Тени проклятых земель

В дверь постучали.

– Кто там? – спросила Мари, не отрываясь от своего занятия.

– Это я, Жан, – раздался за дверью хриплый голос старого крестьянина. – Можно войти?

– Конечно, Жан. Заходи, – ответила Мари и отложила травы.

Жан вошел, опираясь на трость. Его лицо, изрезанное морщинами, выражало беспокойство.

– Здравствуй, Мари. Как ты?

– Здравствуй, Жан. Я хорошо. А что привело тебя ко мне в такую жару?

– Да вот, – старик махнул рукой. – Спина разболелась. Совсем скрючило. Не могу разогнуться.

– Погоди, я сейчас приготовлю тебе мазь, – сказала Мари и принялась смешивать травы в ступке. – Эта мазь снимет боль. Только нужно будет втирать ее два раза в день.

– Спасибо тебе, Мари. Ты всегда помогаешь нам, беднякам.

– Не за что, Жан. Я рада, если могу быть полезной.

Мари протянула Жану небольшую баночку с мазью.

– Вот, возьми. И береги себя. Не перетруждайся на солнце.

– Постараюсь, Мари. Да вот только… – Жан замялся.

– Что такое, Жан? Что-то случилось?

– Да… слышал я разговоры в деревне, Мари. Недобрые разговоры.

– Какие разговоры? – насторожилась Мари.

– Говорят, что ты… – Жан запнулся, боясь произнести эти слова. – Говорят, что ты ведьма.

Мари замерла, словно ее ударили. Она знала, что в деревне есть люди, которые относятся к ней с подозрением, но чтобы вот так, открыто…

– Кто это говорит?

– Да все, Мари. Понимаешь, этот град… Он погубил весь урожай. Люди напуганы. Они ищут виноватых.

– И они думают, что это я виновата? – в голосе Мари звучала горечь.

– Они так говорят, Мари. Говорят, что ты заколдовала небо.

Мари вздохнула. Она знала, что суеверие – сильная вещь. Особенно в трудные времена.

– Я никогда никому не делала зла, Жан. Я только помогала людям.

– Я знаю, Мари. Я верю тебе. Но остальные… Они напуганы. И отец Антуан… Он тоже, кажется, обеспокоен.

– Отец Антуан? – Мари нахмурилась. – Он-то что?

– Он говорил, что нужно молиться, чтобы Бог простил наши грехи. И что нужно очиститься от скверны.

Мари поняла, что дело принимает серьезный оборот. Если священник настроен против нее, то ей не избежать беды.

– Спасибо, Жан, что предупредил меня.

– Береги себя, Мари. И будь осторожна.

Жан ушел, а Мари осталась одна, погруженная в мрачные мысли. Она понимала, что ее жизнь в опасности. Суеверие и страх – страшные враги.

Вечером, когда солнце уже клонилось к закату, Мари вышла из дома и направилась к церкви. Она решила поговорить с отцом Антуаном. Может быть, ей удастся убедить его в своей невиновности.

Церковь стояла на холме, возвышаясь над деревней. Мари поднялась по каменным ступеням и вошла внутрь. В церкви было тихо и прохладно. Отец Антуан стоял перед алтарем, погруженный в молитву.

Мари подошла к нему.

– Отец Антуан, – тихо сказала она.

Священник вздрогнул и обернулся. Его лицо, обычно приветливое и доброе, сейчас выражало тревогу и смятение.

– Мари? Что ты здесь делаешь?

– Я пришла поговорить с вами, отец Антуан.

– Я слу́шаю тебя.

– Я слышала, что в деревне говорят обо мне. Что меня обвиняют в колдовстве.

Отец Антуан опустил глаза.

– Мне тоже об этом говорили, Мари.

– И вы верите этим слухам?

– Я не знаю, Мари. Я не знаю, чему верить. Град погубил урожай. Люди страдают. Они ищут объяснение.

– Но я здесь ни при чем, отец Антуан. Я никогда не занималась колдовством. Я только помогала людям своими знаниями трав.

– Я хочу верить тебе, Мари. Но… Но есть вещи, которые я не могу понять.

– Что вы имеете в виду?

– Твоя бабушка… Говорили, что она обладала особыми знаниями. Что она умела лечить болезни, которые другим были не под силу.

– Бабушка знала травы. Она много лет изучала их свойства.

– Может быть. Но люди говорили и о другом. Говорили, что она умела насылать порчу.

– Это неправда, отец Антуан. Бабушка никогда не делала зла.

– Я хочу верить тебе, Мари. Но я не могу игнорировать то, что говорят люди.

– И что вы собираетесь делать?

– Я буду молиться. Я буду просить Бога, чтобы он открыл мне правду.

