Извращенное королевство

– Ты умер! – Я кричу что есть мочи. – Я думала, что все эти десять лет ты мертв. Почему объявился сейчас? Почему не раньше? Почему, папочка? Почему?

– Ты думаешь, я бросил бы свою принцессу, будь у меня выбор?

Я смотрю на него сквозь влажные от слез ресницы.

– Ч-что произошло?

– В меня стреляли, и я впал в кому. Вышел из нее только год назад. Если бы все зависело от меня, то я бы разыскал тебя, как только очнулся, но мне не хотелось, чтобы ты видела меня таким.

– Это правда. – Нокс начинает загибать пальцы. – Ему пришлось пройти реабилитацию, психотерапию и кучу чего еще, что просто вынесло мне мозг.

Внимательно осматриваю папу. Сейчас он выглядит вполне нормально, но это не значит, что так было все время.

Папа пребывал в коме девять лет.

Когда-то я читала, что после комы пациентам приходится пройти длительную тяжелую реабилитацию, и им стоит огромных усилий вернуться к привычной жизни.

Можно я спрячусь за какой-нибудь огромной горой?

Я немного по-детски относилась к его исчезновению, пока не узнала всю историю.

– Я за тобой присматривал, – говорит папа. – Просто не показывался тебе.

Я вздыхаю.

– Черный «Мерседес».

Он кивает.

– И Нокс.

Парень машет мне двумя пальцами.

– Всегда к вашим услугам, миледи.

Пазл начинает складываться. С тех пор как Нокс появился в моей жизни, он всегда был рядом, даже когда я его об этом не просила.

– Ты у меня в долгу, поняла? – подмигивает Нокс.

Я киваю.

Он легонько постукивает по синяку в уголке рта.

– А твоя подружка с зелеными волосами будет должна мне вот за это.

– Ким?

– Это сделал тот чувак по имени Ксандер, – склонившись ко мне, шепчет он. – А твой Эйден все видел, кстати, но свалил в закат, будто ничего не заметил.

Я изумленно открываю рот.

Сказать по правде, я не удивлена, что тут замешан Эйден. Подозреваю, он явно к этому причастен. Однако я действительно удивлена, что Ксандер прибегнул к насилию. Он никогда не был замечен в жестоком поведении.

Не считая того раза в кафетерии.

– Он не ее Эйден, – отрезает папа. – Он Эйден Кинг, сын Джонатана Кинга – человека, который разрушил наши жизни.

Я сглатываю, и не просто потому, что папа напомнил о вражде между нашими семьями.

Папа прав.

Он не мой Эйден.

«Вот в чем дело, Стил, у тебя нет будущего с Эйденом, потому что он уже помолвлен с Сильвер».

Бесстрастные слова Джонатана скребут ножом по моему измученному сердцу, разрывая его на части.

Сильвер была права с самого начала: он никогда мне не принадлежал.

Он уготовил мне самую презренную, отвратительную роль – его любовницы.

Сумбурные чувства вцепились когтями мне в грудь, но я игнорирую их.

Я оказываюсь быть втянутой в этот ад. Не сейчас.

Перевожу взгляд на отца.

– А сейчас ты как себя чувствуешь?

– Нормально.

– Остались какие-то последствия комы?

– Врач говорит, что мое состояние стабильно.

– Но нужно регулярно проверяться, – вмешивается Нокс. – Ну, как и тебе.

На глаза наворачиваются слезы от очередного напоминания. Как и в меня, в папу стреляли в тот день.

Мы оба – жертвы.

Или мы все же ими не были?

Все очень расплывчато, и решения пока не предвидится.

В одном я уверена точно: папа здесь. Он не умер. И сдержал обещание не оставлять меня, в отличие от Илая.

Он вернулся за мной.

– Пап?

– Да, принцесса?

– М-можно тебя обнять?

Уголки его глаз увлажняются, и он тянет ко мне руки.

Я крепко его обнимаю и утыкаюсь лицом ему в грудь. Папины руки обвивают меня в теплом, успокаивающем объятии. Слезы, которые я сдержала сегодня при его появлении, ручьем бегут по щекам.

– Ты… Т-ты вернулся.

– Обещаю, что больше никогда тебя не оставлю. Прости, что так поздно пришел, принцесса.

Я отчаянно мотаю головой.

– Ты вернулся.

Кажется, целую вечность я плачу на его груди. Хватаю его за рубашку, словно я снова маленькая девочка.

