Острова

Олег откинулся на спинку стула и выжидающе смотрел на Макса. Молодой человек смутился от такого пристального взгляда и опустил глаза в стол. Но все же его любопытство победило – был один вопрос, который его очень интересовал, но он боялся его задать.

– Макс, – мягко обратился к нему Олег, – не бойся, мы же друзья.

– Я слышал, – начал тот робко, ощущая, как вспыхнули его щеки, а голос стал дрожать, – о некоем оружии. Об оружии настолько смертоносном, что оно могло стирать с лица земли целые города – там, в прежней жизни. До прихода воды это оружие считалось самым опасным и разрушительным на земле. Я слышал, что если бы не пришел океан, то это оружие могло бы уничтожить всю планету. – Он поднял голову и посмотрел прямо в глаза Олега. – Скажите, вы обладаете этим оружием?

– Хм… – задумчиво произнес старейшина после паузы. – Многие спрашивают об этом оружии, но не многие получают ответ.

Макс поежился и пожалел, что заговорил об этом.

– Но… – Олег пододвинулся ближе к столу и перешел почти на шепот. – Если я расскажу тебе об этом, клянешься ли ты хранить мои слова в тайне? Наш разговор должен остаться в этих стенах. Ты должен принести клятву, что никому не расскажешь о нем.

Он вопросительно смотрел на Макса.

– Клянусь Матерью-водой, великой Ведь-авой, пусть захлебнусь я в водах океана, если мой язык расскажет кому-то о том, что я услышу здесь, – прошептал Макс.

– Да, – коротко ответил Олег. – Мы сумели сохранить такое оружие, и оно называется ядерным.

Неужели все было так просто? Макс не ожидал, что получит ответ на свой вопрос настолько быстро. Может, Олег хотел показать силу Алтайской федерации? Старейшина наблюдал за ним, прищурив глаза, и, увидев замешательство юноши, слегка улыбнулся.

– Я не просто так рассказал тебе об оружии, – произнес он, потом поднялся с места и начал ходить по залу взад-вперед, о чем-то напряженно думая. – Мы долго выстраивали наш мир и добились многого. Мы наладили связь с Плавучими островами, с Альпийско-Пиренейским союзом. Мы отправляем людей учиться к Небесному братству и помогаем ученым с острова Килиманджаро. Уральская республика, наш союзник, благодаря нам стала житницей мира. Благодаря земле, что мы им поставляем, там существуют поля, которые во много-много раз больше наших. Республика кормит почти полмира. Мы не только учились сами, но и учили других. Да, черт побери, даже Атласский халифат – эти безумные фанатики – начал считаться с нами! Мир уже не будет прежним, но мы делаем все возможное, чтобы остатки человечества жили нормально, чтобы они развивались. Стоило приложить еще чуть-чуть усилий, и весь мир признал бы нашу силу. Как я уже говорил, людям нужны сильные лидеры, и таковыми должны были стать мы, граждане федерации, мы должны были повести человеческую цивилизацию за собой.

Олег резко остановился. Макс смотрел в его напряженную спину и не видел лица старейшины, но он был уверен, что и лицо его было напряжено.

– Но появился он, Хромой Адмирал, – презрительно продолжил Олег, словно выплюнув это имя. – Бродяга, нищий, что вылез из самых вонючих трущоб. Он жесток, груб, невежественен, безразличен к человеческим жизням, кровожаден. Он олицетворение худших людских качеств и худшее, что могло случиться с человечеством, но он многих сумел подчинить своей власти, потому что толпу легко запутать. Он дал ей власть, о которой она мечтала, жесткую и жестокую. Адмирал создал Кордильерскую Морскую империю, которая угрожает существованию Альпийско-Пиренейского союза и его Андских колоний. Но знаешь, что во всем этом самое неприятное? – Олег повернул голову, и Макс увидел профиль его лица. – Он оказался хорошим лидером. Его вера крепка, он неуклонно идет к своей цели, и все больше людей переходит на его сторону. Но мы не должны позволить, чтобы он одолел нас. Если чаша весов будет склоняться в его сторону, нам придется воспользоваться ядерным оружием. Нельзя допустить, чтобы мир достался какому-то хромому безумцу.

– В чем же заключается его вера? – совершенно искренне поинтересовался Макс.

