Иностранец. Победитель будет только один

– Но он болел! – возмутился Павел, не опровергая мои слова. – Скорее всего, он просто делал вид что болеет, чтобы его меньше трогали.

– Алло, дежурный! Это я! Найди мне по камерам моего Тимофея, – не стал долго раздумывать отец и ждать, когда я его об этом попрошу. Как уехал? – не понял отец, поднявшись из кресла. – Куда? Что сказал?

– Что?! – спросил Павел, оказавшись около отца, ему было серьезно не по себе от того, что произошло.

– Он передал Арсению, что у того осталось два часа! – сказал отец и посерел. – И от моего имени объявил о сборе глав родов.

– На хрена?! – возмутился Павел, а мне было непонятно, что именно его волнует, почему Тимофей это сказал или почему он предал его.

– Я уезжаю к Зиминым, – сказал я. – Будем проводить ритуал поиска. Глав тоже нужно собрать, чтобы в секретном порядке известить их о том, что на Тимофея оказано давление неустановленного противника. Можно даже сказать, что он похищен. Еще нужно отправить за ним людей, но, судя по тому, что он продемонстрировал, котелок у него варит, и у нас ничего не получится… Короче, думайте сами. Я погнал!

– Хорошо! Позвони мне сразу после ритуала, а я введу тебя в курс дела! – сказал отец.

– Понял! – только и был мой ответ, и я побежал. Времени не было.

Глава 6

– Ну что, красавица? – обратился к Маше смутно знакомый голос. – Ты уже проснулась? Вставай, я не так сильно тебя ударил, чтобы ты лежала и не могла встать!

Маша попыталась сообразить, что происходит, но у нее не получалось. Голова болела, и ее тошнило. Несмотря на то, что сейчас она проснулась не в подвале, в темноте и холоде, а на чем-то мягком, на свету и в тепле, поднимать голову и разбираться в чем-то не было никакого желания, но нужно было обязательно.

Да еще и пальцы на ногах, они просто ужасно болели. Скинув с себя маленькие старые кроссовки, которые она нашла в подвале, Маша попыталась приподняться на локтях и осмотреться.

Яркий свет от ламп больно бил в глаза, но она все-таки смогла кое-что увидеть. Мария лежала на полу, на ковре с длинным ворсом, волоски от которого, судя по ощущениям, оставили на ее лице некрасивый след.

Ковер был незнакомым, и это тоже было странно, ведь сначала она подумала, что каким-то неведомым образом попала к себе в квартиру.

Голова соображала туго – это слабо сказано, она не могла понять, ни какой сегодня день, ни что происходит, ни вообще почему она проснулась. Все это длилось до того момента, пока в определенный момент смутно знакомый голос не сказал:

– Ну, вставай, не лежи, или тебе все еще плохо?

Мария подняла взгляд, немного рассматривая фигуру молодого человека, сидящего в кресле, и возмутилась, узнав ее:

– Богрянин! Ты что творишь?! Как ты посмел?! Немедленно выпусти меня отсюда!

– Во-первых, Мария Николаевна, я спас вам жизнь! – уверенно сказал бывший учитель, а ныне глава рода Богряниных. – Во-вторых, где же правила хорошего тона? Вы плохо себя чувствуете. Вам определенно нужно привести себя в порядок, немного отдохнуть, мысли тоже нуждаются в том, чтобы их освежили. Тогда вы поймете, что я вам друг, а не враг!

– Мне нужно домой, – перебила его Маша, и ей было все равно, что он подумает. Он срочно должен отпустить ее, и она должна найти Ао. Может, та все еще жива. – Что с моей подругой?

– Ну как домой? – всплеснул он руками и поднялся на ноги. – Я не могу такого позволить. Это очень опасно! К тому же те, кто вас преследовал, были достаточно серьезно подготовлены. У меня получилось обмануть их и спрятать вас, хотя нас и преследовали. Я не знаю, кто это был и зачем ему нужна скромная учи… А, нет, простите… Простой устроитель мероприятий из администрации князя… Вот только я не могу позволить такой риск для своего рода. И показывать, что именно мы вас спасли. И за подругу не переживайте, мне доложили, что там быстро приехала скорая и ее забрали… Но опять же, что-то выяснять и подставляться я не имею права. Не имею права перед родом. Мы и так потеряли влияние в результате войны.

