Замысел

А там, в коридоре, Толю крепко обнявши, громко рыдала Ангелина, целуя его, так сильно любившая, она не могла его отпустить. Ангелину отвел в сторону второй конвойный, но та вырвалась, бросившись в объятия Толи. – Не бросай меня… не оставляй! – в истерике рыдала она, отмахиваясь от конвойных отрывающих ее. – Я вернусь родная! Прошу успокойся! – говорил Толя Ангелине. – Не пущу! – сердито протестовала она, и ее снова оторвали от него. – А как же твои обещания, что ты не допустишь моих слез из-за тебя!? Это ведь из-за тебя, сдержи свои слова,… пожалуйста! – рыдала Ангелина, пыталась вырваться, но подоспел еще охранник и уже двое крепко ее держали. Толя уже был у выхода из коридора, за которым и исчез, бросив напоследок Ангелине прощальный взгляд.

Ангелина и подумать не могла что Толя бандитской натуры человек, потому как не чувствовала этого в нем, не замечала за ним. Она знала о блатной репутации сводного брата Лёвы, но всегда считала, что их дружба с Толей, возникла в результате спасения Лёвы, но теперь понимала, что не только это их связывала все эти годы. Ангелина горько рыдала, не отрывая взгляда от поворота, куда конвойные увели Толю, где он бросил свой прощальный взгляд. Ангелина осознала, что ее любимый человек вел двойную жизнь, но чувствовала, что их любовь не была мишурой, что ее нельзя подделать. Ангелина решила, что обязательно дождется Толю, любя, надеясь и веря.

В сопровождении друзей Макс вышел из зала суда, он, утешая, обнял Ангелину. Все поддерживали её, и Валерий Романович. Не было матери Барковых, которая лежала в онкологической больнице и совсем ничего об этом не знала. Братья хотели получить деньги за это дело, и планировали потратить деньги на дорогое лечение матери. Все близкие Толи покинули здание суда, а воронок вез Анатолия Баркова на Южный Урал.

Глава 5

Беда не приходит одна. Не прошло и полгода, как Макс похоронил маму, рак все-таки доконал ее бедную. Сын заливал упокоенную душу, матери слезами, и прозябал ночи в барах и клубах, чтобы не впускать муки в голову, лишь, когда Макса образумили, что он топит мать слезами, он успокоился и сдерживал жгучую режущую боль в груди и после провалился комок в горле, мгновениями возрождаясь, напоминая об утрате. Поддержка друзей вернула в привычное русло, и он продолжал жить, как раньше.

В наступившем новом году, зима была холодной, ничего не происходило, было бело и было грустно, монотонно падали хлопья снега.

Ангелина в районном суде вела административное дело по нарушению земельного участка принадлежащего городу и присвоением земли в частное владение некой организацией «Прайд». Ангелина блестяще выиграла дело. Суд признал мошенничество и установил штраф в десятки миллионов рублей, истцы скалились в лицо Ангелине, грубо выражаясь в ее адрес, чем она воспользовалась и подала иск за оскорбление и потребовала выплату за моральный ущерб, это полностью разозлило мужчин в костюмах, они поклялись разобраться с ней и покинули здание суда. Внутренне Ангелина была напугана, но этого не показывала. Судья подошел к молодому юристу. – Не бойся, они же не полные идиоты прилюдно заявлять об этом вслух, еще и в здание суда и совершить это!? Эмоции не более! – успокаивал судья, и потряс дружественно её руку. – Да, и поздравляю! – сказал он и пошел по коридору в сторону своего кабинета. Ангелина счастливая и довольная собой с победной улыбкой уходила из здания суда.

