Ангелы и демон. Разлом судеб

Эшли Фишер

Ангелы и демон. Разлом судеб

Пролог: Трещина между мирами

Небеса горели.

Не так, как в легендах о конце времён – ослепительно и яростно. Нет. Это был тихий, коварный огонь: звёзды мерцали тревожно, будто их свет пробивался сквозь пелену пепла, а воздух дрожал, наполненный гудением, похожим на стон раненого зверя. Каэль стоял на краю Небесного Порога, его серебряные крылья, обычно сияющие, словно луна в полнолуние, теперь были опалены по краям. Он чувствовал, как время пульсирует в его жилах – дар, ставший проклятием. Сегодня оно текло слишком медленно, будто сама вечность затаила дыхание.

– Ты видишь это? – голос Лиры прозвучал за его спиной, низкий и густой, как дым от костра.

Он обернулся. Демонесса парила в воздухе, её алые крылья, похожие на опалённые закатом тучи, едва шевелились. Её кожа, покрытая чёрными рунами, светилась в темноте, а глаза – два уголька в пепле – горели тревожным любопытством. Она указывала вниз, туда, где мраморный пол Небесного Порога треснул.

Трещина.

Не просто щель в камне. Она дышала. Из неё сочился фиолетовый туман, а в глубине мерцали огни, похожие на глаза спящего дракона. Каэль шагнул ближе, и время вокруг замедлилось – он видел, как каждая пылинка света застывала в воздухе.

– Это не случайность, – прошептала Лира, приземлившись рядом. Её тень, живая и беспокойная, обвила его лодыжку, словно пытаясь удержать. – Этот разлом… Он ведёт в Нижние Бездны. Или глубже.

Каэль опустился на колени, касаясь трещины пальцами. Холод. Такой холод, что даже ангельская плоть онемела. Он закрыл глаза, позволив силе времени проникнуть в разлом. Внезапно перед ним промелькнули образы: плачущий ребёнок с глазами, как две разные вселенные… крики Совета… кровь на снегу…

– Осторожно! – Лира рванула его назад, когда из трещины вырвался коготь чёрного пламени.

Демонесса вскинула руку, и её тени сплелись в щит, поглотив атаку. Но пламя не угасло – оно извивалось, словно змея, пытаясь дотянуться до них.

– Совет уже знает, – Каэль встал, сжимая меч из сгущённого времени, лезвие которого искрилось, как рассвет. – Они почуяли дисбаланс. Если найдут нас здесь…

– Нас? – Лира усмехнулась, но в её голосе дрожали нотки страха. – Ты думаешь, они простят тебе больше, чем мне? Ангел, нарушивший клятву…

Она не договорила. Между ними повисло молчание, густое, как смола. Они оба помнили. Ту ночь в Лунном Храме, где их миры впервые столкнулись не в битве, а в чём-то запретном, жгучем, безумном. Где её тени сплелись с его светом, а время остановилось, чтобы сохранить этот миг навеки.

Трещина вдруг завыла, и из неё хлынул вихрь. Фиолетовый туман сгустился в фигуры – силуэты существ с крыльями и когтями, с рогами и копытами. Стражники Совета. Их голоса прозвучали одновременно, как грохот тысячи молотов:

– Предатели! Вы разорвали Завесу!

Лира засмеялась. Резко, горько.

– Это не мы.

Но было поздно. Стражники ринулись в атаку. Каэль взмахнул мечом, замедляя время вокруг врагов, а Лира выпустила тени, которые душили, резали, ослепляли. Они сражались спиной к спине, как делали это всегда, – ангел и демон, которых связывало нечто сильнее долга.

Но трещина росла.

С каждым ударом, с каждым криком, она расширялась, поглощая мрамор, свет, саму реальность. Каэль увидел, как один из стражников упал в неё – его тело исчезло, словно растворившись в вечности.

– Закрой её! – закричала Лира, её голос сорвался. – Используй свою силу, пока не поздно!

Каэль вложил меч в ножны и прижал ладони к краям разлома. Время потекло вспять – трещина начала сжиматься, камень скрипел, пытаясь срастись. Но что-то сопротивлялось. Что-то… живое.

– Оно не даёт… – он стиснул зубы, чувствуя, как силы покидают его.

Лира встала рядом, обхватив его плечи. Её тени вплелись в его магию, чёрное и серебряное, тьма и свет. Трещина дрогнула, замедлилась…

И тогда они увидели.

