Тайна фамильного перстня, или Три лепестка магнолии

– Чё молчите? Али шибко гордые? Ну, тут вашу гордость быстро вышибут, – я вздохнула, – меня вот поймали, когда часики у одного фраера вытащила… Хорошие часики были, на цепочке… даже обидно, как обмишурилась!

– Воровать – это нехорошо! – звонким голоском возмутилась одна малютка, видимо, самая юная из них. На ее мордочке был праведный гнев воплощенной Добродетели, впервые столкнувшейся с Пороком.

– Ну, вы тут тоже не за хорошие дела сидите, как я полагаю, – возразила я.

Личико девочки исказилось, губки задрожали и она разрыдалась, уткнувшись в ладошки, успев выкрикнуть перед этим:

– Неправда! Нас оклеветали!

– Это бывает, – согласилась я философски, – меня вот тоже раз подставили. Виновата была одна баба из соседнего борделя, а свалили на меня. А вам что за чернуху налепили?

И, так как дамы молчали, я заметила обиженно:

– Невоспитанно не отвечать, когда спрашивают, между прочим!

– Нелицензированное использование магии, – наконец, отвечал негромкий мягкий голос – он принадлежал молодой леди в синем шелковом платье.

Я повернула голову и присмотрелась к ней.

Она была необыкновенно хороша собой. На фоне прочих барышень она выделялась не только яркой, томящей душу красотой, но и выражением лица – не испуганным, а мрачно-сосредоточенным. Она была единственной, чьи глаза не было заплаканными – и глаза эти – темные, как ночь в подземелье – словно смотрели и видели то, что другим было невидимо и непонятно.

– Ух ты! Так вы магией владеете?! – оживилась я. – Слушай, я тут не так давно коленку ушибла, болит – жуть как, может, полечишь? Магией, в смысле…

– Мы не владеем магией, – отвечала она ровным, безжизненным голосом, – вам же сказали, что нас оклеветали.

Я вздохнула. Вчера я обещала инспектору Мюррею, что попытаюсь разговорить этих девиц, но, судя по всему, я нарвалась на свору высокомерных особ, страдающих воспалением снобизма в тяжелой форме…

– А кто злодей тот, что вас подставил-то, али не знаете?

Ответом мне было молчание.

– А вот я, кажись, догадалась, где его искать, – заявила я, смачно вытирая нос рукавом грязной кофты. И, когда на лицах дев появилось выражение заинтересованности, пояснила:

– Ищите среди тех, кого вы довели своей гордячкой. От вас святой взбесится.

Неожиданно дверь камеры распахнулась, и голос служащей грубо возвестил:

– Нора Лааль, с вещами на выход!

– Куда? – нахмурилась красавица в синем платье.

– Залог за тебя заплатили, иди, – буркнула тюремная дама.

Когда дверь камеры с тяжелым грохотом захлопнулась, та самая крошка, что проповедовала мне аморальность воровства, тихо пискнула:

– А как же мы?

– А за вас не заплатили, – отозвалась я. – Видать, у нее родня богатая, или хахаль ейный в деньгах купается. Не знаете, жених у ней есть, али муж?

И так как эти малютки продолжали высокомерно молчать, я щелчком пальцев соорудила магический плазменный шар, и движением пальца направила его поближе к носу одной из девиц.

Мне было интересно, что она будет делать. Отбить такой шар – примитивное упражнение, с которого начинается обучение магии. При этом отбить необходимо, ибо, если не отбить, то очень скоро нос начнет чувствительно щипать…

Девица с перекошенным лицом попыталась отстраниться от шара, но никаких магических действий не предприняла. Она только отодвигалась – тогда как шар следовал за ней, пока она не уперлась затылком в грязную серую стену камеры.

– Уберите это! – крикнула она, и так как я не шелохнулась, промямлила, – ну, пожалуйста…

Хмыкнув, я перевела шар к носу другой девицы. Все повторилось совершенно: растерянность, просьба убрать шар, жалобное хныканье…

При этом остальные девицы, оцепенев, таращились на меня, но никто ничего не предпринял. Я по очереди проверила их реакцию шаром. Ничего. Судя по всему, у них действительно не было никаких магических способностей, даже минимальных…

– А вам уровень магии хоть мерили? – осведомилась я, легким пассом уничтожив шар.

