Элитное общество: Кукольный домик

Ноги облегали плотные кружевные колготки с незамысловатым узором, а высокие сапоги из мягкой кожи, усыпанные металлической фурнитурой, молниями и ремешками, придавали образу дерзкую завершенность.

Она стряхнула с ладони остатки снега, и лениво оглядела толпу, будто выбирая, кто станет ее следующим развлечением.

– Ты совсем с ума сошла? – Лайза шагнула вперед, но Эмбер не сдвинулась ни на сантиметр.

– Мне вызвать полицию? – ее голос был словно пропитан сладким медом и ядом одновременно.

– Зачем ты это сделала? – в глазах Лайзы вспыхнуло раздражение.

– Сделала что? – Эмбер усмехнулась, скрестив руки на груди.

– Да я тебя…

– Что? Убьешь меня, как Донателлу? Или, может быть… Пасифику?

Щелчок. В голове Лайзы что-то оборвалось.

Она схватила Эмбер за волосы и с силой рванула вниз, заставляя потерять равновесие. Эмбер рухнула в сугроб, но мгновенно пришла в себя – сжав зубы от злости, она вцепилась Лайзе в плечи, намереваясь сбить ее с ног. Толпа вокруг взорвалась криками, кто-то схватил телефон, готовясь снимать драку.

– Дрянь! – рявкнула Лайза, уворачиваясь от удара.

Эмбер сжала кулак и нанесла быстрый боковой удар, но Лайза перехватила ее руку, рывком поворачивая корпус и бросая обратно в снег. Кто-то из толпы вскрикнул. Эмбер зашипела, резко поднялась и потянулась к Лайзе, царапая ее ногтями по запястью.

– Осторожнее, а то испортишь себе маникюр, – ядовито бросила Лайза, заламывая ее руку назад.

Эмбер вырвалась, оттолкнув Лайзу так, что та едва не удержалась на ногах.

– Смотрите! «Королева» снова в деле! – выкрикнула Эмбер, пронзая Лайзу ненавистным взглядом. – Сегодня ты трезвая или опять под чем-то?

Толпа замерла, наслаждаясь зрелищем.

– Еще одно слово, и я разобью твою красивую мордочку об этот чертов лед, – тихо, но угрожающе произнесла Лайза.

Эмбер усмехнулась, но в глазах мелькнул страх. Толпа напряженно ждала, что будет дальше, но в этот момент вмешалась охрана. Двое крепких мужчин в черных куртках быстро шагнули между девушками. Один из них ухватил Лайзу за локоть, второй остановил Эмбер, оттесняя их друг от друга.

– Достаточно, – холодно сказал охранник, обращаясь сразу к обеим. – Разошлись.

Эмбер дернулась, но, встретившись взглядом с высоким охранником, раздраженно передернула плечами.

– Я ухожу, – процедила она сквозь зубы, одергивая юбку.

Лайза смерила ее ледяным взглядом, но отступила первой, освобождая руку.

– Все равно ты знаешь, кто здесь главная, – бросила она напоследок.

Толпа разочарованно загудела, осознавая, что шоу окончено. Эмбер развернулась на каблуках и ушла, громко стуча по льду, а охрана продолжала наблюдать за Лайзой,

Лайза выдохнула, и подошла к Линде, помогая ей встать.

– Надо было добить ее, – прошептала Линда, отряхивая снег с юбки.

– Это только начало, – пробормотала Лайза, поправляя растрепавшиеся волосы. – Никто не смеет упоминать Пасифику. Никто.

Линда бросила взгляд в сторону памятника. Он возвышался в центре небольшого заснеженного сквера, укрытого голыми ветвями деревьев. Бронзовая фигура Пасифики сидела на скамье с книгой в руках, ее тонкие пальцы будто только что перелистнули страницу. Легкий наклон головы, печальная полуулыбка на губах – скульптор уловил ее тихую, задумчивую натуру, оставив в металле навеки.

Перед постаментом пестрел ковер из свечей – тонких белых, массивных ароматизированных, с узорами и простых церковных. Их огоньки дрожали на морозном ветру, отражаясь в блестящем металле. Между свечами лежали фотографии Пасифики: на одной она смеялась, прислонившись к мольберту; на другой стояла в галерее, скромно улыбаясь. Кое-где виднелись плюшевые игрушки, мягкие зайцы и медведи, некоторые уже припорошенные снегом, но оставленные здесь с той же любовью. Кто-то принес ее любимые кисти, связанные атласной лентой, а рядом аккуратно лежал альбом, страницы которого порывисто переворачивал ветер.