– И если Бог не ответит вам?

– Тогда… Тогда я должен буду принять меры. Я должен буду защитить свою паству от зла.

Мари поняла, что отец Антуан настроен серьезно. Она не сможет его переубедить.

– Я ухожу, отец Антуан.

– Иди с миром, Мари. И молись.

Мари вышла из церкви с тяжелым сердцем. Она понимала, что ее положение становится все более опасным. Ей нужно было что-то предпринять, чтобы защитить себя.

Но что она могла сделать? Против суеверия и страха бороться было очень трудно.

Следующие дни были наполнены тревогой и ожиданием. Мари старалась не выходить из дома. Она чувствовала на себе недобрые взгляды односельчан. Она слышала шепот за своей спиной.

Однажды к ней пришел старый друг ее мужа, Пьер. Он был кузнецом и пользовался уважением в деревне.

– Мари, – сказал Пьер, – я должен тебя предупредить.

– О чем?

– Отец Антуан написал письмо инквизитору.

Мари похолодела. Инквизитор! Это было самое страшное, что могло случиться.

– Инквизитору? Зачем?

– Он написал, что в деревне есть подозрение в колдовстве. Что нужно провести расследование.

– И он указал на меня?

– Он не назвал имен. Но все понимают, о ком идет речь.

– Что мне делать, Пьер?

– Беги, Мари. Беги из деревни. Пока не поздно.

– Куда я побегу? У меня здесь дом, здесь могила моего мужа.

– Если ты останешься, тебя ждет смерть. Инквизиторы не церемонятся.

Мари задумалась. Пьер был прав. Если она останется, ее ждет верная смерть. Но ей было тяжело покидать свой дом, свою деревню.

– Я подумаю, Пьер.

– Не думай долго, Мари. У тебя мало времени.

Пьер ушел, а Мари осталась одна. Она смотрела в окно на виноградники, на холмы, на свою родную деревню. Ей было больно и страшно.

Внезапно она услышала стук в дверь.

– Кто там? – спросила Мари.

– Откройте, Мари. Это отец Антуан.

Мари колебалась. Ей не хотелось видеть священника. Но она понимала, что ей некуда деваться.

Она открыла дверь.

Отец Антуан вошел в дом. Его лицо было бледным и взволнованным.

– Мари, – сказал он, – я должен поговорить с тобой.

– Я слуша́ю вас, отец Антуан.

– Я получил ответ на свою молитву.

Мари напряглась.

– И что вам сказал Бог?

– Бог сказал мне, что я должен очистить деревню от скверны.

– И вы думаете, что я и есть эта скверна?

– Я не знаю, Мари. Но я должен действовать. Я должен защитить свою паству.

– И что вы собираетесь делать?

– Я должен задать тебе несколько вопросов.

– Спрашивайте.

– Ты признаешь, что занималась колдовством?

– Нет, отец Антуан. Я никогда не занималась колдовством.

– Ты признаешь, что у тебя есть связь с дьяволом?

– Нет, отец Антуан. У меня нет никакой связи с дьяволом.

– Ты признаешь, что ты заколдовала небо и наслала град на деревню?

– Нет, отец Антуан. Я не виновата в граде.

Отец Антуан вздохнул.

– Я хочу верить тебе, Мари. Но я должен следовать воле Бога.

– А если вы ошибаетесь? Если я невиновна?

– Тогда Бог простит меня. Но я не могу рисковать.

– Вы собираетесь меня арестовать?

– Я должен это сделать.

– И что будет дальше?

– Тебя будет судить инквизитор.

Мари закрыла глаза. Ее жизнь была кончена.

– Хорошо, отец Антуан. Я пойду с вами.

– Я сожалею об этом, Мари. Но я должен это сделать.

Отец Антуан вышел из дома и позвал стражников. Мари вышла вслед за ним. Ее руки связали веревками.

Жители деревни, услышав шум, вышли из своих домов. Они смотрели на Мари с ненавистью и презрением.

Мари шла по деревне, как осужденная на смерть. Она знала, что ее ждет.

Вскоре в Сен-Жермен прибыл инквизитор, брат Жерар.

Жерар был человеком лет сорока, с суровым, аскетичным лицом и пронзительным взглядом. Он носил черную рясу и крест на груди. В нем чувствовалась уверенность и непреклонность.

Он сразу же приступил к делу. Он собрал свидетелей, допросил их и выслушал их показания.

Свидетели говорили о странном поведении Мари, о ее знаниях трав, о ее связи с бабушкой-знахаркой. Они говорили о граде и о неурожае. Они говорили о том, что Мари ведьма.

Жерар слушал их внимательно, не перебивая. Он задавал вопросы, уточнял детали. Он старался составить полную картину происходящего.