В глубине разлома, за фиолетовым туманом, возник образ: мальчик, лет пяти. Его левый глаз сиял, как звёздное небо, правый – пылал адским пламенем. Он протянул к ним руку, и мир вокруг вздрогнул.

– Наш… – Лира ахнула, и в её голосе впервые зазвучала надежда.

Трещина захлопнулась с грохотом, отбросив их прочь. Каэль приземлился на колени, кровь сочилась из пореза на щеке. Лира лежала рядом, её крылья обгорели, но она смеялась. Тихим, безумным смехом, в котором было всё: страх, боль, и та невыносимая нежность, что свела их вместе.

– Они увидят его, – прошептал Каэль, глядя в пустоту, где только что был разлом. – Совет не простит такого ребёнка.

– Значит, мы спрячем его, – Лира поднялась, её тени уже затягивали раны. – Даже если нам придётся разорвать миры ещё раз.

Где-то вдали зазвучали крылья. Десятки, сотни крыльев. Совет приближался.

Каэль взял её руку. Впервые за века он не чувствовал сомнений.

– Бежим. Прямо сейчас.

Они исчезли в вихре света и теней, оставив после себя лишь звёздную пыль да тихий шёпот пророчества, вплетённый в трещину между мирами.

А в глубине Пустоты, за пеленой забвения, ребёнок улыбнулся.

Глава 1: Пророчество в звёздной пыли

Лунный Храм возвышался над Пустотой, как осколок забытого богами мира. Его стены, высеченные из чёрного мрамора с прожилками серебра, поглощали свет, отбрасывая лишь призрачное сияние. Здесь не было ни неба, ни земли – только бескрайняя тьма, пронизанная мерцающими мостами из звёздной пыли. Каэль ненавидел это место. Каждый шаг по скользкому полу отзывался эхом, будто храм дышал, а воздух был густ от запаха ладана и крови – смесь, вызывающая тошноту даже у ангела.

Он шёл, сжимая в руке Ключ Вечности – кристалл, холодный как лёд, вручённый ему Советом. «Найди источник дисбаланса и уничтожь его», – приказал Малтарион. Но что могло нарушить покой в этом проклятом храме, куда даже демоны боялись ступить?

Каэль остановился у арки, ведущей в центральный зал. Его серебряные крылья, обычно гордо расправленные, сейчас были прижаты к спине – инстинкт самосохранения. Внезапно он почувствовал… присутствие. Не ангельское. Не человеческое. Что-то тёмное, извивающееся, как змея под камнем.

– Кто здесь? – его голос раскатился по залу, и стены прошептали в ответ обрывки древних заклинаний.

Тень зашевелилась у алтаря.

Сначала он увидел крылья – алые, словно вырезанные из заката, с прожилками чёрного. Потом силуэт: женщина в облегающем доспехе из теней, её кожа, бледная как лунный свет, была испещрена рунами, светящимися тусклым багрянцем. Демонесса. Каэль мгновенно выхватил меч – лезвие из сгущённого времени замерцало, как рассветная заря.

– Ангел, – она повернулась, и её голос прозвучал как шорох шёлка по стеклу. – Ты опоздал. Источник дисбаланса уже мой.

Лира. Её имя всплыло в памяти из докладов Совета. Демон-разрушитель, специализирующийся на разрыве печатей между мирами. Каэль сжал рукоять меча, чувствуя, как время вокруг него замедляется, готовое к атаке.

– Уходи, – сказал он, стараясь звучать холодно, хотя сердце бешено стучало. – Этот храм под защитой Небес.

Она рассмеялась. Звук был мелодичным и опасным, как звон разбитого стекла.

– Защитой? – Демонесса сделала шаг вперёд, и её тени поползли по полу, обвивая колонны. – Ты один, ангел. А я… – она щёлкнула пальцами, и алтарь за её спиной взорвался фиолетовым пламенем, – …уже нашла, что искала.

В огне показался предмет – каменная скрижаль, исписанная письменами, которые светились ядовито-зелёным. Пророчество. Каэль узнал его по описаниям в архивах. Скрижаль Вечности, предрекающая рождение существа, способного разорвать Завесу между мирами.

– Отойди! – он ринулся вперёд, меч взметнулся, разрезая воздух.

