Вирус человечности

Ощущение было столь ярким, что Вальхем, не стерпев, громко рассмеялся.

– Что такое, Вальхи? – его неожиданный взрыв смеха, похоже, встревожил Дьерка не на шутку. – Что случилось?

– Так я же все это знаю! – воскликнул мальчишка, вскочив на ноги и указывая пальцем на отображенную на экране периодическую таблицу элементов. – Я прекрасно понимаю, что тут к чему, и какие цифры что означают… просто соответствующие слова… забыл.

– Химик, значит? – Дьерк вздохнул. – Ясно. Но придется малость потерпеть хотя бы для того, чтобы снова вспомнить все названия и термины. Но если станет совсем уж невмоготу, то можешь на занятия не ходить и освоить материал самостоятельно, тебе это будет несложно.

– Да нет, почему, я лучше тут посижу, послушаю. – Вальхем снова опустился на стул. – Вдруг я и в самом деле что-то подзабыл…

В действительности им двигали совсем иные соображения, нежели простая тяга к знаниям. Ведь и правда, после того, как с горы покатился первый камешек, превращение его в полноценную лавину – лишь вопрос времени. Всего несколько сказанных Дьерком вводных слов как будто сняли некую печать у Вальхема в голове, и те знания, что в ней томились, изредка просачиваясь наружу тоненькими струйками, полились широким потоком. Теперь оставалось их только своевременно подхватывать и направлять в нужное русло, обеспечивая всей недостающей терминологией и дополняя результатами реальных опытов.

Так что Вальхем, действительно, вполне мог без особого труда разобрать весь курс, оставаясь в своей комнате или сидя на лавочке в парке и появляясь только на лабораторных работах, но он не мог противиться искушению отыграться на Свиллейне за все его предыдущие издевки, когда судьба предоставила ему такую возможность. И он своего не упустил.

Очень скоро занятия по математике и химии превратились в своего рода дуэль, где Вальхем и Свиллейн состязались в острословии и умении язвительно подколоть оппонента. Их пикировки, несомненно, привносили в занятия определенный колорит, но отнюдь не способствовали налаживанию отношений внутри коллектива.

Дошло до того, что в какой-то момент даже Трасси, до поры до времени, остававшаяся сторонним наблюдателем, решила подключиться к драке двух тетеревов, начав подтрунивать над ними на уроках физики, благо ее собственные «воспоминания» оставляли для того более чем достаточно возможностей.

До сего момента Кроанне и Дьерку еще удавалось как-то удерживать перепалки Вальхема и Свиллейна в относительно разумных рамках, но вот ударить в грязь лицом перед конопатой девчонкой мальчишки никак не могли, и учебный процесс окончательно вышел из-под контроля.

Если раньше все ограничивалось относительно вялыми попытками Свилла и Вальхи подтянуть соответствующую дисциплину, чтобы не давать противнику лишних поводов для насмешек, то теперь они, словно заключив друг с другом неформальное перемирие, дружно набросились на учебник физики, вгрызаясь в него со всей яростью двух униженных женщиной мужчин.

Результаты не замедлили себя ждать, но особой радости они у их наставников не вызывали, поскольку всем было понятно, что добром такого рода состязание кончиться не может. Но в итоге нарыв прорвался совсем не там, где ждали…

Очередная лабораторная работа по физике, исполненная едких уколов, саркастических замечаний и сардонического смеха, близилась к концу, когда все дружно вздрогнули от внезапного окрика Фреггейла.

– Слушайте, может хватит перед этой замарашкой хвосты распускать, а?! – он в сердцах ударил кулаком по столу. – Вы мужики или павлины, в конце концов?!

– Что, резонанс не ловится? – действуя по инерции, заметила Трасси, о чем очень скоро пожалела.

– Трасси, хватит! – рявкнул Дьерк, увидев, как Фреггейл, смахнув с лабораторного стола нагромождение грузиков и пружинок, начал угрожающе подниматься. На висках под его темными волосами вздулись вены, а руки сжались в кулаки. – Фрегг, успокойся!

– Успокоиться?! После того, как эта холопка надо мной насмехалась?!

– Кро, – Дьерк вскинул ко рту запястье с коммуникатором, – подойди-ка к нам в аудиторию. И желательно поскорее!

