Лотерея соблазна

– Ладно, хорошо, я облажался, мы это установили. Теперь я хочу выяснить, как не допустить повторения. – Он умоляюще сложил руки. – Алиша, ты знаешь ее лучше всех. Я не хочу вторгаться в ее жизнь, но хочу быть рядом. Ради нее и моего ребенка.

«Моего ребенка».

Он впервые произнес эти слова вслух и не ожидал, что на душе сразу станет так тепло. Он поклялся себе, что установит доверительные отношения с ребенком, будет поступать так, как никогда не делал его отец.

– Итак, шаг первый, – неожиданно заговорила Алиша. – Тиффани пытается получить диплом магистра и одновременно ведет бизнес. Теперь она будет еще и вынашивать ребенка. Ей не нужен сексуальный партнер, ей нужен любящий и заботливый будущий отец ребенка.

– Заботливый отец. Понятно.

– Шаг второй, – произнесла Алиша. – Иди за мной.

Он прошел следом в смежную комнату и увидел витрины с мелкими, но очень ценными предметами антиквариата. Сердце подпрыгнуло, когда она открыла замок футляра с подборкой обручальных колец с бриллиантами. Однако, к его облегчению, достала маленькую серебряную погремушку.

– Скажи мне, какое самое глубокое и сильное пожелание ты хотел бы на ней выгравировать, и через полчаса все будет сделано, вещь упакована в подарочную коробку и готова к вручению женщине, которая в данный момент выбирает оттенок бежевого для детской.

Яркий образ Тиффани всплыл перед глазами и тронул своей нежностью.

– Ты правда думаешь, что она не будет возражать против моего появления?

– Появления с подарком. – Алиша подняла палец.

Престон в задумчивости прошел за ней к прилавку, где она взяла карандаш, готовая записать фразу для гравировки.

Он погрузился в мысли, но внезапно на ум пришли слова брата Лоренцо из «Ромео и Джульетты».

– Придумал! – почти весело произнес Престон: – «Да будет сей союз развязкой нашего междоусобья».

– Я надеялась, что это будет цитата не из «Бойцовского клуба».

– Порой я и сам себя удивляю.

Алиша положила игрушку на подставку из черного бархата для демонстрации украшений и быстро записала слова в блокнот с логотипом «Удачная находка».

– Сколько я должен? – Престон достал бумажник.

– Тебе повезло, как будущий отец, ты получишь скидку.

Закончив дела, Престон ощутил поднимающийся к голове жар, потому вышел из магазина с мыслью о кофе.

Через условленное время он вернулся в магазин. Алиша была занята с покупателем, но на стойке лежала небольшая коробочка с лентой мятного цвета и серебряным бантом.

Нейтральные цвета.

Престон поблагодарил ее кивком и получил беззвучный ответ одними губами:

– Удачи!

Да, она ему понадобится.

Остановившись у дома Тиффани, Престон вновь ощутил нахлынувшие воспоминания. Ее дом ближе к Техасскому клубу скотоводов, потому, ведомый страстью, он приехал сначала сюда, а не домой. Тем вечером, когда он был здесь впервые, из-за обстоятельств и темного времени суток оценить его красоту не смог, но отдал должное сейчас. Окна на фасаде увиты по обеим сторонам плющом, листья которого начали приобретать бордово-золотистую кайму. Шпалеры во дворе оплетены алыми и белыми розами. Обработка кирпича была ему знакома благодаря передаче, которую иногда смотрел, если не мог заснуть. Белый как мел, с красно-коричневыми пятнами и вкраплениями в той же гамме. Свежевыкрашенные черные ставни. Красота дома завораживала.

Престон выключил двигатель и распахнул дверцу, его сразу поразил доносившийся из открытых окон грохот музыки, как в ночном клубе.

Походка его, скорее всего, выдавала нервное состояние, словно он шел на первое в жизни свидание. Как бы сложилась их жизнь, будь ему позволено пригласить ее тогда? Она была на первом курсе в колледже, а он выпускник, впрочем, если бы не запреты отца, его бы ничто не остановило.

Престон нажал на светящийся синий кружок звонка и был удивлен, не услышав звуков. Попробовал еще раз – эффект тот же. Стук в окно у крыльца не принес результата, и он раздраженно подергал ручку двери – та оказалась не заперта.

Как безрассудно ведет себя Тиффани! Окна открыты, музыка звучит так громко, что внутри попросту не услышать шагов.

