Клара воскресает, и…

– Ну ты и удружил мне, Коля – Николай! Делаешь из меня соучастника? Труп в машине, свалка… Ты что, здесь её зарыть хочешь? На свалке? Типа, не найдут? А ты знаешь, что все эти кучи бульдозер потом тягает туда – сюда, равняет и утрамбовывает? А что если её найдут?

  Да и не по – людски это – хоронить усопших в такой мерзости.

– Её не найдут. Я задумал схоронить её, если такое понятие здесь уместно, на уже утрамбованной площадке, ожидающей, когда ее землицей присыплют. И концы в воду!

– Не в воду, а в мусор! – поправил его Семён.

  Николай махнул рукой в сторону зловещей кучи, – Вон за той горой мусора есть готовая площадка, но до неё далеко топать. Мне одному не справиться. На этой свалке сам черт ногу сломит. А вдвоем, мы мигом…

– Отчего же именно я удостоился чести стать твоим доверенным лицом в таком опасном мероприятии, как сокрытие улик?

– Да. Близкими друзьями нас не назовешь. Но твой авторитет безупречен, ты не трепач, и попусту слов на ветер не бросаешь. И тебе можно довериться. А это сейчас для меня превыше всего.

– Так это ты мне колечко с нее, с покойницы, показывал? Стянул всё – таки…

– Ей они уже ни к чему, – хмуро обронил Николай.

– Они? У тебя что там, целая коллекция сокровищ? А ты не думаешь, что её не только полиция будет искать, но и всякие тёмные личности с тугими кошельками, чьи намерения гораздо, гораздо хуже ментовских?

– Извини, Сёма, что втравил тебя в это дело. Ты знаешь, я словно во сне бредовом, голова – пустой барабан, сначала делаю, а потом думаю. Наверное, зря я тебя во всё это посвятил. А что мне оставалось делать? Но раз уж мы здесь, ты мне поможешь…?

– Что толку теперь от твоих жалких оправданий? Я уже по уши, Коля, в этой грязной истории! – Семён скривился словно от зубной боли. – Извини, Коля, помогать тебе я не стану, даже не надейся, но и топить не буду – не моя это стезя – стучать. И в эту твою лихорадочную спонтанность я не верю. Всё у тебя просчитано: городская свалка, площадка под рекультивацию – ты прекрасно знал на что идёшь. Вот зря ты меня в это дело впутал. Э – эх!

  Николай стоял, совершенно потерянный, и Семёну на миг стало его жаль. Но мысль о том, что его самого могут обвинить в соучастии в убийстве, бросила в холодный пот. Он тут же отогнал от себя порыв помочь Николаю замести следы преступления, которое, по большому счёту, его никак не касалось. В глазах правоохранительных органах он теперь соучастник, и доказать им свою невиновность – задача довольно сложная.

  А что же касается бандитов, то им доказательства ни к чему. У них в арсенале совсем иные способы сломить таких простофиль, как они, и выжать нужные сведения.

А какие кошмары ему уготованы в будущем, и чем в итоге всё обернется, знает лишь всевидящее око Господне.

Глава четвёртая.Этого не может быть!

  Обуреваемый противоречивыми чувствами, Семен нервно хлопнул Николая по плечу. Внутри бушевал клубок обиды и горечи за то, что тот втянул его в эту безумную авантюру, но сердце болезненно сжималось от жалости к приятелю, угодившему по глупости в такую передрягу.

– Прости, Коля, ничем не могу помочь. Зла не держу, но выбирайся уж как-нибудь сам. А я, пожалуй, пойду.

– Да погоди ты! До трассы тут вёрст десять, не меньше. Пешком – волком взвоешь, да и на попутку не надейся – глушь несусветная. Да и час недобрый, вряд ли кто подберет. Может, переждешь, пока управлюсь? Я бы тебя потом до самой хаты довез…

– Ты хоть представляешь, как это в глазах у ментов выглядеть будет? Кто я? Соучастник на стрёме! Вот кто! Нет, не буду я ждать. Прощай. Дай бог свидеться на рынке, или во дворе… Если выкарабкаешься. И тогда, может статься, и выпьем с тобой, Коля, в той самой рощице березовой, где в прошлый раз угощались. Очень надеюсь на это. Кстати, ты девицу – то, надеюсь, обшарил? Или только колечки слямзил, и этим гнусным делом ограничился? Может, у нее документ какой при себе завалялся? Телефона при ней не было? Хотелось бы знать, кто она такая. А то зароешь, а потом будешь голову ломать, по ком свечку в церкви ставить.

