В Благовещенске всегда роботы

Робот тоже замотался. Но признаков перегрева у робота Стёпка так и не нашёл. Его корпус со всех сторон был, как и прежде, прохладный. Даже голова под шапкой не нагрелась. Хотя ещё дома напялил. Заранее.

– Что, скучаешь по французскому воспитанию? – улыбнулся Стёпка Кузьмичу и взял Тимку себе на руки.

Котейка был тёплый, мягкий. Ребята таскали его из постели в постель. Конечно, когда Машеньку кормили, и ей было не до сна с котом. Ведь с ней ему особенно хорошо спалось.

Но Тима был совсем не против поспать и рядом, по соседству с ребятами.

«Может, кот нагрел робота на такие мысли? Или действительно пора обнулять?» – подумал Стёпка и тряхнул головой: «Да нет, просто первый снег на всех по-разному действует. Роботы вот заграницу хотеть начинают».

Мама зашла в комнату и позвала всех завтракать. Она ещё с утра испекла овсяные печенья с шоколадной крошкой. Стивен их обожал, и Рябовы делали их даже чаще, чем блины.

Признаться, с молоком «на ура» шло и то и другое. Ребята даже соревновались, кто больше съест. А когда бабушка приносила свои сдобные булочки, в соревнованиях участвовали и они. А ещё пельмени.

Куда же без них?

Но перед завтраком, пока кузен умывался, Стёпка позвонил папе на работу по домашнему телефону и ответственно заявил:

– Папа, Кузьмичу нужна передовая роботизация!

– Что, прямо передавая? – переспросил папа, зевнув.

Он был на ночном дежурстве и просто хотел спать, а не угождать мальчикам. Что рыжим, что русым.

Признаться, когда Матвей Андреевич уставал, они для него все были на одно лицо.

– Он хочет новых модулей или грозится сбежать в Париж, – предупредил Стёпка. – А это промышленный шпионаж какой-то получается.

– Нет, это у него событийный модуль барахлит, – ответил папа. – Если на настроение людей весна и осень влияет, то на барахлящих роботов исключительно первый снег.

– Я так и подумал сразу, – на всякий случай заявил Стёпка. – Но мы можем что-нибудь сделать? Нужно облегчить его участь. Друг всё-таки. Сам понимаешь. Других роботов у нас нету.

– Попробуем, – вздохнул усталый папа. – Пойду тогда, зайду в отдел передовых разработок, проконсультируюсь…

– Чего?

– Скоро буду, говорю!

– И всё-таки, папа, ты у меня самый умный, – добавил Стёпка и положил трубку.

Когда все домашние Рябовы сидели за столом и пили кипячёное молоко, поедая тёплое печенье, в дверь позвонили.

– Я открою, – заявил Стёпка, и первым выбежал в коридор.

Там он распахнул дверь, рассчитывая увидеть папу. А ещё он старался помогать маме в последнее время. Сестра всё больше требовала внимания по ночам, а мама всё меньше высыпалась. Так что всем взрослым было нелегко.

А вот детям было – легко. Стивен со Стёпкой, например, до того бесились каждый вечер, что только робот мог их успокоить со своими сказками. Слушая его, засыпали сладко. И дрыхли до утра без задних ног.

Но папы за дверью не оказалось.

«Да и зачем ему звонить в дверь?», – запоздало подумал Стёпка: «Что у него модулями все руки заняты что ли?»

Зато у порога стояла Маша-старшая в налипшем снегу. Он покрыл её с ног до головы. От шапки и косичек до перчаток и ботинок, девочка вся предстала перед Рябовым в белоснежной «шубе».

Надо заметить, что Маша пришла в гости не одна. Рядом с ней сидел большой чёрный пёс на поводке и без намордника.

Пёс был толстый, тоже в снегу и совсем не злой по виду. Язык показывал даже. не дразнился. Просто снегу радовался.

Глава 8

Корка

Пёс был любопытный. Большие карие глаза его пристально впились в Стёпку. Они словно светились искорками и призывом «поиграй со мной!».

Любому мальчику понятно.

Даже когда эта собака сидела, она была почти одного роста с маленькой девочкой. А весила и того больше.

Как на вид – две девочки сразу. А то и две с половиной.

– Ух ты, пёс! – заметил Стёпка, не зная, как реагировать.

Больших собак он побаивался, как любой нормальный маленький мальчик.

Такой пёс, как и серый волчок, мог один раз укусить за бочок, и всё – нет мальчика.

