Город Людей

– Ах ты мерзкий извращенец! Подглядываешь за девочками во время тихой трапезы, да?! Как ты смеешь таким заниматься?! А если родители узнают?! А ну вали отсюда! – громко обругала она Антона с ног до головы.

– Да пожалуйста, – спокойно ответил он и ушёл, закрыв за собой дверь.

Я сразу же упала на бок и закрыла глаза руками.

– Как стыдно-то! Стыдно! Стыдно! Стыдно! – повторяла я.

– Не волнуйся. Извращенец ушёл, – пыталась успокоить меня Еля, постукивая по мне.

Я снова села, подтянув колени к груди.

– Никакой он не извращенец.

– Да? Получается… Неужели?!..

– Нет, не парень.

– Друг?

– Я сама не уверена, кто он мне. Всё так спонтанно получилось.

– Спонтанно? Не говори только, что вы…

– Да нет, конечно! И кто тут ещё извращенец?

– Ладно, ладно! – посмеивалась Еля.

– Просто долгая история.

– Обычно «долгая история» – это значит, что она умещается в два предложения, – подметила она.

– Знаю.

Мы обе заперлись в своих мыслях. На ветру покачивался Елин росток.

– Аня. – тихонько произнесла Еля.

– Да?

– Ты когда-нибудь хотела побывать на вершине? – спросила она, медленно подойдя к ограждению на крыше, смотря вдаль.

– Вершине? Горы какой-нибудь?

Еля покачала головой.

– Даже самый сложный подъём на гору не сравнится с тем, что чувствуешь, находясь на её вершине! – воскликнула Еля. – Концепция. – Она указала на высокое заброшенное здание, где мы с Алисой наблюдали за парадом. Затем на самую высокую скульптуру города в виде странного изогнутого куба, а после на мэрию. – Как думаешь, те, кто строил всё это – те, кто сейчас там или уже ушли, – стремились к вершине? Сидят, думают, какие большие постройки возвели, и считают, что чего-то добились. Да фиг там! Один сбежал, оставив всё позади, другие построили эту дрянь, и теперь она стоит без дела, собирает пыль со всего города, а другой смотрит на всё это и считает деньги, не задумываясь больше ни о чём. Люди жаждут постоянства. Понимаешь, Анна?!

– Совсем не понимаю…

Внезапно налетел сильный ветер, и кимоно Ели стало быстро развиваться, словно парус.

– Тем, кто смотрят только вверх, не суждено достичь вершины! Если раскачать их постоянство, оно упадёт. Развалится, как карточный домик. Мы должны забыть про это всё. Забыть про окружающих. Забыть прошлое. Забыть значения наших имён. Пойти дальше горизонта.

– Х-хочешь сбежать?

– Сбежать?.. Ха! Много кто пытался сбежать. И где они теперь? Древние цивилизации не смогли. А мы сможем? Даже если я в этот момент спрыгну вниз, я никуда не уйду. Я останусь здесь навсегда. Сколько бы мы ни пытались уйти своими силами, всё тщетно. Нам не дадут добраться до вершины. А другие этого даже не понимают… Но я чувствую это! Мы уже где-то рядом. Ведь у таких людей, как мы, нет четких границ между собой и миром.

В момент Еля раскинула руки в стороны, и вокруг стали проноситься стаи птиц. Я лишь заворожённо смотрела на неё. Её силуэт по-настоящему пленил, а в купе с десятками пролетающих перед ней птиц создавалась некая неслышимая симфония. Но и в то же время нечто до чёртиков пугающее.

– Анна! Мы уже близко! Мы на пороге поднятия на неё! На самую вершину! Одна деталь, и маховик завертится! Даже если миру придётся замолчать навсегда! Просто не хватает ещё одного элемента…

Она опустила руки и медленно повернулась в мою сторону. На её залитом слезами лице была улыбка. Улыбка, которую я видела впервые и не знала, с чем её описать, она не была похожа ни на что увиденное мной ранее. А в глазах, казалось, отражалось само небо.

