Ужасно богатый вампир

– Ненависть никуда не делась, – сказал он. – Мы вступаем в брак друг с другом ради выживания. Ведьмы, или, как мы их называем, хранители, нуждались в вампирах, чтобы спрятаться и найти защиту. Вампиры обнаружили, что кровь ведьм делает их более могущественными. Но что важнее, они узнали, что женщина-хранитель может выносить ребенка вампира. А женщина-вампир может зачать ребенка от мужчины-хранителя. Так что мы поддерживали жизнь друг друга. Буквально. Была заключена сделка, и оба вида согласились собираться вместе на светский сезон каждые пару сотен лет. Вампиры и так постоянно проводят балы. Каждые пятьдесят лет они организуют балы, ужины и оргии, и раз в несколько столетий приглашают ведьм присоединиться к ним.

Я подавила смешок, увидев его явное раздражение. Тем более что пятьдесят лет казались мне более чем достаточным сроком, чтобы светские мероприятия не наскучили.

– В конце концов, хранители стали больше заботиться о том, чтобы их дети принадлежали к самым могущественным вампирским семьям, по причинам, отличным от защиты, – продолжил он. – Чем лучше была пара, тем больше власти, денег или статуса приносил брак.

– Почему ведьм называют хранителями?

Этот момент все еще ускользал от меня.

– Это завуалированное оскорбление – часть соглашения. До появления магии, засыпая, ведьмы могли произносить заклинания, и перед ними появлялся дух в каком-нибудь знакомом обличье. Их хранитель мог бы каким-то образом послужить им. Ведьмы обычно утверждали, что они создали вампиров в качестве своих хранителей, но потеряли над ними контроль. В конце концов, чтобы получить защиту вампиров, баланс сил изменился, и ведьмы стали приближенными вампиров, а не наоборот. Мы и сегодня называем их хранителями, чтобы напомнить им, что они в долгу перед вампирами за свое выживание.

– А разве вампиры не в долгу перед ними?

– Конечно, – сказал он, пожав плечами, – но у нас больше власти. В те времена у нас были деньги и ресурсы, чтобы уйти в тень, пока люди охотились на оба наших вида. Ведьмы нуждались в нас. До недавнего времени все шло лучше, чем можно было представить.

– Недавнего? – спросила я.

– Вампиры стали реже зачинать, и ходят слухи, что ведьмы теряют свою силу. Их старые заклинания и зелья работают не так хорошо, если вообще работают. Именно поэтому Совет решил снова вернуться к проведению Обрядов. Обычно сезон заканчивается несколькими браками. Эти Обряды – призыв ко всем старшим подходящим чистокровным вступить в брак. Они хотят быть уверены, что древнейшие родословные, которые все еще обладают магией, не исчезнут.

– Они хотят детей, – глухо произнесла я.

– Да, это все равно что быть окруженным группой полных надежды бабушек. «Когда ты собираешься остепениться? Когда ты собираешься завести ребенка?»

Он закатил глаза.

Сегодня вечером я познакомилась с его матерью и попыталась представить, как она может доставать его по этому поводу. Однако, глядя на Сабину, которая выглядела слишком юной даже для того, чтобы иметь ребенка в возрасте Джулиана, мне было сложно представить ее в роли бабушки.

– Подожди, – сказала я, когда мне пришла в голову одна мысль. – Если вампиры могут рожать детей, почему вы все выглядите так, будто вам за двадцать или тридцать?

– Мы стареем, но не так, как вы. Для каждого из нас, рожденных вампирами, процесс старения протекает по-своему, однако он прекращается примерно в возрасте тридцати лет. Хотя мы все еще считаемся подростками, пока не достигнем возраста в пару сотен лет, не обманывайся – большинство из нас уже прожили полноценную жизнь.

– Я никогда особо не задумывалась о продолжительности жизни, пока моя мама не заболела, и тогда я поняла, как мало у нас времени, – тихо призналась я ему.

Он приподнял бровь, и я вздохнула:

– У моей матери был рак.

– Был? – повторил он.

– Да, у нее ремиссия, – бодро ответила я, но улыбка сползла с моего лица, когда я вспомнила, чего нам это стоило – и чего это нам все еще стоит. – Вот так мы и оказались в Сан-Франциско. Здесь нам предложили экспериментальное лечение. Я подала заявление в университет Ласситера, чтобы быть ближе к маме.

