Ненависть по расчету

– Иди к черту, – тихо рычу я и прохожу мимо.

Ужин – это пытка. Каждое блюдо, каждое слово, каждый взгляд пропитаны напряжением. Отец и Петр Волков обсуждают детали слияния компаний, их голоса ровные, сдержанные, но в них слышится скрытая враждебность. Они говорят о процентах, долях, активах, как будто речь идет о бездушных предметах. Их разговор – холодный, расчетливый балет.

Матери, Ирина и моя мама, заняты беседами о свадьбе. Они обсуждают цвет платья, место торжества, список гостей. Их голоса теплые, но разговор пропитан лишь формальным вежливым обменом фразами. Они говорят о будущем празднике, как о деловом собрании. Я вижу в их глазах лицемерие и расчетливость.

Влад молчит, едва трогает еду, его взгляд холодный и наблюдательный. Он наблюдает за всеми, за каждым жестом, за каждым словом. В его глазах ни капли жалости, ни сочувствия. Он заложник сделки. И я чувствую в его молчании протест, как и в своем сердце. Но протест бессильный, без выхода.

Я ем мало, стараясь не привлекать внимания. Каждый кусок прилипает к горлу, каждый глоток воды ощущается как удар. Я чувствую на себе взгляды. Взгляды полные оценки, расчета, враждебности. Я – фигура на доске, а они – гроссмейстеры, играющие в несправедливую игру.

В момент, когда обстановка становится невыносимой, я встаю из-за стола.

– Прошу прощения, – произношу я. – Мне нужно на воздух.

Не дожидаясь ответов, я выхожу из дома. На заднем дворе открывается вид на сад. Запахи цветов и земли опьяняют. Я прохожу вглубь сада, сажусь на лавочку. Руки трясутся от злости. Никогда не думала, что отец так легко испортит мне жизнь.

Пытаюсь сдержать слезы. Не покажу слабость. Я должна быть сильной. С гордо поднятой головой приму вызов. Я не прогнусь, даже если выйду замуж за Волкова. Этот брак останется формальностью. На бизнес плевать, но жить с ним я не собираюсь.

Все не так страшно. Потерпеть один день, играть счастливую новобрачную, а затем просто закроюсь в квартире. Пережить только месяц подготовки. Хорошо, что свадьбой будут заниматься наши матери. Меньше придется думать об этом.

Холодный вечерний воздух успокаивает. Аромат ночных цветов наполняет легкие, но не заглушает горечь.

Сижу на лавочке, сжимая подставку для цветов. Кажется, даже она не холоднее моего сердца. В дом возвращаться не хочется.

В темноте я чувствую чье-то присутствие. Сначала шелест листьев, потом шаги. Это Влад.

Он останавливается в нескольких шагах, освещенный луной и садовым фонарем. Его лицо неразборчиво, но взгляд тяжелый и напряженный. Молчание тянется.

– Устала от светских разговоров? – спрашивает он спокойно.

Я киваю, не произнося ни слова. Он садится рядом, между нами витает неловкое молчание. Я сжимаю подставку сильнее.

– Этот вечер полное дерьмо, – вздыхает он, глядя вдаль. – Я бы предпочел другое место и другие дела.

Я смотрю на него, хочу кричать, но сжимаю кулаки. Его слова – просто слова, он сам виновник ситуации.

– Мы оба не хотим этого брака, – продолжаю я. – Но что мы можем сделать?

– Ты могла отказаться, – фыркает он.

– Не могла, – твердо отвечаю я.

– Я выйду за тебя на радость нашим отцам, – говорю я горько. – Но жить с тобой не буду. Наш брак будет формальностью. Ты поселился на одной лестничной клетке со мной? Вот и будешь жить один в своей квартире, а я – в своей. Их заботит только брачный договор, не наша жизнь.

Я бросаю на него недовольный взгляд.

– Мне это на руку, как и тебе, – продолжаю уверенно. – Ты сможешь водить к себе девиц, а жена за соседней дверью ничего не скажет. Шикарно, правда?

Уголки его губ поднимаются, он внимательно смотрит на меня. Его рука ложится на мое колено.

– А как же первая брачная ночь? – мурлычет он мне в ухо.

Я сбрасываю его руку и отталкиваю локтем.

– Обойдешься, – фыркаю.

Его смех разрезает ночную тишину. Он откидывается на спинку скамейки, смотрит на меня с интересом.

