Пиковая дама побережья

– Да, теперь я поняла всё, но три рубля проиграла.

– Не бойся, вечером мы тряхнём Лёху, он вернёт мне мои деньги и тебе по рублю за каждую ставку, за работу.

– За какую работу? – Я ведь только проигрывала деньги.

– Ты сама не заметила, как поработала «зазывалой».

– Зазывалой?

– Да потому, что привлекла нескольких лохов, которые проиграли намного больше. Вот тебе пять рублей – честно заработанные, и ни в чём себе не отказывай.

Рита была на седьмом небе от счастья. Таких денег она ещё не зарабатывала.

– Так, Марго, ещё один урок на сегодня и, пожалуй, хватит, а то бедная твоя головка закружится. Давай, ты навести Степана, купи ему пива, потом приходи, продолжим.

Степан тоже был очень доволен сразу от двух кружек пива, купленных на деньги Риты.

– Теперь дела более серьёзные. Держись рядом и ничему не удивляйся. Обрати внимание вон на того красавца по прозвищу Грек.

Он показал на симпатичного стройного парня в элегантном вельветовом костюме, широких брюках, красивой кремовой рубашке, ботинках на мягкой подошве. На шее лёгкая косынка, а на голове кепка «хулиганка». Ни дать ни взять французский  актёр.

– Только «пялиться» не надо, смотри как бы вскользь, но из виду не выпускай.

Парень шёл лёгкой неспешной походкой посередине базара, ни на кого, не обращая внимания. Вдруг к нему подбежал шкет лет девяти, забегая вперёд и заглядывая ему в глаза. Со стороны казалось, что он выпрашивает у него монетку или папиросу. Тот, не останавливаясь, достал из кармана монету, дал её мальчишке, а тот вприпрыжку побежал перед своим благодетелем. Вдруг пацан остановился и развернулся поперёк дороги, всматриваясь в глубину базара. Грек  тоже развернулся и пошёл прямо к рядам торговок одеждой. В трёх метрах от него какой-то полный мужчина, с виду чиновник средней руки, торговался по поводу покупки плаща. Он, то снимал его, то снова надевал. Рядом с ним стояла под стать ему женщина в красивом платье, как видно, она отговаривала супруга от покупки. Это было понятно потому, что мужчина что-то отвечал ей отрывисто. А парня заинтересовала шляпа, и он попросил продавщицу подать её. Разгневанный мужчина повернулся к нему и стал выражать своё недовольство, ругательствами, дескать: «Куда ты лезешь? Не видишь, солидные люди вперёд тебя подошли. Парень приложил руку к груди, извиняясь, а затем жестом показал на жену толстяка: «Пожалуйста, я не тороплюсь, могу и подождать». Толстяк повернулся к жене. Его задний карман, у карманников прозванный «пропали денежки», был неприлично оттопырен нехилым «лопатником». На одно мгновение приблизился Грек к мужчине, как в тот же момент от них стал отделяться шкет, наведший Грека. Его на центральном проходе встретил ещё один  такой же мальчуган, который тут же затерялся в толпе. Минут через пять со стороны торговых рядов одежды раздалось: «Караул, ограбили»! Грек  никуда не отходил и стал проявлять искреннее сочувствие несчастному, советуя поискать пропажу по пути к рядам одежды, искренне удивляясь, как такое могло случиться: «А много ли денег потерял гражданин»? Толстяк в ярости набрасывался то на него, то на торговку, то на жену, ругаясь последними словами и чуть не плача. Грек повернулся к хозяйке товара, извиняясь, что, видимо, не судьба ему сегодня приобрести у неё шляпу, но в следующий раз он обязательно её купит. Не спеша повернулся, и тихонько отошёл от рядов.

– Ну, как тебе представление, Марго? Ты видела, как работает Грек?

– Честно говоря? не заметила. Но ведь это он, ведь, правда?