На табличке под статуей было выбито:

Пасифика Шерон.

04.06.2002 – 24.09.2022.

Навсегда в наших сердцах.

Линда почувствовала, как в груди сжалось что-то тяжелое, глухое.

– Я скучаю… – прошептала она, чувствуя, как глаза защипало от слез.

– Я тоже, – рядом встала Лайза. На этот раз ее голос был мягче, почти виноватым. – Прости нас… что не смогли уберечь тебя.

Мгновение они стояли в молчании, слушая, как ветер шуршит страницами альбома, будто невидимые пальцы Пасифики снова перечитывают свои наброски.

Колокол кампуса громко возвестил о начале нового семестра. Их мир продолжал двигаться вперед. Но Пасифика осталась здесь, застывшая в бронзе, в мерцании свечей и в их памяти.

Глава 5

Новый статус

Небольшая комната общежития на четвертом этаже уже казалась неуютной и пустой. Вирджиния Флойд осторожно застегивала серебряные пряжки своей кожаной сумки, бросая взгляд на аккуратно сложенную кровать соседки. Бывшей соседки. Та сбежала сразу после ареста Джини, не выдержав соседства с девушкой, чье лицо еще недавно красовалось на первых полосах газет с заголовками «Обвиняемая в убийствах двух студенток».

Джини только усмехнулась, представляя, как та судорожно метала вещи в чемодан, словно каждая секунда промедления грозила ей чем-то страшным. Теперь эта комната принадлежала только ей.

Обстановка здесь не располагала к уюту. Высокие готические окна, за которыми завывал зимний ветер, отбрасывали на пол узорчатые тени. Потолок был украшен лепниной, в темных углах дремали старинные книжные шкафы, а массивная кровать с высоким резным изголовьем напоминала нечто среднее между роскошной постелью наследницы викторианской эпохи и склепом.

Подойдя к зеркалу, Вирджиния снова поправила воротник своей белоснежной шелковой блузки. Ее пальцы привычно и уверенно откинули назад уложенные блестящие кудри. Все было на своем месте. Никто не должен видеть панику.

– Если меня и будут ненавидеть, пусть хотя бы за идеальный стиль, – усмехнулась она своему отражению, ловко проводя по губам бледно-розовой помадой от Chanel.

В последний момент она накинула белоснежную меховую шубу.

Захлопнув дверь, она услышала, как гулкий звук разносится по коридору, срываясь на приглушенное эхо. Коридоры общежития были, как вымершие. Никаких шагов, никакого гомона студентов, обсуждающих прошлые вечеринки, – только ее собственные каблуки, звонко отбивающие ритм по старому ковролину.

Добравшись до лифта, Джини нервно нажимала на кнопку вызова. Механизм с лязгом заскрежетал где-то сверху, отчего она невольно зажмурилась, будто боясь, что и лифт теперь откажется работать для нее. Ожидание казалось вечностью, и она начала перешагивать с ноги на ногу, ощущая, как холод коридора пробирается под тонкие колготки.

– Черт, ну быстрее! – буркнула она под нос.

Лифт наконец прибыл, и она буквально впорхнула внутрь, закидывая сумку на плечо. В ее голове мелькнуло: «А может, остаться здесь и просто переждать?» Но от мыслей ее отвлек короткий звон, возвещавший о прибытии на первый этаж.

На улице было тихо. Вирджиния обожала такие моменты. Воздух был морозным, и Джини плотнее запахнула шубу, поправляя шарф из кашемира.

На белом снегу что-то блеснуло. Джини остановилась, опустила взгляд и подняла небольшую серьгу с рубином. Это была сережка Линды. Джини подарила ей их на день рождения.

Подойдя к входу в главный корпус, она остановилась. Мороз щипал ее щеки, но Джини не двигалась. Ее охватили сомнения.

– А стоит ли вообще заходить? – прошептала она, задавая вопрос самой себе.

Мысли рождались одна за другой. Взгляды, шепот за спиной, постоянное ощущение, что ее обсуждают. Может, просто забрать документы и уйти из «Хиллкреста» навсегда? Вернуться в Нью-Йорк, где хотя бы оставалась тень ее прежней жизни?

Но тут же накатило понимание: у нее больше нет ничего. Бутики «Флойдс», которые когда-то были ее гордостью, закрывались один за другим. Скандал, связанный с ее именем, стал последним гвоздем в крышку гроба семейного бизнеса. Родители сбежали, оставив ее одну – и бренд, который они любили больше, чем дочь.

