Трижды проклятый молот. Руконогие

Многие держали коконы виртуальной реальности по домам, но Елене нужны были широкополосные каналы и мгновенная реакция. Даже тысячные доли секунды в космическом бою на запредельных скоростях – это долго. Время реакции сигнала, проходящего от мозга до кончиков пальцев, иногда решало исход боя, а если ещё добавить длинные и восхваляемые в рекламе, но по факту обычные линии от дома до коммутатора, от коммутатора до единого центра, и ещё внутри центра, то выходило слишком долго. А ещё негласное правило, когда сигнал от капсул с премиум аккаунтом обрабатывался в первую очередь, а все остальные остановились в режим ожидания, добавляя дополнительные тысячные доли секунды, но именно их не хватало на выполнение разворота, виража или запуск роторного орудия.

Для таких, как Елена, кто не мог себе позволить платить за выделенную линию и элитные премиум аккаунты, игровая корпорация нашла выход, и он был прост – все они играли в специальном здании капсульного центра. Здесь можно было жить месяцами, готовя еду на кухне из груды сублимированных бесплатных продуктов и отсыпаясь в капсуле. Тут был душ, покрытый пылью тренажёрный зал, кафешка для тех, кто не желал готовить сам, а главное был канал связи – абсолютно чистый, широкополосный и обрабатывающийся в первую очередь. Только здесь чуткие нервные окончания девушки находили ту скорость, которая позволяла быть именно той Еленой, которую враги обзывали самкой собаки, а друзья безмерно хвалили. В этот раз она хорошо потратилась, выпустив во врага древние торпеды. Толстосумы хорошо бы заплатили за этих предметы, а сейчас её жертву вряд ли кто оценит. Хотя, Альберт Генопольский очень оценил, даже несколько хвалебных сообщений по каналам альфатестера отправил, поздравляя с успешным завершением миссии. Друзья тоже завалили чат девушки похвалами, но почему-то не спешили ей оплатить пусть даже не премиум, а обычный аккаунт хотя бы на неделю, ведь именно она своим прорывом вытащила рейд и спасла систему. Не появись она на своём штурмовике, «Легион» просто бы раскатали.

Роботизированное такси доставило Елену туда, куда она любила приезжать в те редкие моменты, когда не вела бои в космосе и не училась умным наукам в университете. Она привычно сидела на своей любимой лавочке. Сорока села рядом, сделал пару прыжков и осторожно взяла из рук орех. Она это делала сто раз, но природная недоверчивость каждый раз заставляла птицу это делать невероятно осторожно. Проходившие мимо крепкие мужики-шабаи, зарабатывающие здесь рытьём могил и хорошо знавшие девушку, давно привыкли к тому, что видели её на этой скамейке. Они улыбались и кивали здороваясь. Белка, увидев конкурирующую за орех птицу, в два прыжка оказалась рядом и согнала пернатую. Сорока, даже не подумав бросить добычу, отлетела на несколько метров, усевшись на ветку. Птица покрутила головой, рассматривая свою кормилицу и наглое рыжее животное и улетела привычно прятать добычу. Белка сделала несколько прыжков по скамейке, уселась на колени девушки и начала грызть семечки из раскрытой ладони.

Елена всегда считала себя обычной и никогда не стремилась к потусторонним, не надевала черные балахоны и не пользовалась тёмными губными помадами, даже слушала обычную музыку, оставаясь равнодушной к трешу и металлу, а вот это место как-то запало в душу. Ей почему-то захотелось приходить сюда ещё и ещё, хотя впервые она оказалась здесь случайно, просто решив срезать дорогу, всегда обходя кладбище, как и положено любому нормальному, обычному человеку, закладывая не очень большой крюк вдоль ажурного забора.

Небольшое свободное время Елена любила проводить на этой лавочке, расположенной посреди большого старого кладбища. Здесь не хоронили уже лет тридцать, но могилы принадлежали самым известным людям и являлись памятниками архитектуры. Тут были писатели, художники, известные воры в законе, надгробия которых заказывали у тех же самых скульпторов, что и памятники выдающимся людям. На неё смотрели известные лица, а под выросшими огромными деревьями на ухоженных клумбах за аккуратными оградками цвели цветы. Две белки спрыгнули с дерева к своей хозяйке и брали из рук угощение. Девушку успокаивало это место. Почему-то именно это место казалось самым тихим и спокойным, особенно после того, как она воевала в виртуальной реальности на своём штурмовике. Мощная машина, в которую она вкладывала все свои средства, заработанные как в реальной, так и в виртуальной жизни имела обратную стреловидность крыла и был юркой, небольшой, но очень сильной боевой единицей, и могла одинаково хорошо драться как в открытом космосе между галактиками, так и в раскалённой атмосфере газовых гигантов.