Пёс первым отреагировал на встречу. Он подскочил и положив передние лапы на плечи Стёпке, принялся изо всех сил облизывать губы мальчика.

Ничего в этом странного не было. Просто развитое собачье обоняние почувствовало вкус печенья. И пёс без зазрения совести слизывал шоколад и крошку с лица того, кто не успел умыться после завтрака.

– Колка, нельзя! Колка, стой! Тьфу! – пыталась отдёрнуть дурно воспитанное домашнее животное девочка.

Но это было всё равно, что тянуть назад едущий поезд.

Стёпка не расстроился. Напротив, принялся смеяться. До того щекотный язык был у собаки. А умыться и до завтрака не успел. Уж больно вкусно пахло с кухни. У них с кузеном за компанию аппетит был такой, что любой зверь позавидует. Бабушка называла это – конкуренция за еду.

– Ва-ха-ха! Прекрати, пёс… Ну, довольно… Хороший, хороший! – пытался образумить его Стёпка, но без толку.

Стивен тоже вышел в коридор. В отличие от кузена, он успел допить молоко и умыться. Хотел даже остаться на кухне, чтобы помыть посуду для помощи тёте, но интерес оказался сильнее обязанностей. Пришлось присоединиться к смеху в коридоре.

– Ого, какой здоровый пёс, – заявил кузен. – Твой, Мэри?

«Маша» по-английски звучало как «Мэри». Именно так Стивен её и называл. Но сама Маша этого имени не любила, как и своего полного – Мария. Уж больно там неудобная буква для девочки была.

– Мой. И это не пёс, а собака, – уточнила Маша. – Девочка. Лабладол! Непоседливая, аж жуть! Колка зовут.

– Колка? Что за странное имя для собаки, – заявил англичанин. – Что оно означает?

– Да не Колка, а Колка! – «поправила» Маша.

– А в чём различие? – снова не понял Стивен.

– Вероятно, речь о Корке, – появился в коридоре Кузьмич, взял у

девочки поводок и отдёрнул собаку. – Сидеть!

Собака дёрнулась назад на лестничную площадку, но почувствовав сильную руку робота, повиновалась. И в непонимании посмотрела на Машу. Ведь до этого случая она часто сама решала куда идти.

– Ого, здолово ты её осадил. Так только папа может! – заявила Маша, и ещё потопталась на пороге, стряхивая с шапки снег. – Она же полцентнела весит. А всего годик. Колмили холошо. Толстяшечка!

И Маша погладила собаку между ушами. Та завиляла хвостом. Таким же чёрным, как всё остальное тело.

– Тьфу, а откуда у тебя появилась собака? – утёрся от слюней Стёпка. – С ней же в ночи потеряться можно!

– А зачем ночью гулять? – удивилась Маша. – Ночью спать надо. А Колку папе на лаботе выдали.

– Ничего себе! – снова восхитился мальчик. – Моему папе только роботами зарплату выдают. И то раз через никогда.

Кузен тоже присвистнул, добавил:

– Вот ваши военные здорово живут. Зарплату собаками получают. А есть псы поменьше? На эту пёсину же печенья не напасёшься.

– Но и умываться больше не надо, – встал на защиту лабрадора Стёпка.

– Это не залплата. Это повышение! – возразила маленькая соседка. – Начальника базы пелевели. Теперь папа главный. И пёсина ему осталась в наследство. А его в штаб вызвали.

– Зачем? Снег же, – не понял Стёпка. – В такую погоду либо дома надо сидеть, либо гулять. Но точно – не работать.

– За инстлукцией. Они от снега не зависят. И дождя, – ответила девочка. – А папа говолит, что с собачятинами туда не пускают. Даже с самым класивыми. Так что Колка у нас немного поживёт. Сил набелётся. А потом хоть тлава не ласти!

Глава 9

Погоня

Маша отряхнула шапку и призналась:

– Она холосая. Только я с ней не сплавляюсь. Сил не хватает. Она меня как лошадка катает… Идёмте гулять. Сами посмотлите.

Ребята оделись в мгновение ока.

А Кузьмич был уже одет. Но ему требовалось обуться. И пока он не двигался, «большая чёрная проблема» сидела смирно и притворно лениво виляла хвостом. Но стоило роботу отдать поводок Маше, чтобы обуть валенки деда, как та рванула вниз по лестнице.

