Незнакомка

– Кира, – неожиданно ответила она.

– Очень приятно. – У него это вырвалось совершенно автоматически, так как он до сих пор находился под впечатлением.

Из её глаз пропала заинтересованность, уступив место холодной апатии. Она тряхнула головой и отвернулась к окну.

Олег испытал противоположные чувства: облегчённо расслабился и обиделся. С одной стороны от её взгляда по спине бегали ледяные мурашки, с другой – не обращать внимание – тоже свинство! Он хотел помочь, сделать рыцарский жест, а в ответ рассчитывал на приятное знакомство и беседу. Ему нравилось слушать озорную, жизнерадостную болтовню молоденьких девушек, ловить на себе неумелые взгляды-арканы, тогда он чувствовал себя молодым, нужным… Хищниц и стерв не переваривал. От них несло цинизмом и злобой. Такие даже счастье способны отравить жадностью и завистью. Марина располагалась ровно посередине между двумя названными типами, могла быть доброй и улыбчивой или прыскать ядом во все стороны… Новая же знакомая принадлежала к особой категории.

– Странное имя, но красивое. Есть в нём что-то благородное, – сказал Олег, пытаясь завязать разговор.

– Да, наверное.

«Равнодушно и односложно. Я ей не нравлюсь, или боится? – подумал он и с притворным сожалением сказал:

– А меня Олег. Самое обычное имя.

Он рассчитывал на мимолётную улыбку, но Кира лишь вежливо кивнула и опять отвернулась.

– Не хочешь разговаривать? – поинтересовался Олег, скрывая за беззаботным тоном проклюнувшуюся и растущую обиду.

Она вздохнула и повернулась к нему. В её глазах застыла усталость и печаль. Он понимал, что стоит оставить девушку в покое, но почему-то снова заговорил:

– Прости, обычно я не такой болтливый, но сегодня – тяжёлый день. Глаза просто слипаются, а я за рулём.

Олег говорил полуправду. Конечно, он измождён, но дело не в этом. Просто ему хотелось узнать о своей попутчице побольше.

Кира выслушала его, но без малейшей заинтересованности.

«Её заморозили что ли?! – недовольно подумал он. – Ну, ничего! Я своего добьюсь!».

– Ты откуда едешь?

Девушка неопределённо пожала плечами, отгоняя назойливые вопросы. Олег нахмурился, расшифровывая её движение, как нежелание общаться, но он всегда отличался завидным упрямством.

– Что ты потеряла в этой глуши?

Он очень старался вызвать её интерес к разговору и расположить к себе, наивно забывая о народной мудрости: «насильно мил не будешь».

– Здесь хорошо. Спокойно.

Опять те же интонации и взгляд, как у кошки, смотрящей сквозь предметы на только ей видимое.

– Да? По-моему, глупо. Скажи ещё, что тебя спасать не надо было? – В его голосе появилось раздражение.

– А вы меня спасали? От чего? – Она удивлённо повернулась к Олегу, с любопытством ожидая ответа.

– Ты необычная, а проще сказать – дура. Одна ночью в безлюдном месте и тебе уютно. В твою красивую голову не приходило, что это опасно? Люди встречаются всякие и ведут себя с девушками по-разному. Надеюсь, не маленькая и всё сама понимаешь, чем тебе могло грозить такое путешествие. Надо быть осторожнее. Кстати, ты не спросила по пути ли нам?

Она разочарованно отвернулась и отстранённо ответила:

– Зачем? Мне безразлично куда двигаться и где быть.

– Идиотка, – пробурчал он себе под нос.

Его злили и одновременно притягивали индифферентные, безрассудные ответы попутчицы. В голове Олега надоедливо вертелась глупая идея вывести её из себя и полюбоваться, каково будет. Наверное, взыграло детство.

– Ты меня не боишься? Вдруг я маньяк? Мы с тобой одни на километры дороги, всякое может произойти, – вкрадчивым шёпотом произнёс он и положил руку рядом с её ногой.