Елена давно была настоящим мастером космических виртуальных баталий, и каких только кличек ей не давали. Её звали убивающей, разящей, мертвящей, а враги не стеснялись называть женским полом собаки. Многие на неё заимели зуб и даже не один, когда она добивала уходящего противника по чуть-чуть, отрывая куски обшивки, разгерметизируя кабину и наблюдая, как дохнет непись или вопит в чат игрок, желающий сохранить и довести машину до верфи. Её умоляли не добивать, поделить стоимость ремонта пополам, но Елена никому никогда не давала уйти. Деньги – это ничто, а удовольствие смотреть как выгорают последние энергоблоки, вспучивается зарево вышедших из-под контроля реакторов или через дыры в стёклах кабины космический вакуум высасывает игрока по частям – ради этого она и приходила в игру.

Всё остальное было попутным – для того чтобы содержать капсулу, оплатить аренду комнаты и купить еду. Её охотно нанимали на щекотливые задания, брали в рейды и поручали невыполнимые квесты, но она бралась только за ту работу, которая ей нравилась. А ещё она любила прийти сюда, купить орехов и кормить пару знакомых белок, усаживающихся на колени и несколько недоверчивых соек, который только у неё из рук брали угощение.

На коммуникатор пришёл звонок. Это был Марк. Он был славным, добрым и отзывчивым. С ним можно было отлично провести время, заняться любовью и, возможно, даже завести семью и родить ребёнка, но Марка она не любила. Он не вызывал трепета, а был своим и привычным, как диван простоявший десяток лет в гостиной – удобный и давно подавивший желание что-то менять. Когда ты знаешь, где и когда скрипнет каждая пружина, привычно продавится мягкая подушка, то желания притупляются, а если сесть на диван после виртуального боя, когда перегрузки грозят раздавить лёгкие, а из носа кровь течёт не только у аватара, но и у биологического тела, то это именно то, что надо. Помимо страсти есть ещё усталость и желание комфорта, и уютной норки.

Разговор был тоже обычный. Договорились о свидании, которое завершится ужином и сексом, определили, когда и где встретятся, уточнили подробности погоды, здоровья и новостей университета. График Елены привычно состоял из боёв в виртуальном космосе, сна и занятий в университете, а график Марка из работы, и можно было вообще не договариваться, а просто в определённые дни недели приходить в обычное место.

Браслет завибрировал пришедшим сообщением высокой важности. Елена давно себе настроила фильтр, чтобы браслет подавал знак только тогда, когда приходило что-то важное. Это могло быть сообщение от родственников, платёжных систем или звонки с нескольких телефонов важных людей и коллег, которые были достойны того, чтобы на них сразу реагировать. Всю остальную информацию на своём смартфоне она разбирала, когда доходили до этого руки. Сообщение гласило, что её счёт пополнится на 72000 единой валюты, а это больше года премиум аккаунта, а в чат рвался игрок с ником Цезарь-777. Это один из руководителей топового клана, от которого она часто получала хлебные, но практически невыполнимые задания.

– Лена! Твою мать! Ответь! Елена! Ответь, не будь самкой собаки! – валились сообщения и вибрировал звонок голосового вызова.

Елену постоянно попросили поучаствовать в рейдах, хвалили за сделанную работу, но, чтобы вот так, сразу, больше года премиум-аккаунта на счёт и без всяких условий – это было впервые.

– Привет, – ответила на вызов девушка, стараясь скрыть волнение в голосе. Её не волновали деньги, её волновало то, что там сейчас происходит. Если тебе отправляют без всяких условий такую сумму, а сам Цезарь-777 опустился до матюков в личном чате, то значит там что-то невероятно интересное. Даже нельзя представить, что вынудило жадных до последнего цента боссов так раскошелиться.

