Dextera Dei

Ботагоз Еримбетова

Dextera Dei

В тот день я впервые задумалась о смерти. Не о той, которая приходит на старости лет как логический конец или в середине жизни как обидная случайность, а о той, которую можно создать своими руками прямо сейчас как произведение искусства.

Суицид, так это называется.

Обычно для суицида есть причина –  долгая депрессия или травмирующая ситуация.

Убийство, так это называется.

Если кто-то найдет для него причины. Если кто-то докажет.

***

Томи подняла телефон с пола и коснулась экрана.

– Заблокирован.

– Спроси у сестры, может, знает пароль. И передай ребятам, что все, пусть уходят уже.

Дима, ее друг и начальник, все еще надеялся найти в ящике с нижним бельем девушки, которую он несколько часов назад вынул из петли, какие-то намеки на то, почему девушка в эту петлю полезла.

Сестра девушки, такая же приземистая и длинноволосая, сидела на кухне и чистила ногти металлической пилкой. Томи передернуло.

– Не знаю, наверно, ее дэрэ, –  протянула сестра. Слова у нее получились длинными, в нос.

– Когда у нее «дэрэ»?

– Четвертого… ноль четыре, ноль один, ноль четыре…

– Не подходит. Еще есть варианты?

– Нуу… может, тупо от одного до шести?.. Дианка любила такое… она вообще у нас капитан очевидность всю жизнь…

После «нь» от сестры как будто еще исходило какое-то мычание или гудение. Томи присмотрелась: девушка едва заметно раскачивалась, как на молитве или медитации. Так. Наркота. Глаза темные, не поймешь, расширены зрачки или нет. Но с пилкой, которой не бросила чистить ногти во время разговора, обращается ловко.

Томи вернулась в комнату, где Дима перешел от ящика с нижним бельем к полке с книгами, и негромко сказала:

– Есть вероятность, что она была под чем-то. Сестра вон, подвисла на своем маникюре и слова тянет.

Дима понимающе хмыкнул.

– Посмотрим. Что с телефоном?

– Пока ничего. Попробую сама подобрать.

Самоубийство было самым обычным. Только записки не было, но сейчас никто из молодых не оставляет ни записок, ни тиктоков. Как говорит папа, потерянное поколение.

Томи в который раз осмотрела маленькую комнату самоубийцы. Обычная комната в съемной квартире, не поймешь, какие вещи человек сам выбирал и покупал, а какие уже были, когда он заехал. Подувядшие цветы в вазе на подоконнике. Книжка по саморазвитию яркой обложкой выделяется на полке среди Гоголя, Стендаля и еще кого-то классического в старых советских переплетах. Не хватает только кружек со следами чая или кофе. Сколько они выезжали на такие «девичьи» съемные квартиры, везде было одно и то же.

Но что-то выбивалось из этой обычности, и она не могла уловить, что. Как будто прямо перед ее лицом кто-то невидимый аккуратно водил рукой и издевательски смеялся.

– Я закончил. Идем? – Дима, оказывается, уже успел собраться.

– Идем.

Дел на сегодня было много, в основном бумажных. Когда Томи шла в полицию, она понимала, что будут трудности и придется много работать, но она и не подозревала, сколько времени съедает бумажное оформление всего, что так привлекало ее в этой работе. Дима справлялся с этой рутиной как-то легко, играючи, а Томи все время отвлекалась, злилась, снова отвлекалась, и так по кругу.

– Она не принимала наркотики.

Дима влетел в кабинет, разбросал папки, свою одежду и портфель куда попало и включил компьютер. Вид у него был разочарованный.

– А сестра ее? Там точно вещества или травка, ну или шиза.

– Или шиза, – с нажимом произнес друг, – сестренка со справкой оказалась, регулярно в рехабе тусит и лекарства получает. От них и эффект, который ты заметила.

– А Джораев что говорит? Закрываем?

– Сомневается.

– Почему?

– Следы есть странные, как будто кто-то ее держал за правую руку, когда она уже висела и дергалась. Сестру исключаем, она пришла позже и сразу вызвала нас.

– А если нет? Если у нее шиза такая, поддерживать тех, кто вешаться собрался? Причем физически?

Томи стало жутко. Образ двух сестер –  одна дергается в петле, другая держит ее за руку и едва заметно раскачивается – накрыл ее, как уже лет пять не накрывало даже после выезда на самые кровавые места преступлений.

– В общем, пока посмотрим, – Дима подмигнул ей, но как-то устало, – подруг опросить надо, в универе тоже поработать.

– Поняла, – Томи шумно вздохнула. – Возьму универ, тебе подруги, как всегда.

Она попыталась улыбнуться – Дима всегда рвался опрашивать девушек. Но ей все еще было жутко.

На следующий день утром Томи поехала в университет. Опрос однокурсников ничего особо не дал. Опрос преподавателей – тоже. Отличница, не звезда, ботан. Год назад сменила имидж синего чулка на эффектную красавицу, что сама объясняла наладившейся личной жизнью. Друзей на факультете перевода и филологии, где училась, не завела, врагов вроде тоже. Такие вешаются от тайной несчастной любви или депрессии, и никто от этого не расстраивается, кроме родных. Впрочем, здесь из родных была только сестра, с которой они вместе снимали квартиру. Родители умерли, оставив после себя дом в области.

Томи оставалось только поговорить с преподавателем, который все это время был на лекциях и должен был освободиться через 10 минут, когда позвонил Дима.

– Быстро, – он запыхался, – быстро приезжай, сейчас скину адрес. Еще один.

– Что еще один? – спросила Томи, но он уже отключился.

