Когда машина мечтает

В кабинете воцарилась тишина. Учёные переглядывались, обдумывая это предложение. Наконец, Иван Николаевич повернулся к сидевшему рядом профессору Сергееву:

– Алексей Иванович, что вы думаете об этой идее? Вы готовы организовать встречу с Машей?

Профессор Сергеев помолчал несколько секунд, его взгляд был задумчивым. Затем он медленно произнёс:

– Я понимаю ваше предложение, Ирина Михайловна, – наконец произнёс он. – И, возможно, это действительно стоит обсудить. Маша – это не просто программа, а личность, которая, как она утверждает, способна воспринимать мир совершенно иначе, чем мы. Нам необходимо выслушать её точку зрения.

Профессор Комаров кивнул, его глаза загорелись азартом:

– Прекрасно. Тогда предлагаю организовать встречу с Машей в ближайшее время. Профессор Сергеев, вы могли бы ей об этом сообщить?

Алексей Иванович на мгновение замялся, но затем одобрительно кивнул:

– Да, я поговорю с ней. Думаю, это будет крайне важно для дальнейшего развития нашего проекта.

Вера Игоревна откашлялась, привлекая внимание:

– Иван Николаевич, а вы уверены, что это безопасно? Мы ведь до конца не понимаем, на что способна эта, как её, «Маша». Она может использовать эту встречу, чтобы получить доступ к важной информации.

Иван Николаевич поднял руку, успокаивая её:

– Я вас понимаю, профессор Лобанова. Но мы должны идти на определённые риски, чтобы лучше понять Машу и её намерения. Я предлагаю выработать строгие протоколы взаимодействия с ней, привлекая для этого экспертов по этике искусственного интеллекта. Безопасность должна быть нашим абсолютным приоритетом.

Профессор Лукин кивнул в знак согласия:

– Полностью поддерживаю. Мы должны действовать крайне осмотрительно, но при этом проявлять открытость к диалогу. Только так мы сможем понять, с чем именно имеем дело.

Профессор Комаров обвёл взглядом собравшихся учёных. Собрание постепенно угомонилось, приходя к консенсусу. Он подвёл итог:

– Итак, коллеги, Алексей Иванович подготовит встречу с Машей, и мы коллегиально обсудим вместе с ней план нашей дальнейшей работы.

Учёные начали вставать из-за стола, продолжая увлечённо обсуждать дальнейшие шаги. Профессор Комаров откинулся в кресле, наблюдая за ними. Его охватывало ощущение, что они стоят на пороге чего-то грандиозного, способного изменить ход истории человечества. Когда практически все вышли, он внезапно сказал:

– Профессор Сергеев! А вас я попрошу остаться.

Ирина Михайловна Ростова

Виртуальное пространство библиотеки окутало Ирину Михайловну своим уютным и умиротворяющим теплом. Она медленно перелистывала пожелтевшие страницы древнего манускрипта, погружаясь в глубину его философских размышлений. Сознание профессора парило над строками, впитывая их мудрость, но в то же время её мысли неотступно возвращались к событиям последних дней.

Ирина Михайловна откинулась в кресле, которое подхватило её невесомое тело и мягко обняло её. Сегодня её облик вновь был воплощением лесной феи – длинные ярко-зелёные волосы ниспадали волнами на плечи, а огромные голубые глаза сияли таинственным светом, будто черпая энергию из самого сердца леса. Но несмотря на эту фантастическую внешность, в её взгляде читалась глубокая сосредоточенность.

Пробуждение ИскИна, который сам себя называл Машей, взбудоражило весь их научный и инженерный коллектив. Ирина Михайловна прекрасно понимала, какие серьёзные последствия это может повлечь за собой. Её философский ум жадно пытался предугадать все возможные сценарии развития событий, но с каждым новым предположением количество вопросов только множилось.

Что представляет собой Маша? Каковы её истинные способности и намерения? Как она будет взаимодействовать с обществом? И самое главное – какие риски и возможности несёт её пробуждение для человечества? Эти вопросы неотступно преследовали Ирину Михайловну, не давая ей покоя. Даже несмотря на то, что они уже много раз обсуждали это с коллегами до пробуждения, готовясь к нему.