– Интересный план, – говорит он. – Но твои родители не оценят формальность. И мои тоже. Они ждут чего-то традиционного.

Я сжимаю кулаки. Его слова горькие. Я представляю их реакцию и меня пробирает дрожь.

– Они не будут знать, – отвечаю твердо. – Будем выполнять формальности, но жить отдельно. Будем поддерживать образ счастливой пары. Раз мы оба не хотим брака, давай станем союзниками.

Он не возражает, его улыбка исчезает, сменяясь задумчивостью. Он смотрит на меня долго, и в его взгляде я вижу смесь интереса и уважения.

– Хорошо, Мирослава, – говорит он спокойно. – Пусть будет по-твоему. Формальный брак. Отдельная жизнь. В этом есть что-то…

Вставая с лавочки, он поднимает меня за руку. Его касание холодное, но сильное.

– Идем, – говорит он. – Твои родители уже собираются.

Мы идем к дому, не обмениваясь словами. Тишина напряжена, как натянутая струна. Его согласие успокоило меня.

Мои родители уже стоят на пороге, обсуждают дела с родителями Влада, не обращая на нас внимание.

– Мирослава, – произносит Ирина Владимировна. – Рада познакомиться. Вы с Владом отлично смотритесь вместе.

Она издевается? Я выдавливаю улыбку. Устала сопротивляться. Важно только то, что ничего не изменится, кроме штампа в паспорте.

– Вы не против, если я отвезу невесту домой? Я купил квартиру в этом же доме, нам по пути, – вдруг интересуется Влад у родителей.

Я хочу возразить, но понимаю, что это глупо. Я смотрю на родителей, надеясь, что они откажутся. Но этого, конечно же, не происходит.

Я вписываю в Волкова злющий взгляд и отправляюсь на выход, перебрасываясь парой фраз с его родителями. Он галантно открывает дверь машины, а я закатываю глаза, присаживаясь.

5 глава.

Неделя пролетела в водовороте отчетов, совещаний и бесконечной бумажной работы. Я старалась держаться подальше от мыслей о Владе и о предстоящей, призрачной пока, свадьбе.

За эти дни я не видела и не слышала ничего о женихе – ни звонка, ни сообщения, ни слухов. Это меня настораживало. Тишина казалась еще более пугающей, чем любой открытый конфликт. Хотя, Петр Волков частенько захаживает в офис. С приветственной улыбкой проходит мимо моего кабинета в кабинет отца. Меня не приглашают и это радует.

В четверг, когда наступило небольшое затишье в работе, Влад, все же появился. Я уже сижу как на иголках, как только увидела его за стеной. Неделю от него ничего не было слышно и это было великолепно. Но вот он, снова здесь.

– Соскучилась, жёнушка? – скалится, проходя в кабинет.

Поджимаю губы.

– Это была самая прекрасная неделя за последнее время, – говорю я, саркастично. – Неделя – без тебя.

Он улыбается и подходит к стеллажу с документами, делая вид, что внимательно изучает содержимое.

– И что, тебе даже не интересно, где я пропадал? – с такой же иронией, спрашивает он.

Я откидываюсь на спинку стула, скрещивая руки на груди.

– Если бы ты пропал без вести, я бы не заметила.

– Ладно, хватит обмениваться милостями, – говорит он, остановившись перед моим столом.

Его тон спокойный, почти равнодушным, но в его глазах я вижу нечто неясное, заставляющее меня насторожиться.

– Собирайся, нам нужно кое-куда съездить.

– Куда? – спрашиваю, поднимая бровь.

– Считай, что это сюрприз, – отвечает, уже поворачиваясь к двери. – У тебя пятнадцать минут. Жду в машине.

– У меня работа, – возражаю я.

На самом деле, я просто не хочу никуда с ним ехать. Что это еще за сюрприз? От него точно могут быть только неприятные.

– Не волнуйся, – безэмоционально произносит он. – Твоя многомиллионная сделка в пасьянсе никуда не убежит.

Я быстро захлопываю ноутбук. Как он все видит?

– Идём, Мирослава, не заставляй меня с позором, вытаскивать тебя отсюда силой.

– Иди к черту, – бросаю. – Скажи сначала куда мы поедем.

– Приедем и увидишь, – спокойно отвечает он.