Папочкина дочка.

– Больше никогда тебя не брошу. Обещаю.

Я глухо икаю, не отрываясь от его груди, судорожно вдыхаю и выдыхаю.

– Мы на месте! – кричит Нокс и восклицает: – Слава богу!

– Готова зайти внутрь? – Папа убирает мне волосы с лица.

Наконец я поднимаю голову от папиной груди и киваю, но даже сейчас все внутри протестует от мысли вернуться туда.

Готова ли я зайти в дом, где оставила свое детство навсегда?

Есть только один способ все выяснить.

Глава четвертая

Эльза

Дом.

Такое странное слово.

Я снова здесь. В Бирмингеме. Дома.

Нокс выскочил из машины с такой скоростью, как будто у него загорелась задница.

Расстояние от парадных ворот до особняка очень большое. Стильный сад простирается так далеко, насколько хватает взора. Он усажен деревьями, которым придали самые разные формы.

Ноги и руки дрожат, когда мы с папой стоим у парадного входа в дом.

Вход украшают две статуи львов, совсем как в моих обрывочных воспоминаниях.

Не думаю, что когда-то осознавала масштабы нашего дома. Но я помню освещение, собственное озеро и наши с папой долгие пробежки по периметру владений.

Наш дом больше, чем особняк Кингов. Возможно, это потому что они живут в Лондоне, а мы далеко от столицы, в Бирмингеме.

Пасмурное небо окутывает мрачной пеленой две высокие башни на восточной стороне.

При их виде меня охватывает дрожь, она скребет ребра, словно мечтающий об освобождении узник. Что-то все-таки есть в этих башнях, но что именно?

– Добро пожаловать домой, принцесса.

Отрываю взгляд от архитектурного шедевра и пристально смотрю на отца. Он глядит на меня с гордостью и удовлетворением, словно с самого начала хотел привести меня сюда.

– Я… Я думала, весь дом сгорел в пожаре.

– Так и было. – Во взгляде появляется и быстро исчезает ностальгия. – Было непросто, но мы отреставрировали его, чтобы он выглядел как прежде.

– Понятно.

Все это слишком… сюрреалистично.

Если сейчас дом окутает красный туман, то я совершенно точно пойму, что все это сон. Может быть, я все еще в кабинете доктора Хана, переживаю воспоминание о первой встрече с Эйденом.

Может быть, этого утра никогда не было. И может быть, Эйден не помолвлен с Сильвер.

При мысли об этом я качаю головой. Я не буду о нем думать. Не буду о нем думать…

Отец берет меня под руку.

– Идем внутрь. Ты, наверное, устала.

Ноги не слушаются, когда мы заходим в холл.

Мрамор.

Это первое, что бросается в глаза. Мраморные полы, мраморные ступени, даже статуя льва сделана из мрамора.

Подождите. Это все настоящее?

Мужчина средних лет, похожий на Роберта Де Ниро, и две горничные кланяются нам на входе.

Я неловко киваю в ответ. Так странно, что люди приветствуют нас, словно королевских особ. Однако исходя из того, что я знаю о «Стил Корпорейшн», папу вполне могут принимать за представителя знати в Бирмингеме.

Кажется, отец ни капли не стесняется прислуги. Он здоровается с ними и идет дальше.

Я иду рядом, словно бедная сиротка. Одежда до конца не просохла, волосы растрепались, так что выгляжу я соответствующе.

Мы с отцом входим в огромную гостиную со сводчатым золотым потолком и ослепительным освещением. Две мраморные статуи львов украшают мраморную винтовую лестницу. Две большие картины с китайскими воинами висят по обе стороны от лестницы, что придает виду совершенную симметрию.

Теперь я знаю, откуда у меня такая любовь к старинным китайским военным книгам и мыслителям.

В гостиной удобно расположены несколько панорамных дверей, через стекла которых можно увидеть сад.

Все, как в моем видении.

Возможно, все это мне тоже привиделось. Может, у меня галлюцинации, и отец вовсе не жив.

В горле ощущается что-то горькое и липкое. Сжимаю папину руку, чтобы убедиться, что это не обман разума.

Но нет. Папа здесь.

Он вернулся за мной.

– Вот вы где.

Перевожу взгляд направо. Мужчина средних лет спускается по лестнице с вежливой улыбкой на губах.

Он одет в костюм-тройку в полоску и выглядит стройным и подтянутым для мужчины его возраста. У него бледно-голубые глаза, как у снежного барса, и волосы цвета соли с перцем, хотя это его совсем не старит.