– Да, Грек – специалист своего дела. «Шапочник» высшего уровня.

Вдруг послышался вой сирены милицейской машины.

– Так, девочка, давай-ка заглянем в кафе, а то здесь становится жарко.

В это время на рынок вбежали три милиционера в форме, а один в гражданской одежде. По всему была заметна их уверенность, что преступник от них не уйдёт, а преступление будет раскрыто по горячим следам.

Рита с Вольдемаром вошли в кафе «Жемчужина», примыкавшее к рынку. Первый раз она входила в подобное заведение, и поэтому была приятно удивлена увиденным. В обеденном зале стояли не менее десяти столов, накрытых белоснежными скатертями со стоявшими на них столовыми приборами: солонкой, перечницей, маленькой чашечкой с горчицей. На входе в зал по обе стороны стояли кадки с фикусами и декоративными пальмами. Две дорогие люстры свисали с потолка, а на окнах висели шёлковые занавески. Слева у дальней стены буфет манил к себе двумя пузатыми витринами с холодными закусками. На стойке буфета рядом с кассой установлен кран для розлива пива. На стене, в глубине буфета на полке, в парадном строю выстроились бутылки разной формы и калибра: с винами, водкой, шампанским, ликёрами и  соками в графинах. А чуть выше на стене портретный коллаж Карла Маркса, Фридриха Энгельса и Ленина. Ещё в пузатых витринах рядами были сложены бутылки с ситро. Рите показалось, что она попала в какой-то волшебный мир, – рай на земле. Но она и представить себе не могла, что на втором этаже, куда вела широкая лестница с дубовыми лакированными перилами, находится не менее восхитительный рай – одноимённый ресторан. Этот комплекс шикарной жизни был возведён на средства братвы Новороссийска, к коей был причастен сам Вольдемар, и который приносил хороший «навар» в общак. Смотрящим этого «райского уголка» был тоже Вольдемар.

В наполовину заполненном кафе обедали люди. Некоторые выпивали и закусывали. Это были удачливые торговцы сегодняшнего базара.

– Итак, что будет вкушать юная принцесса? – Спросил Вольдемар, когда они уселись за стол в глубине зала.

– А можно мне пельмени, ситро и печенье? – Спросила Рита.

– Как пожелаете, мадам, но обращаю внимание, что сегодня можно шикануть на полную катушку. Он взял обеденное меню кафе «Жемчужина» и предложил:

– Суп-харчо, котлета по-киевски с картофельным пюре, яблочный сок и пирожное, пойдёт?

– Я не знаю, – неуверенно проговорила Рита. Здесь всё так дорого. У меня, наверное, не хватит денег.

– Ну, не знаю, королевы должны быть богатыми и ни в чём себе не отказывать. А ну-ка загляни в сою котомку, не завалялось ли там чего?

Рита опасливо, с недоверием заглянула в свою холщовую сумку и не поверила своим глазам. Там лежало толстое портмоне, набитое деньгами. Она уставилась на Вольдемара, ничего не понимая.

– Ну, думай, Марго, откуда тебе столько счастья привалило, – засмеялся Вольдемар. – Так что? – Прокутим всё сразу или часть оставим на чёрный день? – И он снова испытующе посмотрел на Риту.

– Но это не мои деньги, а вдруг за них с меня спросят?

– Отличный ответ, – пятёрка с плюсом! А если не твои, то – чьи?

– Не знаю.

– Часть твоих, Марго. Примерно на двадцать таких обедов, что ты сейчас съешь, хватит. Но ты догадалась, откуда лафа?

– Да, это Грек …

– Тише, глупенькая! Мыслишь правильно. Поэтому ты сейчас пойдёшь в туалет и вытащишь все деньги. Пустое портмоне завернёшь в газету, а когда мы пообедаем и выйдем отсюда, выбросишь незаметно по дороге.

Рита сделала всё правильно, как велел её старший товарищ, и вернулась к столу.

