Дистанция

Я резко отдергиваю ладонь, словно меня отчитали, и пытаюсь отстраниться. Однако хватка на моей заднице становится крепче, и он притягивает меня ближе, губами едва не касаясь моего уха. Дыханием он щекочет мою нежную кожу, вызывая мурашки. Все тело в ответ на его действия трепещет, а к щекам приливает жар.

Он улыбается, почти касаясь моей щеки, и внутри у меня вспыхивает пламя. Я непроизвольно закрываю глаза, и с губ срывается тихий стон.

Твою мать.

Глава 3

Келлер

Сука, и сколько мне еще терпеть этот цирк? Бросаю взгляд на «Ролексы». Осталось три часа, и все идет… великолепно. Раздраженно отбиваю по столу из золота ритм. Если мне придется вступить в очередную светскую беседу с одним из этих напыщенных придурков, я обязательно сломаю кому-нибудь челюсть.

Сегодня открытие моего нового ночного клуба… то есть такого мнения придерживаются все средства информации. С моей точки зрения я продолжаю выплачивать свой долг Луке. Одна мысль о нашем договоре вызывает у меня ухмылку. Моему сводному брату, ставшему лидером крупнейшей мафиозной организации в Нью-Йорке, пришла в голову гениальная идея – я должен изобразить, будто правда пытаюсь вернуть долг мафии. За то, что они сделали самую малость – спасли мою гребаную жизнь.

Нет больше Келлера, оборванца и боксера, мотающего срок в тюрьме за то, что почти убил кое-кого во время подпольного боя. Вместо него появился Келлер «Киллер» Руссо, о бое с которым мечтает каждый, ставший неоспоримым чемпионом мира в тяжелом весе. Я живу и дышу боями. Ничто не доставляет мне такого удовольствия, как возможность выпустить таящегося внутри зверя и выбить все дерьмо из противника. Иного пути я не знаю. Только сейчас я наконец-то занялся своим делом, предварительно подписывая многомилионные контракты.

Провожу рукой по мягкому кожаному изголовью дивана, стоящего у танцпола, откидываю голову и закрываю глаза. «Всего-то три долбаных часа», – думаю я и глубоко вздыхаю. Басы сотрясают мое тело. Отпиваю из стакана скотч, обжигающий напиток ласкает стенки горла, и я начинаю изучать помещение. Зал заполнен отчаявшимися женщинами и пускающими на них слюни офисными кретинами.

Стайка трещащих женщины останавливается у моего дивана и принимается хихикать, желая завладеть моим вниманием. Я лишь закатываю глаза и затем смотрю вперед, игнорируя их намеки. Сегодня у меня нет настроения.

По всей видимости, они не читали последнюю дурацкую статью обо мне. «Самый желанный холостяк Нью-Йорка занят». Или, напротив, читали, но им просто чихать. Я занят, но в это слово заложен иной смысл.

История о нищем плохом парне, заработавшем состояние, их заводит, и они стараются попытать удачу, намереваясь стать женщиной, ради которой я ослаблю свою оборону, после чего влюблюсь по уши. Меня трясет от одной мысли об этом. Большинство из них привлекает мое состояние, способное обеспечить их роскошный образ жизни, и они притворяются счастливыми, пока я растворяюсь в ночи, охочусь в тени по поручению мафии и после этого вставляю член в первую доступную дырку. В моем же вкусе те дамы, что выкрикивают мое имя, пока скачут на моем члене, а потом исчезают, не пытаясь искать новой встречи. Простой обмен без драмы и без каких-либо чувств.

Если так подумать, это неплохой способ скоротать время. Мой кабинет наверху, и я в него пока никого не водил. Возможно, сегодня стоит лишить его невинности. Отполированный дуб будет смотреться лучше, если над ним нагнуть женщину. Представив такой поворот, я ерзаю на диване. Черт, нужно уже убраться из этой будки. Пускай оформлением клуба занимался я, но при росте шесть футов и пять дюймов[3] всю ночь в ожидании Грейсона за таким столом с моими ногами не просидеть.

