Агафодор. Книга первая. Фэнтези

– Ну заходи, раз пришёл, – пригласил кота Агафодор.

– Я ненадолго. У меня хлопот целое лукошко, – в ответ промурлыкал кот.

– Хлопот у него! Лукошко! Ты зачем изводишь своих хозяев? Стращаешь? Ночами не даёшь спать? Барахло прячешь? Может сослать тебя к лешему в глухой лес?! Послужишь ему, а если он будет жаловаться на тебя, тогда ты останешься у него в услужении навечно. То—то он обрадуется! – хмурясь, спрашивал странник.

Кот начал пятиться назад.

– Никого я не пужаю. Они мне не дают молочка! Совсем не кормят! Вот я и шалю немножко. Вообще—то я их очень люблю…

– Шалит он немножко! Ты всех их со свету сживёшь своими проделками. С этой минуты, у нас с тобой уговор. Хозяева тебе дают молочка, да кашу с маслицем, а ты больше не проказничай. Разве у тебя мало дел?! Хлопочи по хозяйству, береги скотину, заплетай гриву и хвосты лошадям, корми хряков. Мне тебя учить не надо.

– Добро. Уговор есть уговор, – поклонился чёрный кот.

– Тебя как величать?

– Фима… Ефим, – улыбнулся кот и исчез под покровом ночи.

С тех пор в избе Ефросиньи и Митяя всё и наладилось.

– Сегодня масленица! Наша любимая забава. Вон, погляди, как народ забавляется. Попробуй слепить снеговика или снежную бабу. Обещаю, будет весело. У кого получится самый смешной снеговик, тому и приз! – у Митяя раскраснелись щёки. Он почти слепил снеговика.

Бегая по расчищенным дорожкам, хохоча и уворачиваясь, весёлый разудалый народ забрасывал друг друга снежками.

– Вот так Диковина! Ни разу не лепил такое чудо, – Агафодор озадачено почесал свою бороду. Играть, словно малые дети, для него было делом странным и непривычным. Вроде труд не хитрый, а вон сколько радости людям приносит, удивительно…

– А ты попытайся. Гляди, снег руками нагребаем и лепим ком большой, потом другой.

Агафодор неуклюже наклонился, поскользнулся, замахал руками, балансируя на одной ноге и чуть было не завалился в сугроб, но чья—то рука уцепила за локоть. Из толпы раздался хохот. Агафодор улыбнулся, отряхнулся от снега и принялся за дело. Немного схитрив, он снежную бабу слепил впопыхах. Получилась баба – диво, в теле пышная, с носом красным из морковки, с угольками вместо глаз. Агафодор раскрасил ей щёки свеклой и нарисовал смешной рот. Подумав немного, он слепил ей снежные косы. Руки сделал из сухих прутиков, надев на них свои большие рукавицы.

– Хотел бабу – получай. Русская снежная королевна! – странник представил своё творенье друзьям. Несомненно, он был доволен собой: снежная фигура получилась на славу! Повеселившись вдоволь, странник получил свой приз – самовар. Агафодор настолько увлёкся своим занятием, что совсем забыл об осторожности, столь необходимой среди людей, где было много недоброжелателей.

Всё это время за ним внимательно наблюдал советник вождя. Борислав не принимал участие в народной забаве, а смотрел на неё со стороны. Этот молчаливый, замкнутый человек сторонился людей.

В славянских селениях, среди обычных людей, всегда жили те, кого боялись и одновременно почитали. Колдуны, знахари, ведьмы – о них говорили – «с нечистой силой знается». Зачастую винили в погибшем урожае или внезапной хвори, но при этом частенько обращались за помощью и в чьи слова вслушивались. Издревле славяне верили, что мир населён злыми духами, которые могут проникать повсюду, даже священные места их не останавливали. Считалось, что в селениях бок о бок с обычными людьми живут тёмные существа со сверхъестественными способностями. Злой дух мог вселиться в человека против воли или же по договору.

