Божественный спор

– Физические типа? Хотя можешь не отвечать. Это не моё дело, – опомнился он.

– Нет, всё нормально, – успокоил его я. – Просто, думаю, она хочет развестись со мной, – я постарался обрисовать проблему понятным для него языком.

– У неё кто-то типа появился? – Клэй нахмурил свои пышные брови.

– Нет. Точно нет, – мотнул головой я. – Просто не любит меня.

– Хреново. – Казалось, будто Клэй действительно проникся моей проблемой. – А ты уверен в этом? Очень часто женщины сознательно делают вид, что хотят расстаться, чтобы привлечь к себе больше внимания. Ну, знаешь, женская логика и всё такое, – размышлял он.

– Она не такая, – спокойно ответил я. – Если ей кто-то или что-то не нравится, то она сразу говорит об этом. Ей ничего не стоит сжигать мосты.

– А может, вам пойти к семейному психологу? Говорят, это многим парам помогает вернуть чувства в брак.

Ключевое слово «вернуть». Персефона не любила меня с первого дня нашего знакомства.

– Не думаю, что это нам подойдёт, – признался я.

– Почему же?

– Она не пойдёт. Перси точно хочет развода.

– Перси? Какое интересное сокращение, – улыбнулся Клэй, раздумывая, от какого полного имени оно образовано.

– Её зовут Пэрис, – опомнился я.

– Ну, это дела не меняет. Сходи сам тогда на терапию. Один, – Клэй так воодушевлённо сказал это, будто смог решить вопрос вселенского масштаба.

– Зачем? – не понимал я.

– Ну как? Психолог с тобой поговорит и поймёт, стоит ли вообще тебе держаться за такие отношения и если да, то что нужно сделать, чтобы вас примирить. Только тут нужно найти прям проверенного специалиста. А то их сейчас столько развелось, что можно попасть к шарлатану, который сделает всё только хуже.

– Думаю, – начал вспоминать я, – я знаю одну такую.

Агнес.

Прометей дал её визитку всем на случай чего.

– Ну и отлично! – радостно воскликнул Клэй. – А теперь пошли. Клуб открывается.

***

Так, ну с чего нам стоит начать? Наверное, с того, что я сидел в кабинете у Джека и тот меня отчитывал. Ненавижу, когда меня критикуют. Не будь я человеком с ограниченными правами – открутил бы ему голову. Ах да, забыл. Я ж теперь хороший. Даже будучи богом, мне нельзя было бы его трогать.

– Адам, – Джек шумно выдохнул через нос, – ты не можешь просто разворачивать каждого посетителя.

– Но они были одеты не по дресс-коду клуба, – напомнил ему я.

– Они были одеты в нормальную одежду, – напомнил мне Джек.

– Джинсы – это нормально?

– Это просто отлично, – Джек развёл руками. – Не нужно здесь выряжаться в костюмы и бальные платья. Джинсы тоже подойдут.

– Они бы испортили общую картинку, – вслух подумал я.

– Вот откроешь себе собственный клуб и будешь там устанавливать свои правила, – Джек старался скрыть своё раздражение.

Я хотел бы сказать ему, что у меня уже ест свой клуб, куда Джек тоже попадёт через лет пятьдесят, если не раньше. И имя этому клубу – ад. Вот он удивится, когда увидит меня там.

Я закусил губу, чтобы не улыбнуться от своих же собственных фантазий.

– Адам, пойми, – начал спокойнее Джек, – это бизнес. Если ты выгоняешь их отсюда, то они пойдут в «Пруд». А это наши прямые конкуренты. Нам нельзя этого допускать. Если люди одеты прилично, то им сюда можно. Ты меня понял?

– Да, – ответил я безучастно.

– Хорошо, ты можешь идти, – отпустил меня Джек.

Я встал, и в ту же минуту мой мобильный завибрировал у меня в кармане.

Я закатил глаза и вынул его.