Подождите.

Кажется, я его уже где-то видела.

Присматриваюсь к мужчине, и глаза расширяются от удивления.

– Это вы?

– Я же говорил, что она узнает тебя. – Нокс с разбегу прыгает на мужчину и обнимает его рукой за плечи с хитрой ухмылкой. – Гони сотку, Агнус.

– Узнаешь меня? – спрашивает тот самый человек, Агнус, не обращая внимания на Нокса.

Я медленно киваю.

– Это вы всегда были в той кофейне.

– Бинго! – улыбается Нокс, протягивая руку. – С тебя сотка. И поскорее.

– Между прочим, это ты ставил. Я на такое не соглашался. – Агнус засовывает руку в карман и достает кошелек. Нокс хватает купюры и ухмыляется, пересчитывая деньги.

– Мне кто-нибудь скажет наконец, что происходит? – Мой взгляд быстро перемещается от человека к человеку в этой троице.

– Это Агнус, – говорит папа. – Моя правая рука, советник и лучший друг. Он заботился о компании и об этом доме, пока я был в коме.

– Ты меня не помнишь, Эльза, но вообще-то я был твоим любимым дядей, когда ты была маленькая.

– Моим любимым дядей был дядя Редж. – Слова беспокойным шепотом срываются с губ.

Лицо Агнуса бледнеет. Нокс чуть не рвет купюры от напряжения.

Папино же лицо остается непроницаемым.

– Реджинальда больше нет с нами, принцесса.

– Он был моим братом-близнецом. – Агнус легкомысленно улыбается, учитывая произошедшее. – Ты никогда бы не отличила нас друг от друга.

Еще раз всматриваюсь в лицо Агнуса. У него слегка выпуклые глаза, но не такие же, что я видела в кошмарах с дядей Реджинальдом. И потом… Агнус вполне симпатичный мужчина средних лет. А вот дядю Реджа я бы никогда не назвала привлекательным.

– Как он погиб? – спрашиваю я.

– Сгорел при пожаре в Бирмингеме. – Нокс убирает деньги в карман. – Поджарился, как поросенок.

– Нокс! – ругается папа. – Иди к себе в комнату.

– Не-а. – Нокс плюхается на диван, закидывает ногу на ногу и кладет руку на спинку дивана. – Эй, Ти. Будешь должна полтинник. Эльза не такая сучка, как ты предполагала.

Миниатюрная девушка в наушниках неторопливо заходит внутрь. У нее очень аккуратные милые черты лица. Черные волосы цвета полуночи ниспадают на плечи, а глаза огромные и черные – или темно-карие? Губы напоминают лепестки роз, а носик маленький и изящный, как и все ее личико.

Несмотря на то, что у нее хорошенькая внешность, как у Белоснежки, все в девушке кричит о том, что ей это не нравится. К примеру, на ней темно-фиолетовая помада и черные тени для век, что придает ее выразительным глазам колдовской вид. Кроме того, она еще и носит серьги в виде черепа.

Даже на чулках нарисованы черепа. Помимо этого, она носит джинсовые шорты, черную кожаную куртку и кроп-топ, который обнажает ее бледный живот.

Читаю красную надпись на белом топе.

«Иногда король – женщина».

Интересно. Девушка наверняка намного глубже, чем ее внешность.

Вытащив наушники, она смотрит на меня пустыми отчаянными глазами. Словно размышляет, как бы разрезать мне голову и заглянуть внутрь.

– Эльза, это Тил. – Папа сжимает мне руку, прерывая игру в гляделки с новой знакомой. – Тил, это Эльза.

– Избалованная принцесса. – Тил играет с наушниками. – Кто же ее не знает?

– Деньги на бочку, Ти. – Нокс щелкает пальцами. – За тобой должок.

– Рано пока. Я должна убедиться в этом сама.

– Нокс, Тил. – Папа говорит медленно, но с повелительными нотками. – Надеюсь, вы подружитесь с Эльзой. Я ясно выражаюсь?

– Да мы уже дружим. – Нокс подмигивает мне. – Я даже обошел ее в математике.

– Ничего не обещаю, пап. – Тил откидывает волосы и демонстративно выходит.

По стеклу бьют первые капли дождя, но кажется, она не обращает на это внимания. Может быть, ей тоже нравится дождь и что после него все становится чище.

