Замуж? Да ладно!

Мира Айрон

Замуж? Да ладно!

Глава первая

Шум… Как же достал этот шум в ушах! Лучше бы я спала дальше, зачем опять проснулась?

Делаю очередную попытку открыть глаза. Этих попыток уже было несколько; всякий раз перед глазами всё начинало плыть, потом кружиться, и меня мутило.

На этот раз изображение как будто не плывёт и не двоится. Правда, в глазах резь и «песок», но зато мутить не начинает.

А ещё до меня откуда-то издалека доносятся голоса, но я их хорошо слышу, даже несмотря на шум в ушах.

– Виктор Иванович, я нарушаю все мыслимые и немыслимые правила, впуская вас в реанимацию, – тихо произнёс мужской голос.

Раздался тяжёлый вздох, затем какое-то шуршание, и другой мужской голос, более низкий и густой:

– Надеюсь, это компенсирует ваши моральные страдания и метания?

– Спасибо, Виктор Иванович! – подобострастно ответил первый голос.

Решаю, что для первого раза достаточно, глаза пока можно прикрыть. А заодно послушать, что за странный разговор идёт рядом.

Я уже поняла, что нахожусь в больнице, и примерно поняла, почему. Удивительно то, что я вообще существую, вижу, слышу, могу осторожно шевелить ногами и руками. Правда, конечности затекли, но я совершенно точно чувствую их. Да и боли никакой не ощущаю, помимо головной.

– Сейчас я сделаю вызов, и вы поговорите по видеосвязи с моим сыном, – опять второй голос, низкий и властный. – Арсений хочет знать все подробности о состоянии своей невесты.

Интересно тут у них! Выходит, в этой палате, в реанимации, я нахожусь не одна. Тут есть ещё какая-то невеста.

Вскоре до меня доносится третий мужской голос, чуть искажённый динамиком смартфона и встревоженный, но достаточно приятный.

– Да, папа! Ты в клинике?

– В клинике, сынок. В палате, в которой пока лежит Кира. Пусть тебя не пугает то, что бедняжка в реанимации. Сейчас доктор тебе всё объяснит. Давайте, Геннадий Павлович!

Мне вдруг становится явно не к месту и не ко времени смешно. Я представляю Арсения и Геннадия Павловича как участников репортажа с места событий. Один будто в студии, а второй, так сказать, «в поле».

«Арсений, вы слышите меня?»

«Да, Геннадий, прекрасно слышу».

«Раз, раз… Арсений?»

«Да, Геннадий!»

Что ж, мои язвительность и цинизм при мне, значит, всё не так уж плохо.

– Здравствуйте, Арсений Викторович! – заговорил доктор. – Уже завтра утром мы переведём Киру Андреевну в обычную палату и продолжим наблюдать за её состоянием в течение нескольких дней. Это удивительно, что в такой ситуации девушка получила только сотрясение мозга, но факт остаётся фактом. У вашей невесты очень сильный ангел-хранитель. Иначе как чудом случившееся не назовёшь.

– Я могу увидеть Киру? – голос Арсения Викторовича звучит немного сдавленно, но в то же время, в нём слышится громадное облегчение.

– Да, конечно, сейчас я осторожно подойду к кровати, чтобы не разбудить пациентку.

Что за чёрт? Доктор подошёл к моей кровати и тихо, почти шёпотом, сказал:

– Вот, как видите, Кира Андреевна спит. Она ещё находится под действием лекарств.

В смысле? Какая ещё Кира Андреевна?! Где?

Я полностью в своём уме! И я прекрасно помню, что меня зовут Ирма Яковлевна Гёте. Мне тридцать восемь лет, я живу одна, никаких женихов у меня нет. У меня домашнего животного-то нет, поскольку я постоянно нахожусь в длительных разъездах.

Я доктор геолого-минералогических наук, заведующая кафедрой петрологии и вулканологии.

Когда случилось несчастье, я находилась в экспедиции в Хакасии, изучала Сибирские траппы. Мне нужно было получить образцы горной породы в одном хитром месте, и работала я в полном снаряжении, со страховкой.

Что и по какой причине произошло, я так и не поняла, просто в какой-то момент услышала страшный вопль, на меня обрушилось нечто тяжёлое, и всё…

Виктор Иванович пообещал держать сына в курсе и заверил в том, что «Кира позвонит, как только проснётся и немного придёт в себя».