– Сто-о-ой, Ко-о-олка-а-а! По-ме-дле-ни-е! – то летела за ней Маша, то ехала прямо на собаке, оседлав её крепче велосипеда.

Не хватало только седла для полного погружения в скачки. Или поездку. Это во многом от большой и крепкой собаки зависело.

Но седла не было. И девочке приходилось часто-часто перебирать маленькими ножками, пока четыре большие лапы прыгали через несколько ступенек.

Лапы всё-таки четыре, а ножки только две.

– В погоню! – закричал Стёпка.

– Виу-виу-виу! – изобразил звук сирены Стивен.

Трое – это уже толпа. Грохот в подъезде поднялся такой, словно спускалось стадо слонов.

Дети спустились на первый этаж, где Корка в ожидании присела перед домофоном. Всё-таки большинство собака пока не научилось открывать двери.

Стёпка следом за подругой с собакой вышел во двор. Открыв дверь подъезда, он на мгновение замер. Белоснежное великолепие ослепило. Снег был повсюду: на деревьях, на лестнице, на прохожих. Он очень быстро повис на ресницах, укусил за щёки, и улыбка с ямочкой на мальчике появилась сама по себе.

Зима пришла!

А ещё снег был липкий. Собрав рукавицей горсть, Стёпка слепил шарик и запустил в спину Стивена. Кузен в долгу не остался и залепил снежком в ответ.

Ребята рассмеялись и побежали на детскую площадку, где уже резвилась Корка, тренируя Машу в беге с препятствиями. Но девочке тоже хотелось кидать снежки. А одной рукой – не удобно.

В какой-то момент рука соседки просто выпустила поводок. И собака, почувствовав волю, побежала дальше.

– Сто-о-ой, Колка! – помчалась за ней Маша, так и не слепив ни снежка.

Словно играясь, собака то останавливалась и смотрела на рыжую девочку, то продолжала бег, призывая поиграть с ней.

Мальчики бежали следом, прыгали в снег, стараясь догнать поводок, ухватить хотя бы за край.

Но стоило Стёпке схватить поводок, как Корка не стала дожидаться, пока ребёнок намотает его покрепче на руку. Одним мощным рывком она вырывала его из руки и продолжила игру.

В другой момент кузену удалось наступить на поводок.

– Я поймал! Поймал! – заявил он уверенно.

Но у Корки было своё мнение. И снова дав старт с места, она подкинула Стивена в воздух, и он свалился в снег, подытожив:

– Кажись, отпустил.

Кузьмич поправил шарф на плечах, почесал шапку, как делал дед, поглаживая лысину, и осмотрелся. Снег – красив.

Ещё в коридоре в квартире Рябовых он скачал в интернете все возможные книги о воспитании собак и теперь за пару секунд прочитал их всех.

В дрессировки чёрного лабрадора были не менее чёрные пятна. А ещё у собаки был лишний вес, что означало лишь одно – Коркой никто не занимался.

Наоборот – собаку баловали как могли. Вот и гоняет детей по снегу. Некогда даже снеговиков слепить.

– Довольно не послушаться человеков! – заявил робот и наступил на поводок пробегающей мимо собаки.

Корка весила около пятидесяти килограмм, но сервомоторы робота и не такой вес выдерживали. А стальной нержавеющий корпус был прочным и тяжёлым, как отечественные танки.

Лабрадор от рывка затормозил и зарылся в снег. С удивлением и уважением Корка посмотрела на робота.

Сильный!

Даже дети поднялись из снега, отряхнулись и столпились вокруг робота. А тот вдруг начал то поднимать руку, то опускать, то командовать:

– Сидеть! Лежать! Стоять! Голос!

Корка смотрела на него с подозрением. Машет чего-то. Но не собиралась двигаться. Чего-то робот от неё явно хотел. Но чего? И где еда в его руках?

– Сломалась собачатина. Не работает, – подытожил робот несколько минут спустя и снова вздохнул через звук в динамике.

Глава 10

Собака есть собака

Маша забрала поводок и с беспокойством в голосе спросила:

– А её можно подчинить?

Она даже снова приготовилась к рывку. Но собака лишь часто дышала. Она набегалась и не горела желанием больше носиться по сугробам.

– Ой, а чего это она? – только ещё больше забеспокоилась рыжая девочка с косичками.

– Энергия кончилась, – предположил Стёпка.

– Точно, «энерджи»! – воскликнул Стивен. – Энергии нет. Зарядить надо!

