Саша – 2. Воспоминания о будущем

А шесть лет назад случилось несчастье. Попал я в аварию. Сюда, на дачу мы ехали. Дорога скользкая была, а я притомился чего-то, бдительность потерял. Ну и врезались мы в столб на обочине. Занесло меня на повороте. Её сразу насмерть зашибло, а я чудом выкарабкался. Долго в больнице лежал и всё думал, всё жизнь свою вспоминал. Всю вспомнил, до мельчайших подробностей. И стыдно мне стало. Зачем завистничал, грубил, людей обижал? Кому я что доказал? Чего я добился? Ведь всё прахом пошло! Вся жизнь наперекосяк! Вокруг меня были добрые отзывчивые люди: врачи, медсёстры, больные. Заботились обо мне, выхаживали. А я? Кому чего я хорошего в жизни сделал?! Кто меня любит и ждёт? Умру вот, и никто доброго слова не скажет…

Жену-то мою, Любушку, многие добром поминали, а меня кто помянет? Тогда-то и понял я, что не так жил. В грехе, да в гордыне! Людей вокруг себя не видел, добра не делал, всё о себе заботился, свою плоть, да блуд свой тешил, а душу-то сгубил! Зачахла душа-то! Так и не расцвела, не раскрылась для добра и ласки. А ведь если подумать, много ли человеку для жизни надо? Еды – всегда вдоволь было, одежды – тоже. И жильё было, и семья. Так чего же я всё жадничал, хапал? Зачем? Ведь не стал я богат, не стал счастлив…

Только в больнице я впервые свою душу-то почувствовал. Понял, что есть она у меня! И дал себе клятву, если выберусь, выживу, то всю оставшуюся жизнь добро делать буду. Жить буду, как моя Люба жила, царствие ей небесное!

– Ну, а бог-то здесь причём? – спросил Сергей.

Так ведь бог – это душа наша: доброта, совесть, любовь! Всё это от бога. Плоть наша – от родителей, она земная, а душа – от бога. Всё хорошее в человеке от бога, а плохое – от дьявола. Та авария во мне беса убила, вот душа-то и проснулась. И понял я, что есть бог! Живёт он во мне! Когда один остаюсь – советуюсь с ним, спрашиваю, так ли поступаю? И чувствую, что отвечает он мне. То одобряет, то подсказывает, учит.

А я, то деревце посажу, то кустик окучаю, собаку накормлю. Ковыряюсь в земле потихоньку и хорошо мне. А в субботу дети и внуки приезжают. И хоть не родные они мне, Любины, а привязался я к ним. Стараюсь теперь всем угодить, и они ко мне хорошо относятся, по-доброму. Люди-то хорошие оказались! Раньше-то мне казалось, что никто меня не любит. Да так оно и было…

А за что меня было любить, когда я только для себя жил? А теперь я к людям с добром и они ко мне с тем же. Бывает, конечно, и плохие люди встречаются, но их мало. Мне их жалко. Вредят они прежде всего себе, как я когда-то. Чтоб мне раньше-то это понять! Ну да ладно. Чего уж теперь. Хорошо хоть на старости лет понял. Страшно умирать в грехе. Покуда есть силы, буду добро делать, а бог мне поможет. Есть у меня теперь бог, не один я на белом свете. Нашёл я его. В каждом человеке есть бог. Только одни понимают это, а другие не понимают. Но это не важно. Главное, чтобы человек жил в согласии со своей душёй, со своей совестью. Чтобы любил людей и делал добро. О плоти, конечно, тоже думать надо, поскольку душа в ней живёт, но спасать надо душу! Ей жить после нашей смерти. Не спасёшь душу – умрёшь навсегда. Спасёшь – снова родишься. Другая плоть будет, другая судьба. И так до тех пор, пока жива твоя душа.

