Дочь Вороньего Короля

Однако легкость и более короткий ствол имели и свои недостатки. Прицельная дальность стрельбы у недоаркебузы Каллисты оставляла желать лучшего. Впрочем, она все равно оставалась большей, нежели у пистолетов, именно поэтому девушка, подозвав слугу, приказала тому отодвинуть свою мишень еще на двадцать футов.

– Ну, все готово, – ухмыльнулся Цилла и добавил, уже громче. – Дамы, прошу, начинайте.

Непорочные переглянулись, но спорить не стали.

Два выстрела слились в один и Лариэс кивнул, по достоинству оценив, как меткость женщин, так и качество их пистолетов. Обе пули вошли в мишени на расстоянии в несколько пальцев от центра.

– Неплохо, неплохо! – хохотнул Цилла, лихорадочный блеск в его глазах стал еще сильнее и он, выхватив свои пистолеты, сделал по очереди два выстрела.

Первая пуля ударила рядом с центром, вторая же угодила прямо в неровное красное яблоко. Спорить с этим оружейным маньяком насчет количества выстрелов было нереально – Цилла свято верил в то, что чем больше пуль за раз, тем лучше. Так и не научившись фехтовать левой рукой, он превосходно стрелял с ее помощью.

Кларисса фыркнула и легко, даже немного лениво, нажала на спусковой крючок.

Как и всегда, она была точна и поразила мишень почти в центр.

– Давай, Лар, покажи нам, на что способна твоя новая игрушка, – обратилась к нему девушка, едва только рассеялся пороховой дым.

– Смотри, – коротко ответил ей Лариэс.

Он вытянул вперед руку и, не тратя ни секунды, выстрелил. Пуля угодила точно в центр мишени и Лариэс приподнял губы, обнажая свои удлиненные клыки.

– На пять футов дальше, – распорядилась Кларисса и слуги побежали выполнять приказ.

Согласно правилам, предложенным Циллой, из соревнования выбывал тот, кто промахивался мимо мишени, а не тот, кто попадал дальше от центра, ведь пистолеты не отличались точностью, присущей лукам и арбалетам.

Слуги отодвигали мишень еще трижды, прежде чем, наконец, одна из Непорочных не выбыла. Спустя еще две мишени отсеялась ее подруга и дилирисцы остались в гордом одиночестве.

– Лар, давай ты сдашься, а? – беззлобно поддразнивала командира Кларисса. – Ну серьезно.

– И не подумаю, – фыркнул Лариэс, прицеливаясь.

Стрелять на таком расстоянии было, откровенно говоря, сложно, к тому же Лариэс не успел хорошо овладеть новым оружием. Он прищурился, выдохнул воздух и, направив пистолет чуть правее центра мишени, выстрелил. Пуля попала в самый край цели, что вызвало ехидные смешки со стороны Солнышка, и Лариэс раздраженно фыркнул.

– Смотри и учись, – девушка засмеялась уже открыто, затем тряхнула пепельными волосами и, прицелившись, вновь поразила мишень.

– Эй, так нечестно, меня подождите! – Цилла, перезаряжавший второй пистолет, усерднее заработал шомполом.

– Одним пользуйся, – со смехом посоветовал ему Эрик, наблюдавший за состязанием из передних рядом. – Скорострельный ты наш.

– Ничего не знаю, твоя светлость, – беззлобно огрызнулся сын оружейника. – Давай там не умничай, герой тетивы и оперения.

Эрик захохотал и помахал другу рукой.

– Смотри вот, обижусь в один прекрасный день на тебя, простолюдина, и страшно накажу – заставлю жениться на моей двоюродной сестре.

– Так она же баронесса, разве не так? – руки Циллы быстро и уверенно заряжали пистолет, совершенно не мешая тому болтать.

– И что? Она страшна, как все семь смертных грехов сразу.

Эти слова потонули в диком хохоте окружающих и Эрик, довольный произведенным эффектом, раскланялся публике.

– Ну-ну, когда-нибудь я обязательно посмотрю на нее, чтобы проверить, так ли она ужасна, как ты любишь рассказывать, – Цилла закончил подготовку оружия и вновь, как будто бы и не целясь, выстрелил с двух рук.

И снова обе пули поразили мишень.

– Еще на пять футов, – приказала Кларисса. – Проклятье, давненько у нас не было такого жаркого противостояния.