Единственное, что осталось у нее – это квартира на Верхнем Вест-Сайде и Дейзи Коллинз, единственная, кто не бросил ее после распада бренда. Дейзи, как и она, цеплялась за этот гламурный мир, стараясь сохранить то, что еще можно было спасти. Джини вложила остатки сбережений в попытку реанимировать бренд. Они проводили бессонные ночи, разрабатывая новые концепции. Но если Дейзи излучала оптимизм, то Джини чувствовала, что мир, который она знала, рушится у нее прямо перед глазами.

Джини глубоко вдохнула и, не позволяя себе больше сомневаться, толкнула тяжелую дверь университета. Внутри все напоминало о прошлом: запах старинных книг, перешептывания студентов и холодный свет ламп. Она подняла голову, бросив вызов самому зданию. «Я останусь. Хоть из принципа.»

Но реальность вскоре ударила по ней сильнее. Проходя мимо групп студентов, она слышала приглушенные шепоты и видела косые взгляды. На одном из столиков кто-то будто специально оставил газету, где ярким заголовком кричало:

«НАСЛЕДНИЦА ИМПЕРИИ ПОД ПОДОЗРЕНИЕМ В УБИЙСТВАХ!»

Джини остановилась, чувствуя, как ее щеки заливает румянец, но она лишь поправила сумку на плече и прошла дальше, напоминая себе, что враги побеждают только тогда, когда ты даешь им власть над собой.

Дойдя до своего деревянного шкафчика, Джини стянула с себя белоснежную шубу и аккуратно повесила ее на крючок. Откуда-то донесся еле уловимый аромат розового парфюма от Dior, напомнивший о прошлых временах, когда ее жизнь была роскошной сказкой. Взяла с полки тяжелый учебник по эргономике в дизайне, который был больше похож на кирпич, чем на книгу, и поспешила к аудитории.

Пройдя мимо информационных стендов, она замедлила шаг, краем глаза заметив знакомое лицо. Донателла Гилсон с плаката улыбалась все той же голливудской улыбкой. Ее портреты, расклеенные повсюду после исчезновения, теперь медленно снимали. Весь мир знал, что Донателлы больше нет. И, конечно, кто-то все еще верил, что убийца – Джини и ее друзья.

Она отвела взгляд, ускоряя шаг. Лекция началась десять минут назад, и, как ни старайся не привлекать внимания, в «Хиллкресте» она всегда была в центре событий, а сейчас так еще больше.

Когда Джини открыла дверь аудитории, разговоры стихли, будто кто-то нажал на невидимую кнопку паузы. Все головы разом повернулись в ее сторону.

Аудитория, где проходило занятие по эргономике, напоминала классические залы Оксфорда9 : высокие готические окна с витражами, массивные дубовые парты, которые, казалось, пережили не одно поколение студентов, и тяжелые кожаные кресла с золотыми заклепками, в которых можно было утонуть, если не сидеть прямо. Пространство наполнял запах старых книг и древесной пыли.

– А вот и звезда нашего университета, – профессор Льюис, невысокая женщина в безупречно отглаженном сером жакете и очках в тонкой золотой оправе, отложила подточенные карандаши. – Мисс Флойд, добро пожаловать. Если вы решили нас почтить своим присутствием, не смею мешать. Присаживайтесь.

Джини, поправив локоны, скользнула взглядом по аудитории в поисках свободного места. Ее однокурсники были одеты в стандартную униформу «Хиллкреста»: бежевые пиджаки, белоснежные рубашки, темные брюки или юбки. Но даже несмотря на это, каждый из них умудрялся выделяться – дорогими аксессуарами или ухоженными прическами.

Она заметила Джорджа в дальнем углу – он сидел, сложив руки на груди, с привычно спокойным выражением лица. Когда их взгляды встретились, он слегка приподнял брови и кивнул, предлагая сесть рядом. Джини уже шагнула в его сторону, но тут чей-то ядовитый голос прорезал тишину:

– Убийца-а-а, – протянула Кайя Джексон, светловолосая девушка с плавными чертами лица, сидящая в первом ряду. Она облокотилась на парту, ее пальцы с темным маникюром лениво перебирали кончик золотистой косы.

– Ага, и к тому же разорившаяся, – подхватила Амелия МакДжонсон, брюнетка в юбке от Miu Miu. Ее темные глаза блеснули, когда она взглянула на подругу.