Впрочем, вы люди хорошие, добрые. Вы и без веры грешить не станете. А мне вера нужна. Она мне силы даёт и утешение. Один я остался. Не с кем мне поговорить кроме бога. И об одном я только его прошу, чтобы дал мне ещё пожить маленько, чтобы мог я и дальше добро людям делать. Самому мне уж ничего не надо: ни богатства, ни славы, ни женщин. Хочу только, чтобы вспоминали люди иногда обо мне. Хочу добрый след на Земле оставить.

– Да… дядя Миша, – произнёс Георгий Евгеньевич. – История очень поучительная. Ну что же, дай вам бог здоровья. А за дела добрые спасибо.

Они выпили снова и закусили.

– А в церковь вы ходите? – спросил Александр.

– В церковь? Да нет… А зачем? С богом разговаривать можно и дома, и в саду, и в лесу. И не нужны ему мои свечки и поклоны. Ему дела мои нужны, душа моя, мысли. А поклонения да славословия ему ни к чему.

Все помолчали, обдумывая услышанное. Молчание нарушил Михаил Александрович.

– Ну, а ты, Георгий Евгеньевич, надолго к нам сюда пожаловал?

– Не знаю. Послезавтра отец должен прилететь. Поживём здесь пока. А потом вместе с ним во Флориду.

– А это где же земля такая? Название знакомое, а что-то не припомню.

– В Америке это. Полуостров такой. У отца там вилла на берегу моря. Сегодня по телефону с ним разговаривал.

– А… Ну-ну. Значит в гости к отцу? Это дело хорошее. Навестить отца – это надо. Если хочешь, могу медку дать. Недавно свежего накачал. Отца угостишь.

– Спасибо, Михал Александрович, медку возьму. Только недаром.

– Ладно, о цене мы договоримся.

Они посидели ещё часок. Стемнело. На небе зажглись яркие звёзды.

– Ну что же, пора и на покой. Спасибо за хлеб – соль, – произнёс Михаил Александрович, вставая из-за стола.

Усталые, но довольные все разошлись по своим спальным комнатам. В доме воцарилась тишина.

Рыбалка

Александр проснулся, испытывая необычную лёгкость во всём теле. Было около шести утра и восходящее солнце заглядывало в окна спальни. Оно-то и разбудило Сашу. Он вспомнил вчерашнюю баню, вдохнул приятный, напоённый утренней свежестью воздух, идущий из раскрытого окна, сбегал в туалет, посмотрел на сладко спящего Валеру и решил ещё подремать.

Ему снился детский дом, Костя – Гребень, Дима – Дятел, они гуляли по саду, сидели в кафе и ели мороженное. Потом начались танцы, и Александр увидел Таню. Она ласково взглянула на него и пригласила. Сердце парня учащённо забилось. Это был необыкновенный, волшебный танец. Александр, словно порхая, летал по залу. Гремела музыка, все смотрели на них и улыбались. Наконец они взлетели вдвоём с Таней, и зал исчез, растворился в тумане. Таня поцеловала его, и душа парня наполнилась счастьем.

Но счастье кончилось быстро. В коридоре послышались шаги. В дверь комнаты постучали. – Мальчики! Вставайте. На рыбалку опоздаете, – раздался голос Жени.

Саша очнулся от грёз, Валера тоже проснулся и сел на кровати.

– А давай сразу плавки наденем и искупаемся, – предложил он. Александр согласился.

Парни натянули плавки, и вышли на улицу. Взрослые уже делали зарядку.

Побегав вокруг дачи и размявшись, Валера, Саша и Женя попрыгали в воду. Георгий Евгеньевич и Сергей уплыли уже далеко в сторону острова и теперь возвращались обратно. Через десять минут все стояли на пирсе и вытирались, передавая, друг другу единственное полотенце, предусмотрительно захваченное Георгием.

После завтрака, надев короткие шорты, Георгий с Сергеем и ребятами сели в катер, чтобы отправится на рыбалку. Юля и Женя остались на даче помогать по хозяйству Рите. Рыбалка их не привлекала.