Лариэс отсеялся спустя еще три тура и Цилла с Клариссой остались выяснять, кто же из них самый меткий. Еще трижды передвигалась мишень, прежде чем, наконец-то, Цилла не промахнулся. То, что он, стреляя из обычных пистолетов, умудрялся попадать в мишень на таком расстоянии, собственно говоря, и позволило юноше оказаться в гвардии. Не каждый стрелок-аркебузир мог похвастаться меткостью, которую демонстрировал этот сын ремесленника, и все-таки, Кларисса на сей раз оказалась точнее.

Многие сразу же приписали это тому, что она стреляла из укороченной аркебузы, но Лариэс с Циллой знали, что дело в другом. Точность Клариссы была настоящим даром Господа, невероятным и устрашающим. Правда, ни лук, ни арбалет девушке так и не дались, но этого, в общем-то, и не требовалось.

– Так, давайте еще один выстрел, и расходимся, – решительно заявила она и приказала слугам, – на двадцать футов.

– Эй, Солнышко, ты уверена? – обеспокоенно спросил Эрик. – Ношу следует брать по себе.

– Смотри и учись, Болтун, – хмыкнула она, внимательно наблюдая за тем, как мишень отодвигается все дальше и дальше.

Когда все было готово, Кларисса спокойно, не торопясь, перезарядила свое оружие, изготовилась для стрельбы, вздохнула и замерла, вытянувшись струной.

Прошла одна секунда, затем – вторая… Все, затаив дыхание, наблюдали за графиней, не смея шевельнуться.

Выстрел разорвал тишину подобно грому или бою набата. Пуля попала в мишень, пускай и не в центр, но достаточно близко к нему. Кларисса хотела что-то сказать, но ее голос утонул в многоголосом реве одобрения.

А потом времени на разговоры не осталось – разгоряченные и восторженные зрители буквально потащили соревнующихся, включая Вилнара с Эриком, обратно в замок – пировать.

Гулянка продолжалась до глубокой ночи и Лариэсу пришлось напрячь все свои таланты для того, чтобы избежать назойливых предложений опустошить кубок-другой вина. В конце концов, он устроился в компании Вилнара, Эрика, Клариссы, Индржиха и Циллы, которые шумно праздновали и уже успели изрядно набраться.

– Вот скажи, Лар, – заплетающимся языком проговорил Эрик, – скаж-жи, разве спрвдлв-во? Лук – блгор-рдное оружие, и че? Мастр-рв днем с огнм не сыс-скть. Все с ума сшли из-за вших этих пклок…

Говорил он столь невнятно и путано, что понять даже одно слово этого весельчака и балагура было непросто, однако Лариэс, хорошо знавший Эрика, догадался, о чем идет речь.

– Ничего, на твой век лука хватит.

– А псл?

– Это уже пусть наши дети думают.

– Д кд им пд…

Глаза Эрика закатились, и он рухнул на стол. Спустя мгновение послышался яростный храп.

– В чем-то я согласен с ним, – заметил вдруг Вилнар. – Лук отживает свое и это не может не печалить.

– Все меняется, – пожал плечами Цилла. – Когда-то аркебузы были здоровенными и неудобными, они били недалеко и неточно. А теперь, взгляни на произведение искусства, что использует Кларисса. Стреляет, может, и не так далеко, как лук, да и заряжается долго, зато остановит рыцаря на скаку. Помяни мое слово, еще лет пятьдесят, и ты не встретишь луки даже на охоте.

Вилнар вздохнул и пригубил пива из кружки.

– С этим я не спорю, но, как и господин Эрик, не могу сдержать грусть.

– Да ладно, ты и с копьем мастер, – подключился к ним Индржих. – Мне бы так с клыкастым рубиться. Где научился?

– В Хавланде, – односложно ответил северянин.

– Твой учитель, наверное, настоящий монстр.

Раскосые глаза северянина чуть сощурились, а на губах появилась теплая улыбка.

– Ты даже не представляешь, какой! – с жаром ответил он и залпом допил пиво. – Наверное, он самый сильный фехтовальщик страны. Умный, заботливый. Я уверен, второго такого нет на всем белом свете!

– Ты очень любишь его?

Вилнар кивнул.

– Если бы не он, я бы сейчас, наверное, не разговаривал бы с тобой, Индржих.

– Понимаю, – кивнул гвардеец. – Ты, вроде, говорил, что рос сиротой, стало быть, учитель заменил тебе отца?

Вилнар закивал, соглашаясь с собеседником.

– Если бы не он… – повторил северянин, и глаза его увлажнились.