– Он считает, что надо уничтожить остатки суши, затопить или разрушить острова. Он говорит, что земля делает людей слабее, зависимее. – Теперь Олег пристально смотрел на Макса, глаза старейшины сузились и превратились в две злые точки. – Он хочет, чтобы люди стройными рядами вошли в воду и стали частью океана, как какие-то рыбы.

– Но как такое возможно? – недоуменно спросил Макс. Все это выглядело полным бредом, тем более сложно было представить, что кто-то в это верил.

– Ходят легенды, что ему служат белые акулы, а сам он большую часть времени проводит в воде. Он готов и других людей научить жить в океане. Люди хотят верить в это, им надоел постоянный страх перед наводнениями, когда ты засыпаешь и не знаешь, проснешься ли утром, или захлебнешься в воде, которая неожиданно пришла в твой дом. Он хорошо знает, что нужно людям, и готов дать им это. Мир принадлежит воде, и, по его мнению, надо научиться жить в этом мире.

– А что вы думаете об этом?

– Вся история человечества – это борьба, и нельзя подчиняться природе, иначе она победит. Человек – хозяин планеты. Мы должны бороться за каждый кусок суши. Я уверен, что Хромоногий – это безумный сумасшедший, – твердо сказал Олег. – Но другие считают его чуть ли не святым, избавителем рода людского. К сожалению, наша вера пошатнулась, даже среди нас есть уже те, кто готов пойти за ним. Даже наше оружие не внушает людям такого страха, какой они испытывают перед Адмиралом. – Олег упер руки в стол и буквально навис над юношей. – Вот мы постепенно и подходим к заданию, которое я хочу поручить тебе.

Макс сидел не шелохнувшись. Он и представить не мог, какую миссию хотели на него возложить.

– В кого ты веришь, Макс? – поинтересовался старейшина, хитро щуря глаза.

– Конечно же, в Ведь-аву, – без раздумий выпалил Макс.

На губах старейшины появилась ухмылка.

– А если я скажу тебе, что это все бред? Что нет никакого бога? Что, если я скажу, что все это обман и тебя обманывали, как и других?

Макс вздрогнул, затем замер, открыл было рот, собираясь что-то возразить, но не смог. Он никогда бы и не помыслил, что кто-то может произнести такое, тем более верховный старейшина! Он помнил, как много раз в детстве молился богу, когда тот насылал ураган. Ведь это бог гневался на людей! И стоило хорошо помолиться, как ураган утихал. Макс, как и другие жители Плавучих островов, всегда молился богам, чтобы они послали хороший улов, отличную погоду, попутный ветер. Вера в богов на островах вскармливалась с материнским молоком. Поэтому слова о том, что бога нет, да еще из уст старейшины, казались немыслимым кощунством. Как смеет Олег сомневаться в существовании Ведь-авы? Разве не она разлила воду по земле, разве не она повелевает океаном?! Она всесильна и может покарать даже старейшину!

Улыбка на лице Олега стала шире. Он видел, как закипает юноша, ощущал его гневный взгляд. И это как будто его забавляло.

– Богов на земле много, так было раньше, так есть и сейчас, – спокойно продолжил старейшина. – Мы верим в Ведь-аву, язычники – в Одина, в Альпийско-Пиренейском союзе – в Посейдона, в халифате – в своего пророка. Знаешь, что их всех объединяет? Всех этих богов не существует.

Макс едва удержался, чтобы не вскочить и не уйти прочь, чтобы не слышать всего этого. Но неожиданно его осенила другая мысль: может, это проверка его веры? Олег знает, что Максу не стать вождем, так, может, он хочет сделать его старейшиной? Эта мысль немного успокоила юношу и позволила ему мыслить более рационально.

– Мы разобщены, – развивал между тем свою мысль Олег. – Людей много, все они верят в разные вещи, и часто эти вещи противоположны друг другу. Подтверждение этому – Хромой Адмирал, который затеял войну с союзом. А теперь подумай: что было бы, если бы у всех людей была одна вера? Если бы люди подчинялись чему-то одному? Люди бы перестали воевать, ссориться, они бы вместе строили новый, прекрасный мир. Это было бы хорошо, не правда ли, Максим?

Макс согласно кивнул.