Катер вздрогнул и, тихонько урча моторами, отошёл от пирса. Он вышел из канала, развернулся на юг и, набирая скорость, устремился на простор озера.

– А бензина у нас хватит? – спросил Александр.

Валера взглянул на него как на полного идиота.

– Катер работает на жидком пропане, – ответил Георгий. – Бензин в качестве топлива давно уже не применяется. Он экологически вреден и дорог.

– А где вы берёте пропан?

– В районе Конакова есть заправочная станция. Там же база отдыха. Можно взять на прокат удочки, лодку.

– А своих удочек у вас нет?

– Чего нет, того нет. Я, в общем-то, не рыбак. Так, изредка балуюсь. Сейчас зайдём на базу и возьмём всё что нужно.

Катер, миновав остров, вышел на широкий фарватер, ограждённый большими, плавающими на воде воздушными поплавками оранжевого цвета.

– А почему фарватер ограждён надувными поплавками, а не буями, как делали раньше? – поинтересовался Александр.

– А потому, что здесь скоростные катера ходят. Возможно столкновение. Мягкий поплавок безопасней.

Георгий Евгеньевич прибавил газу и катер рванулся вперёд. Александр почувствовал, что их поднимает вверх. Он нагнулся и посмотрел за борт. Внизу из воды вылезли две узкие длинные сигары с небольшими подводными крыльями. Они были длиннее катера и как иголки прошивали волны. Катер, словно на лыжах, глиссировал на них. Ветер и мелкие брызги хлестали в лицо, трепали волосы. Вот передние концы сигар полностью вышли из воды и полетели над волнами. Ветер стал нестерпимым. Александр спрятался за ограждение рубки и посмотрел на спидометр. Стрелка показывала 140 км/ч.

– Ого! Как на автомобиле мчимся! У нас что, глиссер или скутер?

– Глиссер, – ответил Георгий. – Он до 160 может идти.

– Это ещё что! – прокричал Валерий. Тут такие спиллеры ходят! До 250-ти выжимают!

Навстречу им попадались быстроходные глиссеры, небольшие двухместные скутеры и катера на подводных крыльях. В стороне от фарватера, ближе к берегу, неторопливо плавали яхты и надувные лодки. Лёгкие водные скутеры таскали на буксире лыжников, одетых в разноцветные неопреновые костюмы. Грациозные девушки в ярких купальниках выписывали на воде замысловатые фигуры. Стройные загорелые юноши соревновались в водном слаломе, взлетая вверх на трамплинах и крутя в воздухе умопомрачительные сальто.

– Вон, смотри, Санька, спиллер жмёт! – произнёс Валера, указывая вперёд.

Александр увидел небольшую точку на горизонте, которая быстро увеличивалась в размерах.

– Пап, сбавь ход, а то Сашка ничего не увидит, – попросил Валера отца.

Катер сбавил ход и грузно осел в воду. Спиллер быстро приближался. Секунда, другая и Саша увидел его хвост в облаке мелкого водяного тумана.

– Я так и не разглядел его, – разочарованно произнёс он. – Видел только какую-то палку спереди.

– Это бушприт, – пояснил Валерий. – Он служит для устойчивости. Передний конец бушприта оканчивается буем с подводным крылом. На скорости буй выходит из воды и мчит как глиссер. А у самого спиллера сзади две стойки с подводными крыльями. Нижние крылья совсем маленькие, средние побольше, а верхние ещё больше. На полной скорости спиллер высоко вылезает из воды и жмёт только на самых маленьких крыльях. Спиллеру не страшна волна до полутора метров, т.к. он высоко поднят над водой. На нём гоняют в основном спасатели.

– Здорово. Только вертолёт всё равно его обгонит. У вертолёта скорость больше – до 500 км/ч.

– Конечно, – согласился Валерий. – Зато вертолёт на воду не сядет и топлива жрёт много. Дорого. Топливо-то водородное! Мы в прошлом году катались с папой на спиллере. Его можно напрокат взять. Мы с него рыбу ловили и купались.