Престон потянул на себя дверь, но передумал и пошел вдоль дома к тому окну, откуда музыка доносилась громче всего. Заглянув внутрь, в золотистом солнечном свете он увидел Тиффани Уинтерс. И она танцевала.

На ней были джинсовые шорты с необработанным краем, бедра красиво двигались в ритме мелодии. Грудь выделялась под тонкой тканью белого топа. Пряди цвета шоколада выбились из наспех сделанного пучка, щеки порозовели, над ними полукружья ресниц опущенных век.

Казалось, что Тиффани светится. От нее исходили волны чувственной энергии земной богини, и движения были не менее прекрасны.

Рука поднялась, будто держа микрофон, она подпевала, но из-за шума звуки голоса были не слышны. Он улыбнулся, мысленно поблагодарив Алишу за совет заехать. Песня закончилась, вместе с ней прошел морок, Тиффани открыла глаза и посмотрела прямо на Престона. Затем подскочила от неожиданности и вскрикнула. Престон от испуга чуть не выронил коробочку. Выключив музыку, она подошла к самому окну.

– Какого черта, Престон?! – требовательно спросила она.

Он несколько раз открыл рот, но не нашел слов.

– Ты не можешь являться сюда вот так запросто, – продолжила Тиффани, не дождавшись его реакции. – И почему ты прячешься под окном? Ты хоть понимаешь, как меня напугал?

– Я… звонил, – наконец пролепетал он. – Но…

– Подожди, где ты оставил машину?

– На улице.

– Черт! Надо срочно ее переставить, пока соседи не увидели.

Престон поспешил к главному входу, завел машину и загнал в гараж, поставив рядом с джипом. Дверь из гаража в кухню была приоткрыта, Тиффани стояла перед открытым холодильником и пила из большой стеклянной банки через соломинку что-то похожее на холодный чай. Оторвавшись, она протянула банку ему в немом предложении.

Он принял, скорее из желания сделать что-то вместе, нежели из жажды. Напиток оказался крепким и лишь слегка сладким, в отличие от той жидкости, похожей на сахарный сироп со вкусом чая, которую подают обычно в ресторанах.

– Спасибо, – произнес он, возвращая банку.

Тиффани сделала еще пару глотков и вернула ее на полку холодильника.

– В прошлый раз мне пришлось всем объяснять, что мой джип не завелся, и ты любезно одолжил мне свою машину.

Престон не сразу сообразил, что она имеет в виду день помолвки и объяснение с соседями. Они тогда ни о чем не могли думать, и меньше всего о месте, где оставить машину.

Воспоминания о той ночи нанизывались, словно бусинки на леску – подробностей становилось все больше. Едва войдя в дом, он повалил Тиффани как раз на эту гранитную столешницу острова, которая сейчас перед ним, здесь они так страстно целовались, что сползли на пол. Престон был горд собой за то, что удалось остановить то безумие, что началось еще у клуба.

– У тебя сломан звонок? – спросил он.

– Звонок?

– Да, я звонил, прислушался, но не услышал его звук внутри.

– Странно.

– А почему дверь не была заперта?

– Была, я точно помню, – прищурилась Тиффани.

– Неужели? – Он вышел в коридор и указал рукой на распахнутую стеклянную дверь.

– Последнее время я очень рассеянная, – смутилась Тиффани.

– В доме так громко играла музыка, что сюда мог кто-то войти, ты бы не заметила.

Она вскинула подбородок:

– Мне повезло, этот кто-то просто наблюдал за мной в окно.

Его бросило в жар.

– Я бы там не оказался, если бы дверной звонок работал.

Они оба были не против небольшой словесной перепалки – способа снять напряжение и неловкость. Атмосфера между ними неожиданно накалилась, и появилось желание пожалеть и защитить Тиффани, на что он не имел абсолютно никакого права.

– Видимо, он внезапно сломался. – Она достала телефон и вгляделась в экран. – Возможно, какой-то сбой в приложении.

– Хочешь, я посмотрю.

– Потому что твой мужской мозг в этом сильнее?

– Потому что ты щуришься, значит, забыла надеть линзы.

Благодаря умной и душевной маме, множественным талантам сестры Мэгги у Тиффани не развилась уверенность в мужском превосходстве.

– Спасибо. – Она передала ему телефон и, переступая босыми ногами, указала на коробочку в его руках. – Это мне?