Перси.

Я сразу же разблокировал телефон и открыл от неё сообщение.

Стоило мне прочитать его, как я захотел метнуть гаджет в стену.

«Оставь меня в покое. Могу я хотя бы эти три месяца понять, что такое свобода и счастье? Ты не давал покоя мне даже тогда, когда я была у матери. Если ты меня действительно любишь, то просто исчезни из моей жизни на эти девяносто дней».

И всё.

Простое сообщение, которое заставило меня почувствовать себя дерьмом.

Я был плохим богом, признаю.

Я всё-таки властелин ада.

Все знают, что я гуру пыток и слышать крики страдающих душ для меня словно колыбель.

Но это была моя работа. Я не виноват в том, что выполняю свои обязанности со всей ответственностью, что у меня есть. Но я никогда даже не крикнул на Персефону.

Меня раздражала эта несправедливость.

Зевс гулял направо и налево, унижая Геру, а та всё равно его любила.

Посейдон крал девушек и принуждал их к связи с собой, а они всё равно продолжали добровольно с ним жить.

А я?

Почему двум моим братьям повезло ощутить на себе слово «любовь», а я всегда был в лузерах?

Отец с матерью в детстве меня не замечали. У них был сильный Зевс и красивый Посейдон. И Аид. Просто Аид. Пятое колесо в телеге.

Вот только мы выросли и убили отца. Он это заслужил сполна. Но я помню, что, когда Посейдон держал отца, пока Зевс вонзал в него молнии, в их глазах не было ни малейшего сожаления. Только слепая месть.

А я?

Я потом плакал всю ночь.

Видимо, это был мой жизненный принцип – любить тех, кому на меня было плевать.

Но я Аид.

Владыка ада, хозяин Цербера и всех ваших душ.

Мне нельзя быть размазней.

На Олимпе знали, что мне нельзя доверять до конца, так как я любитель действовать исподтишка, но в то же время я славился обострённым чувством справедливости. Это было обосновано, ведь это я выносил вердикт, кому, сколько лет и каким образом нести своё наказание в аду. Поэтому я быстро отмёл от себя эти депрессивные мысли и усмехнулся.

Персефона задолжала мне хотя бы хорошее отношение.

Поэтому я считаю, что будет справедливо, если она перестанет меня ненавидеть для начала. Возможно, я начал отношения неправильно. Но теперь я намерен всё поменять. Разумеется, мне понадобится помощь, и действовать я буду аккуратно и хитро. Исподтишка, так сказать.

Глава 20

Посейдон

– Хей, Поси, – услышал я отдалённо чей-то голос. Это был кто-то из моей семьи, так как только они использовали это сокращение, которое меня бесило.

– Отвали, – промычал я и перевернулся на другой бок.

– Поси, твоя дама уходит, – кажется, я услышал голос Ареса.

– Скатертью дорога. – Я крепче обнял подушку, а потом резко открыл глаза и сел.

До меня резко дошло, где я, кто я и что за дама.

– С добрым утром! – воскликнул Арес, разведя руки в стороны.

– Который час? – я протёр лицо руками.

– Семь утра. Там твоя проснулась, – он кивнул в сторону моей спальни. – Бегает туда-сюда. Собирается.

Я встал и направился к себе в комнату. Я открыл дверь и увидел Эмму, которая носилась по комнате, как гарпия, явно что-то ища.

– Всё хорошо? – спросил её я.

Она повернулась ко мне и тут же закрыла глаза руками:

– Господи! Ты бы приоделся.

Я оглядел себя. На мне были только боксеры.

– Да ладно тебе. Вчера ты хотела видеть меня в ещё более нагом состоянии, – напомнил ей я, улыбнувшись.

– Следи за языком! – она резко развернулась. – Мы же не?.. – она обвела пространство между нами, а потом указала на кровать.

– Ты очень сильно настаивала, но я смог отстоять свою честь. – Я напустил на себя строгий вид.