– Неуважение к Императору у нас в Кверенсе каралось смертью! – Фреггейл надвигался на опешившую и побледневшую Трасси с неотвратимостью ледника. – Вы можете сколько угодно рассуждать, что все то осталось в прошлом, но мне наплевать! Я подобного унижения не прощаю никому!

– Кро, сюда, срочно!!!

– Тронешь ее хоть пальцем – горько пожалеешь! – между ними внезапно вырос Вальхем.

– Да что ты говоришь??! – Фреггейл, будучи почти на голову его выше и заметно шире в плечах, расплылся в жалостливой ухмылке. – А завещание ты составил?

– Фрегги, уймись! – подступил к ним Свиллейн, не на шутку обеспокоенный решительным настроем брата.

– Если ты готов забыть родовую гордость и играть роль шута перед безродной девчонкой – твое право! – Фреггейл демонстративно отдернул локоть, за который его ухватил младший брат. – А лично я таких оскорблений не прощаю никому!

– Тогда тебе придется сразиться и со мной! – сделав шаг назад, Свиллейн встал рядом с Вальхемом.

– Вот же ж!.. – только и успел пробормотать Дьерк, как входная дверь распахнулась, и на пороге показалась Кроанна.

– Что тут у вас за… – всего одного быстрого взгляда ей хватило, чтобы оценить ситуацию и сообразить, в чем дело. – Уважаемые, будьте так любезны, вернитесь на свои места! Спасибо!

Воистину, ее голос обладал некой магической силой, поскольку Вальхем снова пришел в чувство, только обнаружив себя сидящим за своей лабораторной партой. Свиллейн и Трасси точно так же отступили на исходные позиции, и лишь Фреггейл остался стоять посреди класса, задумчиво рассматривая рассыпавшиеся по полу грузики.

Убедившись в том, что кровопролитие и членовредительство более не стоят на повестке дня, Кроанна облегченно выдохнула и подступила к сыну, положив ему руку на плечо.

– Что случилось, Фрегг? Что тебя так разозлило?

– Пляски этих напыщенных петухов и куриц, прекрасно понимающих, что мне нечего противопоставить тому Знанию, что было дано им от рождения, и в котором нет ни грамма их собственных заслуг.

– Не надо быть столь категоричным! Да, твои друзья время от времени чересчур увлекаются, но это же не со зла! Я абсолютно уверена, что никому из них и в голову не приходило, что их выходки могут как-то тебя задеть.

– Пусть так, но от их знаний есть хоть какой-то толк, а я… я бесполезен, – Фреггейл шмыгнул носом. – Я не знаю ничего, что могло бы принести хоть какой-нибудь прок. У других, по крайней мере, есть успехи в физике, химии, еще в чем-нибудь, а я – пустое место, опыт и навыки которого никому не нужны.

– Не болтай глупостей! – Кроанна закатила глаза. – Вы все являетесь носителями ценнейшего Знания, которое было вложено в ваши головы не просто так! Рано или поздно, но оно обязательно пригодится!

– Ты серьезно?! – ее темноволосый сын демонстративно отстранился от положенной на его плечо руки и сделал шаг назад.

– Конечно!

– А ты хотя бы приблизительно представляешь себе, какого рода «воспоминания» толкутся у меня в голове?

– Насколько мне известно, дома ты был выдающимся полководцем, как и твой отец…

– «Выдающимся»?! Ха! – Фреггейл вскинул руки вверх, словно вознося молитву небесам. – Да я с самого детства, сколько себя помню, грезил сражениями и битвами! Я еще не умел говорить, а в моем мозгу уже роились построения войск и всевозможные тактические маневры! И позже, командуя собственной армией, я то и дело ловил себя на мысли, что, планируя очередное наступление, то и дело начинаю прикидывать, где и как разместить артиллерию, и по каким целям должна работать авиация! Вы хоть понимаете, что я при этом чувствовал?! Я ведь в самом деле полагал, что начинаю сходить с ума, если всерьез оперирую сущностями которых нет и, возможно, даже быть не может!

– Я понимаю, – негромко сказала Трасси, – и, думаю, каждый из нас испытывал нечто подобное. Уж я-то точно!