Лира не стала уворачиваться. Её тени сплелись в щит, поглотив удар, но сила столкновения отбросила их обоих к стенам. Каэль врезался в колонну, мрамор треснул, но он уже поднялся, чувствуя, как кровь стекает по виску.

– Упрямый, – проворчала Лира, стирая с губ капли чёрной крови. – Почему бы тебе не…

Её слова оборвал рёв. Пол задрожал, из трещин в полу повалил дым, и храм наполнился скрежетом – будто огромные шестерни начали вращаться где-то в глубине.

– Что ты наделала?! – крикнул Каэль, но демонесса, кажется, была так же ошарашена.

Из дыма выползли они – существа из камня и пламени, с глазами как раскалённые угли. Стражи Храма. Их лапы оставляли на полу следы расплавленного мрамора, а рычание напоминало скрежет металла.

– Идиоты! – Лира прыгнула в сторону, уклоняясь от когтя, который едва не снёс ей голову. – Это не я их разбудила!

Каэль не стал спорить. Он взмахнул мечом, замедляя время вокруг одного из стражей. Чудовище замерло, и ангел вонзил лезвие в его грудь. Камень рассыпался в пыль, но на его место уже ползли двое других.

– Должен быть способ остановить их! – он кричал, отбивая атаки.

– Алтарь! – Лира, парившая над землёй, указывала на пылающую скрижаль. – Они активировались из-за пророчества! Разрушь его!

Каэль колебался. Совет приказал ему уничтожить источник дисбаланса… но скрижаль была древним артефактом, хранящим тайны мироздания. Уничтожить её – всё равно что вырвать страницу из книги судеб.

– Решай быстрее, крылатый! – Лира, отстреливаясь тенями от стражей, уже теряла силы. Её левое крыло было опалено, а руны на коже погасли.

Стражи между тем множились. Каждый развалвшийся камень рождал нового монстра. Каэль стиснул зубы и прыгнул к алтарю. Меч взвился… но в последний момент он ударил не по скрижали, а по основанию алтаря.

Взрыв ослепил его. Каэль упал на колени, чувствуя, как храм рушится. Колонны падали, мосты из звёздной пыли рвались, а стражи рассыпались в прах. Когда дым рассеялся, он увидел Лиру. Она лежала в нескольких шагах, прикрывая голову обломками. Скрижаль, целая и невредимая, светилась у её ног.

– Ты… сохранил её, – демонесса подняла глаза, и в них мелькнуло нечто, похожее на уважение.

– Я не убийца артефактов, – пробормотал Каэль, поднимаясь. Его крыло было вывихнуто, а в груди пылала боль. – Но Совет…

Он не договорил. Скрижаль вдруг взорвалась светом, и их обоих окутало сияние. Каэль почувствовал, как время остановилось. Перед ним проплывали образы: два силуэта – ангел и демон, сплетённые в объятиях… плачущий ребёнок с разноцветными глазами… война, пожирающая три мира…

– Что это?.. – прошептала Лира, тоже заворожённая видением.

Голос, древний и безличный, прорезал их разум:

«Кровь света и пепел тьмы породят дитя Разлома. Его дар станет мостом или пропастью. Выбор… за вами».

Сияние погасло. Скрижаль рассыпалась в прах, оставив лишь горсть звёздной пыли. Каэль и Лира стояли, не в силах пошевелиться.

– Это было… – начала демонесса, но её голос дрогнул.

– Пророчество, – закончил Каэль. Он чувствовал, как его дар времени бурлит под кожей, словно пытаясь изменить то, что уже свершилось. – О нас.

Лира засмеялась. Жёстко, нервно.

– Нелепо. Ангел и демон… ребёнок? – она сделала шаг назад, её тени беспокойно закрутились вокруг ног. – Это невозможно.

Но Каэль видел её глаза. В них, среди привычной насмешливости, блестел страх… и любопытство. Он сам чувствовал то же. Пророчество вонзилось в них, как нож, оставляя рану, которая не затянется.

– Нам нужно уничтожить эти обломки, – он наклонился, чтобы собрать звёздную пыль, но Лира схватила его за запястье.

– Ты действительно веришь, что это сработает? – её пальцы обжигали, как огонь. – Пророчества не стираются, ангел. Они… переписываются.

Она приблизилась, и Каэль почувствовал запах дыма и граната – демонический аромат, пьянящий и опасный. Его крыло дрогнуло, серебряные перья коснулись её алого крыла. Искры вспыхнули в точке соприкосновения.