– Тебя, Анна. – нежно произнесла она и подошла, протянув мне руку. – Идём. Поднимемся на вершину вместе!

Я уже хотела взять её за руку, но не смогла.

– Нет. Не могу, Еля. Не сейчас. – отшатнулась я и покачала головой, а затем сжала своё плечо.

Но, кажется, её мой отказ особо не расстроил, и она, выдохнув, снова села, где и раньше.

– Ну и ладно! – бодро произнесла она.

– Т-ты не обиделась?

– А? На что? Я и не надеялась, что ты согласишься. Но, как мне кажется, невероятно маленький шанс всё же был, – заключила она.

– Хочешь сказать, что готовила эту речь?

– Нет, конечно! Я импровизировала. – ответила Еля, вновь закинув руки за голову.

– Наверное, думала, что я сейчас скажу: «Очередная чудачка говорит о каких-то ненормальных вещах, лечиться ей надо!», да? – Усмехнулась я.

– Не-а. Я вообще не думала. – беззаботно ответила Еля.

В момент всё устаканилось. Вот теперь я её узнаю.

На остальных уроках она не вспоминала ни о вершине, ни упоминала своего монолога. Неужели она так просто приняла всё как есть? Совсем не верится. Однако её настроение оставалось таким же хорошим, как и в начале дня. И мы просто болтали о всяких пустяках. За это время я показала ей библиотеку, но та, прочитав пару строк первой попавшейся книжки, сказала, что ничего не поняла, и нас обсмеяла местная «интеллигенция». А при попытках попросить объяснить суть книги те лишь разозлились. Поэтому мы поспешили уйти оттуда.

– Не грусти. Люди часто стремятся выделиться из толпы, придумывая для себя правила и нормы. Они считают себя элитой, если следуют этим нормам. А если кто-то не соответствует их представлениям, то они с радостью заклюют его. Там, где я училась раньше, таких было полно, – рассказывала Еля, покачиваясь на стуле за партой.

Я кивнула, перебивая паузу:

– Послушай, Еля.

– Да-да?

– Вот когда ты показывала на три высокие постройки там на крыше, среди них было одно заброшенное. Ты что-то о нём знаешь?

– А ты нет? Раньше оно вроде как принадлежало одному состоятельному дедуле. Говорят, это должен был какой-то воспитательный центр, но идея прогорела, и он закрылся. Одно странно: этот самый дед куда-то исчез, оставив за собой долги и внучку. Вот только я даже не помню ни её имя, ни как она выглядит.

– Внучку… – повторила я задумчиво.

Всё оставшееся время я провела в глубоких раздумьях, а Еля, глядя на меня с недоумением, не стала вмешиваться.

Учебный день окончен.

Пока я собирала сумку, ей сообщили, что она должна была спешить на какое-то собрание. Поскольку она культурный работник, в этом нет ничего удивительного. Однако мне было немного обидно, ведь я хотела пригласить её куда-нибудь после школы. Поэтому мы договорились встретиться в другой раз, и я дала ей свой адрес. Всё же она довольно странная. Но, кажется, мы подходим друг другу. Получается, я тоже странная? Интересно, она бы смогла подружиться с Алисой? Мне кажется, в них есть что-то общее.

Если всё так, как Еля сказала, то, похоже, дедушка Алисы владел тем зданием. Можно подумать, что я должна была это знать, но она особо никогда про свою семью не рассказывала. Часто просто соскакивала с темы или просто молчала, прикрываясь улыбкой. Может, это она меня так оберегает? Не хочет, чтобы я волновалась? Но мы же всё же лучшие подруги! Пусть только позовёт, и я поддержу её.

На выходе из школы меня кое-кто ждал. Алиса. Она стояла у стеночки забора, глядя в маленькую книжку. На ней было лёгкое бежевое платье и тот же берет, в котором она приходила ко мне вчера. За плечом висела сумка. Завидев меня, она убрала книгу в сумку и помахала. Я же, как только увидев её, сразу подбежала и стала обниматься.