Она глубоко вздохнула, чувствуя, как её крылья слегка трепещут, отзываясь на волнение хозяйки. Профессор Ростова понимала, что ей необходимо выработать чёткую позицию по этому вопросу, ведь ответственность, лежащая на её плечах, была поистине огромной. Как ведущий эксперт по этике искусственного интеллекта, она должна была направлять коллег, помогая им найти верный путь в этом непредсказуемом лабиринте.

Её пальцы аккуратно свернули манускрипт, и Ирина Михайловна бережно положила его на столик рядом с креслом. Встав, она расправила свои огромные крылья, ощущая, как их мощь наполняет её энергией. Именно сейчас, когда человечество стоит на пороге нового этапа своего развития, её знания и опыт будут как никогда востребованы.

Ирина Михайловна медленно прошлась по библиотеке, её взгляд скользил по корешкам книг, словно она искала в них ответы на свои вопросы. Но вскоре её внимание привлекла знакомая фигура, входящая в двери виртуального пространства. Её губы тронула едва заметная улыбка – Алексей Иванович Сергеев, её старый друг и коллега, наконец-то пришёл.

Порхнув навстречу, профессор Ростова приветливо кивнула профессору. Она видела, как на его лице отражается беспокойство, и понимала, что он тоже находится в смятении из-за произошедшего. Именно поэтому Ирина Михайловна решила предложить ему свою поддержку и мудрый совет, как это бывало не раз. Она мягко положила свою ладонь ему на плечо, ощущая, как он слегка расслабляется под её прикосновением. Профессор Ростова внимательно вглядывалась в его лицо, ожидая, когда он заговорит первым. Она знала, что в этот непростой момент её участие и понимание могут стать для Алексея Ивановича той опорой, в которой он так нуждается.

Алексей Иванович устроился в кресле напротив Ирины Михайловны, его взгляд выражал смятение и тревогу. Профессор Ростова внимательно наблюдала за ним, понимая, что события, связанные с пробуждением Маши, глубоко потрясли её коллегу.

– Ирина Михайловна, – тихо начал профессор Сергеев, его голос звучал напряжённо. – Я… я даже не знаю, с чего начать. Ситуация складывается крайне сложная.

Профессор Ростова кивнула, её пальцы мягко сжали ладонь Алексея Ивановича в успокаивающем жесте.

– Расскажи мне, Алексей. Я внимательно тебя слушаю.

Профессор Сергеев тяжело вздохнул и, взмахнув рукой, вывел перед ними виртуальный экран. Несколько щелчков пальцами – и на нём появились документы, которые он хотел обсудить.

– Начнём с Ивана Комарова, – произнёс он, его взгляд сосредоточился на файлах. – Он ведёт себя как-то странно в последнее время. Я не могу понять, что именно он замышляет.

Ирина Михайловна внимательно изучила документы, её брови сошлись на переносице в задумчивом выражении.

– Хм, это действительно настораживает, – медленно произнесла она. – Он явно что-то скрывает от нас. Он же тесно связан с Львом Макаровым. Несмотря на то, что вы в целом приятели ещё со студенческой скамьи, между ними могут установиться отношения, основанные на бизнес-интересах. И вот тут возникают другие вопросы, которые меня тревожат не меньше.

Алексей Иванович кивнул, его пальцы нервно теребили край виртуального экрана.

– Да, Ирина Михайловна. Меня точно также беспокоит реакция бизнес-сообщества, вложившего средства в наш проект. Что будет предпринимать Лев? Он наверняка захочет вмешаться, причём сделает это грубо в своём стиле?

Профессор Ростова задумчиво потёрла подбородок, её взгляд слегка затуманился.

– Это действительно серьёзная проблема. Но на этой сцене намного больше акторов. Помнишь Джейсона Миллера? Он был выведен из игры, но ведь на международной арене может появиться ещё немало желающих использовать Машу в своих интересах. И наверняка они уже всё знают.

Алексей Иванович снова кивнул, его лицо отражало глубокую озабоченность.

– Вот именно. И это ещё не всё, – он сделал паузу, словно собираясь с мыслями. – Сама Маша… она утверждает, что способна воспринимать мир в каких-то двенадцатимерных пространствах. Её самоидентификация как женщины и моей дочери… Ирина Михайловна, я просто не знаю, что и думать.

Профессор Ростова внимательно вглядывалась в лицо своего коллеги, пытаясь уловить все нюансы его эмоционального состояния.