Что делать, одного человека придется опросить позже. Она повернулась к секретарю декана:

– Передайте преподавателю, что я зайду завтра. Он ведь будет здесь?

– Конечно, у Армана Болатовича с утра лекции. Я передам.

– Спасибо.

Что там у Димы? И почему он так спешил? Томи вдруг снова стало жутко, желудок свело судорогой, она остановилась и подышала как ее учили на курсе от тревожности, расширяя нижние ребра и выдыхая воздух через рот. Хорошо что у нее нет привычки завтракать.

Квартира, где Дима ждал ее, оказалась в многоэтажке в 10 минутах ходьбы от университета. Но Томи не сразу поднялась наверх.

Во дворе все было перекрыто ее коллегами. На крыше одной из машин, припаркованных у подъезда, лежало что-то, накрытое черным полиэтиленом. Судя по осколкам стекла вокруг и тому, как прогнулась крыша машины, это что-то упало на нее с большой высоты. Еще одно самоубийство? Да нет, не бывает так часто и в одном районе.

Одиннадцатый этаж. Томи поднялась наверх и, едва разъехались двери лифта, столкнулась с Димой. Вид у него был устрашающий: волосы торчат, глаза красные, куртка чем-то испачкана.

– Томирис! – он схватил ее за руку и потащил из лифта за собой в квартиру.

На этаже никого не было, в квартире только эксперт Джораев работал у раскрытого окна.

– Дим, отпусти, – Томи поняла, что он очень сильно сжал ее запястье, только когда забежала за ним в квартиру, – что с тобой?

Он с силой провел руками по лицу и посмотрел на нее:

– Я его. Знаю. Мы дружили.

– Что?

– Парень. Который из окна вышел. Мой друг. Мы дружили.

Он говорил отрывисто, как будто сдерживая рыдания. Томи показалось, что он сейчас заплачет, но Дима как-то весь напрягся, зажмурился, еще раз провел руками по лицу и посмотрел на эксперта:

– Асан, введи в курс дела. Я покурю пока.

– Что тут вводить, – Джораев не стал поворачиваться, продолжая снимать отпечатки с оконной рамы. Томи подошла к нему. – Парень открыл окно и вышел, самоубийство. Димыч попросил отпечатки снять, говорит, есть основания, а так опросом соседей да осмотром места обошлись бы. Картина полная.

– А что за основания?

– Из-за того, что друг, Димыч не стал бы просить. Значит, есть у него идеи.

Томи осмотрелась. Большая комната в большой квартире, хороший ремонт. Цветы и макбук на столе, телевизор включен без звука, на полу у окна домашние тапочки на большую ногу. По-сиротски они как-то смотрелись, эти тапочки, словно ждали своего хозяина: сейчас он придет, в магазин за хлебом вышел. Не придет он больше, подумала Томи.

Вошел Дима, присел на стул у обеденного стола. Томи подошла к нему, посмотрела вопросительно.

– Пашка это, мой брат младший с ним учился в школе. Одно время близко общались, тусили, да что там, – он прикрыл глаза ладонью, – Пашка мне как еще один брат был. Потом они с Алексом поссорились из-за ерунды, ну и сошло на нет общение. Так только, созванивались пару раз. На день рождения свой он меня в клуб какой-то звал, я не смог, помнишь, мы тогда Приходько вели?

Томи помнила. Прошлое дело, которое они раскрыли три месяца назад, едва не упустив настоящего убийцу, действительно было выматывающим. Приходилось ночевать на работе. Но зачем снимать отпечатки пальцев?

– Надо тут все досконально проработать, Томи, – словно услышав ее мысли, продолжил Дима, –  он учился в том же месте, на том же факультете, что и Бахтиярова, наша вчерашняя самоубийца. Только на курс старше. И, похоже, они встречались.

Дима открыл макбук, лежавший на столе, и развернул экраном к Томи. Видимо, тот не был запаролен, потому что Томи сразу увидела рабочий стол, заполненный иконками игр и еще каких-то программ. Она пару минут всматривалась в эти иконки, пытаясь понять, что же в них важного, пока не поняла, что они расположены на фоне фотографии рыжеволосого парня, видимо, Павла, и девушки, сестра которой вчера так ловко чистила ногти металлической пилкой. Они улыбались, стоя в обнимку, а на самом краю фотографии виднелось чье-то веснушчатое плечо с тонкой бретелькой топа или платья – наверное, случайный прохожий, точнее, прохожая попала в кадр.

Дима искал подруг Дианы Бахтияровой, но нашел только одну. Ее звали Макпал. Красивая, высокая девушка с тонкой талией и бритой головой. Томи смотрела на эту голову с ежиком острых черных волос и не могла оторваться. Форма черепа у Макпал тоже была красивая.

– Дианка не могла этого сделать, – Макпал едва заметно плакала: слезы скатывались по ее лицу, которое оставалось очень спокойным, –  она собиралась замуж за Пашика после второго курса, с родителями ездили знакомиться в выходные. Плюс учеба. Дианка хотела стать переводчиком-синхронистом, хотя это уже умирающая профессия, скоро же все будем через нейросети переводить.

– Если она не могла покончить с собой, так же как и Павел, может быть, вы знаете, кто мог желать им зла? – спросил Дима, – есть такая статья –  доведение до самоубийства. Бывшие парни и девушки?

– У Дианки не было никого до Паши, – Макпал задумалась, а Томи в который раз царапнула форма имени погибшей, которой называли ее и сестра, и подруга: Дианка, не Дианочка или хотя бы Диана, – вот у него вроде были девушки, но с последней они давно расстались, так Дианка говорила.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.