– Да иди ты, – она закатила глаза. – Куда ты дел моё платье?

– Оно в ванной. Тебя вчера вырвало. На меня и на него.

В глазах Эммы промелькнуло осознание, и, казалось, она вспомнила ту часть вечера.

– Господи боже мой, – она подняла руки и уткнула в них лицо, а потом поняла, что задрала мою-свою футболку и прикрыла нижнюю часть своего тела.

– Да успокойся ты. Ты не первая женщина в моей жизни, – сказав это, я прошёл мимо неё к шкафу и достал оттуда свои шорты. – Держи. Мой брат уже встал. Не нужно тебе щеголять перед ним в таком виде.

Эмма с подозрением посмотрела на меня, но взяла вещь в руки.

– Будешь завтракать? – спросил её я.

– Нет, я бы хотела домой, – спокойно ответила она. В её тоне что-то изменилось.

– Как хочешь, – скучающе ответил я. В конце концов, она взрослая женщина и я не намерен впихивать ей еду в рот.

– А моё платье? – спросила она, когда я уже собирался выходить из комнаты.

– Ты же не будешь таскать с собой облеванное платье через весь город. Завтра занесу тебе его на работу, – предложил я.

– Только никому не говори, что вчера произошло, – попросила она.

– Как хочешь, – ответил я.

Спустя минут пять Эмма вышла из моей комнаты, увидела Ареса и посмотрела на него, сгорая от стыда.

– Привет! – Арес поднял вверх свою кружку.

– Здравствуйте! – сказала Эмма и сразу же засеменила к двери, опустив голову.

Арес посмотрел на меня улыбаясь.

Я ухмыльнулся.

На работе Эмма – мисс Грация и Совершенство. А сегодня меня забавлял её пристыженный вид.

– И Питер! – сказала Эмма.

Арес пнул меня ногой под столом, чтобы напомнить, что это моё имя. Я бросил на него косой взгляд, но повернулся к девушке.

– Может, откроешь? – спросила Эмма. Выглядела она смешно: одетая в серую футболку и шорты, прижимала к себе дамскую сумочку от какого-то известного дизайнера.

Я подошёл к двери и открыл её.

– Спасибо, – улыбнулась она. – И да. Не опаздывай сегодня. У нас будет рекламная фотосессия. Нам надо там быть.

– Что? – раздосадовано спросил я. – А разве мне не полагается отгул? Я вчера отработал в две смены.

Она резким движением потянулась ко мне и схватила меня за ухо.

Святой Зевс, как же больно!

– Я же велела тебе об этом молчать! – с угрозой сказала она.

– Хорошо-хорошо, – быстро пролепетал я, лишь бы она поскорее меня отпустила. И откуда в ней столько силы…

– Ну и отлично, – она натянуто улыбнулась и погладила меня по щеке, как какого-то щенка за успешно выполненную команду. – Встретимся на работе.

Я закрыл за ней дверь и потёр ухо. Я заметил, как на меня уставился Арес.

– Чё надо? – резко спросил я.

– Ничего, просто считаю, – он сделал задумчивый вид.

– Что считаешь? – не понимал я и сел за стол.

– Сколько человек вот так вот тебя хватали за ухо и оставались живы? – Арес делал вид, будто действительно считал.

– Отвали! – я кинул в него кусок хлеба, лежащего в тарелке.

– Едой бросаться нельзя, вообще-то! – Он встал, делая вид, что обиделся.

– А стулом? – спросил его я, давая понять, что он уже заигрался.

– Я всё папе расскажу, – Арес скорчил лицо, как когда-то давно он делал в детстве, когда его обижали, а он всем угрожал тем, что его отец – Зевс.

– А я – Афродите, – нахально улыбнулся я.

– Ты играешь не по правилам, – он стал серьёзнее.

– Тогда исчезни.