– Мне нечего терять, – спокойно ответила Кира, никак не прореагировав на нарушение личного пространства.

– Каждому есть что терять, – философски заметил Олег. – Например, жизнь. Ты боишься смерти?

– Нет, – твёрдо ответила она.

«А я да, – мысленно признался он – И это естественно! Каждый боится стать ничем. Ты ходил, любил, мечтал, а потом бац и труп, у которого уже ничего хорошего не будет… Что же придётся признать, что счёт, детка, в твою пользу. Мне не удалось тебя напугать».

Девушка продолжала спокойно разглядывать вьющуюся ленту дороги. Разговор явно не клеился, допрос прямо: вопрос – ответ, но молчать ему не хотелось. Лучше уж так.

– Откуда ты?

– Оттуда, где никто не хочет быть по доброй воле.

– Нет, подруга, это не ответ, – Олег замолчал и выжидательно скосил глаз на Киру, но она не стремилась, подхватить инициативу, и поплакаться о нелёгкой женской судьбе. – У тебя странная манера разговора. Зачем ты так отвечаешь? Хочешь меня заинтриговать? Скажу по секрету, ты в этом преуспела. Я даже согласен пригласить тебя в гости.

– Заинтриговать? Зачем? Мне всё равно. Я привыкла быть честной.

Кира смотрела на Олега, как на надоедливого малыша, который говорит ерунду и хочет, чтобы весь мир вертелся только вокруг него. Снисходительно и устало.

– Да, ладно, брось! Немного присочинить и приукрасить – не страшно. Тем более я парень подходящий, вот ты и выпендриваешься.

В его голосе звучала откровенная насмешка и уверенность в правоте. Ведь в наше время удивительно, встретить человека, не умеющего врать. Нонсенс.

– Подходящий? Я не понимаю.

Кира недоумённо посмотрела на него и опять отвернулась к мелькающему за окном пейзажу.

– Да… – протянул он.

Удивлён, ошарашен и покорён притягательной загадочностью и недоступностью. Олег был бы счастлив, поговорить с ней по душам, узнать, что ей нравится, а что отталкивает, расположить, услышать смех.

«Только как к ней подступиться? – подумал он и внимательно посмотрел на девушку, на секунду оторвавшись от дороги. – Ох, и жутко становится, когда вот так устремляют взгляд в никуда. Её синие глаза кажутся мёртвыми, отстранёнными от реальности, безразличными ко всему. Разве так бывает? Что же с ней случилось? Смерть близких людей или собственная неизлечимая болезнь? Она худая, даже измождённая… Может быть, жила в бедности, впроголодь? Прямо гадание на кофейной гуще. Точно известно только одно – она совершенно другая, непохожая ни на одну девушку, которую я знал… Поведение каждого человека можно объяснить с той или иной степенью точности. Например, если человек втянул голову в плечи и молча уставился в окно, напряжённо разглядывая обочину дороги, то это признак или природной нелюбви к себе подобным, или плохого настроения. Если без умолку тараторит, возбуждённо жестикулирует, то, наоборот, – это общительный и энергичный человек. Если монотонно бубнит, пытаясь поддержать неинтересную беседу – очень вежливый человек, терпит вас даже тогда, когда вы сами себя достали. Много и других примеров, но не один не подходит к ней… Если она не захочет приоткрыть завесу тайны, то мне самому не догадаться. В общем, делаю неутешительный вывод – обычным людям её не понять, особенно если пытаешься примерить к ней примитивные шаблоны поведения». Неожиданная разгадка забрезжила у него в мыслях, заставив вздрогнуть: «Она сумасшедшая».

– Прекрасная незнакомка, а вы случаем не из психушки сбежали? – шутливо спросил Олег, озвучивая смелую догадку: «Глупо, конечно, зато заинтересую её своей логической цепочкой».