– Молодец, Марго, а теперь ешь и слушай меня.

– Да, да, я слушаю,– проговорила Рита, уплетая котлету за обе щеки.

– Воруют, девочка, все. Все без исключения,– кто как может и что может. Только у кого-то это профессия, а у кого-то хобби по необходимости. Без этого прожить в наше время невозможно. Могла бы ты сейчас вкусно поесть, если не поучаствовала бы в нашем деле? Думаю, что нет. А ты видела, как работают специалисты, мастера своего дела-профессионалы. То, что ты увидела, это капля в море. У всех, у них одна почётная профессия-вор. Профессия одна, а специальностей много. В следующий раз я тебе ещё много чего покажу, а пока скажу одно: ремеслу необходимо учиться. Ну а с героем нашим хочешь познакомиться?

– С кем? – Спросила Рита.

– Да видел я, как ты на него смотрела, когда он ловко «щипанул» этого «гуся». Он тебе нравится, правда? Сейчас он будет здесь.

Кивком подозвав официанта, Вольдемар приказал ему: «Гарика сюда». Тот вышел на порог и свистнул ближайшего шкета, которому тихо шепнул: «Найди Гарика сюда».

В кафе лёгкой походкой вошёл тот самый симпатичный парень, который «оприходовал» толстяка. Рита не могла оторвать взгляда от этого красивого, стройного и высокого молодого человека. Он ей сразу понравился с первого взгляда, когда Вольдемар представлял его ещё издали как специалиста карманника. Она вдруг заволновалась и засмущалась. Это не могло укрыться от Вольдемара, но он не подал виду.

– Здравствуй, Вольдемар, а также юная леди. Простите, не знаю вашего имени.

– Присаживайся, Гарик. Разреши тебе представить королеву Марго.

– Я так и знал, что вы, юная дама, королевских кровей. Вас выдаёт ваша внешность.

Рита засмущалась ещё больше и покраснела. А он, взял её руку и поцеловал.

– Разрешите представиться? – Гарик Александрович Белецкий. Можно Гоша или Гога, а в миру просто Грек .

– Ну, что ж Грек, прошу любить и жаловать нашу королеву. Я, как ты понял, её опекун и наставник.

– Я сразу это заметил, сир. – Ответил Гарик.

– Ну, так вот перепоручаю её тебе на время моего отсутствия. Я часто буду отлучаться. Надеюсь, ты тоже будешь хорошим наставником, и Марго пополнит своё образование.

– Не беспокойся, Вольдемар, всё будет super, как говорят французы. Поезжай, делай свои дела, а мы уж тут с Марго за порядком присмотрим. А не выпить ли нам шампанского за знакомство?

– Мы с тобой можем выпить шампанского, а Марго – сок. И прошу в моё отсутствие без глупостей, особенно с алкоголем. Ей ещё рано. А что тебе надо, королева, в первую очередь? – Спросил он Риту.

– Учиться, учиться и учиться – отчеканила Рита.

– Вот это школа! Всё в цвет. – Воскликнул Грек. – Не беспокойся, наставник, этот алмаз будем шлифовать, но бриллиант не испортим.

Вольдемар действительно последнее время часто ездил по «командировкам» то в Москву, то в Краснодар. По инициативе московской братвы налаживался валютный канал с Черноморского побережья в столицу. Бригада Корсара была включена в этот синдикат и должна была обеспечивать валюту от контрабандистов и моряков одиночек, доставляя её в Краснодар. Корсаром Вольдемар был назначен ответственным за «обкатку» этой части канала. Ему были приданы два помощника,– блатные из ближайшего окружения Корсара.

Грек с удовольствием замещал смотрящего за рынком. Это было интереснее, чем на базаре или в транспорте подрезать сумочки, да и сулило более быстрое продвижение на верхний уровень воровской иерархии. А вместе с Марго, это было ещё и приятно, так как он испытывал какую-то необъяснимую тягу к этой красавице.