Борислав был нежеланным внебрачным сыном в третьем поколении. По поверью такие младенцы рождаются с чёрной душой. Колдун мог предсказывать судьбу – весьма загадочно и неопределённо, напустит тумана, поди разбери… Недалёкому человеку было достаточно поймать на себе злой колючий взгляд заклинателя, чтоб уверовать в его великую силу. Люди перешёптывались между собой: «Мол, когда луна выходит, чёрный колдун оборачивается волком или крысой и бродит меж домов». Они пугали своих детей, чтобы уберечь их от неприятностей и научить осторожности. Такие страшилки запоминались, передавались из уст в уста. Выходя по ночам на свой чёрный промысел, колдун любил заглядывать в чужие окна. Народ верил, что в окне можно увидеть нечто жуткое, пугающее, опасное. Известно поверье, будто после захода солнца нечисть шастает по улочкам и высматривает жертву: тёмные духи проникают в душу глядящего на улицу, пользуясь отражающими свойствами тёмного стекла. С помощью постукивания, странного шума, криков тёмные духи пытаются выманить людей из своих домов. В зыбком сумраке подступающей ночи жители спешно закрывали на окнах ставни.

Черного колдуна обходили стороной, люди считали, что он мог наслать проклятье, призвать на помощь темные силы. Никто не хотел иметь дела с ним.

Борислав продолжал исподлобья наблюдать за гостем. В его голове вертелись мысли: «Чьих будет?! Откуда он взялся? Почему встал на постой к Ефросиньи?! Что их связывает?» Вопросов было много. Заклинатель решил докопаться до истины.

«Ну погодь чужак, выведу тебя на чистую воду…», – мрачно раздумывал Борислав. И тут взгляд его упал на едва видимые полупрозрачные огоньки в ладонях странника. Огоньки в его руках мелькнули так быстро, что заметить их было невозможно, но колдун всё же успел разглядеть. На мгновенье Борислав аж замер: внезапно его осеняет мысль, что перед ним не человек.

Недобро усмехнувшись, он машинально откинул со лба прядь седых длинных волос, и, прихрамывая на левую ногу, отправился восвояси. Задумал колдун самое чёрное дело…

Чудесная весенняя пора оживает весёлым разнотравьем, многочисленными желтыми и сине—фиолетовыми хохлатками, душистым иван—чаем, овсяницей. Яркие, душистые невероятно красивые первоцветы украшают, проснувшиеся от глубокого сна, поля и луга. Между скалистых гор, в долинных лесах, первоцветы создают сплошной цветущий ковёр, источающий медовый пьянящий аромат. На подушке из сухой прошлогодней травы местами распускаются подснежники. Нежно—бархатистые, полуночно—синие – настоящее сокровище весеннего леса.

В окрестностях цветёт сон—трава. В это время на его стебле появляются опушенные бутоны колокольчатой формы. На ночь и перед дождём цветоножка сгибается, цветок поникает. Сон—трава, считается в народе, предвестником пробуждения матушки земли.

Утро было тихим, лишь в отдалении слышался не то рев, не то рык…

Внезапно пришла беда, откуда не ждали.

– Караул! Батюшки! Спасайтесь, кто может! Из—за гор к нам летит лютый змей! – по разбитой дороге во всю прыть неслась Марфина, первая сплетница в городе. Очумев от страха, она метнулась в первый попавшийся двор.

– Игнатушка… Игнатушка… Родненький! Там! Там…

– Да погодь ты, баба! Раскричалась на всю округу! Чего стряслось то? – Игнат попытался привести её в чувство, слегка тряхнув за плечи. Марфа истошно кричала и была сильно напугана. Нахмурив брови, Игнат зачерпнул из кадки воды.

– На—ка, испей водицы студеной.

Баба дрожащими руками схватилась за ковш и сделала несколько глотков. Немного погодя она наконец пришла в себя и молча ткнула пальцем в небо. Игнат задрал голову и тут же рухнул плашмя наземь. Марфа последовала его примеру. Огромный крылатый змей с пронзительным криком промчался над крышами домов.

Марфа и Игнат ползком и перебежками скатились в погреб.

– Фу ты, окаянный! – испуганно выдохнул Игнат.

– Родненький, не поверишь, еле ноги унесла, – шёпотом молвила Марфа. Какое—то время они сидели молча, прислушиваясь к отдалённым звукам.

– Что за чудище такое!? – тихо спросил Игнат. Он не успел его толком разглядеть.

– Змей крылатый, тьфу на него! Там паслись бурёнки. Так он это, то самое… Одну схватил…, сожрал её, прямо на лету. Она так жалобно мычала! Всё, я туда больше ни ногой! – Марфа попыталась встать, только ноги вдруг стали ватными, не послушались. Игнат приоткрыл погреб и осторожно выглянул наружу. Вроде тихо.