– Я просто ушла.

От подобного ответа он впал в ступор: «Я же брякнул от фонаря. – Ледяные мурашки страха потекли по его спине, заставляя зябко поёжиться. – Надо остановить машину и… Что? Убежать? Выпихнуть её? Оба варианта граничат с абсурдом… Возможно туда, как и в наши тюрьмы, иногда попадают по случайности? Возможно, с ней случилось несчастье, горе, сильный стресс или грабитель ударил по голове, и вот она уже на койке отдыхает, кушает таблетки и медленно, но верно превращается в овощ… Ужасно! Я бы на её месте тоже всё сделал, чтобы избавиться от нежной заботы психиатров с их «инновационными» методами, руками бы подкоп рыл, дубинкой волю завоёвывал».

– Ты буйная?

Она горько усмехнулась и ответила вопросом на вопрос:

– Я произвожу такое впечатление?

Олег пожал плечами и, не задумываясь, ответил:

– Откуда я знаю. С ненормальными редко общаюсь.

Кира вздрогнула, но ничего не сказала.

– Прости. – Олег поспешил загладить оплошность.

– Я не обиделась, – просто ответила она, и в её нежном голосе не было фальши.

«Да… Вот как бывает. Жизнь выделывает такие выкрутасы, что и вообразить сложно. Ехал, боролся со сном, чуть не попал в аварию из-за лисы, встретил красивую девушку, а она оказалась сумасшедшей… Блокбастер в лучших традициях Голливуда», – подумал он и спросил:

– Слушай, а как тебя угораздило?

– Не помню. Мне кажется, в том месте я провела всю жизнь. – Она замолчала, глаза затуманились. – Там было страшно и безнадёжно, словно ты медленно умираешь, разлагаешься… Я ничего не соображала из-за лекарств, которыми меня пичкали, не могла отличить сон от реальности, забыла прошлое, перестала чувствовать свой дар… – Кира глубоко вздохнула. – Теперь мне чуть лучше! Лес помог.

– Как? – вырвалось у него.

– Я гуляла среди деревьев, слушала пение птиц и потихоньку приходила в себя.

– А потом встретила меня, – продолжил он.

Девушка согласно кивнула.

– Не жалеешь?

– О чём?

– Что села ко мне?

– Нет. Я же всегда могу уйти.

С её железной логикой он спорить не собирался.

– Тебя навещали?

– Нет. Я ведь даже не знаю, кто я и откуда… Временами становилось просто невыносимо. Полжизни прошло, а мне нечего вспомнить кроме мрачных больничных стен, угрюмых санитарок и тошнотворного запаха хлорки и отчаянья… Наверное, я могла по-настоящему спятить, если бы не сны. Они приходили редко, но для счастья, так и положено.

Олег хмыкнул её наивному рассуждению: «Она – прелесть! Везде умудряется найти что-то хорошее… Кто же упёк в столь неприятное место этого одуванчика? Чем и кому она могла так не угодить?».

Тем временем, девушка продолжала рассказывать о своих сновидениях:

– Маленький деревянный домик, окружённый яблоневым садом. Речка с тёмной водой. Пение соловья. Лицо старой женщины, заботливо склонившееся над моей постелью. Запах парного молока… Там очень хорошо. Я хотела бы попасть туда насовсем.

– Прости, конечно, но я всё-таки скажу… Ты странно изъясняешься, непривычно, как в книжках. Чего только стоит – запах хлорки и отчаянья. Остальное уж приводить не буду. Подобные словечки жутко слух режут.

Кира посмотрела на него, потом закрыла глаза, а затем медленно и очень тихо ответила:

– У нас была хорошая библиотека… Я жила книгами. Путешествовала, радовалась, огорчалась, разговаривала с ожившими героями и верила, что они мои друзья. Глупо, правда?