ГЛАВА 3. ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА

Когда Вольдемар возвращался из очередной командировки, то первым делом не забывал навестить свою подопечную, продолжая учить её видеть жизнь реальной, какова она есть и наставлять на путь истинный.

– Ты очень способная девочка, поэтому «грамотёшку» подтянуть надо обязательно, и ты увидишь, какие возможности перед тобой откроются. Сейчас, пока лето, поработаешь здесь, на базаре, а осенью в школу в шестой класс. Подкопишь деньжат на жизнь, а потом в школу рабочей молодёжи. Днём работать будешь здесь, на базаре, а вечером учиться в школе – без отрыва от производства учиться профессии. Когда освоишься, – сама выберешь специальность, а пока начнёшь с семечек.

– С семечек? – Недовольно проговорила Рита.

– Да, с семечек. С них многие начинали, очень полезно: развивает мышление, общительность и усидчивость. Хотя можешь совмещать со своим хобби, – прирабатывать «заманухой» у Лёхи Бубна. А кстати, тебе сколько годочков?

– Уже пятнадцать, – ответила Рита.

– Да ты уже большая девочка. В следующем году получишь паспорт. Не прослабь только девочка, перед тобой открывается широкая дорога в будущее.

Рита очень волновалась. После вчерашнего разговора с Вольдемаром ей предстояло пройти вступительный экзамен на семечках.

Она расположилась неподалёку от одной из бабушек, – торговки семечками. Та сразу насторожилась и неприветливо ответила на Ритино: «Здрасте». А затем посмотрела на свою «приятельницу» напротив, словно бы говоря: «Что это за явление и откуда она взялась»? Но Рита старалась не замечать этой неприязни. И вот первый покупатель… Она от волнения отвалила ему три стакана, забыв подменить его. То же произошло и со вторым. А с третьим она успела подменить стаканы, но не успела спрятать один из них. На поверхности оказались все три стакана. Бабка рядом была рада: «У этой недотёпы ничего не получается». Она улыбалась всеми металлическими зубами, переглядываясь со своей приятельницей, и успокоилась, при очередной ошибке этой дурёхи. Рита поняла, что дальше так дело не пойдёт. Бросив торговлю, прикрыла мешок и стала смотреть, как работает соседка, которая жонглировала стаканами, как в цирке. Понаблюдав за ней минут пятнадцать, она стала повторять её движения со стаканами вхолостую, пока не было покупателей. Тренировка не прошла даром. С очередным покупателем фокус удался и со следующим тоже. Улыбка постепенно сползла с лица старухи и изменилась сначала на гримасу удивления, а затем сосредоточенной злости. Через два часа она уже не могла угнаться за этой наглой девкой, явно более ловкой. Иногда она сбивалась, но по количеству проданных стаканов явно опережала бабушек. Ну, а Рита вошла во вкус и стала заговаривать с покупателями, и они на такое отношение улыбались и отходя, благодарили. Ничего особенного не было в словах Риты, но: «здрасте, спасибо и пожалуйста» само собой сопровождали каждого покупателя.  Потом она стала нахваливать свой товар, приговаривая: «Семечки отборные, сладкие и ароматные. Очень полезные,– особенно мужчинам». У её соперниц язык бы не повернулся нести такую чушь: «А тут гляньте, разошлась, не унять».

Рита так увлеклась процессом, что не обращала внимания на покупателей. Они шли чередой, и ей некогда было смотреть на их лица. Семечки в мешке таяли и не могли уже скрыть третий стакан. Их уже было немного, и самое лучшее было бы завершить удачную торговлю, но в азарте она уже не могла остановиться.

– Большой, пожалуйста, – услыхала она голос очередного покупателя. Молниеносно она наполнила стакан, и хотела было высыпать ему в карман, как была схвачена за руку.