– Можно же позвонить в Комитет княжеской безопасности… – начала было Маша, но он ее перебил:

– Это в лицее вы величина. Могли командовать и делать то, что захотите… Здесь, в реальной жизни, все наоборот. Если трубку поднимет продажный сотрудник, который работает на врагов, мне конец. Поэтому предлагаю выждать день, а пока вы станете моей гостьей. Здесь есть все условия для того, чтобы отлично провести время.

Что бы там ни говорил Богрянин, Маша не верила ни единому его слову. Его гадкая улыбка пробирала ее до костей, до омерзения. Как бы он ни прикрывался, она видела, что это хищник, который все еще прячется под овечьей шкурой. И она не собиралась его провоцировать раньше времени, но кое-что не давало ей покоя, и она не смогла промолчать.

– А для чего тут подавитель?

– Хм… Вы чувствуете? – якобы удивился Богрянин. – Я думал, вы не умеете.

– Я только недавно начала учиться, – соврала Маша, злясь на себя за прокол. – Умею только чувствовать, есть ли давление или нет. И именно поэтому я думаю, что вы держите меня в заложниках!

– Ха-ха-ха! – засмеялся Богрянин. – В каких заложниках? Я что, выкуп за вас буду просить? У кого? Мне вы интересны совершенно по другому поводу…

– Так для чего тут подавитель? – спросила Маша и встала с пола. Сидеть у ног Богрянина для нее было просто неприемлемо, тем более при последних его словах. Голос у него стал приторно-сладкий, из уст полился чисто мед. Это значило, что он явно хотел добавить что-то неприличное, после чего вполне мог перейти к действиям. А об этом она старалась не думать и пыталась максимально оттянуть такой момент.

– Это место одно из самых защищенных у моего рода. Тут даже несколько преступников в подвале дожидаются моего решения. Чтобы они не сбежали, и включен подавитель, к тому же будьте уверены, сил, чтобы причинить вам вред, тут тоже ни у кого нет. Эта комната тоже закрыта, но тут есть все для того, чтобы девушка могла привести себя в порядок. Тут все чистое, ванная за дверью, есть и шкаф с вещами. Я прикажу охране, и вам принесут еду.

Дверь закрылась, а Мария посмотрела на себя в большое ростовое зеркало. Перед ней стояла откровенная бомжиха: грязная, в дырявых колготках и пятнах запекшейся крови.

«Надеюсь, у нас получилось, и Ао успели помочь!» – подумала она. После чего принялась обходить комнату по кругу в поисках какой-нибудь лазейки для побега. Окно отпадало сразу, оно само не открывалось и вообще было сплошное. Выбить можно было столом, но дальше шла решетка, да и прыгать со второго этажа будет проблематично; чистый воздух в комнату подавался исключительно через сплит-систему. В совмещенной ванной комнате также не оказалось окна.

Вот только заглядывание в нее также заставило Машку внутренне поморщиться. Вся комната и ванная были выполнены в каких-то розовых тонах, излишне ярких и кричащих. Все это напоминало комнату для маленькой девочки. Тем не менее Маша испытывала желание помыться и привести себя в порядок очень сильное. Именно поэтому стала набирать ванну и налила внутрь побольше шампуня и пены.

Потом она приняла решение посмотреть телевизор и узнать новости, может, в них будет что-то про недавнее происшествие, – но и здесь был затык.

Едва она включила телевизор, как тут же на большом экране появилось лицо девушки, которая быстро двигала головой вверх-вниз, а в руках у нее был член.

Машка помотала головой и переключила канал, но там уже было другое видео: огромный негр приставал к миниатюрной азиатке. Маша начала листать каналы дальше, но все время натыкалась на одно и то же. Она не посчитала точно, но в телевизоре было примерно двадцать или тридцать каналов, и на каждом из них была порнография. С отвращением отбросив пульт, она принялась искать, во что одеться, но и здесь ее ждал полный облом.

Богрянин точно знал, что ей тут не во что переодеться и она вряд ли сможет найти то, что ей нужно.

Нижнее белье хоть и было предоставлено в большом количестве и явно было дорогим, но оно все было подобрано специально. Словно для ролевых игр. Костюм можно было надеть, но он был весь в дырках. Все халаты чрезмерно короткие и прозрачные.

Каким-то чудом она нашла не только более или менее нормальное нижнее белье, но и красный закрытый купальник с длинным рукавом, джинсовую юбку до колена и кардиган.