– Угу, – буркнул Вальхем, вспомнив свои собственные видения и идеи, за которые ему не раз доставалось от Торпа.

– Но вы-то теперь можете раскрыть свои таланты в полной мере! У вас имеются для этого все возможности, тогда как мой дар оказался никому не нужен! – Фреггейл уронил руки и поник. – Мне остается только рассматривать карты исторических сражений, разбирая ошибки и удачные находки полководцев прошлого и одновременно осознавая, что от моих навыков в этом мире нет никакого проку.

– Да уж, – хмыкнул Дьерк, – чего-чего, а всевозможных войн наш мир наелся с запасом. Еще одной он точно не переживет.

– О чем я и толкую! – Фреггейл молча вернулся к своей парте и обессилено плюхнулся на стул.

– Но… – Свиллейн предпринял попытку хоть как-то утешить брата, – зато на физкультуре ты запросто обставишь любого из нас!

– Ты хочешь сказать, что мой дар состоит в том, что во мне просто чуть больше мяса, чем в других? Феноменальное достижение, да… – Фреггейл пару раз моргнул и, шмыгнув носом, констатировал: – Дома было проще. Не знай я того, что знаю сейчас, я бы так остался создателем самой могущественной Империи в истории Человечества. А вы меня этого лишили, оставив от меня бессмысленное пустое место.

Немного помолчав, он вскинул голову и исподлобья посмотрел на Дьерка с Кроанной.

– Это вы, – он наставил на них указательный палец, – вы лишили меня возможности стать величайшим Императором всех времен! Превратили все мои прежние свершения, которыми я мог абсолютно заслуженно гордиться, в засохший плевок на мостовой! Зачем вы это сделали?! Чем я вам так не угодил?!

– Неужели ты не понимаешь, – его мать в отчаянии всплеснула руками, – что все, доступное вам дома, на Олрене – не более, чем детская возня в песочнице?! Что сейчас у всех вас несравненно больше возможностей сделать нечто поистине Великое?!

– И что же, например?

– В наших силах обеспечить людям безопасность, защитить их от тяжелых болезней, от голода, помочь в случае какого-либо стихийного бедствия…

– Так мы ровно тем у себя дома и занимались! – снова вскочив на ноги, Фреггейл указал рукой в сторону окна. – Мы прекратили многолетние междоусобные войны, истребили всех бандитов так, что даже Вендейская Плешь стала безопасной, мы сформировали запасы продовольствия на случай неурожая, что спасло множество жизней, наладили регулярное транспортное сообщение…

– И хоть кто-нибудь вам за это «спасибо» сказал? – Дьерк прислонился к стене, сложив руки на груди.

– То есть? – нахмурившийся Свиллейн был вынужден подменить брата, который от такого неожиданного вопроса словно онемел, медленно опустившись обратно на стул.

– Вся суть вашей деятельности сводилась к тому, что вы запрещали людям поступать неправильно и совершать ошибки! – криво усмехнулся Дьерк. – Вы просто-напросто отобрали у них часть свободы, которая, по вашему мнению, могла им навредить. Огнем и мечом вы буквально принуждали своих сограждан к счастью, полностью игнорируя их собственные надежды и чаяния.

– Да еще и мнимую божественность приплели… – проворчала Кроанна. – Ну и как, нимбы не жмут?

– Это было самым простым и надежным способом добиться от людей послушания! – вспыхнул Свиллейн. – Наше тщеславие тут ни при чем!

– Пусть так, но… – женщина вздохнула. – Поймите, невозможно сделать человека счастливым насильно. Сделанное вами благо очень скоро забудется, и в памяти у людей останется лишь то, что вы когда-то отняли у них свободу. Пусть мнимую, иллюзорную, пусть смертельно опасную, но свободу. И этого они вам никогда не простят. Какое уж тут «спасибо»!

– Это точно! – покачала головой Трасси. – Перевозчики до сих тоскуют по былым временам, когда они были сами себе хозяева и могли гонять куда угодно.

– Даже через Вендейскую Плешь? – Свиллейн скривился в сардонической ухмылке.

– Старики уходят, – девчонка машинально коснулась шрама на лбу, – а для молодежи те времена окутаны флером романтики и героизма, которые куда привлекательней, чем скучные регулярные рейсы.

