Неопровержимое доказательство. Сборник рассказов: детективы и мистика

Дома Дениса ждала повестка из военкомата, строго предписывающая явиться завтра к девяти часам в сиё уважаемое учреждение, в противном случае ненавязчиво обещалось судебное преследование и привод в сопровождении милиции. Да, дела, – подумал он, – и только этого не хватало. Но делать нечего, с военкоматом лучше не связываться, а то еще загребут под белы рученьки. Надо будет только шефа предупредить.

Однако ничего страшного в военкомате не случилось. Оказалось, что он, как медик, в плане переподготовки офицеров запаса, должен был прослушать курс лекций об оружии массового поражения. Его и еще человек двадцать таких же бедолаг завели в учебную комнату, и какой-то подполковник с ходу глухим занудным голосом начал читать им по бумажке лекцию. Вначале Денис пытался вникать в суть, но сразу понял, что все это уже сто раз слышал еще в институте на военной кафедре, ничего нового, те же чумные палочки, гамма-излучение, табун, зарин и иже с ними. Задремав, слышал далекий голос лектора, не разбирая слов. Вдруг встрепенулся, открыл глаза и весь обратился во внимание. А лектор тем временем продолжал:

– …Иприт, сначала не обнаруживается ни по каким ощутимым признакам, как, например, жжение или зуд соответствующих участков кожи. Лишь после скрытого периода, продолжающегося от 4 до 6 часов, на месте попадания иприта появляются опухоль и покраснение кожи. Через 20—24 часа на коже образуются маленькие пузырьки, затем появляются большие пузыри, которые приводят к полному отторжению пораженных участков кожи и омертвлению (некрозу) подлежащих тканей. Очень чувствительна потная и разгоряченная кожа. Вдыхание иприта приводит к сильному и мучительному кашлю, болям в груди, потере голоса, некротическим распадам слизистой оболочки, кровоизлиянию в дыхательные пути, гнойным очагам во рту, в носу, и в бронхах и, наконец, к отеку легких. Для иприта также характерно и лучеподобное действие – в организме образуются такие соединения, которые выявляются и при воздействии радиации. Тяжелые отравления обычно в ближайшие 2—3 дня заканчиваются смертью…

Денис вскочил со стула и бросился к выходу, он все понял. И его не смог остановить вдруг проснувшийся зычный командирский голос подполковника:

– Отставить! Стоять! Пойдешь по арест!

Но Денис уже ничего не слышал, только в голове мелькали мысли:

– И как я сразу не догадался? Так вот, что свербело все время в мозгу. Ну, конечно же, это иприт!

Следователь недоверчиво слушал сбивчивый рассказ запыхавшегося Дениса. А он перескакивал, то на симптомы погибшего, то на лекцию в военкомате, то на Ленкину пациентку. Тем не менее, складывалась довольно логичная картина: у Виталия и у той женщины просматривались довольно схожие, но правда разной выраженности симптомы кожных поражений ипритом. Но возникли новые вопросы: откуда взялся иприт, кто его применил и какая связь между пострадавшими? Зато стало понятно, что делать, нужно было незамедлительно допросить эту женщину, а заодно и ее мужа.

У него было какое-то смешанное чувство, с одной стороны – чувство удовлетворения – да, он действительно добился своего, доказал обидчикам и в первую очередь жене, что он их умнее и не позволит колоть орехи на голове. С другой стороны – уж больно сильный получился эффект и как бы это ему потом боком не вышло. Жена заметно притихла, и время от времени вопросительно посматривает на него – чувствует кошка, чье мясо съела. Раны на ногах начали потихоньку затягиваться, вот что значит правильная и адекватная обработка. Не зря он заранее и противоядие приготовил. Но, конечно, былой красоты этим ножкам уже не вернуть. Хотел ли он этого? Не уверен, зато узнал, кто соперник. Уж это точно явилось сокрушительным ударом…

Оперативники приехали на квартиру пострадавшей. Элеонора была на месте и чувствовала себя уже гораздо лучше. Она совсем не удивилась приходу оперов, и даже как будто ждала их. Денис попросил показать раны. Изъязвления уже находились в стадии заживления, но сохранялись участки омертвевших тканей, так, что зрелище было не для слабонервных. На вопрос, с чем связывает болезнь, Элеонора пожала плечами и сослалась на аллергию. Виктор решил брать быка за рога:

– А вы знаете, что Виталий умер от такой вот «аллергии»?

– Как умер? – непроизвольно вырвалось у нее.