– Экспериментальное? Звучит дороговато.

Я сглотнула и заставила себя улыбнуться.

– Так и было.

Я помолчала.

– Так и есть.

Он откинулся на спинку кресла, барабаня пальцами в перчатках.

– Вот почему у тебя две работы? Медицинские счета? – догадался он, и я кивнула головой. – А кредит за обучение?

– В наши дни стипендии не так уж много дают, – сказала я, пытаясь сменить тему. Мне не нужно было, чтобы вампир жалел меня. – Люди, должно быть, кажутся вам очень маленькими. Хрупкими. Смертными.

– Временами. Большинство из нас вообще избегают людей. Когда мы привязываемся к кому-то из вас, нам кажется, что мы теряем вас в мгновение ока.

– Но вы женитесь на ведьмах? Они ведь смертные, верно? – заметила я.

Не потому ли он хотел избежать женитьбы? Потому что это был «лежачий полицейский» в его идеальной, бессмертной жизни? Или потому, что он не хотел привязываться к чему-то или кому-то столь мимолетному?

– Да, но иногда это является частью брачного соглашения. После рождения наследника вампир соглашается обратить хранителя. Но не всегда. Некоторые вампиры заботятся только о том, чтобы произвести на свет наследника. Некоторые хранители отказываются становиться вампирами.

Не знаю, огорчило это меня еще сильнее или нет.

– В это трудно поверить. – Я прикусила губу, слегка удивленная тем, что он рассказал мне все это. – Полагаю, это означает, что тебе придется принудить меня.

– У тебя есть выбор.

Я уставилась на него.

– Но ты же сам мне все это рассказал.

– Я не…

Он замолчал, когда появилась официантка, неся нам счет.

Я потянулась за ним, но он оказался быстрее.

– Только не говори мне, что мужчины больше не платят за еду, – сказал он, доставая из нагрудного кармана пиджака дорогой кожаный бумажник.

– На свиданиях, возможно, – сказала я, роясь в своей сумочке.

– Тея, что ты делаешь? – спросил он.

Я вытащила пару смятых купюр, которые нашла на дне сумки, и бросила их на стол.

– Я могу заплатить за свою половину.

– Не смеши, – сказал он, подвигая их обратно ко мне. – Плачу я.

Я покачала головой, отказываясь брать их в руки.

– Почему ты не позволяешь мне заплатить? – спросил он, отодвигая счет и крупную купюру к краю стола. Мои смятые деньги так и остались лежать между нами.

Я сглотнула, решив не поддаваться странному смущению, которое испытывала. Подняв подбородок, я улыбнулась ему.

– Потому что это не свидание, Джулиан, – произнесла я.

Прошла секунда, но он так и не ответил. Снова появилась официантка и забрала счет, но наши взгляды по-прежнему были прикованы друг к другу.

– Позвольте мне принести вам сдачу, – сказала она.

– В этом нет необходимости, – ответил Джулиан, продолжая смотреть на меня и не удостоив ее взглядом. – Оставьте сдачу себе.

– И это возьмите тоже, – произнесла я, пододвигая оставшиеся чаевые официантке.

У Джулиана, сидевшего напротив меня, задергался мускул на скуле.

– Благодарю, – произнесла потрясенная девушка, принимая дополнительные чаевые. Учитывая сумму, которую дал ей Джулиан, чаевые должны были превысить стоимость счета. Она исчезла в направлении кухни, вероятно, гадая, когда же мы поймем свою ошибку.

– Зачем ты это сделала? – спросил он, когда она ушла.

– Я же говорила, – произнесла я, надеясь, что он не заметит, как задрожал мой голос. – Я могу сама заплатить за себя. Это не свидание.

Последовала еще одна пауза, и на мгновение мне показалось, что Джулиан видит сквозь все отговорки то смятение, которое творится сейчас в моей душе. Почему его так волновало, что я захотела заплатить за себя? Почему я была одержима идеей побороться с ним в этом вопросе?

– Тея, – произнес он, и мое имя снова прозвучало так волнующе из его уст, но я не была готова к следующей фразе. – А что, если бы это было свидание?