– Алис-а-а-а! Ты где была весь день? Я волновалась…

– Спокойно, дела были, – нежно сказала она, погладив меня по голове. Я её отпустила.

– Давай за мной! Хочу кое-что показать. – сообщила она, побежав вперёд.

– Показать? Опять какой-то сюрприз?

Она обернулась ко мне и, приложив палец к губам, прошептала: «Только тихо, хорошо?» – и побежала дальше. Я, не спрашивая, побежала следом.

– Скучно было без меня? – спросила Алиса.

– Ну-у… Без тебя каждый день как мучение, знаешь же? – фыркнув, слукавила я. Это было неправильно, но я так была рада её видеть, что по-другому ответить не могла. Но с Елей познакомлю обязательно!

Алиса немного похихикала и напевала какую-то мелодию.

Она завела меня за школу. Здесь росло много деревьев и кустов, поэтому в этом месте всегда царила полутьма. Во время уроков здесь обычно собиралось много людей, но сейчас было пусто. Только я и она.

– А что это за мелодия? – спросила я.

– Гноссиенна четыре, кажется.

Я с умным видом покивала, притворившись, что знаю хоть что-то об этом.

– А зачем мы сюда пришли, Алиса?

Она встала передо мной спиной, как обычно скрестив руки за ней руки, и подняла голову, чтобы посмотреть на шелестящие листья высоких деревьев, и долго о чём-то думала.

– Аня, разве это не прекрасный звук? Он напоминает мне оркестр, где каждый листочек играет на своём музыкальном инструменте, а ветер выступает в роли дирижёра, руководя ими.

– Это и правда волшебно! – согласилась я.

Алиса пару раз кивнула сама себе.

– Только не убегай, ладно? Пообещай, – внезапно попросила она.

– А-а? Почему я должна убегать?

– Просто пообещай! Ладно?

– Ну-у… Эм… Обещаю!

– Обещаешь, обещаешь?

– Обещаю, обещаю, обещаю! – быстро протараторила я. Алиса посмеялась.

– Хорошо… – прошептала она, закрыв глаза. Затем сделала глубокий вдох и выдох. На её лице играла улыбка.

Она осторожно подняла руки к берету и так же бережно его сняла, крепко прижав к груди.

Чуть выше лба Алисы, уютно устроилась пушистая белая хризантема.

– Сюрпри-и-и-из, – тихонько произнесла она.

Новый бутон обнажил свои лепестки.

Глава 4. Акульи слёзы.

– А-Алиса… Это же… – моё сердце забилось чаще.

– Угу… Он появился пару дней назад. А вчера и вовсе распустился. Извини, что не сказала сразу.

– Н-нет, нет, нет! Всё хорошо. Просто… А разве бывает так? В твоём возрасте.

Вот почему она ходила в берете… Но это действительно было необычно. Чаще всего такая особенность проявляется либо с самого рождения, либо чуть позже.

Алиса задумалась на пару секунд и погладила хризантему.

– Видимо, я особенная, – спокойно рассудила Алиса, присев на колени. Я опустилась рядом.

– Исключением… Как ванильное пирожное? – играючи спросила и подползла к ней поближе.

– Скорее как салат «Цезарь».

– Салат?

– Именно. Хотя ингредиенты и вкусные, никто не знает, что именно этот кусочек курицы повар отрезал, думая о своей любимой. Самый особенный кусочек среди многих других.

– Получается… Эта любимая – я?! – подметила я и покраснела.

– Похоже на то! – хихикала Алиса.

– А-Алиса… Это… Ну-у… – неуверенно бормотала я.

– Что такое?

– Можно… Потрогать?

Алиса, немного похмыкав, согласилась.

