Ледяная бездна

Кирилл Нойманн

Ледяная бездна

Глава 1 – В пустоте между звёздами

Челнок «Левиафан» плыл в безмолвной тьме, оставляя за собой лишь слабый след ионного двигателя. Норман стоял у иллюминатора, вглядываясь в далёкую точку – тусклую голубоватую сферу, которая с каждым часом становилась всё больше. Хиона.

За его спиной раздался знакомый голос:

– Норман, хватит пялиться в пустоту. Иди лучше проверь показания спектрометра.

Это был Картер, геолог экспедиции, человек с вечной недовольной складкой у рта и привычкой раздавать указания.

– Я уже всё проверил, – ответил Норман, не отрываясь от вида. – Данные стабильны. Аммиачный лёд, простейшие углеводороды, следы кремния… и эти странные структуры, которые заметил зонд.

– Структуры, ха! – фыркнула Лора, биолог. – Может, это просто игра природы? Ледяные торосы, оползни…

– Слишком правильные, – вмешался Рейес, инженер. – Я видел снимки. Это не случайность.

Норман обернулся к команде.

Если там действительно была жизнь, почему она исчезла?

Тишина. Все знали ответ: потому что Хиона – мёртвая планета. Ледяная пустыня с температурой под минус сто двадцать.

– Может, они ушли вглубь планеты? – предположила Лора. – Или эволюционировали, нашли способ покинуть этот ад.

– Или погибли, – мрачно добавил Картер. – Как и мы, если не сосредоточимся на посадке.

На мониторах замигали предупреждения. Атмосферный вход.

– Все по местам! – раздался голос капитана Волкова. – Ложимся на курс к станции «Новая Терра-1». Готовимся к стыковке.

Челнок содрогнулся, входя в разреженную атмосферу. За иллюминаторами замелькали белые вихри, а через несколько минут вдали показалась станция – массивный купол, окружённый ангарами и ретрансляторами. Но взгляд Нормана привлекло другое – в сотне километров от станции простиралось Арктическое аммиачное море, огромная равнина застывшего аммиачного льда, под которым прокладывали дорогу течения этой странной чужой планеты. А за ним – ледяные хребты, чёрные на фоне бледного неба, и там, среди их острых пиков, угадывались те самые каменные глыбы.

Когда «Левиафан» пристыковался, команду встретил профессор Элиас Грей – высокий, сутулый человек с лицом, изрезанным морщинами и холодом.

– Добро пожаловать на край света, – проворчал он. – Ваш прилёт как нельзя кстати. Две недели назад мы отправили экспедицию к тем глыбам на ледоколе «Борей». Они должны были вернуться три дня назад.

Внутри станции пахло металлом и статикой. На стенах висели карты с маршрутом «Борея» – через море, к хребтам. Все отсеки были герметично закрыты, чтобы не пропустить ядовитую атмосферу Хионы внутрь модулей станции.

– Последнее сообщение было в точке L-7, – профессор ткнул пальцем в карту. – Они уже были у глыб. Говорили, что нашли… аномалии. Потом связь прервалась.

– А «Борей»? – спросил Волков.

– Капитан потерял связь с геологами и вернулся на станцию в соответствии с нашими указаниями. Но вчера мы поймали слабый сигнал с того места, куда отправилась экспедиция.

Профессор включил запись. Из динамиков полился ритмичный гул, словно чьё-то дыхание.

– Это не помехи, – прошептал Рейес.

– И не ветер, – добавил Картер.

Лора перевела взгляд на иллюминатор, за которым аммиачная пустыня уходила к горизонту.

– Значит, нам туда.

Волков кивнул:

– «Борей» готов к выходу. Завтра в шесть по местному времени отплываем к стоянке экспедиции геологов.

Норман подошёл к иллюминатору станции. Где-то там, за морем, чёрные глыбы ждали их.

А вместе с ними – и что-то ещё.

Глава 2 – Дыхание аммиачного моря

Ледокол «Борей» пробивался сквозь трещащий лёд, оставляя за собой зияющие трещины, из которых сочился ядовитый туман. Аммиачное море оказалось куда опаснее, чем предполагали: его лёд был хрупким, как стекло, а испарения оставляли на скафандрах едкие пятна. Норман, стоя на корме, смотрел, как за кормой медленно закрываются разломы, обнажая на миг холодную жидкость под ними, так напоминающую воду.

– Ещё километр – и мы на месте! – крикнул Рейес, втиснувшись в рубку. – Но держитесь подальше от краёв! Если провалимся в эту дрянь, течения подо льдом унесут глубоко вниз. Ни один зонд потом не найдёт.

Когда «Борей» наконец достиг противоположного берега, перед ними открылась панорама, от которой перехватило дыхание. Ледяные хребты вздымались к чёрному небу, их вершины – острые, как бритвы – терялись на высоте 13 тысяч метров. У подножия, словно брошенные гигантским ребёнком кубики, лежали каменные глыбы идеальной кубической формы.

– Следы лагеря! – Лора указала на полосу растяжек рядом с гермоотсеком и брошенных ящиков у кромки льда. – Они здесь ночевали.

Капитан Волков первым сошёл на берег. Его фонарь выхватил из темноты разбитый генератор, гермоотсек и следы вездеходов, уходящие к хребтам.

– Ни тел, ни крови, – пробормотал Картер, тыча ботинком в замёрзший рацион. – Словно испарились.

