё таких признаний и неожиданно даже для себя самой начала убеждать её в обратном, аккуратно намекая на то, что эти слова были сказаны давно и плотно замужней женщиной. Она грустно вздыхала и говорила о том, что это не показатель счастья и вообще я её не смогу переубедить. После этого она встала и отправилась по своим делам, оставив меня в полном одиночестве, предоставив пространство для полёта моих тяжёлых мыслей, родившихся в моей шальной и бессовестной рыжей голове после этого разговора.

Я не стала обсуждать с тобой эту ситуацию, мало ли претензий к тебе может иметь эта женщина, меня это абсолютно не должно волновать. Меня тогда вообще мало что волновало, я само спокойствие и умиротворение была. И это моё состояние подкрепляло твоё ежедневное внимание.

Унылые рабочие будни перестали быть настолько унылыми благодаря частым перекурам в твоей компании и совместным обедам и завтракам. Выходные проходили более активно, как будто я пыталась собрать как можно больше впечатлений для того, чтобы было что рассказать тебе при очередной встрече в курилке несмотря на то, что даже по выходным мы всегда были на связи.

Не помню, для чего я отправила тебе скриншот моего банковского приложения, но тема нашего диалога резко сменила вектор.

– Что это за фото на аватарке?

Я даже не поняла о какой аватарке ты говоришь, а потом открыла этот снимок экрана и под приличным увеличением разглядела маленькую, круглую иконку с фото в личном кабинете в верхнем левом углу экрана. Отметив, что ты очень внимателен к деталям, я отправила тебе фото, на котором я с ярко накрашенными губами и облаченная в откровенный топ с идеальным пуш-апом, томно и эротично смотрю в камеру.

– Ого, ну что за огненная девочка. – уже ожидаемо отреагировал ты. – эту бы девочку, да к стене собой прижать.

Это было за рамками нашего неограниченного рамками общения. У меня округлились глаза. Такого откровенного намека на сближение я не ожидала. Я подняла глаза от экрана, оглядываясь по сторонам, как будто боясь того, что это сообщение увидит ещё кто-то из моих коллег, находящихся на расстоянии ширины производственной электрической плиты от меня. Но все были заняты своими делами и не замечали моей растерянности и удивления. И только ты, как будто специально проходя мимо меня в этот момент, улыбнулся и хитро подмигнул мне.

«Ну уж нет, вот кому-кому, а тебе я не покажу своей растерянности!», решила я и включилась в этот батл пошлых фантазий.

– Запустив руки под твой китель, едва касаясь пальцами кожи твоего живота, прижимаю свои руки к тебе. – всё ещё находясь в лёгком замешательстве от происходящего, ответила тебе я.

Игра началась. Это был мой первый виртуальный секс. Не имея подобных навыков я усиленно вспоминала все эпитеты, которые только могла видеть ранее в женских эротических романах, иногда попадавшихся мне в рекомендациях и читаемых мною с неподдельным интересом именно к описанию моментов интимной близости двух людей.

Не вспомню дословно что там было, но было что-то типа:

– Усадив тебя сверху, я медленно проникаю в тебя, сжимая ладонями твои ягодицы.

– Уперевшись руками в твои предплечья, я двигаю бедрами в такт тебе. Твои руки от ягодиц скользят к моей талии, потом на живот и выше, сжимают мою грудь. Притягивая меня ближе, ты укладываешь меня животом на себя и начинаешь жадно целовать. Сначала губы, потом шею и мочку уха, плавно спускаясь к груди для того, чтобы сжать своими губами мой сосок.

Сказать, что я возбудилась в тот вечер – ничего не сказать. Находясь на кухне ресторана, в шуме от вытяжек и моторов холодильников, в непосредственной близости с другими людьми, я краснела не от жара плит, а от жара твоих слов.

Закончилось всё довольно логично – описанием физической кульминации обоих сторон: «Ты чувствовал вибрации моего лона, а я – мощные струи твоего горячего удовольствия.»

***

– Я помню, как «бодалась» с тобой. Всё общение сводилось к тому, что ты как будто подтрунивал меня. Типа: «Да ты этого не сможешь, да тебе слабо!». А я смогу и мне не слабо.

– То же самое чувство было и у меня. Еще меня немного смутило и удивило то, как ты красиво и ловко вела переписку для взрослых. У меня это был первый опыт. Это был очень сочный вирт, я тебе скажу.

– Ну, если честно, у меня тоже. Я просто тогда много читала. Тематической литературы.

Этот диалог состоится у нас спустя чуть больше года после описываемых событий. А в тот момент ты восторженно стал описывать свои эмоции, полученные от только что случившегося опыта. Я согласилась, что это было действительно круто.

– Но тебя-то самого ничего не смущает? – спросила я, намекая на только что случившуюся эпистолярную супружескую измену, и потом долго наблюдала в верхней строке диалога слово «печатает».

Ты ответил очень развёрнуто, обосновав все за и против, назвал меня «пожаром и наваждением», не забыв упомянуть о том, что «жену свою любишь, но в последнее время ваша искра не потухла, но где-то потерялась», (это прямая цитата, кстати.) и если я соглашусь, то ты сможешь обеспечить мне хорошее времяпрепровождение вместе.

Дальнейшее описание событий можно смонтировать в завирусившийся тренд из социальных сетей, со звуком из диснеевского мультфильма: «О, ну да, это я. Как я докатился до жизни такой?» и словами из песни группы Black Eyed Peas-Let's get it started:

«Everybody, everybody, let's get into it

Get stupid

Get retarded, get retarded, get retarded (C'mon, yeah!)