Внутри у Джини все похолодело, но она не дала себе права сжаться под их взглядами. Ее подбородок взлетел вверх, как у породистой лошади в конюшне «Chicory Meadow Farm»10, куда Джини, и ее сестру – Аннет, водили родители, когда они были маленькими. Она, не торопясь, опустилась на место рядом с Джорджем.

– Так, студенты, – голос мисс Льюис прозвучал резче, чем обычно. Она постучала краем карандаша по деревянному столу. – Мисс Флойд, как и остальные, была официально оправдана, и я не намерена терпеть обсуждения ее личной жизни на моих занятиях.

– Оправдана? – Кайя усмехнулась. – На телах обеих девушек нашли ДНК всех из их «элитного общества». Случайность? Смешно.

– Кайя, это не ток-шоу «Judge Judy»11. Мы здесь, чтобы учиться, а не разжигать конфликты, – строго парировала мисс Льюис. – Еще одно подобное замечание, и я вас удалю с лекции.

Кайя закатила глаза, но промолчала.

– А теперь, – продолжила профессор, делая вид, что ничего не произошло, – поговорим об эргономике в дизайне мебели. Пропорции шкафов в жилых помещениях – важная часть планирования пространства. Кто может сказать, каким должен быть оптимальный размер шкафа для средней комнаты в городской квартире?

Джордж слегка наклонился к Джини и прошептал:

– Все еще думаешь, что сможешь вернуть нормальную жизнь?

Джини не ответила. Ее пальцы медленно гладили край учебника, но мысли витали где-то далеко. Она слышала профессорский монолог о глубине полок и идеальном расположении ящиков, но в голове гудело только одно: Никогда не показывай слабость.

Телефон завибрировал в кармане юбки. Незаметно для остальных, Джини скользнула взглядом вниз. Сообщение в общем чате:

Лайза: На перемене встречаемся в кафетерии?

Она мельком посмотрела на Джорджа. Тот уже читал сообщение, его губы дрогнули в легкой ухмылке. Она кивнула.

Джини: Да.

Когда прозвенел звонок, она быстро собрала вещи, стараясь первой выйти из аудитории. Как будто скорость могла спасти ее от пересудов.

Глава 6

Бумеранг

Джордж толкнул стеклянную дверь университетского кафетерия. В нос сразу ударил терпкий аромат свежемолотого эспрессо, сливочного круассана и чего-то пряного – наверное, праздничного латте с корицей, который тут активно впаривали студентам накануне Рождества. Кафетерий был переполнен: возле кассы выстроилась длинная очередь, у столиков оживленно обсуждали предстоящие экзамены, кто-то пытался впопыхах дочитать конспекты, но большинство просто сидело и болтало, наслаждаясь предновогодней расслабленностью.

Вирджиния, уже внутри, быстрым шагом двигалась в сторону их стола, когда заметила ту же проблему. Вместо привычного круга друзей за столиком, который они облюбовали еще в начале первого курса, развалилась Эмбер Уиллис с вечной свитой. Эмбер выглядела безупречно: каштановые волосы идеально уложены в легкие голливудские волны, светлый оттенок помады подчеркивал ее пухлые губы, а пальцы в кольцах лениво накручивали прядь волос. Ее подруги – Клэр и София – сидели по бокам, облаченные в минималистичные шерстяные свитера бежевого цвета, дополняя образ «богатые, но непринужденные».

Джини прошла мимо, делая вид, что не замечает их, но Эмбер, конечно, не могла упустить шанс.

– Лузерша, – бросила она, склонив голову набок, а ее голос был сладким, как горячий шоколад, в котором явно не хватало сахара.

Джордж даже не удостоил ее взглядом. Он сохранял абсолютное хладнокровие, как будто они для него не существовали, и молча прошел дальше, будто бы целиком и полностью игнорируя происходящее. Лайза, уже сидевшая за их новым «убежищем» в углу, посмотрела на него с улыбкой:

– Тебя Эмбер не раздражает, потому что ты привык к таким, или потому что тебе пофиг? – протянула она, аккуратно размешивая в бумажном стакане свой латте.

– И то, и другое, – сухо ответил он, ставя рюкзак на пол.

– Очередное «демонстративное изгнание»? – уточнила Линда, закатывая глаза. Она откинулась на спинку стула, ее длинные рыжие волосы в беспорядке рассыпались по плечам. На ней был обтягивающий университетский свитер и винтажные темные джинсы Levi’s.