– Почему я живу именно с тобой? Почему мне не достался Аид? – спрашивал себя Арес, уходя в гостиную.

– Он тебя в первый же день в лифте багетом бы избил! – крикнул я племяннику вслед.

Кто-кто, а Аид был последним человеком на земле, кто допускал бы шутки в свой адрес.

***

Так, ну что ж. После душа я окончательно пришёл в себя и обдумывал вчерашний вечер. Нравился ли я Эмме? Не знаю. Но вот пьяной Эмме я нравился точно. Хотя, может, пьяной Эмме все нравились. Плевать. Приду на работу, а там дальше будет понятно. Уверен, она будет вести себя так, будто это не она вчера пыталась сорвать с меня рубашку.

Я вышел из лифта и направился к своему столику. Там меня уже поджидал Хуан. Увидев его, я еле сдержался, чтобы не закатить глаза.

– Вот ты где, – тут же вскочил он.

– Хуан, я не в настроении, – сказал я ему вместо приветствия.

– Во-первых, это всегда можно исправить, а во-вторых, тебя ждёт мисс Фрейзер у себя в кабинете.

Дальше я не стал его слушать и быстрым шагом пошёл к Эмме.

– Уже не терпится меня уви… – я остановился на половине фразы, когда вошёл в кабинет Эммы и увидел там ещё других людей.

Неловко.

– Здравствуйте, – скомкано поприветствовал я сидящих. В кабинете сидела женщина лет сорока пяти, с ярко-красной помадой и во всём чёрном, рядом с ней был какой-то парень, очевидно, стажёр, а также незнакомая мне девушка, которая выглядела так, будто сошла с обложки журнала. Рядом с ними я увидел знакомое лицо Кары, и мне полегчало. Хотя девушка вопросительно подняла свою чёрную бровь, которая практически коснулась её медно-красной чёлки.

– Питер, – Эмма перевела тему, – парень, который должен был сегодня сниматься в рекламе парфюма, попал в небольшую аварию и не сможет участвовать в съёмках. Тебе срочно за два часа нужно обзвонить нашу базу и найти подходящий вариант. Справишься?

Нет. Я ненавижу говорить по телефону.

– Ага, – я не хотел позориться перед незнакомцами.

– Подождите-ка, – вступила в разговор женщина. – Зачем нам кого-то искать, когда перед нами стоит это, – она одобрительно улыбнулась.

Ярко-синие глаза Эммы сверкнули в мою сторону.

– Да, это то, что нам нужно, – молодая девушка закивала головой.

Эмма перевела взгляд на неё, не двигая головой.

– Я тоже так считаю. Питер подходит по всем критериям, – начала Кара.

– Питер, сними рубашку, пожалуйста, – обратилась ко мне дама.

– За последние двадцать четыре часа я слишком часто слышал эту просьбу, – проворчал я, не подумав. Клянусь, Эмма готова была съесть меня заживо.

Сидящие в кабинете лишь усмехнулись.

Я сдался и стянул с себя сначала пиджак, а затем и рубашку.

– Какое тело, – женщина оглядела меня. – Ты рождён для профессии модели. Занимаешься спортом?

– Плаванием, – подметил я. Технически это даже был не спорт, а стиль моей жизни. Я буквально был водой девяносто процентов своей долгой жизни. Неудивительно, что они так восхищаются мной. Ну а ещё я бог. И, как вы успели заметить, скромностью я не отличался.

– Оно и видно. Решено, – женщина обратилась к Эмме. – Мы хотим его. Пусть ваша команда подготовит его и Валери к съёмкам. Ты же не против? – обратилась она ко мне.

– Нет, – непринуждённо ответил я.

Засветить телом? Не проблема!

– Тогда решено, – Кара встала. – Валери, Питер, – она обратилась ко мне и к незнакомке, – за мной. У нас есть время, пока ребята готовят студию.

– Я уже готов, – отозвался я.