К сожалению, больше она обнаружить ничего не смогла. В основном потому, что все остальное являлось исключительно эротическим бельем. Что говорить, если даже халаты едва прикрывали ягодицы. Взяв вещи, она забежала в ванную комнату и закрылась на защелку. Сломать ее раз плюнуть, но она чувствовала себя чуть более защищенной.

Что бы плохого она ни думала про Богрянина, но горячая вода с пеной, чистые волосы и одежда сделали свое дело.

Если сначала Маша спешила, то в конце даже не хотела выходить из ванной. И только напомнив себе, что она не отдыхает тут, а ей еще нужно попробовать сбежать, начала шевелиться. Волосы она высушила и заплела в косу. Оделась тоже быстро-быстро, трусики с лифчиком, потом купальник и наверх юбку с кардиганом. Пусть все было короткое, но она хоть немного стала чувствовать себя защищенней.

Выходить из ванной было страшно, но оказалось, что в комнате ничего не изменилось, кроме одного. На столике стояла еда. Фрукты, несколько видов йогурта и вода.

От вида еды желудок скрутило. Да, она ела мало, но все же ела, чтобы утолить голод. Выпила баночку питьевого йогурта, потому что иначе сил на побег может не оказаться.

К сожалению, ничего пригодного для побега она найти не смогла. Единственное, что телевизор может быть оборудован смарт-системой, и в нем есть возможность выйти в сеть. А тогда можно будет зайти на любую страницу и оставить информацию о своем местоположении.

Обдумать эту мысль она как следует не смогла, ноги стали ватными, и она присела на край кровати. Еще подумала, что, мол, этот день вымотал ее намного больше, чем она думала.

Сколько она так сидела, Маша не понимала, пока в один момент не услышала рядом с собой голос Богрянина:

– Ну чего ты сидишь, малышка? Вставай!

Была мысль возмутиться, но слова застряли в горле.

Рядом с ней стоял не Богрянин, точнее он, но в каком-то странном виде. Причем столь странном, что у нее пропал дар речи.

Кожаные блестящие штаны на подтяжках, кожаные напульсники и кожаная маска на лице. Он с силой потянул ее вверх, и Марии пришлось подчиниться. Она шла как привязанная за ним, и у нее не было сил сопротивляться. Все тело было словно ватное, на каждую попытку сопротивляться она получала несильный рывок в сторону.

– Куда ты меня тащишь? – только и смогла она выдавить из себя. Она чувствовала себя так, словно прилично выпила алкоголя.

– Я никуда не тащу тебя, милая, мы прошли едва ли десять метров, чтобы попасть в игровую комнату, – с улыбкой сказал Богрянин, открыл дверь и затолкнул ее внутрь.

Увиденное заставило ее оторопеть. Красная комната, которая и вправду была игровой. Вот только игры в этой комнате проводились не детские. Сразу в глаза бросились клетка с матрасом на дне, крест с ремешками, деревянные кандалы.

Чем больше она смотрела, тем больше ей открывалось неприятных атрибутов: висящие плети, цепи, наручники. Этого всего было много, и Маша даже не знала названий этих приспособлений.

– Нет, – только и смогла сказать она, когда в голове прояснилось, и сделала шаг назад. В этот момент между ее ног, сзади по бедру, прошлась рука Богрянина.

– Ну куда ты спешишь? – прошептал он Маше в ухо. – А как же небольшая экскурсия?

Маша попыталась вырваться, но Богрянин только снял с нее кардиган, и, что было самое невероятное, до этого он снял юбку. После чего заломил и стянул руки за спиной веревкой.

– Что ты делаешь, урод?! – разозлилась она и, резко дернувшись, нанесла ему удар в пах.

– А-а-а! – закричал он, но на этом Машины успехи закончились, Богрянин дернул ее за руки так, что она не удержала равновесие и упала на пол.

– Что, сопротивляться будешь? – крикнул он зло. – Это мне нравится – укрощать строптивых. Это я люблю! Времени у нас очень много! Я тебе покажу!

Веревка, которой он связал ей руки, оказалась длинная, и он продолжил опутывать ее и вязать узлы. Причем видно было, что Богрянин в этом деле опытный. Как бы она ни дергалась и ни изворачивалась, он все равно закручивал ее, пока, наконец, не продел один конец веревки в какой-то круг и начал ее поднимать. Маша уже лежала на полу и все прекрасно видела. Он привязал ее так, чтобы она оказалась лицом вниз на уровне пояса Богрянина.