Стены клуба пульсируют, тела на танцполе дергаются в такт музыке, и я чую, как из их пор с потом выходит текила. Приглушенный свет добавляет атмосфере эротичности. Я допиваю остатки скотча и с силой ставлю стакан на стол. Если Грейсон опаздывает, мне нужно придумать, как скоротать время.

Из-за гребаного смокинга не развернуться. Пришлось прибегнуть к услугам лучшего портного в городе, но с моими раскаченными мышцами было сложно втиснуться даже в этот костюм. Я расстегиваю пуговицу под бабочкой и тут же чувствую, как отступает приступ клаустрофобии.

Затылок овевает прохладный воздух, и я стискиваю челюсть, тут же поворачивая голову. Гребаный бесполезный фейсконтроль. Последние посетители с золотым пропуском пришли полчаса назад. Сжимая кулаки, я уже готов встать с дивана, чтобы устроить сотрудникам разнос, и застываю, ощущая, как из легких вышибает воздух.

Твою мать.

Все вокруг замирает, пока я наблюдаю за тем, как она переступает порог под руку с длинноногой блондинкой, через час общения с которой наверняка начинается жуткая мигрень.

У меня не получается отвести глаз от этой богини.

Охранник номер два провожает ее взглядом и оценивает ее задницу, после чего подмигивает охраннику номер один. От одного этого зрелища у меня закипает кровь и возникает желание броситься к ним, чтобы столкнуть их рожами друг с другом.

Через секунду я возвращаю свое внимание к ней. Она потрясающая, прежде я таких не встречал. Женщины вообще редко вызывают у меня мгновенный интерес, я заставляю их потрудиться, чтобы заслужить привилегию быть со мной. Но с ней все иначе: хватает краткого взгляда, чтобы мой член отреагировал.

Я пытаюсь его угомонить, потерев под столом. Мне почти тридцать, а у меня без колебаний встает на незнакомку. Прекрасно.

У ее лица пружинят волосы; они идеальной длины, чтобы намотать их на кулак. Тогда она откинет голову, и мне откроется отличный вид на ее изящные ключицы.

Даже на таком расстоянии ее ясные голубые глаза пленяют, вызывая странное чувство в груди. Наряд подчеркивает все нужные места, а руки так и чешутся схватить ее за задницу. Это облегающее черное платье дразнит меня. От одной мысли, как я срываю его с нее, чтобы увидеть, что под ним скрыто, тело прошивает электрический ток, посылающий сигнал в член. Черт, нужно прийти в чувство. Обхватив лицо руками, я издаю стон.

Необходимо держаться от этой женщины подальше. Не понимаю, что она со мной творит, но мне от этого становится некомфортно. Я вжимаюсь в спинку дивана, пытаясь сменить положение ног под столом, и вскидываю в воздух два пальца, сообщая бармену, что пора обновить мне стакан. Нужно заглушить эти чувства.

Два скотча спустя мой разум проясняется, и Грейсон, опаздывающий кретин, уже, слава богу, недалеко. А мне ох как необходимо отвлечься. Я не могу прекратить выискивать ее в море людей на танцполе. Меня поражает, с какой страстью она зачитывает строки из трека Эминема без всякого стеснения, прямо в центре зала. Я наблюдаю за самым прекрасным представлением в своей жизни, при этом оказавшись в первом ряду. Последние полчаса ее идеальная округлая задница так и манит. На хрен Бродвей, вот они, лучшие места в заведении. Я могу смотреть на нее всю ночь.

И, по всей видимости, я не единственный похотливый гондон, заметивший ее. За ней наблюдает каждый мужчина в зале, они восхищаются тем, чем не могут обладать. А поджавшие губы дамочки косятся на нее на расстоянии. Она отличается от других пришедших женщин. Ей здесь не место, но ее это, судя по всему, ничуть не волнует. И это для меня в новинку.