– Так, надо выпить, – Эрик резко отлепил лицо от стола и на удивление нормальным взглядом обвел окружающих. – Я как-то странно трезв.

Лариэс хотел было возразить что-то, но в этот миг его плеча коснулось нечто теплое и мягкое. Покосившись, он увидел, что Кларисса, вымотанная длинным днем, уснула, используя плечо своего командира в качестве подушки.

– Прошу меня простить, – Лариэс решил воспользоваться удачно подвернувшейся возможностью и покинуть пиршество.

Он подхватил легкую девушку на руки и быстро направился прочь, туда, где находились покои, отведенные гвардейцам. Клариссе, как единственной женщине-воину в дилирисском отряде, досталась небольшая отдельная комнатка, в которой кроме кровати особо и не было ничего.

«С другой стороны, а что еще нужно для отдыха»? – подумал Лариэс, укладывая подругу и укрывая ее одеялом.

Виконт уже развернулся к двери, как вдруг цепкая рука ухватила его за рубаху.

– Погоди, – раздался голос Клариссы.

Лариэс обернулся и наклонился к девушке.

– Да?

– Можешь… остаться? – неуверенно спросила она.

– Ты так боишься темноты? Давай зажгу свечу.

Кларисса издала непонятный приглушенный звук, нечто среднее между смешком и всхлипыванием, и прошептала:

– Иди уже. Завтра нам в путь.

– Спокойной ночи, Солнышко.

– Спокойной ночи, капитан.

Лариэс вышел в коридор и, закрыв свою дверь, двинулся прочь, размышляя о событиях этого насыщенного дня.

«Проверить, что ли, как там принц»? – подумал он, однако быстро отмел эту идею.

С его высочеством находились Марк и Мелис, а значит, беспокоиться было не о чем. Ну, разве что, о чести нескольких замковых служанок, которые, впрочем, как и всегда, будут только рады услужить принцу. А значит, действительно, пора отдохнуть…

Глава 7.

Два последующих дня были на удивление спокойны, скучны и однообразны. Тяжелое пробуждение утром, длинный дневной переход, вечерняя пьянка в очередном замке, которых тут было, как собак нерезаных.

Каждый новый аристократ делал все возможное, чтобы не ударить в грязь лицом, хотя лично Лариэс не был уверен в том, что их гостеприимство и радушие – настоящие. Чувствовалась во всем происходящем некая искусственность, натянутость, будто бы благородные жители Виннифиса принуждают себя улыбаться тем, кто им не нравится, потому что так надо. Несмотря на то, что воины обоих отрядов пили и ели вместе, между ними все время присутствовала незримая ледяная стена, растопить которую полностью не сумел даже Эрик.

Впрочем, неприязнь эта ничуть не касалась Кающегося с Целительницей, равно как и Мелиса. Правда, если к первым двум рыцари относились с почтением и благоговейным трепетом, то по отношению к оборотню они сохраняли настороженный нейтралитет. Скорее всего, это было связано с тем, что Ридгар и Орелия являлись друзьями не только их госпожи, но и ее сюзерена – могучего Вороньего Короля, а Мелис, напротив, происходил из народа, практически полностью этим самым королем уничтоженного, и приятельствовал лишь с Видящей.

Но надо было отдать виннифисцам должное – несмотря на свои чувства к южным соседям они были корректны, заботливы и делали все от них зависящее, чтобы путь до столицы герцогства прошел как можно быстрее, спокойнее и безопаснее. Часовые всегда выставлялись в соответствии с правилами и никогда не отлынивали, пища не разу не подвергалась воздействию яда, что Лариэс неизменно проверял лично, марравские воины не теряли бдительности ни на секунду, лошадей кормили до отвала, равно как и их седоков.

Чтобы хоть как-то скрасить скуку, Лариэс непрерывно забрасывал окружающих вопросами. В конце концов, это надоело Орелии, которая решила, что раз уж все равно делать нечего, то пусть товарищи по отряду узнают немного больше об изначальных. Поэтому она начала вспоминать о своем опыте общения с древними насекомыми, объясняла, какие виды этих удивительных существ бывают, и как с ними следует бороться.