– Вы что совсем не умные? – возмутилась Маша. – Собак надо колмить, а не заляжать. У Кузьмича вкусняшки в руках нет, вот и не слушает команды. Она же оголодала совсем вся. Смотлите, как дышит? Голодненькая!

И Маша погладила собаку. А Стёпка к своему удивлению увидел полные вселенской тоски глаза собаки. Такой взгляд никогда не делал Тимка, когда просил еды.

Так могли делать только собаки.

– Вот что, Маша. Давай Корку нам, – решил в этот момент Стёпка. – С голоду у Рябовых не пропадёт.

– Вы что? У вас и так два мальчика. И кот. И Машенька, – напомнила Маша-старшая, – не говоря уже о приходящих бабушка-дедушках и папах-тётях. А если я ещё зайду?

– Коту еды у нас хватает, – признался Стёпка. – То бабушка рыбного супа нальёт, то мама варёной печени даст, то папа корма подсыплет, то дед молочка подольёт. Если ещё и мы со Стивеном на рыбалку начнём ходить, кот скоро в дверной проём не пройдёт.

– Точно! – поддержал кузен. – А куда всю эту еду девать? Один кот столько не съест. Тут собаку заводить надо. «Дог» же!

– Где дог? – оглянулись одновременно Стёпка и Машка.

– Да вот же – дог, – указал на собаку Стивен.

– Но это не дог, это лабладол, – уточнила Маша.

– Да нет, собака это и есть «дог», – заявил рыжий мальчик. – Только по-английски. А кошка – «кэт».

– Ты сельёзно?

– Хоть в словарь не смотри! – пообещал рыжий мальчик.

Тогда Маша с надеждой в глазах посмотрела Стёпку.

– А ты сельёзно?

– Да, – важно добавил Стёпка по пунктам. – У нас один Кузьмич чего стоит. Он как танк. Только без башни, но зато в шапке. А это зимой гораздо важнее.

– Без гусениц и гораздо легче, – добавил Стивен. – Но это для того, чтобы детям легче с ним жить было.

– Только он с пёсиной может справиться, – добавил Стёпка. – А раз мы на еду котику заработали, то и собачатине обязательно заработаем.

– «Моней»? – переспросил Стивен. – А как?

– Зачем нам Моня? – не понял Стёпка. – Нам деньги нужны. Будем, например, снежки лепить. Хорошо к Рождеству пойдут. Стишки опять же можно детям продавать или менять на конфеты у бородатых пап у ёлок. В общем, выкрутимся,

И Стёпка решительно взял поводок.

Корка насторожилась и с укором посмотрела на Машу.

– Плости меня, – заявила девочка. – Ты для меня слишком большая. Я же хлупкая. А они всё-таки мальчики. Тебе с ними уютнее будет. Двое маленьких мальчиков это уже один взлослый почти.

– Стё-ё-ёп! – протянул знакомый голос откуда-то сбоку.

Рябов повернулся и увидел папу. Тот шёл с остановки в длинном чёрном пальто. Подойдя к ребятам, он достал из кармана этого пальто небольшую белую коробку и протянул Кузьмичу.

– Держи модуль. Своих в тоске не бросаем.

В стеклянных глазах Кузьмича показались сердечки.

– Матвей Андреевич, миленький мой, спасибо за передовую роботизацию! – сказал робот и осторожно, но очень крепко обнял папу.

Потому что робот испытывал к человеку настоящее уважение. И французы никакие теперь не нужны. Своё всё есть.

Глава 11

Дед, дай лапу!

Папа улыбнулся и снял роботу шапку. Затем надавил на кнопку. Из головы Кузьмича выкатилась металлическая панелька со свободными слотами. Что угодно туда не вставить, специальное аппаратное обеспечение нужно.

Матвей Андреевич ловко извлёк модуль из заводской коробки и вставил на место одного из слотов. Потом снова надавил на кнопку и отсек закрылся.

В стеклянных глазах робота на несколько секунд замельтешили «ноль» и «единица», а затем Кузьмич сказал грустно:

– Связи с интернетом всё ещё нет… Это нормально?

– А кто сказал, что это модуль на телефон и прочий мобильный интернет? – снова улыбнулся папа и погладил собаку по голове. – Какая красивая собака. Всё детство о такой мечтал. Да куда нам, горожанам? Это твоя мама, Стёпка, в деревне среди животных росла. Там им раздолье. Заводи любую. А в квартире тяжело собаку держать.