– Молча… Так, что давайте, гражданочка, рассказывайте все по порядку, какие у вас были отношения с Виталием, где и когда встречались и кто мог так над вами «подшутить»? Элеонора, со слезами на глазах, в сердцах махнув рукой, начала торопливо и во всех подробностях рассказывать о своей жизни.

Да, она очень любила мужа, и все у них было хорошо. Но вот однажды, придя к мужу в офис, встретила там нового сотрудника. Муж их познакомил, это оказался его старинный друг, которого уговорил перебраться в их город и работать у него на фирме. С этого-то все и началось. Что это было, молниеносно вспыхнувшая любовь или всего лишь обоюдная страсть? Она до сих пор так и не поняла, но в тот же день они стали любовниками… Виталий оказался очень талантливым конспиратором. У мужа не возникало ни малейших подозрений. Мало того, через некоторое время он даже начал обсуждать с Виталием свои семейные проблемы. Внезапное охлаждение жены, возможную измену, просил совета, как уличить неверную и как вычислить любовника. Виталий с сочувствием, негодуя и сознанием дела анализировал ситуацию и давал ценные советы, но само собой, все эти сведения в тот же день становились известны Элеоноре. И предаваясь сладострастию, любовники довольные смеялись над тем, как ловко обходили все силки и ловушки, расставляемые незадачливым мужем. Почти целый год они безнаказанно у него под носом занимались амурными делами. Тогда как отношения супругов все ухудшались и ухудшались. Потом вдруг муж прекратил устраивать скандалы, перестал следить за ней, стал о чем-то сосредоточенно думать и как-то успокоился. Даже подумала, не завел ли он часом любовницу, но нет, никаких свидетельств этому не нашла. А тем временем сладкая парочка совсем обнаглела, Элеонора тайно сделала дубликаты ключей от дачи родителей мужа, и они стали регулярно туда наведываться… Им здесь очень нравилось, природа, романтика и все такое, да и от любопытных глаз подальше… И вот где-то пять дней назад муж опять уехал в командировку, а они сразу же ринулись на дачу, прекрасно провели время, а наутро разъехались по своим делам, договорившись вечером встретиться. Но уже к полудню ее ноги, особенно передняя часть голеней, покраснела, покрылась пузырями, которые стали лопаться, открывая кровоточащие ткани. Элеонора запаниковала, но вызывать скорую не решилась, пригласила знакомую медсестру. Неожиданно вернулся муж, как будто что-то почувствовал и со знанием дела стал лечить и надо сказать небезуспешно. Она пыталась созвониться с Виталием, узнать, как себя чувствует, и предупредить о приезде мужа, но тот оказался не доступен. Заметила ли что-нибудь подозрительное на даче в тот день? Да ничего особенного, только обратила внимание, что застеленная постель была аккуратно укрыта целлофановой пленкой. Еще подумала, какой муж хозяйственный, что придумал, чтобы постель не пылилась. Да еще в спальной ощущался какой-то необычный сладковато-сернистый запах, но она решила, что, это, наверное, местные дачники обрабатывают сады от вредителей, а потом им стало уже не до запахов…

Виктор немного помялся и спросил:

– Я, конечно, извиняюсь, но хотелось бы узнать, что вы делали в кровати?

– В смысле? – Элеонора недоуменно посмотрела на опера. А вы не знаете, что делают в постели мужчина и женщина?

– Я не о том, локализация ваших с Виталием поражений существенно отличается, поэтому расскажите, как происходило это… ваше общение, где находился Виталий, где вы?

Элеонора уже оправилась от испуга и явно находилась в своей тарелке:

– Конечно, мне бы не хотелось посвящать в такие интимные подробности, но раз это нужно для дела, – она игриво усмехнулась, – Виталий находился внизу, лежа на спине, а я была сверху, сидя на нем…, это, так называемая, поза всадника. Заметив на лицах оперов вопрос, продолжила:

– Это наша любимая поза… была, – кстати, очень… приятная, рекомендую, и вообще, господа полицейские, надо расширять кругозор, читайте Камасутру, тогда и жены будут больше любить и разводов станет меньше…

– А какая связь? – не понял Виктор.

Элеонора только махнула рукой:

– Раз не понимаете, уже и не поймете…

Виктор решил перевести разговор в другое русло:

– Так вот, мы подозреваем, что в отношении вас и вашего любовника Виталия Боброва была предпринята химическая атака с применением боевого отравляющего вещества – иприта, кто, по-вашему, мог это сделать и с какой целью?