Вскоре они подошли к береговой базе. Георгий заправил катер горючим и все отправились выбирать удочки. Александр хотел было взять спиннинг, но Валера остановил его.

– Балда! Бери электрическую! Со спиннингом ты до вечера ловить будешь, а нам к обеду домой вернуться надо.

– А где тут электрическая? – засуетился Александр.

Валера сунул ему в руку нечто очень напоминающее сачок, и они пошли к кассе. Георгий заплатил за прокат и купил приманку. Потом все погрузились в катер и двинулись на север.

Пройдя километров пять, они сошли с фарватера и легли в дрейф недалеко от берега. Георгий стал разбрасывать приманку. Александр выбрал одну из удочек и стал разглядывать. Валерий начал объяснять, как она устроена.

– Гляди. Вот здесь сачок для рыбы. Ты опускаешь его в воду. Обод сачка – положительный электрод. А этот поплавок с отрицательным электродом на конце бросаешь подальше. Метров на 5 от сачка вниз по течению. В рукоятке удочки стоит аккумулятор. Он даёт ток, а транзисторный преобразователь превращает его в импульсы высокого напряжения. Рыба, попадая в электрическое поле, разворачивается вдоль линий тока и идёт прямо в сачок. Обратно ей уже не выйти. Мелкая рыба свободно проходит сквозь ячейки, а крупная остаётся.

– Здорово, – сказал Александр. – Это надо же додуматься! Ни крючка, ни наживки не надо. Лови себе на фу-фу. И почему рыболовы раньше ими не пользовались?

– Они были запрещены. Это не спортивные удочки. Это тоже самое, что и сети.

– А сейчас почему их разрешили?

– Они выдаются только на прокат. И за ними всё время следят с вертолёта рыбнадзора. В рукоятку удочки вмонтирован радиомаяк. И в любое время службе охраны водных ресурсов известно наше местоположение. Они всегда могут подойти и проверить, сколько рыбы мы наловили и не передаём ли мы её кому-нибудь.

Александр забросил поплавок по течению, опустил сачок в воду и включил электрический ток.

– А как я узнаю, есть там рыба или нет?

– Почувствуешь. Рыба в сачке трепыхаться будет, удилище дёргать.

– А у меня уже дёргает.

– Ну да?

– На, проверь.

Валера взял Сашину удочку и почувствовал лёгкие толчки.

– Точно!

Он повернул удочку сачком вверх и не без усилия вытащил из воды. В сачке бился здоровенный язь.

– Вот это да! Тут килограмма два будет, а может и больше! Ну, Сашка, повезло тебе!

Они вытряхнули язя на палубу, и Александр схватил его в руки. Язь трепыхался, раскрывая рот.

– Дай его мне! – потребовал Валера, – это я его вытащил!

– А поймал я! Я его поймал! – завопил Александр.

– Ну, дай подержать-то, жадина! – и Валера стал отнимать у Саши добычу.

– А ну, петухи, кончайте базар! – прикрикнул на них Сергей. И отобрав у Саши язя, бросил его в сетчатый мешок, который тотчас опустил за борт. – Пусть ещё поживёт маленько. Не долго ему осталось.

За Сашиным язём пошла и другая рыба. Георгий вытащил пару небольших судаков, а Сергею попался щурёнок около килограмма весом. Когда катер совсем снесло к берегу, Валера вдруг вытащил крупного сома.

Через час улов превысил восемь килограммов, пора было возвращаться на базу.

– Искупаться бы, – мечтательно произнёс Валерий.

Солнце было уже высоко и заметно припекало.

– Давайте, – согласился Георгий.

Парни поскидали шорты и попрыгали в воду. С криками «Стой! Куда! Догоню!» Александр кинулся за Валерой в сторону берега. По дороге их обогнал Сергей. Вскоре он достиг береговой отмели и скрылся в прибрежных кустах.