– Почему так долго! У нас ещё один большой корабль Аю-Таю. Целый, дальний, твою мать, крейсер! – начал без всяких приветствий Цезарь-777.

Настоящее имя и личность этого человека хранилось в строжайшей тайне, как и личности других руководителей топовых кланов. Если за Елену могли постоять админы, то обиды на этих людей были столь велики, что тут уже переходило на личности.

– Леночка! Ты нам нужна. Ты должна его остановить. Мы уже потеряли восьмую звёздную систему.

– Это были торпеды древних, у меня таких больше нет. Я их все потратила на первый корабль.

– Заходи в игру, проверяй инвентарь и быстро. Пожалуйста.

Последние слова Цезарь-777 говорил уже бодро идущей к выходу кладбища и вызывающей роботизированное такси девушке. Через минуту около неё остановилась одноместная юркая машинка, а через двадцать минут крышка игрового кокона закрылась, сменяя обстановку капсульного центра на величественный ангар несущего дальнего крейсера «Шестой имперский легион».

Первое что сделала Елена – это зашла в инвентарь. Двенадцать торпед древних ждали её появления в игре. Интересно, откуда столько? Хотя задание наверняка не было абсолютно уникальным и одноразовым, а огромные топовые кланы выполняют тысячи заданий ежедневно и вполне возможно, что такие торпеды для этих мегакорпораций были явлением обычным. Какая разница? Сейчас некогда думать. Девушка дала команду ремонтным дронам демонтировать всё то, что не пригодилось ей при прошлой атаке, усилив щиты и добавив пару дополнительных направляющих для торпед древних, а через несколько минут перегрузка привычно сдавила дыхание и крохотный кораблик, украшенный черепами и сценами взрывной разгерметизации вытолкнуло в открытый космос.

Бой давно превратился в собачью свалку. Всё перемешалось. Всюду летали обломки кораблей, метались москиты, сновали фрегаты и корветы, а могучие линкоры и крейсера палили плевать куда. Среди всего этого хаоса дикой громадиной плыл дальний крейсер Аю-Таю. Порождению древней расы было плевать на то, что происходит вокруг. Два километра непробиваемого щита закрывали корабль, и горе тому, что коснётся этого барьера.

Энергетический купол не делал разницы между своими, чужими и ежеминутно десятки разных кораблей вспыхивали, испаряясь в энергии защиты. Корабль был полностью защищён со всех сторон от всех видов оружия, и даже торпеды древних, полностью презиравшие все виды энергетических щитов, были бессильны против этого вида энергетической защиты. Как и у линкора, единственное место, где щит имел прорехи – это факелы сопел маршевых двигателей.

Елена вжала рукоять и дёрнула рычаг, полностью переведя машину на ручное управление. Штурмовик заложил разворот, а противоперегрузочный костюм подал давление, сжав тело. Это нужно для того, чтобы не было оттока крови от головы. Древнее изобретение первых лётчиков, покоривших сверхзвуковой барьер, а затем первобытных космонавтов, едва выползавших на пару часов в космос. Изобретение тех отчаянных парней, готовых лететь в небольшом железном шарике, оплавляемом плотными слоями атмосферы и наполовину сгорающим при приземлении.

Новые виртуальные игры были столь реальными, что девушка почувствовала, как от мозга отхлынула неудержимым потоком кровь, давимая перегрузками, а сосуды начали лопаться, оставляя кровавые чёрточки на белках глаз. Счётчик перегрузок, уйдя в двузначную цифру плюнул на сумасшедшую девицу, вяло переключал цифры, делая это чисто формально, с ленцой. Какая разница какая будет цифра? Для биологического тела это всё равно много, а биологическое тело вывернуло дрожащую от напряжения всем корпусом машину в хвост гигантскому кораблю. Вся мощность на двигатель.

Опять поздно. Враги не успели среагировать на крохотную машину, появившуюся из трюма дальнего крейсера, которая ловко проскочила между огнями дюз. «Не смей! Самка собаки! Стоять!» – валились в чат сообщения от Альберта Генапольского по каналам альфатестера. Глаза, штурвал, цель – всё остальное потом, всё остальное вторично.

