Ведьмин камень

Когда между Ласло и мистером Дрейкфордом осталось три метра, несчастный ахнул. Силы покинули его – так отступает вода во время отлива. Почувствовав, что тело отца обмякло, Мэгги отпустила ручки коляски.

Отец не шевелился. Он сидел в своей инвалидной коляске, тяжело дыша, и взгляд его глаза, затянутого пленкой, был устремлен не на Ласло, а на зловещий ящик, который их ночной посетитель прижимал к груди, словно щит. Мистер Дрейкфорд вел себя странно: он казался странно покорным, почтительным. Когда он заговорил, она поняла, что он едва справляется с эмоциями. Впервые за несколько месяцев Мэгги смогла разобрать каждое слово, произнесенное отцом:

– Ты – хранитель проклятия?

Глава 6. Сроки и условия

Папаша-Омлет оказался еще отвратительнее, чем воображал Ласло: бесформенная гора плоти с больным глазом, носом, похожим на оплывшую свечу, и гримасой двухнедельного трупа. Он надвигался на него, Ласло, в своем кресле, а жена и дети цеплялись за него, словно морские звезды, пытающиеся остановить баржу. Ласло вдруг обнаружил, что прижался спиной к двери, а его сердце исполняет румбу. Взгляд Папаши метался между его лицом и шкатулкой.

– Так мы… вполне успокоились? – пробормотал Ласло.

Он не без труда разобрал ответ: существо говорило хрипло, брызгало слюной, как будто было подключено к аппарату искусственного дыхания.

– Ты… хранитель?

– В смысле, хранитель проклятия? – переспросил Ласло. – Ну, да, верно.

И бросил на Мэгги негодующий взгляд. Но она не обратила на него внимания.

– Папа, почему ты никогда не рассказывал нам о нем?

Существо по имени Папаша подняло голову и посмотрело на дочь.

– Не верил… – выговорило оно. – Не было хранителя много лет… – Потом кошмарный глаз обратился к Ласло. – Зачем?

Вытирая пот со лба, Ласло попытался обрести прежнюю уверенность в себе.

– Зачем я здесь? Очень просто. Я пришел, чтобы покончить с этой трагикомедией. Мой босс хочет избавиться от вашего проклятия, мистер Дрейкфорд, и простите меня, но мне кажется, что оно и вам самому уже поднадоело. Я как раз собирался предложить свои услуги, когда вот эта юная леди обвинила меня в мошенничестве.

Ласло задрал подбородок и принял позу мученика. Девчонка пробормотала что-то неразборчивое. Ласло подумал, что c удовольствием бы понаблюдал за тем, как она превращается в монстра. Как бы он ее назвал? «Папаша-Омлет», естественно, не подходит. Может быть, «Наглый Омлетик»…

– Если Маргарет позволит мне продолжить, – нарочито медленно произнес он, – я с удовольствием все объясню.

Миссис Дрейкфорд подняла перевернутый стул.

– Конечно. Садитесь, пожалуйста.

И Ласло снова уселся во главе стола, как паша. Когда остальные заняли свои места, он поставил перед собой шкатулку из черного дерева и откашлялся.

– Как я уже говорил, это ваше официальное дело; в этом ящике хранятся вещи, с помощью которых мы избавим вас от проклятия уже на этой неделе. Обычно я не раздаю намеки, но отчаянные времена требуют отчаянных мер. Не помню, где я это вычитал.

– Гиппократ, – сказала миссис Дрейкфорд.

– Печенье с предсказанием, – возразил Ласло. – Ну, неважно, я хотел лишь сказать, что я не могу избавить вас от проклятия. Я могу вам только намекать и подталкивать в нужном направлении. Во имя Ада, я даже дам вам рецепт! Но работу вам придется выполнять самим.

Миссис Дрейкфорд бросила тревожный взгляд на мужа.

– Понятно. Что нам нужно делать?

Ласло открыл задвижки ящичка.

– Давайте взглянем, вы не против?

Когда он поднял крышку, мальчишка-Дрейкфорд – Моток, или Лоток, или как там его звали – скорчил рожу.

– Фу, – пробурчал он. – Противно воняет.

– Это проклятие, – раздраженно сказал Ласло. – Оно не должно благоухать.

Он вытащил из шкатулки три свитка и разложил их веером на столе, как крупье. Ближайший свиток был перевязан алой лентой с ярлыком, на котором было написано: Incantatio. Ласло взял его и поднес к носу, как кубинскую сигару.