Ребята барахтались на мелководье, обдавая друг друга брызгами и смехом. Валерий дважды макнул Сашу с головкой, потом и тому удалось макнуть вёрткого и скользкого Валеру. Георгий с борта катера наблюдал за ними. В воздухе показался вертолёт рыбоохраны. Он пролетел мимо катера и, не обнаружив ничего подозрительного, удалился. Прошло уже с полчаса, ребята накупались, а Сергея всё не было. Наконец он вылез из кустов метрах в ста левее и поплыл к катеру. Вскоре все трое забрались на палубу. Губы и пальцы у Сергея были все синие.

– Парни, здесь столько черники! Как ковёр стоит. И грибы уже появились. Сыроежки, лисички. Надо будет прогуляться по лесу.

Тем временем катер, урча моторами, медленно направился к фарватеру. Потом дал полный газ, и через несколько минут все были на базе. Георгий сдал удочки, взвесил улов, доплатил за излишек, и все четверо отправились на дачу. У руля встал Сергей. Потом его сменил Валера, а затем Александр.

Через полчаса счастливые и довольные рыбаки с гордостью ступили на пирс, неся свой улов в сетчатом мешке. Их уже поджидали Юля, Рита и Женя. Добыча тут же была отправлена на кухню.

Обед удался на славу. Рыба была изжарена. Сочные ароматные куски, приправленные специями, так и просились в рот. Александр никогда ещё не ел такой вкуснятины.

После обеда Георгию позвонил отец.

– Гарик, я вылетаю космопланом сегодня вечером, рейсом Вашингтон – Париж – Москва. В Москве буду завтра утром в 11.00.

– Хорошо, папа, я тебя встречу в Шереметьево на вертолётной площадке.

– Спасибо, сынок. Значит договорились. До завтра!

Георгий положил трубку.

– Молодец старик. Решился всё-таки лететь космопланом. Значит, есть ещё порох в пороховницах! Ну что же, будем завтра встречать деда.

– Нам, наверное, тоже пора ехать, – сказала Юля. – Вы нас подбросите завтра в Москву?

– Ну что вы! Оставайтесь здесь. Хватит нам места. Отец-то из-за чего сюда летит? Он же Сашу хочет увидеть! Интересно ему познакомиться со своим древним родственником. Да и с вами тоже. Он любит с молодёжью беседовать. Если вы уедите, он очень расстроится. Поживите ещё хоть пару дней. Погода стоит отличная, отдыхайте.

– Ну, если так, то мы ещё погостим, – согласилась Юля. – Я боялась, что мы вас стесняем.

– Да нет же. И нам, и детям вместе веселее. Они уже подружились с Сашей.

Беседа

А в далёком Найске всё шло своим чередом. Андрей вместе с Кондеевым завершал работу по переделке модели генома 23-ей Y-хромосомы. Сроки поджимали, и он почти каждый вечер допоздна пропадал в лаборатории. Днём же студент прилежно занимался на курсах подготовки водителей или в атлетической секции, а утром они с Ольгой и Игорем обычно отправлялись отдыхать на озеро.

Но и во время утренних прогулок с Ольгой мысли Андрея частенько были там, в лаборатории. Работа захватила его, и Ольга потеряла всякую надежду разговорить своего спутника. Они лишь изредка обменивались короткими фразами, причём Андрей часто отвечал невпопад, что страшно злило Ольгу.

– Ну, о чём ты только думаешь, балбес! Я же с тобой разговариваю! Или тебе совсем наплевать на меня?!

Андрей извинялся, на несколько минут включался в разговор, но темы тряпок, цен и фасонов одежды мало волновали его. Он плохо разбирался в ценах и ещё хуже в современной моде.

Иногда Ольга рассказывала ему об их общих знакомых, которых Андрей почему-то никак не мог вспомнить. Он делал вид, что понимает о ком идёт речь, но вдруг неудачным ответом обнаруживал своё полное незнание. Это приводило Ольгу в бешенство.

– Больше я с тобой вообще ни о чём говорить не буду! – взрывалась она. – Лучше разговаривать с телеграфным столбом! Остолоп несчастный!