– Да плевать, – Джини уселась на стул рядом с Лайзой и с силой закинула ногу на ногу. Она достала телефон, раздраженно пролистывая что-то в соцсетях. – Если мы перестанем реагировать, им самим станет скучно.

– Ага, логика «если я не вижу проблемы, проблемы нет», – фыркнула Лайза. – Удобно.

– О, кстати… – Джини внезапно перестала скроллить телефон и порылась в своей сумке. Через секунду она вытащила крошечную сережку в форме звезды и положила ее перед Линдой. – Это твоя?

Линда тут же потянулась к уху, проверяя, но и так знала ответ.

– Черт, спасибо, – пробормотала она, бережно застегивая украшение обратно.

– Тебе повезло, что я случайно заметила ее в снегу, – Джини пожала плечами, явно довольная собой. – Представляешь, если бы ее подобрал кто-то типа Софии? Она бы продала ее в винтажный магазин как «благородную находку».

Лайза, молча облизывая ложку, пристально смотрела куда-то вперед.

– Куда ты уставилась? – нахмурилась Джини, следуя ее взгляду.

Линда тут же повернулась в ту же сторону. Эмбер сидела за столом и громко смеялась. Ее золотистый браслет от Tiffany & Co. блестел в солнечных лучах, а идеально подобранный наряд в стиле preppy12 говорил сам за себя.

– Ты все еще не можешь успокоиться? – устало вздохнула Линда.

– О чем это вы? – Джордж выглядел искренне удивленным.

– Лайза и Эмбер сегодня сцепились, – пояснила Линда.

Эмбер, словно почувствовав на себе их взгляды, повернула голову, изобразила театральный взмах рукой и одарила Лайзу злобной ухмылкой.

– Стерва, – одними губами сказала Лайза, показав средний палец.

– И что в итоге произошло? – Джини поставила локти на стол и склонилась ближе.

– Она намекнула, что я убила Пасифику, – Лайза закатила глаза и уперлась подбородком в ладонь. – Ну, я, разумеется, взорвалась.

– А если она обратится в полицию? – Джордж вытащил из рюкзака яблоко и начал неторопливо его полировать об рукав.

– В худшем случае мне добавят пару часов общественных работ в столовой для бездомных, – равнодушно ответила Лайза, скрестив ноги.

– Сколько тебе еще осталось? – Линда сделала глоток сока.

– Девяносто часов, – Лайза пожала плечами, как будто говорила о совершенно обычном деле.

– Гадость, – скривилась Джини. – Наверное, полная антисанитария.

– Ты понятия не имеешь, – Лайза усмехнулась, взяла йогурт и принялась ковыряться в нем ложкой. – Но, знаешь, это даже интересно. Там все настоящие, не то что эти куклы в коридорах.

Анжела появилась из-за угла. Она двигалась плавно, почти лениво. На ней был объемный бежевый свитер, который так небрежно сползал с плеча, что казалось – вот-вот упадет, но каким-то чудом держался. Под ним – шелковая мини-юбка цвета шампанского, предательски короткая даже для самых смелых стандартов «Хиллкреста». Бархатные ботильоны с заостренным носком мягко шуршали по полу, а золотая подвеска Van Cleef & Arpels мерцала в ложбинке ключиц.

Ее длинные каштановые волосы были заплетены в две небрежные косы, каждая из которых рассыпалась тонкими прядями, придавая ее образу особую, почти детскую игривость – если бы не ухоженные руки с темно-бордовым маникюром.

Нейт плелся за ней, явно не в восторге от своей роли. Он волочил за собой ее огромную кожаную сумку Prada Symbole, украшенную массивным золотым логотипом, и выглядел так, словно всерьез подумывал выбросить ее в ближайшую урну. На нем был классический темно-синий пиджак Ralph Lauren, брюки с идеальной стрелкой, расстегнутый верх рубашки и ослабленный галстук.

– Ты серьезно? – пробормотал он, немного наклонив голову в сторону Анжелы. – Это что, новый вид пыток – таскать твою гребаную сумку?

Анжела лишь усмехнулась и стряхнула с рукава невидимую пылинку.

– Расслабься, Нейт. Ты же не хочешь, чтобы я надорвала спину? – ее голос был сладким.

Она знала, что могла бы найти кого-то другого для этой работы. Но с Нейтом было веселее.

– Приве-е-ет! – радостно протянула Анжела, наклоняясь, чтобы обнять каждого за столом. Ее голос звучал настолько громко, что, казалось, эхом отразился от стен кафетерия. – Как же я скучала!