– Нет, – хором ответили они. Теперь они выглядели не высокомерно, а испуганно, не зная, чего еще от меня ждать.

– Почему?

– Говорят, вся комиссия по выявлению нелицензированных магов на каникулах. Когда вернутся, тогда и измерят.

– А когда вернутся-то?

– Недели через три.

– Фигасе, – я почесала грязную щеку, – И вам что, три недели теперь тут сидеть? Похоже, вы влипли…

Неожиданно одна из девушек бурно разрыдалась; подойдя к ней, я ласково погладила ее по волосам, взяла ее руку, и прошептала:

– Ну ничего, ничего, все пройдет…

Сама же я держала ее руку в своей, надеясь нащупать хоть каплю магических сил. Но она была чиста как стеклышко. Убедившись в этом, я провела рукой над ее головой, и прошептала короткое заклинание. Девушка неожиданно успокоилась, лицо ее просветлело; прикрыв глаза, она глубоко вздохнула, и, откинув голову назад, словно задремала; даже подобие блаженной улыбки появилось на ее лице.

– Отдыхай, – сказала я. Сама же, подойдя к следующей девице, предложила:

– Хочешь, тебе легче станет? Вон, как ей… Дай руку…

Глава 5

Через час я, уже переодевшись в нормальное платье и смыв с лица «синяк под глазом» (его я нарисовала с помощью «синячной краски», которую мне дала наша милейшая старушка Эрминтруда Найветт), сидела в кабинете инспектора Мюррея, пожилого толстяка с пышными рыжими усами, и докладывала:

– Я проверила всех. Кроме Норы Лааль, ее просто не успела, так как она вышла раньше. Ни у кого из этих девушек нет ни капли магических способностей. Можете смело отпускать их под домашний арест, они абсолютно безобидны.

Инспектор Мюррей уточнил:

– То есть, если кто-то и мог провести запрещенный обряд, то только Нора Лааль?

– Да, только она – если у нее есть магия и есть мотив. Или никто вообще, а девушек просто подставили. Вы не пытались узнать, кто дал в газету то самое объявление, из-за которого весь сыр-бор?

Мюррей пожал плечами:

– В редакции газеты говорят, что объявление пришло по почте, с деньгами, вложенными в конверт. Там же был и текст заметки, который рассказывал о проведении магического обряда.

– Что?!

Я уставилась на инспектора глазами, совершенно круглыми от изумления.

– То есть как?!… Но помилуйте… Этак ведь каждый клеветник может подать такое объявление, опорочив кого угодно…

Мюррей, улыбнувшись, только развел руками.

– Это же… возмутительно! – прошипела я. – Напечатать какую-то глупую клевету… провокацию… Неужели нет возможности привлечь редактора за такое?

– Увы! У нас свободная пресса, и все, что остается обиженному человеку – подать в суд на обидчика, или на редакцию газеты.

С этими словами Мюррей поставил на стол вазочку с шоколадными эклерами – старик был жутким сладкоежкой – и разлил чай по чашкам.

– Обидчика еще нужно найти, – размышляла я вслух, помешивая ложечкой сахар в чашке.

– А с редакцией лучше не связываться, – вздохнул Мюррей, с аппетитным хрустом откусывая эклер. Сахарная пудра осыпала его пышные усы.

– Но почему?!

– Да потому что судиться нынче очень дорого, – объяснил он с набитым ртом и облизнулся, – одни адвокаты берут столько, что мигом разоришься. Они ведь, редакция то есть, на что рассчитывают? Что эти девушки живут, считая медные монетки на ладошке, лишних денег у них нет, поэтому их обидят – только слезы проглотят.

– Мда, – только и могла вымолвить я.