– Пришла беда – открывай ворота, – пробубнила себе под нос баба, отряхивая подол. Она поспешила в город сообщить страшную новость всем и каждому…

Тем временем в избе Митяя случилась беда. Внезапно слегла Ефросинья от неизвестной хвори. С каждым днём, с каждым часом её силы покидали. Она буквально сохла на глазах. Как ей помочь, никто не ведал. Агафодор сразу понял в чём дело, стоило ему лишь взглянуть на неё. Он увидел чёрную тень у неё за спиной. С каждым часом она становилась всё больше. Несомненно, это была чёрная магия. Очевидно, это дело рук колдуна. Стоило бы его разоблачить, но всему своё время…

Не вмешаться Агафодор не мог, он решил Митяю чуток подсобить…

– Ума не приложу, что делать?! – парнишка нервно мерил шагами светлую горницу. Его лицо было мрачным, словно сгущающаяся туча, готовая вот—вот рвануть. Он любил свою матушку больше всего на свете и не хотел её терять.

– В лесу растёт необычный цветок – кудрявая голова – Саранция. Тебе надобно его разыскать. Ты поймёшь, что это именно он. Добудь мне цветок, и я смогу помочь тебе. Я немного ведаю в травах и соцветиях. Сварим из луковицы отвар и дадим его твоей матушке. Только не тяни, времени мало.

– Слыхал?! Змей повадился бесчинствовать на нашей земле! Скотину жрёт, людей стращает… Говорят, его взгляд испепеляет, всё живое превращается в пепел. Эх, знать бы, как его изловить! Негоже русскую землю чудищу топтать! – Митяю не терпелось ринуться в бой и помочь народу.

– Это – Аспид, – грустно улыбнулся Агафодор. Его братья—великаны пробудили змея и выпустили на волю…

– Аспид? Что за Аспид?! Что ты знаешь о нём?!

– Творящий зло по всей земле. Говорят, это огромный чёрный крылатый змей с птичьим клювом и рогами на голове. Он живёт высоко в горах. На землю никогда не садиться, так как Земля Мать отказывается его носить. Ни одно орудие, сделанное людьми против него, не будет успешно.

– Как же тогда одолеть его, еле же на него ничего не действует?! Его голыми руками не возьмёшь. Змей каждый день таскает у нас скот. А дальше что? Он на людей перекинется…, – удивился Митяй. Его брови сошлись на переносице.

– Единственный способ убить Аспида – это сжечь его. Но сначала его нужно обезглавить.

– Как же его обезглавить, если он не садиться на землю?!

– Все твари уязвимы. И он тоже. Этот змей люто ненавидит трубный звук. Как только он его слышит, тотчас приходит в ярость и бросается на всё то, что издаёт этот звук.

– Ага! Вот почему он повадился к нам! Наверняка услыхал пастушескую трубу! – догадался Митяй.

– Всё может быть, – усмехнулся Агафодор. Не нужно мальцу знать правду.

– Иногда, Аспид присаживается на огромные камни. Вот тогда—то и надобно действовать, как говорится, решительно. Это единственный способ застать его врасплох.

– Я соберу охотников на бой, немедля. Мы устроим ему ловушку. Так больше продолжаться не может! Или он, или мы, – Митяй был преисполнен чистой веры и твёрдой решимости сражаться. Агафодор одобрительно кивнул. Он не ошибся в нём…

– У меня же нет меча и трубы! – остановившись в дверях, Митяй вдруг спохватился и умолк.

– Обожди, не горячись. Я тебе выкую трубу, меч и щит. Да, ещё, не вздумайте ловить змея в чистом поле. Посреди леса ищите поляну, камень и дерево. Вам надобно заманить его туда. Предупреди всех, что у Аспида смертоносный взгляд и огненное дыхание! Не смотрите ему в глаза… Перед тем как отсечь голову змею, ослепи его. Для этого используй свой щит. Знай, только ты сможешь одолеть его. После того как отрубишь ему голову – немедля сожги его! Любое промедление будет стоить вам жизни… Да, ещё, спрячь глаза Аспида в лесу, подальше от любопытных глаз. Они тебе ещё пригодятся…

Услыхали клич Митяя. Не прошло и часа, как на мостовой уже скопилась огромная толпа, добрая половина города. Собрались охотники бравые на смертельный бой. У них всегда наготове щит и меч, булава и топор. Жители этого далёкого города всегда славились своей храбростью и благородством. Ребятишки вооружились камнями и палками. Весь народ ополчился против супостата крылатого. Взбунтовался от мало до велика. В глазах людей читалась отвага, сила и мощь. Так было всегда, испокон веков.

