Книга, или Давай попьём пива

***

Вспоминая тот странный период жизни.

«Не оставляй Сэма одного. Встреть его завтра на вокзале,

отвези и… утопи в Свияге» … (СМС Молдаванки к Борису).

Вспоминая тот странный период жизни, когда реальность и пьяный бред часто перемешивались, превращая мир в нечто иное, Сэм с уверенность не мог сказать, что было в действительности, а что пригрезилось, и было ли вообще. «Мы не можем вырвать ни страницы из нашей жизни, хотя легко можем бросить в огонь саму книгу», – так утверждал Сартр. Что-то подобное происходило и со Стасовым.

Узнав, что жена изменяет, пусть формально бывшая, но как бы вновь обретенная, Сэм, бросив все, что было в доме, переехал к маме. Жена звонила, пыталась объясниться, но как-то неубедительно и с неохотой. Боль захлестнула, и уязвленный, оскорбленный муж, нашел самый банальный и распространенный выход. Начались пьяные куражи. Размышляя впоследствии об этом, становится понятно, что Сэм нарывался. Как в той песне: «Он пробовал на прочность этот мир. Мир оказался прочней…». Погибнуть от чрезмерного злоупотребления спиртным, быть покалеченным или убитым в пьяной драке, или лишенным свободы за обратное…. Знакомые и друзья были в шоке. Ему было тогда абсолютно наплевать. На репутацию, деньги, здоровье и вообще, на все…. Как-то после окончательного и решительного затухания семейного очага, его друг Борис сказал ему, что его Надежда – обычная деревенская потаскуха, а он возвел ее на пьедестал и устроил ритуальные танцы вокруг. Пришлось признать, что товарищ прав….

В свою бытность шляющемуся со своей любимой подругой-ДРУГом Молдаванкой по ведьмам и колдунам, ему объяснили, что на нем приворот. Цена вопроса такова: если его снимают, то колдовство, многократно усилившись, возвращается на бывшую супругу. Сэм отказался это делать, пощадив оную. Рассудил, что он сильный и справится. Наверное, зря. Возможно, вся жизнь сложилась бы по-другому. Напрасно он потратил столько лет, пытаясь восстановить семью, сначала разведясь, а потом проживая гражданским браком. Нечего было суетиться попусту, метая бисер… Так спустя годы Семен, встретив ее, ужаснулся. На нее было больно и неприятно смотреть. «Опустившийся, деморализованный, спившийся человек. Постаревшая, разжиревшая и поглупевшая, поношенная «бабка». В кого она превратилась без него?» – поделился впечатлением от встречи со Вселенной.

Размышляя об этом, прислушиваясь к своим ощущениям, он пришел к интересному выводу: «Вот говорят, что от любви до ненависти один шаг. Соглашусь с этим утверждением. Здесь еще не стихли эмоции, гормоны играют и поэтому происходят такие резкие метаморфозы. Через время наступает равнодушие. Если грубо, то три основные стадии переживаний: любовь – ненависть – равнодушие. Я бы добавил еще и отвращение. Когда столько вложено в человека – эмоции, забота и прочее. А он тебя предает! Вот тогда и заканчивается отвращением. Предательство само по себе омерзительно». И дальше, немного обобщая, он пришел к еще одному выводу: «Бабий век на самом деле короток. Валентина Толкунова ошибалась. Никакая баба не ягодка в свои 45! Детородный возраст остался позади и природе она не нужна. Женщина катастрофически начинает стареть. Да, мир жесток и несправедлив. Смешно, но многие из таких женщин по инерции продолжают считать себя красивыми и желанными, при этом ничего для этого не делая. Не следят за весом, не ходят в спортзал. Покрасила губы, сделала маникюр и довольна. Этого явно недостаточно. Только прожив с любящим мужем всю жизнь с молодости, такая женщина в его глазах еще может остаться молодой и желанной, но никак в 45 найти себе мужчину-ровесника… Конечно, остаются тюфяки, слабаки и, главное, любители целлюлитных женщин. Пусть так. Но это не для него».