– Это называется «шибари» – японское искусство связывания…

– Пошел ты! – насколько могла громко, сказала Маша, радуясь, что ее ноги связаны и сведены и он не может больше там ее касаться. – Гребаный извращенец! Урод! Импотент!

Она бы много еще чего сказала, но во рту у нее как по волшебству оказался кляп.

– Милая моя девочка, – нежным голосом сказал Богрянин, – это еще не извращения, это пока цветочки… Я хотел на первый раз устроить тебе экскурсию и быть милым, но ты все испортила. Повиси пока так, подумай о своем положении.

Маша не знала, сколько она так висела. Кровь прилила к голове. Пошевелиться не было никакой возможности, да еще и кляп во рту мешал дышать. Ей было страшно и кошмарно, и только одно всплыло в ее голове: если не будет возможности сбежать, думай об Арсении.

«Арсений, миленький, спаси меня. Я очень тебя прошу!» – как заведенная начала думать Мария.

* * *

Блуждание по ментальному полю Минска оказалось не такой уж и легкой задачей. Основная проблема была даже не в бахире, а в колоссальной нагрузке на мозг.

Я повторял и повторял процедуру поиска – прочесывал сектора города раз за разом. Прощупывал сектора по чуть-чуть, но не находил того отклика, который настолько тщательно искал. Сложности добавляло то, что до конца города я не доходил.

Была определенная граница, за которой я не шарил. Просто смотрел вдаль. Была большая вероятность того, что Маша могла быть без сознания, и тогда у меня существенно снижался шанс ее найти. Потихоньку мне начинало казаться, что я не дорабатываю, что нужно идти дальше, что, вполне возможно, я уже ее пропустил. И в определенных местах нужно посмотреть дополнительно, потому что я там был слегка более беспечен, чем в других местах. Это заставляло меня еще больше волноваться и понемногу впадать в панику.

Катя сказала, что это со мной произойдет в любом случае и что они со мной именно для того, чтобы я не наделал глупостей. Так и получилось: для того чтобы оказать поддержку, за мной следили еще три разума, они-то и нашептывали, что я все делаю верно, что для того, чтобы перейти дальше, нужно закончить в этом месте.

В какой-то миг я опять разозлился, что ничего не получается, ведь я был как герой сказки – найди то, не знаю что. Это ужасно подтачивало уверенность в том, что я найду ее, несмотря ни на что.

Одним словом, для меня это уже слилось в часы и дни, но ничего не менялось. Как вдруг я отчетливо почувствовал что-то, похожее на зов. Сначала я хотел было отмахнуться, думая, что это меня Катя успокаивает, но потом понял, что это не так.

Мое внимание зацепилось за какое-то здание с красной крышей и решетками на окнах. Именно там я на секунду почувствовал присутствие Маши. А потом меня выдернуло в свое тело.

Сильный удар пришелся мне по груди, отчего я закашлялся.

– Эй, хватит! – сказал я, прикрываясь скрещенными руками и кашляя.

– Ничего не хватит! – возмущалась Катя. – Тебе же сказали: пока периметр не закончишь, дальше не пойдешь! А ты мало того, что психанул, так еще и скаканул куда-то далеко и в сторону. Мы даже не поняли, где тебя искать! Представь, если бы замешкались! Мы и так тебя с трудом вытянули!

Я только отмахнулся от нее и посмотрел на стоящего с понурым видом Сыча:

– Я нашел ее!

– Что? – удивленно поднял он голову, словно не веря своим ушам. Но уже через мгновение оказался рядом со мной: – Где она? Можешь показать на карте?

– Это работает не так! Направление вон туда! – указал я в стену.

– Чего? – спросил Сыч и посмотрел на моего деда.

Тот молча взял карту и карандаш.

– Вот точка нашего местонахождения, – показал он на маленький дом. – Направление, которое он указывает, идет вот так. Плюс небольшое отклонение в пару градусов вправо и влево… Нужно искать в этом секторе!

– Это что, Колодищи?! – удивился Сыч. – Думаешь, она там? А где именно?!

– В видении я видел дом! – сказал я. – Едем туда! Я сам, как компас, поведу группу захвата.

– Понял! Пошли! – крикнул он, поднимая меня и волоча за собой.