Согласно рассказам Целительницы, больше всего из яиц появлялось сервов – рабочих, напоминающих помесь таракана с муравьем, снабженную длинными трехсуставчатыми передними конечностями, которыми было удобно хватать, а при необходимости – резать. Ростом сервы редко доходили человеку даже до пояса, и, в целом, как бойцы, серьезной опасности не представляли. По крайней мере, без десятикратного превосходства в количестве. Касту воинов изначальных можно было разбить на две группы: армисов – увеличенных в размерах сервов, чьи хитиновые «руки» заканчивались острыми серповидными лезвиями и сагитариусов – этаких велитов изначальных, выращивающих на своих телах костяные дротики, используемые в бою.

Отдельной строкой шли петрамы – гигантские монстры размером с двухэтажный дом. Этих тварей никогда не было слишком много, но их разрушительные способности по словам Орелии вызывали ужас.

Командиры изначальных разделялись на центурионов, управляющих сравнительно небольшими отрядами и легатов – генералов, изначальных, обладающих сознанием и личностью, и подчиняющихся непосредственно королеве.

– Центурионы, – говорила Орелия, чертя на земле нечто, напоминающее кузнечика, вставшего на задние ноги, – чудовищно быстры и проворны. Не всякий человек может уследить просто за движениями, не говоря уже про то, чтобы попасть по одному из них. К тому же, они весьма многочисленны. Когда мы дрались с изначальными в прошлый раз, те собирали целые полки центурионов, которые выкашивали буквально все на своем пути. О Всесильный Отец, это было поистине ужасно.

Орелия перевела взгляд на садящееся солнце и добавила:

– Впрочем, по сравнению с легатами они все – мелочевка. Легаты – вот действительно опасные твари. Они разумны и обладают ментальными способностями. К счастью, и близко не подбираются по могуществу к менталистам. Обычные амулеты сковывающих, защищающие от магии мысли, в состоянии ослабить их воздействие, однако даже в этом случае легат способен вызвать у человека головокружение или слабость. К тому же они очень сильны физически.

Она схематично изобразила нечто, больше всего похожее на результат противоестественного союза краба с осьминогом.

– И каких размеров они достигают? – задала вопрос Блаклинт.

– В половину петрама, – охотно пояснила Орелия.

– Это все их виды? – заинтересованно спросил принц.

– Нет, есть еще преторианцы – личная охрана королевы. Они никогда не покидают гнезда. Преторианцы – уникальные создания, способные создавать самые разнообразные яды и кислоты и плеваться ими, либо же – наносить на свои серповидные лезвия.

Лариэс задал мучавший его уже некоторое время вопрос:

– О Ступившая на Путь Вечности, разреши говорить.

– Спрашивай, – разрешила Древняя, после непродолжительного молчания.

– Почему они так отличаются друг от друга? Разве изначальные – не один вид?

Древняя кивнула, отчего капюшон ее балахона качнулся и из-под него блеснуло алым.

– Очень хороший вопрос. Ответ на него, как и на вопросы вроде «почему изначальные, достигая таких размеров, могут ходить»? или «почему они двигаются столь бесшумно» и даже «каким образом королева управляет своими подданными на расстоянии в тысячи миль» будет один.

– И какой же? – Лариэс от любопытства даже наклонился вперед.

– Магия. Изначальные – не просто огромные насекомые. Они – магические огромные насекомые. Без чар эти существа не смогли бы существовать. Магия наполняет их, она же меняет и преобразует. У меня есть теория, что просуществуй гнезда изначальных хотя бы век-другой, королевы наплодили бы куда больше разнообразных существ. Например, разделили бы сервов на несколько подгрупп, а потом вывели новых тварей и из них для большей специализации. Так это или нет – неизвестно.

Лариэс задумчиво переводи взгляд с Орелии на ее рисунки и обратно.

– Изначальные… Получается, они могли первыми отыскать путь в наш мир?

– Да. Интерсис чудовищно богат магией, об этом говорили все, кто приходил сюда из иных мест. Полагаю, именно ее обилие и привлекло далеких предков изначальных. И не спрашивай меня, как получилось, что на востоке завелась новая королева, не знаю… А теперь предлагаю вернуться к описанию сагитариуса. Вам нужно знать, на какое расстояние они могут метать свои дротики…

***

Обучение продолжалось до самой столицы герцогства и под конец Лариэс выяснил об изначальных достаточно много для того, чтобы эффективно сражаться с этими существами. Теперь дело оставалось за малым – закрепить полученные теоретические сведения на практике, но Щит искренне надеялся, что, все-таки, как-нибудь получится обойтись без этого.

И вот, наконец, они достигли промежуточной цели своего путешествия.