Потом в палате стало тихо, и я поняла, что Виктор Иванович и Геннадий Павлович удалились. Осторожно приоткрыла глаза. Аллилуйя! По-прежнему ничего не плывёт и не двоится.

Начала осторожно разминать ладони и ступни, потом попыталась согнуть руки в локтях, а ноги – в коленях. Получается! Значит, позвоночник тоже в порядке?! Ну и ну! И вправду чудо!

Я приподнялась на локте, оглядела невыносимо белую и стерильную палату. Никого, кроме меня, в палате не оказалось. Где же Кира?

На тумбочке возле кровати обнаружилась белая, относительно тонкая коробочка. Айфон. Откуда? Я никогда не гналась за статусностью, у меня всегда были гораздо более простые и скромные модели смартфонов.

Приподнялась ещё повыше и вдруг заметила спустившиеся на подушку длинные очень светлые волосы. Потрогала их, потянула и охнула от боли. Может, я всё ещё сплю, и всё это мне снится? Попробовала ущипнуть себя за руку – больно.

И тут только обратила внимание на ярко-красные очень длинные ногти на руках. Кое-как села в кровати и начала оглядывать себя. Происходящее нравилось мне всё меньше, и я уже хотела встать, чтобы найти зеркало, когда двери в палату открылись, и вошла женщина средних лет в медицинской униформе.

– Проснулись, Кира Андреевна? – бойко подскочив ко мне, зачастила незнакомка. – Тихо, тихо! Вставать не нужно, рано пока. Что хочется? Пить? В туалет?

– Где я?! – с силой выдавила я из себя и поняла, что голос мне тоже не принадлежит.

Глава вторая

– Как где? В Москве, в клинике …

Ответ незнакомки (я решила, что это медсестра) прозвучал как нечто само собой разумеющееся. Название клиники мне абсолютно ни о чём не говорило, но по тону женщины я поняла, что клиника известная и имеет очень хорошую репутацию.

Потому, видимо, толстосумы и вхожи даже в реанимацию… Ну в этом как раз нет ничего удивительного.

– Можно воды? – мне очень хотелось дать свободу от тисков своему горлу, а ещё я надеялась на то, что вернётся мой голос, собственный, а не чужой.

Даже если этот голос и звучит подобно колокольчику, я хочу обратно свой!

Я залпом осушила стакан воды, принесённый незнакомкой, и пригляделась к её бейджу.

«Алевтина, санитарка», – гласил бейдж.

– Алевтина, – я поморщилась от звука своего нового голоса, но опомнилась и попыталась натянуть на лицо улыбку. – Как давно я здесь?

– Больше суток. С тех пор, как вас доставили из Сибири по санавиации в нашу клинику.

– А что со мной случилось? – осторожно поинтересовалась я.

– Неужели забыла, матушка? – Алевтина прижала ладони к довольно пухлым щекам, а глаза её стали почти круглыми. – Неужели с памятью… того…

– Да, «что-то с памятью моей стало», – согласно закивала я.

– Так это… Наверно, надо доктора позвать…

Я не успела остановить Алевтину, и она нажала какую-то кнопку около двери. Эх! А я хотела попросить, чтобы санитарка помогла мне добраться до зеркала.

Оно находилось в этой же палате, но было расположено у другой стены, по диагонали от меня. Если бы я была уверена в своих силах! Ладно, позже попробую сама дойти. Сейчас нужно пережить беседу с доктором и не загреметь в психушку.

– Добрый день! – раздался от двери уже знакомый мне голос. – Меня зовут Геннадий Павлович, я ваш лечащий врач.

Геннадий Павлович оказался среднего роста худощавым мужчиной с небольшими светлыми глазами и слегка редеющими русыми волосами.

Алевтина что-то прошептала доктору и покинула палату. Геннадий Павлович с интересом посмотрел на меня, поставил стул напротив моей кровати и сел.

– Здравствуйте, – с опозданием ответила я.

– Как вы себя чувствуете?

– Как раз хотела задать вам этот же вопрос, о себе, разумеется, – усмехнулась я. – Доктор, что со мной?

– Неужели и вправду не помните? – нахмурился Геннадий Павлович. – А имя своё помните?