Он совсем забыл о ней и сунул под мышку, когда брал телефон. К тому же под топом не было белья, что очень отвлекало.

– Да. Для вас обоих. – Взгляд его скользнул по животу.

– Тогда лучше открыть ее в детской, – заключила она, принимая подарок.

Он прошел за Тиффани в комнату со свежевыкрашенными стенами и сделал вид, что очень увлечен ими.

– Я решила выбрать нейтральный цвет. Буду следовать этому правилу во всем.

– Не затруднит ли это выбор одежды?

– Совсем нет. Сейчас много вещей разных цветов, подходящих любому полу… Ох!

Тиффани вскрикнула, заставляя отвлечься от стен и перевести взгляд на нее. Кончики пальцев прижаты к губам, глаза широко распахнуты и сияют.

– О, Престон. Она такая красивая. – Тиффани засмеялась. – Думаю, придется попросить тебя прочитать, что на ней написано.

Он так и сделал. На глаза ее навернулись слезы и потекли по щекам.

– Сначала я помешал твоему пению, теперь еще заставил плакать.

Она махнула рукой:

– В последние дни я плачу от всего. Видел бы ты утром меня у холодильника, смотрящую на завядшую клубнику.

– Тебе было жалко ее?

– Мне было жаль, что все ее подруги стали красивыми, когда их окунули в шоколад, а она нет.

– Я знаю одного парня, который владеет ранчо, так что готов забрать у тебя все испорченные продукты. Козы, знаешь ли, не так привередливы.

Тиффани осторожно положила погремушку в коробку.

– Ты готов это сделать?

– С радостью. Как и многое другое, что убережет твои прекрасные глаза от слез.

Она улыбнулась, вытерла глаза краем топа, открыв на несколько мгновений гладкий и совершенно плоский живот.

– Ты вовсе не обязан это делать, Престон. Забудь все, что я сказала у клуба, я не хочу портить тебе жизнь.

Он подошел ближе.

– Собственно, об этом я и пришел поговорить.

– О чем?

– О том, как я глупо себя повел. В тот день у нас с отцом случилась небольшая размолвка, я был на взводе. Я старался сохранить спокойствие и, видимо, выглядел как робот.

– Я бы не сказала, как робот. Как киборг, возможно. – Тиффани наклонилась, взяла валик и принялась водить по лотку.

– Тебе не нужна помощь?

Она обернулась через плечо.

– Ты неподходяще одет. – Сказанное отвлекло, валик выскользнул из пальцев и упал в краску. – Черт! – Она принялась озираться в поисках салфетки.

– Позволь мне.

Престон увидел пачку салфеток, протянул одну Тиффани. Она вытерла руки, принялась убирать мешающую прядь волос и испачкала щеку.

Престон вытащил еще одну салфетку.

– Иди сюда, надо стереть, пока краска не высохла, иначе у тебя будет макияж в стиле «пески пустыни».

– К твоему сведению, этот цвет называется «альпака в дымке».

– Непонятно, что смешнее. Кому из маркетологов пришло в голову использовать в названии цвета жвачное животное? И почему ты, имея столько вариантов, решила купить именно его?

– Честно признаюсь, у меня была мысль использовать тему альпака.

– Что это за тема?

– Для детской и для малыша. Постельное белье, одежда, декор и прочее. Все с изображением альпака или из альпака. Алиша сказала, все это можно найти в специальном магазине в Коулмане.

– Я бы с удовольствием посмотрел на это. Как-нибудь можем сходить вместе.

– Правда?

Он кивнул.

– Коулман достаточно далеко от места, где каждое наше появление вместе вызовет поток сплетен. Может, мы даже сможем поставить машину у магазина и войти в него вместе. Как думаешь?

Тиффани насупилась.

– Когда пройдет мероприятие Миши, я, пожалуй, возьму настоящий отпуск.

Престон ощутил, как сердце сжимается от боли. То, что отец не заметит его отсутствия в течение долгого времени, равно нулю. Как было бы прекрасно провести целый день с Тиффани без посторонних глаз, не беспокоясь о том, что их увидят и что скажут!

Он бросил на пол грязную салфетку и медленно заправил за ухо упавшую на лоб прядь.

– Хороший план.

