Сын войны

Он подошел ко мне, его движения были плавными и уверенными, как у хищника. Из-за пояса он достал два тонких, серебристых ножа. Глаза его, обычно скрытые под маской, сейчас горели странным, неземным огнем. Я закрыл глаза, готовясь к боли, но он их расширил вновь.

Вспышка, острая, как удар молнии, пронзила мое сознание. Мир перевернулся, цвета стали ярче, звуки – отчетливее. Боль была невыносимой, но кратковременной. Когда я открыл глаза, мир выглядел иначе. Левый глаз видел мир глазами совы – в приглушенных тонах, но с невероятной остротой в полумраке. Правый же глаз воспринимал мир глазами ястреба – с потрясающей четкостью и дальностью. Я видел каждую травинку, каждую веточку, каждого насекомого в радиусе нескольких сотен метров.

Я поблагодарил лесного путника, хотя слов не находилось.

– Со временем твои глаза адаптируются и объединятся силой, так ты сможешь видеть обоими глазами ночью, как сова, и днем, как ястреб. Сначала тебе нужно подождать, когда все приживется.

В конце этого этапа обучения Лесной путник сказал:

– Теперь ты – часть леса, а лес – часть тебя. Используй эти силы мудро, защищай тех, кто слаб, и помни, что баланс – это ключ к гармонии.

Он исчез в зарослях, оставив меня одного, но я больше не чувствовал себя одиноким. Я чувствовал лес внутри себя, его пульс, его силу. Теперь я знал, что смогу отомстить за свой отряд и восстановить справедливость. Я стал лесным воином.

Первым делом я вернулся к месту гибели моего отряда. Поляна, некогда усеянная телами моих товарищей, заросла высокой травой, словно природа пыталась скрыть следы зверства. Но земля помнила. Я лег на нее, прижавшись щекой к холодной почве, и призвал ветер. Он зашелестел в траве, прошептал имена погибших, поведал о страхе и боли, которые они испытали в последние минуты жизни. Ветер указал направление, куда скрылись хищные твари. Они двигались на запад, к нищей деревне, куда по рассказам Зинора отправляли людей, обладающие слабой магией.

Путь к деревне лежал через густой лес, знакомый мне теперь как свои пять пальцев. Я двигался бесшумно, подобно тени, сливаясь с деревьями. Корни давали мне силы, ветер предупреждал об опасностях. Я избегал открытых мест, предпочитая передвигаться по оврагам и густым зарослям. Лес был моим союзником, мои глаза видели в темноте, а уши слышали малейший шорох. Я стал охотником, а те, кто убил моих друзей, добычей.

Догнав первую колонну стаи кошмарных волков, я внимательнее изучил их. Они двигались с равномерной строгостью, след в след, как боевой отряд, готовый к битве. Впереди шли самые старые и матерые волки, обремененные опытом, но вряд ли полезные для стаи. За ними следовали молодые, полные силы и энергии воины, а в самом сердце колонны находились самые ценные – матери с их детенышами. Позади их шагали более взрослые волки, по силе не уступающие молодым, охраняя тыл. В завершение цепи шел вожак стаи, зорко следящий за каждым, чтобы никто не отстал и не свернул с пути. Его глаза были налиты алым цветом, словно кровь, и в их глубине ощущалась сила темной богини, превышающая все естественные и природные пределы. Я знал, что нужно уничтожить эту стаю и отомстить за мой отряд, покарав этих рассчитывающих на свою власть волков.

Мне нужно задействовать свои магические умения и те, что мне подарил лес. Реакция зимородка и зрение ястреба, понимание лесного пространства – пора начинать атаку.

Я призвал силу ветра, создав вокруг себя вихрь, который поднимал листья и ветки, скрывая мое приближение. Одновременно с этим, я сконцентрировал энергию земли, заставляя корни деревьев прорастать под ногами волков, запутывая их и ломая строй. Огонь вспыхнул в моих руках, превращаясь в огненные стрелы, которые я метнул в самую гущу врагов. Первые стрелы поразили старых волков, лишив их жизни мгновенно, прежде чем те успели понять, что происходит.

Внезапная атака вызвала панику в колонне. Молодые волки растерялись, спотыкаясь о корни и пытаясь увернуться от огненных стрел. Матери с детенышами в ужасе завыли, прижимаясь друг к другу. Я использовал это смятение, чтобы нанести следующий удар. С помощью магии земли я создал глубокий овраг, отрезав часть стаи от основной группы. В овраге я обрушил на них огненный дождь, не давая им шанса выбраться.