– Оригинальное заклинание, – промурлыкал он. – Чувствуются ноты крови, серы и слабый цитрусовый аккорд. – Он махнул свитком в сторону Нахалки. – Не хотите попробовать?

– Нет. Что в нем говорится?

Развернув пергамент, Ласло бросил на него беглый взгляд, потом в изумлении присмотрелся как следует. «Неужели оно все такое?» В панике он просмотрел документ, исписанный мелкими буквами. Столько гласных! В нормальном языке не может быть столько гласных. Это неприлично. Почему ведьма не могла проклясть их на классическом языке, вроде латинского или греческого?

– Э-э, у вас проблемы? – заговорила миссис Дрейкфорд.

– Нет, – покачал головой Ласло. – Просто… ну, никто из вас случайно не говорит на нидерландском языке?

Семь глаз уставились на него.

Ласло свернул свиток.

– Ничего страшного. Кому нужна вся эта чушь: «Взвейся ввысь, язык огня! Закипай, варись, стряпня!»[9] Претенциозная болтовня, вот что я вам скажу. Почему-то все ведьмы воображают себя поэтессами.

– Но, может быть, в заклинании содержится важная информация? – спросила миссис Дрейкфорд.

– Сомневаюсь, – сказал Ласло. – Но вы не волнуйтесь. У меня есть один знакомый, который без этого жить не может. Редкая порода. Настоящий ботан. Кроме того, все, что нам нужно в данный момент, – вот этот малыш. – И он помахал вторым свитком под названием Materia.

– Это уже лучше, – пробормотал он, развязав ленту и изучая текст. – Старый добрый английский язык, простой как…

И снова демон смолк и задумался.

– С вами все в порядке? – спросил Комок.

Ласло недовольно покосился на него.

– Естественно, – буркнул он. – Все отлично. Превосходно, лучше просто некуда…

– Но у вас лицо зеленое, – заметил Комок.

– Не надо преувеличивать. Просто этот список немного более… специфичен, чем мне казалось.

Произнося эти слова, Ласло заметил, что Мэгги наблюдает за ним. Ему не нравились эти серые глаза, похожие на две гальки. Слишком уж проницательные. Он собрался было попросить стакан воды, когда Нахалка выхватила у него свиток.

– Эй, – возмутился Ласло. – Отдайте.

– Это проклятие Дрейкфордов, – огрызнулась она. – Мы имеем право сами его прочитать.

– Мэгги, – строго произнесла миссис Дрейкфорд. Ласло не понимал, зачем она сотрясает воздух. Ему было ясно, что Нахалка уже вылетела из гнезда. Если не в буквальном смысле, то в интеллектуальном. Скоро она будет питаться лапшой быстрого приготовления, покупать галогеновые напольные светильники и не сможет оплатить аренду квартиры.

И верно, Мэгги, не обращая внимания на мать, принялась читать.

– Это список того, что нам потребуется, – энергично сказала она. – «Нечаянный дар, любви сувенир, ненавистный кошмар»… – Она поморщилась. – «Останки святых»?

Ласло поднял глаза к потолку. Люди – такие невежды.

– Священная реликвия, – объяснил он.

– «Самоцветы короны»…

– Королевские побрякушки, – сказал Ласло.

– «Волшебный огонь»?

– Магический предмет, – зевнул он.

Мэгги в явном раздражении оглядела присутствующих.

– Самоцветы короны? – воскликнула она. – Магический предмет? Где, черт возьми, нам раздобыть все это?

Ласло забрал свиток.

– Предоставьте это мне. И не мешало бы проявить немного уважения. В конце концов, я демон.

Мальчишка выпрямился на стуле.

– Демон? Да вы шутите.

– И не думал.

Мэгги презрительно ухмыльнулась.

– Демон? Ради всего святого. Если ты – демон, докажи это.

Ласло презрительно ухмыльнулся в ответ.

– Послушай, Китнисс[10], я не должен тебе ничего «доказывать». Мы что, в песочнице? Поверь – перед тобой демон. Третьего класса, благодарю покорно.

Мальчишка теперь разглядывал Ласло с нескрываемым интересом, как будто он, Ласло, был какой-то экзотической бабочкой. Это немного нервировало.

– А сколько всего классов демонов существует? – спросил он. – Третий класс – это высокий ранг?