Она надолго замолкала и думала, что ей достался далеко не самый лучший муж. Её беспокоила новая беременность, о которой Андрей ещё не знал, и Ольга всё чаще раздумывала, оставить ребёнка или нет?

Андрей же просто не обращал внимания на эти житейские мелочи. Он понимал причину недовольство Ольги, но ничего не мог с собой поделать. Он чувствовал, что они слишком разные люди и что он действительно во многом виноват. Он не умеет заинтересовать жену, он плохой собеседник, он часто бывает невнимателен к ней. Его мозги слишком рациональны и устремлены к сложным научным проблемам. Но он не мог быть другим. Ольга нравилась ему как женщина, и он прощал ей грубость и издёвки. Он относился к ней всегда снисходительно, по-джентльменски. Иногда его просто смешила её вспыльчивость, но иногда и огорчала. Ольга умела больно уколоть самолюбие.

Больше всего на свете Андрей любил Игоря. С ним он мог заниматься часами и если бы не его постоянная загруженность делами, Игорёк заполнил бы всё его время. Ему нравилось таскать его на руках, разговаривать с ним, смотреть, как он улыбается, смеётся и каждый день подмечать что-то новое, делающее сына взрослее и привлекательнее.

Игорь рос здоровы крепким мальчиком и в этом была немалая заслуга Андрея, приучившего его к воде, к солнцу, воздуху, к движению и не позволявшему Ольге кутать и баловать малыша всякой калорийной и сладкой пищей. На этой почве у них не раз происходили мелкие стычки, но тут Андрей терял своё великодушие и уступчивость, он становился неумолим, как скала. И Ольга отступала, видя, что спорить и ругаться с Энди бесполезно. Она даже уважала его за эту твёрдокаменность, досадуя только, что на этот раз вышло не по её. Порой Ольге казалось, что Андрей любит Игоря больше чем она и Ольга старалась отвлечь сына от мужа, чтобы лишний раз получить подтверждение в преданности Игоря ей, матери. Андрей отдавал Гуньку Ольге с неохотой, и самолюбие его страдало. Ему казалось, что Ольга боится надолго доверять ему сына, ревнует Игоря к нему и считает его не настоящим отцом, хотя и не говорит об этом.

И всё же, несмотря на мелкие обиды и разногласия, их отношения оставались достаточно корректными, как у вполне интеллигентных людей. Андрей старался по возможности сглаживать все острые углы, обходить противоречия, но удавалось ему это всё труднее. Он чувствовал растущую напряжённость в отношениях с Ольгой.

В очередной раз, придя в лабораторию, Андрей застал там профессора Лебедева и доцента Кондеева. Они сидели за компьютером и о чём-то беседовали.

– О! Ты-то нам и нужен! – воскликнул Кондеев. – Опять нестыковка получается. По 116-ой мутации не выдаётся прогноз доминантности гена.

– Посмотрим, – спокойно ответил Андрей. – Возможно этот ген всегда рецессивен.

– Разбирайся быстрее. Через неделю у меня отпуск, – заявил Кондеев. – Дальше я откладывать не могу. Лето уже кончается.

– Ничего страшного, – успокоил его Леонид Иванович. – Работа в основном завершена, а мелкие нестыковки ещё долго будут нас мучить. Их все сразу не обнаружишь. Устраним по мере выявления. Чем чаще будем использовать модель, тем быстрее выявим все её недостатки. По другим моделям дела обстоят не лучше. Почти каждую неделю получаем извещения о корректировке из других лабораторий мира. Андрей молодец. Он и так много сделал. Почти все каникулы на неё угрохал.

И помолчав немного, спросил. – Как жена-то не ругает, что сидишь тут вечерами?

Андрей пожал плечами. – Привыкла уже. Хотя и ворчит иногда, что прихожу поздно.