– Нет, – Олег вздохнул и мысленно обозвал себя идиотом. Бестактным дураком. Чтобы как-то выкрутиться, решил поговорить о чем-то безобидном и ничего лучшего не придумал, как спросить:

– А друзья из аборигенов?

– Я ни с кем не общалась. Они не понимали меня, а я их.

На её лице легко читалось нежелание вдаваться в воспоминания, но его, как назло, одолело въедливое любопытство, хотелось разобрать всю информацию на детали и расставить по полочкам. Он считал, что любое событие поддаётся анализу и логике. Стоит лишь найти закономерность, и ситуация станет понятной и, как следствие, легко разрешимой. Загадки и сложности являлись его коньком, чем запутаннее, тем интересней получить результат. Не зря начальство высоко ценило его аналитические способности и дотошность.

– Конечно, я лезу не в своё дело, но раз уж мы попутчики ещё на целый час, может, расскажешь свою историю.

Он сам не понимал, зачем ему это? Хотя и раньше, его часто подмывало заняться изучением чего-то необъяснимого, запутанного… Пошариться в закромах чужой души. Но благоразумие всегда одерживало вверх. На работе другое дело, чем глубже копаешь, тем лучше, большего добьёшься. Олег лихорадочно искал ответ на свой интерес к этой девушке: «Решил заделаться бесплатным психоаналитиком? Или тут пахнет огромной тайной? Ерунда». Он знал ответ, но долго не осмеливался признаться самому себе – его тянуло к ней без причины. Он не мог оставаться безучастным, глядя в её магические глаза. Ему было жаль, что у неё так сложилась жизнь. Желание помочь, защитить, уберечь становилось всё ощутимей. Она нравилась ему, несмотря на некоторые странности, а возможно именно поэтому. «Мягчеешь, брат, – недовольно пробубнил про себя Олег. – Вон, как тебя корёжит. Маринка тебя так не интересовала даже в лучшие деньки весны, да и предыдущие девушки – тоже».

– Я не сумасшедшая. Они считают, что у меня галлюцинации, бред, мания преследования. Одним словом, шизофрения. На самом деле, я здорова. У меня, действительно, есть дар – я слышу голоса. – Кира с надеждой взглянула в его лицо.

«Конечно, конечно, я тоже на досуге люблю походить по воде, мысли чужие послушать» – про себя съехидничал Олег, но сделал серьёзное, заинтересованное выражение лица. Видимо, не слишком в этом преуспел, так как глаза попутчицы блеснули обиженными искрами, и она раздосадовано произнесла:

– Вот и вы не верите! А почему? Мы же разговариваем? Чем они хуже?

– Конечно, Кира, успокойся. Кто такие они? Привидения? – спросил он первое, что пришло на ум.

Про людей, общающихся с призраками, было снято столько фильмов, что каждый телезритель считает себя специалистом по паранормальным способностям, медиумам и экстрасенсам.

– Вы что? – Её синие глаза увеличились от изумления. – Конечно, нет! Мёртвые не говорят, – снисходительно пояснила она. – Я воспринимаю чувства всего живого.

– Живое это: люди, растения, животные, да?

«Вполне безобидная придурь… Правда, представляю, как она смотрится со стороны. Стоит девушка и болтает с листьями», – мысленно хмыкнул Олег.

– Не совсем. Людей я не ощущаю, – пояснила с облегчением Кира.

Ему было приятно и неожиданно видеть столь разительное преображение. На её бледных щеках проступил румянец, глаза ожили, загорелись, излучая тёплый, лучистый свет. Теперь она превратилась в настоящую богиню. Олег готов был сутками слушать весь этот бред, лишь бы любоваться её одухотворённой красотой.

– Это к лучшему. Иначе, мне совсем тяжело пришлось… У человека больше негативных чувств. Я бы просто сгорела от их злобы, ненависти и зависти.

– Но есть ведь и другие чувства? – сказала Олег, защищая людей.

Оптимист до мозга костей он просто не мог подвести всех под одну гребёнку и раскрасить человечество в мрачные тона.