– Неважно, – быстро ответил Ласло. – Сейчас важно одно: остановить действие проклятия, пока оно не превратило твоего отца в кусок консервированной ветчины. – Он поднял пергамент так, чтобы все его видели. – Да, согласен, необычный список покупок, но и покупатель перед вами необычный. Я могу показать вам, где все это раздобыть. Вам всего-навсего нужно будет собрать необходимые ингредиенты и следовать рецепту ведьмы.

– И где же этот рецепт? – поинтересовалась Мэгги. – Я вижу только список.

Укоризненно поцокав языком, Ласло перечитал документ еще раз. Ничего, хотя бы отдаленно напоминающего инструкции. Он взялся за третий и последний документ, список с ярлыком Cruciati. Ничего. Там всего лишь перечислялись кары, которым подвергались носители проклятия.

Ласло положил свиток на стол. В тот момент ему не давали покоя три проблемы. Во-первых, эта шустрая Мэгги, которая постоянно лезла не в свое дело. Во-вторых, ее странноватый братец, у которого был такой взгляд, словно ему не терпелось приколоть Ласло булавкой к пробковой доске. А третью проблему он создал себе сам. Ласло понял, что ему следовало бы изучить содержимое ящика, прежде чем заявляться к этой деревенщине. А теперь придется импровизировать. К счастью, импровизации были его специальностью. Однако, открыв рот, Ласло перехватил острый взгляд мамаши.

– Что? – спросил он.

– Вы действительно демон?

– Да, я демон. Что-то не так?

– Может быть.

Ласло откинулся на стуле и сцепил пальцы.

– Вы сейчас собираетесь мне сообщить, что недолюбливаете демонов?

– По-моему, большинство людей их недолюбливают.

– К умным людям это не относится, – заявил Ласло. – К тем, которые понимают, что мы просто независимые существа и не любим, когда нам приказывают. На самом деле, демоны мало чем отличаются от ваших отцов-пилигримов, которым посвящен День благодарения. Почему никто не устроит праздник в мою честь, черт побери?

– Разве Хеллоуин не считается? – спросил Комок.

Ласло не удостоил его ответом: он не сводил взгляда с лица миссис Дрейкфорд. Если она нашла его аргумент убедительным, она ничем этого не показывала.

– Откуда нам знать, что вам можно доверять? – спросила она.

Он пожал плечами.

– Ниоткуда. Но у меня своя корысть. Завершение проклятия принесет мне кое-какие бонусы, но это ничто по сравнению с вашей выгодой. Разве вы не хотите вернуть мужа, миссис Дрейкфорд? Не будете лучше спать по ночам, зная, что ваша дерзкая дочка и не по годам развитой сын избавлены от участи, уготованной всем Дрейкфордам? Я собираюсь дать вам этот шанс. И вы отвергнете мое предложение только потому, что я оказался демоном? Вы меня извините, но это слегка отдает расизмом.

Купилась ли она на его речи? Ласло не мог сказать. Этой женщине только в покер играть. Наконец, миссис Дрейкфорд вздохнула.

– Ну хорошо, – сказала она. – Допустим, мы сумеем достать все, что перечислено в вашем списке, что нам делать дальше? Чего добивалась эта ведьма?

Ласло потер руки.

– Вы нацелены на результат. Мне это нравится. Итак, поскольку, как мы все видим, инструкций в шкатулке нет, предполагаю, что они оставлены на этом вашем Ведьмином Камне. На нем имеются какие-нибудь надписи? Загадочные письмена?

– Мы стараемся держаться от него подальше, – сказала Мэгги. – Эта часть леса производит неприятное впечатление.

Ласло с понимающим видом кивнул.

– Обычное дело, когда речь идет о предметах, имеющих отношение к проклятиям. В большом городе мы в таком случае говорим, мол, «мурашки по коже».

Миссис Дрейкфорд прищурилась.

– «Мурашки» здесь ни при чем, мистер Ласло. С тем камнем что-то не так. В нем обитает зло.

Раздался новый голос. Слов было почти не разобрать, потому что у говорившего распух язык.

– Они… зовут меня.

Все обернулись к мистеру Дрейкфорду, который теребил край рубашки.

– Кто зовет тебя, Билл? – мягко спросила жена.

Он с трудом ворочал языком.

– Дрейкфорды… Сны…

Ласло небрежным жестом отмахнулся от этой драмы.