Очень нежный цветок. Даже запах слегка сладковатый, во всём настоящий. Трогая его, я вспомнила о проведённых днях с ней, и на душе стало очень тепло. Кажется, будто я трудящаяся маленькая пчёлка, прилетевшая опылять его. Но Алисе, похоже, стало немного неуютно, и я прекратила его трогать.

– Благодарю вас, госпожа, – произнесла я, сложив руки и склонившись в поклоне.

– Теперь нужно подумать, как быть. Не хочу до конца жизни ходить в шляпе, – расстроенно сказала Алиса и упала на спину. Я уложилась рядом.

– Ты не хочешь показывать его всем?

Она покачала головой.

– Не хочу. Пусть это останется только между нами.

«Как приятно…».

– Когда он появился, я даже не знала, о чём думать. Мне было очень плохо, хотелось исчезнуть. Но я нашла в себе силы и заглянула к тебе. Сразу стало так хорошо, и всё забылось. Однако, кажется, эти радостные чувства окончательно его распустили.

– Вот оно как… Но не волнуйся! Я никому не расскажу про него, Алиса!

– Обещаешь?

– Кредит возьму!

– А это к чему? – усмехнулась Алиса, и мы вместе рассмеялись.

Спустя пару мгновений я услышала чихающий звук.

– Ой, будь здорова.

Неподалёку послышалось тихое «спасибо», после чего Алиса, опираясь на руки, поднялась с земли.

– Ты слышала? – растерянно произнесла она.

– М-м? Ты чихнула…

– Я не чихала.

Мы молча посмотрели друг на друга пару секунд, а затем резко вскочили на ноги и начали оглядываться по сторонам, пока наши взгляды не встретились с глазами девочки, которая сидела на лежащей бочке, чуть-чуть спрятавшись в кустах поодаль от нас.

– Опа… Меня раскрыли. – Апатично пробормотала она, разжёвывая мармеладного червячка.

У неё были тёмно-серые, густые, подстриженные под каре волосы. Чёлка слегка закрывала её глаза, в которых по какой-то причине было даже не две, а три радужки цветов индиго, малинового и оранжевого. Кроме того, под ними виднелись большие мешки. Одета она была в школьную форму, которая выглядела довольно потрёпанной и была слегка порвана на плече, обнажая его. В руках она держала мармелад, который грызла зубами, напоминающими акульи.

– О-о-она… – дрожала я.

– Майя. – Майя. Представилась она.

– Майя, долго вы тут? – обратилась к ней Алиса и вышла вперёд.

– А-а… Понятия не имею. Часа три, наверное.

– И вы всё слышали?

– Ага.

– И-и видели?.. – испуганно спросила я, выглядывая из-за спины Алисы.

– Вроде того, – спокойно ответила Майя, закидывая в рот новую мармеладку. – Я от училки здесь прячусь. Кустов много, сижу, подглядываю за всеми, а сегодня вы тут пришли. «Оркестр листьев», все дела. Интересно стало.

– И вам не стыдно так смотреть за людьми? – спросила Алиса.

– Выбора нет, понимаете?.. Кстати, уроки кончились уже?

Мы синхронно кивнули. После чего она спрыгнула с бочки и пошла вперёд мимо нас, но Алиса схватила её за руку.

– Пожалуйста, никому не говорите о том, что сегодня видели! Прошу вас! – умоляла её Алиса.

– Сегодня – это когда? – отшутилась она и, высвободившись, отошла в сторону. – Не скажу я… – Майя вдруг замолчала и встала как вкопанная, широко раскрыв глаза, а пакет с мармеладом выпал из её руки. Казалось, к ней пришло какое-то озарение, и она начала хитро хихикать.

– М-майя?

Она обернулась к нам с жуткой улыбкой, обнажив зубы.

И вот уже примерно часа мы тащимся к её дому, а на улице стоит невыносимая жара, и, как будто в насмешку, весь ветер куда-то пропал. Как так вышло? Майя пообещала сохранить наш секрет, если мы поможем ей с каким-то учебным проектом. В противном случае она обещала рассказать об этом всей школе. Вот же шантажистка! Не согласиться мы не могли.