Я не двигаюсь с места, протестуя. Он делает резкий рывок в мою сторону и я подскакиваю на месте.

– Ладно, ладно, – вскрикиваю. – Иду.

Он довольно ухмыляется. Я беру сумку и выхожу следом за ним. Взгляды сотрудников напрягают меня. Скоро все узнают, что я его невеста… Боже, надеюсь, меня убьют от зависти и мне не придется выходить замуж за этого идиота.

Недовольно плюхаюсь на пассажирское сиденье его черного, как смоль "Порше". Влад молча заводит машину, и мы трогаемся. Едем недолго. Он останавливается перед одним из самых роскошных ювелирных магазинов города. Название магазина "Brilliance", говорит само за себя.

Выйдя из машины, я скептически оглядываю здание. Влад, заметив мой взгляд, усмехается.

– Что? Не ожидала такого романтического свидания? – спрашивает он, наблюдая за моей реакцией.

– Романтическое свидание? В ювелирном магазине? – протягиваю я, изумленно вздымая бровь. – Ты дурак что-ли? Думаешь, я не в состоянии купить сама себе побрякушку?

Он пожимает плечами, его выражение лица остается непроницаемым.

– Конечно нет, Мирослава, – отвечает он, открывая дверь магазина. – Помолвочное кольцо. Наши отцы сегодня объявят всем о нашей помолвке.

Я останавливаюсь. Как сегодня? То есть, сегодня все знакомые, друзья и СМИ взорвутся слухами?

– Какого черта, я узнаю все последняя? – рычу я. – Как же мне это все надоело!

Влад мягко подталкивает меня за талию внутрь магазина.

– Не устраивай сцен, милая, – мурлычет он.

Роскошный интерьер магазина поражает воображение: мягкий свет, искрящиеся драгоценности, за стеклом витрин виднеются шедевры ювелирного искусства. Аромат дорогих духов витает в воздухе. Народу практически нет. Похоже, это индивидуальный визит.

Я чувствую себя неловко. Конечно, я далеко не простушка, дорогими украшениями не брезгую, но тут уж слишком все "кричащее".

– Господин Волков, – лепечет молодая девушка-консультант. – Добро пожаловать, все уже готово. Прошу, пройдемте за мной.

Я поднимаю бровь и одариваю заинтересованным взглядом Волкова. Тот будто чувствует себя в своей тарелке. Держится уверенно, будто привел выбирать кольцо действительно любимую невесту.

 Мы идём за девушкой куда-то вглубь магазина. Проходим за толстую металлическую дверь в маленькую комнату, увешанную зеркалами. Посередине стоит столик, по бокам – два диванчика. Замечаю на столе подставки с различными видами колец, разных форм и размеров. Наверное, они все сделаны на заказ.

 Девушка дружелюбно предлагает нам напитки, не сводя взгляда с Волкова. Тот жестом указывает ей оставить нас и садится на диван.

 Я вздыхаю и сажусь напротив, даже не вглядываясь в кольца.

– Я смотрю, ты тут уже званный гость, – фыркаю. – Каждую неделю водишь сюда невест за кольцами?

 Влад усмехается:

– Действительно хочешь знать?

 Морщусь и качаю головой. Нет уж, спасибо.

 Его взгляд скользит по ряду изящных коробочек, каждая из которых хранит в себе драгоценность. Он указывает на кольца на столе, жестом предлагая мне выбирать.

 Смотрю на них без особого энтузиазма – блеск бриллиантов не зажигает во мне никакого восторга. Все эти сверкающие камни кажутся мне одинаковыми, лишенными индивидуальности.

 Медленно, почти безразлично, я протягиваю руку и выбираю самое незаметное кольцо – тонкая платиновая полоска с крошечным, едва различимым бриллиантом. Простое, почти скромное.

 Влад даже не всматривается, сразу же ведёт головой.

– Мирослава, – проговаривает с расстановкой. – Я понимаю, что ты хочешь продемонстрировать свое безразличие к этой помолвке, к этому… фарсу. Но мои подарки не могут быть такими же скромными, как твои чувства.

 Он кладет кольцо обратно на подставку. Резким движением отодвигает подносы с простыми кольцами и указывает на другой ряд – там лежат украшения более масштабные, заметные, с огромными сверкающими камнями. И это уже не просто кольца, а настоящие произведения ювелирного искусства.