– Дай Тил немного времени, – улыбается папа. – Она плохо адаптируется к изменениям и посторонним людям, но она привыкнет.

– Она тоже?.. – начинаю я и замолкаю.

– Приемная сестра. – Нокс щелкает пальцами. – Бинго.

– И сколько же у меня приемных братьев и сестер?

– Всего двое. – Это уже говорит Агнус. – Добро пожаловать домой, Эльза.

Ясно.

Дом не такой, каким я его помню. Многое поменялось, включая новообретенных брата и сестру, дядю, которого я тоже не помню, и прислугу.

Нужно время, чтобы осознать все изменения, но быть здесь – уже само по себе изменение к лучшему.

Все вернулось к точке начала – и конца. Это место может ответить на все мои вопросы и наставить на путь истинный.

Делаю глубокий вдох, и меня наполняет аромат жасмина и специй.

Неважно, как много всего изменилось, – это по-прежнему дом.

Мой дом.

Может быть, но только может быть, мое место – здесь.

Глава пятая

Эйден

– Я здесь. И кстати, не хочу тут находиться.

Леви усаживается за обеденный стол и благодарит Марго за то, что она приготовила его любимый стейк.

Она бросает на нас многозначительный взгляд, и между ее бровями появляется беспокойная морщинка. Леви, как самопровозглашенный джентльмен, убедительно кивает ей, словно говоря: «Нет, мы не собираемся съесть друг друга на ужин».

Марго просит позвать ее, если нам что-то понадобится, и резко удаляется. Двери обеденного зала закрываются.

Остались только ненормальные Кинги.

Как в старые добрые времена.

Не припомню, когда мы последний раз вот так втроем обедали. С тех пор, как Леви начал встречаться с Астрид и съехал, он почти не навещал нас, а если и приходил в гости, то только с ней.

Мы с Джонатаном знаем, что Астрид уговаривает его поддерживать связь с семьей. Именно поэтому отец со временем и принял ее, несмотря на то, что она из Клиффордов.

Интересный факт о Клиффордах: Джонатан их не любит.

Мать Астрид убила дядю Джеймса в автокатастрофе – они оба в ней погибли. Джонатан верен себе и все еще таит обиду на Астрид и ее отца-лорда – можно подумать, это они засунули дяде Джеймсу в глотку наркотики той ночью.

В общем, таков Джонатан. Мстительный и безжалостный.

Он занимает место во главе стола, а мы с Леви сидим по обе стороны от него. Люстра над нами ярко освещает стол, словно мы в кулинарном шоу.

Я заношу над стейком нож, но не приступаю к еде.

Мысли возвращаются к Эльзе, которую я вчера оставил. Ее застывшее лицо не дает мне покоя, на сердце затягивается узел.

Как я мог позволить ей уйти? У нее даже не было с собой проклятого телефона. В любом случае, вряд ли она сейчас отвечала бы на мои звонки и сообщения.

Прошел всего один день, но кажется, будто мы в разлуке целую вечность – и это я даже не верю в вечность и прочий бред.

Так что я сижу и размышляю, когда она успела стать неотъемлемой частью моей жизни – да что там, гребаным воздухом, которым я дышу!

Это произошло, когда я заявил права на нее? Когда первый раз к ней прикоснулся? Или когда воссоединился с ней два года назад? А может, все началось в том долбаном подвале?

– Мы собрались здесь сегодня, потому что у нас появился враг.

– Ты хотел сказать, у тебя появился враг, – усмехается Леви, жадно откусывая кусок стейка и беззаботно жуя его.

– У всей семьи Кингов появился общий враг, щенок.

Леви закатывает глаза, но ничего не говорит. Я уже кратко рассказал брату о возвращении Итана Стила. Нравится это ему или нет, Леви носит фамилию Кинг и входит в число наследников Джонатана. Он стал частью игры еще до своего рождения.

Как и я.

Как и Эльза.

– Я давно знаю Итана – он попытается подорвать наши основы, прежде чем атаковать. – Джонатан разрезает мясо с такой легкостью, словно говорит не об атаках и войнах.

– Ты знал Итана. В прошедшем времени, – поправляю я.

– Итан не изменяет своим методам атаки. – Джонатан отрывается от еды. – Кроме того, мои источники сообщают, что он был в коме почти девять лет. Прошлое – все, что он помнит.

– Твои источники не доложили тебе, что он нагрянет с внезапным визитом? – смеется Леви.

Джонатан переводит на него злобный взгляд.