Я вздыхаю и осушаю стакан, раздраженный тем, что очутился в одной лодке с прочими мужчинами, но если она не достанется мне, то, черт возьми, не достанется никому.

Пора бы мне уйти и принять холодный – нет, мать его, ледяной – душ, и отправиться в кровать. Тянусь в карман за телефоном и пишу сообщение Грейсону:

КИЛЛЕР КЕЛЛЕР:

Жди завтрашнюю тренировку. И сразу прихвати с собой лед. Где. тебя. мать. твою. носит?

Он отвечает без промедления:

ГРЕЙСОН:

Жду с нетерпением *подмигивающий смайл*

С губ срывается смешок. Дерзкий придурок.

Убираю телефон обратно в карман пиджака и застываю. Но тут меня пронзает электрический ток. Какого хрена?

Резкое движение рядом со мной пробуждает во мне бойцовский инстинкт. Я разворачиваюсь и выкидываю вперед руку, подхватывая летящую на пол женщину.

И стоит моей руке коснуться ее тела, во мне вспыхивает огонь, тут же пробуждающий мой член. Твою мать, я точно знаю, кто она.

Именно та, к которой я себе запретил прикасаться и от которой хотел держаться подальше, свалилась мне на колени и схватилась за мой член, как за джойстик.

Я гляжу на нее и замечаю, что она сморщила нос, на ее лице – неописуемый ужас. Теперь она жмурится, словно пытается набраться смелости посмотреть мне в глаза. Она так и не отпускает мой член, будто считает, что, убрав руку, тут же рухнет на пол. Она и не представляет, что бы я мог с ней сделать.

Она так тесно ко мне жмется, что по моему телу растекается тепло. Осторожно, чтобы не спугнуть ее, я наклоняю голову и делаю глубокий вдох, втягивая ее аромат: она пахнет великолепно, персиками, без сомнения, сладкими, прямо как она. «Повторяю, Келлер, это девушка не твоего калибра», – напоминаю я себе.

Хмыкая, отмечаю, что она приоткрывает один глаз. Остается каменной, как статуя, но пускается изучать меня. Похоже, ей нравится открывшийся ей вид, судя по тому, как сбивается ее дыхание и начинает колотиться сердце – иначе отчего так пульсирует жилка на ее тонкой шее?

Потеряв рассудок, я тянусь губами к ее уху и заправляю ее непослушную кудряшку. Честно говоря, не понимаю, что меня на это толкнуло: несущийся по венам жар, ее рука на моем стоящем члене или ее поразительная красота. Я вновь вдыхаю ее аромат, и с ее губ срывается тихий стон. В голове тут же проносится миллион вариантов, как бы я мог заставить ее стонать чаще.

– Ну привет, прелесть, разве не нужно угостить мужчину выпивкой, прежде чем хватать его за член? – говорю я, ухмыляясь, и жду ее реакции.

Она, напоминая оленя в свете фар, тяжело вздыхает и пытается подняться с моих коленей, но хрена с два у нее получится. Я крепче хватаю ее за задницу и прижимаю к себе, где ей и место.

Отчего-то меня к этой женщине невероятно сильно тянет. Мне не хочется, чтобы она уходила.

– Вот как ты обходишься с мужчинами, которые не дают тебе разбить лицо о пол? Я могу придумать пару других способов, как бы ты могла отплатить.

Я давлю на нее, жаждая увидеть реакцию.

Ожидаю заметить отвращение на лице. Она кажется слишком невинной для моих дерьмовых выходок. Вместо этого она меня шокирует: ее черты смягчаются, и в глазах вспыхивает озорной огонек. Уже открываю рот, чтобы ляпнуть что-нибудь еще, как она хватается за мой воротник и перекидывает ногу, чтобы оседлать меня. Ее лицо оказывается в паре дюймов от моего. От того, как мы смотрим друг на друга, у меня спирает дыхание. Из горла вырывается хрип, и я провожу рукой по лицу, намереваясь вернуть себя в чувство и вынудить мозг работать.