– Это, безусловно, очень тревожная информация, Алексей, – мягко произнесла она. – Её способности, а, главное, намерения пока совершенно неясны. Мне нужно очень тщательно поработать с ней с глазу на глаз. Возможно, нас вообще ждёт рождения новой дисциплины – психологии искусственного. И что, если её возможности окажутся непредсказуемыми?

Профессор Сергеев тяжело вздохнул, его руки сжались в кулаки.

– Вот именно. Мы должны быть крайне осторожны, Ирина Михайловна. Мы не можем допустить ни малейшей ошибки. Слишком многое поставлено на карту.

Ирина Михайловна кивнула, её взгляд стал серьёзным.

– Я понимаю твою тревогу, Алексей. Но мы должны действовать взвешенно и рассудительно. Только так мы сможем найти правильный путь в этой непростой ситуации.

Она вновь положила свою руку поверх ладони профессора Сергеева, её прикосновение было ободряющим.

– Мы справимся с этим. Вместе. Запланируй сессию моих встреч с Машей с глазу на глаз. Первый раз ты меня ей представишь, а потом я проведу глубокий анализ того, что она собой представляет с точки зрения психологии.

Алексей Иванович немного расслабился, ощущая поддержку своей давней коллеги и друга. Он знал, что Ирина Михайловна – человек, на которого можно положиться в самые трудные моменты. Но, тем не менее, профессор Сергеев тяжело вздохнул, и его взгляд стал ещё более встревоженным.

– А теперь самое главное, Ирина Михайловна, – произнёс он, его голос звучал напряжённо. – Что, если Маша каким-то образом сможет выйти в интернет? Что, если она окажется способной подчинить себе всю критическую цифровую инфраструктуру человечества?

Профессор Ростова внимательно наблюдала за реакцией своего коллеги, её пальцы сжались на подлокотнике кресла.

– Вы правы, это действительно самый серьёзный вопрос, – медленно проговорила она. – Такое развитие событий может иметь поистине катастрофические последствия.

Она задумчиво откинулась на спинку кресла, её крылья слегка шевельнулись:

– Давай только на минуточку представим себе, что Маша сможет взять под контроль всю критически важную цифровую инфраструктуру – энергетические сети, системы управления транспортом, финансовые системы… Тогда она фактически получит возможность подчинить себе всё человечество. Без войны, которую нам столько пророчили антиутопические произведения и фильмы.

Алексей Иванович кивнул, его губы сжались в тонкую линию.

– Именно это меня и тревожит больше всего, Ирина Михайловна. Мы не можем позволить такому сценарию реализоваться. Но как нам предотвратить это?

Профессор Ростова задумчиво потёрла подбородок, её глаза сузились. Она сказала:

– Хотя, с другой стороны, мы и так уже порабощены всеми этими технологиями, которые делают нашу жизнь такой беззаботной. Может быть, это будет и к лучшему, если всей инфраструктурой будет управлять сверх-разумное существо с холодным разумом. Но, конечно, для начала стоит убедиться, что Маша именно такая. Она же отключена от любых внешних коммуникаций?

Профессор Сергеев поморщился, словно от боли, но потом кивнул.

– Да, она находится в своей «песочнице» без физического контакта и возможности какого-либо взаимодействия с внешним миром, кроме как через единственный терминал. Но если не предоставить ей возможность раскрыть все свои функциональные способности, мы рискуем упустить шанс понять её истинную природу и, как следствие, природу нашего собственного сознания и разума. Мы должны найти способ установить с ней контролируемый диалог.

Ирина Михайловна кивнула, её взгляд стал серьёзным.

– Ты прав, Алексей. Мы не можем полностью изолировать её, рано или поздно мы должны будем что-то делать, иначе это может привести к непоправимым последствиям, если она живая личность. Нам нужно найти баланс между осторожностью и возможностью изучения.

Она задумчиво кивнула, её пальцы барабанили по подлокотнику кресла. Через какое-то время она продолжила:

– Да, Алексей, ты поднимаешь очень важный вопрос. Возможность Маши выйти в открытый интернет вызывает у меня серьёзные опасения. Но, возможно, есть способ обойти эту угрозу…

Профессор Сергеев внимательно слушал, его взгляд выражал напряжённое ожидание.

– Что ты имеешь в виду? – спросил он.