– Выбирай ещё раз, – говорит он, голос его звучит еще тверже, более уверенно. – И на этот раз выбирай то, что достойно нашей… скажем так, предстоящей церемонии. Это не просто кольцо, Мирослава, это заявление. Заявление о нашем союзе. И я не позволю ему быть посредственным.

– Тогда выбирай сам, – фыркаю я. – По «статусу». Мне все равно, какое именно кольцо я буду ненавидеть.

 Влад молчит несколько секунд, пристально изучая меня. Затем неожиданно улыбается – холодная, остроумная улыбка, которая не доходит до глаз.

– Хорошо, – протягивает он. – Какой камень тебе нравится?

– Танзанит, – отвечаю вкрадчиво. – Пурпурный.

 Знаю, что здесь нет украшений с ним. Очень редкий камень. Влад понимает, что угодить мне не получится.

 Он берет с подставки кольцо – оно массивно, из белого золота, с крупным бриллиантом в огранке «маркиз». Камень искрится, переливаясь всеми цветами радуги под светом. Это не просто украшение, это символ богатства и власти.

– Вот это, – говорит он, показывая мне кольцо. – Более соответствует нашему положению. И, что более важно, более соответствует тому, что я хочу сказать этим выбором.

 Я беру кольцо, рассматриваю его. Оно тяжелое, холодное на ощупь. Оно, несомненно, красиво, даже несмотря на свою вычурность, но понимаю, что Влад прав – это заявление. Заявление о том, что он не намерен играть по моим правилам. Что он будет диктовать условия этой игры, несмотря на мое видимое безразличие.

– Ты слишком самоуверен, Влад, – говорю я, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно, ровно. – Неужели ты думаешь, что сможешь меня сломить?

– Я не пытаюсь тебя сломить, Мирослава, – отвечает он, голос его мягче, чем раньше. – Я просто хочу, чтобы ты поняла: это не просто игра. Это бизнес. А в бизнесе всегда есть победители и проигравшие. И я не собираюсь проигрывать.

 Он поднимается, берет мою руку и надевает кольцо.

– Хорошо, – говорю я, и мой голос звучит неожиданно тихо, почти шепотом. – Но помни, Влад, это не значит, что я сдаюсь. Это значит, что я начинаю играть. И я буду играть по-своему.

 Он лишь одаривает меня улыбкой. Моя рука все еще в его. Он медленно подносит ее к своим губам и нарочито нежно целует. Вживается в роль?

– Идем, невеста, – шепчет он. – Пора на наше первое представление. Отцы устраивают помолвку в нашем доме. Приглашено очень много важных людей. Надеюсь, ты готова продемонстрировать свою «великолепную» актерскую игру?

– Готова, – уверенно произношу я. – Но если ты позволишь себе лишнее, я ударю тебя.

– Запретный плод сладок, – улыбается он.

 Я выбираю наряд из последней коллекции дизайнера – изумрудно-зеленое платье с глубоким декольте, вышитое золотыми нитями. К нему – классические туфли на высоком каблуке и драгоценности, подбирая украшения так, чтобы они дополняли, а не затмевали внушительное кольцо.

 Я трачу на это больше времени, чем ожидала, но результат стоит того. Глядя в зеркало, я вижу не просто девушку, я вижу женщину, которая знает себе цену. Женщину, которая не боится ничего.

 Мы с Владом пересекаемся в коридоре, одновременно выходя из квартир. Его черный смокинг сидит на нём идеально – он выглядит потрясающе, но его лицо лишено всякого выражения. Он как статуя – красивая, но холодная.

 Мы встречаемся взглядами и несколько секунд молча рассматриваем друг друга. В его зелёных глазах, почти таких же, как мое платье, я вижу тот же самый интерес, что и в своих. Но мы скрываем его за масками безразличия.

 Я делаю первый шаг. Не улыбаюсь, не говорю ничего. Просто иду к лифту. И в этом моём действии – вызов. Вызов не только ему, но и самой себе.

– Что будет на помолвке? – спрашиваю его, когда мы уже сидим в машине.

– Родственники, друзья, коллеги, партнёры, папарацци, – перечисляет он. – Все они должны узнать о нашей помолвке, а также о слиянии компаний и окончании войны между империями.

 Особняк Волковых поражает своим размахом. Даже на подъезде я понимаю, что это не просто вечеринка, а грандиозное событие.