Глава 10. Джулиан

Она уставилась на меня так, словно я сделал ей предложение. Возможно, она подумала, что я спятил. Возможно, так оно и было. Но я знал кое-что, чего не знала она. Пять минут назад в закусочную вошел мужчина и начал наблюдать за нами. Тея стояла спиной к нему, но я разглядел его достаточно хорошо, чтобы понять, что он не просто случайный прохожий, которому больше нечем заняться. Если бы он был здесь, когда мы приехали, я бы списал это на совпадение. Но он не пытался скрыть, кто он и зачем здесь. Кто-то послал молодого вампира следить за нами.

После всего, что произошло этим вечером, меня это нисколько не удивило. Я отнял жизнь у другого вампира, и, хотя мой социальный статус давал мне на это право, я мог столкнуться с местью разъяренного отца, если об этом прознают. Или моя мать следила за мной. Я не был уверен, какая из возможностей была хуже.

Проблема заключалась в том, что теперь я втянул Тею в эту историю.

– Ты хочешь встречаться со мной? – спросила она смущенным голосом. – Но я тебе даже не нравлюсь.

И снова-здорово. Очевидно, я не очень хорошо справился со своей жаждой крови. Интересно, что она восприняла мою бесконтрольность в негативном ключе. Я подумал, сидела бы она до сих пор напротив меня, если бы знала, что это на самом деле.

– Не совсем так, и ты мне очень нравишься, – едва слышно поправил я ее. Сейчас, когда рядом находился любопытный вампир, это было не самое подходящее место для обсуждения моей идеи. – Возможно, мы могли бы обсудить это у тебя дома.

– Теперь ты хочешь напроситься ко мне в гости? – Она покачала головой. – Не уверена, что это хорошая идея.

– Тогда позволь мне проводить тебя домой, – сказал я, вставая и указывая в сторону двери.

На этот раз она не стала возражать. Я повел ее к выходу, стараясь держаться между ней и другим вампиром. Я удостоверился, что он заметил мою усмешку в его сторону. Он выдержал мой взгляд с легким раздражением, словно его застали врасплох, а затем его темные глаза остановились на Тее.

Когда мы подошли к двери, я придвинулся ближе к ней, прижавшись своим телом к ее. Она испуганно подняла голову, и на мгновение я потерялся в зеленом омуте ее глаз, в которых, словно звезды, плавали крошечные золотые искорки. У нее перехватило дыхание, и румянец разлился по щекам, наполняя воздух вокруг нас ее нежным ароматом.

– Нам нужно идти, – прорычал я и толкнул дверь.

Тея вздрогнула и отпрянула от меня, но я вывел ее на улицу. К тому времени, как мы подошли к машине, она уже взялась за ручку дверцы и открыла ее прежде, чем я успел сделать это для нее. Судя по тому, как она захлопнула дверцу, мои действия показались ей грубыми.

Мне было все равно. Она была жива. Если мне придется заставить ее возненавидеть меня, чтобы обезопасить ее, то так тому и быть.

Однако это не помешало бы ей наказать меня.

Остаток пути до ее дома, который я нашел только благодаря чертовому навигатору, мы ехали молча. Тея отказывалась даже смотреть на меня. Как только я притормозил, она отстегнула ремень безопасности. К тому времени, как я припарковался, она уже вылезла из машины и перебежала на другую сторону.

– Дальше я сама, – холодно сказала она. – И я приняла решение.

– Правда?

Она не собиралась давать мне и шанса изложить свою идею.

Девушка вздернула подбородок, ее нижняя губа слегка дрожала.

– Заставь меня забыть. Заставь.

Я совсем забыл об этом. Не ожидал, что Тея захочет, чтобы я применил к ней принуждение. Она казалась слишком увлеченной миром вампиров. Я ожидал испытать облегчение. Несмотря на череду моих великолепных неудач, она предоставила мне выход из ситуации. Однако было две проблемы: я не мог заставить ее, а даже если бы и мог, то понял, что не хочу этого делать.

– Я же говорил тебе, что у меня есть план получше, – напомнил я ей, когда начал моросить мелкий дождик, делая и без того холодную ночь еще более неприветливой.

– Не интересно, – покачала она головой и протянула руку, словно желая пожать мою. Я не мог не заметить, что она дрожит.

– Было приятно с тобой познакомиться. А теперь заставь меня забыть, что наше злополучное знакомство вообще состоялось.

Я проигнорировал протянутую ей руку и снял пиджак.

– Что ты делаешь? – спросила она с подозрением, когда я накинул ей его на плечи.