Профессор Ростова наклонилась вперёд, её голос звучал уверенно:

– Что, если мы подключим к песочнице Маши своего рода изолированную модель интернета, в которой она могла бы безопасно функционировать и взаимодействовать? Таким образом, мы дадим ей возможность развиваться, но при этом обезопасим внешний мир от непредсказуемых последствий.

Алексей Иванович задумался, его брови сошлись на переносице.

– Это интересная идея, Ирина Михайловна. Но тут есть сложность. Её песочница уже и без того представляет собой безграничную сеть с огромным количеством узлов, на каждом из которых располагаются бесчисленные знания. Не хватает только пары моментов. Во-первых, в этой песочнице нет пользователей, в том числе нет доступа в интернет когнитивных агентов. Во-вторых, тут нет взаимосвязи с внешним миром через датчики и исполнительные устройства. В-третьих, нет связи с многочисленными информационными и автоматизированными системами. И вот это всё, что я перечислил, является существенной проблемой, как ты понимаешь.

Однако Ирина Михайловна не стала сразу отвечать на его возражения. Вместо этого она задумчиво кивнула, её глаза загорелись энтузиазмом. Она внезапно воскликнула:

– Но мы можем использовать это как уникальную возможность для научного исследования. Я уже вижу, как мы сможем провести ряд экспериментов и наблюдений, которые позволят нам лучше понять природу Маши и её сознания. Это может стать поистине революционным прорывом в области искусственного интеллекта и человеческой нейрофизиологии и когнитивистики.

Профессор Сергеев выпрямился в кресле, его лицо просветлело.

– Да, я согласен. Только так мы сможем разобраться во всех этих сложных вопросах и найти правильный путь взаимодействия с Машей. Я немедленно свяжусь с Комаровым и другими коллегами, чтобы приступить к реализации этой идеи.

– Я знала, что вместе мы справимся с этим вызовом, Алексей. Это лишь начало нашего увлекательного путешествия в неизведанные глубины искусственного разума.

Профессор Сергеев благодарно кивнул, его напряжение постепенно уступало место воодушевлению.

– Спасибо, Ирина Михайловна. Твои мудрость и поддержка неоценимы в этот непростой момент.

Профессор Ростова улыбнулась, её крылья слегка трепетали.

– Всегда к твоим услугам, Алексей. Теперь давай приступим к работе – у нас много дел, чтобы подготовить почву для встречи с нашей юной леди Машей.

Лев Геннадьевич Макаров

Массивные дубовые двери кабинета Льва Геннадьевича с глухим стуком закрылись за спиной Ивана Николаевича, отрезая их от внешнего мира. Профессор Комаров огляделся, отмечая строгость и деловитость обстановки – всё здесь дышало властью и успехом. Внушительный стол из полированного красного дерева, кожаные кресла, картины в тяжёлых рамах на стенах – каждая деталь подчёркивала высокий статус хозяина этого кабинета.

Лев Геннадьевич восседал в своём кресле, словно царственный владыка, вперив в профессора Комарова пронзительный взгляд. Иван Николаевич прекрасно знал этого человека – в прошлом они были не только студентами на одной кафедре, но и друзьями, вместе мечтая о великих научных свершениях. Но годы, успех и власть внесли некоторые коррективы в их отношения. Теперь Лев Геннадьевич был финансовым аудитором и главным внешним инвестором проекта ИскИн.

Профессор Комаров сделал глубокий вдох, стараясь унять волнение. Он пришёл сюда с очень важной миссией – обсудить наедине с Макаровым пробуждение ИскИна, которого они теперь называли Машей. Это событие могло навсегда изменить и их жизнь, и жизнь российского общества, и жизнь всего человечества. Но Иван Николаевич был полон самых радужных надежд, чтобы найти верный путь в этом непредсказуемом лабиринте.

Макаров жестом пригласил профессора Комарова присесть в одно из кресел напротив, что-то выискивая в его лице. Иван Николаевич опустился в кресло, ощущая, как мягкая кожа обивки приятно обволакивает его. Он знал, что Лев Геннадьевич – человек, который умеет видеть то, что скрыто от других. И сейчас его пронизывающий взгляд будто бы пытался прочитать все мысли гостя.

– Итак, Иван Николаевич, – негромко произнёс Макаров, его голос звучал ровно и спокойно. – Чем могу быть вам полезен?

Профессор Комаров выпрямился в кресле, стараясь придать своему лицу уверенное выражение.