Когда он озвучил свои умозаключения и впечатления о встрече с женой, Борис сделал ему замечание. Мол, нельзя так говорить за глаза о человеке, с которым прожил столько лет. На что Семен ему ответил, что и в глаза готов все сказать. Она ему кое – что задолжала. Был убежден, что из-за нее начал пить и чуть не сломал, погубил свою жизнь. Почти разрушил бизнес, едва не потерял здоровье и так далее. Так его не опускал и унижал никто. Измена – это вишенка на тортике, а все остальное? Сэм стоически терпел и прощал многое, полагая, что главное – это любовь и семья. Наивный. Сколько не расшаркивайся, не распинайся, целуя ноги, свинья всегда останется представителем семейства нежвачных парнокопытных. Сразу надо было послать ее куда подальше и жить дальше. И потом, он не стеснялся всегда говорить все в глаза. И ей бы сразу сказал, но помиловал…. Вызывало жалость и смех, но она кокетничала с ним. «По привычке считает себя красавицей?».

Для себя же, в целом и образно, Сэм видел развитие истории своих взаимоотношений с бывшей супругой тремя песнями: «Ту-ту-ту» – дует «Академия», «Ты же королева» и «Без тебя» из фильма «Ландыш серебристый».

А тогда, когда он начал по-жесткому бухать, друзья старались избегать выпивать с ним. Он становился непредсказуемым. Мог без причины привязаться к какой-либо компании в кафе и затеять драку, ввязывая друзей. Доходило и до полиции. Его даже на год лишали права заниматься охранной деятельностью. Пришлось нанимать нового директора. И когда Семен начал прогуливать огромные суммы денег, нанимая по несколько проституток, разъезжая с ними пьяный на машине, таская их везде за собой, все чаще, он оставался без друганов. «Хор проституток», – так называл он свой эскорт и новых собутыльников. Вспоминая это позже, ему казалось, что он уподобился Рогожину или, точнее, Настасье Филипповне, бросающей деньги в камин из «Идиот», а вернее кооператорам–нэпманам из «Золотого теленка», прогуливающих казенные деньги.

Как-то развлекаясь в кафе с очередной шалавой, Сэма схватил за грудки Борис и прокричал: «Что ты творишь? С кем ты связался?». На что Сэм ему ответил: «Чтобы быстро подняться вверх, нужно опуститься на самое дно и оттолкнуться». Так продолжалось около года, пока Сэм не остановился. Мама, Василиса Михайловна, просто заявила, что покончит с собой, если сын не прекратит пить. Этого было достаточно…

С тех пор прошло довольно много лет. Сэм жил своей жизнью. Были и женщины. Среди них попадались и вполне достойные, но как-то не сложилось, не повезло. Видимо, дело было и в его отношении к слабому полу вообще. Он перестал видеть в них единомышленников, друзей и соратников. Просто алчущее все и сразу тело, с полным отсутствием души….

***

Здравствуйте. На месте.

Здравствуйте. На месте. Все хорошо. Объект установлен, ведется наблюдение.

(СМС агента)

***

Надо сказать, доктора оказались правы.

Я бросил пить, и просветлела голова

Отныне нету алкогольного влечения

А то, что снова назюзюкался вчера

Случайность, парадокс и исключение…

(подсмотрено в интернете).

Надо сказать, доктора оказались правы, утверждая, что пить вредно. Я даже не о том, что страдают от алкоголя внутренние органы, да и вообще весь организм. Самое страшное – отмирает МОЗГ! В одной книге вычитал, что мыслящие должны выжить в первую очередь. А алкоголь – прямая угроза мыслящим. Вопрос: до какой степени?..