– Просто констатирую факты, дядя. «Если ты знаешь себя, но не знаешь врага, за каждую достигнутую тобой победу ты расплатишься поражением»[2], помнишь? – Леви декламирует древнюю цитату, которыми когда-то пытал нас Джонатан.

Леви даже не пытается симулировать интерес ко всему этому. Он уже построил свою жизнь на карьере футбольного игрока. У него есть девушка и блестящее будущее. Для него все эти игры – пустая трата времени, и он не устает напоминать об этом Джонатану.

– Я знаю врага. – Джонатан ухмыляется и возвращается к обеду. – Намного лучше, чем себя.

– И какой будет план? – спрашиваю я.

– Вот это другое дело. – Джонатан указывает на меня вилкой. – Во-первых, прекращай все эти идиотские выходки с дочерью Стила и возвращайся к Сильвер. Мы давно дружим с ее отцом. Я не дам тебе разрушить эту дружбу.

Да уж.

Куинс и я сошлись не по той причине, которую предполагают наши отцы. Дело совсем в другом, и скоро проблема будет решена.

– Ты давно знаешь Себастьяна Куинса, потому что у вас общие деловые интересы, – говорит Леви, не поднимая головы. – Он использует свое влияние министра, чтобы на твои корабли закрывали глаза. А, и ты еще обещал спонсировать его агитационную кампанию перед выборами премьер-министра. Очень мило с твоей стороны, дядя.

Я пытаюсь не засмеяться.

– Тебе все ясно? – Джонатан игнорирует Леви, обращаясь ко мне.

Я киваю с отсутствующим видом. До поры до времени ему не нужно знать, какой ход я собираюсь сделать. В конце концов, он не единственный, кто любит преподносить сюрпризы.

И не единственный любит все разрушать.

– Прекрасно. – Он указывает вилкой на нас с Леви. – Мы приглашены на благотворительный вечер к Роудзам в эту пятницу. Чтобы оба были там.

– Я пас. – Леви изображает зевоту.

– Не интересует, – одновременно с ним говорю я.

Джонатану пора бы понять, что не стоит таскать нас на вечеринки своих друзей и прочую благотворительную хрень. Мы посещаем одно событие в год, и оно уже произошло.

– Эй вы, слушайте. – Джонатан швыряет вилку с ножом на стол. – Это не просто благотворительный ужин. Роудзы – аристократы, которые недавно возобновили семейное дело. Они ищут долгосрочных партнеров, и это будет «Кинг Энтерпрайзес». Я долгие месяцы готовил проект и не упущу такую огромную возможность.

– А мы здесь при чем? – спрашивает Леви.

– Приведешь дочь Клиффорда. Титулованные особы любят людей, которые на них похожи. Если они увидят, что член семьи Кингов встречается с дочерью лорда, то смягчатся.

По мнению Джонатана, Клиффорды плохие, но если от них есть польза, то он тут же об этом забывает.

– А я? – Прожевывая еду, я даже не чувствую ее вкуса.

– Ты мой наследник. Они успокоятся, если увидят, что преемник столь же надежен, как его отец.

Леви закатывает глаза, и я вздыхаю.

Я найду повод откосить. При других обстоятельствах я бы разыграл перед друзьями Джонатана целое шоу и убедил бы тут же подписать все нужные отцу документы. Если я принесу ему в клюве выгодную сделку, он оставит меня в покое.

Однако сейчас я не намерен целовать задницы друзьям Джонатана.

Мне нужно сделать кучу дел, и все они связаны с Эльзой, а не фамильной честью.

Ее сегодня не было в школе. Не то чтобы я удивлен, но отчасти надеялся, что она появится. И отчасти думал, что она столкнется со мной и выбесит своим упрямством, как раньше.

Даже Рид не общалась с ней со вчерашнего дня, и девушку настигла небольшая паническая атака, когда она бродила по коридорам школы в одиночестве.

Будь я добрее, то предложил бы ей свою компанию. К несчастью для Рид, я не такой. Впрочем, рядом с ней провел весь день Астор. За это Найт мысленно убил его тысячей разных способов, а затем чуть не сломал ему ногу.

Все как обычно.

Итак, Эльза. Если она не разговаривает с лучшей подругой, то черт побери, как мне с ней связаться?

Говорю себе, что ей требуется время, и через какие-то несколько дней она будет готова меня выслушать.

Проблема в том, что я не отличаюсь терпением.