Они замерли друг напротив друга, ни один не пошевелился. Престон ощущал ее теплое дыхание в том же месте, где и в прошлый раз. Но тогда Тиффани уснула прямо на нем, а он мечтал, поглаживая ее спину и восхищаясь шелковистой кожей. Момент тот был слишком прекрасен, чтобы длиться долго.

И они создали вместе самое прекрасное, что только могли.

Теперь ему надо понять, как заботиться о своем ребенке, и не влюбиться до безумия в его мать, и не поставить под угрозу будущее, к которому шел так много лет.

Престон сделал шаг назад, чтобы сохранить хотя бы остатки здравомыслия.

– Обещай, что дашь мне знать, если нужна будет помощь.

– Обещаю, – кивнула Тиффани.

Престон направился в гараж и крикнул через плечо:

– Запри за мной дверь!

От того, как он себя поведет, зависело очень многое в его мире, потому смог заставить себя уйти.

Хотя до самого дома ощущал аромат духов Тиффани, слышал ее чарующий смех.

Глава 4

Сигнал телефона прервал восхитительный сон, пожалуй, самый восхитительный из всех, что видела Тиффани. Она металась в темноте, шарила рукой по тумбочке, все еще явственно ощущая на себе тяжесть тела Престона. Она обнимала его в ответ. Тиффани уставилась на экран и заморгала.

– Привет, Мойра, – ответила она. – Что случилось?

– Извини, что звоню так рано.

Услышав тревогу в голосе сотрудницы, Тиффани села в кровати.

– Ты в порядке?

В трубке послышались всхлипы.

– Вчера вечером мы со Стефом пошли выпить. Кажется, мы ничего такого не ели, но нас тошнило всю ночь.

– Пищевое отравление?

– Полагаем, что да. Я попытаюсь найти кого-то нас заменить, но…

Рвотные позывы заставили ее прерваться. Потом приглушенный звук смыва унитаза, и Мойра, кашлянув, произнесла:

– Мне очень жаль, что так вышло.

Тиффани представила, как та тяжело дышит, борясь с тошнотой.

– Не волнуйся, Мойра, я что-нибудь придумаю. Обещаю.

– Но…

– Послушай, если у тебя есть имбирь, попробуй сделать имбирный чай. Можешь даже отрезать небольшой кусочек и положить под язык.

Такой совет Тиффани вычитала на форумах будущих мам, которые просматривала теперь регулярно.

– Хорошо, – сказала Мойра и кашлянула.

– Отдыхай, я позвоню позже, узнать, как дела.

– Хорошо. Спасибо, Тиф.

Мойра отключилась. Тиффани откинулась на подушки и уставилась в потолок. Сквозь жалюзи еще не начал пробиваться свет. Часы показывали самое начало пятого. Они планировали встретиться в «Шоколадном мире» в шесть.

Звонок одному из братьев, скорее всего, заставит выслушать критику ее бизнеса и стратегии. У Алиши свой магазин, к тому же она говорила, что хочет закрыть его сегодня раньше и провести ночь в отеле за городом с Тремейном. Тиффани совсем не хотела испортить сестре отдых.

Мама непременно придет на помощь, но вынудит объяснять, почему последнее время она старалась реже с ней видеться, придумывала разные поводы пропустить семейные мероприятия, опасаясь, что умная и проницательная Камилла сразу поймет, в каком она положении.

Местное агентство найма временных сотрудников не откроется раньше девяти.

Получается, у нее остался всего один вариант.

«Обещай, что дашь мне знать, если нужна будет помощь».

Престон упомянул об этом не единожды после ухода в тот день, когда принес ей погремушку, он написал еще минимум шесть сообщений с подобным предложением.

При воспоминании о том, с какой страстью он тогда смотрел на нее, она ощутила легкий трепет в животе. Он не прикоснулся к ней, даже не попытался поцеловать, хотя очень хотел. Каждый раз, когда взгляд его скользил по ее губам и груди, в глазах вспыхивало желание. Оставалось надеяться, что на ее лице не было написано то же самое, ведь она испытывала схожие чувства.

Тогда пришлось собрать все силы, чтобы удержаться и не наброситься на него, как голодная львица. Изменений в пищевых привычках и желания есть больше она не испытывала, а вот либидо значительно выросло. Неизвестно, связано ли это с гормональными изменениями или проведенной вместе ночью.

Тиффани лежала в полусне, вместо прежних красивых и волнующих картин появилась тревога, что она не успеет выполнить заказ к празднику Миши.