– Спасибо! – только и успел я крикнуть Зиминым. Но остановиться боялся: вдруг внутренний компас прекратит свое действие? А он мне был еще нужен.

– Что мы ищем? – спросил Сыч, когда мы ехали в машине.

– Поищи недалеко сектор для клановых… Мне кажется, она там… Дом с красной крышей, но я не уверен, – сказал я. – И да, едем прямо к нему. Я пока чувствую направление.

Пока мы ехали, меня не покидало ощущение, что мы опаздываем, но каждый раз заставлял себя отмахиваться от этого. И проговаривал, что мы делаем все возможное.

– Здесь несколько домов с красными крышами, – наконец сказал Сыч. – Один принадлежит Богрянину.

– Нужно ехать туда! – сказал я.

– Сомневаюсь! – не согласился Сыч. – Два других дома – это дома представителей Дорониных. И у них во дворах серые машины. Подходят под описание. Будем брать!

– Все равно! – сказал я потерянным голосом. – Черт! Я больше ее не чувствую!

– Еще раз попробуешь?! – как на чудотворца посмотрел на меня Сыч.

– Нет! У нас нет для этого времени. Ее могли ударить, а могли убить. Счет пошел на минуты.

– У нас две машины! Одна к одному дому, вторая к другому.

– Я к дому Богрянина! – заявил я.

– Богрянин – не враг! – сказал он. – Трезво смотри на вещи! У него пустой двор! Нужно проверить первоочередные цели!

– Нет! – заявил я. – Останови, или я выпрыгну!

– Ну и хрен с тобой! – зло сказал Сыч. – Метров через сто выйдешь, а там через двести метров по прямой его дом.

– И чего я не взял своих бойцов? – спросил я сам себя, наблюдая за тем, как две машины с княжескими дружинниками уезжают прочь.

Слишком был занят внутренним компасом, даже телефон не взял.

Пробежав по улице, я остановился. Дом был тот самый! Долбаный Сыч!

Глава 7

В себя Мария пришла неожиданно. Она была без кляпа и на полу. Ее голова была в очередной раз за день тяжелая, словно гиря, от которой уже возникало желание избавиться.

Приоткрыв глаза на секунду, она тут же их закрыла. Глубоко в душе она мечтала оказаться в комнате, из которой ее вытащил Богрянин, но нет, она была в красной комнате.

В голову пришла мысль: «Пусть я пришла в себя, но не следует показывать Богрянину, что проснулась».

Ей нужно окончательно прийти в себя и оказать сопротивление. Если бы руки не были такими ватными, она бы попробовала развязать их и напасть на него.

Под работающим подавителем Богрянин такой же обычный человек, как и она, ну пусть почти обычный. Все же он Боевир, что уже отличает его от обычных людей. Он на порядок крепче, чем обычный человек, но и она кое-что умеет.

Правда, ей это не очень помогло ни при похищении, ни когда он ее тянул за собой. Все же этот боров килограммов на сорок весит больше нее. А ножей, ее основного оружия, у нее нет, да и чего-то подобного тоже. В идеале подошел бы и пистолет, но чего нет, того нет.

Маша попыталась расслабиться и задышать ровнее. Ей нужно было максимально напитать мышцы кислородом и восстановиться; если она не сможет вырваться сейчас, когда у нее связаны руки, то больше шанса он ей не предоставит. Она слышала, как Богрянин ходил рядом, как тяжело дышал и сматывал веревки.

– Я знаю, что ты не спишь! – внезапно громко сказал он над ней и, схватив за волосы, потянул за собой.

Вот только Маша не зря училась в разведшколе. Кое-какие навыки она все же приобрела. Одним из таких было умение терпеть боль и на некоторое время отрешиться, не выдавая себя. Ей повезло, Богрянин взял за волосы около затылка, и нагрузка распределилась на голову равномерно. Поэтому у нее получилось протянуть десять секунд, пока ее не бросили, словно мешок, на пол. С недовольным «хм!».

Вот только садюга оказался таким садюгой… Маше пришлось открыть глаза, когда ее подбородок вдруг почувствовал тепло и стал гореть. Богрянин нашел способ, который, даже если бы она и впрямь была без сознания, смог привести ее в чувство.