– Как это, кто? Ну конечно же мой муж, нисколько в этом не сомневаюсь, тем более что обещал доказать. И доказал, подлец… и наказал…

– И где же он сейчас?

– А кто его знает? Наверное, в загородном доме, он там в последнее время пропадает, оборудовал домашнюю лабораторию, хобби такое, Виктор же химик по образованию, вот и химичит что-то. Идиот, лучше бы любовницу завел…

Артамонов сидел в гостиной у камина, перед ним на столике стояла ополовиненная бутылка Камю. И чего же я добился? – думал он – жену изуродовал, лучшего друга отправил к праотцам. И что Костику скажу? Надо хоть лабораторию и все следы уничтожить…

Но уже ничего не хотелось делать, он совсем успокоился, обреченно пил коньяк и ждал. В дверь позвонили:

– Теперь вот еще и посадят…

Был уверен, что пришли за ним – и не ошибся.

– Ну, рассказывайте, как дошли до жизни такой?

Виктор устало опустился в соседнее кресло.

– А что рассказывать, наверняка уже все знаете, спрашивайте.

– Где иприт взяли?

– Вот, и это знаете… Сам сделал – синтезировал из однохлористой серы и этилена. Я же химик. Купил элементарное оборудование, кое-что сам знал, остальное нашел в Интернете, ничего сложного, дело техники. Тут главное – идея. Когда-то услышал, что так в одном из гарнизонов обманутый офицер наказал свою жену и ее любовника. Взял у знакомого из химзащиты немного иприта, обработал простыни на кровати, и уехал на учения, а приехал – шум, гам, любовники в лазарете, кое-как выходили, того офицера под домашний арест. Скандал, конечно, замяли, а то всем бы не поздоровилось. Вот я и вспомнил ту историю. Так и сделал. Только итог получился немного другой. Там пострадавшие занимались любовью по старинке, традиционно – она снизу, он сверху, так что больше всего пострадала жена, а любовник отделался легким испугом, руки немного прихватило, да ноги чуть-чуть. А здесь же – просвещенные – знатоки Камасутры, мать их, вот все Виталию и досталось, а может и правильно, а может и поделом?

Вечером Денис с Ленкой опять сидели на его кухне, пили чай с Ленкиными конфетами и обсуждали последнее дело, в котором оба, волею судьбы, оказались задействованными.

– Ну, ее на фиг, эту любовь – ворчал Денис, – вот так женишься, а жена потом рога и наставит.

– Дурак, ты Денис, ничего-то вы в нас женщинах не понимаете, вот и получаете потом по рогам, развиваться надо, читать больше, ту же Камасутру.

– Да вы что, сговорились все? И ты туда же, – возмутился Денис, вспомнив утренний разговор с Элеонорой. И вдруг посмотрел на Ленку совсем другими глазами. А ведь по большому счету у него нет никого на свете роднее и ближе ее, да он, в общем-то, и не представлял рядом другой женщины. И Ленка смотрела как-то особенно, или это показалось. Черт возьми, надо будет почитать эту Камасутру, что-то там все-таки есть, если даже разговоры о ней приводят к таким результатам, – подумал Денис. И забыв про чай и про все остальное, они подталкиваемые каким-то внезапно охватившим их взаимным чувством устремились друг к другу и сплелись в пылких объятиях…

ЧЕРНЫЕ ГУБЫ, КРАСНЫЕ СЛЕЗЫ. Дело №2

Задумывая черные дела, на небе ухмыляется Луна…

Из песни группы «Агата Кристи»

Над ней не тяготеют страдание и смерть, у нее нет души, о спасении которой ей надо заботиться, ей неведомы ни добро, ни зло. Что бы она ни сделала, это не будет ни хорошо, ни плохо.

Анатоль Франс «Дочь Лилит»

Она хищно впилась крепкими молодыми зубами в вялую, обмякшую шею Черного Ангела, туда, где так призывно пульсировала сонная артерия. Кровь ударила фонтаном, она была горячей, липкой и сладковатой, она пьянила и возбуждала чувственную страсть. Девушка, захлебываясь, причмокивая, жадно пила эту вожделенную жидкость и никак не могла насытиться. Изредка она делала короткие передышки, вытирала губы тыльной стороной руки, размазывая кровь по лицу, и опять припадала к животворному источнику, дрожа от удовольствия. Получив в конце сеанса жуткого чревоугодия целую серию сладострастных оргазмов, отпрянула от агонизирующей жертвы и обмякла. Расслабленная и умиротворенная она лежала на спине рядом с еще теплым трупом и смотрела на звездное небо, с которого ей одобряюще подмигивала полная луна. Легкий ветерок шелестел листьями, пели цикады, вкусно пахло сочной травой, хорошо-то как…