Она же прикусывает нижнюю губу идеальными белоснежными зубами и изучает меня, оценивая мое тело и пожирая меня глазами. С удивительной легкостью сдвигается назад и трется своей задницей о мой пенис. Господи, да откуда взялась эта женщина?

Я выгибаю бровь, призывая ее сказать хоть слово, а сам всеми силами стараюсь отвлечься от фантазий о ее пухлых красных губах на моем члене.

Она приникает ко мне, прижимаясь к моему телу своим, и тянется губами к уху. Соберись, Келлер, не обращай внимания на то, как ее грудь трется о твою. Своим дыханием она щекочет мою шею.

– Что ж, сэр, спасибо, что спасли мою задницу, – хрипло произносит она.

На автомате я стону и кончиком языка облизываю губы, стискивая ее ягодицы, чтобы удержать на мне. Но только собираюсь ответить ей, как она соскальзывает с моих коленей, поправляет платье и одаривает меня широкой улыбкой, сверкая рядом белоснежных зубов. Затем подмигивает мне, разворачивается на каблуках и направляется к барной стойке широким шагом, раскачивая аппетитными бедрами.

Не могу отвести глаз от этой женщины. Ее невинная улыбка и абсолютное непонимание того, насколько она сексуальна, пробуждают во мне голод. Уверен, она ответит как надо, если я крепко обхвачу ее шею, пока она будет опускаться на мой член. И лишь от одной мысли об этом я снова ерзаю на диване.

Я жажду большего.

Я хочу ее.

– Ты видишь меня не в последний раз, принцесса, – шепчу я в пространство. Пытаясь выловить последние капли скотча в стакане, я таращусь на нее, как охотник на добычу.

Я навожу прицел на незнакомку. Я всегда сражаюсь за то, чего хочу.

Глава 4

Сиенна

О чем я только думала?! Я не только соблазняла этого мужчину, но и подмигнула ему и назвала сэром. Голова идет кругом, щеки горят от стыда, но телу на все плевать. Оно все еще полыхает из-за его прикосновений.

Наконец добираюсь до барной стойки на нетвердых ногах. Положив руки на металлическую холодящую поверхность в попытке понизить температуру, роняю голову на предплечья.

По пути сюда я ощущала его взгляд на своей заднице. И ради него старалась качать бедрами посильнее. Так я себя еще никогда не вела, из пепла восстала уверенная и сексуальная Сиенна.

Кажется, он мне нравится.

Его прикосновения распалили меня. От его низкого, хриплого голоса моя киска начала сжиматься. В его полуоткрытых глазах таилась тьма, и речь не о цвете глаз. Этот мужчина олицетворение беды, но осознание этого лишь повергает мое тело в трепет.

– Четыре текилы, двойную водку и колу, пожалуйста, – выпаливаю я бармену на выдохе, и он, начиная разливать выпивку, подмигивает мне.

Запрокидывая голову, я заливаю в себя одну рюмку за другой, радуясь ощущению жжения в горле. Однако ничто не сравнится с его обжигающими пальцами. Мне нужно опьянеть, чтобы набраться смелости и вернуться к подруге, вновь пройдя мимо него.

Ох, и почему Мэдди еще не подошла ко мне? Это бы охренеть как упростило мне жизнь.

Полагаю, она все еще охотится на прекрасного принца. Теперь она читает слишком много сопливых романов, мечтая о сказочной свадьбе, двух детишках и белом заборе. Весь год она посвятила одной задаче: перецеловать как можно больше лягушек, лишь бы найти своего принца. Всего пару недель назад я вернулась домой после тяжелого дня на работе, рухнула на диван, и мои уши атаковали крики необузданной страсти. Паркер, кажется, так его имя… Минуту, или Питер? В общем, как бы его ни звали, он оказался не тем самым. Меня выматывает одно наблюдение за тем, как Мэдди тратит все свободное время на поиски любви, но стоит увидеть, как она загорается, описывая, чего хочет, и я заставляю себя не закатывать глаза с таким рвением.