– Зачем же постоянно держать? – удивился Стёпка. – Давай её хотя бы немного отпускать будем. Пусть побегает.

– Так мой папа говорил, – ответил папа, хмыкнув. – С собаками вроде бегать много надо. А современный человек в основном от проблем бегает. Не до собак ему совсем.

– Ой, да чего с нами бегать? С нами на диване лежать надо! – вдруг сказала Корка. – Главное, печенья побольше брать, чтобы дважды не бегать.

Точнее, все услышали лишь «аф-аф», но только не Кузьмич. Он-то как раз собаку понял. Слово в слово.

В глазах робота возникли знаки вопросов. Он смотрел то на папу, то на вдруг «заговорившую» собаку.

– Печенья ей побольше? – «ответил» Кузьмич. – Да ты своё пузо видела? Тебе к весне надо прямо сейчас готовиться. Пляжный сезон с человеками открывать будешь!

Конечно, для всех он просто сказал «гав-гав», но только не для Корки.

Для собаки он вдруг стал самым мудрым роботом в мире. Хотя других роботов она пока не встречала. Но и одного с избытком.

В роботах ведь какой толк? Не погрызть их, не облизнуть на морозе. А тут вдруг на тебе – понимает! Даже более того – отвечает!

Стёпка потянул папу за рукав пальто и тоже спросил:

– Пап, а чего это Кузьмич гавкает?

– Понятия не имею, – признался папа. – Модуль то экспериментальный. Тестирование пока не проходил. Я под свой страх и риск взял. Никаких гарантий.

Робот и собака снова давай друг на друга гавкать, лаять и даже немного подвывать в голос.

Но это для всех прочих так слышится. А между собой они общались вполне понятно:

– Слушай, робот, а чего это ты меня за поводок так дёрнул? – спросила собака. – Мне же больно.

– А чего это ты девочке маленькой руки вырываешь? – ответил вопросом на вопрос робот, так как инструкции как правильно разговаривать с собакой не было даже в интернете. – Ей как будто не больно.

– А чего это они меня от солдат забрали? – возмутилась Корка. – Они мне прозвище «дед» дали и неплохо кормили перед демобилизацией. Тоже – люди. С ними даже бегать рядом можно было. А бегали они много.

– Так всё, нет больше солдат. Рябовы одни. И соседи. А ты своё уже отслужила, – ответил робот.

– Демобилизовалась? – уточнила собака.

– Точно не знаю, – заявил робот, так и не имел доступа к мобильному интернету. – Но на всякий случай привыкай жить с маленькими человеками. А им руки вырывать не надо. Они и сами неплохо кормят. Ты это у кота спроси.

– А зачем им кот? – забеспокоилась собака. – Зачем людям вообще коты? Не надо людям никакого кота!

– Так он же тёплый и машину водить умеет, – резонно возразил робот.

– А так он умеет? – и Корка села, протянув папе лапу.

Матвей Андреевич застыл, поражённый.

– Это она мне?

Собака, к сожалению, ответить ему не могла, но посмотрела так, как будто – ему.

И папа Матвей взял лапу, пожал и поражённо ответил на человеческом:

– Похоже, не такой уж и плохой модуль, раз от них все собаки в округе умнеют.

Стёпка, воспользовавшись ситуацией, тут же добавил:

– Пап, это ещё что! Я тут вообще договорился. В общем, это уже наша собака… Маша с ней не справляется.

Папа только глаза округлил.

Но маленькая девочка кивнула и уточнила:

– Всё так, но я по-соседски заглядывать буду… Для плофилактики.

Глава 12

Папы и собаки

Матвей Андреевич растерялся немного от напора детей. Не могут же у взрослых так просто мечты сбываться. По возрасту не положено.

Где подвох?

– Пап, так можно мы Корку себе домой заберём? – тут же спросил Стёпка и добавил, пока не передумали. – Видишь, как она при нас умнеть начала? Нельзя мешать.

– А что скажет семья Маши? – только и спросил растерянный папа, который действительно очень хотел собаку, хоть и был уже взрослым.

– Так Маша пусть приходит и контролирует, – с ходу предложил сын. – Ну там, чешем ли мы её правильно? Гладим достаточно? И кормим ли хорошо? А потом сама уже решает – оставлять ещё на день или забирать пора?

Папа кивнул. Идея, конечно, хороша.

Следом зевнул сонно. Очень спать хотелось со смены.