– Конечно! Имя помню. Я…

Я едва не сказала своё настоящее имя, но вовремя поймала себя за язык. Какое-то шестое чувство вопило: «Нельзя! Подожди! Хотя бы пока. Нужно сначала разобраться во всём».

Я вспомнила выписки, которые видела на тумбочке около моей кровати.

– Моя фамилия Панова, зовут меня Кира Андреевна. Я родилась…

Назвав дату рождения, которую видела в выписке, я впервые обрадовалась: не каждый день бывает возможность превратиться из тридцативосьмилетней женщины в девушку двадцати четырёх лет.

– Замечательно, – кивнул Геннадий Павлович. – А имена кого-нибудь из близких вы помните?

– У меня есть жених, – ощущение такое, словно перехожу через топкое болото: одно неверное движение, и… – Его зовут Арсений.

Лицо Геннадия Павловича оставалось бесстрастным, но я увидела, как в его глазах мелькнуло одобрение.

– Отец Арсения, – продолжала я. – Виктор Иванович. Это я помню. К сожалению, я забыла, почему и как оказалась здесь.

– Может, и не к сожалению, – пробормотал Геннадий Павлович.

– Всё настолько плохо? – сердце замерло, а в висках резко застучало.

– Скорее, удивительно, Кира Андреевна. Хотя конкретно для вас – удивительно со знаком плюс. Вы отправились в горы со снаряжением, но что-то пошло не так, хотя это был далеко не первый ваш подъём. Вы сорвались, однако упали не в расщелину, а на небольшой выступ. Женщине, которая в то время работала на данном выступе, повезло гораздо меньше, чем вам. Вы рухнули прямо на неё, и бедняжка сорвалась вниз. Вот так она в какой-то мере спасла вашу жизнь ценою своей.

– Господи, – горло опять сжал спазм. – Получается, я виновата в её гибели? Кто она? У неё наверняка остались родные?

Я уже догадывалась, что за женщина сорвалась вниз, но решила уточнить.

– Селивёрстов… Виктор Иванович всё выяснил. Родных у женщины не осталось. Но она была каким-то очень известным учёным, изучала горные породы. Сейчас Виктор Иванович занят тем, чтобы достойно проводить в последний путь погибшую. А вы не должны винить себя: то, что произошло, – трагическая случайность, от которой, увы, никто не застрахован. Завтра вас дополнительно осмотрят специалисты, а вы пока старайтесь не напрягать мозг, отдыхайте. Я сейчас позвоню Виктору Ивановичу, и возможно, он приедет сегодня.

Геннадий Павлович встал, а потом, словно спохватившись, указал на плоскую белую коробочку.

– Тут ваш новый телефон, Виктор Иванович привёз. Вашу сим-карту восстановили, она уже тут, а прежний телефон не подлежит восстановлению.

– Спасибо, Геннадий Павлович.

– Надеюсь, вы сможете поужинать? Ужин принесут через час.

– Постараюсь, – я вновь изобразила улыбку.

– Если что-то понадобится, кнопка вызова на стене, в изголовье вашей кровати.

Я кивнула. Разговаривать мне больше не хотелось. Надеюсь, Виктор Иванович всё же не нагрянет сегодня.

Достав из коробки айфон, я первым делом зашла на сайт университета. Конечно, я уже была готова к тому, что там увижу, и всё-таки к горлу в который уже раз подступил тяжёлый ком.

«Отечественная наука понесла невосполнимую утрату…»

«Памяти коллеги…»

И всюду мои портреты с ленточкой в углу. Подробности трагедии, биография, воспоминания коллег…

– Чёрт, а кто же теперь станет заведующим кафедрой?! – произнесла я вслух и встрепенулась. – Неужели назначат Воробьёва? Нет, только не это! Надо сказать им, чтобы назначили Лядову!

Среди контактов в айфоне не оказалось ни одного знакомого, и я нашла номера рабочих телефонов на сайте. Так, ректорат…

Резко опомнившись, я сбросила звонок. Кто меня станет слушать? А вот дорогу прямиком в психушку я себе проложу на раз-два! Надо подумать и поступить хитрее. Однако допустить, чтобы на моё место назначили Воробьёва, я не могу. Уверена: с кандидатской у него дело нечисто, потому и вылез вон из кожи, чтобы успеть защититься, пока я была в длительной командировке.