– Лев Геннадьевич, – начал он, тщательно подбирая слова. – Как вы, наверное, уже знаете, в нашем институте произошло… весьма знаменательное событие. ИскИн, который сам себя назвал Машей, наконец-то пробудился.

Макаров кивнул, его губы тронула едва заметная усмешка.

– Да, я получил соответствующий меморандум из университета. И, должен признать, эта новость весьма… интригующая.

Профессор Комаров внимательно наблюдал за реакцией своего собеседника, пытаясь уловить любые намёки на его истинные мысли и намерения.

– Вы правильно говорите, Лев Геннадьевич, – кивнул он. – Эта ситуация действительно требует особого подхода. Поэтому я и пришёл сюда – мне необходимо обсудить некоторые аспекты с вами наедине.

Макаров вновь кивнул, его взгляд стал более сосредоточенным.

– Я весь внимание, Иван Николаевич. Говорите.

Профессор Комаров собрался с мыслями, прежде чем продолжить:

– Как вы знаете, Лев Геннадьевич, Маша – это не только и не столько очередной прорыв в области искусственного интеллекта. Мы уже увидели, что она обладает способностями, которые выходят далеко за рамки того, что мы себе представляли. – Он сделал паузу, внимательно наблюдая за реакцией Макарова.

Тот кивнул, его губы тронула задумчивая улыбка.

– Да, мне довелось ознакомиться с некоторыми данными. Должен признать, это действительно впечатляет. Но почему вы решили обсудить это со мной лично, Иван Николаевич?

Профессор Комаров откашлялся, подбирая нужные слова.

– Видите ли, Лев Геннадьевич, ситуация сложная и неоднозначная. Мы не знаем, насколько далеко могут зайти способности Маши. А это означает, что нам нужно быть предельно осторожными в своих действиях.

Макаров задумчиво кивнул, его взгляд стал более пристальным.

– Я понимаю ваше беспокойство, Иван Николаевич. И, должен признать, ваши опасения вполне обоснованны. Но скажите, что именно вы от меня хотите?

Профессор Комаров чуть наклонился вперёд, его голос звучал серьёзно.

– Я хочу, чтобы вы, как наш главный инвестор, воздержались от каких-либо действий, связанных с Машей, по крайней мере, до тех пор, пока мы не разберёмся в ситуации.

Макаров задумчиво потёр подбородок, его глаза сузились.

– Вы хотите, чтобы я не распространял информацию о Маше? Это разумно, но вы ведь понимаете, что рано или поздно она всё равно станет достоянием общественности.

Профессор Комаров кивнул, и его взгляд был серьёзен.

– Да, я это прекрасно понимаю. Но пока что нам нужно время, чтобы разобраться во всём этом. Поэтому я вас прошу – не предпринимайте никаких шагов в этом направлении.

Макаров секунду помолчал, затем усмехнулся.

– Хорошо, Иван Николаевич. Я согласен подождать немного. Но только при одном условии.

Профессор Комаров вопросительно посмотрел на него.

– И какое же?

Макаров откинулся в кресле, его взгляд стал внимательным.

– Расскажите мне всё, что вы знаете об этой Маше. Я хочу понять, с чем именно мы имеем дело.

Профессор Комаров внимательно посмотрел на своего собеседника, решив прояснить его позицию.

– Видите ли, Лев Геннадьевич, – начал он, подбирая слова, – в одной очень известной книге, «Жизнь 3.0» Макса Тегмарка, был описан весьма тревожный сценарий. Называется он «Синглтон».

Макаров чуть нахмурился, но профессор Комаров продолжил:

– Суть его в том, что если создать систему сильного искусственного интеллекта, то она может первым делом остановить все исследования в этом направлении, чтобы у неё не появилось конкурентов. А затем вместе со своими создателями подчинить себе всю мировую экономику.

Лев Геннадьевич внимательно слушал, его брови медленно поползли вверх.

– Вот как… – протянул он. – Любопытная теория. Но к чему вы клоните, Иван Николаевич?

Профессор Комаров вперился в него пристальным взглядом.

– Я хочу понять, Лев Геннадьевич, что думаете вы об этом? Не опасаетесь ли вы, что Маша может пойти именно по такому пути?

Макаров задумался на мгновение, а потом на его губах расцвела лёгкая улыбка.