– Ты часто сталкиваешься с бескорыстными, искренними проявлениями симпатии, добротой и самопожертвованием?

– Ну, малыши…

– Вспомни своё детство, – вкрадчиво подсказала Кира. – Они ещё более жестокие, чем взрослые. Точнее, они не способны скрывать свою истинную сущность.

– Но ведь не все!

– Не все, – эхом отозвалась девушка. – Как раз этим маленьким солнышкам и достаются придирки и жестокие розыгрыши сверстников. Они – изгои, потому что мир забыл истинные ценности.

– Ты прямо как проповедница.

– Я – реалистка.

– Или озлобилась.

Кира вздрогнула, и в глазах промелькнул испуг.

– Я… не знаю. Возможно, ты прав, я стала там медленно всех ненавидеть, даже желать кары. Боже, это грех.

– Перестань себя ругать. Неудивительно, что подобные мысли приходили тебе в голову. Я бы, вообще, матерился бы и проклинал их постоянно. Теперь всё позади, стоит поверить и открыться светлому будущему. Вдруг тебе за доставшиеся невзгоды на небесах подарят встречу с принцем, таким как я. – Олег скорчил рожу, пытаясь отвлечь девушку от ненужных мыслей.

Попытка удалась лишь на половину, он получил натянутую улыбку вместо искреннего смеха.

– Кира, а давно у тебя этот, – он на секунду замешкался и продолжил: – дар?

– Сколько себя помню.

– А как оно?

– Что?

– Происходит.

– Сложно выразить словами. Понимаешь, их мысли вливаются в меня резко, внезапно, доставляя радость или боль. Только сильные переживания… – Она остановилась, так и не продолжив мысли.

«Боже!» – мысленно выдохнул он, с ужасом наблюдая за тем, как все краски схлынули с её лица.

Белая, как снег, с испуганно вытаращенными глазами, Кира смотрела вдаль…

– Стой! – Её напряжённый вскрик, ударил по его натянутым нервам.

Олег механически выполнил приказ. Педаль тормоза покорно опустилась, заставляя машину остановиться. Визг тормозов, прокатился пронзительным эхом по пустынной дороге.

Кира, непослушными пальцами пыталась справиться с ремнями безопасности, наконец, ей это удалось, она выскочила из машины и, развернувшись, бросилась в сторону леса.

– Ты куда?

Его вопрос не достиг цели, фигура девушки уже растворилась в темноте. Поколебавшись несколько секунд, Олег кинулся следом. Машина недоумённо застыла с настежь открытыми дверями и ворчащим мотором.

– Кира, подожди!

Девушка свернула вглубь леса, но продолжала двигаться быстро, легко и почти бесшумно. Она бежала так, словно летела по воздуху, он еле успевал удерживать в поле зрения краешек её светлого плаща. Олег пытался не отставать, но давалось это с трудом. Его лёгкие разрывались от нехватки воздуха, бешеные удары сердца, шум в ушах и противные покалывания в боку наталкивали на печальные выводы. «Надо пойти в тренажёрный зал! В противном случае, сросту с машиной или стулом в офисе», – решил он, проламываясь через какие-то кусты и мечтая об отдыхе. Грудную клетку сдавило резкой болью, но он упрямо продолжил пытку. «Терпеть! Иначе свою необычную красавицу потеряю! – сердито приказал он организму. – Кстати, где она? Чёрт!».

– Кира! – громко позвал он, сдерживая панику.

Он следовал за девушкой бездумно, не смотря по сторонам… Ему попросту не выбраться обратно. Он заблудился.

Налетел ветер, зашумели кроны деревьев, поднимая из глубины его души первобытный ужас.

«Темно, хоть глаз выколи, и прохладно, если придётся заночевать, можно околеть с непривычки… Главное не паниковать! Вспомни советы отца. Возьми себя в руки… Вот так значительно лучше. Во-первых, возможно не сразу, но я смогу выйти на дорогу. Во-вторых, она не могла далеко уйти, просто надо кричать сильнее», – решил Олег.