Денис, стажер-судмедэксперт, вышел из морга и, закурив, присел на скамейку. Он все еще был под впечатлением вскрытия. Несмотря на усталость и головную боль после бессонной ночи, пытался анализировать все обстоятельства дела. Денису, если можно так сказать в данной ситуации, повезло, он как раз в эту ночь был дежурным экспертом и выезжал вместе с оперативной группой на место происшествия. После того нашумевшего случая с ипритом, когда он помог раскрытию жуткого убийства на почве ревности, оперативники и сотрудники бюро экспертизы всерьез зауважали Дениса и ждали от него новых подвигов. Конечно, ему было приятно, но это реноме надо было как-то поддерживать, чтобы тот случай не оказался исключением. В таком контексте свежий труп был более чем подходящим. Посудите сами: у молодого парня, умершего от потери крови, на шее – рваная рана, предположительно от зубов. Однако, никаких других следов насилия, как-то: царапины, ссадины, синяки, порезы – не наблюдалось. Как будто жертва сама подставила шею под зубы убийце, и потом покорно ждала, когда вытечет вся кровь, чтобы спокойно уйти в мир иной. Что-то в это мало верилось.

Погибший парень во всех смыслах был примечательным субъектом. Его одежда включала длинный черный плащ из тонкой натуральной кожи, черные облегающие джинсы, черная футболка, на шее серебряная цепочка с маленьким стеклянным черепом, на ногах – черные кожаные остроносые туфли на высоком каблуке. На обеих руках дорогие часы, ногти – с черным маникюром. Лицо сильно напудрено, под глазами – темные тени, на губах – темно-вишневая, почти черная помада. Но самым удивительным оказалось то, что на щеке под левым глазом под кожу были воткнуты три английские булавки с круглой бордово-красной головкой. Они были введены глубоко под кожу так, что снаружи торчала только головки. Их расположение на щеке в ряд в виде вертикальной дорожки создавало полную иллюзию кровавых слез. Как было установлено экспертизой, воткнуты они были посмертно.

Из предварительных данных следовало, что парень, вероятно, принадлежал к сообществу местных готов. Их городская колония в последнее время значительно расширилась и явно активизировалась. То там, то здесь можно было лицезреть мрачные черные фигуры с взъерошенными черными или ядовито-фиолетовыми волосами и отбеленными лицами, вальяжно фланирующие парочками и небольшими группками. Но по большому счету они, в отличие от агрессивных скинхедов, особенно никому не мешали, тусовались обычно в безлюдных заброшенных местах, на местном кладбище или в облюбованном ими клубе на окраине. Поэтому, произошедшее убийство казалось весьма странным. Труп нашли неподалеку в скверике около мемориала погибшим раненым бойцам, которые во время войны лечились в госпитале, размещавшемся в здании нынешнего бюро судебно-медицинской экспертизы. Тогда умерших от ран и от болезней военнослужащих хоронили на соседнем пустыре. После войны их перезахоронили в братской могиле, а на месте пустыря разбили скверик и установили скромный мемориал.

Погибший лежал на спине с распластанными в сторону руками, часы, деньги и мобильник были на месте. Скорее всего, это не ограбление. Но что тогда? Месть? А может быть ритуальное убийство? Но у готов такое, насколько было известно Денису, не практиковалось. Смущала рана на шее, по характеру повреждения кожи и мягких тканей похоже на воздействие зубов человека. Кто-то тупо перегрыз бедолаге горло. Но почему жертва не сопротивлялась? Хотя молодой человек и не был атлетом, но все-таки нормального среднего телосложения и вполне мог постоять за себя. По следам разбрызганной крови следовало, что преступление было совершено на месте обнаружения трупа. Еще экспертиза показала, что смерть наступила где-то около часа ночи. Но что там делал этот парень в такое время? Наверняка, он был не один. Дело оставалось за малым, узнать с кем. Да и не мешало бы с мотивом определиться. Ну не вампир же, в самом деле, напал на беднягу?