Он свечкой подпалил ей одно из самых нежных мест на человеческом теле. Это был стандартный трюк из экспресс-допроса пленного, которого можно было не щадить. От подобного сравнения у Маши чуть не зашевелились волосы. Он не собирался ее щадить. Она игрушка в руках психа. В конце концов он ее убьет.

– А-а-а! – закричала она, пытаясь отползти назад от источника боли.

– Ой, милая! – всплеснул руками Богрянин. – Ты проснулась? А я думал, что ты спишь!

Мужчина не поменял свой внешний вид, все тот же ублюдочный наряд.

– Что ты делаешь, урод? – сказала Маша, как будто бы из последних сил.

Чувствовала она себя гораздо лучше, но он должен поверить, что у нее почти нет сил, и тогда, когда он забудется, она нанесет свой удар.

– А убегала от меня ты гораздо бодрее! – заявил он и присел к ней, схватив за волосы, надел через голову кожаный ошейник на длинной палке.

Маша попыталась сопротивляться, но куда там, руки были все еще связаны, а подняться на ноги не давал этот боров.

Такие палки использовали для того, чтобы схватить бешеных животных, а этот урод решил, что она животное. От подобных мыслей Маша ужасно разозлилась, и первоначальный план ушел в небытие, будто его и не было.

Она стала выкручивать себе руки, пытаясь развязаться.

– Ты чего творишь?! Урод! Извращенец! Отпусти меня! Да тебе никто не дает, потому что ты такой урод!

– Да. Да! Продолжай! – с наслаждением сказал мужчина, а потом уверенно потянул палку на себя, заставляя Машу встать, резко дернул на себя и в сторону, с силой ударив Машу лицом о ковер. Было не только обидно, но и больно, из глаз будто искры брызнули, лицо опалило от боли. – Ты не понимаешь, но твои слова меня только заводят! Не хочешь полизать ноги своему господину?

– Пошел на хрен! – со злостью сказала она и попыталась боднуть его головой в живот, только у нее ничего не получилось: он был в готовности и еще раз с силой вбил ее лицо в ковер.

– О-о-о! Ты не веришь мне, но особое наслаждение для меня будет тогда, когда ты сама будешь просить меня сделать это! – сказал он. – Это наивысшее блаженство…

– Иди утопись! Опарыш конченый! – зло ответила Маша.

– А я думал, что ты таких слов и не знаешь! – словно бы удивился он. – Ну ничего, я научу тебя хорошим манерам!

Сильный удар кулаком в лицо чуть не выбил из Маши дух. Богрянин подтянул ее к деревянным кандалам и вставил в них ее голову, потом развязал руки и просунул их туда же, стянув кожаными ремнями.

Маша только начала приходить в себя, когда его похотливые руки стали лазить под купальником.

– Убери руки! Урод!

– Ну как хочешь! – сказал он и вновь ударил.

– А-а-а! – во все горло закричала Маша.

С громким шлепком по ее бедрам разлетелась адская боль.

– Ой, не получилось? – сказал Богрянин и нанес еще один удар, еще…

Он давал ей немного прийти в себя и бил снова и снова.

– Ну что, милая?! – спросил он. – Скажешь мне еще что-нибудь?

– Ты умрешь! – зло сказала она, сплевывая кровь. Пытаясь сдержать крик, она прокусила губу.

– Нет! Не умру! – сказал Богрянин, держа широкую биту в руках.

– Освободи меня! – приказала ему Мария, собрав все силы, злость и ярость, которые были ей подвластны… Приказала, как умела. Даже не обращая внимания на подавитель… И у нее получилось. Получилось, словно она проломила некую невидимую преграду. Как сказал ей Костя однажды, зверь, как и человек, становится сильным только в опасной ситуации – стать сильным без реального страха, боли и унижения практически нереально.

Сначала она хотела просто убить его, но поняла, что он должен хоть немного почувствовать все то, чему подвергал ее. Хоть немного… И она приказала:

– Делай петлю, будешь вешаться!

* * *

Проведение специальной операции по освобождению заложника без подручных средств и в одиночку – это супертупая идея, думал я, внимательно рассматривая дом и территорию вдоль него. Со стороны дороги было несколько дачных домиков, на крышу одного из них я и забрался, чтобы хоть немного оценить местность.

Что сказать… Небольшая территория, домик тоже небольшой, гораздо более скромный, чем у меня на Немиге. Есть второй этаж. Машины не было видно, потому что на территории в дом был встроен гараж. Несколько камер – по краям и на здании.