Мюррей усмехнулся, а затем выдал:

– А вы все хорошеете, мисс Блейк! Как ваше агентство-то поживает, дела идут?

– Спасибо, у нас все хорошо, – мило улыбнулась я в ответ, – а теперь я бы хотела знать данные всех девушек, имена, адреса, и кстати: кто заплатил залог за Нору Лааль?

– Один очень высокопоставленный господин, – отвечал шепотом Мюррей, – и я не вправе назвать его имя..

– Вот как?! То есть, вы не хотите говорить. Но что же мне делать с Норой Лааль? Найти ее и проверить на наличие магии?

– А, бросьте, – отмахнулся инспектор. – Я с самого начала понял, что это просто глупая шутка; кто-то решил потрепать нервы этому как его, Норберту Хэмфри, и придумал же этакое! Что на него хочет напасть – курам на смех – девичий литературный кружок! Не удивлюсь, если завтра появится объявление, что на него нападут члены общества любителей кроликов…

– Ну, как знаете, – я пожала плечами. – Свою работу я честно отработала, дочь заказчицы на свободе, а проверить Нору Лааль я могла бы из симпатии к вам, инспектор, но, как я вижу, вам все равно! Так что будем считать дело законченным.

О, как же я ошибалась, решив считать дело законченным! До конца этой запутанной истории было еще далеко…

Глава 6.

Утром того же дня, когда Бервелл с жаром рассказывал мне о том, что какой-то ритуал эти книжные девы все же проводили, раздался телефонный звонок. Пообщавшись с персонажем на другом конце, я закончила разговор растерянным «Ну, хорошо, ждите…», и положила трубку на рычаг с озадаченным видом.

– Кто это был? – поинтересовался Бервелл.

– Тот самый Хэмфри, против которого девицы проводили обряд и которого якобы жаждут извести. Желает поговорить и сообщить какие-то сведения, но не хочет приходить сюда.

– Почему?

– Не знаю. Спросила – не говорит. Бормочет что-то непонятное. Требует встречи на нейтральной территории. Например, в кафе. При этом уверяет, что это – вопрос жизни и смерти.

– Вы пойдете?

– Он предложил встречу в кафе за углом. Почему бы и не сходить? Может, у нас намечается клиент?

– Я с вами.

Я подняла брови. Отвечая на мой незаданный вопрос, от объяснил:

– Вы девушка. Слабая, беззащитная. А этот тип – ну, кто его знает? Я должен вас защищать.

Ого, у меня уже объявился покровитель. Правда, заклинание «золотой нити», отработанное мною до автоматизма, в долю секунды спеленает любого моего обидчика так, что он и пикнуть не успеет. Да мало ли каких заклинаний существует, которые могут защитить беззащитную хрупкую девушку-мага. Но если мужчина хочет показать себя мужественным, то зачем лишать его такого удовольствия?

Кафе с незатейливым названием «Милая булочка» находилось в пяти минутах ходьбы от дома. Посетителей в нем не было вообще, кроме одного – того, кто нас и ждал, то есть Хэмфри. Я осмотрела его.

На фото в газете он выглядел лучше. Здесь я увидела человека с нездоровым цветом лица и странным, словно больным, выражением глаз. Обычно я всегда стараюсь высмотреть в лице нового для меня человека что-то характерное, зацепиться за черточку, которая помогла бы мне понять его получше – но это лицо раздражало меня полным отсутствием характерных черт. По поводу его глаз, носа, щек, бровей я смогла бы сказать только одно: они у него были.

– Вы хотели меня видеть? – осведомилась я.

Он осмотрел меня, затем уставился на моего спутника.

– Кто это? – спросил он тоном раздраженного начальника, который обращается к провинившейся подчиненной. – Я ждал вас одну.

– Это мой, скажем так… телохранитель, – я произнесла это шутливым тоном и улыбнулась Барвеллу, чтобы он не обиделся, чего доброго, – я слабая девушка, как вы понимаете.

– Я ждал вас одну и при нем говорить не буду, – заявил он.