– А сценарий? – спросила Кара.

– Мы что, боевик снимаем? Это же реклама. Каждый день такое крутят по ТВ.

– Просто иди за мной, – Кара приблизилась ко мне и зарычала.

С каких пор земные женщины взяли надо мной верх?

***

Валери была красивой, но такой тупой. Я – бог. Я знать не знаю всех земных законов и фактов. Но даже я был умнее её! А ещё она что-то употребляла в туалете. Похоже было на наш опиум, которым торговали в Греции, но это было что-то другое. Хуан сказал, что это кокаин и что все в модельном бизнесе на нём. И вообще он удивился, когда узнал, что я его никогда не пробовал.

– Так, – скомандовал фотограф, – Валери, держи в руках флакон, но смотри в глаза Питеру.

Хотите иронию?

Тема рекламы – греческие боги. Я, правда, был Зевсом, но кого это волновало. Меня просили смотреть на Валери влюблённым взглядом, как «Зевс бы глядел на Геру». Да вот только Зевс никогда на Геру так не смотрел. Он на неё вообще не смотрел. Вечно люди думают, что знают всё лучше всех.

На съёмках была и Эмма. Она следила за тем, чтобы команда чётко и слаженно работала и все были довольны.

Я и подумать не мог, что мы будем битый час крутиться из стороны в сторону, чтобы сделать тот самый один единственный грёбаный удачный кадр. Я очень сильно уставал в этом человеческом теле. Я хотел в воду. А именно утопиться.

– Так, а теперь вы можете поцеловаться? – посмотрел на нас фотограф.

– А? – спросил я, так как мне показалось, что я его не так услышал.

Но не успел я опомниться, как Валери прижалась своими губами к моим и услышал щелчок камеры. Я подчинился девушке и закрыл глаза.

Когда я их открыл, то Эммы на площадке уже и след простыл.

Глава 21

Гера

Я сидела в ресторане и смотрела на телефон. Время было 18:00. На этот вечер у меня было назначено три свидания в этом ресторане, одно в парке и другое на площади. Я была уверена, что найду сегодня себе нормального мужчину и наконец-таки пойму, что же такое быть любимой.

Однако девочки не были так уверены. Они сказали, что в «Тиндере» полно придурков и мне придётся перебирать среди множества камней, чтобы найти долгожданный бриллиант.

Я заказала стакан воды, так как успела прочитать в интернете, что так обычно делают, когда ждут кого-то. Порша и Сидни дали мне пару советов.

– Не говорить ему о своих проблемах. Никто не хочет связываться с той, у которой одна драма перетекает в другую.

– Ни слова о бывших. Иначе подумают, что ты всё ещё оплакиваешь прошлые отношения.

– Напиваться нельзя. А то ты либо лишнего наговоришь, либо будешь вести себя как-то не так, ну или он вообще серийный маньяк и отрежет тебе голову в подвале, когда ты будешь в отключке.

– Сексу на первом свидании – нет! Так делают только легкодоступные женщины.

– И никаких шуток про политику (будто я в ней что-то понимала), расу, профессии и тому подобное.

– И последнее – нужно смеяться над его шутками. Мужчинам это нравится. Они сразу думают, что тогда они короли, и ты им уже больше нравишься.

От Бена был лишь один совет. «Просто будь собой». Как будто бы я смогу понравиться кому-то, будучи собой.

– Габи? – услышала я мужской голос рядом. Я подняла голову и увидела мужчину. Это был Франсуа. Его я сразу узнала по фото.

– Здравствуй! – я натянула улыбку и встала, чтобы его обнять.

– Прекрасно выглядишь! – он отстранился, чтобы разглядеть меня.

Ещё бы. На мне было шёлковое платье цвета тёмного шоколада, которое я купила на те деньги, что Прометей дал нам на первое время. Видимо, до зарплаты я буду есть воздух и пить тоже буду воздух.