– Ты замерзла, – сказал я. – Нам стоит зайти внутрь.

– Мы не должны ничего делать, – поправила она меня, крепче вцепившись в пиджак. – Зайду только я.

Впервые я удосужился оглядеться по сторонам. Я был так сосредоточен на ней, что не сразу понял, где мы находимся. Ее дом был ветхим, в викторианском стиле, с решетками на окнах. Уличный фонарь мерцал над нами, отбрасывая тени на группу мужчин, проворачивавших свои делишки на углу.

– Моя виолончель? – подсказала она.

– Так вот где ты живешь? – спросил я, проигнорировав ее просьбу и продолжая прокручивать свои опасения. Список с каждой минутой становился все длиннее.

– Это дорогой город.

– Тебе нужно переехать. Это небезопасное место для жизни женщины. – Я не мог оставить ее здесь. Только не в этой части города.

– Я в порядке, – сказала она, – и я живу не одна. У меня есть соседи по квартире.

– Соседи по квартире? – Я удивленно посмотрел на нее.

– Оливия и Таннер, – сказала она, направляясь к тускло освещенному входу.

Я последовал за ней, рассматривая разбитый уличный фонарь.

– Таннер – мужчина? – спросил я.

– Да, – сухо ответила она. – А что? Это важно?

– Вы… двое…

– Мистер Руссо, – сказала она, изображая удивление, – вы что, ревнуете?

– Простое любопытство, – произнес я, понимая, что это ложь. Она жила с мужчиной. Неважно, что ее квартира была лишь немногим лучше притона наркоманов с точки зрения комфорта и безопасности. Под одной крышей с ней жил мужчина.

– Ты не ответила на мой вопрос.

– Ты не задал вопрос. Ты только намекнул.

Она улыбнулась мне.

– Ты знаешь, что я имел в виду.

Тея ошибалась. Я не испытывал к ней ненависти или неприязни. Но она правда могла изрядно действовать мне на нервы.

– Таннер всего лишь мой сосед по квартире, – сказала она. – Я не… Я… не хожу на свидания.

– Совсем? – не смог скрыть своего удивления я. Тея была хорошенькой по вампирским меркам, что делало ее красивой и по человеческим стандартам. Конечно, мужчины должны были обращать на нее внимание. Ее уже заметили двое вампиров.

– У меня нет времени на свидания.

Она зевнула.

Я взглянул на часы и увидел, что уже почти полночь. Я не спешил решать, что делать с Теей. Мне и в голову не приходило, что она может устать.

– Моя виолончель? – снова зевнула она.

– Мне нужно ее починить, – сказал я. – Я верну тебе ее завтра.

– Завтра? Нереально.

Я улыбнулся, видя ее сомнение.

– Я могу быть очень убедительным.

Только вот не тогда, когда это касается ее по какой-то причине.

– Отлично.

Она опустила плечи и достала из сумочки ключ.

– Ну, теперь ты знаешь, где я живу.

– Да. – Я поморщился и снова посмотрел на здание. С этим тоже нужно было что-то делать.

Она открыла дверь и повернулась ко мне.

– Спокойной… —

Но я уже оказался внутри, схватил ее за руку и потащил по темному коридору.

– Я провожу тебя до двери, – сказал я ей.

Она изучала меня мгновение, в ее усталых глазах отразилась внутренняя борьба, но затем она повела меня вверх по лестнице на второй этаж. Я испытал некоторое облегчение, увидев, что она живет не на первом этаже, хотя это вряд ли хоть сколько-нибудь повлияло на безопасность.

Перед дверью, помеченной железной буквой «С», она остановилась и обернулась.

– Ты же не собираешься заставлять меня забыть, правда? – спросила она, все еще держа ключ в руке.

– Сначала я должен принести тебе твою виолончель, не так ли? – спокойно произнес я.

Она приподняла бровь, явно не купившись на мое неубедительное оправдание.

– И я думаю, тебе следует подумать над моим предложением.

Я придвинулся к ней, слегка вжимая в дверь.

– Встречаться с тобой? – повторила она. – Я не уверена, что смогла бы справиться с твоими перепадами настроения.

– Насчет этого.

Я помолчал, чтобы обдумать, не совершаю ли ошибку, рассказывая ей правду. – В закусочной был еще один вампир. Он появился прямо перед нашим отъездом.