Два дня после того свидания с парнем в скверике, Лилит находилась в легком, приподнятом настроении, радовалась жизни и совсем не чувствовала никаких угрызений совести. Но потом она опять затосковала, появилась угрюмость, нарастала депрессия. Это состояние очень напоминало наркотическую ломку. Организм неумолимо требовал очередную дозу, нет, не наркотика, он требовал исключительно свежей горячей человеческой крови. И она уже не могла думать ни о чем другом. Весь ум, весь ее организм был направлен только на то, где найти новую жертву.

Денис был в недоумении, за две недели это уже третий аналогичный случай – гот с перегрызенным горлом. Но удивительным было не только это, а скорее совсем не это, а, во-первых, у всех этих готов на лице были обнаружены воткнутые булавки с красными головками, имитирующие кровавые слезы и, во-вторых, все эти преступления произошли в дни дежурства Дениса. На эту закономерность, а это была определенно закономерность, обратил внимание не только стажер, но и оперативники. Они как-то даже недвусмысленно намекали на его возможное участие в деле. Старший опер Виктор прямо так и сказал:

– Слушай, Денис, раньше ты нам помогал дела распутывать, а теперь что, решил их фабриковать? Если так дальше пойдет, мы будем вынуждены запретить тебе дежурства, а то ты так нам всех готов в городе изведешь.

– Да причем здесь я, – раздраженно огрызался Денис. Хотя он был совершенно не при делах, но его положению вряд ли можно было позавидовать. Факты, как известно, упрямая вещь. Смех смехом, но Дениса временно отстранили от дежурств, и, о чудо, преступления прекратились. Чертовщина какая-то, – сокрушался Денис.

Но, конечно же, расследование не прекратилось. Наоборот, воспользовавшись передышкой, оперативники максимально сконцентрировались на деле. Были отменены все отгулы и выходные, работа не прекращалась ни днем, ни ночью. Денис, оказавшийся помимо своей воли втянутым в это дело, уже не знал, радоваться этому или нет. Но как бы там ни было, только поимка настоящего злодея смогла бы снять с него все подозрения и остановить неприятные кривотолки.

Иногда Лилит пыталась вспомнить, когда впервые почувствовала вкус крови. Наверное, это произошло в пять или шесть лет. Она играла с подружками в догонялки, запнулась и расшибла коленку. Кровь вперемешку с пылью обильно сочилась и притягивала взгляд. По совету девчонок она слизнула кровь. Ее вкус был необычный, одновременно и солоноватый, и приторно-сладкий. У девочки закружилось голова, она почувствовала слабость во всем теле, у нее подкосились ноги, и она села прямо на грязный асфальт. Девочка очутилась в каком-то забытьи, где было так приятно, тепло и уютно. Ей казалось, что прошла целая вечность, но на самом деле какие-то секунды. Взволнованные подружки растормошили ее и под руки отвели домой. С тех пор, каждый случай столкновения с кровью вызывал у нее похожие ощущения. А в лет четырнадцать-пятнадцать к этому добавились новые еще более приятные и волнующие переживания, как она поняла позже, сексуального характера. Тогда она гостила у бабушки в деревне. В честь приезда внучки та решила зарубить курицу. Девочка впервые наблюдала подобную экзекуцию. Бабушка поймала во дворе хохлатку, взяла топор, приладила голову несчастной птицы к деревянной плахе, да и хватила топором. Кровь брызнула во все стороны. По телу девочки пробежала судорожная волна незнакомого ей восхитительного ощущения сладостного, приятного восторга.

Денис вышел из морга во двор и заглянул в беседку, живописно увитую плющом, превращенную в курилку. В ней уже сидели лаборанты, Лиля и Игорь. Лиля работала уже почти год, а Игорь появился здесь недавно, поговаривали, что он не поступил в медицинский и теперь подрабатывает до следующих вступительных экзаменов. Он был бледным тщедушным молодым человеком с длинными русыми волосами. Колпак и белый халат ему были явно не по росту, делая его каким-то нелепым. Лиля на его фоне выглядела весьма эффектно и ярко. Скошенная челка угольно черных волос почти закрывала большие голубые глаза, кажущиеся особенно примечательными под черными бровями и длинными густо накрашенными ресницами. На веки были нанесены фиолетовые тени. Губы также были выкрашены фиолетовой помадой. Слегка отбеленное лицо казалось мертвенно-бледным. Ногти также были фиолетовыми. У Дениса при виде двух этих существ неожиданно возникла ассоциация с бабочками – черным махаоном и капустницей. Сравнение показалось ему очень точным, и он даже одобрительно улыбнулся.