Случайно в интернете нашел ролик «лекция профессора (фамилию не запомнил) сотрудникам ФСБ». Ужас! Умный дяденька утверждал, что рюмка спиртного, скажем, водки, убивает частицу мозга. УБИВАЕТ! Мозг потом не воскреснет! Библейского чуда не будет! Если это утверждение взять априори, то либо мой мозг особенный и никак не убьётся (упьется), либо профессор что-то напутал. Так я полагал пока не завязал со спиртным. И случилось чудо! Мозги начали шевелиться. Загадочное серое вещество раскрыло глазки (или что там у него?), позволив увидеть мир открытым, не затуманенным взором. Наконец до меня дошел истинный смысл фразы: «А земля то вертится!» …

Вообще что-либо написать впервые пришло мне в голову в 6 или 7 классе средней школы, сразу после прочтения бессмертного произведения Алексея Толстого «Аэлита». Я начал писать. Хватило меня дня на три. Мой «шедевр» как-то сильно походил на роман классика, начиная с самого названия, не говоря уж о сюжете. «Ансия» – так назвал я свое «достояние мировой художественной литературы». Но, как я уже сообщил, хватило меня всего на три дня. Дальше нашлись более увлекательные для мальчишки дела. Например, друзья позвали на улицу в войнушку поиграть или вроде того. Так что «бестселлер» так и не был написан. Помните у Макса Фрая – библиотека ненаписанных книг? Вот там, где-то затерялось это «сокровище». Как сказал Юрий Шевчук: «Да здравствуют носители культуры! Потому что сейчас, в наши времена, много разносчиков» … Вы спросите, к какой из этих категорий отношу себя? Честно? Затрудняюсь ответить. Понятно, что хотелось бы к первым. Ну, тут как Боги способностей намерили. Поглядим или посмотрим, что из этого выйдет. Я по натуре оптимист, не считая времен осенних депрессий.

Что касается зеленого змия, будь он не ладен. Немало людей прошло через это. Кто-то так и остается опутанный им, а кому-то повезло. Как мне, например. Надеюсь, что это уже не проблема для меня. Пил я много, долго и успел наломать немало дров. Вспоминать не хочется. Да и помню, к счастью, не все. Интересно устроена человеческая память. Здесь помню. Здесь не помню. «Ромашку устроили…» («Джентльмены удачи», если вдруг не узнали…).

Многие из великих позволяли себе лишний бокал градусного напитка. Именно лишний! Где уж нам простым смертным… Я не против выпить для настроения. А вот именно «ЛИШНЯЯ» рюмка портит и отравляет все. Сакраментальное Тимура Шаова: «…а Мусорский бухал!..». Или вот помню, слушал я интервью Агутина. Человек тоже через это прошел, и не боится открыто об этом говорить. «Респект и уважуха»! – фразеология молодежи. Прошел же, проскользнул, преодолел, справился.… Как прожить жизнь? – Как пройти по струне бездну, – отвечали древние, восточные мудрецы. Главное – не свалиться. А что в итоге? В итоге приобретенный опыт и куча проблем. Багаж сожалений, который тащишь оставшуюся жизнь…

Вот опять разболтался. Видимо, это новоприобретенное качество появилось у меня в период отшельничества. Привык разговаривать сам с собой…. Представляю, как затерли ладошками «знатоки» психологии. Мол, парень то того…Что того? Милые мои, строгие критики! Попейте с мое. Потом обсудим…

***

Шалом. Объект практически не бывает в офисе.

Шалом. Объект практически не бывает в офисе на работе. Если не дома, то в основном время проводит в спортзале, на пляже или в кафе. Среди его постоянных контактов пьющий мужчина. Через него попытаюсь пойти на сближение с объектом.

(СМС агента)

***

Заметки на полях.

Вы обращали внимание, что женщина после развода становится очень разборчивой? При условии, что это нормальная женщина, не полная дура или блядь. С нормальной внешностью. Такую снова затащить в ЗАГС не просто. Приобретенный опыт, осознание никчемности многих мужчин и понимание своей ценности. Плюс ответственность за ребенка….