– Неблагодарные твари! – прорычал Фреггейл, сжав кулаки. – Ничтожества, опьяненные своими глупыми фантазиями и понятия не имеющие, как все обстоит на самом деле! Мы дали им возможность спокойно заниматься любимым делом, путешествовать по всей бескрайней пустыне, торговать, жить, в конце концов, а они…

– …а они помнят лишь то, что вы лишили их мечты о чем-то большем, – Кроанна подалась вперед, наклонившись над ним. – Точно так же, как и ты, Фрегг.

– Я?.. – парень так опешил от вывода, к которому его плавно подвела мать, что мог лишь молча хлопать глазами, осмысливая услышанное.

– Тебе никогда не приходила в голову мысль, что все главные свершения у тебя еще впереди? В конце концов, вы еще так молоды, и ваша настоящая жизнь только начинается!

* * *

Коряги и пни послушно ныряли под ноги, как будто на ботинках выросли собственные глаза, направляющие каждый следующий шаг. Вальхем мчался по лесу, словно ведомый некоим компасом, указывавшим ему путь через чащобу. Он торопился, поскольку даже миг промедления мог стоить кому-то жизни…

Строй деревьев на его пути становился все плотнее, их сучья громоздились и переплетались перед ним, точно ивовые прутья в корзине.

– Трасси! Трасси! – закричал Вальхем, чувствуя, как плети ветвей оплетают его шею и медленно стягивают свою удушающую хватку.

Он рванулся вперед и все же сумел пробиться через застилавшую ему путь мешанину веток и прутьев, провалившись вперед, на голые, покрытые еще теплой кровью камни. Его руки соскользнули, и Вальхем со всего размаху плюхнулся лицом в густую кровавую лужу, мгновенно залепившую ему глаза и уши, оставив только гулкое биение сердца, которое, словно издеваясь, талдычило: «он мой друг, он мой друг!»

Собравшись с силами, Вальхем поднялся на ноги, отдирая с лица переплетения паутины, как будто сотканной из волокон человеческой плоти. Ее пряди шевелились и извивались под его руками, словно живые, и, казалось, что они шепчут: «смерть, смерть, впереди только смерть…».

Отбросив в сторону последние кровавые лохмотья, Вальхем осмотрелся. Он оказался на широкой прогалине, которая выглядела странно знакомой.

Справа вверх вздымалась каменистая осыпь, посреди которой зияла черная дыра, истекающая из которой тьма стелилась по земле, извивалась и змеилась, словно норовя оплести его голые ноги и утащить за собой.

– Нет! Нет! – закричал Вальхем, что есть сил пиная дымчатые плети щупалец. – Я вам не дамся! Не дождетесь!

В какой-то момент наседавшие на него переплетения вязких жгутов неохотно отступили, обнажив панораму основного действа. Перед Вальхемом раскинулась знакомая сцена побоища, учиненного выбравшимся из под завала Аврумом. Вокруг еще струился дымок, оставшийся после его последней атаки, которая уничтожила преследовавших Вальхема разбойников.

Вальхем осторожно двинулся вперед, внимательно глядя себе под ноги, где между камней еще извивались отдельные темные шлейфы. Он увидел чье-то лежащее ничком тело и осторожное его перевернул, чтобы увидеть лицо. Это оказался Климер, точнее только его верхняя половина… да еще кисть правой руки, привычно ковыряющаяся в ухе. Мальчишка обернулся к другому телу, обнаружив, что это Чоран. Чуть дальше виднелся Торп, за ним Лажонн, Голстейн… Вальхем внезапно обнаружил, что все, что ему казалось камнями, на самом деле было мертвыми телами, которые невидящими глазами смотрели в темное небо.

– Нет! Нет! – Вальхем перебегал от одного расчлененного трупа к другому, страшась в какой-то момент встретить то самое лицо… Впереди мелькнули огненно-рыжие кудри, и он метнулся к ним, чувствуя, как по его щекам покатились первые слезы. – Нет!!!

Подскочив к телу Трасси, Вальхем обнял ее за плечи и приподнял.

– Я не хотел! Клянусь! – воскликнул он.