– Что, если… – Лира замерла, её дыхание смешалось с его. – …мы изменим выбор?

Храм содрогнулся, напоминая, что мосты из звёздной пыли вот-вот рухнут. Каэль отпрянул, разрывая контакт.

– Нет выбора, – прошипел он, больше себе, чем ей. – Я обязан доложить Совету.

– И они убьют нас за то, что мы видели, – Лира подняла обломок скрижали, её голос стал ледяным. – Ты действительно так слеп?

Он не ответил. Вместо этого схватил Ключ Вечности и направил его энергию на создание портала. Синий вихрь разверзся посреди зала.

– Беги, – сказал Каэль, не глядя на неё. – Пока я не передумал.

Лира замерла на мгновение, затем рассмеялась. На этот раз в смехе звучала горечь.

– До встречи, ангел. В следующей жизни… или в следующей войне.

Она шагнула в тень и исчезла.

Каэль остался один среди руин. Звёздная пыль пророчества тихо светилась у его ног, как насмешка. Он собрал её в ладонь, чувствуя, как крошечные частицы жгут кожу.

– Что я наделал? – прошептал он пустоте.

Ответом ему было лишь эхо.

Осколки мрамора дымились у ног Каэля, как угли после пожара. Лунный Храм, некогда неприступный, теперь напоминал раненого зверя: трещины зияли на стенах, звёздные мосты рассыпались в прах, а воздух был пропитан запахом серы и расплавленного металла. Ангел стоял среди руин, сжимая в ладони горсть звёздной пыли – всё, что осталось от скрижали. Частицы жгли кожу, оставляя на ней следы, похожие на созвездия. Он знал, что должен вернуться. Доложить Совету. Но ноги не слушались.

«Кровь света и пепел тьмы…»

Слова пророчества висели в его сознании, как проклятие. Каэль закрыл глаза, пытаясь отогнать образ ребёнка с разноцветными глазами. Того, чьё рождение предрекало войну. Того, кто… его?

– Сомневаешься, ангел?

Голос Лиры прозвучал сверху. Каэль вздрогнул. Демонесса сидела на обломке колонны, её алое крыло свисало вниз, как окровавленный плащ. В руках она вертела осколок скрижали, и ядовито-зелёный свет играл на её лице, подчёркивая острые скулы и насмешливую улыбку.

– Ты осталась, – пробормотал он, не скрывая удивления.

– Любопытство – мой грех, – она спрыгнула вниз, тени поползли за ней, словно преданные псы. – И потом… ты всё ещё держишь это.

Она указала на Ключ Вечности у его пояса. Каэль машинально прикрыл кристалл рукой.

– Он не для тебя.

– О, я знаю, – Лира фыркнула, подходя ближе. Её запах – дым, гранат и что-то металлическое – ударил в нос. – Но подумай: Совет отправил тебя одного в логово древних сил. Знал ли Малтарион, что здесь хранилось пророчество? Или он хотел, чтобы ты… исчез?

Каэль стиснул зубы. Та же мысль сверлила его с момента взрыва алтаря. Совет Высших не прощал ошибок. А он не только не уничтожил источник дисбаланса, но и позволил демонице уйти.

– Молчи, – прошипел он, но Лира уже была рядом.

Её палец коснулся его крыла – там, где серебряные перья были опалены в бою. Искры вспыхнули, и Каэль дёрнулся, как от удара током.

– Интересно, – она прищурилась, – почему наши силы реагируют так… живо?

Он отпрянул, меч уже в руке. Но Лира лишь рассмеялась, отступая.

– Расслабься. Если бы я хотела убить тебя, ты бы уже истёк ангельской кровью.

Храм содрогнулся, с потолка посыпались камни. Где-то в глубине рухнула арка, и эхо прокатилось по залам, словно предсмертный стон.

– Мы должны уйти, – Каэль повернулся к порталу, но демонесса перекрыла ему путь.

– Куда? К твоим небесным надзирателям? – её голос стал резким. – Ты действительно веришь, что они простят тебе это?

Она махнула рукой, и тени сплелись в иллюзию: Каэль, стоящий на коленях перед Советом. Малтарион в своём чёрном облачении поднимает руку, и тело ангела начинает рассыпаться на частицы света…

– Довольно! – Каэль взмахнул мечом, разрушая видение. – Ты не знаешь, о чём говоришь!