Затем он вызвал Мари на допрос.

Допрос проходил в церкви, в присутствии отца Антуана и нескольких стражников.

Жерар сел за стол и посмотрел на Мари.

– Мари, – сказал он, – ты обвиняешься в колдовстве. Что ты можешь сказать в свою защиту?

Мари посмотрела на инквизитора. Она знала, что от ее слов зависит ее жизнь.

– Я невиновна, – сказала она. – Я никогда не занималась колдовством.

– Но свидетели утверждают обратное, – возразил Жерар.

– Свидетели ошибаются, – ответила Мари. – Они напуганы и ищут виноватых.

– Ты отрицаешь, что у тебя есть связь с дьяволом?

– Да, я отрицаю это.

– Ты отрицаешь, что ты заколдовала небо и наслала град на деревню?

– Да, я отрицаю это.

Жерар молчал несколько минут, глядя на Мари. Затем он сказал:

– Я не верю тебе, Мари. Я считаю, что ты лжешь.

– Я говорю правду, – настаивала Мари.

– Мы узнаем правду, – сказал Жерар. – Если нужно, мы будем использовать пытки.

Мари вздрогнула. Она знала, что инквизиторы не церемонятся с обвиняемыми.

– Я готова говорить, – сказала она. – Но я прошу вас, не пытайте меня.

– Я не обещаю тебе этого, – ответил Жерар. – Если ты не будешь говорить правду, мы будем вынуждены использовать все средства, чтобы ее узнать.

Допрос продолжался несколько часов. Жерар задавал Мари каверзные вопросы, пытался запутать ее. Он давил на нее морально и психологически.

Мари держалась стойко. Она отрицала все обвинения и настаивала на своей невиновности.

Но Жерар не верил ей. Он был уверен, что Мари ведьма.

В конце допроса Жерар сказал:

– Я даю тебе время подумать, Мари. Завтра мы продолжим допрос. И если ты не признаешься, мы будем вынуждены применить пытки.

Мари вернулась в свою камеру в церкви. Она была измучена и подавлена. Она понимала, что ее положение безнадежно.

Ей оставалось только молиться.

Следствие и признание

Ночь выдалась кошмарной. Мари не могла сомкнуть глаз. В голове мелькали обрывки воспоминаний: смеющееся лицо мужа, бабушкины сказки о травах, злобные взгляды односельчан. Но ярче всего перед глазами стояло суровое лицо инквизитора Жерара.

Она знала, что её ждет. Слухи о методах инквизиции, о пытках, вырывающих признания, ходили по всей Франции. Мари молилась, просила о милосердии, о силах выдержать предстоящие испытания, но страх сковывал её, словно ледяные цепи.

Утром её снова привели на допрос. Жерар ждал её, сидя за тем же столом, с тем же непроницаемым выражением лица. Рядом стояли двое стражников, один из которых держал в руках кожаный кнут. Мари похолодела.

– Доброе утро, Мари, – произнес Жерар ледяным тоном. – Надеюсь, ночь дала тебе время поразмыслить. Ты готова признаться в своих преступлениях?

– Я уже говорила, – ответила Мари, стараясь говорить твердо, – я невиновна. Я не занималась колдовством.

Жерар усмехнулся.

– Неужели ты думаешь, что я поверю тебе на слово? У нас есть свидетельства. Люди видели, как ты варишь зелья, как ты шепчешь непонятные слова. Они видели последствия твоих действий – град, неурожай.

– Я помогала больным, – возразила Мари. – Я лечила травами. Это не колдовство, это знания. А град… Это просто несчастье.

– Несчастье? – переспросил Жерар. – Или проклятие, насланное ведьмой? Выбирай свои слова тщательнее, Мари. Они могут повлиять на твою судьбу.

– Я говорю правду, – упрямо повторила Мари.

Жерар махнул рукой стражникам.

– Приведите инструменты, – скомандовал он.

Стражники вышли из комнаты и вернулись через несколько минут, неся в руках различные орудия пыток. Мари похолодела, увидев их: дыбу, испанский сапог, щипцы, калёное железо. Она с трудом сдержала крик.

– Может быть, теперь ты передумаешь? – спросил Жерар, глядя на неё с презрением. – Может быть, ты захочешь признаться, чтобы избежать боли?

Мари молчала. Она смотрела на орудия пыток, и страх парализовал её волю.

– Хорошо, – произнес Жерар, увидев её молчание. – Начнем с малого.

Он кивнул стражникам, и те подтащили Мари к дыбе. Её руки и ноги привязали к веревкам, которые были намотаны на барабан.

– Говори, – приказал Жерар. – Признайся в своих злодеяниях.

Мари молчала. Она собрала все свои силы, чтобы не закричать.