Девчонка медленно перевела взгляд и посмотрела парня с выражением столь глубокого презрения, что тот отшатнулся.

– Думаю, я имела на это полное право!

Трасси гневно тряхнула волосами, и ее голова, отделившись от туловища, запрыгала вниз по склону.

– Трасси! – закричал Вальхем и бросился за ней в погоню.

Но не успел он сделать и нескольких шагов, как зацепился ногой о камень и кубарем полетел в темноту…

Открыв глаза, Вальхем какое-то время смотрел на потолок, расчерченный отсветами уличных фонарей, и ждал, когда сердце перестанет ошалело скакать в груди.

Сон. Это был всего лишь кошмарный сон. Один из тех, что регулярно навещали его после той памятной битвы на Дворцовой площади Кверенса. В них всегда было много крови, истерзанной человеческой плоти и трупов, среди которых обязательно присутствовала и Трасси. Девчонка то плакала, то смеялась, но раз за разом неизменно умирала, а Вальхем, как ни старался, ничегошеньки не мог с этим поделать.

И потом, видя ее при свете дня целой и невредимой, мальчишка все равно испытывал где-то в глубине души глухую боль, от того, что во сне-то он ее спасти не смог!

Спать расхотелось окончательно, и, чтобы не тратить время на бесплодное ворочанье с боку на бок, Вальхем откинул одеяло в сторону, нащупал босыми ногами тапки и побрел в ванную. Уж лучше дополнительно немного позаниматься, чем мучить себя воспоминаниями о прошлом.

Занятия, впрочем, также не заладились, поскольку мысли постоянно соскальзывали куда-то в сторону, раз за разом возвращаясь к драматическим событиям тех дней. Вальхем неоднократно задавался вопросом – возможно ли было избежать того, что произошло. Имелся ли у него хоть один шанс повернуть ситуацию в иное русло, или же все было однозначно предопределено, и от его усилий ровным счетом ничего не зависело?

И какую роль здесь сыграл его загадочный темный друг – Аврум. Ведь не откопай Вальхем его тогда, все сложилось бы совершенно иначе. Быть может, он до сих пор помогал бы Торпу в кузнице, а мать по вечерам рассказывала бы ему истории про Пастырей, в которых невозможно было понять, где правда, а где вымысел.

Еще полгода назад Вальхем склонялся к мысли, что все эти предания – не более чем народный фольклор, выросший из глубин первобытных страхов. И только расхохотался бы, скажи ему кто, что Темные Покровители реально существуют, и, более того, он, сам когда-нибудь станет учеником в странной школе, где готовят будущих Пастырей. А вот поди ж ты…

И он до сих пор не мог для себя решить, стоил ли такой радикальный поворот в его жизни сопутствующих страданий и жертв? Быть может было бы лучше, оставайся все по-прежнему? Но, увы, История не знает сослагательного наклонения, а потому все эти рассуждения не имеют смысла.

Вот только что делать с болью в душе?..

Выключив терминал, Вальхем поднялся из-за рабочего стола и вышел в коридор. До побудки оставалось еще около часа, а потому он старался шагать как можно тише, хотя знал, что звукоизоляция тут настолько хорошая, что можно хоть на трубе играть – за дверь ни единого звука не просочится.

Все помещения учебного комплекса соединяла паутина переходов, и даже в те блоки, что размещались под землей, можно было пройти прямо из личных апартаментов, не снимая тапочек. Учащиеся, правда, могли свободно попасть далеко не во все отсеки, и доступ в некоторые из них был возможен только в сопровождении наставников, а кое-куда и вовсе закрыт, но даже для того, чтобы изучить то, что оставалось доступным, потребовалась бы не одна жизнь. Электростанция, узел водоподготовки, продовольственный склад, оранжерея, бытовой блок – всего и не упомнишь, но дорогу к одному из помещений Вальхем запомнил очень хорошо, и мог бы пройти туда хоть с завязанными глазами.

Летный ангар представлял собой огромный упрятанный под землю зал, разбитый на отдельные секции. Половина из них пустовала, а вход в остальные перегораживали массивные бронированные двери. К счастью, сверху тянулись две галереи, позволявшие во всех подробностях рассмотреть те машины, что находились в тех или иных отсеках.