Набравшись смелости, она взяла телефон и нашла нужный номер.

Престон ответил после второго гудка, голос был хриплым и оттого еще сексуальнее.

– Привет, – сказала она, чувствуя себя невероятно глупо. – Это Тиффани.

– Тиффани? С тобой все в порядке?

– Да, все в порядке. Только у меня небольшая проблема, я надеялась, ты мне поможешь.

– Что случилось?

– Помнишь, я рассказывала тебе о большом заказе на вечеринку ресторана Миши?

В трубке послышались шорох и тихий щелчок.

– Да.

– Я только что говорила с Мойрой, у них со Стефом пищевое отравление. Я понимаю, что все так неожиданно…

– В какое время я тебе нужен?

От тепла в его голосе и участия на глаза навернулись слезы. Она откашлялась и произнесла:

– Мы планировали встретиться в шесть в магазине, но, если тебе неудобно, можешь прийти позже…

– Разве не лучше начать раньше, раз нас только двое?

– Это было бы вообще замечательно.

Тиффани зажмурилась, услышав:

– Сейчас сколько?.. – Пауза. Видимо, он оторвал телефон от уха, чтобы посмотреть на время. – Начало пятого? Я могу быть у «Шоколадного мира» минут через двадцать.

– Боюсь, мне потребуется полчаса. Сейчас у меня все получается делать медленнее.

– Значит, в четыре сорок пять?

– Отлично.

– Тогда до встречи.

Тиффани быстро приняла душ, чуть подкрасилась, собрала волосы в пучок и надела футболку и джинсы, как делала всегда, когда предстоял долгий рабочий день. Сверху накинула объемный свитер, влезла в удобные кроссовки, взяла сумочку, ключи и направилась в гараж.

Престон уже ждал ее с двумя стаканчиками кофе. Он выглядел так привлекательно с легкой щетиной на лице, во фланелевой рубашке и в грубых ботинках, что она неожиданно ощутила прилив желания. Пришлось заставить себя делать все медленнее, собирая вещи и закрывая машину, но все же пришлось подойти к нему ближе.

– Доброе утро.

– Доброе.

Тиффани достала ключи от магазина и оглядела пустые парковочные места.

– Я оставил машину в переулке, – ответил на ее взгляд Престон.

– Ты всегда такой предусмотрительный до пяти часов утра?

Он хитро усмехнулся в ответ:

– Смотря о чем идет речь.

«Похоже, я здорово влипла», – пронеслась в ее голове внезапная мысль.

С трудом справившись с неподдающимся замком, Тиффани прошла внутрь магазина, надо отметить, Престон вытянул руку и придержал дверь. Ее приветствовала прохлада с легким ароматом какао – долгожданная и успокаивающая. В идеально сделанных на заказ стеклянных витринах выложены в ряды конфеты ручной работы.

Престон несколько раз глубоко втянул носом воздух.

– Надеюсь, в раю такие же запахи.

– Полностью согласна, – ответила Тиффани и выключила свет, который всегда горел в магазине после закрытия.

За годы владения им она усвоила, что люди не обращают внимания на табличку на двери с часами работы, считают, если свет горит, значит, магазин работает.

Через откидные двери она прошла в небольшую кухню и сразу ощутила полное спокойствие, так всегда бывало, стоило взглянуть на хромированные приборы, посуду и безупречно белые столешницы.

– Офис, холодильная камера, аппарат шокового охлаждения, паровые котлы, – произносила она, будто проводила экскурсию идущему следом Престону. – Сейчас я уберу вещи и начнем.

Она привычным движением запихала сумку под стол, предварительно переложив телефон в карман, и надела белый халат шеф-повара. Вымыла руки в раковине, вытерла бумажным полотенцем и вытянула из прикрепленной к стене коробочке две одноразовые шапочки. Одну она надела сама, другую протянула на пальце Престону.

– Это обязательно? – Он вскинул бровь.

– Мы серьезно относимся к санитарным нормам работы с пищевыми продуктами.

Он поджал губы, натянул шапочку, оставив снаружи несколько вьющихся прядей.

– Ты никогда ничего подобного не носил? – усмехнулась Тиффани.

– У меня определенная репутация в деловых кругах, если увидят в таком виде, карьере конец.

– Сейчас речь не о твоей репутации, а о моих трюфелях.

Тиффани принялась заправлять пряди под шапочку, внезапно подумав, что пройдет время, и она будет, возможно, держать на руках его точную миниатюрную копию.

