Замок на костях

У порога его встретил чёрный хохлатый петух. Птица недовольно смотрела на юношу и не двигалась с места.

– Здравствуй. Кока. Можно я войду? – спросил Оркус, пытаясь сдуть пряди волос с лица.

В ответ петух наклонил голову и стал копать левой лапой землю.

– Почему нет? Я как раз хочу извиниться перед Семелой.

Кока не двигался с места. Филин на плече Оркуса тоже наклонил голову и распростёр крылья.

– Аскалаф, нет! Не надо драки, – скомандовал юноша.

Тут дверь распахнулась. Кока успел отскочить в сторону.

– Семела.

– Здравствуй, Оркус.

Юноша сам не заметил, как быстро подошёл к девушке и вручил ей цветы.

– Семела, прости меня.

– Лук пригодится, я его в жаркое покрошу. Проходи.

– Спасибо. Аскалаф!

Филин послушно кивнул и вспорхнул с плеча хозяина. Громко ухнув, птица улетела прочь в поисках добычи. Кока же, убедившись в том, что его хозяйка не против присутствия этого долговязого прыщавого книжника, встрепенулся и степенной походкой направился в курятник. Петух и так был не в духе – сегодня снова забрали одну из его жён.

***

Оркус сел на лавку и осторожно посмотрел по сторонам. Семела не стала резать лук, а поставила его на стол в деревянном стакане. Оркус почувствовал, как к его щекам приливает румянец.

Пахло тушёными овощами и мясом, в котелке кипел ужин. На стол одна за другой встали глубокие глиняные миски, в которых дымились щедрые порции рагу. В центр стола к букету поставили тарелку с ещё горячими ячменными лепёшками и горкой рубленого чеснока.

– Яблоки потом поставлю, сначала всё съешьте! – скомандовала мать Семелы – пухлая и низкорослая женщина. – Это к вам всем относится! А ну ешьте!

Оркус взял ложку и принялся есть. Он только сейчас вспомнил, что за день ничего не ел кроме куска хлеба и пары яблок с утра. Миска перед ним опустела за пару минут, он опустил в оставшийся бульон кусочек ячменной лепёшки и положил его в рот.

– Совсем он тебя там не кормит, что ли? Худющий, как жердь! Сам-то старик хоть есть что-нибудь? Или магией своей питается? Ох, ладно, с собой тебе соберу, покормишь своего старика!

Оркус послушно кивнул и улыбнулся. Почему-то ворчание матери Семелы ему показалось приятным. Учитель был скуп на похвалу и нежность, а здесь же Оркусу казалось, что о нём рады позаботиться.

– Спасибо вам… Если честно, я пришёл не столько к ужину… Я бы хотел поговорить с девочками после еды.

– Вот и поговорите. Но сначала доесть! И отнесёшь старику ужин, а не то помрёт от голода!

Оркус незаметно скрипнул зубами и отвёл взгляд. Последняя фраза была совсем ни к чему.

***

Кажется, Семела его простила. Оркус это понял по тому, как она села рядом с ним на траву – и даже положила голову ему на плечо.

– Из штанов не выпрыгни от счастья.

– Гронья, не порти момент.

Черноволосая девушка довольно хмыкнула и села напротив своих друзей. Гронья была рада тому, что Оркус и Семела наконец-то помирились после случившейся глупости. Но где-то в глубине души, она чувствовала что-то другое – и это чувство её пугало.

Гронья завидовала им.

«Я тоже так хочу. Я тоже хочу, чтобы Даниэль был рядом со мной. Я не слышу его – он жив или мёртв? Вдруг он уже лежит костями в том подземелье, куда меня потащил его отец? Вдруг в той же самой клетке? Почему он не пришёл? Мы же хотели убежать вместе. Что я могла сделать? Надо быстрее научиться колдовать и возвращаться в тот замок. Убить всех, кроме Даниэля. Достать все кости из-под того замка и упокоить их в земле. Я сделаю это – лучше рано, чем поздно. Я убью их всех, и мы будем счастливы вместе с Даниэлем…»

– Гронья?