Вожак стаи взревел от ярости, его алые глаза горели еще ярче. Он бросился ко мне, игнорируя все препятствия. Сила темной богини, что пульсировала в нем, чувствовалась на расстоянии. Я приготовился к схватке, понимая, что это будет самый сложный бой. Я слился с ветром, уклоняясь от его первых атак, и ответил потоком огня, направленным прямо в его глаза. Но вожак оказался быстрее и сильнее, чем я ожидал. Он отбил мой огонь и обрушил на меня град ударов, от которых я едва успевал уклоняться. Новый нанесенный удар сопровождался повторным.

Земля под моими ногами содрогнулась, когда вожак обрушил на меня свою ярость. Каждый его удар отзывался болью во всем теле, но я держался, черпая силу из окружающей природы. Ветер шептал мне пути отступления, земля давала опору, а огонь горел в моей душе, подпитывая решимость. Я понимал, что промедление, – смерь. Нужно переломить ход сражения, используя все свои навыки и знания.

Я перестал уклоняться, решив встретить его атаки лицом к лицу. Сконцентрировав всю свою энергию, я создал вокруг себя щит из земли, усиленный магией ветра. Удары вожака обрушились на щит, но он выдержал, хотя и потрескался под чудовищной силой. В момент, когда он замахнулся для следующего удара, я выпустил в него поток энергии земли, заставив корни деревьев обвиться вокруг его лап, сковывая движения.

Вожак зарычал от ярости, пытаясь вырваться из ловушки. Он рвал корни когтями и зубами, но они держали крепко. Я использовал этот момент, чтобы нанести решающий удар. Собрав всю оставшуюся силу, я создал огненный шар огромной мощи и метнул его в вожака. Шар попал точно в цель, взрывом огня и энергии. Вожак взвыл от боли, и корни, удерживающие его, загорелись ярким пламенем.

Когда дым рассеялся, от вожака осталась лишь обугленная шерсть и пепел. Стая волков, лишившись своего лидера, в панике разбежалась, не оказывая сопротивления. Я стоял посреди поля боя, тяжело дыша, чувствуя каждую мышцу своего тела. Битва была выиграна, я отомстил.

Из лесной чащи вышел Лесной путник.

– Развлекаешься? – с легкой усмешкой спросил он.

– Я решил, что мой долг – уничтожить вожака стаи, который привел к гибели мой отряд. В их домах ждали свои дети и жены. Я объявил им войну.

– Понимаю, что месть может успокоить ту боль утраты и гнев, что ты испытываешь. Но теперь ты одинок, а в твоих венах течет сила леса. Они также осознают, что ты стал сильным врагом и, несомненно, захотят отомстить. Волки зловещи, особенно под влиянием темной богини. Если бы ты оставил его в живых, я обучил бы тебя еще одному уникальному приемчику. Ты хочешь знать какому?

– Я только за. Чем больше в моем арсенале сил, тем легче будет мне отомстить богам за смерть отца. Я объявляю всем богам войну.

– Не стоит разбрасываться вызовами по всей Кринагии, – с мудростью произнес Лесной путник. – Бросить богам вызов – значит встретить смерть, но ты не боишься ее, скорее, она боится тебя. Так и быть. Найди мне тогда еще одного кошмарного волка, и я покажу тебе, что такое спектральный удар.

– Спектральный удар? – удивился я, понимая, что это не только звучит мощно, но и укрепит мои силы.

– Это уникальное умение, для осуществления которого необходимо поглотить душу волка, подвергнутого влиянию богини Оделиан. Она вносит в нее дюжину частиц, используемых как оружие.

– Я найду волка, я чувствую лес, я ощущаю, как он кишит кошмарными тварями.

– Спокойнее, охотник. Сначала тебе требуется заживить свои раны, так ты не получишь инфекции, которые витают по всему лесу и от самих кошмарных зверей.

– Я не чувствую боли, а боль – это выходящая из тебя слабость. А я не из тех, кто слаб.

– Значит ты сможешь быть неуязвимым, но сможешь пасть от легкого ранения. Смотри сам.

Я подумал и размыслил об этом, Лесной путник плохого не скажет. Он поможет мне залечить раны.

– Ты выходишь меня? – спросил я.

– Нет, ты сам справишься. Я лишь укажу тебе путь к алтарю, там ты получишь необходимое знание, которое позволит тебе залечивать все раны в будущем.