Я сделала гримаску. Его тон удивил меня: это же он просил о встрече, а теперь ведет себя так, словно делает мне одолжение. Но не успела я открыть рот, как старина Бервелл заговорил примирительным тоном:

– Я могу отойти в другой угол кафе, если вам надо чтобы разговор был конфиденциальным.

– Вы вообще уйдете, – заявил Хэмфри.

– В таком случае, мы уйдем вместе, – отвечала я резко. – Это вы просили о встрече, следовательно, она нужна вам – мне она не нужна вовсе. Счастливо оставаться.

Я приготовилась развернуться и уйти, но тут Хэмфри вскочил и заорал на меня во всю мощь своих легких:

– Скажите, вы хоть понимаете, что вы натворили, когда выпустили этих девиц?!

Мы с Бервеллом переглянулись.

– Вы хоть понимаете, что вы натворили?! – повторил Хэмфри, уже тоном пониже, но я видела, что его всего трясет.

Подавальщица за стойкой посмотрела на нас беспокойно: ей был не нужен скандал.

Я заговорила тихо, чеканя каждое слово:

– И что именно мы натворили, по-вашему? Выпустили на свободу нескольких перепуганных беззащитных девушек, которых оклеветал неизвестно кто? – осведомилась я. – Я осмотрела двенадцать из них – ни у одной из них нет никакой магии, за это я могу поручиться.

– Их было тринадцать, насколько мне известно, – холодно заметил Хэмфри, – Кто же та, которая не удостоилась вашего осмотра?

– Та, за которую уплатили выкуп, и она ушла раньше, чем я приступила к осмотру.

– Могу я узнать ее имя?

– А зачем вам ее имя?

– Ответьте только одно: это была Нора Лааль?

Мое минутное замешательство сыграло против меня: он понимающе ухмыльнулся.

– Вам заплатили, чтобы именно ее вы не осматривали? – осведомился он, прищурившись, с неприятной ухмылкой, – и сколько же вам заплатили?

– Если вы собираетесь продолжать разговор в таком тоне, то будем считать разговор законченным, – отвечала я спокойно, и привстала, чтобы уйти. Не тут-то было: Хэмфри проворно вскочил, с шумом отодвинул стул, кинулся мне под ноги, перегородил дорогу и прошипел в лицо:

– Вы не уйдете, пока я не кончу говорить.

Глядя ему в глаза, я добавила еще более тихим голосом,

– Надеюсь, вы понимаете, что если вы не отойдете с моей дороги сами, то я вполне могу с помощью магии превратить вас во что угодно?

– Да я его сейчас без помощи магии превращу в котлету, – предложил Бервелл, с вожделением потирая руки.

Неожиданно Хэмфри сник.

– Прошу меня простить, – молвил он смиренно, – я слишком взволнован. Я беру свои слова назад. Но если бы вы знали про Нору Лааль то, что знаю я… Вы бы поняли, почему я сам не свой…

– И что же вы знаете о ней такого ужасного?

Он стиснул руки, собираясь ответить, затем сказал проникновенно, глядя на нас самым глубоким взором:

– Если вы согласитесь выслушать мой рассказ…

– Я вас слушаю, – ответила я, присаживаясь за столик.

– Даже не знаю, с чего начать, – так начал он, – но эта девица, Нора Лааль, родом из Клэмферта, и если вы не в курсе, то в этом городе вечное зло уже победило навсегда…

– Впервые слышу, – отвечала я с удивлением.

И было чему удивляться. Я жила среди магов всю жизнь и никогда ничего такого не слыхала.

– О да, – Хэмфри мелко закивал, – вечное зло хорошо маскируется! По вешнему виду это самый тихий, самый благопристойный город в нашем королевстве. Тихие улочки, все чистенько и везде цветочки. Я это знаю потому, что сам там вырос.

– А, так вы с Норой из одного города, – уяснила я. – Вероятно, вы знакомы?

– Да. Но об этом потом. С детства я слышал старинные сказы и легенды, которые передавались из уст в уста, что темные силы творят там невесть что. То пропадать начинают дети… То расхищение могил на местном кладбище… Но самое главное, это клотты…

– Кто?! – я наморщила носик.