Осторожно встав с кровати, я поковыляла в туалет. Смотреть в зеркало в умывальной специально не стала, пошла к большому, висящему в палате на стене.

Из зеркала на меня смотрела довольно высокая молодая блондинка с огромными зелёными глазами, красивыми скулами, аккуратным носом и ярким пухлым ртом. Слава всевышнему, никаких следов пластики, красота естественная.

Длинные ноги, тонкая талия и высокая грудь. Густые светлые волосы спадают чуть ниже пояса. Даже если тонированные, то самую малость, мягкие, не пережжённые.

Да уж. Могла ли я себе представить нечто подобное? Ведь всю сознательную жизнь я видела в зеркале невысокую, немного коренастую женщину с неправильными чертами лица и неопределенного цвета короткой шевелюрой. Единственное, что сохранилось от меня прежней, – цвет глаз.

– Ирмы больше нет, – пробормотала я. – Меня нет.

В этот момент заиграла музыка в айфоне, оставленном мною на тумбочке. Я подошла и с опаской взглянула на дисплей. Звонил Арсений.

Глава третья

Я испуганно смотрела на смартфон, кусая губу, а в это время мой стрясённый мозг быстро работал.

Я не должна привлекать к себе слишком пристальное внимание, а значит, чудить нужно как можно меньше. И в то же время, необходимо дать понять всем, что у меня есть проблемы с памятью. Именно с памятью, а не с психикой, это важно.

Вот бы ещё знать, как там принято обращаться к жениху? Сеня? Зайка? Котик?

На этом мои познания в банальных прозвищах иссякли, ибо я никого никогда ими не называла.

Вдох и выдох.

– Да, любимый? Слушаю!

– Кира, наконец-то! – в голосе, который я сегодня уже слышала, звучат неподдельные радость и тревога. – Как я счастлив слышать твой голос! Скорее включай видеосвязь!

Что ж, может, это и к лучшему. Выполняю просьбу жениха, который звонит мне с улицы, и это позволяет мне определить: Арсений находится в Китае. Виктор Иванович говорил, что сын на стажировке за границей, но не сказал, где именно.

Сам Арсений оказывается довольно смазливым молодым человеком, темноволосым, кареглазым, с высокими скулами, сильной шеей и достаточно широкими плечами. Остальное оценить пока не могу: не видно.

– Как ты, родная? Голова очень болит?

– Голова почти не болит, но в ней шумит. Доктор сказал, что такое возможно в моём состоянии, и это пройдёт со временем. Я очень скучаю…

Включила актрису, поскольку мне нужно выудить хоть какую-то информацию.

– Как мне жаль, Кира, что я не могу сейчас оказаться в Москве! К сожалению, сейчас настал самый ответственный период стажировки. Зато через две недели я буду рядом с тобой! А пока тебя будут навещать мои папа и мама.

– Они занятые люди, наверняка им совсем некогда.

– Ты же знаешь, что они очень любят тебя. Тем более, папа привык всё держать под контролем, а у мамы сейчас как раз относительное затишье – до показа ещё два месяца, идёт работа над новой коллекцией.

Итак, моя потенциальная свекровь работает в индустрии моды. Нужно найти через поисковик и свёкра, и свекровь.

– Тем более, навещать тебя пока больше некому.

В смысле? Неужели Кира Андреевна жила совсем одна, так же, как я? Ну хоть какая-то точка соприкосновения! Хотя пока это лишь догадки.

– Любимый, – всё же решаюсь я. – У меня возникли некоторые проблемы с памятью. Лечащий врач сказал, что завтра меня осмотрят специалисты.

– С памятью? Амнезия? – испуганно спросил Арсений. – Но ты же помнишь меня?

– Конечно! Как я могу забыть тебя? Я бы не стала называть это амнезией, но в любом случае, после обследования всё станет ясно. Я с тобой поделилась проблемой как с самым близким человеком, а ещё я хочу, чтобы ты не удивлялся, если я буду задавать странные на первый взгляд вопросы или не смогу ответить на кажущийся простым вопрос.

– Конечно, родная! Не переживай, мы найдём самых лучших врачей. Вместе мы всё преодолеем.

Разговор с Арсением меня немного успокоил и даже приободрил. Вроде, парень неплохой, во всяком случае, на первый взгляд.