Черноволосая девушка очнулась от мыслей и поняла, что Семела сидит совсем рядом и внимательно смотрит ей в лицо.

– Ты опять плачешь?

– Нет.

Гронья быстро вытерла мокрые щёки и чуть отодвинулась назад.

– О чём ты поговорить хотел, Оркус? Нашёл рецепт супа из филина? Или зелье для выведения прыщей? – спросила Гронья своим привычным голосом.

– Нет. Заклинание, которое превращает нос в настоящий крюк. Чтобы плащ было куда вешать.

Оркус достал из сумки исписанные пергаменты и разложил их на траве. Девушки принялись внимательно слушать. Семела пыталась что-то понять, но большинство из того, о чём говорил Оркус, было слишком непонятно для неё. Гронья же мрачнела с каждой минутой. Её догадки подтверждались.

Под замком погребена правда – и вскоре она вырвется наружу. Её давным-давно запечатали внизу, надеясь, что это подарит покой жизни наверху.

– Нет покоя беспокойным, – прошептала Гронья себе под нос, так, чтобы другие её не услышали.

Ей нужно попасть под замок, её нужно войти в эти катакомбы. Там есть тот, кто научит её пользоваться обретённой силой – ведь она понемногу берёт над ней верх. Гронья чувствовала, как её тело слабеет, а разум туманится – ей не хотелось находиться под солнцем, ей не хотелось есть, ей не хотелось спать. Тело слабело, и магия внутри начинала брать над ним верх. Но её друзьям необязательно было об этом знать – она должна сама со всем разобраться. Нельзя полагаться на кого-то другого – особенно среди живых, с мёртвыми проще найти общий язык.

«Под замком есть тот, кто поможет мне. Я не дам себя убить. Или я не Чёрная Гронья!»

***

Оркус смотрел на внутренний двор замка, так, как будто видел его в первый раз. Из полуобвалившихся каменных стен торчали полусгнившие остатки деревянного частокола. За невысокой каменной стеной, спускавшейся к более пологому склону горы, зеленел алхимический огород и уже начинали распускаться цветы. За палисадником темнел колодец, из которого Оркус уже вытащил, казалось, целые тысячи вёдер. В противоположном углу нависали остатки старой конюшни и кузницы. Над всем двором высилась башня-донжон – их с Учителем жилище.

Оркусу сильно захотелось, чтобы ему снова стало семь лет. Тогда боль от потери родителей уже притупилась, и он снова смог ощутить себя ребёнком. Вместе с другими детьми из деревни, он часами мог играть в руинах замка. Мальчишки и девчонки делились на «рыцарей» и «колдунов» – одни штурмовали замок, скача на палках, другие же мешали им. Оркуса всегда выбирали главным колдуном, но со временем игры закончились – надо было становиться настоящим колдуном. Стало не до игр, не до дружбы, но в душе Оркус был этому немного рад.

Ведь когда-то его родителей обвинил в колдовстве его лучший друг… Бывший друг, который сгорел той же ночью. Дотла, вместе со всей своей семьёй.

«От моей магии никто не уйдёт…»

С тех пор Оркус мало доверял тем, кто говорил, что хочет стать его другом.

Оркус потёр лоб и взлохматил волосы. Сейчас было не время предаваться воспоминаниям. Он повесил сумку на плечо и направился к тропе, ведущей к озеру, где его уже ждали девушки. Но переступая порог внутреннего двора, он услышал знакомый голос в голове, от которого ему захотелось забиться под кровать.

– И куда это ты идёшь, мой ученик?

***

Гронья дотронулась до воды – и поняла, что почти не чувствует её холода.

«Нехорошо… Надо спешить…»

– Умылась?