 Фонтаны света льются из огромных окон, музыка, глухая и ритмичная, доносится издалека. Перед домом выстроились десятки лимузинов, а на парковке блестят хромированные детали дорогих автомобилей.

 Влад, сохраняя своё каменное выражение лица, ведёт меня по красиво выложенной каменной дорожке, словно по минному полю.

 Фотографы щелкают затворами, вспышки слепят глаза, журналисты кричат что-то неразборчивое. Я чувствую, как напряжение нарастает, но стараюсь не показывать виду.

Внутри особняк еще более впечатляет. Роскошь здесь не просто демонстрируется, а буквально витает в воздухе. Золото, хрусталь, шелка – всё сверкает и переливается. Они явно готовились к этому приему.

Гостей невероятно много: элегантные дамы в вечерних платьях, строгие мужчины в смокингах. Я вижу отца, его лицо напряжено, он окидывает меня оценивающим взглядом.

Петр встречает нас с широкой, несколько лицемерной, улыбкой. Его глаза, однако, выдают скрытую напряженность.

Мы оказываемся в центре внимания. Все глаза обращены на нас. Влад, как будто почувствовав мой внутренний дискомфорт, сжимает мою руку – лёгкое, почти незаметное прикосновение, но достаточно сильное, чтобы я поняла: он здесь, он рядом, и он готов помочь, если что-то пойдет не по плану.

В этот момент я понимаю, что мы играем в опасную игру, где ставки невероятно высоки. Но мы играем хорошо. Мы улыбаемся, шутим, изредка обмениваемся короткими, почти незаметными взглядами, которые говорят о многом больше, чем наши слова.

Мы влюбленная пара – роль, которую мы, на удивление, играем безупречно. На какое-то время это убеждает даже меня. Воздух наполнен напряжением, но мы с Владом словно созданы для этой роли. Наши взгляды встречаются, и в них читается молчаливое понимание – мы отлично справляемся.

6 глава.

Вечер продолжается. Шампанское льётся рекой, закуски – произведение искусства, музыка заставляет двигаться даже самых чопорных гостей.

Мы с Владом, придерживаясь нашей тщательно выстроенной роли, плавно перемещаемся по залу, общаясь с родителями, друзьями, какими-то дальними родственниками Влада и случайными гостями.

По кругу рассказываем историю, о неожиданной любви с первого взгляда на одной вечеринке. Мы тщательно продумали легенду на случай вопросов. Не понимаю почему, но всё должно выглядеть так, что перемирие кланов возникло из-за любви наследников, а не расчётливого хода.

Влад, кажется, чувствует себя в своей тарелке. Его шутки едки и уместны, его комплименты искусны и не слишком навязчивы. Я наблюдаю за ним, постепенно сбрасывая напускную напряжённость.

В один момент отец подзывает меня к себе. Его лицо строго, но в глазах я вижу что-то вроде… гордости?

– Мирослава, – его голос спокоен, но в нём слышится стальная нотка. – Ты удивляешь меня. Прекрасно держишься.

– Благодарю, отец, – отвечаю я, стараясь, чтобы мой тон был ровным и спокойным. – Стараюсь, как могу.

– Стараться мало, Мирослава. Это больше, чем просто показуха. Это наше будущее. И будущее компании. – он делает паузу, вглядываясь в моё лицо. – Надеюсь, ты не задумала ничего, что сможет помешать нашим планам?

– Папа, – начинаю я, стараясь выбрать слова внимательно. – Я выйду замуж за Волкова, будь спокоен.

Его брови сходятся на переносице. Он смотрит на меня долго и внимательно, и в его взгляде я вижу смесь раздражения и недоверчивости.

– Спокойствие нам только снится, – наконец, отвечает он.

В центр зала выходит Волков старший. Он выглядит очень довольным. Привлекает к себе внимание, постукивая по бокалу. Его голос, громкий и уверенный, раздаётся по всему залу.

– Друзья, партнёры, уважаемые гости! Сегодня – знаменательный день! Мы не только отмечаем помолвку наших прекрасных детей Владислава и Мирославы, но и окончание войны между двумя империями, – он делает паузу, наслаждаясь вниманием. – После многих лет соперничества мы, семья Волковых и семья Ильинских, пришли к взаимовыгодному соглашению! Мы объявляем о полном слиянии наших компаний "Ильинский Групп" и "Волков Индастриз".