Целый день без нее сводит меня с ума. У меня ломка, это раздражает и выводит из себя. Я приду в норму, только когда Эльза будет рядом со мной, где она и должна быть.

Она обещала.

Она обещала, черт возьми.

Если думает, что я дам ей сбежать, то она совсем меня не знает.

Я позабочусь, чтобы она узнавала меня снова и снова.

– Итан сделает ход во время благотворительного ужина.

Слова Джонатана возвращают меня к реальности.

– Откуда ты знаешь? – Я поднимаю бровь.

– Он знает, что я месяцами гоняюсь за этой сделкой. Не может быть простым совпадением, что он вернулся, когда контракт так близок. Он любит рвать шаблоны своим врагам.

– Он будет с тобой соперничать? – спрашивает Леви.

– Возможно. Я все еще не до конца понимаю его тактические ходы, но сделаю все, чтобы испортить абсолютно каждый из них.

– Прошло десять лет. Вы с дядей лишились жен. Не пора оставить прошлое в прошлом? Ты можешь просто забить и свалить в закат.

Джонатан смотрит на Леви так сурово, что тот трясет головой.

– Господи, да просто сказал.

– Вы оба там будете. – Джонатан вытирает рот салфеткой. – Не обсуждается.

Если пойдет Итан, то скорее всего, будет и Эльза. Не потому что ей все это нравится, а потому что ее отец не упустит шанса показать дочку и наследницу империи Стил.

Она там будет.

Я даже почти чувствую аромат кокоса все оставшееся до пятницы время.

– Идет, – говорю я Джонатану.

Он одобрительно кивает.

– Увидимся в пятницу.

– Эй, минутку. Я не соглашался, – протестует Леви.

Но Джонатан уже вышел из зала. Возможно, он останется допоздна в своем кабинете, сделав мир еще немного ужаснее.

– Засранец малолетний. – Леви кидается в меня яблоком.

Ловлю его и откусываю.

– Это из-за Эльзы? – спрашивает он.

Пожимаю плечами.

Все из-за нее, но ни ему, ни Джонатану знать это не обязательно.

Показать свою слабость – значит дать проиграть битву своим же солдатам.

Бросаю яблоко обратно Леви и встаю, придумывая новый план.

Он ловит фрукт и откусывает.

– Ты ее не заслуживаешь.

– Примерно как ты не заслуживаешь Астрид?

– Я хотя бы изменился ради нее. А ты что-то сделал ради Эльзы?

– Я снова нашел ее.

И никто не отберет ее у меня.

Выхожу из обеденного зала и достаю телефон. Тысяча и один пропущенный с одного и того же номера. Я преувеличиваю, конечно, но да – телефон звонил не переставая. Удивлен, что он еще не провел рейд в школе.

– Эльза, это ты? – Обеспокоенный голос Джексона Куина звучит на том конце провода. – Ты говорила, что сегодня вернешься, но в школе тебя не было. Тетя уже составляет заявление о розыске.

Они правда провели рейд в школе.

– Это Эйден Кинг.

– Эйден. – Кажется, он растерялся, но быстро добавляет: – Эльза рядом?

– Нет.

– Нет? – Джексон кричит, и мне приходится отодвинуть трубку от уха, чтобы не оглохнуть. – А где она? Что с ней? Почему ты ничего не сказал нам? – Он закидывает меня вопросами.

– Ее забрал Итан Стил в Бирмингем.

Рассказав подробно о возвращении Итана, отключаюсь с улыбкой на лице.

Может, мне и не вернуть ее, но дяде с тетей это под силу.

Глава шестая

Эльза

Последние два дня папа проводит мне долгие экскурсии по владениям.

Я помню прошлое обрывками, но только около тридцати процентов своего детства. Словно мои воспоминания заледенели, и нет способа их как-то «разморозить».

Папа терпеливо рассказывает о том, как мы вдвоем приходили раньше в сад после его возвращения с работы. Я в то время была на домашнем обучении, и он часто помогал мне с уроками.

Тема моей мамы постоянно вертелась на языке, но я не разрешала себе упоминать ее. Во-первых, мне не хватало на это смелости. Во-вторых, Нокс постоянно увязывался за нами, пытаясь бороться за звание папиного любимого ребенка. Со стороны это выглядит несерьезно, но я чувствую в нем дух соперничества. Несмотря на внешнее легкомыслие, Нокс готов умереть в битве за желаемое.

Но вообще-то с ним весело. Он напоминает мне о друзьях, которых пришлось оставить.