– Но это должна быть вера не во что-то мифическое, не в каких-то богов, которых никто никогда не видел. Сильной может быть лишь вера в то, что человек может увидеть, потрогать, ощутить. В древности люди долго поклонялись огню, ведь они видели его и ощущали. Теперь люди верят в Хромого Адмирала, потому что он существует, он говорит с людьми, они слышат его и видят. Но теперь и у нас появилась сила, которую мы можем ему противопоставить. – Олег сжал кулак и гордо вскинул голову. – У нас есть сила, способная объединить людей намного крепче, чем глупые фантазии Хромоногого. Ты знаешь, что такое Небесное братство?

– Да, – коротко ответил Макс, вспоминая, что ему было известно.

Небесное братство обитало на островах, оставшихся от прежних гор, носивших название Гималаи. Это было тайное общество, которое неохотно впускало к себе чужаков и пряталось от посторонних глаз. Братство было чем-то вроде священного ордена, который служил и поклонялся своему богу – Небу.

– Ты знаешь, насколько они набожны? – продолжал допытываться Олег.

– Да, – снова ответил Макс. – Всю свою жизнь они посвящают служению богу Небу. Они считают, что рождаются, живут и умирают, чтобы поклоняться небесам.

– Точно, они считают, что воду нам послало небо, и небо же может повелевать ею, – хмыкнул Олег. – Тем более тебе будет удивительно узнать, что недавно к нам приплыла парочка так называемых братьев. Они рассказали, что два члена их братства, когда рыбачили далеко от берега, выловили в океане девушку. У нее не было лодки или других приспособлений, чтобы держаться на плаву, она просто лежала на воде, и вода держала ее, словно была твердой. Девушка была жива, но без сознания, что еще больше удивило братьев, ведь она даже в таком состоянии не тонула. Ее лицо было спокойным, дыхание ровным. Ее подняли на борт лодочки и отвезли на берег. Когда через некоторое время девушка очнулась, то не была удивлена или напугана, а спокойно заявила братьям, что совершенно не помнит, ни откуда она, ни как ее зовут. Она помнила только странный набор цифр, не зная, что они значат, но была уверена, что в них скрыто что-то важное. Так это или нет – неизвестно, но, возможно, разгадав тайну происхождения цифр, мы могли бы узнать нечто ценное для человечества. Сколько она плыла по воде – день, два, месяц? Откуда она пришла? Мы ничего не знаем, но перед нами очевидное доказательство, что человек может быть сильнее природы.

Макс молча слушал старейшину.

– Вера братства пошатнулась. – Олег прикрыл глаза и закивал головой, будто подтверждая собственные слова. – Эти люди, которые были рождены, чтобы служить небу, поверили ей. Они больше не верят в силу неба или океана. Они считают, что, разгадав тайну цифр, можно спасти всех людей.

Олег остановился в задумчивости, глядя куда-то вдаль, сквозь стены пещеры. Свет факела освещал его напряженное, серьезное лицо. Некоторое время он молча простоял так, а потом вдруг, обернувшись к Максу, улыбнулся.

– Если они поверили этой девчонке, то и другие поверят. Не так ли?

– Наверное, – предположил Макс.

– Наверное, – повторил Олег. – Тебе надо познакомиться с ней, и ты тоже поверишь, ей невозможно не верить.

Он вернулся к столу и снова сел напротив юноши.

– Семьдесят восемь восемьдесят четыре, – медленно произнес он.

Макс недоуменно посмотрел на старейшину.

– Это те цифры, что она назвала, – пояснил Олег. – Именно из-за этих цифр братья припыли к нам – чтобы мы выяснили, что они означают. И мы выяснили. Это высота горы Дастогхил. – Он поморщился. – Точнее, теперь это, вероятнее всего, остров, но раньше остров был горой, высота которой равнялась семи тысячам восьмисот восьмидесяти четырем метрам над уровнем моря. Тогдашнего моря. Про нее мало что известно. Там нет страны, с которой мы бы могли сотрудничать или о существовании которой бы знали. После потопа в тех местах царила абсолютная анархия. Нам неизвестно, что там происходит сейчас, но Макс… – Олег пододвинулся ближе, упер локти в стол и внимательнее взглянул в глаза юноши. – Мы уверены, что ключ к спасению человечества находится именно там. Ты должен отправиться вместе с этой девушкой туда, на этот остров, и выяснить, кто и зачем послал людям таинственный шифр.

– Но почему это должен сделать я? – выдавил из себя юноша, чувствуя, как его спина покрылась испариной. Такого он совершенно не ожидал.