Let's get retarded (Ha)

Let's get retarded in here»

Примерно так я и стала твоей любовницей. Не подумай только, что предыдущее моё признание пропитано какой-то гордостью. Нет, это изречение вообще никак эмоционально не окрашено. Тупая констатация факта. Примерно такая же и как я. По правде говоря, я не мечтала о подобном статусе с детства. Нет. С детства я мечтала стать писательницей, как Джоан Роулинг или Дарья Донцова и силой слова зажигать сердца людей. Но получилось – как получилось.

Сейчас на меня должно обрушится осуждение всех просветлённых женщин, которые обрели себя, дышат маткой, осознали собственную ценность и безмерно себя уважают. А я что? А я та самая любовница, ненавидимая всеми женами, презираемая их подругами, осуждаемая женщинами любого статуса и возраста. И если бы я была хоть в чем-то успешна, так это в том, чтобы стать пищей для пересудов.

Большую часть своей жизни, (вообще-то всю мою сознательную жизнь до этого момента) я, как и любая «уважающая» себя женщина/девушка/девочка, считала, что «Меня никогда не будет в этой грязи!». Но, несмотря на это, я, как веселый розовый поросёнок с радостным визгом, нырнула в эту клоаку, выкопав тем самым себе дофаминовую яму.

Однажды, одна моя знакомая, кстати, упомянутая в этом произведении и занявшая одну из главных его ролей, в телефонном разговоре сказала мне такую фразу: «Он использовал тебя для того, чтобы справлять с тобой свою нужду!». (Это прямая цитата. Я вообще ярый фанат прямых цитат.) Мне тогда эта фраза показалась до боли знакома. Не хитрым путём перебора различных вариантов в поисковике, я выяснила, что это слова знаменитой телеведущей Ларисы Гузеевой, и дословно фраза звучала так: «Любовница – это общественный туалет, куда мужчины ходят справлять свою нужду». Думаю, для пущей убедительности, следовало бы ещё процитировать Ольгу Белову, героиню сериала «Бригада», жену того самого Саши «Белого», с её репликой о том, что «У женщин, которые спят с чужими мужьями, появляются проблемы с яичниками».

Кстати, кто-нибудь хоть раз задумывался о том, что же она имела ввиду? Я вот задумалась. Прямого ответа на этот вопрос я не нашла, но, изучив строение яичников и их функцию в человеческом организме, могу предположить, что она говорила о весьма тяжелом заболевании (не передающимся половым путем) – «истощение яичников», возникающем на фоне бесперебойной выработки этими органами гормонов адреналина и кортизола, влияющих на восприятие нашей нервной системой стрессовых факторов. А связь с женатым мужчиной – это всегда стресс, неважно вызван он положительными или отрицательными эмоциями. Но данный текст – это не научное исследование, поэтому вернемся к сути.

Я не стала спорить, ведь каждый верит в то, во что ему удобно. И гораздо удобней верить в теорию об «общественном туалете», нежели анализировать причины появления «нужды».

Я же больше склоняюсь к другому определению слова «любовница», открывшемуся мне на первой же ссылке поисковика.

«Любовница – объект любовного влечения в куртуазной любви, в русском языке в современном смысле – внебрачный сексуальный партнёр.»

ПЕРВЫЙ РАЗ.

Не уверена, конечно, что вообще стоит описывать этот момент наших отношений. Но я была бы не я, если бы не сделала чего-то тебе на зло, поэтому вот (мне просто мало того, что я вообще это пишу).

Наша первая близость случилась примерно через неделю после описанных выше событий. История нашей переписки бурлила страстью и возбуждением. Мы продолжали вести весьма откровенные разговоры, сопровождающиеся нашими эротическими фантазиями. Я больше не испытывала неловкости, отправляя тебе свои интимные фото и видео, так как знала, что твоя реакция будет именно такой, какой я жду. Ты, со своей стороны, тоже старался проявить смекалку, пытаясь сделать эстетичные фото твоего пузика (довольно неплохо получалось, я оценила).

– Я тут на пороге душа стою, пропаду минут на 15, не против?

– Давай. Жду фоточку из душа. – в духе «профессиональных» пикаперов ответила я.

В диалоговом окне появляется фотография зеркала, которую ты сделал через плечо, чтобы запечатлеть отражение твоих широких плеч, голой спины и ягодиц.

– Мужчина, а вы случайно не пекарь? Иначе откуда у вас такие булочки? – отреагировала я на фото.

В день, когда всё произошло, мы договорились о встрече заранее. Я пораньше ушла с работы в свой номер в рабочей общаге. Приняла душ и попыталась найти какой-нибудь комплект белья в комоде или хотя-бы разные низ с верхом, немного подходящие друг другу по цвету. У меня не получилось. Недолго думая, я надела пижаму на голое тело. В своей голове я представляла себе это весьма эротично. Я волновалась. Оставив дверь в номер открытой, я легла на кровать и пыталась расслабиться, листая ленту соцсетей. Именно в таком положении ты и застал меня.

Ты зашёл в комнату без стука. Быстро снял свою куртку и присел рядом со мной на кровати. Мы обменялись парой дежурных фраз и ты, приложив свою ладонь к моей щеке, наклонился надо мной и поцеловал мои губы. Прелюдий как таковых в тот раз между нами не было. Ты торопился, поэтому твои руки очень быстро оказались у меня под одеждой. Я помогла тебе снять футболку и уже тянула за шнурок на спортивках. Недолго думая, ты стянул с меня пижамные штаны и задрал мою футболку наверх, оголяя грудь. Я не особо детально помню, что происходило дальше. Вот мы уже оба голые. Целуемся. Ты сверху. Уже во мне. Фрикции. Мои стоны и поток твоей спермы проливается мне на живот. Это было быстро. На столько быстро, что возможно было именно так, как я описала и особых деталей, которые я могла забыть, там и не было.