– Видите ли, – от говорил почти шепотом, – давным-давно у нас начали соперничать между собой два ковена местных ведьм. И один из них победил другой – потому, что заколдовал местных девушек. Девица, на которую они накладывали проклятье, выйдя замуж, рожала вместо ребенка маленького зубастого монстра…

Так как на лице моем отразилось полнейшее недоверие, Хэмфри взорвался:

– Да, да! Проще всего в это не верить! А это правда! Разумеется, это скрывали. Потому что, какой же женщине хочется, чтобы на нее пальцем показывали. Мол, неполноценная, не могла родить нормальное дитя. А эти монстрики, клотты, они рождались уже такими, что могли бегать… Они убегали в лес, нападали на путников, и превращали их в зомби… Они, эти маленькие твари, служили ковену, выполняя все их приказы….

– А при чем тут Нора? – осведомилась я.

– А при том, – тон его стал замогильно-зловещим, – что было предсказание, что самый кровожадный из этих клоттов сумеет обернуться прекрасной девушкой, совершив некое ужасное преступление. Девушкой совершенно неотразимой, сказочной красоты, в глазах которой можно утонуть. И эта девушка понесет зло по всей стране, заражая своим злом местных девушек там, куда ни придет. И что, вполне возможно, она опоила и околдовала этих девиц из магазина какой-то ужасной магией, от которой тоже будут рождаться монстры, чтобы захватить всю страну.

– Погодите-погодите, – уточнила я, – следовательно, Нора не имела никакой семьи, если она по происхождению своему – кровожадный лесной клотт? То есть, она там по лесу бегала-бегала, а потом взяла и обернулась красавицей?

– В том-то и дело! – вскричал он зловеще.

– А откуда у нее в таком случае дедушка, который владелец магазина?

Хэмфри открыл рот, потом снова его захлопнул. Потом заговорил с жаром:

– О Боже, да такая как она без мыла влезет в душу кому угодно, и кого угодно околдует! Пришла, сказала: дедушка, я твоя внучка, и вот он уже смотрит ей в рот и ест из ее рук!

– А какие у вас доказательства, что именно Нора и есть тот самый кровожадный клотт?

– Да такие! Я мог бы вам много чего рассказать, но ведь вы же не верите ни одному моему слову – по лицу видно!

– Все это ужасно, – заметила я, когда Хэмфри закончил орать. – Но одного в толк не возьму – чем вы объясняете то, что Нора и ее подруги решили бороться против вас? Чем вы-то им насолили, что они решили провести этот обряд? Почему они именно вас они выбрали жертвой своего преследования?

Наш гость потупился, вздохнул и даже на минуту закрыл лицо руками.

– Понимаете, я ведь сам родился в этом городе. И – как бы объяснить – все то, что мне рассказали, я до определенного времени считал просто байками, городскими легендами. Вы не представляете, какой это на вид тихий город! В нем нет ничего зловещего на вид – напротив, милые улочки, добродушные горожане, и… как бы сказать… полная иллюзия покоя и довольства. То, что это только ширма, красивый расписной занавес, за которым творятся ужасные вещи, от которых кровь свернется в жилах – поверить трудно, пока сама жизнь не отдернет своей рукой этот занавес. И тогда вы содрогнетесь навсегда.

Так вот, для меня этот занавес отдернулся тогда, когда я познакомился с Норой…

– А, так вы еще и лично знакомы.

– Ну да. Я был очарован. Поначалу. Если вы ее видели…

– Да, она очень красива, – ответила я сдержанно.

– Она не просто красива. В ней красота ведьмы, древней русалки, существа из морских глубин… Она пленяет, окружает вас ароматом своей обаяния, она сводит вас с ума. Но это просто ее суть злой ведьмы, цель которой – погубить вас. Я же был так наивен, что поддался ее чарам, и даже уже считал ее своей невестой, вообразите. Но я вовремя вырвался… Вот она и мстит.

– А зачем ей мстить вам?