– Стандартное явление, – пояснил он. – Как пытается вам сообщить мой друг с нарушениями речи, после смерти проклятие не перестает действовать. Если бы люди могли обмануть судьбу, просто уйдя из жизни, я и мои коллеги остались бы без работы.

Мэгги Дрейкфорд побледнела. На мгновение жесткое, волевое выражение сошло с ее лица. Девушка выглядела совсем юной, уязвимой, как будто кто-то затоптал искру в ее душе. Хорошо, подумал Ласло. Может быть, теперь ему окажут подобающее уважение.

Она повернулась к отцу.

– Значит, они страдают? Дедушка, дядя Дейв и все остальные? После всех мучений на земле они все равно не нашли покоя?

Ласло решил надавить на нее.

– Никаких шансов. Как я только что сказал, ПСП – то есть посмертные пытки – являются стандартным условием большинства проклятий. Вы еще не видели самых интересных. Один из моих коллег занимается проклятием, которое…

Мэгги стукнула по столу кулаком.

– Мы должны с этим покончить.

«Вот и искра вновь разгорелась», – коварно заметил про себя Ласло. Сначала он разозлился – малолетка не дала ему рассказать любимый анекдот, мрачный, но с прикольным концом. Есть ли что-нибудь на свете хуже смелого человека? Вряд ли. С другой стороны, смелость можно использовать в своих целях. Мэгги хотела стать героиней. Дьявол побери, да в глубине души она просто жаждала стать героиней. Что ж, Ласло всегда рад помочь молодой леди воплотить ее мечты в жизнь…

Демон в ответ тоже грохнул кулаком по столешнице.

– Вот это я понимаю! Именно решимость и готовность перейти к делу освободят эту семью. Давайте-ка взглянем на ваш Ведьмин Камень. У меня хорошее предчувствие…

Глава 7. Чернобыль

В экспедицию отправились трое.

Местность вокруг Ведьминого Камня была сильно заболочена, поэтому мистер Дрейкфорд с мальчишкой – Толчок или Сачок, Ласло не запомнил его имени – остались на ферме. А Ласло и дамы углубились в чащу, освещая себе путь старинными ручными фонарями и более современными карманными фонариками на батарейках. Мамаша также взяла с собой пушку, отчего Ласло чувствовал себя несколько неуютно. Дробь была нипочем оборотням, но на низших демонов она действовала прекрасно. Даже шипы причиняли Ласло боль. Он узнал это на собственном опыте, когда однажды совершал кражу в престижном курортном районе Хэмптонс.

Событие оставило приятные воспоминания. Да, выпрыгнув из окна второго этажа, он угодил прямо в розовый куст. И нет, его самооценка не повысилась после того, как он нелепо размахивал руками и ногами и верещал от боли на глазах у сенатора и группы его преданных жертвователей. Но в целом это был волшебный вечер. Начиная с сопрано и заканчивая шампанским. Конечно, Ласло пришлось, спасаясь бегством, запрыгнуть в вагон движущегося товарного поезда, груженного углем, но зато никто не угрожал швырнуть его в тигель. Никакие там Инспекторы не предъявляли невыполнимых требований, не считали минуты до того, как превратят его в сироп. Причем с разрешения его отца, ни больше ни меньше!

Ласло до сих пор не мог поверить в то, что отец отдал его на съедение Андровору. Жизнь – несправедливая штука.

Он прикоснулся к карману пиджака, в котором лежали песочные часы. На них ничто не действовало. Он переворачивал их вверх ногами, тряс их всячески, даже поколдовал немного – результат был нулевой. Десять тысяч песчинок, и ни одна не подчинялась закону всемирного тяготения. Даже если бы Ласло запустил эту дрянь в космос, это ему не помогло бы. Каждую минуту очередная песчинка проваливалась в нижнюю колбу. Ласло знал: когда все песчинки окажутся там, ему придет конец.

Ласло еще раз мысленно прошелся по плану. Сейчас он уже решил, что проще было изготовить какие-нибудь фальшивые документы, в которых говорилось бы, что избавиться от проклятия проще простого. С другой стороны, это могло выйти боком. Эти Дрейкфорды были умнее, чем он предполагал, и, наверное, не поверили бы ему, если бы решение проблемы выглядело элементарным. В любом случае было уже поздно: Смелая Девица видела список. И что это был за список! Ласло до сих пор не мог сообразить, где достать требуемое. Нужно как можно быстрее связаться с Димитрием. Если кто-то и знает, где добыть всякие экзотические редкости, так это Димитрий…

Чей-то голос отвлек его от размышлений. Подняв голову, Ласло увидел рядом с собой Мэгги Дрейкфорд. Фонарь освещал ее снизу, придавая ей вид злобного или, по крайней мере, недовольного зайца.