– Да, Семела. Думала положить воду в карман, но, боюсь, она бы вылилась.

Семела засмеялась и девушки направились к тому самому злополучному кусту под обрывом. Поверхность земли ещё была неровной, куски вздыбленного дёрна лежали на траве. Скелет ещё был где-то там. Гронья подумала о том, стоит ли его призвать на помощь, но откинула эту мысль. И в прошлый-то раз, ей с трудом удалось его контролировать – что может случиться сейчас?

– О, летит, наш ночной хищник, – сказала Гронья, увидев спускающегося к ним Оркуса.

Лицо ученика чернокнижника было ещё более мрачным, чем обычно. Разговор с Учителем был коротким, но очень строгим. Узнав о намерениях подростков, хозяин башни был в гневе – но прекрасно понимал, что он их уже не остановит.

– Учитель всё знает, – виновато сказал Оркус.

– Обещал же всё держать в секрете!

– Он него ничего не скроешь.

Гронья фыркнула и подошла к раскидистому кусту. Она дотронулась до его веток – и он немедля засох, скинув всю листву.

– Гронья!

– Больше тебе будет негде прятаться. И он мешал пройти.

Оркус недовольно скрестил руки на груди. На мгновение, он испугался внезапной вспышки магии у своей подруги.

«Это и есть сила некроманта?»

– Путь вниз под замок есть, и он спрятан, – продолжала говорить Гронья.

– Где именно?

– Вот здесь, – и Гронья провела рукой по поверхности скалы.

Оркус почесал подбородок, раскрыл свою сумку и достал оттуда пузырёк с чернилами и кисть.

– Семела, подержи сумку, пожалуйста. Я начну.

Чернила покрывали неровную поверхность природной стены. Рисовать было трудно, земля сыпалась под кистью, а чернил не следовало касаться руками – или ничего могло не получиться. Спустя пару минут, Оркус закончил рисовать печать и, вытерев лоб, чуть отошёл назад.

– Учитель, я начинаю читать, – сказал он твёрдым голосом.

«Я ставлю защиту на замок. Продолжай».

Оркус отложил кисть и склянку с чернилами и стал бормотать под нос заклинание. Девушки стояли поодаль от склона и внимательно следили за своим другом. Оркус произнёс последнее слово, и печать загорелась красным – магия начала работать.

– Отойдите, – приказал Оркус и отошёл в сторону.

Спустя пару мгновений склон как будто разорвался изнутри. В воздух полетела земля и куски камня, всё заволокло серой пылью. Оркус пару раз чихнул, отряхнул мантию от сора и вновь взглянул на склон.

– Ничего не понимаю.

За развороченным краем обрыва показался небольшой замурованный дверной проём. Плотно прилегающие друг к другу камни лежали, как ни в чём не бывало – словно и не было оглушающего взрыва.

– Да эта печать может камни в пыль обращать! Почему, чёрт возьми!.. – выкрикнул Оркус, злобно топнув ногой. – Учитель! Это ваша защита?

– Нет. И не повышай на меня голос!

– Простите…

Оркус пару раз глубоко вздохнул и подошёл к замурованной двери. Девушки отошли от обрыва и о чём-то шептались. Оркус провёл пальцами по шершавой поверхности камня – и отдёрнул руку. Внутри что–то было – не под замком, а совсем рядом, за этой каменной кладкой.

– Гронья, подойди! – позвал Оркус.

Девушка приблизилась к двери, тоже дотронулась до камней и напряжённо улыбнулась.

– Как интересно…

Она приложилась ухом к камням и замела так на минуту.

– Магией не пробить. Надо руками.

– Что?

– Тот, кто сидит внутри сказал мне это.

– Кто сидит внутри?

Оркус сам не узнал свой голос.

– Страж. Его там замуровали заживо, и он всё ещё охраняет вход в подземелья.