– Алиса-а… Извини пожалуйста-а… Это всё я виновата.

– Тут нет твоей вины… Это всё я… – еле дыша ответила Алиса.

– Утром деньги – вечером стулья, хлюпики! – насмехалась Майя. – Я не виновата, что сюда автобусы не ходят.

Однако она не обманула, и мы действительно пришли в нужное место. Это было скопление небольших домиков, окружённых забором. Многие из них выглядели очень старыми и потрёпанными, а некоторые казались собранными вручную. На некоторых участках валялся мусор, а на других гуляли кошки и собаки. Для нас это было совершенно непривычное место. Но не для Майи, с которой здоровался каждый встреченный по дороге человек.

Взгляды этих людей вызывали у меня тревогу, и я почувствовала, как по моей спине пробежал холодок. Я крепче сжала руку Алисы.

– Не волнуйся, я тебя защищу, поняла? – сказала она, и мне стало полегче.

Когда Майя сказала: «Вот здесь», мы подошли к её дому. Вокруг дома был установлен сетчатый забор с несколькими прорехами, а на его территории располагалось множество различных предупреждающих знаков. Само здание было низким и квадратным, построенным из различных материалов, в основном из дерева и металлических пластин.

Слева и справа от входной двери располагалось по небольшому окошку. Над самой же дверью висел импровизированный козырёк, который, вероятно, ранее был частью крыши другого дома. Перед входом лежал бордовый коврик – милый, но очень пыльный.

Под левым окном на импровизированном диване из покрышек сидела взрослая женщина. Её тёмно-зелёные волосы были собраны в пучок, а на лице виднелись морщины. В руках она держала газету, а в зубах – догорающую сигарету. Одета она была в старый поварской фартук с подвернутыми рукавами. На голове у неё красовалась плоская шестерня, которая время от времени слегка дёргалась.

Перед тем как впустить нас внутрь, Майя обратилась к женщине как «мамка». Та лишь бросила на нас косой взгляд и продолжила читать газету.

Войдя в здание, Майя надела тапочки и накинула на себя красный халат с изображением большой акулы на спине. Внутри обстановка отличалась от той, что была снаружи. Здесь всё ещё очень пыльно, и на полу валялись различные предметы утвари и детали, и пахло сигаретами, но в целом было довольно уютно. Здание внутри оказалось чуть больше, чем казалось снаружи. По бокам от входа находились две комнаты, а в центре – ещё одна, куда мы и направлялись.

– А эта женщина… – начала я, но Майя резко оборвала:

– Не важно.

Её тон оставил в воздухе ледяную черту. Алиса и я переглянулись – вопросы замерли на губах.

С громким стуком распахнув дверь в комнату, Майя стремительно подбежала к большому ящику, который стоял в её центре, села, и начала с энтузиазмом искать что-то внутри. В комнате было темно, но можно было разглядеть кровать с небрежно брошенным одеялом, тумбочку с небольшим телевизором и разбросанные игрушки. У правой стены стоял большой письменный стол, на котором лежало несколько тетрадей и настольная лампа.

Алиса подняла с пола игрушечную машинку и спросила Майю, не её ли это. Но та ничего не отвечала и продолжала рыться в коробке.

– Это моё! – раздался позади нас детский голос. Это был мальчик лет шести, с серыми растрёпанными волосами и несколькими пластырями на лице. На нём была белая майка и чёрные шорты, а одна коленка была немного разбита. Подбежав к Алисе, он выхватил игрушку из её рук и с недовольным видом посмотрел на Майю.

– Кто это? – сердито спросил он.

– Те, кто решат наши проблемы, Саша, – буркнула она, не отрываясь от поисков.

Саша крепко сжал кулак.

– Но ты!.. Ты же сказала, что сама всё решишь! Ты обещала! – воскликнул он.