***

Глава 1. Знакомство с Анной.

Всякому приличному обывателю желательно дружеское общение. Круг единомышленников, а также места встреч, у каждого свои. Одним из таких мест у Семена Стасова было кафе «Сияющий фужер», расположенное недалеко от центра города, в небольшом парке. Общепитовское предприятие имело стационарный, отдельно стоящий одноэтажный корпус, вместимостью более сотни гостей, с вполне респектабельным интерьером и антуражем. Наличествовали также хорошо обустроенная, просторная летняя площадка с танцполом и парковка для авто.

Пик посещаемости клиентами приходился на лето. Народ в это время года тянется на воздух из клеток своих квартир и офисов. Сидеть за столиком под старыми, развесистыми деревьями или в открытой беседке в относительном отдалении от жилых домов, дорог и прочих атрибутов современного города, было приятно и покойно. Зима вынуждала ретироваться в утробу ресторации, с чем, разумеется, приходилось мириться. Большим плюсом была возможность без особых проблем найти парковочное место для машины и спокойно оставить на ночь. Кухня была приемлемо приличной и недорогой. Персонал и хозяин знали Сэма, а во времена его запоев терпимо и дружелюбно относились к нему. Одним из главных преимуществ заведения была возможность приносить с собой спиртное. Все, кроме пива. Это было экономически важно и радовало кошельки клиентов. Основной контингент веселого учреждения составляли посетители от 30 лет и выше. Пьяная и буйная молодежь собиралась где-то в других местах, что также положительно сказывалось на репутации кафе.

В «Фужере» были свои завсегдатаи. Одним из них был Михаил, или Мишаня, как его звали друзья-приятели. Пятидесятилетний, выпивающий, интеллигентный мужчина. Среднего роста, русоволосый, худощавого телосложения, носивший небольшую классическую бородку. Могло показаться, что Мишаня проводил в заведении все свое время, начиная с открытия и до упора, без перерыва. Он стал непременным атрибутом и символом заведения, наравне с шашлыком или официантами. Завсегдатаи и персонал кафешки по-доброму воспринимали его, что полностью устраивало сибарита. Нередко улучив удобный момент, он непринужденно заговаривал с незнакомой женщиной, отдыхающей в кафе, присаживаясь к ней за столик. А там, как полагал завсегдатай, и до постели недалеко, ну или выпить на халяву тоже не бывает лишним. Потреблял Миша «все что горит» или, как любил говаривать сам, «лучшее пойло – это халявное пойло». Деньги, судя по всему, у него водились. Откуда? – оставалось загадкой. Сэм никогда не видел, чтоб Мишаня как-то зарабатывал, добывал «хлеб свой насущный», крутил какие-нибудь дела и прочее, а от прямого вопроса о деньгах всегда уходил, утверждая, что «это мое личное дело». Доподлинно было известно только то, что в прошлом он был журналист. Мишаня завсегдательствовал в этом или другом пляжном кафе и был перманентно выпивши. Он гармонично вписался в круг друзей Стасова, став его частью.

Облюбовав это место релаксации, компания Семена не первый год почти каждый летний вечер проводила здесь, наслаждаясь не только общением, но и самой атмосферой заведения, располагаясь на воздухе. Когда же по осени летнее кафе закрывали, собирались в стационарном корпусе пару раз в неделю. Чаще всего ничего, кроме чая, не заказывали и просто общались. Исключением был Михаил. Хотя даже он, иногда «по праздникам», был мазохистски сух.