– Я здесь! – послышалось откуда-то справа.

«Уф! – облегчённо выдохнул он. – Кажется, пронесло. Теперь надо сориентироваться и идти в направлении её голоса».

Когда Олег был маленьким, отец часто вытаскивал его в походы. Учил разжигать костёр, отличать съедобное от несъедобного, ориентироваться на местности. Они бродили часами, до боли в ногах и кромешной темноты. Мама такое воспитание не одобряла и заступалась за сына: «Посмотри, ты его всего измучил! Зачем? Ему это не пригодится. Скоро одни города будут. Оставь в покое мальчика!», но отец оставался непреклонен и учил отпрыска выживанию в лесу, а также некоторым основам своей специальности, лесоведению. Сейчас, пожалуй, он был ему благодарен! После пройденных экстремальных уроков, когда отец бросал его одного в лесу и приходил только ближе к вечеру, Олег научился самоконтролю и воспитал силу духа, при необходимости он мог выжить, приспособиться и в лесу, и в незнакомом городе, но по понятным причинам делать это и рисковать без причины ему совершенно не хотелось. Он ценил блага цивилизации, любил город и причислял себя к детям асфальта, а не природных угодий. Лес – зверям, мегаполис – людям.

«Я сто лет уже никуда не выбирался… Даже не вспомнить, когда последний раз ходил по нетронутой тайге, ночевал в палатке у озера. Пару раз выезжали с друзьями на пикники с шашлыками и пивом, но, понятное дело, это своего рода сабантуй, а не слияние и гармония с природой-матушкой… Пожалуй, поэтому я растерялся, когда потерял девушку».

– Осторожно, – тихо сказала Кира.

Олег остановился и только теперь услышал чьё-то тяжёлое сиплое дыхание. По спине пробежал холодок. Он почувствовал запах крови, который успел вкусить в Чечне. Словно в подтверждение его мыслей заныла старая рана.

– Иди сюда, только медленно.

Он автоматически кивнул, но мозг натужно трудился, пытаясь найти объяснение происходящему Его глаза, свыкшиеся с полумраком, легко отыскали очертания девушки, и он двинулся к ней.

Кира стояла на коленях, склонившись к земле, и что-то успокаивающе шептала.

– Что случилось? – спросил Олег, приседая рядом с ней. Его ладонь наткнулась на пушистый горячий бок. – Кто это? – выдохнул он, одёргивая руку.

– Волк, – спокойно отозвалась девушка.

«Ничего себе! Только и всего!» – подумал он и предусмотрительно отодвинулся подальше. Трусость – не глупость. Лучше быть боязливым девяностолетним дедом, чем крутым парнем, сгинувшем в рассвете лет! «Волк – это серьёзно. Это тебе не домашняя шавка, на которую прикрикнул, она и ушла… Жаль, что так и не собрался приобрести оружие. Оно бы сейчас было кстати. Да, дела! В случае чего будут спасать длинные ноги, хотя бег на выживание с четвероногим прирождённым убийцей довольно бессмысленное занятие. Животное всегда проворнее и быстрее, тем более меня! – Олег, в который раз, мысленно пообещал себе начать правильный образ жизни – меньше есть, больше двигаться. – Кира совсем не боится зверя. Странно! Может, на то есть основания? Значит, и мне не стоит этого делать. Всё-таки я мужчина!».

– Что с ним? – спросил он, нарушив затянувшееся молчание.

– Пулевое ранение навылет. Кость не задета. Сейчас остановлю кровотечение, и он будет вне опасности. – Кира говорила деловито и уверенно, словно такое случалось каждый день и не по разу.

Олег восхищённо вздохнул. Безусловно, судьба свела его с редким созданием! Она – сплошной сюрприз. С такой девушкой никогда не будет скучно и пресно. С ней каждый день станет особенным и неповторимым!