– Ты опытный моряк, Макс. – Олег задумчиво почесал подбородок. – Намного опытнее большинства жителей федерации, и в этом далеком путешествии как нигде пригодятся твои навыки. Также ты не гражданин федерации, и это особенно важно, потому что Хромой Адмирал узнал про девчонку и ту силу, которую она имеет. Если мы будем ей помогать, он может повернуть против нас весь свой флот, а мы хотим избежать открытого столкновения, по крайней мере сейчас. К нему примкнули язычники и пираты, которые могут угрожать нашим северным границам. Если они объединятся и нападут, то Плавучим островам не устоять, и тогда варвары хлынут на земли федерации и Уральской республики. Не стоит забывать и про атласского пророка, он тоже мечтает убить девчонку. Пророк тоже может объявить нам войну, если узнает, что мы ей помогаем.

Макс задумался. Он никогда не покидал Плавучих островов, хотя много времени провел в океане. Ему предлагали отправиться в новый, неизвестный мир, и никто не знает, что его там ждет. Все эти рассказы про язычников, Адмирала, пророка не добавляли оптимизма. Если они все знают про девушку, то могут отправить на ее поиски убийц. А одно дело бороться со штормами, и совсем другое – с вооруженными людьми.

– Я могу отказаться? – поинтересовался Макс.

– Конечно, – коротко ответил Олег, а потом улыбнулся. – Но ты не откажешься. Во-первых, успешно решив задачу, ты сможешь снова вернуть расположение своего отца. Он будет гордиться тобой и больше не станет считать трусом, ведь ты выполнишь великую миссию. Во-вторых, как только ты увидишь девушку, то сам поверишь в ее силу, как поверили все мы. Ну а в-третьих… – Олег задумался, а потом закончил, холодно улыбнувшись: – Думаю, тебе хватит и первых двух причин.

Глава 4

Ясмин не поверила, когда султан Насер ад-Рахман, фактически второй человек в халифате, прибыл в земли клана Цапли и заявил, что хочет увидеть ее. Девушка удивилась, а потом сильно испугалась. Она принадлежала к самому презираемому клану из все трех, существующих в Атлассе, фактически была простолюдинкой, у нее не было заслуг или успехов, благодаря которым на нее можно обратить внимание. Зачем она могла понадобиться султану? Конечно же, думала она, он прибыл сюда, чтобы лично проконтролировать ее казнь. Говорили, что он любил наблюдать за казнями, иногда лично совершал их. Всем в халифате было известно, что новый пророк, который объявил себя «гласом бога и рукой народа», пытается искоренить все, что могло связывать халифат с внешним миром. Если это были торговые отношения, то следовало убить торговцев, если дипломатические связи – тогда меч пророка оборачивался в сторону дипломатов. Многие путешественники, странствующие по миру, лишились своих голов только за то, что видели, как живут другие люди.

Ясмин можно было причислить к врагам халифата: маленькой девчонкой ее отправили на остров Килиманджаро, где она постигала науки, слабо развитые, если не сказать – совершенно забытые, в халифате. Она научилась писать, считать, она умела читать карты старого мира, изучала историю, географию, биологию, освоила водный язык, который понимают практически во всем мире.

Старый пророк был намного мудрее нынешнего: он считал, что люди в халифате должны уметь не только ловить рыбу, ткать ковры или молиться о его здоровье. Люди должны думать, размышлять, читать старинные книги, ну или, по крайней мере, уметь писать свое имя. Во времена старого пророка были налажены связи и с союзом, и с империей, торговля процветала, а об искусных мастерах из Атласса узнали во всеми мире.

Новому пророку все это было неинтересно, а возможно, он испугался, что люди, которые умнее него, восстанут против его власти. Он объявил войну всем новшествам, что ввел предшественник, считая, что внешний мир тлетворно влияет на халифат. Когда люди начинают мыслить, они начинают меньше работать. Молитва, тяжелый труд и покорность – вот главное правило, по которому жил «обновленный» Атласский халифат.

Ближайшие соратники пророка, такие как султан Насер ад-Рахман, принялись выполнять его волю с особым усердием, можно даже сказать – с остервенением. Они выносили несчастным людям приговор за приговором, без суда и следствия, могли казнить только за то, что человек хоть раз общался с кем-то из внешнего мира. Началась эра доносов и террора. Но Ясмин, как и любой другой житель халифата, не могла допустить даже мысли, что пророк поступает неправильно. Он владыка халифата, он мудрейший человек, и он всегда действует так, как лучше для всего народа.