– Мы тоже рады тебя видеть, – произнесла Джини с тенью сарказма в голосе. – И Нейта, конечно.

– Привет, – коротко кивнул Нейт, выгружая сумку Анжелы на пол и садясь рядом.

Но их встреча была обречена на прерывание. Откуда ни возьмись появилась Эмбер Уиллис – с холодной усмешкой и намерением добавить драматизма в любое событие. Она склонилась над Лайзой, как королева над подданной, притворяясь, что та для нее не существует. Длинный кулон Эмбер, раскачиваясь, задел макушку Лайзы, отчего та резко нахмурилась и подняла глаза с явной угрозой.

– Анжела, что ты делаешь за столом… отбросов? – растянула Эмбер, произнося последнее слово с таким пренебрежением, будто оно оставляло у нее горький привкус. Она оглядела всех за столом, чуть прищурившись, словно оценивала дешевую подделку. – Пошли за наш столик, там хотя бы приличные люди.

Анжела закатила глаза, откидываясь на спинку стула.

– Я провожу время со своими друзьями, если ты не заметила, – бросила она с ленивой улыбкой, открыто игнорируя пассивную агрессию.

– Друзья? – переспросила Эмбер. – Напомнить, что случилось с их последней подругой? – Ее голос стал тише, перейдя почти в шепот. – Она мертва.

– Ну все! – Лайза резко встала, плечом задев Эмбер, отчего у той чуть дрогнула челюсть.

– Лайза, не надо, – спокойно, но твердо произнесла Анжела, успокаивающе положив руку на ее локоть. Затем она повернулась к Эмбер с коварной улыбкой, заправляя прядь волос за ухо. – Слушай, Эмбер, я тут вспомнила про одно очень интересное видео с вечеринки у Мелани. Может, показать всем?

Глаза Эмбер расширились. Ее самоуверенность испарилась быстрее, чем утренний туман.

– Ты не посмеешь… – прохрипела она, но голос предательски дрогнул.

– Ой, ты даже не представляешь, на что я способна, – сладко произнесла Анжела, доставая телефон из сумки. – Я считаю до трех. Раз…

Эмбер гордо вскинула подбородок и развернулась на каблуках. Через секунду она уже шла прочь, но ее зажатые кулаки выдавали злость.

– Спасибо, – выдохнула Лайза, снова садясь.

– Все ради друзей, – подмигнула Анжела, доставая из сумки несколько ярких пригласительных с новогодним дизайном. Она разложила их на середину стола, как карты в покере.

– Это что? – удивленно спросила Линда, рассматривая один из них.

– Билеты на мою вечеринку, конечно, – Анжела сложила руки на груди. – В этом году я устраиваю новогодний бал в старой библиотеке. Атмосфера будет шикарной: свечи, фортепиано, ребята из других университетов… Ну, вы поняли.

– Классно! – Линда взяла билет и внимательно осмотрела его. – Но нас там не особо ждут, да?

– Неважно, – отмахнулась Анжела. – Если кто-то начнет вас доставать, я мигом их выгоню.

– Ого, сегодня ты какая-то особенно добрая, – усмехнулся Нейт.

Лайза прищурилась, мельком взглянув на него, а затем на Анжелу. Между ними явно был какой-то подтекст.

– Ладно, нам пора, – вдруг заявила Анжела, вставая. – Нейту еще надо украсить кампус, ведь он у нас главный декоратор.

– Да уж, – пробормотал Нейт, с явной неохотой поднимаясь.

– Пока, мои дорогие, – протянула Анжела, посылая воздушный поцелуй. Затем она взяла Нейта под руку, и они вдвоем направились к выходу.

– Знаешь, Лайз, она иногда бывает слишком крутая для нас, – заметила Джини, разглядывая билет.

– Иногда? – ответила Лайза, поправляя волосы и делая вид, что ничего особенного не произошло.

Звонок прозвенел, завершая короткую передышку. В кафетерии тут же началось движение: звуки собирающихся вещей, стук стульев, разговоры, вперемешку с хрустом чипсов и шуршанием оберток.

Линда первой поднялась из-за стола, ловко закинув свою небольшую сумку от Saint Laurent на запястье.

– Мне пора на французский, – сказала она, поправляя ремешок и оглядывая остальных.

– Нам с Лайзой на композицию, – вставила Джини.

Но прежде чем кто-то успел сделать шаг, телефоны на столе завибрировали одновременно, как по команде. Все мгновенно потянулись к своим гаджетам.