– Что ты сказала? – спросил Ласло.

– Кто такой Димитрий?

– Кто?

– Димитрий. Ты все бормочешь это имя.

– Никто, – отрезал Ласло. – Друг. – Он вытянул шею и огляделся. – Ну, так где же этот Ведьмин Камень? Мои туфли погибают в вашем болоте.

Смелая Девица посветила на его «гуччи».

– Какая жалость.

– Уже недалеко, – сказала миссис Дрейкфорд. – Нужно перебраться через ручей и еще немного пройти.

Ласло напряг зрение; узкая полоска воды блестела в лунном свете примерно в ста метрах впереди. За ручьем чернел лес, непроницаемый даже для глаз Ласло, которые воспринимали более широкий спектр излучения, чем человеческие глаза.

А потом он ощутил это.

Потрясение было таким сильным, что он замер на месте. Ласло в недоумении посмотрел на своих спутниц, чтобы узнать, почувствовали они что-нибудь или нет. Они смотрели на него в недоумении.

– Комар, – объяснил он и хлопнул себя по шее.

Но дело было вовсе не в комарах. Ласло испытывал странное покалывание во всем теле. Разум убеждал его повернуть назад. Идея казалась ему соблазнительной, пока он не вспомнил вопли Болтуна, плавившегося в раскаленной воронке. У Ласло не было выбора – надо было идти вперед. С каждым шагом двигаться становилось труднее, как будто он шагал по пояс в воде против течения. Он больше не чувствовал покалывания – теперь его кожа горела, как от солнечного ожога. То, что находилось в лесу, было не просто магическим.

Оно было радиоактивным.

Оно было опасным.

Ласло не на шутку перепугался, но в то же время ему стало любопытно. А Любопытство – Ласло представлял его в виде пышнотелой рыжеволосой красотки – было чувством, которому демон просто не мог сопротивляться. За долгие века оно – или она – не раз разбивала ему сердце и калечила тело. Из-за нее он испытывал унижения, разорялся, даже попадал в тюрьму. И все же, несмотря на эти предательства, Ласло любил ее страстно, глубоко и преданно. Любопытство делало жизнь интересной, что немаловажно для бессмертного существа. Эта соблазнительная дама причинила ему немало неприятностей, но он знал, что в любом случае откликнется на ее зов.

И вот сейчас она звала его.

«Что, во имя Ада, скрывается в этом лесу?» Наверное, Ласло в последний раз ощущал воздействие такой мощной энергии во время очередной церемонии введения в должность его отца. Когда он дошел до ручья, нервное напряжение достигло предела. Вообще-то, Ласло не любил проточную воду. Подобно большинству магических созданий, он чувствовал себя в ручье или в реке растерянным, дезориентированным. Но сейчас он едва заметил, что ступил в воду, – любопытство затмевало все. Его «гуччи» чавкали в грязи, но ему было все равно. Нечто необычное – нет, уникальное – ждало его впереди, и Ласло необходимо было это увидеть…

Когда они вошли в лес, ветви скрыли луну. Свет фонарей плясал на толстых стволах деревьев и зарослях подлеска. Земля была неровной, постоянно попадались кочки, под ногами пружинил слой опавших листьев, накопившихся за многие века. Дрейкфорды зажимали носы. Ласло скоро понял почему. Из почвы сочились какие-то миазмы, навязчивый сладковатый запах, смешанный с запахом смерти и разложения. Он потянулся за носовым платком.

Им пришлось пересечь еще несколько ручейков. В лесу их была целая сеть, они негромко журчали, извиваясь среди деревьев. Некоторые можно было перепрыгнуть, если поднапрячься. В других случаях приходилось применять старый добрый метод, переходить вброд по камням – в чем Смелая Девица весьма преуспела. Пока Ласло хрипел и кряхтел, Мэгги мгновенно преодолевала препятствие и бегом поднималась на противоположный берег, как резвая молодая лань. У него не раз возникало искушение подставить ей подножку.