Ясмин сидела в своей пещерке, ожидая скорой расправы. Пещерка была небольшая, девушка едва могла залезть туда, встав на колени. А разместиться в ней можно было только сидя, подогнув ноги. Внутри помещались матрас, набитый соломой, и небольшой столик, на котором стояли графин с водой и несколько свечей. Теперь пещерка словно стала еще меньше, будто стены сомкнулись вокруг худой, дрожащей фигурки Ясмин. Ей было тяжело дышать. Она поймала себя на мысли, что хотела бы, чтобы стены пещеры обрушились и погребли ее под собой, потому что эта смерть была бы легче той, какую ей мог уготовить султан. Говорили, что он очень любил сжигать людей заживо.

И вот появился он. Насер ад-Рахман энергично спускался по склону зеленого холма, который был хорошо виден из пещеры Ясмин. Он шел в направлении ее дома, в этом не было никаких сомнений. Справа и слева от нее находились пещеры других отшельников клана Цапли, но она знала, что все они сейчас заняты рыбной ловлей. На голове султана красовался большой белый тюрбан с ярко-красным пером, на ногах – мягкие желтые сапоги, в которые были заправлены широкие синие штаны. Ясмин не могла еще разглядеть лица мужчины, но чувствовала его холодный, злой взгляд. Она вжалась в стену пещеры, ощущая спиной холод и сырость камня.

Насер ад-Рахман приближался. Ладони его были сжаты в кулаки. Он подошел вплотную к ее пещере и замер у входа. Широко расставив ноги, он потребовал у Ясмин выйти. Его грубый, резкий голос заставил девушку вздрогнуть. Она не посмела ослушаться его и покорно выползла наружу, ощущая себя грызуном, тщетно пытавшимся спрятаться в норе от хищника. Султан отошел в сторону, позволяя ей выбраться. Не смея подняться на ноги, Ясмин замерла на коленях у его ног, страшась даже поднять глаза.

Невольно перед глазами девушки оказались сапоги султана. Это были хорошие сапоги, в клане Цапли такие не носил никто. Наверняка их сшили на заказ на лучших фабриках клана Жаворонка, подумала она, изучая аккуратную, ровную строчку на голенище. Ясмин пыталась отвлечься, разглядывая обувь Насера ад-Рахмана, внутреннее готовая к тому, что в любой момент он схватит ее за волосы или ударит ногой.

«Чего же он ждет?!» Паника в груди девушки нарастала с каждой секундой мучительного ожидания. «Если я в чем-то виновна, убей меня!» Она не боялась смерти, считая, что смерть во имя пророка священна, но она хотела, чтобы это произошло быстро.

– Встань, – приказал султан, и Ясмин поднялась на ноги.

Она не смотрела ему в лицо, лишь краем глаза видела кусочек его гладковыбритого, загорелого подбородка. Видимо, все обстояло еще хуже, чем она думала. Он не убьет ее быстро. Возможно, это будет прилюдная казнь, либо же ее будут долго пытать, выведывая то, что она успела рассказать ученым мужам Килиманджаро о халифате во время своей учебы.

Ей было сложно понять, почему такой человек, как султан Насер ад-Рахман, опустился до столь ничтожного дела, как убийство никчемной девушки, которой сторонились теперь даже люди из ее собственного клана Цапли. Он же был легендарным воином, несколько раз плавал к берегам Анд, разоряя колонии союза. Он достигал северных рубежей и сражался со свирепыми, сильными викингами. Флот под его руководством выиграл несколько крупных морских сражений! Многие мечтали хотя бы издалека увидеть его.

Раньше об этом мечтала и Ясмин. Но в этот момент она хотела только одного – чтобы этот человек как можно быстрее убил ее.

– Посмотри на меня! – грозно рявкнул султан.

Девушка подняла глаза и встретилась с его холодными глазами.

Султана можно было назвать привлекательным мужчиной. Он обладал правильными чертами лица: ровный, с небольшой горбинкой нос, аккуратные тонкие усики и волевой подбородок. У него были широкие плечи и рост чуть выше среднего. Он был силен, энергичен и подтянут. Ходило много слухов не только о его воинственности, но и о любвеобильности. Наложниц в его гареме было едва ли не больше, чем у пророка.