– Ничего. Зато у тебя все задатки настоящего учёного. А быть женой учёного нелегко. Твоей Ольге придётся смириться, что наука у тебя на первом месте, а семья на втором. Моя половина уже давно с этим смирилась. А раньше бунтовала по молодости. Женщины, особенно молодые, хотят, чтобы мужчины всё внимание уделяли только им, чтобы «носили их на руках». Обычно они более самолюбивы и эгоистичны, чем их мужья, хотя, конечно бывает и наоборот.

Андрей молча кивнул. – Да, жизнь сложная штука. Порой бывает трудно разобраться во взаимоотношениях мужчины и женщины. Кажется, что они плохо живут, вот-вот разойдутся. Ссоры каждый день слышатся за стенкой. Но попробуйте соседке сказать что-нибудь плохое про её супруга, и тут же на тебя обрушится град проклятий. Оказывается, они просто обожают друг друга! И все их ссоры не больше чем любовная игра. Другие же наоборот, живут вроде бы тихо, мирно, а потом бац! и разошлись. Оказывается, они терпеть не могли друг друга.

– Да, ты прав. Во взаимоотношениях мужчины и женщины ещё много загадок. Ладно, работай, не буду тебе мешать. Надеюсь, что всё обойдётся.

Профессор ушёл, а Андрей склонился над алгоритмом модели. Пробило одиннадцать часов, когда он, наконец, нашёл ошибку.

Глава III

Дедушка

Утром Георгий Евгеньевич вылетел в Москву встречать отца, а Сергей с Юлей и ребятами отправились в лес за грибами. Валера с Женей уже хорошо знали здешние грибные места, и уверенно шли по светлому сосновому бору. Саша же вспоминал тайгу и то время, когда они всей семьёй ходили за грибами и ягодами. Местный лес мало напоминал тайгу. Здесь не было той дикой суровой природы, тех кедров и лиственниц, которые росли там. В здешнем лесу было много тропинок, полянок. Он был вычищен от бурелома и сухостоя. Это был «цивилизованный» лес.

В начале августа грибы ещё только начинались, а сухая солнечная погода не позволяла рассчитывать на их обилие. Зато прогуляться по лесу было очень приятно. В лесу было много белок. Они совсем не боялись людей и спускались с деревьев, выпрашивая лакомство. Грибников было немного, но зато в зарослях черники уже работали сборщики ягод. Они ловко орудовали небольшими электрокомбайнами, срывавшими и засасывающими спелые ягоды. Комбайн напоминал электрофен с гребёнкой на конце, а работал как пылесос.

– А давайте наберём дедушке черники! – предложил Валерий. – Он очень её любит. Во Флориде же нет черники!

Женя поддержала предложение, и все стали собирать чернику. Через час набрали полиэтиленовый пакет и отправились за грибами.

Сергей ходил рядом с Юлей и помогал ей. Она осматривала мох, усыпанные сосновыми иглами прогалины и радовалась каждой находке. Сергей наклонялся, срезал гриб и клал в корзинку.

Возвращались домой немного усталые, но довольные.

– Наверно дедушка уже прилетел, пойдёмте быстрее, – предложил Валерий.

Выйдя к даче, они увидели вертолёт Георгия.

– Точно! Дедушка уже здесь!

И Валера с Женей помчались наперегонки.

Деда они увидели недалеко от крыльца. Это был седой, сухощавый, загорелый старик в белом костюме и с чёрной тростью. Он был лысоват, подтянут, и напоминал Георгия Евгеньевича.

– Дедуля!!! – закричали Валера с Женей и бросились к старику в объятия.

– О! Внучата! Родные мои! Пришли, наконец. Дайте мне на вас посмотреть! Какие же вы стали большие! Выросли. Валера уже выше меня ростом. Над губой усики пробиваются! Молодцы…

– Дедушка, посмотри, сколько мы грибов набрали! И черники тоже! Это всё тебе! – тараторила Женя.

– Ну, спасибо, спасибо, дорогие мои! Вот уважили старика. Давно я чернику не ел. Молодцы. Как дела то?