По всему горизонту начали гаснуть, вспухать и сворачиваться звёзды. Сомны импактов целых галактик разразились по всему космосу, а гравитационный шторм накрыл поле боя разрывая враждующий флот своих и врагов. Темнота, пустота и абсолютное спокойствие накрыло крохотный штурмовик Елены. Всё исчезло и появилось заново. Маленький истребитель и гигантский дредноут древней потерянной расы Аю-Таю висели один напротив другого в гравитационном мешке, образованном двумя парными черными дырами. Массивные мрачные монстры, втягивающие материю, свет, энергию и всё, что попадалось на пути, вращалось вокруг этого крошечного пятачка с бешеной скоростью, преодолевая по сотне тысяч километров за секунду. Красивое и жуткое зрелище, когда пятно из абсолютного ничто проносилась по небосводу, стирая звёзды и вбирая свет.

Дредноут Аю-Таю выбросил в сторону крохотного кораблика гигантскую молнию. Смешная машинка рванулась, едва не зацепившись самым краем за истекающие энергией световые шнуры, растянувшиеся на половину галактики. Волосы вспыхнули, кожа начала покрываться горящим, пылающими болью язвами, обшивка задрожала и начала разваливаться, испаряясь. Злобный металлический комар рванул на изрыгающего миллиарды тераватт энергии и раскрывающего щит гиганта. Управления не было, просто тупое упрямство и инерция несла крохотный кораблик на врага. Раскрытый на тысячные доли процента щит рвал и сжигал обшивку штурмовика . Крохотная, почти невидимая блоха смела угрожать монстру, способному гасить звезды. Обшивка горела, сталь роторных орудий плавилась, а ракеты выходя из шахты мгновенно испарялись, и только торпеды древней могучей цивилизации плевать хотели на происходящее. Разместившиеся на направляющих вдоль кабины, они привычно поглощали всю энергию вокруг себя и не давали крошечной кабине с девушкой мгновенно испариться и разлететься кусками, забирая на себя большую часть силы защитного поля. Но получив команду дрожащих рук кричащего обгоревшего куска мяса сорвались и пошли вперёд, а злое защитное поле разорвало крохотный кораблик на кусочки.

Всё пространство кабины горело, глаза потеряли чёткость, и только тупое упрямство не отпускало штурвал, удерживая в сознании тело, орущее от боли, не замечающее как отслаиваются обгорающие куски кожи, как слипаются плавящиеся волосы. Растрескавшиеся губы могли только хрипеть. Она – альфатестер с ненормируемыми возможностями и ненормируемой болью. Торпеды, сорвавшиеся с направляющих, ушли в сторону древнего корабля. Весь объём кабины заполнился болью, рёвом систем оповещения о повреждениях корабля и истошным воем сирены внутреннего контроля состояния пилота. Мозг, перегруженный сигналами, отключал нервы один за другим и пытался додумать то, чего нет, а не выдержавшее напряжения сердце остановилось, спекаемое наполненными огнём лёгкими. Штурмовик-торпедоносец малого класса рассыпался сотнями раскалённых осколков, а из разлетевшейся искорёженной кабины вырвало истерзанное обгорелое тело в изодранном ППК. Системных логов не было.

Глава 2. Елена. Тихая скамейка

Пыльная буря, бушевавшая над городом и длившаяся неделю, забивавшая горожанам глаза, уши и носы сменилась лёгким дождём и почти недвижимым дуновением ветерка. Особого ливня не было, да и грозы как таковой не было. Так, слегка моросило, что в этих местах не редкость, а потом с какого-то перепугу вдруг ударила гигантская молния, и не куда-нибудь, а, наплевав на все системы громоотводов, экранирования и электронной защиты, – напрямую в блок управления капсульным модулем. Крупные жгуты электрического разряда прошлись по всем электронным системам. Электрика, электроника и даже арматурные прутья несущих конструкций на мгновение засияли и вспыхнули иссиня-белым разрядом электрической вспышки.

Вся сила небесного удара прошла через капсулу Елены, и за мгновение игровой кокон раскалился и начал испаряться. Горело всё. Дуга электрического разряда жадно пожирала материю, не делая разницы между титаном, пластиком, плотью и платами электроники. Молния толщиной в несколько метров уходила глубоко в землю. Свет погас во всём городе, а вся аппаратура в радиусе нескольких километров мгновенно вышла из строя. От капсулы, в которой была Елена, осталась горстка раскалённых добела вольфрамовых проводников из блока высоковольтной генерации. Всего несколько десятков грамм материала от капсулы с девушкой.