– Люди добрые! Кто готов идти на смертный бой, отзовитесь! Будем биться за нашу землю русскую не на жизнь, а на смерть! – крикнул в толпу Митяй.

Набралось с десяток разудалых молодцов. На сборы было отведено самую малую часть времени. Митяй принялся всем объяснять, как заманить чудище в ловушку. Потом он отдал свой щит Вышеславу со словами: «Вятко, ты должен ослепить змея этим щитом. Когда придёт время, я громко свистну. Держись до последнего, пока я не снесу ему голову…»

Дальше охотники стали прочёсывать лес в поисках подходящей поляны.

Близился полдень.

– Нашёл! – радостно завопил Миролюб, тыча пальцем куда—то в сторону. На лесной поляне одиноко стоял огромный дуб. У подножия старого дуба лежал большой камень. Он занимал много места, в самый раз для Аспида. Охотники пошли за сухим хворостом.

– Не вздумайте жечь раньше времени! – строго настрого наказал Митяй.

– Думаешь, прилетит? – кто—то осторожно спросил.

– Уверен. Вам надобно схорониться в кустах за деревьями. Сидите как мыши и ждите моего сигнала. Другого случая у нас не будет…

Солнце стояло в зените и нещадно палило. На небе ни облачка.

Охотники рассыпались по лесу, как горох. Все затаились, в ожидании сигнала к бою.

Между тем Митяй выбежал на широкое поле. Он принялся дуть в трубу что есть мочи, а так как играть не умел, то труба, поначалу, у него ревела и визжала, то хрипела. Ему пришлось изрядно помучиться. Спустя несколько минут труба наконец начала издавать громкие звуки. Аспид не заставил себя долго ждать. В небе появилось угольно—черное размытое пятно, оно медленно, но неумолимо приближалось к нему. Митяй бросился бежать со всех ног. Какое—то время Аспид парил над полем, высматривая добычу. Он то падал вниз, сложив крылья, то взвивался вверх к самым облакам.

Неожиданно Митяй запнулся о какой—то сук и упал. Падая, он увидел горящие злобой глаза зверя, и понял, что тот заметил его. Взмахнув крыльями, змей полетел догонять его.

– Только бы успеть…, – прошептал Митяй, быстро вскочил на ноги и что было сил побежал к старому дубу.

Аспид хитростью особой не отличался, но внутренняя врождённая злоба постоянно толкала его на злодейства. Услышав ненавистный звук, он был готов рвать и метать. Ему не терпелось вонзить свои острые когти в тело добычи. Вдруг змей заметил тощую корову, которая была привязана к дереву. Он был так голоден, что тотчас же набросился на неё. Ярости в нём было хоть отбавляй. Проглотив целиком корову, Аспид сел на камень и стал раскачиваться из стороны в сторону. Какой—то охотник в ужасе попятился назад, споткнулся и упал на спину. Треск ломающихся веток разнёсся громким эхом над лесом. Аспид повернул голову на шум и изрыгнул огненное пламя, испепеляя всё на своём пути. Неосторожный охотник превратился в серый пепел и разлетелся по ветру…

Внезапно раздался пронзительный свист. Вышеслав подхватил щит и тут же выскочил из своего укрытия. Прикрываясь щитом, Вышеслав медленно двинулся вперёд. На мгновенье змей ослеп. Из—за кустов, из—за деревьев на него полетел град камней.

– Не смотри ему в глаза! – прокричал Митяй другу и приготовился к прыжку. Он изо всех сил оттолкнулся ногами от ствола дерева, развернулся в воздухе и спрыгнул на могучую шею змея. В его руках сверкнул меч Агафодора. Аспид повернул голову в сторону Митяя. Зверь смотрел на него злобно, страшные глаза полыхали недобрым огнём, а острые клыки сложились в чудовищный оскал, и пасть приоткрылась с хриповатым рычанием. Зажмурившись, Митяй занёс острый клинок над его головой и с размаху рубанул супостата по шее. Он не мог промахнуться, потому что меч Агафодора владеет великой силой, в котором заключена сила огня. Благодаря этому, Митяй смог одолеть Аспида. Горящий сухой хворост накрыл тело крылатого змея, словно одеяло. Митяй быстро забрал свой трофей и отправился в лес.