Паарг восхитил даже искушенного Лариэса. Одновременно суровый и красивый город, чьи стены были сложены из серого необтесанного камня, а после окончания войны за независимость усилены, как успел поведать барон, мощной магией, смело мог претендовать на звание второго по размеру во всем мире. Хотя, если вспомнить про Салутэм, то, скорее, третьего. Но даже если столица империи Аэтернум и превосходила Паарг, то вряд ли слишком сильно.

Больше всего Лариэса удивила необыкновенная ухоженность столицы герцогства. Все улицы – достаточно широкие для того, чтобы по ним могла проехать телега – были вымощены тем же серым булыжником, что и стены. Красивые аккуратненькие дома с красной черепичной крышей, стояли вплотную друг к дружке, причем верхние этажи и не думали выступать вперед, смыкаясь над головами людей своеобразной аркой. Ни грязи, ни куч мусора на улицах не наблюдалось, а в сточных канавах, о ужас, журчала вода, пускай и грязная, но хотя бы проточная!

Это было выше понимания Лариэса, и он не удержался от очередного вопроса. Барон, который вот уже несколько дней как удовлетворял неуемное любопытство юноши, и на сей раз не стал делать исключения.

– Все просто, виконт, – усмехнувшись в усы, ответил он. – Большая часть города сгорела во время осады, а потому Видящая решила, что проще будет перестроить все за счет казны. И вот…

Он обвел рукой широкую площадь с бьющим в центре фонтаном, украшенным прекрасной статуей девы с кувшином, давая понять, что такая красота – обыденное явление для жителей столицы Виннифиса.

«Нет, тут дело отнюдь не в необходимости перестроить разрушенное. Сентий тоже пару раз осаждался, и несколько раз горел», – думал Лариэс.

Ему было неприятно сознавать это, но главным достоинством Паарга являлась любовь и забота властительницы о нуждах простых жителей. Всюду чувствовалась хозяйская рука, было видно, что жители гордятся своим городом, и, что самое главное, у них есть деньги для проявления этой заботы. Достаток сквозил в каждом доме, в каждой лавке и мастерской, в каждом лотке с товарами, прислоненном к стене. Было видно, что дела у обитателей Паарга идут хорошо, ведь на пути отряда не встретилось даже трущоб – этого вечного проклятия Сентия. Впрочем, Щит принца не исключал, что барон ведет гостей особым маршрутом, дабы пустить пыль в глаза и подчеркнуть, как же герцогству хорошо живется под крылышком у Вороньего Короля.

Так это или нет, Лариэс не знал, и рассчитывал выбраться на улицы, чтобы походить и пообщаться с простым людом. Конечно же, это не было его работой, но вряд ли во дворце Видящей принцу угрожает опасность, а когда еще появится возможность взглянуть на столицу герцогства?

Виннифисцы в целом нравились юному полукровке. Они были открытыми и веселыми людьми, обожавшими, как выяснилось, воду. За время их движения по городу отряд проехал мимо четырех больших купален, выстроенных по ривеландской моде.

Наконец, они оказались на широкой площади, ведущей к единственным воротам в бывший герцогский замок, который теперь занимала Видящая и ее Непорочные.

Барон тепло попрощался со своими спутниками и сдал их выехавшему из ворот отряду, целиком состоявшему из бритых налысо и облаченных в бригантины девушек. Поверх доспехов каждой из них красовалась туника с изображением алого глаза – символа оракула. Каждая же была вооружена мечом, а также – сразу шестью пистолетами, прикрепленными к седельным сумкам.

Вперед выступила могучая зеленоглазая женщина средних лет, чьи широкие скулы безошибочно выдавали в ней марравку. Ее лысый череп блестел даже ярче нагрудника – женщина – единственная из всех Непорочных, встретившихся им за время пребывания в Виннифисе – была облачена в полные рыцарские латы! На поясе у нее рядом с мечом находился чекан, а к седлу помимо пистолетов был приторочен устрашающего вида цеп – символ Виннифиса и едва ли не главное оружие наемников марравов, чьи вольные отряды и по сей день пользовались бешенной популярностью во всех странах мира.

«Интересно. Лишь она носит латы, а остальные предпочитают легкую броню», – подумал Лариэс. – «Хотя, с другой стороны, а кого им опасаться-то тут? Вот в бой, полагаю, они берут стальные кирасы и прикрывают бедра металлическими юбками, здесь же подобное, пожалуй, излишне».