Ударная волна была столь сильна, что пластифицированные стёкла не выдержали и разлетались кусками, раня находящихся рядом людей. Чайники, кофеварки, стиральные машины, карманные гаджеты и ноутбуки вспыхивали искрами, распугивая офисных работников и домохозяек. Хлопали и перегорали в ушах наушники и выгорали в карманах смартфоны. По всему городу срабатывали системы экстренного выхода, откидывая крышки игровых коконов, выпуская из виртуального мира людей.

В самом ангаре датацентре было множество обожжённых и покалеченных. Ток проходил по человеческим телам, сжигая кожу, опаляя волосы, а игровые коконы срывало взрывной волной, раскидывая по сторонам, нанося травмы находящимся внутри. Всё пространство города наполнилась на несколько дней криками, пожарами и воем сирен экстренных служб. Народ суетился, словно муравьи, вытаскивающие яйца из горящего муравейника, но никто больше не погиб, кроме Елены. Даже удалось откачать десятка два человек с сердечными стимуляторами, которые оказались в зоне ужасного электромагнитного импульса. В самом датацентре, да и по городу было множество людей с тяжелейшим ожогами, травмами, выгоревшей почти полностью кожей, резанными стеклом ранами и переломами, но они все были живы.

Хоронили всем городом. К организации мероприятия подключился не только Цезарь-777, но и Альберт Генапольский. Высшие руководители крупнейших и враждующих кланов игровой корпорации использовали своё влияние, и каким-то невероятным образом выбили разрешение похоронить Елену на кладбище, около той самой скамейки, где она так любила сидеть. Здесь давно почти никого не хоронили, и, тем более, не предполагалось этого делать именно в этом месте. Пришлось перенести несколько дорожек, перепланировать территорию старого, наполненного памятниками истории кладбища.

От всего игрового кокона девушки осталась крохотная горстка обожжённых вольфрамовых проводов, поэтому ждать осадки земли никто не стал, а просто забурили небольшую скважину и поместили туда останки, залив бетоном, и сразу установили постамент. Сделанный из нержавеющей стали штурмовик с обратной стреловидностью крыла, украшенный черепами и сценами взрывной разгерметизации отблёскивал в лучах солнца за выполненной в полный рост фигурой девушки в противоперегрузочном скафандре, держащей в руках лётный шлем. Вырезанная из первоклассного камня, она смотрела внимательным взглядом, плотно сжав губы.

Было много людей и голографических сущностей. Приходила и делегация из враждебных кланов. В иссиня-чёрной лётной броне рядом с Цезарем-777, закованным в массивных штурмовой доспех, оформленный в римском стиле стояла голограмма Альберта Генопольского. Он произнёс речь о том, что Елена была и осталась для него самой настоящей самкой собаки. Так и сказал, точно так, как это традиционно правил переводчик в игре. Сказал, что её вылеты, выходки и неожиданные появления всегда ему доставляли массу удовольствия. Обычных врагов много, и он через них переступает не запоминая имён, но настоящих врагов единицы, и их надо беречь. Без них жизнь становится скучной и превращается в рутинный фарм, а Елена для него была весьма затратным, но очень ярким приключением в игре. Было ещё много сказано…

Голограммы выключились, и народ разошёлся по своим делам. Родственники организовывали поминки, а Марк стоял ещё несколько часов и смотрел на Елену, устремившую взгляд сквозь него вдаль. Несколько раз прибегали непонимающие, оставшиеся сегодня без угощения белки. Подлетала сорока, сделала несколько кругов, уселась на спинку лавочки, прошлась несколько раз туда-обратно и, наверное, не найдя угощения выругавшись на сорочьем, тоже улетела заниматься своими делами.

Уже начало темнеть, когда к Марку подошёл один из мужиков-шабаёв и положил руку на плечо: «Она хорошая девушка, звери её любили и только к ней подходили. У неё там всё будет хорошо. Пошли, парень. Ночь -это для покойников, не надо их беспокоить».