– Да отстань ты! У меня нет выбора, понял?! – громко прокричала Майя. Саша опустил голову к полу, и его губы задрожали. Он был готов расплакаться, но убежал в другую комнату и закрыл за собой дверь. По пути он случайно толкнул Алису, и машинка выпала у него из рук.

Майя расстроенно выдохнула и извинилась. Наблюдая за ней, я почувствовала беспокойство. Я хотела спросить, но Алиса легонько сжала мое плечо: «Не сейчас».

– А с кем конкретно вам нужна помощь? – спросила Алиса.

– Да сейчас, сейчас… – повторяла Майя, роясь в ящике, а затем воскликнула: «Вот она!» – и, взяв что-то в руку, поднялась. – Мы будем снимать кино! – громко произнесла она, повернувшись к нам с поднесённой к глазу видеокамерой.

– Кино?! – удивилась я – М-мне ещё не доводилось бывать режиссёром…

– Да не надо труситься! Втроём мы быстро его снимем! – бодро заверила она.

– А мальчик?

– Брат мой? Не обращайте на него внимания.

Приняв ситуацию, мы вышли из дома и направились к небольшой лужайке за ним. Там мы увидели два старых кресла и большую маркерную доску, на которой Майя написала план действий. Согласно этому плану, она собирается, снять кино, показать его своему учителю, а затем стать мэром города.

Кажется, тут что-то не так.

– Ну ладно, как-нибудь потом, – сказала она и стёрла последний пункт пальцем. Мы же уселись на кресла рядом друг с другом.

– Майя, а почему именно кино? – спросила Алиса.

– Ну-у… Так и быть.

Майя уселась на землю.

– Тупая я. Совсем учёбу не тяну. Так и оказалась на грани вылета из «Вишнецвета». Если вылечу, назад не попаду.

– Вот как…

– Поэтому согласилась на это. Снять фильм для школы – это мой единственный шанс остаться. В ином случае…

– Мы готовы! Мы поможем! – выкрикнула я, не дав той закончить. – Не хочу слышать, что случится, если ты не сделаешь это. Да, Алиса?

Алиса улыбнулась и погладила меня по голове.

– Обязательно, – согласилась она.

Сложно сказать, что испытала Майя в этот момент. Казалось, она находилась в небольшом ступоре. На её лице читалось и удивление, и непонимание происходящего. Похоже, эти чувства были для неё в новинку.

Майя откашлялась.

– Тем не менее выбора у нас особо нет.

– А о чём будем снимать? – спросила Алиса.

– Понятия не имею.

– Серьёзно? Хм-м-м… А сроки?..

– До завтра! – бодро ответила Майя.

Трудно понять, это просто показной настрой или она действительно такая.

Немного поразмыслив, мы пришли к выбору документального фильма. Всё равно в этом месте вряд ли получится создать блокбастер (разве что ужастик…).

– С чего начнём? Тебе что нравится, Майя? – поинтересовалась я. – Я вот жуков люблю!

– А я акул. Будем снимать про них.

– Но жуков легче найти, чем акул…

– А если самим акулу сделать? – предложила Алиса.

– Самим? А это всё ещё будет документальный фильм?

– Полагаю, никто не будет в обиде, если акула окажется ненастоящей. Главное – первое эффектное впечатление, понимаете?

Кажется, у Алисы созрел какой-то план, и мы приняли её предложение. Осталось только хорошо постараться!

И не остаться здесь до самого утра.

Мы принялись за работу. Майя нарисовала, как должна выглядеть акула, и сказала, что будет мастерить её сама, пока мы собираем материалы на местном складе. Благо нашу новую подругу тут уважают, и мы спокойно собираем то, что нам нужно. Однако менее косыми взгляды окружающих не становятся.

– А в чём суть твоего плана? – спросила я Алису, неся вместе с ней деревянные бруски.