С трудом Ясмин выдержала его тяжелый взгляд, который буквально прожигал девушку. Эти глаза будто бы видели ее насквозь, читали все ее мысли, замечали малейшее движение ее губ или глаз. Несколько мучительно долгих мгновений он смотрел на нее, а она едва могла унять дрожь, охватившую ее. Ясмин, в отличие от султана, ничего не могла разглядеть в его черных, как самая темная ночь, глазах.

– Не понимаю, что он в тебе нашел, – произнес Насер ад-Рахман, продолжая изучать девушку, опустив взгляд на ее грудь, а потом на ноги.

Он больше не сказал ничего, но она увидела все в этом взгляде. Презрение. Презрение, смешанное с удивлением, что великому пророку что-то могло понадобиться от такой грязной, чумазой простолюдинки, как она.

Ясмин хотела поднять руки, чтобы прикрыть себя, так как ее одежда напоминала скорее рваные тряпки, которые плохо скрывали ее плечи и ноги, но не смела пошевелиться. От его пронзительного, изучающего взгляда ей хотелось провалиться сквозь землю. А от его нелестных слов в свой адрес ей стало стыдно. Она не была красавицей, но все же ничуть не хуже любой другой девушки в халифате: у нее была стройная фигура, длинные черные волосы, красоту которых отмечали многие мужчины, и не слишком смуглая кожа.

– Следуй за мной, пророк хочет тебя видеть. Отправляемся сейчас же, – сообщил ей султан, резко развернулся и быстро зашагал вверх по склону холма, с которого недавно спустился.

Несколько секунд Ясмин недоуменно хлопала глазами, глядя в его удаляющуюся спину, а потом побежала следом за ним.

…Через два дня к острову, где располагался дворец пророка, подплыло небольшое двухмачтовое дау, над которым развевался штандарт с желтым солнцем и тремя лучами. Солнце символизировало самого пророка, а три луча – три клана, на которые делилось все население халифата. На борту сидела Ясмин и, улыбаясь, смотрела на вышитое желтыми нитками солнце. Скоро она увидит пророка. Ее удостоят чести, о которой другие могли только мечтать. Ее учили, что пророк обладает невероятной силой и умом. Он настолько красив, что, глядя на него, на глазах людей выступают слезы радости и счастья. Многие считали, что он умеет читать мысли, обладает тайными знаниями и хранит такие секреты, от которых у обычных людей взорвалась бы голова. Ясмин верила во все это, потому что она, как и весь народ халифата, считала пророка богом.

Еще пару дней назад такая встреча показалась бы ей фантастической, несбыточной мечтой. И даже если хмурый султан везет ее на казнь, она произойдет в присутствии пророка, а значит, это лучшая смерть, которую только можно пожелать. Жизнь любого жителя халифата была подчинена одной-единственной священной цели – жить и умереть за пророка.

«О, небеса, – думала девушка, вздымая глаза к небу. – Лишите меня зрения после этой встречи. Я хочу, чтобы его божественный лик был последним, что я увижу в жизни». На ее щеках выступили слезы. Но это были слезы счастья. Она больше не боялась, она гордилась собой.

Тем временем дау с глухим стуком ударилось левым бортом о скалистую пристань. Лодку тут же схватили и потащили ближе к берегу два тощих смуглых слуги, которые выглядели настолько худыми, что сквозь тонкую кожу можно было разглядеть белеющие ребра. Они не смели поднять своих изнеможденных лиц, и Ясмин видела только голые, черные от загара черепа. Они закрепили лодку, обмотав канаты вокруг больших прямоугольных камней, а потом, излишне суетясь, подхватили деревянный мостик и перекинули один его край на борт дау.

– Идем! – рявкнул султан, спрыгивая с корабля.

Ясмин внимательно наблюдала за султаном во время их недолгого плавания. Он казался ей жестоким, холодным, бессердечным. Он был немногословен, все время сидел на корме корабля, не ел, не спал и почти не двигался. Если он заговаривал с девушкой, то делал это так, будто обращался к животному. Она вздрагивала каждый раз, когда его жесткий взгляд останавливался на ней. Она боялась его.

Вдруг сердце девушки ухнуло вниз: что же с ней станет, когда она увидит пророка, если перед ним даже Насер ад-Рахман падает ниц? Об этом она совершенно не подумала, пребывая в своих розовых фантазиях, где пророк принимал ее с добротой и любезностью.