Берег последнего ручья был самым крутым. Ласло почти вскарабкался наверх, когда корень, за который он ухватился, вырвался из земли. Он потянулся к какому-то валуну, вцепился в его скользкое основание, пытаясь ногой найти опору. Над ним качались фонари. Миссис Дрейкфорд протянула руку и тащила его, пока он не очутился на твердой земле. Буркнув что-то в знак благодарности, Ласло привалился к камню, чтобы перевести дух. Его поверхность была испещрена какими-то неровными зарубками.

Эмили Дрейкфорд

1781–1827

Оглядевшись, Ласло увидел похожие камни, торчавшие из земли, подобно гнилым зубам. Дюжины надгробий располагались в виде концентрических кругов вокруг весьма зловещего объекта, который находился на вершине холма, среди мертвых деревьев и густого кустарника.

Даже в самых смелых фантазиях Ласло не мог себе представить, что Ведьмин Камень настолько огромен.

Над могилами нависла черная скала высотой не меньше двенадцати метров. Ласло, как загипнотизированный, рассматривал причудливый силуэт, похожий на застывший фонтан лавы. Он не мог бы сказать, образовалась ли скала в результате естественных процессов или была плодом фантазии скульптора. Все, что он знал, – это то, что при взгляде на камень он испытал приступ страха, до сих пор неведомого ему. Что представлял собой Ведьмин Камень? Скульптуру? Святыню? Поднимаясь на холм, Ласло шел по спирали, чтобы рассмотреть Ведьмин Камень со всех сторон. С одного ракурса он напоминал руку скелета; с других – набор каких-то инопланетных волынок или доисторическое морское чудовище, поднявшееся из океанских глубин и выброшенное на берег. Эта гребаная штука сбивала его с толку. Что это за камень такой, черт бы его побрал?

– Ну? – выжидающе спросила миссис Дрейкфорд.

Ласло откашлялся.

– Конечно, не Бернини.

– Но что это такое? – нетерпеливо воскликнула Мэгги. – Чем здесь занималась эта ведьма?

«Хороший вопрос». Ласло попросил у миссис Дрейкфорд ручной фонарик и снова обошел камень. Тонкий луч метался по причудливым, странным изгибам и изломанным плоскостям. Ласло категорически не нравилась эта штука: от нее так и разило злом и опасностью. Он сделал несколько фотографий на телефон. Он не заметил никаких надписей или символов, но нижняя часть камня, которая больше напоминала творение человеческих рук, была сплошь покрыта ползучими растениями. Он обернулся к Мэгги.

– Будь добра, убери это.

– А ты собираешься участвовать?

Ласло ткнул себя в грудь большим пальцем:

– Я – менеджер. Ты – рабочая сила. Давай, по-быстрому.

Мэгги явно собиралась возразить, но ее мать прислонила дробовик к соседнему надгробию и начала выдирать из земли сорняки. Мэгги присоединилась к ней, и вдвоем они быстро расчистили основание Ведьминого Камня, а вонючие гнилые стебли сложили в стороне. Запахи и окружающий пейзаж вернули Ласло в прошлое, когда он занимался разграблением могил – впрочем, этот период был непродолжительным, закончился небольшими неприятностями и взаимодействием с местным медицинским колледжем. Поправив носовой платок, прикрывавший нос, демон посветил фонариком на поверхность, расчищенную Дрейкфордами. Но кроме грязи и лишайника, там не было ничего…

Погодите.

Ласло подошел к границе очищенного участка и подергал за полусгнившее растение. Плеть легко подалась, открыв какие-то буквы или символы. К несчастью, надписи были наполовину стерты временем, и Ласло не мог их прочесть. К тому же лингвист из него был неважный.

– Сюда, – позвал он. – Уберите остальное.

Пока Дрейкфорды рвали и выдергивали из земли вьющиеся растения, Ласло посветил фонариком в сторону леса. Атмосфера изменилась. Воздух словно вибрировал, но в нем чувствовалась какая-то другая энергия, не та первобытная сила, что исходила от Ведьминого Камня. Наполненная эмоциями, как будто источником ее служили разумные существа. Существа, наблюдавшие за Ласло и женщинами. С нехорошими намерениями.

– Быстрее, – прошипел он и сделал еще одно фото.

За плющом и прочими сорняками скрывалась грубая чаша или даже бассейн диаметром в несколько метров. При виде ее Ласло содрогнулся. С того места, где он стоял, эта штука походила на разинутый рот, вырезанный в камне. Он сфотографировал его.

– Что это? – прошептала миссис Дрейкфорд, тревожно глядя на «чашу».