– Нет, не обыскивал я её. Стремно, покойницу – то шмонать…

– И сумочки при ней не было?

– Ни сумочки, ни телефона!

– А ну – ка, посвети на неё… А я гляну. В последний раз. Пока ты ее в мусор, навечно, не определил. Что – то в ней есть от моей институтской любви. Но Кларе сейчас сорок пять, а этой девушке, от силы, двадцать, – пробормотал Семен, задумчиво взирая на безжизненное тело.

– Может, дочь её? – предположил Николай.

– Глупости! Клара, мы с ней в на одном курсе учились, сразу после института вышла замуж за военного, и они уехали из города. С тех пор ни слуху ни духу. Сходство есть… Но на Клару из моей юности эта девушка похожа с большой натяжкой.

  Семён склонился над безжизненным телом и стал скрупулёзно исследовать каждый предмет её одежды. Занятие, требующее крепких нервов. Он распахнул её плащ, пальцы скользнули под блузку, ощупывая прохладную кожу. Рука очертила изгиб поясницы, затем приподняла юбку, коснулась бёдер… Чисто! Ни единой зацепки, кроме небольшой, плотной родинки под правой подмышкой, размером с мелкую монету. Больше никаких примет, ничего, что могло бы пролить свет на её личность. Холод мёртвой плоти проникал сквозь кожу, вызывая неприятный озноб. Никаких вещей, никаких следов, указывающих на её имя или прошлое – ничего.

  На затылке прощупывалась небольшая, но ощутимая вмятина – след удара головой об – асфальт. А еще – жуткая, почти противоестественная гибкость тазобедренных суставов, безмолвное свидетельство наезда. Ему почудился их тихий, металлический стон, но он списал это на скрип крышки багажника, недовольной своей тяжестью.

– Ну что, Николай, прощай, что – ли? С тяжёлым сердцем оставляю тебя. Прости, но я не в силах поступить иначе. Ты и сам все понимаешь, верно? Поторопись с погребением рабы божьей, да не задерживайся. Не ровен час, нагрянут незваные гости. Слышал я, шастают здесь бродяги. Бомжи. Вроде как, логово у них тут, – в контейнерах, из – под мусора… Так что, будь осторожен, Коля.

  И Семён двинулся к шоссе, но не успел и сотни шагов отмерить, как вдруг застыл, словно поражённый молнией. Дикая мысль, нет, не дикая – кромешная, безумная догадка опалила его сознание!

  Прежде всего, тело девушки… Оно не скованно трупным окоченением, не тронуто мертвенной синевой, неизбежно ложащейся на покойников. А ведь минули целые сутки!

  А ещё, при такой травме, кровь обязана быть! И на голове, в месте удара, и из носа, казалось бы, обязана сочиться… Но нигде не было и следа крови!

  И эта зловещая подвижность затылка… Этот жуткий скрип в тазобедренных суставах, словно у старой, проржавевшей двери. Да человек ли, это вообще? – пронзила его шальная, леденящая кровь мысль, превращая спину в один сплошной муравейник.

  Семён резко развернулся и помчался обратно к машине, из багажника которой Николай уже извлекал…

– Стой! Стой! – заорал он, задыхаясь. – Погоди секунду! Мне нужно кое – что проверить…

  Николай, ошарашенный, наблюдал, как Семён, словно обезумев, принялся раздевать девушку донага. Крутил её, как марионетку, прикладываясь ухом к разным участкам её тела, что – то выслушивая, выстукивая, заглядывал под веки, высвечивая зрачки лучом фонарика, словно пытаясь отыскать там искру жизни.

– Ты… это… чего творишь – то? – пробормотал Николай, потеряв дар речи.

  Семён опустился на землю, обессиленный, будто выжатый до последней капли. Плечи его затряслись в беззвучном припадке.