Кира неожиданно резко выпрямилась, распахнула плащ… Послышался треск разрываемой ткани.

– Что ты делаешь? – изумился Олег.

– Готовлюсь к перевязке. Пусть хоть раз послужит для доброго дела, – тихо сказала она, укорачивая подол больничной сорочки. – Она мне больше не понадобится.

– Ага! – поддакнул он, ошарашенный всем происходящим.

В его голове роилась куча мыслей и вопросов, необходимых для составления цельной картинки, он не мог от них отмахнуться. Без понимания, жизнь похожа на бессмысленный хаос, а он не терпел иррациональности.

– Вижу, ты не боишься крови… Работала врачом?

– Вопросы… Не один ты их задаёшь, – немного резковато ответила она.

– Прости.

Через темноту он почувствовал её внимательный взгляд и продолжил:

– Просто мне хочется узнать тебя… Помочь. Поверь, вдвоём все проблемы становятся меньше.

Девушка молчала. Слышны были лишь быстрые движения её рук.

– Подержи здесь, – сказала она и, взяв его руку, положила на голову волка.

Олег вздрогнул.

– Не бойся, он не тронет, – добавила Кира, успокаивающе дотронувшись до его плеча.

Удручающе, нелепо, грустно, страшно… Эмоциональный ураган, вихрем проносился по его прошлым заботам и планам. Неужели раньше его волновали такие пустяки: куда выбраться в отпуск, где перекусить, где дешевле запчасти и какой фильм сегодня посмотреть? Неужели он мог столь мелочно жить? Куда пропали мечты о великих путешествиях, делах и свершениях во благо мира?

– Вот и всё, – сказала Кира и поднялась на ноги.

Волк последовал её примеру. Он осторожно и неторопливо поднялся, стараясь не опираться на повреждённую лапу и немного постояв, поковылял в гущу леса. Девушка устало улыбнулась ему в след.

– Кира, я хочу тебя спросить… – неуверенно начал Олег.

– Да.

– Как ты узнала, что он здесь?

– Ты не слушал, – с тихой грустью сказала она. – Я всё объяснила в машине.

– Прости, – понуро пробормотал Олег.

В его голове колыхался туман усталости и понимание невероятности происходящего.

– Если, хочешь, то могу повторить.

Олег кивнул и посмотрел на девушку.

– Я услышала его боль. Теперь веришь?

– Не знаю, – честно ответил он. – Сложно как-то.

Они стояли и молчали. Олег поёжился от ночной прохлады и вспомнил о своей любимице: «О-о, блин! Я же помчался, как маньяк за бабой, и машину не закрыл. Остаётся надеяться, что эта дорога в позднее время не пользуется популярностью. Надо поскорее вернуться».

– Кира, на улице холодно, да и машина без присмотра. Пойдём.

Олег приобнял девушку и потянул. Кира не сдвинулась с места.

– Прости, но не могу. Я пойду с ним. Что мне делать в городе? Там ждёт только лечебница, унылая жизнь в бессвязном бреду лекарств. Я хочу побыть свободной и счастливой. Я нужна тут. Возможно, к лучшему, что ничего не помню из прежней жизни. У меня нет прошлого и настоящего, не будет и будущего среди людей. Прощай. Ты – хороший человек.

– Постой. Я могу помочь, только позволь. Всё будет хорошо. Никто больше не посмеет тебя обидеть.

«Кроме тебя, – ехидно встрял его внутренний голос. – Ты слышал, что она – ярая зоозащитница? Ты готов к этому? Нет! Она знает, чем ты занимаешься? Нет! Так зачем ты это затеял?!». Олег не стал тратить и секунды, чтобы послушать разумные доводы. Он знал одно – она нужна ему. Ещё не оформилось осознание данной тяги, но её очевидность отрицать невозможно.