– Я просил большой за двенадцать копеек, а не за десять.

Она подняла голову и увидела своего наставника. Вольдемар смотрел на неё с ироничной улыбкой, не отпуская её руки со стаканом.

– Ну, что, попалась, детка? Даже если бы высыпала мне в карман семечки, то куда бы ты дела стакан? Под семечки уже не схоронишь. Вот на такой жадности и азарте и попадаются фраера. Ты поняла, Марго?

– Да, я поняла, Вольдемар, но я научилась! Ты же сам видишь мешок почти пустой.

– Да вижу, но я и не сомневался, как не сомневался, что ошибки ты всё рано наделаешь. Оценка пока три. Ладно, четыре с минусом, –  увидев сконфуженное лицо Марго, поправился он. Не обижайся, но практика у тебя от теории пока сильно отличается. Пойдём, перекусим чего-нибудь.

Они опять зашли в кафе, в котором были прошлый раз.

– Послушай, Марго, основную задачу ты выполнила. Ты слышала такую поговорку: «Жадность фраера сгубила»? На этом попадаются и не такие щелкопёры, как ты, а даже авторитетные воры. Запомни это на всю жизнь. Азарт тоже ни к чему хорошему не приводит. Ты думаешь у нас – воров нет правил? Милое дитя, да у нас целый кодекс законов воровской жизни, который необходимо соблюдать, чтобы прожить долго и умереть своей смертью. Всё сразу ты не усвоишь, но некоторые законы и правила я буду открывать тебе по ходу. Один из них ты уже знаешь и исполняешь. Угадаешь какой?

– Учиться, учиться и учиться – выпалила Рита.

– Хороший ответ, но не совсем точный, потому, что ты ещё ничему не научилась, а значит, пока не исполняешь его. Подумай хорошенько, это уже в тебе есть.

– Наблюдать, учиться и молчать – проговорила Марго.

– Ай, браво! Такого сообразительного ученика у меня ещё не было. Почти в десятку. А звучит он так: «Ничего не вижу, ничего не слышу, ничего не знаю, ничего никому не скажу». Повтори, как поняла.

– Ну, не видеть я не могу, ты же сам меня учил – смотреть и учиться. Значит, нужно видеть и не видеть. Правильно?

– Правильно. Давай дальше.

– Мне кажется, это также как и смотреть.

– Браво, Марго. Дальше.

– Нужно видеть и слышать, но никому об этом не говорить, как будто ничего не знаешь.

– Молодчина, королева! Главное из них третье. Есть такая шутка в нашей среде. Звучит она так: «А ты сидера-б, да морчара, будто дера не твоё». Доходчиво, правда?

– Я поняла, учитель.

– Садись, пять, – засмеявшись, проговорил Вольдемар.

– А мы по базару ещё походим, поучимся? – С надеждой спросила Рита.

– А как же, королева. Время терять не будем, это самое ценное, что у нас есть.

Между тем Рита старалась. Она впитывала науку Вольдемара как губка воду. Во-первых, ей было интересно, а во-вторых, перед ней открывалась книга воровской жизни, вернее, даже энциклопедия самой жизни, о которой она ничего не знала. Например, в очередной экскурсии по рынку Вольдемар показал ещё несколько фокусов обмана покупателей. Походу он показал, как любителей лёгкой наживы разводят, разместившиеся в укромном месте на базаре «каталы» в очко или «буру». При этом «ошкуренные» до нитки дуралеи были подавлены, что поддались на уговоры сыграть, удивляясь как они остались без копейки? До лохов не доходило, как это могло случиться, ведь всё происходило на их глазах и они сами запрашивали очередную карту. Они не понимали и просто не могли заметить, как банкующий ловко передёргивал колоду, доставая нужную для него карту, всё время заставляя сомневаться лоха: брать – не брать ещё одну карту и выигрывал три раза из четырёх или два раза из трёх. При этом языком он «молотил» не переставая, не давая мужику сосредоточиться. Жаловаться было некому и не на что: «сам знал, что азартные игры запрещены. Да и никто не заставлял,– за руку никто не тянул». А если вдруг, «глазастый» лох, замечал подмену карты, то тут же находились свидетели, доказывая в два голоса, что это ему показалось, и он неправ. Потом к «ошкуренному» до нитки «лопуху», медленно возвращалось осознание того, что он самое презренное ничтожество, лишившее себя и семью пропитания на несколько недель.