Стянув мокрые головные уборы, охотники почтили память погибшего за правое дело. Вскоре к ним присоединился Митяй. Со словами благодарности он предал прах Аспида земле, как Агафодор и просил.

– Что ты затеял, Митяй? – Вышеслав всё видел и ему стало любопытно.

– Я приношу дар лесным духам. Когда—то наши предки чтили старые обычаи. Мы чаще стали забывать про них, и чуть не поплатились за это жизнью.

– Верно толкуешь. Мы позабыли древние традиции… Сейчас не всякий хранит обычаи своих предков. Мой дед был хранителем семейных традиций. Ещё с малых лет он поучал меня, как задобрить духов леса, как отдать дань уважения Земле за её щедрость, – согласился Вятко с другом.

– Вы, это, идите без меня. У меня ещё есть дело, поважнее… Ступайте домой, принесите благую весть народу. И это, Вятко, найди Агафодора и передай ему моё искреннее восхищение и признательность. Я очень рад, что его мудрые советы пригодились мне. Скажи матушке, что я скоро вернусь… – сказал Митяй. Ни с кем не прощаясь, он пошёл обратно в лес.

Тем временем охотники ликовали, их восторженные крики заполонили весь лес.

Через три дня обугленное тело Аспида обратилось зелёным холмом.

Глава третья

Долго Митяй бродил по дремучей тайге, всё искал заветный цветок. Совсем отчаявшись, охотник побрёл неизвестно куда. Так он добрел до болота, и когда очутился среди высокой травы, он ещё больше поник. Митяй огляделся по сторонам. Там было много клюквы и, чтобы полакомится ею, туда приходило много разного зверья. Ягода—лежебока тут и там долго нежится на мягких моховых подушках. В это время ягоды по вкусу и людям и птицам. На возвышенной кочке копошились рябчики, наслаждаясь сочной ягодой. Не отрываясь от своей трапезы, птицы очень мелодично пересвистывались. Митяй некоторое время наблюдал за ними. Глубоко вздохнув, он уже хотел было повернуть назад, но что—то его остановило. Он обернулся и внимательно вгляделся вдаль. Там среди топких болот росли цветы необыкновенной красоты и чудесного аромата.

– Саранция! – обрадовался он.

Митяй стал прыгать с кочки на кочку и чуть было не оступился. Рябчики испуганно вспорхнули, до первых больших берёз и сосен долетели – поминай как звали. Не успел парнишка сделать и шагу, как вдруг, из трясины показался болотник. Длинные волосы и борода из зелёной тины, а тело в рыбьей чешуе. Обрюзглый пучеглазый хозяин болота недовольно уставился на гостя.

– Тьфу ты! Это кто тут расшумелся в моём хозяйстве, распугал всех птиц вокруг! Только—только приманил… Откуда ты взялся на мою голову?! – рассердился болотник и позеленел ещё больше. Вообще он добрый, но иногда любит побаловаться и затащить на дно какого—нибудь зазевавшегося человека, чтобы он его развлекал. Целый век утопленник ходит в услужении болотника. Помогает по хозяйству: пасёт карасей, сомов, щуку и других рыб.

– Не гневайся и не дивись батенька! Я тут по важному делу. Не серчай, дай слово молвить! – сказал Митяй жалобным голосом, а сам начал думать, как выпутаться из этой истории. «Он утащит меня на дно. Как же быть?! Может его умилостивить чем—нибудь, а иначе со свету сживёт…», – лихорадочно размышлял Митяй. Он опустил руку в мешок, нащупал там краюшку хлеба, сосуд с водой, клинок и сети. На секунду Митяй замер в замешательстве: зачем Агафодор положил сети в его мешок. И вдруг его озарило.

– Ты чьих, молодец, будешь? – любопытство так и распирало хозяина болот. Он уже не злился на незваного гостя.

– Охотник, я, из северного города иду.

– Издалека… А, куда путь держишь?

– К тебе батенька, к тебе, – схитрил Митяй.

– Ко мне?! – удивился и одновременно обрадовался тот.

– Да, батенька, к тебе.

– А, зачем ко мне? Никак добровольно в услужение пойдёшь?!

– Слухи меня сюда привели. Говорят, будто ты можешь обернуться зверем невиданным, птицей, рыбой или рыбой с крыльями, уткой, гусем, петухом. Прости мне мою дерзость почтеннейший, да только я не верю, что ты можешь превращаться в рыбу. Как распознать, где правда, а где ложь? Ну вот я и пришел к тебе разобраться в этом.