– Знаю, – Лира внезапно серьёзна. – Потому что я видела, как они стирают тех, кто видел слишком много. Демонов… и ангелов.

Тишина повисла между ними, густая и тяжёлая. Где-то капнула вода – или кровь. Каэль сглотнул. Он помнил исчезновение Люцифера. Падшего, который осмелился задать вопрос: «Почему мы должны ненавидеть тех, кого не выбирали?» На следующее утро от него осталась лишь золотая цепь да пепел.

– Что ты предлагаешь? – спросил он тише.

Лира улыбнулась, словно ждала этого.

– Спрятать правду. Сказать, что скрижаль уничтожена, а дисбаланс устранён.

– Ложь?

– Спасение, – она подошла так близко, что её дыхание коснулось его губ. – Ты ведь тоже хочешь узнать, что значит это пророчество. Кто он… наш сын.

Слово «наш» повисло в воздухе, обжигая. Каэль отшатнулся, будто ужаленный.

– Нет! Это… абсурд! – он замахал мечом, как бы отгоняя саму мысль. – Ангел и демон не могут…

– Но пророчество говорит иное, – Лира перебила его. Её глаза, чёрные как смоль, сверкали азартом. – Или ты думаешь, звёзды лгут?

Каэль хотел возразить, но храм снова затрясся. На этот раз сильнее. Из трещин в полу вырвались языки фиолетового пламени, а стены начали схлопываться, как бумага в огне.

– Портал! – крикнула Лира, хватая его за руку. – Активируй Ключ, пока мы не оказались в ловушке!

Он не сопротивлялся. Кристалл в его руке вспыхнул синим светом, и вихрь энергии разорвал пространство. Но что-то пошло не так. Вместо привычного пути в Небесную Цитадель портал закрутился, как бешеная воронка, затягивая их в себя.

– Что ты наделал?! – закричала Лира, цепляясь за обломок колонны.

– Это не я! – Каэль изо всех сил пытался контролировать поток, но Ключ горел в его руке, будто желая сжечь плоть.

Фиолетовое пламя слилось с порталом, и их вырвало в Пустоту.

Они падали.

Не вниз – направления здесь не существовало. Кружась в вихре света и теней, Каэль видел обрывки миров: луга с цветами из пламени, города, парящие на спинах гигантских черепах, реки, текущие в небо. Лира кричала что-то, но звук терялся в рёве энергии.

Внезапно Ключ взорвался.

Удар отбросил их в сторону, и они рухнули на… землю? Небо? Каэль не мог понять. Поверхность под ним была мягкой, как облако, но чёрной, как смола. Он поднял голову.

Они находились в Саду Забвения – месте, о котором он слышал лишь в кошмарах. Деревья с серебряными листьями шелестели, хотя ветра не было. Вместо плодов на ветвях висели кристаллы, внутри которых копошились тени. Воздух пахнул мёдом и гнилью.

– Прекрасно, – прошипела Лира, поднимаясь. Её крыло было сломано, но тени уже обвивали его, словно шины. – Ты принёс нас прямо в логово Хранителей Памяти. Идеальный план, ангел.

– Это не я… – Каэль встал, оглядываясь. Ключ Вечности потускнел, его энергия иссякла. – Кристалл повёл себя… странно.

– Потому что он связан с пророчеством, – Лира выхватила из складок плаща осколок скрижали. Он светился теперь ярче, реагируя на окружение. – Мы в ловушке собственных судеб, крылатый.

Прежде чем он ответил, земля затряслась. Из-за деревьев выползли Хранители.

Существа напоминали гигантских слизней с человеческими лицами. Их прозрачные тела переливались воспоминаниями: здесь ангел, разрывающий свои крылья, там демон, целующий смертную… Лира замерла, увидев себя в одном из видений – юной, без рун, смеющейся под дождём из звёзд.

– Не смотри! – Каэль рванул её за руку, но было поздно.

Хранители завыли. Их рты, слишком большие для лиц, раскрылись, и из них хлынул поток чёрной жидкости. Где она касалась земли, вырастали шипы из костей.

– Беги! – крикнул Каэль, но Лира вырвалась.

– Я устала бежать! – её тени взметнулись, формируя клинки. – Довольно прятаться!