Я кивнул, принимая его мудрые слова. Ярость клокотала во мне, но теперь ее оттенок стал более осознанным, более контролируемым. Нельзя идти в бой с ранами, даже если они не ощущаются как боль. Слабость не всегда проявляется криком, иногда она прячется глубже, под слоем безрассудства и жажды мести.

Лесной путник указал на едва заметную тропу, вившуюся между огромными, скрюченными деревьями.

– Следуй ей, – промолвил он. – И алтарь явится к тебе сам. Будь осторожен, ибо тропа эта полна испытаний, созданных не только кошмарными тварями, но и твоим собственным гневом. Сохрани рассудок, Шион, иначе ты сам станешь одним из них.

Я двинулся вперед, лес словно раздвигался передо мной, пропуская сквозь свои мрачные объятия. Тьма сгущалась вокруг, но я не чувствовал страха. Только предвкушение. Шаг за шагом, я преодолевал коряги, перепрыгивал через гнилые корни, игнорировал шепот, доносящийся из чащи. Боль от ран, словно призрачные касания, иногда напоминала о себе, но я отбрасывал ее, концентрируясь на цели, алтаре и исцелении.

Тропа, петляя и извиваясь, привела меня к небольшой поляне. В центре ее возвышался древний каменный алтарь, покрытый мхом и лишайниками. На его поверхности виднелись выгравированные символы, слабо мерцающие в полумраке. Воздух вокруг алтаря был наполнен едва уловимым, но ощутимым покалыванием, словно заряженным энергией. Это было место силы, место, где я мог залечить свои раны и подготовиться к грядущей войне с миром.

Приблизившись к алтарю, я почувствовал, как свет, исходящий из целебных вод, словно впитывается в мою кожу, исцеляя все раны и царапины. Я разделся до гола и, погружаясь всем телом в, казалось бы, холодную воду алтаря, ощутил, как она приятно теплая, словно из горячего источника.

Вода окутывала меня, словно живой кокон, проникая в каждую царапину тела. Боль, до этого лишь тлеющая искра, теперь полностью исчезла, уступая место блаженному спокойствию. Я чувствовал, как усталость, копившаяся неделями скитаний, покидает меня, оставляя взамен лишь кристальную ясность и непоколебимую решимость. Символы на алтаре словно ожили, пульсируя в такт моему сердцебиению, вливая в меня древнюю, могущественную энергию. Я закрыл глаза, позволяя этой силе полностью овладеть мной, ощущая, как она меняет, укрепляет, готовит к грядущему.

Я пробыл в воде, казалось, целую вечность, пока не почувствовал, что процесс завершен. Энергия алтаря слилась со мной воедино, став неотъемлемой частью моей сущности. С неохотой, но с чувством глубокой благодарности, я покинул целительные воды. Кожа моя светилась изнутри, а в глазах отражалось пламя неугасимой надежды. Я был готов.

Одежда показалась мне чужой, тяжелой, словно оковы. Я отбросил ее в сторону, чувствуя себя новым человеком, рожденным из глубин древнего леса. Больше не было страха, сомнений или усталости. Лишь четкое осознание своей цели и непоколебимая уверенность в победе в любой схватке.

Я покинул алтарь, ступая по земле с легкостью и грацией дикого зверя. Лес больше не казался мрачным и враждебным. Он был моим союзником, моим убежищем, моей силой. И вместе мы сокрушим тьму, что надвигается на мир.

Теперь, когда наступила очередная ночь и мое ночное видение сможет мне помочь отыскать кошмарного волка, что бы поглотить его душу, я был готов. Мои раны исцелены, а сил прибавилось словно я гору бросил в небо.

Лунный свет просачивался сквозь листву, очерчивая мой путь. Я двигался бесшумно, сливаясь с тенями, как призрак. Чувства обострились до предела, позволяя ощущать малейшее движение, слышать тихий шелест крыльев летучей мыши, улавливать еле уловимый запах дичи. Я чувствовал присутствие волка, его грязную, лишенную всякой надежды ауру, отравляющую лес вокруг.

Наконец, я увидел его. Огромная, искореженная тварь, сотканная из мрака и отчаяния, пожирала останки оленя. Его глаза горели нездоровым, безумным огнем. Он чувствовал мою близость, его голова резко дернулась в мою сторону, и из глотки вырвался низкий, угрожающий рык. У меня нет оружия, потому что, я и есть его продолжение. С голыми руками я бросился на него, Лесной путник поможет поглотить его душу.