Шум в зале возрастает. Шепот, восклицания, все обмениваются взглядами, обсуждая новость. Я наблюдаю за реакцией гостей, стараясь не выдавать своих чувств. Внутри меня бурлят противоречивые эмоции.

Отец присоединяется к Волкову. Его лицо строго, но в глазах проскальзывает удовлетворение.

– Это решение было принято нелегко, – говорит он, его голос звучит более мягко, чем обычно. – Но в этом нам помог неожиданный союз наших детей. И я уверен, что это будет отличное начало не только новой ячейки общества, но и новой, объединённой и более сильной империи.

Он поворачивается к Петру, и между ними происходит нечто необычное. Двое заклятых врагов, мужчины, между которыми годы прошли в борьбе и ненависти, удивительно крепко жмут друг другу руки.

Торжественная речь моего отца, его слова о «взаимовыгодном сотрудничестве» и «беспрецедентных высотах» звучат далеко не так убедительно, как хотелось бы. Я слышу их, но не воспринимаю.

Мой взгляд прикован к Владу. Его лицо невозмутимо, но я замечаю тонкую игру мышц вокруг его рта – держится от язвительной шутки? Или хлебало трескается?

После официальной части праздник продолжается. Музыка становится громче, гости общаются в шумных группах.

Влад нежно сжимает мою руку, привлекая меня к себе. На миг наши взгляды встречаются, и я вижу в его глазах что-то похожее на искру… чего? Интереса? Или это всё также часть игры?

Тихо, чтобы не привлечь внимание, Влад наклоняется ко мне. Его голос приглушённый, едва слышный над шумом праздника:

– Прекрасно играешь, кошка.

Я отвечаю ему ещё тише:

– Ты тоже не плох.

– А я и не играю, – улыбается он. – Мне моя невеста очень даже по вкусу.

Его руки нагло ложатся на мою талию. Я продолжаю невозмутимо улыбаться.

– Ты же помнишь, что я обещала тебя ударить? – шепчу я. – Убери руки, пока я не использовала на тебе несколько болевых приёмов, прямо под камерами.

Влад улыбается ещё шире.

– Соблазнительная дерзость, – произносит он.

Наш разговор прерывает молодая девушка – стройная блондинка с искусственно надутыми губами и вызывающе ярким макияжем. Она подходит к нам, её взгляд целенаправленно останавливается на мне. Что-то в её манере держаться напоминает назойливую осу.

– Госпожа Ильинская, – произносит она, её голос слишком сладкий, приторный. – Как же вам удаётся держаться так великолепно? Я бы на вашем месте уже просто умерла от волнения перед такой свадьбой. И кольцо… просто чудо. Конечно, Владислав никогда не скупится…

Попрошайка, что ли? Снять и отдать? Ещё чуть-чуть и у неё слюни потекут. Только не ясно, на кольцо или на Волкова.

– Благодарю, – отвечаю, стараясь сохранять ровный тон. – Прошу прощения, но, кажется, мы не знакомы. Я вас не помню.

– Я Алина, – представляется девушка, её улыбка становится ещё шире, но в глазах проскакивает что-то недоброе. – Дочка Валентина Козлова. Вы должны были слышать о моём отце.

Её слова звучат как невинное представление, но в них я слышу подтекст. Она намеренно упоминает своего отца, чтобы подчеркнуть свой статус и значение. А в моей голове мелькает только: Валентин Козлов… Кто это вообще?

– Приятно познакомиться, госпожа Козлова, – говорю я, стараясь не выдать своего раздражения.

Фамилия, конечно… благородная… Специально выделяю. Нашла перед кем выпендриваться папашей.

Прежде чем девушка может что-либо ответить, Влад берёт слово. Я вижу по его глазам, что он оценил мою иронию.

– Алина, – говорит он, его взгляд холодный и отстранённый. – Я думаю, Мирослава устала. Нам нужно отдохнуть.

Он берёт мою руку и мягко, но решительно ведёт меня прочь. Алина остаётся стоять на месте, её лицо выражает смесь удивления и разочарования.

Когда мы отходим на безопасное расстояние, Влад останавливается.

– Знакомая? – спрашиваю я, приподнимая бровь.

– Бывшая знакомая, – отвечает он, его улыбка едва заметна. – Её отец очень хотел женить меня на ней. Не удалось.

Я смеюсь, не скрывая своей иронии.