И тем не менее, я испытала огромное облегчение, когда этот разговор закончился. Так, теперь нужно заняться поисками информации.

Проведённые в сети полчаса позволили мне найти сведения о фирме Селивёрстовых, довольно крупной и процветающей, кстати. У руля – Виктор Иванович Селивёрстов, он же отец-основатель.

Самым крупным филиалом руководит шурин Виктора Ивановича, некто Илья Денисович Вяземский. Арсений, которому всего двадцать два года, пока на подхвате.

Алла Денисовна Селивёрстова, жена Виктора, мать Арсения и сестра Вяземского, как я уже верно догадалась ранее, трудится в индустрии моды. У матери семейства два модных дома прет-а-порте – в Москве и в Санкт-Петербурге.

У Арсения есть две сестры, десятилетние Варвара и Василиса, близнецы. Алла Денисовна входит в совет директоров семейной фирмы «Азимут», однако её участие в деле номинально. Пока, как я поняла, всем заправляют Селивёрстов-старший и Вяземский.

Фирма занимается поставками высокоточного оборудования, а также систем слежения и сбора информации.

Так, о семье жениха я кое-что узнала. Теперь нужно выяснить подробности о Кире, то есть, о самой себе. Проанализировав контакты и проверив социальные сети, я поняла, что Кира Андреевна Панова – администратор комплекса, включающего в себя термы, бассейн, сауну, массажный кабинет и спа-салон.

Всё интереснее! И как Кире Андреевне удалось заполучить в женихи отпрыска состоятельных и влиятельных родителей?

Безусловно, девушка очень хороша собой, но далеко не единственная в своём роде. Красивых женщин очень много. Даже если допустить, что Арсений влюбился в Киру… Неужели старшие Селивёрстовы настолько демократичны? Ведь Арсений уверяет, что Виктор Иванович и Алла Денисовна любят Киру, как родную.

Я легла и задумчиво уставилась в потолок. Белая поверхность, на которую я смотрела, ничем мне не помогла: не появились на ней ни огненные письмена, ни знаки.

Закрыв глаза, я продолжила размышлять. Мыслей было много, они долго играли в чехарду и в прятки, ускользая, как только только я была готова ухватить какую-либо из них.

Однако я смогла одержать промежуточную победу и вывела три основные логические линии.

Во-первых, существует вполне конкретная причина, по которой родители Арсения мне благоволят (я решила думать о себе как о Кире, чтобы не усложнять). Я должна узнать, что за причина.

Во-вторых, без помощника мне не обойтись. Я не смогу переиграть вслепую целую команду далеко не глупых людей. Необдуманное поведение приведёт меня к психиатрам, тут к гадалке не ходи. А это значит, что я должна открыть свою тайну кому-то одному из Селивёрстовых. Нужно не ошибиться и правильно выбрать, кому.

А в-третьих, я не хочу выходить замуж! Не каждый день появляется возможность начать жизнь практически заново, да ещё в новой внешности! Все мои знания, весь мой интеллектуальный багаж остались при мне. И если раньше я горы изучала, то теперь я их сверну!

Я снова буду учиться. Например, изучать языки. Стану ещё больше путешествовать… Какой муж? Ну ради бога, не смешите мои тапочки…

Глава четвертая

Видимо, утомившись от мыслей и умозаключений, я начала погружаться в сон, и как раз в этот момент двери палаты осторожно приоткрылись.

– Кира! – тихо позвал мужской голос, и я, не до конца очнувшись, повернулась к двери.

– Здравствуйте, – на автомате пробормотала я, и только потом до меня дошло, что это кто-то из хорошо знакомых Кире Андреевне людей.

Кажется, пожаловал будущий свёкор, Виктор Иванович. Я видела в сети фотографии Селивёрстова, но моя тяжёлая голова не сразу позволила идентифицировать его.

Небольшие карие глаза смотрели на меня удивлённо и… настороженно что ли. Точно без теплоты и радости. А ведь Арсений утверждал, что его родители меня очень любят. Ага. Что-то не заметно. Во всяком случае, Виктор Иванович точно не любит.

И тем не менее, сегодня он пришёл уже второй раз, заботу проявляет. Кажется, я на верном пути! Есть причина у этой заботы, есть! Главное теперь умело расставить сеть, в которую я поймаю своего будущего помощника-сообщника.