– Спасибо, – я присела на своё место.

– Рассказывай, – Франсуа улыбнулся мне. А он красивый. Кудрявый, с тёмными волосами и изумрудными глазами. На нём была тёмно-голубая рубашка и бежевые брюки.

– А что р-рассказывать? – не сразу поняла я.

– О себе. – Он рукой подозвал официанта, и тот разложил перед нами меню в кожаной обложке.

– Ну, меня зовут Габи, мне тридцать три года, и я…

– Возраст Христа, – задумчиво протянул мужчина.

– Кого? – не сразу поняла я, а потом вспомнила, что люди постоянно говорят о нём.

– А ты забавная, – усмехнулся он.

– Это ты меня ещё с клоунским носом не видел, – попыталась пошутить я. Франсуа лишь кивнул в ответ. Ужасная была шутка.

Вот бы сейчас земля разверзлась, и я упала бы прямиком в ад. Было жутко стыдно.

Зачем я вообще сказала про этот чёртов нос? Я и так без него тот ещё клоун.

– Я буду устрицы, а ты? – спросил Франсуа.

– Пиццу, – улыбнулась я.

По крайней мере, он придавал куда меньшее значение моему фиаско, чем я сама.

– И всего-то? – удивился мужчина.

– Да. Я её просто обожаю, – честно призналась я.

Франсуа подозвал официанта, мы сделали заказ и вновь остались одни за столиком. Казалось, что стол был просто крошечным, а Франсуа был слишком близко ко мне. Но мне так только казалось.

Мы с мужчиной разговорились. Он работал детским кардиохирургом в кардиоцентре. Франсуа рассказал, что у него очень сложная работа и каждый раз, когда ему не удаётся спасти маленькую жизнь, то он впадает в отчаяние и не верит в себя как в специалиста.

– Ты даже поверить себе не можешь, сколько раз я винил себя в их смерти, – сказал он, разглядывая свои длинные пальцы.

Я посмотрела на его руки.

Ими он спасает жизни.

Я машинально посмотрела на свои.

Они совершенно бесполезны.

Как и я.

– Ты настоящий герой, – тепло сказала я. Думаю, ему нужно было услышать эти слова.

– Спасибо, – лениво улыбнулся он, будто до конца не веря мне. – А ты? Ты же ведь экскурсовод в частном музее? Расскажи что-нибудь такое, чего бы я не знал, – он подался вперёд.

Я выпрямила спину. Франсуа был слишком близко.

– Ну, – начала я, – про кого ты бы хотел узнать?

– Не знаю, – пожал плечами мужчина. – Ты вроде писала, что специализируешься на Древней Греции.

– Да, – мне было приятно, что он запомнил такую деталь. – Давай ты скажешь, кто твой любимый персонаж, а я расскажу тебе про него? – предложила я.

– О, ну давай, – оживился мужчина. – Зевс.

Господи, какой он осёл.

Как Зевс может кому-то нравиться, я вообще не понимаю.

– Этот напыщенный идиот? – спросила я, сузив глаза.

Франсуа нахмурился.

– Почему же он идиот? Самый сильный из богов, любимец женщин и просто весёлый мужик, разве нет?

– Мимо по всем фронтам. Сил у него не больше, чем у Аида или Посейдона. Просто у Зевса, скажем так, была своя пиар-команда, которая пела о нём песни и легенды в своё время. Женщинам Зевс нравился лишь в виде статуй, потому что стоило этому идиоту открыть рот, как все тут же понимали, что он глупый и самовлюблённый. Поэтому все его бывшие женщины либо были идиотками, либо были с ним против своей воли. А по поводу того, что он весёлый, так нет. Шутки у него несмешные и глупые, – разом выпалила я.

– Если бы он был таким идиотом, то какого чёрта Гера носилась за ним по всей этой мифологической истории? – Франсуа забавлял гнев в моих глазах.