– Ты плачешь? – изумлению Николая не было предела.

– Смеюсь! – отозвался Семён, и в голосе его звучала истерика. – Ты понимаешь, что ты сейчас собирался похоронить в этой смрадной помойной яме?

  В глазах Николая застыл немой вопрос.

– Куклу!

Глава пятая.Дикобраз.

  Николай приходил в себя долгих десять минут. На лице его блуждала улыбка человека, балансировавшего на краю пропасти и чудом избежавшего падения.

– Мой мозг отказывается в это верить. Это же невероятно! Неужели современные технологии достигли такого уровня? Уму непостижимо! Сутки я не находил себе места… Сутки! Я думал, что убил человека, молодую, красивую девушку… А это была всего лишь мастерски изготовленная кукла, внешне мало отличимая от человека! Как такое возможно, Семён? Почему я ничего не заметил, не почувствовал? Да и ты разобрался не сразу?

– Не эксперт я в этих делах, Коля. Мелькали в поле зрения рекламные буклеты с этими кибер-девицами – игрушками человекоподобными для тех, у кого деньги куры не клюют. Но поскольку это не мой нищенский уровень, то я особо и не вникал. Подозреваю, что этих полу-людей в обличии женском пресыщенные властью и деньгами мира сего используют не только как аксессуар на светских раутах и протокольных мероприятиях, но и, скажем так, по прямому назначению… для плотских утех. Для таких кукол кастинг не нужен – они безупречны! По крайней мере, внешне. А что у них там внутри, и каковы они в любовных утехах, я тебе не поведаю. Не довелось, сам понимаешь… Покорность и послушание, возведенные в абсолютную степень! Хотел бы себе такую?

– Это ты сейчас о ком? Об этой…?

– Ну а о ком еще? В этом театре гротеска, который мы по ошибке называем нашим безумным миром, возможно все. Были бы средства.

– А эти, у которых средств как грязи, они их что, бриллиантами обвешивают?

– И бриллиантами, и шмотками от кутюр…

– Настоящими бриллиантами?

– Осмелюсь предположить, что да. Ты салон своей «ласточки» украшаешь? Вот и они… Только у этих денег на несколько порядков больше, и, соответственно, возможностей. Им и на жён, и на любовниц, и даже на таких вот кукол-андроидов средств хватает. А соболя и бриллианты – как два пальца об асфальт! Кстати. Ты обратил внимание на её наряд?

– Конечно, обратил. А куклы эти… Они как живые? Ходят, говорят, в душ ходят…?

– Да откуда ж я знаю, Колян? Думаю, что за те деньги, что в них вложены, они многое умеют делать. Я читал, что последние модели, так те вообще с искусственным интеллектом! А мой уровень – это – общение с Алисой – моим голосовым помощником. Усекаешь разницу?

– Всё-таки, хорошо, что я тебя позвал. А ты хоть и с неохотой, но согласился. А иначе… Если бы не ты, Семён, меня бы совесть изгрызла. Я перед тобой в долгу!  То кольцо с голубым гранатом, что утром показывал, хоть немного искупит мою вину перед тобой?

– Ха! А сколько всего на её пальчиках колец было? Честно!

– Два. Два кольца. И серьги с бриллиантами – я так думаю… А ещё золотая цепь с кулоном. Раньше я сомневался, Семён, но ты мне глаза открыл – они настоящие! Да? А не дешёвая бижутерия… Это ж, какие деньжищи, Семён?

– Да ты искуситель, Коля, настоящий дьявол во – плоти! – простонал Семён. – Хотел бы отказаться, и должен бы, но не могу! Соблазн слишком велик! Это дело надо обмыть… Завтра же!

– Как только до квартиры доберусь, голубой гранат – твой. Если, конечно, это голубой гранат, а не сапфир, топаз, или ещё какая диковина.

– Слушай, Коля, договоримся сразу. Никаких сделок, никакой купли – продажи, никаких ювелиров, и хвастовства – ни – ни, пока всё не утихнет. Год – минимум! Осторожность – наша броня! Такие камни, как светлячки, даже в кромешной тьме сияют. Искать будут, не сомневайся.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.