Ее глаза расширились от ужаса, но через секунду она взяла себя в руки.

– В Сан-Франциско, наверное, полно вампиров.

– Довольно много, – признал я.

Чем старше город, тем больше в нем вампиров. А по американским меркам Сан-Франциско был очень старым городом. Многие из нас, таких как я, приехали сюда во время золотой лихорадки, стремясь пополнить свои и без того переполненные банковские счета новыми богатствами. Кроме того, практически не рассеивающийся туман облегчал охоту.

– Значит, это было совпадение.

– Может быть.

Но мне так не казалось. Пока я не буду уверен, был ли этот вампир послан за ней или за мной, мне нужно было приглядывать за Теей.

– Так вот почему ты вел себя так странно? – спросила она. – И поэтому спросил меня о свидании?

– Пребывание под моей защитой позволит тебе только…

– Я уже давно могу позаботиться о себе сама, – произнесла она, прерывая меня, но ее слова были пропитаны грустью.

Не задумываясь, я обнял ее за талию.

– Возможно, тебе не стоит этого делать, – сказал я.

Наши взгляды встретились, и воздух вокруг наполнился ароматом засахаренных фиалок. Ее тело манило меня к себе, и я был не в силах устоять. Что же в ней было такого неотразимого? Я должен был это выяснить. И дело не в том, что я мог оставить ее здесь. Это здание не было защищено от мелких хулиганов, и оно никогда не смогло бы противостоять натиску вампира. Чем больше я думал о том, чтобы расстаться с Теей, тем меньше мне казалось, что я должен это сделать. Она нуждалась в моей защите, а мне нужно было каким-то образом удовлетворить страстное влечение, которое я испытывал к ней.

– Тебе стоит пригласить меня войти, – пробормотал я, наклоняясь к ней.

– Я не уверена, что это…

Мои губы накрыли ее прежде, чем она успела найти другое оправдание. Был только один способ заставить Тею взглянуть на это с моей точки зрения. Я должен был показать ей.

Ее губы приоткрылись, приглашая меня углубить поцелуй. Я скользнул языком в ее рот, притягивая ее к себе. Она ответила стоном, который отозвался боевой стойкой в нижней части моего тела. Я отстранился, проведя клыком по ее нижней губе ровно настолько, чтобы она ахнула.

– Пригласи меня войти.

Тея сглотнула, ее рука нащупала дверную ручку позади нас. Она начала дрожать, возбуждение переполняло ее, в воздухе вокруг нас витал аромат ее желания. Я был примерно в трех секундах от того, чтобы сорвать дверь с петель и отнести ее в постель, когда она наконец распахнулась и я оказался в темной гостиной.

Она застенчиво взглянула на меня.

– Входи.

Мне не нужно было второго приглашения. Подняв ее на руки, я закружил нас внутри и пинком закрыл дверь. Тея схватила меня за плечи, теперь она дрожала всем телом.

– Куда? – поинтересовался я.

Она кивнула в сторону коридора.

– Первая дверь слева.

Было миллион причин, по которым мне не следовало этого делать. Я должен был выйти за дверь и найти кого-нибудь, кто мог бы сделать ей внушение, может быть, даже попросить об этом Себастьяна, а после забыть о существовании этой прелестной маленькой смертной. Но почему-то я был уверен, что если уйду сейчас, то никогда не смогу быть по-настоящему счастливым. Я нашел ее губы, когда нес ее в постель, не обращая внимания на боль и позволяя себе отдаться жажде крови, бушующей во мне. Я бы не стал питаться от нее, но она должна была стать моей. Мне нужно было обладать ею. Все мои мысли были только о том, как снять с нее это плохо сидящее платье и утолить свой возрастающий голод.

Ее комната больше напоминала чулан, а матрас, задвинутый в угол, вряд ли можно было назвать кроватью, но сейчас это было неважно.

Поставив Тею на ноги, я потянулся к молнии на платье и наклонился, чтобы поцеловать.

Но она положила руку мне на грудь:

– Подожди, Джулиан, – пробормотала она. – Есть кое-что, что ты должен знать.

Глава 11. Тея

Мое сердце билось так громко, что я была уверена: он слышит его стук.

Очевидно, похоть, смешанная с нервозностью, была сильным чувством. Я никогда не приглашала мужчину в свою комнату. Никогда не стремилась к этому и, как ни старалась, не могла понять, почему выбрала Джулиана в качестве объекта своего желания.