– Я же сказала, что все бывшие Зевса – идиотки. Гера не является исключением, – я старалась скрыть грусть в своём голосе.

– Ну, с тем, что она идиотка, я соглашусь. Быть богиней домашнего очага и не иметь семьи… Так себе она была богиней, – рассуждал мужчина, попивая вино, которое принёс официант во время моей ёмкой речи.

Его слова меня задели.

– В танго танцуют двое, – напомнила ему я. – Гера не могла заставить Зевса полюбить её, если он в принципе на такое не способен.

– Да брось, – отмахнулся он. – Мужчинам много не надо. Была бы с ним ласковой пару дней, придумала бы какие-то трюки в постели, изысканные блюда, пиво по выходным. Мир мужчин довольно прост. Это женщины его усложняют.

– А что, по-твоему, нужно женщине?

– Деньги, – пожал он плечами. – Ты меня извини, но это частая практика. Вы хотите себе кошелёк, а взамен даёте своё время.

– То есть ты только что сказал, что все женщины – проститутки? – я склонила голову набок.

– В какой-то степени да, – он закивал головой.

– А твоя мать?

– А она тут при чём? – нахмурился он.

– Сколько долларов за час она берёт? – я продолжала сверлить его взглядом.

– Не перегибай, – он напрягся.

– Она у тебя что, не женщина? – я изобразила удивление на лице.

– Ты фрукты с овощами не путай, – предостерёг меня Франсуа.

– А то что? Побежишь молиться Зевсу?

– Да сдался тебе этот Зевс, – развёл руками мужчина. – Я же просто ответил на твой вопрос. Почему мы должны портить вечер из-за каких-то детских сказок?

– Потому что нам очень часто нравятся те, кто похож на нас. Тебе из десятка богов понравился Зевс. Это о многом говорит, – мой тон был холоден.

– Мы что, на сеансе психотерапии? – Франсуа начал заводиться. – Ну да, мне нравится Зевс. И что? Я же сказал, что читал, что он классный мужик.

– А после моего рассказа о нём, что ты думаешь?

Франсуа шумно выдохнул. Люблю выводить из себя людей, подобных ему.

– Ничего. Молодец мужик. Был богом и пользовался всеми благами этой позиции. Будь я на его месте – поступил бы так же. Да абсолютно любой поступил бы так же.

– А как тебе Гера? – Я уже знала, чем закончится наш ужин, но мне хотелось дожать его.

– А что Гера? Ни рыба ни мясо. Полоумная женщина без целей в жизни, которая носилась за своим мужем по всему Олимпу и Греции и вытаскивала его из-под каждой скамейки. Не принесла никому абсолютно никакой пользы. Бьюсь об заклад, Гера сама во всём виновата и пилила Зевса по поводу и без, – развёл руками Франсуа.

– И жаль, что не распилила. Ужин окончен, – отрезала я.

Франсуа моргнул.

– Чего? – спросил он.

– Ужин. Окончен, – повторила я. – Забирай своих устриц, иди домой, передёрни на порно и выпей пива. Это доставит тебе куда больше удовольствия, чем вечер с человеком, для которого отношения – это не только примитивные желания.

– Ты чего так взъелась? – возмутился он.

– Знаешь, сколько таких придурков, как ты, я повстречала за свою жизнь? Сколько несчастных жён мне молилось, чтобы их мужья изменились? Ты относишься к тому типу мужчин, которые сначала играют в героев без плаща, а потом поджимают женщину под себя, требуя от неё безупречности. – Я посмотрела ему прямо в глаза. – Зевс, в отличие от тебя, хотя бы пытался скрыть, что является мудаком.

– Да ты больная, – нахмурился Франсуа.

– Главное, чтобы тебе не пришлось меня лечить. А то умру ещё на операционном столе.

Тут я, конечно, переборщила. Но плевать!

Франсуа резко встал и направился к выходу, кинув смятые купюры на стол за устрицы.