От смущения она прошла к полке с кухонным текстилем.

– Кстати, у меня на шее остался след от твоего поцелуя, – послышалось за спиной.

– Что?

– Утром после нашей бурной ночи я обнаружил вот здесь синяк размером с серебряный доллар.

Тиффани вспомнила, как они целовались возле бара, ей не терпелось проверить, такая ли у него гладкая кожа в этом месте, как кажется.

– Хм, вообще здесь мы поддерживаем довольно низкую температуру, потому что работаем с шоколадом, но, если тебя бросило в жар, можешь снять рубашку, прежде чем надеть халат.

Он снял рубашку и повесил на один из крючков у раковины.

Тиффани надела на него фартук, обошла, встала за спиной и отрегулировала лямки.

– Итак, что на повестке дня первым пунктом? Поручишь мне начинять кремом булочки? Макать клубнику в шоколад?

– Нам надо приготовить фондю из белого и молочного шоколада, нарезать фрукты и светлый бисквит. Но сначала я лично собираюсь выпить хотя бы половину этого кофе.

Они пили молча, стоя лицом друг к другу.

– Теперь мне лучше. Что ж, начнем?

Престон настоял на том, что сам сразу принесет все необходимое из холодильника, в процессе отдавая распоряжения, она с удивлением обнаружила, что он умеет нарезать ананас.

– Моя мама была сторонником равенства полов, особенно в том, что касается обязанностей по кухне, – объяснил он с кривой усмешкой.

Тиффани положила на доску кусок бисквита и принялась нарезать на кубики.

– Я была уверена, что у Дель Рио есть личный повар.

– Он есть. Но работает пять дней в неделю. По выходным готовила мама, а мы, если были дома, помогали.

Тиффани перевела взгляд на его доску и увидела, что он нарезал бисквита в два раза больше, чем она, и уже приступил к подготовке зефира.

– Вижу, ты один из тех невыносимых людей, у которых получается все, за что они берутся, причем с первой секунды.

– А ты не такая? – Он рассмеялся глубоко и протяжно. – Насколько я помню, ты получала роли в каждом спектакле, все награды «Молодежь в действии», была отобрана в команду по плаванию, бегала с ленточками перед выборами…

– Даже не представляла, что ты внимательно следил за моими достижениями.

Он посмотрел на нее из-под невероятно длинных ресниц, немного смутившись.

– Да, следил. – Рука с ножом зависла в воздухе.

Она удивилась бы меньше, скажи он ей, что стал агентом ЦРУ.

– Ты, скорее всего, говоришь так, чтобы повысить мою самооценку, ведь из всех Уинтерсов я добилась наименее впечатляющих результатов в жизни.

– Ничего подобного. – Он пожал плечами и вывалил кубики зефира на серебряный поднос.

– Ты серьезно?

– А ты видела меня другим?

– Кстати, – Тиффани вернулась к нарезке бисквита, – я слышала, твой отец собирается отойти от дел.

Плечи Престона поникли, зубы сжались.

– Надеюсь, он закончит наконец испытывать меня на пригодность.

Тиффани фыркнула:

– У наших отцов на удивление много общего. Если бы они перестали ненавидеть друг друга, смогли бы завладеть, наверное, всем Техасом.

– Не могу не согласиться.

– Как думаешь, как он отреагирует?

Вопрос напомнил обоим о предстоящих трудностях.

– Думаю, не будет в восторге.

Она подозревала, что грянет скандал грандиозного масштаба.

– А твой?

– Трудно сказать. После помолвки Мэгги и Джерико, полагаю, он принял, что наши семьи могут быть связаны, но… – Она перевела дыхание: – Для меня правила в семье всегда были отличными.

– Потому что ты самая младшая?

– Именно. – Тиффани закончила нарезать бисквит и занялась фондю. – За мной присматривали все: Алиша, Трей, Маркус и Джерико, потому у меня почти не было шансов совершить проступок.

– Я бы сказал, мы определенно наверстали упущенное.

Она взяла кусок бисквита и бросила в Престона, но он поймал его у самой груди.

– Аккуратнее, иначе я расскажу Мише о своем участии, а она предпочитает работать только с профессионалами.

– Я тебя умоляю, где еще она найдет шоколадные фонтаны по двести долларов, сделанные день в день и доставленные до пятнадцати часов!