– Как ты себя чувствуешь, Кира? Мы все очень переживаем, – Виктор Иванович сел на стул около кровати.

Я тоже осторожно села, оказавшись с ним лицом к лицу. Из интернета я узнала о том, что Селивёрстову-старшему сорок восемь лет. В принципе, он на свои и выглядит, – не моложе и не старше. Коренастый, чуть грузноватый, но не слишком. Огромного пивного пузца не наблюдается. Скорее всего, просто крепкий с небольшим лишним весом.

Волосы тёмные с проседью, не редеют. Внешность довольно приятная, хотя красавцем Виктора Ивановича не назовёшь.

– Даже вы переживаете, Виктор Иванович? – усмехнулась я.

Вот опять я иду по топкому болоту, двигаясь по наитию.

На лицо Селивёрстова набежала тень, он крепко сжал зубы, сузил глаза.

– Ты же знаешь, – хрипло усмехнулся он, – я первый заинтересован в том, чтобы ты жила как можно дольше.

О как! Узнав подробности о Кире, я поняла, что она совсем не проста, но кажется, мою догадку нужно ещё и возвести в степень.

– Виктор Иванович, – думается, я знаю достаточно для того, чтобы начать вербовку, потому хватит хороводы водить. – Я уверена, что мы можем быть друг другу полезны.

– Что? – побледнел он. – Что тебе ещё нужно? Я уже сына тебе отдал, а с ним и часть фирмы. Счета, имущество. Всё это станет твоим после свадьбы. Когда ты нажрёшься уже, Кира?

Селивёрстов говорил тихо, отчаянно и ожесточённо, глядя на меня с чистой, ничем не замутнённой ненавистью.

Я молча протянула ему свой смартфон.

– Что это? – запнувшись, спросил он.

– Этот телефон принесли мне вы. Если там подключены какие-то системы слежения, снимите. У меня к вам очень серьёзный разговор.

– Нет там ничего, это просто телефон. Я купил его утром по пути сюда.

– А в вашем телефоне?

– А зачем мне фиксировать беседы с тобой, Кира? Самому на себя собирать компромат?

– Ладно, – я удовлетворённо кивнула. – Виктор Иванович, выслушайте меня внимательно, пожалуйста, даже если вам сначала покажется, что я несу полный бред. Обещаете?

– А у меня есть выбор? – с горечью спросил Селивёрстов.

– Я не Кира Андреевна Панова. Меня зовут Ирма Яковлевна Гёте, и это на меня в горах рухнула ваша будущая невестка.

– Угу, – пробормотал Виктор Иванович и выпрямился.

– У вас лицо сейчас, как у Антона Семёновича Шпака, когда ему сказали, что Иоанн Грозный – настоящий. Я понимаю, что звучит это дико, я бы и сама не поверила! Но это так! Я оказалась в теле Киры Андреевны, когда моё тело улетело в расщелину. Спасибо вам, кстати, за то, что взяли на себя хлопоты по погребению. Я читала об этом в интернете.

– Чушь, – пробормотал Виктор Иванович. – Так недолго и свихнуться. Но ты и вправду говоришь совсем не так, как она. Слова жеманно не тянешь, интонации другие, речевые обороты. Кира, что за игру ты опять затеяла?

– От Киры осталась только оболочка. Не верите? Хотите, расскажу вам о своей научной деятельности? О темах моих диссертаций – кандидатской и докторской? О моих статьях, монографиях… Погодите-ка! Идея! Найдите в интернете список моих научных работ. Называйте их вразброс, а я вам буду говорить, где и когда эти работы были опубликованы, чему посвящены. Давайте, давайте!

Виктор Иванович недоверчиво покачал головой и сдвинул тёмные брови, но взялся за телефон.

Довольно долго мы играли в предложенную мной игру, и надо сказать, что соперник мне попался достаточно коварный, но я с честью выдержала испытание.

Я видела, как Селивёрстов постепенно воодушевляется и как будто даже начинает глубже дышать.

– Так… А чего вы хотите, Ки… Ирма? Какие у вас планы?

– Пожалуйста, называйте меня Кира, чтобы случайно не проговориться при ваших родных или при посторонних. Всё должно быть строго между нами. Для всех я Кира Андреевна Панова.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.