– Я – Пришка, – хриплым низким голосом произнесла лысая воительница, обегая взглядом одного члена отряда за другим. – Приветствую его высочество и его благородных спутников.

Несмотря на вежливые речи, было видно, что телохранительнице оракула гости были не по душе. Этот взгляд ее – тяжелый и мрачный – как бы говорил: «вы мне не нравитесь, я не верю ни единому вашему слову, и первое же резкое движение станет для вас последним, дайте, только дайте мне повод прикончить всех, дилирисские псы». Исключением стали Ступившие на Путь Вечности. Им она улыбнулась тепло и дружелюбно, и эта улыбка, озарившая хмурое неприветливое лицо, волшебным образом преобразило его, превращая лысую мужеподобную женщину в симпатичную кокетку, готовую выпить вина в хорошей компании, после чего умыкнуть смазливого парнишку на сеновал.

– Видящая, – процедила Непорочная, – велела провести вас в гостевые покои, господа мои. Слуги предоставят каждому сменную одежду и воду для омовения, после чего проводят в тронный зал. Прошу, следуйте за мной.

И, не говоря больше ни слова, она развернула своего могучего рыцарского жеребца, и первой проехала сквозь ворота. За ней двинулись и все остальные. Лариэс оглянулся, и без удивления отметил, что две воительницы и маг, который во время их путешествия то и дело пялился на виконта, замыкают шествие.

***

Покои, отведенные телохранителю венценосной особы, были под стать его рангу. Роскошные, украшенные старинными гобеленами и коврами, обставленной древней и очень дорогой мебелью. Вид портила лишь лохань посередине, но Лариэс, для которого возможность смыть с себя дорожную пыль была сродни манне небесной, ни капли не возражал против этого. Выгнав весело хихикающих служанок, он быстро разделся и погрузил уставшее тело в горячую воду.

«А его величество, наверное, задержится», – мелькнула в его голове веселая мысль. – «Ну, думаю, ничего страшного не произойдет – Видящая должна прекрасно понимать, что мы все хотим привести себя в порядок после длинной дороги».

Впрочем, он не собирался тратить время попусту – упустить возможность побродить по дворцу Паарга мог только глупец! А потому, быстро вымывшись и переодевшись в заранее подготовленную одежду цветов королевского дома Дилириса, Лариэс вышел в коридор к охранявшим дверь Непорочным. В качестве эскорта или тюремщиц к нему были приставлены две девушки. Обе – молодые, обе – с игривыми улыбками, обе – очень симпатичные, несмотря на гладко выбритые головы.

– Прекрасные воительницы, – Лариэс склонился в изящном поклоне. – Не будете ли вы столь любезны и не покажете ли мне ваше чудесное жилище? Я уверен, что у нас есть немного времени до встречи с вашей госпожой.

Девушки переглянулись и попытались принять суровый вид, но у них не очень хорошо получилось сделать это. Комплимент определенно пришелся юным воительницам по вкусу.

«Надо же, оказывается, от наблюдения за беседами его высочества с дамами есть определенная польза», – подумал Лариэс, когда девушки согласились немного поводить его по дворцу.

Пааргский герцогский замок, и правда, впечатлял. Безусловно, он ни в какое сравнение не шел с дворцом Вентисов, но тут удивляться не приходилось. Владыки Дилириса не одну сотню лет украшали свое жилище, всем, чем только могли. А их возможности, конечно же, сильно превосходили относительно скромные герцогские.

И все же, все же…

Комплекты парадных доспехов, встречавшиеся в коридорах, были в отменном состоянии и, продав их, можно было бы нанять небольшую армию. Ковры и гобелены своей древностью мало уступали тем, что украшали резиденцию Вентисов, а количество новомодных картин и скульптур говорило о том, что при дворе Видящей обитает немалое число людей искусства, причем талантливых.

Но при всем этом замок в первую очередь был, скорее укреплением, нежели обиталищем богатых и влиятельных особ. Никто не удосужился расширить окна и застеклить их, предпочтя оставить небольшие бойницы, закрываемые толстыми ставнями. Залы и переходы оканчивались мощными дверьми, обитыми металлом. Многочисленная охрана, состоявшая, как выяснилось, не только из Непорочных, несла службу с прилежанием, достойным похвалы. Наметанный взгляд Лариэса не обнаружил ни одного дремлющего бойца, ни одного неряхи, не обращающего внимания на свой внешний вид, и ни одного выпившего. Все были собраны, подтянуты, облачены в бригантины, поверх которых красовались туники с гербом оракула.