Она атаковала первой. Теневые лезвия вонзились в ближайшего Хранителя, и существо взорвалось фонтаном воспоминаний. Каэль увидел момент из жизни Лиры: ребёнок-демон, плачущий в клетке, и голос: «Ты будешь оружием, а не личностью».

– Концентрируйся! – Лира, бледная от ярости, отбивалась от трёх монстров сразу.

Каэль присоединился к ней. Его меч замедлял время, позволяя рассекать Хранителей до того, как те успевали регенерировать. Но с каждым убитым существом воздух густел от чужих воспоминаний. Он видел обрывки своей жизни: присягу Совету, первый убитый демон, ночь в Лунном Храме…

– Они высасывают наши мысли! – закричал он, отрубая голову слизню с лицом Малтариона.

– Тогда дадим им то, что не смогут переварить! – Лира схватила его за руку, и их силы слились.

Взрыв.

Тьма и свет, сплетённые в смерч, разорвали Сад Забвения. Хранители взвыли, лопаясь, как мыльные пузыри. Каэль чувствовал, как энергия Лиры течёт через него – горячая, хаотичная, неудержимая. Это было… восхитительно.

Когда дым рассеялся, они лежали рядом на чёрной траве, их руки всё ещё сплетены. Ключ Вечности светился на груди Каэля, но теперь его синий оттенок был смешан с алым.

– Что… что это было? – Лира дышала прерывисто, её руны пылали, как угли.

– Мы… – Каэль попытался отстраниться, но её пальцы сжали его ладонь.

– Не отводи взгляд, – приказала она. – Ты чувствовал это. Слияние. Мы можем…

Он вырвался, вскочив на ноги.

– Нет! Это ошибка! Пророчество, Хранители, эта… связь – всё это ловушка!

Лира медленно поднялась, её глаза сузились.

– Трус. Ты боишься собственной силы.

– Я боюсь того, во что ты хочешь меня превратить! – его крылья распахнулись, серебряный свет ослепил её.

Она засмеялась. Жёстко.

– Превратить? Дорогой ангел, ты уже изменился.

Она указала на его крыло. Каэль обернулся и замер.

Перья, всегда сиявшие чистым светом, теперь были покрыты чёрными прожилками, как трещины на мраморе.

Чёрные прожилки на крыльях Каэля пульсировали, как вены, наполненные ядом. Он касался их дрожащими пальцами, ожидая боли, но чувствовал лишь холод – тот самый, что исходил из трещины в Небесном Пороге. Лира наблюдала за ним с расстояния, её алые крылья медленно затягивали раны, а руны на коже мерцали, словно смеясь.

– Прекрасный узор, – сказала она, нарочито равнодушно. – Теперь ты почти демон.

Каэль резко обернулся, серебряные глаза вспыхнули.

– Это твоих рук дело! – он шагнул к ней, и земля под ногами застыла, покрываясь инеем. – Ты… ты слилась со мной намеренно!

Лира не отступила. Её тени поднялись, готовые к атаке, но в её взгляде читалось нечто большее – голод. Не к власти, а к пониманию.

– Я лишь использовала шанс выжить. А ты… ты почувствовал, что это правильно. Не лги.

Он замер. Она была права. В момент слияния их сил он ощутил не страх, а освобождение. Как будто цепи, которые он даже не замечал, лопнули. Но признать это значило предать всё, во что верил.

– Мне нужно исправить это, – прошептал он, хватая Ключ Вечности. Кристалл, теперь переливающийся синим и алым, дрожал в его руке. – Совет сможет очистить…

– Совет отрежет тебе крылья, – перебила Лира. Её голос стал мягким, почти жалостливым. – Или того хуже – перепишет твою память. Станешь пустой оболочкой, верной рабом.

Каэль сжал кристалл так, что тот впился в ладонь. Кровь – уже не чисто золотая, а с чёрными прожилками – капнула на землю. Там, где она упала, вырос цветок с лепестками из льда и шипами из тени.

– Что со мной происходит? – его голос звучал сломанно, как у ребёнка, впервые столкнувшегося со смертью.

Лира подошла ближе, игнорируя его вздрогнувшее крыло.

– Ты становишься собой, – она провела пальцем по чёрной прожилке, и та ответилась вспышкой. – Пророчество не лжёт. Мы связаны. И чем быстрее ты примешь это, тем больше шансов, что мы выберемся отсюда живыми.