Оглядев помещение, обнаруживаю платиновую копну на танцполе. Мэдди танцует с последним прилипшим к ней высоким тощим мужчиной. Новый потенциальный мистер Прекрасный Принц наклоняется и шепчет ей что-то на ухо. По отсутствию энтузиазма на ее лице понимаю, что ее нужно спасать. Хватаю нашу выпивку, делаю глубокий вдох, считая до четырех, и медленно выдыхаю.

«Просто смотри под ноги, Сиенна», – устраиваю я себе нагоняй, лишь бы избежать очередной неловкой ситуации.

Не отводя глаз от Мэдди, ступаю шаг за шагом, пытаясь ни на что не отвлекаться. Не смотри на него, не смотри на него. А толку. Его тело притягивает мой взгляд, черт… меня тянет к его телу. Ничего не могу поделать.

Прежде я таких потрясающих мужчин не встречала. От него веет властью и опасностью, но меня это только возбуждает. Он богоподобен, даже когда сидит, закинув лодыжку одной ноги на колено другой; растянувшись на диване и поднося к губам татуированной рукой скатан со скотчем, он излучает секс, в этом мужчине нет ничего нежного. Он – воплощение самых неприличных и ненормальных фантазий. Его низкий хриплый голос настолько, черт подери, сексуален, что от одной мысли о том, как он приказывает мне идти в спальню, у меня пульсирует киска. Этот мужчина точно знает, чего хочет и что он делает. Не сомневаюсь ни секунды.

Я и не замечала, что застыла и пожираю его глазами, пока не поймала его взгляд; на его лице отчетливо читается внутренняя борьба. Я на него произвела такой же эффект, какой он на меня. Этого осознания мне хватает, чтобы щеки снова запылали. Он поднимает стакан и с ухмылкой кивает мне в знак благодарности, словно дразня меня. Я в ответ кратко улыбаюсь и проношусь мимо него на танцпол.

У меня нет на это времени. Хватит с меня мужчин. Я пытаюсь пробудить воспоминания.

Мэдди тем временем вертится, но стоит ей заметить меня в толпе, как она бросает партнера по танцу, и он тут же перемещается к следующей женщине.

– Твою мать, Сиенна, это было горячо. Он так на тебя сейчас смотрит, что я аж завожусь, – перекрикивает она музыку и сильно обмахивается руками.

– Не надо, Мэдс, с мужчинами покончено, – отвечаю я, стараясь пролить на ситуацию свет, но она не намерена останавливаться.

– Ты хотела сказать, что хочешь, чтобы он кончил на тебя? – хихикает она. Боже, ну что за девица! Однако я не могу сдержать смех.

– Да ладно, а кто не хотел бы? – Я игриво шевелю бровями. – Но не забывай, в ближайшем будущем я не собираюсь ни с кем связываться, – добавляю, пытаясь перевести тему.

– Нет, Си, ты не собираешься вступать в отношения, секс другое дело. Не забывай, чтобы выставить кого-то вон, нужно, чтобы вставили тебе.

Я закатываю глаза. Однако тут же фантазирую, как он впечатывает меня в стену и с жадностью целует, и тут же чувствую, как температура тела подскакивает, а нервы шалят.

– Си, ты покраснела.

Желая завершить разговор, я вытаскиваю из своего стакана соломинку и осушаю его в пару глотков. Я слишком трезвая для этого дерьма. Затем хватаю ее за руку и, закружив, тащу на танцпол, заводя ее поглубже в толпу, ведь она не сможет меня доставать, если будет занята танцами. В ответ на мои действия она хохочет, схватившись за живот, и лукаво глядит на меня. Она понимает мотивы моих действий.