Волк отбросил окровавленные останки и встал на все четыре лапы, готовясь к схватке. Его тело, казалось, пульсировало от злобы, а клыки ощерились в хищной ухмылке. Лес затих, словно затаил дыхание, ожидая столкновения двух хищников. Луна скрылась за тучами, погружая все вокруг в еще больший мрак, но мое ночное зрение лишь обострилось.

Я прыгнул, обрушивая на волка всю свою ярость. Удар пришелся в плечо, сбив его с ног. Но зверь был силен и быстро поднялся, пытаясь схватить меня своими огромными когтями. Я уклонился, чувствуя, как воздух рассекается рядом с моим лицом. В ответ я нанес серию ударов, стараясь поразить его самые уязвимые места. Бой был яростным и беспощадным, каждый удар, каждое движение были пропитаны ненавистью и решимостью.

Волк отступал, рыча и огрызаясь, но я не давал ему передышки. Моя сила росла с каждой секундой, подпитываемая его темной энергией. Я чувствовал, как он слабеет, как его отчаяние становится все более ощутимым. Наконец, я поймал его взгляд полный страха и безысходности. Это был конец.

Вложив всю свою энергию в последний удар, я вонзил руку в его грудь, прямо в сердце тьмы. Лесной путник возникший из густых теней, ободрил меня и волка яркой вспышкой молнии. Все тело было оковано током, я не мог отпустить волка, я только сжимал его сильнее, но я чувствовал. Чувствовал, как его сила впитывается в меня. Волк завыл от боли и ужаса, его тело начало распадаться, превращаясь в пепел. Тьма, окружавшая нас, рассеялась, и лунный свет вновь пролился на лес. Душа волка была поглощена. Я стоял посреди поля битвы, тяжело дыша, чувствуя, как его сила становится моей. Лес снова ожил, заполнившись звуками ночной жизни.

– И что теперь? – спросил я Лесного путника. – В чем моя сила?

– Я сейчас покажу, ударь вон тот дуб своим кулаком.

– Ладно, но это выглядит безумием. Что я смогу сделать этому величественному дереву?

Подойдя к дереву, я решил нанести удар. Я ударил его, но ущерба не причинил. И в тот же миг за моим первым ударом последовал спектральный удар; силуэт невидимой руки обрушился на дуб, и он, словно щепка, рассыпался с гулким треском, падая на землю.

– Вот видишь, – произнес Лесной путник. – Сила волка живет внутри тебя. Она проявляется как эхо твоего собственного удара, усиливая его в десятки раз. Ты стал проводником его мощи, сосудом для его ярости. Но помни, это сила дикая и необузданная. Если не научишься ее контролировать, она поглотит тебя, превратив в подобие того, кого ты победил.

Я оглядел остатки дуба, не веря своим глазам. Неужели я действительно способен на такое? Внутри меня боролись ярость и восторг. Ярость перед неизвестностью, перед тем, что я теперь представлял собой, и восторг от обретенной силы, силы, которая могла изменить все.

– Как мне научиться ее контролировать? – спросил я, чувствуя, как дрожь пробегает по всему телу.

Лесной путник словно улыбнулся, и в глазах его маски, я увидел отблеск лунного света.

– Это будет не просто, но для тебя все дается просто. Тебе придется научиться видеть грань между своей волей и яростью. Тебе придется научиться направлять силу, а не подчиняться ей. Начни с малого. Попробуй снова ударить, но на этот раз представь, что сдерживаешь эхо, направляя его в одну точку. Только тогда ты сможешь по-настоящему овладеть своей новой силой.

Я встал перед новым деревом, на этот раз молодой березкой, гибкой и податливой. Вдохнул полной грудью, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. Ярость, бушевавшая внутри, требовала выхода, рвалась наружу, словно зверь, заточенный в клетку. Я закрыл глаза, представляя удар, тот самый, которым сокрушил дуб. Почувствовал прилив силы, знакомое эхо, но на этот раз попытался его удержать, собрать в кулак, направить в одну точку, как советовал Лесной путник.

Раскрыв глаза, я медленно, обдуманно нанес удар. В этот раз не было оглушительного треска, не было разлетающихся щепок. Березку лишь изящно и ровно обрубило, словно свежий хлеб. Я почувствовал легкую вибрацию в руке, как будто сила прошла сквозь меня и ушла в землю. Это было совсем не то, что раньше. Не было ни восторга, ни страха, только смутное ощущение контроля.