Норман нагнулся под обрывком брезента и поднял небольшой голографический проектор. Кнопка была покрыта инеем, но устройство ожило после удара по корпусу.

– Смотрите!

Над проектором возникла дрожащая фигура в скафандре. Геолог из пропавшей экспедиции говорил, его голос прерывался от помех:

– …пещеры… у подножия хребтов… стены покрыты символами… как будто… – Он обернулся, будто что-то услышал. – …не природные… они… реагируют…

Запись оборвалась.

– Пещеры? – Лора приблизила карту на планшете. – Вот, здесь. В трёх километрах.

– Реагируют? На что? – Рейес потрогал глыбу рядом. Её поверхность была абсолютно гладкой, без единой царапины, будто отполированной за миллионы лет ветром.

Картер фыркнул:

– Может, они "реагировали" на идиотов, которые полезли в тёмные дыры без сканеров?

– А может, там ответ, – Волков бросил взгляд на хребты. – Если эти глыбы – артефакты разумных существ, пещеры могут вести к чему-то большему.

– Или к кому-то, – добавил Норман, заметив, как Лора нервно перебирает образцы льда.

Группа замолчала. Даже Картер не стал спорить. Над ними нависали хребты, отбрасывая тени, которые казались живыми.

Внутри общего модуля, под тусклым светом ламп, команда собралась вокруг портативного нагревателя. Его слабое тепло едва пробивалось сквозь слои термоодежды.

– Интересно, видел ли кто-нибудь из них Лебедь перед смертью? – Лора сняла шлем, её дыхание тут же превратилось в облачко пара.

– Что? – нахмурился Картер, разогревая пакет с едой.

– Созвездие Лебедя. Мы же в его системе. А наша нейтронная звезда – та самая, что осталась от сверхновой. Представляете, какое небо было у тех, кто жил здесь? Если жил…

Норман посмотрел в крошечное окно модуля. Нейтронная звезда Хионы не светила – она была невидимым гравитационным тираном, сжимавшим планету в ледяной кулак. Лишь бледное свечение далёких галактик пробивалось сквозь атмосферу.

– Зачем вы здесь? – спросил Волков неожиданно, разламывая неловкое молчание. – Лично.

– Чтобы доказать, что мы не одиноки, – ответила Лора. – Даже если они мертвы. Даже если от них остались только камни.

– Камни, ха! – Картер швырнул пустой пакет в мусорный контейнер. – Я здесь, потому что НАСА платит за каждый образец. А эти кубики – дороже алмазов. Углеродные наноструктуры, которые обнаружили только здесь.

Все посмотрели на Нормана. Он потянулся к голографическому проектору, найденному в брошенном лагере:

– Я… хочу знать, почему они исчезли. Чтобы понять, не повторим ли мы их путь.

Волков хмыкнул:

– Я здесь, потому что мне поручили вернуть пропавших. Или их тела. И точка.

За стеной модуля завыл ветер. Казалось, даже он ждал ответа на главный вопрос: что погубило их?

– Вы верите, что они ушли? – спросила Лора, глядя на глыбы за стеклом. – Не вымерли, а… эволюционировали?

– В энергетические сущности? – фыркнул Картер. – Сказки.

– А если они просто улетели? – настаивала она. – Построили корабли и оставили этот ледяной ад.

– Тогда зачем эти кубы? – Рейес ткнул пальцем в стену, как будто указывая на глыбы. – Памятники? Послания?

Норман включил проектор. Запись геолога снова зациклилась на моменте, где тот бормочет о символах в пещерах.

– Может, они хотели, чтобы мы их нашли. Даже через миллионы лет.

Волков встал, потягиваясь:

– Спите. Завтра проверим пещеры.

Когда лампы погасли, Норман остался у окна. Глыбы, подсвеченные далёкими звёздами, казались теперь ещё загадочнее. Только тишина полярной ночи Хионы.

– Ты чувствуешь это? – Лора села рядом, завернувшись в одеяло. – Как будто время здесь… иное. Они могли исчезнуть вчера. Или миллиард лет назад.

– Может, они всё ещё здесь, – прошептал Норман. – Спят подо льдом.

Где-то вдали, за хребтами, ветер подхватил его слова и унёс в чёрное небо Хионы – туда, где нейтронная звезда невидимо правила своим ледяным королевством.

Глава 3 – Шëпот льдов

Ночь на Хионе длилась двадцать часов. Норман не спал. Он сидел у иллюминатора общего модуля, наблюдая, как нейтронная звезда – невидимый исполин – искривляет свет далёких созвездий, превращая их в дрожащие призраки. За стеклом, среди кубических глыб, метались тени, рождённые полярным сиянием, что изредка пробивалось сквозь ядовитую атмосферу.

– Ты тоже чувствуешь, да?

Голос Картера прозвучал резко, как скрежет льда. Норман обернулся. Геолог стоял в дверях, его лицо, освещённое синим светом портативных мониторов, казалось высеченным из того же камня, что и глыбы снаружи.

– Что именно? – спросил Норман, отодвигая стул.

Картер не сел. Он медленно провёл рукой по стене модуля, словно проверяя её на прочность.

– То, что это место… не наше. Оно дышит. Слушает. И ненавидит.

– Ты говоришь как Лора, – попытался пошутить Норман, но шутка повисла в воздухе тяжелее свинца.

– Лора верит в контакт. Я же… – Картер резко обернулся, его глаза сузились. – Я чувствую это в каждой клетке. Эти кубы, пещеры – они как раны. А мы – бактерии, ползущие в гной.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.