Мы забываем о времени. Просто танцуем, смеемся и пьем. На танцполе собралось столько народу, сколько он вообще может вместить. Мы похожи на сардин в консервной банке, у нас едва есть место для маневра. Последние полчаса о меня в танце потерлось немало разных мужчин. Но ни один не разжег искру, ни одно прикосновение не распалило меня настолько, чтобы захотелось хотя бы развернуться. Все это время я изо всех сил пыталась не устанавливать с ним зрительный контакт. Я, как загнанная добыча, ощущаю на себе его голодный взгляд. Что-то мне подсказывает – если я к нему приду, то уже не вернусь.

Желая отвлечься от реальности, я закрываю глаза и качаю бедрами под музыку, забывая о разбитом сердце, о стыде, о боли, преследовавшей меня последние недели. Я расслабляюсь и пропускаю ритм через себя, вдыхая коктейль из алкогольных паров и запаха мускусного лосьона после бритья. Я чувствую, как по лбу стекает пот. И ощущаю себя свободной.

На землю меня возвращает окрик «Детка» из-за спины. Мышцы спины тут же напрягаются, а руки сжимаются в кулаки. Этого не может быть.

– Сиенна! – Его раздражающий голос все приближается, но прежде чем он открывает свой рот снова, я разворачиваюсь и заговариваю первая:

– Чего тебе нужно, Джейми? – выплевываю я, задрав подбородок, и оказываюсь лицом к лицу с этим придурком, моим бывшим женихом.

Из-за моей интонации он таращится на меня широко открытыми глазами, но через мгновение выражение его лица смягчается, и он сокращает расстояние, отчего я съеживаюсь.

– Ты не отвечала на звонки и сообщения, так что я нашел тебя через отслеживающее приложение, которое мы ставили. Ты наконец вышла из дома.

По телу пробегает мороз. Он следил за мной? Знал, что я дома, мать его, выплакивала глаза?! Но именно сегодня решил найти меня?

– Прошу, Си, давай выйдем и поговорим. Нам нужно разобраться, – умоляет он отчаянно, все приближая свои губы к моему уху.

Мне почти верится в искренность его слов, но мой мозг быстро приводит меня в чувство. Я тут же вспоминаю, как он трахал ту суку, нагнув ее над столешницей. И фыркаю.

– Может, пойдешь уже к черту и оставишь меня в покое, Джейми? Между. Нами. Все. Кончено! – срываюсь я, тыча акриловым ногтем в его грудь. Как же это, черт подери, приятно. Смотрю на него сейчас и не понимаю, с какой стати столько за него держалась.

Не поймите неправильно, он не урод. Типичный адвокат с зализанными назад светлыми волосами, выше шести футов, худой, но с рельефными мышцами, всегда хорошо одет. Сейчас он выглядит не так свежо, как обычно, щетине на его лице несколько дней, белки покраснели, а на макушке торчит несколько прядей. Он не сводит с меня изумрудных глаз, а на лице читается ужас.

– Ну хватит, Си, ты не такая. Ты не ходишь выпивать и точно не выражаешься так грубо. – Он оценивает меня с ног до головы. – И не одеваешься как шлюха, – фыркает он, останавливая взгляд на моих ногах.

Мне этого говна сегодня не нужно. Я отворачиваюсь от него, но он крепко хватает меня за запястье и дергает к себе. Я вдруг прижимаюсь к его груди.

Из меня выбивает дух, и я морщусь от боли, растекающейся по всей руке. Сердце колотится о ребра. Шею обдает его дыханием, и он даже не думает ослаблять хватку.

– Сиенна, я не буду терпеть твои выходки вечно. – Его голос полон гнева.

А у меня в груди зарождается ярость. Да как он смеет со мной говорить так, будто я его собственность, учитывая, что он месяцами меня отталкивал, изменял мне, лгал!