Семену нравились эти посиделки. Кроме всего прочего, эти встречи представляли собой кладезь мудрости, юмора и незаурядного мышления. Этого не хватало в жизни. На работе ничего подобного не было. Светлые головы, если где и встречались, толком пообщаться редко получалось. Не та обстановка, да и не станешь с каждым откровенничать…

Сэм первым пришел в кафе, отметив приятную прохладу под сенью зеленых насаждений. Стоял ранний июньский вечер, летняя жара потихоньку отступала, и хотелось расслабиться, отдохнуть. Посетителей почти не было. За их любимым столиком, расположенным в глубине летней площадки, подальше от грохочущих динамиков, восседал Мишаня. Вполоборота развернувшись к незнакомой Сэму улыбающейся женщине, оживленно вешая ей хлебобулочные изделия на уши. Увидев Семена, бородач стандартно – вопросительно вскинул брови и кивнув головой в сторону девушки, сидящей напротив. Мол, «как тебе дамочка?».

Оставив без ответа, вопрошающею физиономию соблазнителя, Сэм, приветливо махнув рукой знакомому ди-джею, возящемуся у аппаратуры, направился к столику. Подходя и присаживаясь, писатель услышал шаблонный дифирамб от Миши, относительно себя.

– Семен, – поздоровавшись, размещаясь рядом с приятно пахнущей девушкой, представился ей.

– Анна, – ответила она, с интересом рассматривая подсевшего мужчину.

– Аннушка, с бидоном

рыщет средь берез,

где тут сука рельсы?

кто тут Берлиоз? – не удержался Миша.

– Интересное у вас имя…. А главное – редкое, – игнорируя Мишу, иронизировала девушка, кокетливо уставившись на Сэма.

– Действительно, – почувствовав, что с ним заигрывают, оценивающе взглянул на новую знакомую. На вид ей было около 35 лет или чуть меньше. Невысокая, стройная, с правильными чертами ухоженного лица, длинноволосая блондинка. Располагающая, приятная улыбка, обезоруживающе притягивала. Открытое, легкое, светлое платье изящно подчеркивало точеную фигуру, приоткрывая красивые, загорелые ножки.

– Смотрю, текилу пьете. Одобряю. Очень расслабляет. Кто угощает?

– Фи, Сеня. Конечно – Я! – вальяжно откинувшись, не без гордости ответил Мишаня. – Божественный напиток из голубой агавы. Прямо из Америки.

– Красиво жить не запретишь. А где лимон или лайм?

– Полчаса уже ждем. Не несут. Наливай себе, вот чистая посуда. Соль на столе.

– С удовольствием, – признался Сэм, наполняя до краев, предложенную рюмку. – Здравы будем, бояре, – торжественно поднимая емкость, традиционно провозгласил он.

–За знакомство, – парировали остальные и выпили. Потребив чудесный напиток, Сэм, почувствовав, как волшебная влага, благостно оживляя организм, наполняет душу радужным предвкушением.

– Хорошо! Жизнь налаживается. Чего бы нам заказать на закуску? А я с коньяком. Решил побаловать себя. Вы как? Со мной? – закурив, произнес Семен, доставая из пакета бутылку и шоколад.

– Мы текилу пьем, – глубокомысленно за обоих ответил Мишаня. – Может, позже. А пока давай прикончим текилу, а потом и о коньяке подумаем…. Правда, Ань, что скажешь? – хитро с прищуром уставившись на девушку, продолжил он, подперев рукой наклоненную голову.

– Ой, мальчики. Я вообще пива пришла попить. Жара эта надоела. Весь день дышать нечем, хоть от кондёра не отходи, – оживленно начала красотка. – На работе полный абзац, не успеваем помещение проветривать. Хозяин кондиционер запрещает без клиентов включать, так мы украдкой. Иначе свихнуться можно.

– А где, если не секрет, вы работаете, Анна? – поинтересовался Стасов.

– В сауне работаю. Администратором.

– Понятно…. В какой сауне?

–На Камышинской, возле универсама, – немного напрягшись, ответила девушка.

– Не был. Хорошо там у вас?

– Смотря кому отвечать. Потенциальному клиенту, то: – да, хорошо, – облегчено выдохнула красотка.

– А если другу?

– Людям нравится, – с интонацией Скрипача из «Кин-Дза-Дза» ответила девушка, – Постоянных клиентов много. Часто семьями приходят.