Тут Семела заныла и села на траву. Девушка закрыла лицо ладонями и заплакала. Оркус бросился к ней и заключил её в объятия. Семела сжала руками его руку, уткнулась в плечо и заревела от страха.

– Ну, тихо, тихо. Ну что ты? Ну не плачь, не бойся. Это же давно было.

– Оркус.

– Что, Гронья?

– В замке остатки кузни были, верно?

– Да. Гронья, не мешай!

Черноволосая девушка хмыкнула и ушла. Оркус продолжал утешать Семелу и говорить ей какие-то слова. Семела продолжала плакать и шептать, что надо уходить, что нельзя лезть под замок и спускаться в подземелье, что она ненавидит башню и никогда туда не войдёт. Оркус гладил девушку по каштановым волосам, обнимал её, вытирал слёзы – и тут она подняла голову.

– Оркус, как же я тебя люблю, – сказала Семела и поцеловала его в губы.

Юноша опешил и чуть не отдёрнул голову назад, но вовремя себя остановил. Он почувствовал, как кровь приливает к его голове и сердцу и по всему телу разливается тепло.

«Меня любят и это взаимно».

Оркус поцеловал Семелу в щёку и ещё крепче прижал к себе.

«Я никуда и никогда тебя не отпущу. Ты обязательно станешь хозяйкой моей башни. Ты перестанешь её бояться, и она тоже станет тебе домом».

Приглушённый удар об землю заставил их обоих обернуться. На траве лежал старый ржавый кузнечный молот с длинной ручкой.

– Это нам откроет путь, – сказала Гронья с ухмылкой на лице.

Оркус удивлённо посмотрел на молот, потом на замурованную дверь и встал на ноги.

– То есть?.. Ты предлагаешь пробить эту стену?

– Не стену, а кладку. Она не может быть такой уж прочной.

– Ты… что ты?.. Ты имеешь в виду, что я?..

Оркус снова посмотрел на молот и потом на кладку.

– Ни я, ни Семела не сможем. Я его еле сюда доволокла.

– А я по твоему смогу?

– У нас нет выбора.

Оркус тяжело вздохнул и взял молот за ручку. Он поднял его и положил на плечо.

«Тяжёлый…»

Подойдя к замурованной двери, он встал поустойчивее, и нанёс первый удар по кладке.

– Ох!

Юноша почувствовал отдачу от удара и почувствовал, как напряглась его спина.

– Это будет непросто…

Удары получалось наносить не так часто, как хотелось бы. Оркусу казалось чудом, что ветхий кузнечный молот не ломался – в отличие от каменной кладки. От неё летела пыль, а камни уже начинали выпадать.

– Ну, ещё немного…

Последний удар пришёлся на нижний кирпич и каменная кладка наконец-то рухнула. Оркус, обливаясь потом, упал на колени и выронил молот. Семела села рядом с ним и придержала его за плечи.

– Молодец.

Гронья кивнула ему и подошла к освобождённому дверному проёму.

– Оркус.

В ответ раздался тихий стон.

– Придёшь в себя – подойди. Это надо видеть.

– Сейчас…

Семела достала из своей сумки фляжку, откупорила её и приложила к губам юноши. В его горло полился крепкий куриный бульон, приправленный травами.

– Я туда добавила немного зелья, которое ты давал, – объяснила Семела.

Оркус почувствовал, как силы возвращаются к нему.

– Ты лучше всех, спасибо, – прошептал он и встал на ноги.

Семела схватила его за руку, и они подошли к Гронье. Путь вниз был свободен. Вниз вела каменная узкая лестница, изнутри коридора текло слабое свечение, которое чуть освещало подземелье.

– Ты же сказала, что здесь замуровали скелет… – прошептала Семела.

– Я тоже так думала…

«Мертвецы могут врать?»

Тут Гронья вновь почувствовала странный порыв. Она вновь услышала голос, идущий с низа этой лестницы. Она сделала первый шаг на ступень – и тут поняла, что она прекрасно видит в темноте.