Конечно, он был неестественно сексуален, но, вероятно, это во многом было связано с тем, что он был «вампиром». Кроме того, он был властным и грубым, что должно было испортить его образ. Но по какой-то причине я не могла перестать целовать его. Это было похоже на то, как будто внутри меня открылся какой-то тайный источник гормонов, о существовании которого я даже не подозревала.

Он осторожно поставил меня на ноги, его пальцы нащупали молнию на моем платье. О боже мой, неужели я действительно это делаю?

Мне нужна была минута, чтобы прийти в себя. Мое тело рванулось вперед прежде, чем мой разум успел за ним угнаться. Джулиан наклонился, чтобы поцеловать меня, но я остановила его.

– Подожди, Джулиан, есть кое-что, что ты должен знать, – произнесла я.

Он среагировал мгновенно. Джулиан отступил на шаг и стал ждать. Он мог бы показаться растерянным, если бы не его глаза. Насыщенно голубой цвет, который поразил меня сегодня вечером с другого конца комнаты, исчез. Теперь его глаза были черными. Я задрожала, вспомнив, как выглядел другой вампир, когда питался. Было очевидно, что Джулиан стремится провести со мной ночь. Но собирался ли он получить от меня нечто большее, чем просто мое тело?

Прежде чем я успела разобраться в своих чувствах, Джулиан выпрямился и расправил плечи. Его глаза начали возвращаться к своему поразительному голубому оттенку.

– Возможно, это была плохая…

– Я девственница, – выпалила я, прежде чем успела остановить себя.

Мне сразу же захотелось взять свои слова обратно. Мой желудок сжался, и чувство унижения наконец-то пересилило возбуждение.

– Ты кто? – спросил он и быстро заморгал, словно я его ударила.

Он собирался заставить меня пережить самый неловкий момент в моей жизни? Ни за что. Я справлюсь с этим. Я не чувствовала себя такой живой уже миллион лет. Независимо от того, была ли я девственницей или проституткой, мне никогда не сравниться с ним по опыту.

– Девственница, – твердо сказала я. – У тебя с этим какие-то проблемы?

Он уставился на меня.

– Я подумала, что тебе следует знать, прежде чем… эм… ну, ты понимаешь.

Да, я просто наслаждалась этим моментом.

– Я не понимаю, – медленно произнес он.

– Что мне нужно сделать? Нарисовать тебе схему?

Я скрестила руки на груди, надеясь, что он решит, будто мое красное лицо от гнева, а не от унижения.

– Ты знаешь, что такое девственность?

Он прищурился так, что его глаза превратились в щелочки.

– Я знаю, что такое девственность, – сухо сказал он. – Я не ожидал…

Я выгнула бровь, когда он замолчал.

– Ты казалась…

Он замолчал и покачал головой.

– Вообще-то, не бери в голову.

Я явно вывела его из себя.

– В этом нет ничего особенного. Я просто не хотела тебя удивить, если…

– Тея, – прервал он меня, положив руки мне на плечи. – Я живу уже почти тысячу лет и могу с абсолютной уверенностью сказать, что это всегда имеет большое значение.

Я обнаружила, что мне вдруг стало очень интересно, каково состояние моих туфель. Джулиан был резок, но в его словах чувствовалась неожиданная мягкость.

– Я все еще хочу этого.

– Хочешь чего? – спросил он.

– Ты знаешь.

– Тея, – сказал он с раздражением, – если ты не можешь этого сказать, тебе не стоит этого делать.

Неужели он мне только что дал от ворот поворот? Я почувствовала, как у меня задрожала нижняя губа, и прикусила ее в попытке успокоиться. Все шло не так, как я ожидала. Я всегда предполагала, что встречу хорошего парня и влюблюсь в него или, по крайней мере, просто напьюсь и покончу со своей девственностью. Но, имея две работы и учебу, я никогда не находила на это времени. Я никогда не думала, что мне придется спорить о том, готова ли к тому, чтобы расстаться с девственностью. Я была так раздосадована, что поймала себя на мысли, что действительно передумала. Это было совсем не похоже на то, как я представляла себе, что наконец-то пересплю с парнем, пока мои соседи по квартире мирно сопят в своих кроватях. Но все равно отказ был болезненным.