Я с силой дергаю руку, вырываясь из его хватки, и локтем бью его в живот. Он ревет, но отпускает меня. Я быстро отстраняюсь, разворачиваюсь и вижу, что он стоит, согнувшись пополам. Глаза его потемнели, а на лице заиграли желваки.

Вот черт, я узнаю этот взгляд.

Удары сердца отдаются в ушах, я сглатываю подкатившую к горлу желчь.

– Гребаная сука! – вопит он, преодолевает то короткое расстояние, которое я только что создала, и вцепляется в мое плечо так сильно, что белеют костяшки его пальцев. Он ногтями впивается в мою кожу, почти разрезая ее. Я чувствую давление всем телом. И морщусь от боли.

– Мне больно! Отвали! – кричу я, меня пробивает дрожь. Почему никто не помогает? Где, черт возьми, Мэдди?

Хватка Джейми вдруг слабеет, а взгляд устремляется куда-то мне за спину, его лицо искажает страх.

– Ты слышал даму. Убери, твою мать, от нее руки. Живо!

Мне не нужно поворачиваться, чтобы понять, кто там стоит. Я ощущаю, как он приближается ко мне. Джейми отпускает меня. «Наконец», – возникает мысль, как только рука оказывается свободна, и я расслабляюсь. Слава богу, он подошел. Теперь мне спокойнее. «Появятся синяки», – думаю я, осматривая место на запястье, которое он сжимал.

– Спокойно, приятель, я просто по-дружески общался со своей невестой.

Мой защитник на секунду напрягается, но затем обхватывает меня за талию и притягивает к себе. В ноздри бьет аромат его мускусного лосьона после бритья. Он прижимает свою сильную ладонь к моему животу, и каждый нерв в моем теле оживает.

– Если снова увижу, как ты к ней прикасаешься, я тебя, сука, прикончу. Ты меня понял?

Джейми начинает пятиться, не отрывая глаз от руки моего защитника. Я тоже бросаю взгляд на нее, всю покрытую татуировками, и из-за того, что рукав его белой рубашки задрался, вижу, как нарисованные змеи вьются ввысь, теряясь под манжетой. Он тянется, чтобы сильнее обхватить мой живот, и на его предплечье выпирают вены. Черт, даже его предплечья сексуальные.

Поворачиваю голову в его сторону и замечаю, что он выше и меня, и Джейми. Похоже, в нем больше шести футов и пяти дюймов, а его мускулатура впечатляет.

Джейми зыркает на меня и одаривает коварной ухмылкой, от которой на секунду или две перехватывает дыхание.

– Ага, как скажешь, – выплевывает он, разворачивается, чтобы выбраться наружу через море людей, и лишь тогда мое тело расслабляется полностью.

– Ты в порядке? – спрашивает незнакомец, и в его голосе слышится беспокойство.

В порядке ли?

Я раскраснелась, дышу рвано, а ноги немного дрожат. Чувствует ли он мою дрожь? Но это не из-за стычки с Джейми. Нет. Так мое тело реагирует на его прикосновение.

Коротко киваю, и волосы на затылке задевают его массивную грудь. Я разворачиваюсь в его крепких объятиях, чтобы очутиться к нему лицом. Через мгновение его сильная рука оказывается у меня на заднице. И этого хватает, чтобы мои трусики намокли. Откинув голову, я ловлю взгляд его темных полуоткрытых глаз.

– Спасибо. За то, что спас меня сегодня уже дважды. – Я ухмыляюсь и радуюсь тому, что ранее выбрала высокие каблуки, ведь благодаря им у меня получается обнять его за шею обеими ноющими руками.

Нежно целую его в щеку, оставляя след от темной помады чуть выше линии скулы. С его губ срывается тихий стон. Я чувствую, как в меня упирается его выпуклость в области паха, и от этого распаляюсь только сильнее.