– Скажем так, мы не будем задействовать всю акулу целиком. Заснимем одну часть, затем другую, пока кто-то из нас будет станет закадровым голосом. Так будет выглядеть менее фальшиво. Ну и в придачу докинуть эффектов для зрелищности. Кажется, подобный приём уже использовался при съёмках какого-то фильма.

– О-о-о! Поистине! А ты много знаешь про акул?

– Совершенно ничего.

– Серьёзно?!

Алиса посмеялась.

– Просто шучу.

На пути мы встретили ту самую женщину с шестернёй на голове, которая шла куда-то с вёдрами воды. В её зубах всё ещё была зажата сигарета.

– Извините, вы мама Майи? – спросила я, подбежав к ней. Она, обратив на меня внимание, выплюнула сигарету и раздавила её сапогом.

– Ну допустим. Вы сами-то кто?

– Я Аня, а это Алиса, – представляясь, ответила я, показывая на кланяющуюся Алису рукой. – Мы помогаем вашей дочери с проектом. Она очень старается!

– Старается? – хриплый смех обжёг воздух. – Всё за неё другие делают!

– Неправда! – голос мой задрожал. – Она…

– Аня права, – продолжила Алиса. – Ваша дочь…

– Не дочь она мне! – повысила голос женщина. – Тоже мне умники нашлись! Заканчивайте свои игрушки и валите домой, ясно?!

Алиса, нахмурив брови, сделала шаг вперёд.

– Да? Есть что добавить, Шляпа?

Алиса крепко вцепилась в свой берет и молча смотрела ей в глаза. Казалось, они мысленно ведут ожесточённую мысленную борьбу друг с другом.

– Прекратите! – вмешалась запыхавшаяся Майя.

– Пришла, значит, – произнесла женщина, сместив взгляд на неё. – Веселитесь, детишки, – добавила она и, развернувшись, пошла дальше.

Я, сбросив деревянные бруски на землю, пробежала вперёд.

– Вы не имеете права так говорить о своём ребёнке, слышите?! Она действительно старается! Она ещё покажет вам, чего достигла, ясно вам?! – кричала я во весь голос. Однако женщина не обращала на меня внимания и продолжала идти вперёд. Я упала на колени.

– Аня, всё хорошо! – старалась успокоить меня Алиса.

– Жестоко… Жестоко! – повторяла я дрожащим голосом, роняя слёзы.

К нам подбежала Майя и подняла брусок с земли.

– Ребят, идём, что-то покажу, – произнесла она, не выдавая своего беспокойства о произошедшем.

Мы пришли к той же лужайке, где и обдумывали план. Кажется, я немного успокоилась, но внутри меня словно что-то сжимало.

Майя попросила нас закрыть глаза, пока она что-то делает. Через мгновение она скомандовала: «Открыть глаза!» – и я увидела, что она стоит передо нами с надетой головой акулы из дерева, пощёлкав её зубами, двигая рукой нижнюю челюсть. Признаться, это было довольно пугающе.

– Вы просто мастер на все руки! – похвалила её Алиса, легонько хлопая в ладоши. Майя поставила руки на пояс. Кажется, она была очень горда собой.

И правда, было сделано очень профессионально. Смотрю на это, и становится ещё хуже…

– Майя, то, что она сказала… – грустно произнесла я.

Майя опустила руки и на мгновение задумалась. Затем она села на землю, прижав колени к груди.

– Видите же, что наша семья проблемная. Мы с Сашей приёмные дети. Вроде как у неё не получалось завести ребёнка, и она выбрала нас, понимаете?.. – рассказывала Майя, сняв голову акулы и положив её рядом на землю. – Мы не выбирали оказаться здесь! – крикнула она, а затем начала понемногу тихо всхлипывать. – Но несмотря на всё, я всё ещё желаю приёмной матери и всем живущим здесь людям добра. Я сдам этот тупой фильм, я вырасту, разбогатею… и-и… помогу всем! – на лице Майи стало пробиваться всё больше и больше слёз. – Я-я помогу им… Я обещала! И… и…