– А еще чаще баб водят. Проституток, – заржал Мишаня.

– Кому че, а лысому расческа, – усмехнулся Сэм и принялся распаковывать коньяк. Пока возился с пробкой, подошедший официант принес лимон и принял заказ у их столика…

Мужчины успели выпить еще по две порции спиртного, когда принесли закуски. Тем временем кафе наполнялось посетителями. За соседним столиком разместилась компания из трех женщин и одного мужчины, кивнувшего Мишане. Заиграла расслабляющая музыка и все явственней проявлялось эйфорическое настроение. Вскоре текила закончилась и разлили коньяк.

– А вот и поручик Голицын, – замахал рукой Миша, высокому, спортивного телосложения, с «иголочки одетому» мужчине. Легкой, пружинистой походкой, по пути, за руку поздоровавшись с хозяином заведения, к друзьям подошел потомственный дворянин Борис Аркадьевич Бестужев.

– Господа, – приветствовал он, здороваясь за руку с мужчинами, – и дамы, – кивнув Анне. – Злоупотребляете, смотрю. В хорошей компании и без меня. Бессовестные, – иронично упрекнул аристократ, рассматривая девушку.

– Опаздываешь, Ваше сиятельство. Текила тебе не досталась. В большой семье, как известно, не щелкают. Сам виноват. Остался коньяк, – и, сделав паузу, – совсем немного, – с грустью произнес бородач. – Мы давно сидим. Вот, познакомься. Это Аннушка, пролившая масло…. Работник кнута и страпона, – прыснул смехом заметно захмелевший Мишаня.

– Миша, я сейчас обижусь и уйду. Что ты несешь? – укорила красавица.

– Борис. Очень приятно. Так, я не понял, о чем говорит Михаил? – с тревогой посмотрев на друзей, и что-то про себя решив, продолжил. – Вы, Анна, не обращайте внимания на его остроты. Смотрю, он уже «тепленький». К его юмору нужно привыкнуть. Не обижайтесь на него. Он не со зла, а исключительно из-за непроходимой, врожденной глупости.

– Электричеством пробовали лечить. Не помогло. Говорят это бесполезно. Запущенный случай. Легче сразу прибить! – поддержал друга Семен.

– Злые вы, гады. Текилы на вас не напасешься. Уйду я от вас. Точно уйду. Например, работать дегустатором текилы. Как вам идея?

– Мечтать не вредно.

– Борис, я в сауне администратором работаю. Подумаете еще чего. Мне аж неудобно стало, – досадуя, доставая сигарету, сообщила девушка.

– Прекрати, Анна. Все это не в серьез. Все, всё поняли. Мы просто отдыхаем. Ну, и дурачимся слегка. Извини, – успокоил Семен, давая девушке прикурить.

– Тогда!.. Таких, как ты, Михаил, не берут в космонавты! А тем более дегустаторами текилы! Таких, как ты, в клинику, для опытов сдают! А потом из их шкурок делают хозяйственное мыло! – выдала банщица, и все заржали, восторженно оценив услышанное. Шутка была достойна их компании. Девушке удалось очаровать всех. Довольный бородатый зубоскал продолжил начавшийся стёб.

– Что вы без меня делать будете, бродяги!? Сопьетесь от тоски и скуки. Я хоть человек императивно пьющий, по нравственно-этическим причинам, но вас дураков уму-разуму учу.

– Как же, как же? Куда нам без тебя!? Шагу ступить не сможем. Ширинку не застегнем. Ложку мимо рта пронесем, – смеялись мужчины. Так продолжалось какое-то время, пока не зазвучала танцевальная музыка. Кафе уже наполнилось на две трети, и народ начал выходить на танцпол. Девушки из-за соседнего столика поднялись и отправились танцевать.

– Ребята, я танцевать хочу, идемте? – предложила Анна.

– Я пас, – отрезал Михаил.