Наблюдая за этим действом, Рита понимала, что это всего «лишь ловкость рук и никакого мошенничества», но понять, как перёдергивает катала никак не могла. При этом получила наставление от Вольдемара:

– Никогда слышишь, Марго, никогда, не садись играть в карты ни с кем, как бы тебя не заманивали: на интерес или просто так – никогда. Каталы это особая каста: попросят палец, – откусят руку. А могут сделать так, что будешь рабыней до конца дней. Да вот ещё, – никогда не бери в долг, как бы трудно тебе не было. Ты же видишь, сколько лохов вокруг и сколько способов есть заработать. Верь в себя, девочка, и никому не доверяй. Поняла? Запомни это.

– Да, я поняла. Это законы из кодекса.

– Умница, а теперь для разрядки пойдём к колхозникам, посмотришь, как голь на выдумку хитра.

Они зашли в мясной павильон, где не очень приятно пахло. Пол был скользкий от воды, жира и ручейков крови, разделываемых животных. А сами туши висели на больших крючьях за спинами торговцев: мужчин и женщин в больших клеёнчатых фартуках и резиновых сапогах. Лотки здесь были каменные. На лотках стояли весы обычные, как в магазинах с рядом гирь возле них,– больших и маленьких, а рядом, по обе стороны куски мяса разного размера . На полу сбоку от них стояли огромные деревянные колоды, на которых рубщики мяса разрубали туши бычков, свиней и барашков.

– Что, Марго, обстановка не очень? – Видя сконфуженное лицо Риты, спросил Вольдемар.

Ничего. Здесь тоже делаются деньги, а деньги не пахнут, девочка. А на мясе их можно делать… Хотя сначала сама посмотри.

Рита стала присматриваться. Она видела, как подходили покупатели, заказывали мясо, рубщики отрубали понравившийся кусок, а некоторые показывали на куски, лежащие на прилавке. Хозяйка быстро бросала мясо на весы, ставила одну или несколько гирь на другую полочку весов, щёлкала костяшками счётов, заворачивала мясо в бумагу и называла цену. Покупатели расплачивались и отходили, а на их место в очереди вставали новые. Ничего необычного не происходило.

– Ну, что, заметила что-нибудь? Я вижу, ты долго наблюдаешь вот за этой торговкой.

– Да, но ничего особенного не вижу.

– Всё правильно, если бы все всё, видели, то и торговли то никакой не было, а был бы простой товарообмен: товар – деньги. Здесь не просто торговля, а «нахлобучивание» советского гражданина не отходя от кассы – денежки в карман. Девиз торговли, знаешь какой?

– Нет, не знаю.

– Всё просто, девочка: «Не обманешь – не продашь»! Ну, что ж переходим к разбору полётов на примере твоей торговки. Это относится ко всем, кто в этом павильоне торгует мясом. Итак, начнём. Ты видишь, что обстановка здесь не располагает к длительному пребыванию. Торговцы не в счёт. Поэтому покупатели не особо присматриваются к обслуживанию. Забрав свой заветный кусок мяса, они стараются быстрее покинуть это место.

– Да, согласилась Рита, на базаре веселее и свежий воздух.

– Вот именно, согласился Вольдемар. Эти мясники хорошо понимают психологию и этим пользуются вовсю. Начнём с весов, небольших, которые рассчитаны на взвешивание до пяти килограммов. Но на них можно  взвешивать и десять, установив гирю, в пять килограмм на другую полку весов. Как ты думаешь, сколько можно сделать недовеса за одно такое взвешивание?