– Неплохо, – раздался голос Лесного путника за моей спиной. – Но ты еще далек от совершенства. Твоя сила все еще подобна необработанному алмазу. Чтобы она засияла во всей красе, ее нужно огранить, отшлифовать каждый аспект. Продолжай тренироваться. Помни, волк внутри тебя – это не проклятие, а дар. Но, как и любой дар, он требует ответственности.

Я кивнул, готовый к долгому и трудному пути. Пути, который, я надеялся, приведет меня к пониманию моей новой силы и, что еще важнее, к пониманию самого себя.

Столица

Песочная адаптация.

7-ой месяц 1205 год.

Когда я овладел множеством навыков, способностей и тайных сил леса, то не испытывал ни малейшего желания возвращаться в родной город Фуром. Эксилионская граница тесно соседствовала с Кринагией, нашим заклятым врагом – народом, чьи прихоти и желания исполняли боготворимые существа. Я размышлял о том, как было бы благородно обдумать месть этим богам. В моем возрасте, я был всего лишь каплей в море их векового существования. Настало время взрослеть, становиться более тактичным, образованным и вдумчивым. Я обрел не только силу природы, но и должен был научиться обуздывать свои умственные способности. Лес был безусловно прекрасен, но за возможность отдалиться от разума всегда стоит опасность одичания.

В одной захудалой библиотеке Фурома, я решил встретиться со своим лучшим другом Зинором.

– Где тебя носило? – спросил Зинор, когда я наконец предстал перед ним после долгого отсутствия. – Что с твоими глазами, они какие-то, не человеческие… Я думал, ты уже в Подземном мире.

– Не дождешься, теперь меня не так легко убить. Я изучал лес.

– Что можно изучать в лесу? Там ведь лишь опасность. Лес как лес, ничего сверхъестественного. Деревья, листья и кусты. Ах да, и хищные звери тоже.

– Меня тренировал Лесной путник, так я смог отомстить за разгром своих людей.

– Ты потерял свой отряд? – в панике воскликнул Зинор. – Тебя посадят под трибунал!

– Нет, не посадят, если я улучшу законы нашего царства.

– Ох, Шион, что ты опять задумал? – покачал головой Зинор, схватившись за лоб. Он понимал, что я замыслил очередную опасную игру. – Не уж то снова хочешь бросить войну? И кому на этот раз? Опять богам?

– Что ты ерничаешь, Зинор? Я хочу улучшить качество жизни для всех людей не только в Фуроме, но и во всем Эксилионе. Уничтожить коррупцию и избавить народ от нужды в краже и обмане своих сородичей.

– Опасные желания у тебя, Шион, ты ведь обычный солдат, куда тебе до царя?

– Я не просто хочу стать царем, я хочу воздвигнуть нашу страну в империю, до небес, пока мы сами себя не истребили.

– Да, тогда тебе лучше начать с налога на магию, у меня уже не хватает нервов, чтобы не использовать магические силы.

– Обязательно, Зинор, – уверенно схватил я его за плечо. – Ради тебя я уберу налог на использование магии.

Зинор облегченно выдохнул, но в глазах его все еще читалась тревога. Он знал, что мои слова часто опережают мои действия, а благие намерения имеют свойство выстилать дорогу в хаос.

– Тогда расскажи мне, «лесной ученый», как ты собираешься провернуть столь масштабный переворот? Что ты вынес из лесной глуши, кроме комариных укусов и сомнительных знаний? – спросил он, скрестив руки на груди.

Я усмехнулся, предвкушая его реакцию.

– Я научился понимать язык леса, Зинор. Он шепчет о слабостях врагов, о течениях власти, о грядущих переменах. Я знаю, где искать союзников, как плести интриги и как, в конце концов, заставить Фуром взглянуть на мир моими глазами. Кроме того, я обрел силу, достаточную, чтобы сокрушить любого, кто встанет у меня на пути.

Я демонстративно сжал кулак, чувствуя, как энергия природы наполняет меня изнутри. Зинор побледнел.

– Шион, прошу тебя, будь осторожен. То, что ты говоришь, звучит как безумие. Сила – это хорошо, но власть требует мудрости и сдержанности. Ты же не хочешь, чтобы твоя империя была построена на крови и слезах?

Он приблизился ко мне и тихо добавил:

– Я всегда буду рядом, чтобы поддержать тебя, но не хочу видеть, как ты превращаешься в тирана.