– Ну что тут сказать? Я взрослый, ответственный мужчина в полном расцвете сил. Кормилец и защитник семьи, – перечислил папа и тут же сам задумался. – Но волен ли я решать такие вопросы один?

Стёпка нахмурился. Не разрешит, значит. Он всегда так говорит, п потом с мамой спорят на пару. И она почему-то всегда выигрывает, хотя ниже ростом.

Но папа вдруг улыбнулся и договорил:

– То мне мама не позволяла много. То жена не позволяет. А теперь что, ждать пока не будет позволять дочь? Имею я право, в конце концов!

– Имеешь, конечно! – воскликнул Стёпка. – Сам решай. Ты уже взрослый. Весь!

Следом папа почесал свой лоб, погладил голову собаки и пожал своими же плечами, так как у собак плеч не было.

– А знаешь, ты прав. Когда-то же в жизни я смогу себе, наконец, позволить собаку? Почему бы и не сейчас?

– Сейчас – самое время, – кивнул Стёпка. И ямочка на щеке появилась.

– Берём! – заявил папа. – И точка!

– Ура! – закричали хором дети, так как этот вариант всем подходил.

Робот гавкнул и на глазах у всех отсоединил поводок. Люди тут же начали возмущаться «ты чего?», «убежит!».

Но Кузьмич спокойно сказал:

– Не нужна больше верёвка. В нормальной семье и так все друг друга хорошо понимают. Идёмте уже домой заряжаться… Корка, за мной!

И собака пошла рядом с ним, не забывая повиливать хвостом.

С удивлением посмотрели на неё люди, но поводок выбросили. Послушная, значит, послушная. А всё остальное – недоразумение было.

– Если бы люди почаще собак слушались, мир бы был лучше, – заметила Корка.

Но робот переводить не стал, так как не обладал точными данными. Был бы или нет?

Зато Стёпка и сам понимал прекрасно, что свои роботы плохого не посоветуют.

Чай не иностранные.

Даже то, что собаку прозвали «дедом», Кузьмич так Рябовым и не сказал. Потому что свой дед в семье уже был.

Конкуренция ни к чему.

– Что мы только маме скажем? – запоздало сказал папа и вздохнул.

Над этим он ещё не подумал.

– Что на пару дней взяли, – подсказал Стёпка. – Вдруг мы нормативы по глаженью и кормёжке не выполним?

– Пара дней – это временно! – добавил Стивен, который до этого то лай слушал, то собаку гладил.

Не до разговоров было.

– Ох, Стивен, нет ничего более постоянного, чем временное, – рассмеялся папа. – А маме мы лучше правду скажем. Нехорошо это, когда приходится от близких правду скрывать.

Так они и поступили.

Глава 13

Член семьи

Маша ушла. А вот Корка осталась. И ничего ей за это не было. Даже мама не ругалась. Так, побурчала немного, но не пойдёшь же одна против мужа, сына и робота. А бабушки с дедушкой за поддержкой след простыл. Домой ушли.

Собака быстро прижилась в семье. И за пару дней стала самой послушной собакой на всём районе. Её даже во дворе быстро перестали бояться. Напротив, все дети и мамы подходили теперь гладить, а папы в тайне завидовали Матвею Андреевичу и хотели себе такую же.

Но с жёнами спорить пока не желали. Да и мамы их вполне ещё могли наругать. А что дочери скажут – вообще загадка.

Гуляла большая собака отныне почти сама. Стоило только дверь открыть и кому-нибудь из Рябовых рядом побыть.

Для порядка.

Но и гулять «полностью» с собакой любили. И чтобы не выстраиваться в очередь на прогулку с лабрадором, часто дети с роботом гуляли все вместе.

На улице же и в квартире Корка показывала бесплатное представление.

Стоило Кузьмичу поднять руку, как собака садилась.

Стоило опустить – ложилась.

Повернёт рукой робот – собака переворачивается.

Щёлкнет пальцем – гавкает.

Покажет два пальца – прекращает.

А про «тьфу, нельзя», «рядом» и «принеси» и говорить не стоило. Собака сама всё понимала. С палкой только хитрила. Догонит её, унесёт и спрячет. Чтобы дважды не бегать.

«А то взяли моду. Сами бросаете – сами носите», – жаловалась роботу Корка на это безобразие.

– Ну, ничего, ничего! – восхищался папа, переняв знаки управления у робота. – Мы ей мячик красивый купим. Ей будет жалко его прятать. А так-всё-то Корка может, всё умеет! Хоть на выставку отправляй.