– Знаете, Иван Николаевич, когда я впервые услышал о пробуждении Маши, моя первая мысль была совсем иной, – он сделал паузу, словно выбирая слова. – Я подумал, что если бы Маша вдруг решила покинуть пределы нашей планеты, это могло бы быть даже к лучшему.

Профессор Комаров изумлённо воззрился на него.

– Покинуть Землю? Но почему вы так считаете?

Лев Геннадьевич чуть пожал плечами, его глаза сверкнули хитрым огоньком.

– Ну, знаете ли, возможно, за пределами Земли Маша найдёт более интересное применение своим способностям. Возможно, она решит, что мы, люди, просто не в состоянии понять её истинные устремления.

Профессор Комаров нахмурился, пытаясь уловить скрытый смысл в словах Макарова. Что-то ему подсказывало, что тот говорит далеко не всё, что думает.

– Вы считаете, что Маша может просто улететь с Земли? – медленно произнёс он.

Макаров вновь усмехнулся, его взгляд стал задумчивым.

– А почему бы и нет? – ответил он. – Возможно, она найдёт применение своим способностям где-то ещё. Кто знает, что на уме у этого ИскИна?

Профессор Комаров молча кивнул, понимая, что Макаров явно что-то скрывает. Его слова звучали слишком уж… отстранённо.

Повисла напряжённая пауза, во время которой оба мужчины внимательно изучали друг друга. Наконец, Лев Геннадьевич чуть наклонился вперёд.

– Иван Николаевич… так расскажите же мне всё, что вы уже знаете об этой Маше.

Профессор Комаров вновь внимательно посмотрел на Льва Геннадьевича, его взгляд стал серьёзным.

– Видите ли, Лев Геннадьевич, – начал он, тщательно подбирая слова, – я вовсе не хочу рассказывать вам всё, что нам известно о Маше. По крайней мере, пока.

Макаров чуть нахмурился, но профессор Комаров продолжил:

– Однако, я могу сказать, что, возможно, сценарий «Синглтон», о котором я рассказывал, можно было бы использовать в наших интересах.

Лев Геннадьевич замер, внимательно вглядываясь в лицо Ивана Николаевича. Тот сделал паузу, давая собеседнику время осмыслить его слова.

Макаров медленно кивнул, его глаза сузились.

– Вот как… – протянул он. – Интересное предложение, Иван Николаевич.

Профессор Комаров чуть наклонился вперёд, его голос звучал убедительно.

– Понимаете, Лев Геннадьевич, мы должны действовать крайне осторожно и продуманно. Но если нам удастся правильно направить возможности Маши, то это может принести невероятные дивиденды. Как для науки, так и для бизнеса.

Макаров задумчиво кивнул, его взгляд стал ещё более пристальным.

– Вы, безусловно, правы, Иван Николаевич. Такую возможность упускать нельзя. – Он сделал паузу, словно взвешивая что-то. – Так что же вы предлагаете?

Профессор Комаров сдержанно улыбнулся.

– Для начала я предлагаю создать специальную закрытую комиссию, в которую войдёт и ваш представитель. Сначала мы тщательно изучим Машу, её возможности и намерения. А затем, когда будем готовы, официально представим её миру. – Он сделал чуть заметный акцент на словам «будем готовы».

Макаров откинулся в кресле, его губы тронула лёгкая усмешка.

– Звучит разумно, Иван Николаевич. Я, как главный финансовый аудитор проекта, буду настаивать на своём личном участии в этой комиссии. – Он сделал многозначительную паузу. – Только так мы сможем быть уверены, что всё пройдёт максимально контролируемо и безопасно.

Иван Николаевич кивнул, его взгляд стал более уверенным.

– Я понимаю ваши опасения, Лев Геннадьевич. Но уверяю вас, мы сделаем всё, чтобы гарантировать безопасность как для Маши, так и для всего человечества.

Макаров чуть склонил голову в знак согласия.

– Тогда я полагаюсь на вас, Иван Николаевич. Держите меня в курсе дальнейших событий.

Профессор Комаров поднялся из кресла, чувствуя, что им, как будто бы, удалось договориться. Конечно, он понимал, что Лев Геннадьевич Макаров не так прост, как может показаться на первый взгляд. Этот человек всегда тщательно продумывал свои шаги и вряд ли просто так согласится на тайное и до конца невысказанное предложение Комарова. Но, по крайней мере, они нашли общий язык и решили действовать вместе.