– А что вы улыбаетесь, Денис Сергеевич, что-то не так? – спросила Лиля и посмотрела на него томными глазами.

– Да нет, все в порядке. Я вам не помешал?

– Нет, что вы. Мы здесь как раз обсуждаем эти ужасные убийства. Неужели в нашем городе завелся настоящий вампир?

– Что за бред, какой еще вампир?

– Ну, Денис Сергеевич, про это уже все знают. Да и мы с Игорем видели трупы с прокушенным горлом.

– Ну и что вы об этом думаете?

Игорь скептически пожал плечами.

– Да ничего не думаем.

Лиля возмутилась:

– А что ты, Игорь, за всех отвечаешь. Я, например, теперь очень боюсь ходить по городу, особенно вечером. Тем более что все это происходит поблизости. И когда его уже поймают?

– Обязательно поймают. Слушай, Лиля, а что там в вашей тусовке говорят об этом? Ты же, вроде бы, тоже гот?

– Да какой я гот? Я так, только симпатизирую им. Ну иногда хожу с подругой в клуб, она у меня настоящий гот, на концерты готической музыки. Вот и вчера ходила. Все напуганы, говорят, что кто-то решил всех готов прикончить.

– Но, может быть, это кто-то из ваших?

– Да вы что, Денис Сергеевич, у нас все такие интеллигентные люди, любят искусство, слушают музыку, стихи сочиняют, короче, мухи не обидят. А убивать себе подобных? Да ни в жизнь!

Игорь молча слушал, иронично улыбаясь. Потом попытался тоже поучаствовать в дискуссии.

– Мухи не обидят? А что тогда они по кладбищам ошиваются, этот свой абсент глушат, трахаются там под кустами, как кошки. А по пьяному делу что угодно можно сотворить. Да и вампирами кто еще кроме готов увлекается?

Лиля возмутилась:

– Не говори того, чего не знаешь.

Денис случайно взглянул на правую руку Игоря с сигаретой. Между большим и указательным пальцем синела маленькая аккуратная наколка готическим шрифтом с женским именем Eva. Он кивнул на руку и поинтересовался.

– Игорь, а Ева, это твоя девушка?

– Не ваше дело, – резко ответил парень и опустил руку.

Напряжение разрядила Лиля:

– Ой, Игорь, чего-то мы совсем заболтались, обед давно закончился. Денис Сергеевич, а когда вы снова будете дежурить?

– Пока не знаю. А что это тебя так интересует?

– Да, так просто. С вами всегда так интересно…

Став постарше, Лилит иногда надолго забывала о своей запретной страсти. Но стоило ей увидеть кровь, как все снова возвращалось на круги своя. Конечно, так не могло продолжаться бесконечно. Но она ничего не могла с собой поделать. К окончанию школы девушка задалась целью найти единомышленников, справедливо полагая, что она, наверное, не одна такая. А как же другие выходят из такого положения? Она стала интересоваться тусовками сверстников и наткнулась на готов. Вот это то, что ей было нужно. И прикид подходящий и идеология та еще. Танатофилия, некрофилия, мрачная музыка и грустные стихи, готы фанатеют от кладбищ и мертвецов, а самое главное – чтут вампиров. Конечно же, она не будет среди них белой вороной, найдет там себе друзей, а может быть даже и любовь. Но действительность оказалась куда прозаичней.

Одноклассница, вхожая в среду готов, согласилась приобщить подругу к этому неформальному течению. Помогла подобрать соответствующую униформу, макияж, маникюр. И с готическим именем проблем не возникло, она давно уже себе подобрала подходящее – Лилит. Противоречивое и многозначное, оно на редкость точно отражало ее суть.

К сожалению, знакомство с готами принесло Лилит одни лишь горькие разочарования. В действительности, эти, так называемые неформалы, оказались весьма вялыми и занудными типами, бесцельно бродящими по кладбищу, а весь их знаменитый вампиризм исчерпывался лишь обсуждением фильмов и книг про кровососов, да пересказыванием затертых до дыр примитивных, полудетских легенд. О соответствующей практике не было даже и речи, как не было и никакого посвящения в готы. Достаточно одеться в черное платье, забелить лицо, сделать начес, челкой прикрыть глаза, выделенные фиолетовыми тенями, обильно зачерненными бровями и ресницами, с губами, напомаженными черной помадой и с черным макияжем, да еще освоить готский словарь, ненамного превышающий по объему словарь Эллочки-Людоедки, и все, ты уже новоиспеченный патентованный гот!