Там стояли и боевой Архангел Кроанны, и Броненосец Дьерка, и транспорт, на котором сюда прибыли четверо новичков, и пара небольших шаттлов для коротких миссий, но Вальхема всегда тянуло к восьмому отсеку, куда поместили замороженного в стазисе Аврума.

Вот и сейчас, движимый зовом не то совести, не то вины или ответственности, Вальхем снова пришел на галерею, откуда открывался вид на восьмой отсек. В отличие от других обзорных площадок, окошки здесь были маленькие и явно серьезно бронированные, хотя имелись серьезные сомнения, что эта защита устоит в том случае, если ярость Аврума вырвется наружу.

Его темная громада виднелась внизу, и по чешуйчатому телу то и дело пробегали извивающиеся разряды стазис-поля. Аврума заморозили в самый разгар атаки, и ощетинившиеся разрядниками орудия, выдвинувшиеся из его боков, были готовы дать смертоносный залп, когда их остановил обрушившийся с небес удар Кроанны.

Вальхем хорошо помнил, как Аврум без особых проблем разделался с несколькими белыми ангелами, явившимися по зову Матери Свейне. Мощь его вооружения выходила далеко за пределы самого богатого воображения, и тот факт, что Дьерк реально рисковал своей жизнью лишь для того, чтобы дать напарнице возможность нанести свой смертоносный укол, вызвал серьезное уважение. Вальхем постоянно держал в уме эту мысль, особенно в тех случаях, когда Дьерк в своей требовательности к ученикам становился совсем уж несносным. Он действительно имел на это право.

Но даже сейчас, полностью обездвиженный, Аврум по-прежнему представлял собой серьезную угрозу. И, если присмотреться, то можно было разглядеть закрепленные на его теле кумулятивные заряды, призванные гарантированно уничтожить смертоносного черного монстра, если его убийственная сущность выйдет из-под контроля.

Если бы Вальхема спросили, какое из недавних откровений потрясло его сильней всего, то он сперва слегка бы растерялся, поскольку Жизнь в последнее время одаривала его неожиданным открытиями как-то особенно щедро. Но потом, собравшись с мыслями, он бы без колебаний ответил: правда об Авруме.

И тут меркло даже близкое знакомство с Пастырями, поскольку ничто не сравнится по силе эмоционального воздействия с тем моментом, когда тебе вдруг открывается истинное лицо того, кого ты еще недавно называл своим другом.

АВтономный Разведывательно-Ударный Модуль. АВРУМ. Непревзойденный шедевр военных технологий, вершина всего, что было когда-либо создано человечеством. Совершенная боевая машина, которую, в силу невероятной сложности, удалось создать лишь в количестве нескольких экземпляров.

Мощнейший искусственный интеллект. Построенное на основе наноструктур тело, способное самостоятельно восстанавливаться и модифицироваться в зависимости от поставленной задачи. Интегрированные оружейные системы разнообразного назначения и самые передовые технологии маскировки. Средства разведки и постановки помех. Абсолютная нацеленность на результат и полнейшее отсутствие каких-либо моральных или нравственных ограничений…

АВРУМ.

Дьерк спокойным равнодушным голосом зачитывал Вальхему соответствующие пункты, а тот мог лишь мотать головой, вполголоса твердя: «Нет, нет, это невозможно! Я вам не верю!»

Ему предъявили подробные характеристики, показали рентгеновские снимки, на которых было ясно видно все скрытое в недрах Аврума вооружение, привели примеры использования подобных машин, когда отправка всего одного такого «инструмента» позволяла уничтожить оборону целой планеты, открыв путь наступающим войскам противника. И все лишь для того, чтобы развеять последние сомнения Вальхема.

Аврум изначально был создан только для того, чтобы убивать. Умело, хитро и изощренно. И любой, с кем он был вынужден взаимодействовать по ходу дела, служил лишь ступенькой к достижению главной цели, не более того.

Дьерк вполне обоснованно полагал, что Аврум просто использовал Вальхема в своих интересах, поскольку ему требовалась чья-то помощь, чтобы восстановиться после сотен лет спячки. Ну а после, когда нужда в попутчиках отпала, машина должна была избавиться от ненужных свидетелей, способных раскрыть миру ее существование…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.