Глава 3. Рэм. А я топором

Вот это драчка! Вот это я люблю! Редкий день, когда четыре солнца взошли одновременно, давая дополнительный свет и возможность перехода в Инферно. Пять богов зашвырнули магический монолит прямо в нижний мир, разорвав в пространстве огромную дыру. У меня над головой висел гигантский портал, открытый богами с верхнего мира в нижний план. Сейчас сюда рвались все кому не лень. Люди, орки, тролли и эльфы, они все были заодно, они хотели убить нас – демонов, тифлингов и всех остальных, кто живёт здесь. Кстати, у нас было тоже немало людей, гномов и даже эльфов, но жители верхнего мира их всех считали предателями.

Даже Великие Высшие демоны такой армии не припомнят. Пять богов там и семь Великих Высших здесь. Крылатой молнией металась сама Лилит, убивая лучших развитых воинов врага сотнями и одаривая нас волнами силы, но и ей – Высшей Верховной Матери было несладко.

Хотя я и мои демоны называемся – дюжина первого ряда личной сотни Высшего, но уже так всё перемешалось, что хрен его знает, где тут первый ряд, и где кто. Трупы и посмертные сгустки лежали слоями. Всё уже давно делилось на тех, кто живёт здесь в нижнем плане и тех, кто пришёл нас убивать сверху.

Израненный Эльф не дополз до портального монолита несколько десятков метров и тянул руку к камню, чтобы напитать его силой и удержать портал, и тогда сюда хлынет ещё одна волна армий с верхнего мира. Я поднял копье, пробил ему позвоночник и брюшину, пригвоздив к земле. Упрямый. А ведь обижаются ушастые, когда их называю лесными вонючками. Да, ладно, если вспороть брюхо, то совсем не луговыми фиалками пахнет. Наступил краем копыта на руку, отдавив лесному ушастику пальцы и отгрёб небольшой амулет, с запасом энергии, затем поднял и швырнул в пространственный карман. Штука дорогая, но даже бы не стал руки пачкать об магические поделки древолазов, но рядом с гаснущим монолитом такие предметы оставлять нельзя. Монолит затухал, и безнадёжная тоска была в глазах белобрысого пижона, надевшего всё самое лучшее и сразу, взгляд в отчаянии впился в потухающий булыжник, а в уголках глаз наворачивались слёзы. Выдернул копье из спины эльфа и переткнул в голову, пробив шлем и череп. Открытые глаза так и остались смотреть на монолит. Этот не возродиться и его душа растворилась в мировом ничто. Пусть лежит и любуется на то что не смог сделать. Мои парни отловили ещё пару шустриков со светящимися висюльками и конфисковав опасные предметы, уже дорубали тушки. Окинул взглядом бой, раскрыл крылья и сделал прыжок. Вокруг было полно врагов, и мы ещё не победили, а портал, открытый богами через который текли армии внешнего мира ещё не захлопнулся.

Копыта привычно стукнули в каменистый грунт около тройки гномов. Центральный держал щит и короткое копьё, а двое других орудовали молотом и секирой на длинных рукоятях. Это очень опасная связка, и в одиночку подсунуться – «дохлый номер» – это дословно. Даже я, командир дюжины демонов первого ряда личной сотни Высшего буду сильно рисковать, напав на них без помощи. Под руку шмыгнуло нечто очень быстрое, ушастое, стройное, в драном плаще из рваных тряпок, сшитых неаккуратными лоскутами. Это эльф, вернее эльфийка – наша. Ни один эльф с верхнего мира не оденет такой плащ ни при каких обстоятельствах. Они сами такое придумали, что бы случайно свои не прибили. У нас леса огромные, сюда они регулярно приходят, чтобы свои не вырезали, когда с роднёй сорятся. Даже делегации эльфов сверху приходили, требовали беглецов вернуть. Ага, гавно гиброла им, а не беглецов – с нижнего плана выдачи нет.

Из-под свалявшихся, перемазанных кровью волос глянул недружелюбный взгляд выразительных глаз на пол лица. Красотка. Эльфийки внешне очень привлекательны, хотя характер наверняка паскудный, такой же, как и у остальных эльфов. Не зря их жизнь на деревьях загнала. Я слегка кивнул древолазной воительнице, немного раскрыл крылья, выставил вперёд щит и сделал небольшой шаг в сторону тройки гномов. Бородачи напыжились оружием, а центральный приподнял щит, готовясь отразить мой удар. По моему хвосту, заду, спине, загривку и макушке протопали лёгкой походкой изящные ноги и гуттаперчевое лесное создание в драном грязном плаще оказалась за спинами гномов.