– Обретая власть, все люди становятся тиранами, Зинор. В любом случае, для тебя я всегда останусь другом, но в лицах людей, которым намерен помочь… Я стану новым тираном. Возможно, кто-то другой возглавит эту империю, как другой тиран.

– Я предпочитаю, чтобы тираном был ты, а не кто-то случайный с улицы. Ты ведь сильный, смелый и уверенный, осталось лишь немного подлатать ум.

– Спасибо за замечание друг мой, – произнес я, не воспринимая это как насмешку, а как искреннюю критику. – Я много думал об этом, чтобы улучшить свои умственные способности.

– Такое ощущение, что ты с пеленок об этом размышлял, – рассмеялся друг. Я посмотрел на него и резко отвернулся к выходу из библиотеки. – Стоп, ты же не просто родился таким умным? – На моем лице засияла ухмылка, и Зинор удивился. – Ты что, издеваешься надо мной?

Я остановился и посмотрел на него с серьезным выражением лица.

– Что? Ты скажи, что читал книги еще в утробе матери, – раздраженно произнес Зинор.

– Ты прав друг мой, еще в животе, я понимал, что мой интеллект уже развит. Я понимал что этому миру нужен баланс. Я прекрасно помню все окончательно, с тех пор как родился на свет. Мышление всегда должно быть сосредоточенным.

Зинор отшатнулся, словно я его ударил. Его лицо выражало смесь недоверия и ужаса. Он явно не ожидал подобного откровения, даже от меня, с моим эксцентричным характером и склонностью к пафосным заявлениям.

– Шион… Ты… Ты говоришь серьезно? – пробормотал он, запинаясь. Я кивнул, не отводя взгляда. Видел, как в его глазах зарождается страх, но вместе с тем и любопытство, которое он тщетно пытался скрыть. – Но это невозможно! Никто… никто не помнит ничего из младенчества, тем более из утробы!

– Все возможно, Зинор, если достаточно этого захотеть, – ответил я, стараясь придать своему голосу убедительности. – И если природа наделила тебя… особым даром. Я всегда чувствовал себя отличным от других. Знал больше, видел дальше. И теперь, когда пришло время действовать, я не намерен сдерживаться.

Я знал, что Зинор – мой ближайший друг и доверенное лицо – всегда скептически относился к моим… «особенностям». Он считал их проявлением бурной фантазии, результатом чересчур активного использования запрещенных трав и заклинаний. Но сейчас, глядя в его широко раскрытые глаза, я видел, что зерно сомнения посажено. Он больше не мог просто отмахнуться от меня, назвав мои слова бредом сумасшедшего. Слишком многое связывало нас, слишком многое он видел собственными глазами, чтобы отрицать существование непознанного.

– Допустим, – наконец произнес Зинор, сглотнув слюну. – Допустим, ты прав. Что это меняет? Что ты намерен делать с этим…? Что ты намерен предпринять? Какое отношение это имеет к свержению власти? Я, признаться, ожидал, что ты предложишь новый способ усиления защитных чар там каких-нибудь или разработаешь контр заклинание против всяких божеств, а не будешь рассказывать сказки про внутриутробные откровения.

Я усмехнулся, его привычный прагматизм немного разрядил обстановку.

– Все взаимосвязано, Зинор. Воспоминания… это не просто разрозненные картинки из прошлого. Это ключи. Ключи к пониманию настоящего и предвидению будущего. То, что я помню, открывает мне глаза на истинную природу угрозы, на слабое место врага. И это, поверь мне, гораздо ценнее любых чар и заклинаний.

– Тебе лучше знать, внутриутробный объявитель войн, – махнул Зинор. – Иди своей дорогой, отправишь мне птицу-посланника, что бы я не потерял тебя вновь. – Я кивнул и направился в путь.

Прежде всего, я решил поднять свой статус, направляя свои амбиции к высшему званию: стать верховным правителем всего Эксилиона и улучшить качество жизни его обитателей. Однако этот мир, захваченный песчаными бурями нашего города, не давал мне покоя. Здесь шла постоянная борьба за правду, каждый мог обмануть или ограбить, не испытывая ни капли сожаления. Магия была разрешена, как и базовое ее обучение, но, увы, достигнув определенной мощи, приходилось уплачивать налог за ее использование. Специальная организация следила за каждым гражданином, контролируя его магическую энергию. С таким стремлением нынешнего царя и воздух станет по цене не дороже бурдюка воды.