– Ну как вы не понимаете?

– Да вот не понимаю. Ну, вырвались вы из ее лап – так она может найти кого-то другого. Мало ли мужчин на свете. При ее красоте это не проблема.

– Да, но она самолюбива! Для нее мужчина, который посмел ей отказать, ушел от нее – это личное оскорбление. Она уже считала меня своей собственностью, и вдруг…

– Странно все это, – произнесла я задумчиво. – Если Нора такая могучая ведьма, то зачем вообще ей какие-то обряды? Да еще вовлекать в эти обряды людей, которые вовсе не имеют магии? Будь она такой могущественной ведьмой, она бы с вами расправилась в одиночку, и не поднимая шума. И не ставя вам никаких условий по поводу вашей политической карьеры.

Хэмфри дернул плечом. Замешкался. Потом заявил после паузы:

– Для меня логика поведения этой женщины непостижима,

– Но от нас-то вы чего хотите? Если вы хотите стать нашим клиентом, то вам следовало говорить не со мной, а с владельцем агентства, и потом – в чем суть вашей просьбы?

Он замолчал, лицо его было пасмурным, как небо перед непогодой.

– Я просто хотел вас предупредить, чтобы вы были начеку. И те девушки, с которыми она… наверняка она сумела опоить их чем-то таким, что они тоже начнут производить на свет монстров вместо детей, когда выйдут замуж… Это ужасно. Их надо спасать! К тому же, если они проведут третий обряд, то мне конец…

– Ну так откажитесь от своей идеи стать мэром. Выполните их просьбу. Зачем вам пост мэра? Решать проблемы с водопроводом и канализацией? Тоже мне удовольствие…

– Ну как же? – вскричал он, сверкая очами, – я намерен бороться с такими, как Нора… чтобы не было таких ужасов… а став мэром и получив власть…

Несколько секунд я смотрела на него, потом поняла, что дальше продолжать разговор бессмысленно.

– Все ясно, было приятно с вами побеседовать, – я встала, – буду непременно иметь в виду ваше предупреждение.

– Куда же вы?! – вскричал Хэмфри, вскакивая.

– То есть? Вы меня предупредили. Я вняла предупреждению. Чего еще вы от меня хотите?

– Чтобы вы приняли меры! Поймайте эту Нору, арестуйте ее! Сдайте полиции!

– На каком основании?

– Но я же вам сказал!

– Ваши слова пока не имеют никаких доказательств, – отвечала я терпеливо.

– Но это же ваша работа – искать доказательства!

– За работу полагается платить. Вопросы оплаты можете обсудить с хозяином агентства.

– Но речь идет о спасении королевства… Это ваш долг в конце концов!

– Да замолчите вы, наконец, – рявкнула я. – Я должна только банку, если брала в нем кредит, и клиенту, который оплатил счет авансом. Больше я ничего никому не должна!

– Но вы… вы за это ответите! – и Хэмфри опять перегородил мне дорогу.

Не успела я произнести заклинание, как Бервелл аккуратно взял его за шкирку и переставил так, что я могла пройти.

Когда мы вышли из кафе на свежий воздух, я перевела дух и пробормотала-

– Уффффффффффф… Какой-то городской сумасшедший.

– Считаете, что он все врет? – осведомился Бервелл, – но ведь я своими глазами видел…

– Вы видели девушек, которые что-то варили в котле. Возможно, компот?

– Что вы такое говорите, – с жаром опроверг меня Бервелл, – это точно была кровь! Красная!

– Ну, кровь так кровь. Мало ли кто чего варит. В этом городе знаете, сколько всяких темных дел творится? Мы без гонорара не работаем. А что до этого странного человека, то не принимать же всерьез эту кучу детской болтовни, – пожала я плечами. – Этот псих хочет стать мэром, но думает не о благоустройстве города, не о починке ливневой канализации, не о ремонте дорог, неисправных фонарей и поломанных скамеек, а о каких-то своих больных фантазиях! Надеюсь, больше мы о нем никогда не услышим.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.