– Чуть позже, когда медляк поставят. Я девочку присмотрел. Приглашу на танец, – раскрыл фабулу своих коварных намерений Бестужев.

– Идем, – улыбнувшись, позвал Сэм и, вставая, взял Аню за руку. Они двинулись в сторону танцевальной площадки…

– Кто ее привел, она с кем? – поинтересовался аристократ.

– Кто же это знает? Поживем – увидим. Можешь себе забрать, – бросил бородач.

– Кто ее привел? – настаивал Борис.

– Я. Кто же еще? От вас не дождешься. Вы жадные до баб. А я – альтруист и филантроп. Все для вас – любимых.

– Болтун! Альтруист он. Отшили, небось, уже?

– Отшили…. Сразу сказала, что шансов у меня ноль. Текилу она принесла. Я рассудил, что хоть выпью на халяву. А девка хорошая! Сразу видно, что не курица. И симпатичная.

– Согласен.… Как раз во вкусе Стасова.

– Так и есть, – философски рассматривая опустевшую рюмку, кивнул Миша. – Кстати, что там с книгой? Новости с конкурса есть?

– Тишина…. На нервах весь. Не спит толком. Новую пишет. Фэнтези.

– Фэнтези? Интересно…. Переживаю я за него. Вдруг не оценят евреи, что тогда? Бухать опять начнет, – беспокоился Миша, оглаживая бороду.

– Надеюсь, что оценят. Приличную вещичку написал. Не хуже предыдущих победителей.

– Согласен, не хуже. Только кто знает, что там на этом конкурсе? Мож, как, в шоу-бизнесе: «через постель Киркорова»?

– Да уж, смешно. Бедный Сёма! Написал на свою… неголову, – ржал Бестужев.

Между тем заканчивался коньяк, а вечер был в самом разгаре. Раскрасневшиеся танцоры вернулись за столик.

– Семен, ты снова пишешь? Говорят, фэнтези? – любопытствовал Мишаня.

– Пишу, Миша, – бросив укоризненный взгляд на Бориса, подающий надежды щелкопёр принялся разливать сок из кувшина себе и девушке. – Хочется и пишу. Не могу остановиться.

– А я не люблю сказки, – пренебрежительно пробурчал аристократ, рассматривая что-то в своем телефоне, демонстративно игнорируя «осуждение» друга. – Мне по нраву что-то реальное.

– Нет в тебе романтизма, дорогой представитель класса эксплуататоров, – отметил Мишаня. – Почему популярно фэнтези или фантастика вообще? Потому, что действительность омерзительна и скучна. Поэтому люди, дабы отвлечься и забыться, с удовольствием «уходят» в мир иллюзий и фантазий. А кто-то бухает или ширяется по этой же причине.

– Дело вкуса, – определил Борис.

– А что евреи, есть новости? – продолжил выпивоха, обращаясь к Стасову.

– Ничего… Жду. Дергаюсь от каждого телефонного звонка, – шумно выдыхая, ставя опустошенный стакан, ответил он.

– Дай почитать. Что ты там накреативил?

– Книга еще в работе. Ничего не поймешь, если читать возьмешься.

– Сеня, не будь жлобом. Или ты вообразил себя Хемингуэем и заважничал?!

– Дурак ты, Миша, – прикурив, продолжил Семен. – Вот представь себе обнаженную женщину.

– Ну, представил…. А можно я голую Аню представлю!? – ёрничал Мишаня, следя за реакцией девушки.

– Тебе???… можно. Представил? Так вот, включи еще раз воображение и проведи аналогию, – ухмыльнулся писатель, глядя на происходящую немую сцену, где Миша, замерев с торчащим из-за рта листом салата, блаженно полуприкрыв глаза, взглядом «раздевает» девушку. Та, в свою очередь, погрозила ему кулаком. Сладострастец в ответ, отгородившись ладонями, закивал головой, мол «все понял, понял, больше не буду» и жадно накинулся на закуски.