– Даже лучше чем днём.

– Гронья? Что ты сказала? Ты… Ты куда?!

Гронья не слышала Оркуса. Она побежала вниз по каменной лестнице в глубину горы.

– Стой! Гронья! – испуганно закричала Семела. – Оркус! Ты куда?

Ученик чернокнижника помчался за ней. Семела задрожала, и слёзы вновь побежали по её щекам. Она не могла заставить себя зайти вслед за своими друзьями.

– Что мне делать?..

Она приподняла юбку и побежала наверх в замок.

***

Оркус понимал, что совершает ошибку. Страшную, непростительную, возможно, смертельную – но он ничего не мог с собой поделать. Ноги сами несли его вслед за Гроньей.

– Почему она побежала?

Мысли роились у него в голове и никак не могли успокоиться – думать было некогда. Ему надо было догнать девушку.

– Её нельзя одну отпускать! Здесь может таиться непонятно что! Здесь!..

Только сейчас Оркус осознал насколько темно в подземелье. Слабый свет луны освещал начало лестницы – вплоть до её первого поворота. Дальше царила кромешная тьма, из которой ещё слышался шум быстрых шагов.

«Гронья…»

О том, чтобы вернуться назад, Оркус даже и подумать не мог.

– Нужен свет, – прошептал он и осмотрелся.

Факелов на стенах не было, и даже скоб для них.

– Значит, здесь и должна быть тьма. Ничего, исправлю…

Оркус сел на ступеньку и развернул свою сумку. Чуть покопавшись в её содержимом, он достал оттуда небольшой свиток и развернул его. Прошептав слова под нос, юноша провёл пальцами по пергаменту. Печать на нём выцвела, а на ладони Оркуса засияла небольшая светящаяся сфера.

– Вот так-то лучше, – проворчал он и продолжил спуск.

Ступеньки были сырыми и скользкими, свод покрывала пыльная паутина. Оркус держался одной рукой за стену и осторожно ступал на холодные камни.

«Как Гронья могла так быстро бежать? В такой темноте! Что с ней случилось? Я читал об этом… Стоп… Одержимость? А что если? Вообще нельзя было сюда спускаться? И её сюда заманили? И меня…»

– Тоже… – вырвалось у Оркуса, как он сошёл с последней ступеньки лестницы.

«Только не это…»

Перед ним была развилка. Вправо уходил длинный тёмный коридор, слева же виднелась запертая дверь.

– Куда же?.. Так, куда могла пойти Гронья? Дверь закрыта, так что…

Он наклонился и присмотрелся к полу коридора. На влажной пыли виднелись следы от пулен Гроньи.

– Так, теперь понятно. Главное, не заблудиться, – и юноша вновь стал копаться в своей сумке. В одной из легенд он читал, что при помощи длинной нити можно найти выход из лабиринта. Надо только привязать её у входа и…

В коридоре раздались шаги.

Оркус мгновенно остановился и поднял свет повыше.

– Гронья?

Нет, это была не Гронья. Шаги были… тяжёлыми и гремящими. То-то рослое, скрипящее и скрежещущее приближалось к нему из недр коридора.

– Чёрт возьми… – прошептал Оркус.

Он увидел идущего к нему навстречу. Из тьмы коридора, с трудом передвигая ноги, к нему приближался скелет. Чёрная кольчуга без герба, сюрко и единой эмблемы проржавела и трудом держалась на костяном остове. Скелет волок за собой длинный полуторный меч с гардой, напоминавшей драконью морду. Из-под конического шлема на Оркуса неотрывно смотрели пустые глазницы черепа.

– Чёрт возьми…

О лестнице наверх, Оркус как будто забыл. Он сделал шаг назад и упёрся спиной в закрытую дверь. Рыцарь-скелет протянулся к нему свободную руку, в его глазницах вспыхнули искры.