– Попробую угадать. Итак, получается, что взвешивается десять килограмм. Покупатель не сможет заметить граммов двести, правильно?

– Близко, но не очень. Просто ты не знаешь всех хитростей. Смотри: Весы установлены не прямо, а чуть-чуть с наклоном. За счёт этого недовес составляет двадцать грамм на килограмм. Это вроде бы немного, но курочка по зёрнышку клюёт. Переходим к гирям. Они не соответствуют своему весу. Так гиря в пять килограмм легче на пятьдесят грамм, в три килограмма, соответственно, на тридцать, а в килограмм на десять. То есть на десятую часть каждая, или на десять процентов. Учись считать, Рита, и определять проценты. Ты понимаешь, зачем нужно учиться в школе?

– Теперь понимаю, что десятая часть, но почему гири легче?

– А, вот ты о чём? Да потому что снизу каждая гиря просверлена на такой вес и запаяна, точнее, заварена и отшлифована. Поняла?

– Да, но их надо где-то сверлить, запаивать.

– Ну какая же ты простота? – Конечно, сначала надо постараться один раз, чтобы потом иметь навар постоянно. Без труда не выловишь рыбку из пруда. – Идём дальше. То есть десять процентов за счёт гирь, а теперь самоё интересное смотри, а потом скажешь, как это называется. Видишь, подошли мужчина и женщина. Им нужно двенадцать килограммов мяса. Видно на какое-то торжество, может день рождения или свадьба. Торговка взвешивает мясо на больших весах, рассчитанных на взвешивание больших кусков или даже туш, вместо того, чтобы два раза взвесить на обычных. А почему?

– Я поняла, потому что они грубее.

– Молодец, девочка. Поэтому недовес будет больше, а хозяйка скажет, что так удобнее и, как бы она права. Но это ещё не всё. Надо обратить внимание, какое мясо она взвешивает.

– Что, оно разное? Всё ведь из одной туши.

– Именно, так – разное, по сортам, а значит, и по цене. Например, шейка любого животного – это мясо высшего сорта. Лопатка и спинка тоже. Грудка и бочок передней части – первосортное. И так далее до окорока и задней части. Так вот. Теперь она отпускает небольшой кусок, похоже, килограмма полтора шейки и как бы ошибается граммов на двести. Надо бы доложить, и она докладывает кусок пузынины третьего сорта. Ты теперь понимаешь разницу. Причём она перевешивает грамм на сто пятьдесят. Ну, не будет же она кромсать «хороший кусочек», а этот небольшой довесок денежки ей в карман. Так как это называется?

– Да я теперь знаю – ловкость рук.

– Умница. А со стороны всё честно. Посмотри, на колонне, на полке стоят контрольные весы. Обрати внимание, стоят они на высоте почти два метра. А как можно сделать контрольное взвешивание на такой высоте?

– Надо их снять. – Ответила Рита.

– Правильно, а куда поставить?

– Ну на прилавок.

– Тоже верно, но там куски мяса. Торговка, конечно, может подвинуться, но гири не даст, дескать, некогда ждать. Да и вообще, народ у нас совестливый. Я ещё ни разу не видел, чтобы кто-то из покупателей делал проверочное взвешивание. На то и расчёт. Но это, так сказать, сырое мясо. А теперь представь, что из него делаются: колбасы, котлеты и тому подобное. Там-то уж прямо Клондайк! Как тебе, Марго?

– Я поняла, что много. А что такое Клондайк?

– Да, девочка, учиться тебе надо обязательно и книжки читать. Клондайк, милая Рита, это река в Канаде, где много золота. И когда обнаружили это место, то первооткрыватели там сказочно обогатились. Ну, что, хватит на сегодня?