На следующий день, в субботу, Ангелина решила посвятить выходной уборке в квартире, в которой не была неделю. В двери позвонили. На пороге стоял Саша Матвиенко. – Привет! Я могу войти? – спросил он. Ангелина выдохнула и с большой неохотой позволила ему войти. – И тебе здравствуй! Заходи, коль не шутишь! – иронично сказала она. Она знала, как выглядят люди под кайфом, состоянию которому и соответствовал Саша в этот момент, он вошел и медленно ходил по залу. – Че как ты, как дела? – неуклюже спрашивал Саша, также как и передвигался. – Как сажа бела! – ухмыльнулась Ангелина. – Нормально как видишь! – добавила она. – Тебя то, что привело? – спросила она. Саша стоял, облокотившись на шкаф его притупленный взгляд, сканировал Ангелину с головы до ног, он шагнул ей на встречу со словами: – Ты заслуживаешь лучшего Ангелина, чем имеешь! Ты давно нравишься мне, сама мысль о том, что ты не со мной убивает! Я давно в тебя влюблен, я сделал бы все, чтобы сделать тебя счастливой! После Саша попытался схватить Ангелину, прижимая к стене, но мгновенно получил от Ангелины коленом между ног. Саша прилег от боли на пол и пытался собраться, злобно скалясь, но после снял с лица эту мимику. – Извини, я не сдержался, и пришел не за этим, я просто под кайфом, цель моего визита совсем иная! – постанывая, тянул Саша. – Я больше не могу молчать, это Лёва подставил Толю! – процедил он. Молчание образовалась в зале, недоверчиво Ангелина смотрела на поднимающегося Сашу. – Да! Именно Лёва подставил пацанов! Ты не знала!? А я всегда знал! Лёва никому не прощает даже тем, кто ему близок! Я говорю о тебе и Толе! – рассказывал Саша. – Что ты несешь!? – злилась Ангелина от бреда, который слышала. – Я спрошу об этом у самого Лёвы, если ты не против! – сказала строго Ангелина, считая, что Саша несет ересь. – Нельзя Лёве! Он тебя сразу завалит, поезжай сразу до Толи ему обо всем расскажи! Не надо к Лёве еще раз говорю! – умолял панически Саша.

Ангелина прогнала Сашу, но внутри все равно было паршиво, зачем Саше надо было так это выносить? Лучше спросить, чем гадать! – думала Ангелина, нервничая и блуждая по квартире не найдя себе места, выбежала из дома и направилась на улицу Мохова где жил Лёва.

Ангелина была уже около дома Лёвы, но не взяла сумочку, в которой лежали ее мобильный телефон и ключи от его квартиры. Домофон у Лёвы всегда был отключен, тогда она направилась до Макса, чтоб от него позвонить Лёве. Она уже входила в распахнутые двери квартиры, в которой жил Макс уже один.

Макс был рад ей, потому как в последнее время они редко виделись, ведь пока Толя сидит в тюрьме, Ангелина решила жить с матерью в доме у озера, и лишь изредка появлялась в квартире, в которой жила с Толей. – Я не просто в гости! – предупредила она. – Слушай, от тебя можно позвонить? А то я сумочку дома оставила, мне к Лёве надо, а возвращаться не вижу смысла! – спросила она. – Да конечно! Все что захочешь! – ответил Макс и протянул свой телефон. Ангелина набрала по памяти номер брата и долго слушала затяжные гудки, перезвонила еще, и Лёва снова не взял трубку. Написала сообщение, и снова тишина. – Видимо он все же не берет трубку с неизвестных номеров или очень занят! – с досадой произнесла Ангелина, и с грустью смотрела на Макса. – Что-то случилось? – поинтересовался он. – Пока не знаю! Я сейчас еду к Толе ты со мной? – спросила Ангелина. Макс был растерян. – Я очень хотел бы, но… Ангелина сегодня не подходящий день, крайнее время на ночной экспресс и то с натяжкой! Может мы могли бы перенести поездку на завтра? – уговаривал Макс. – Макс если мне что-то взбредет в голову, это лучше делать сразу, я не терпеливая! – ответила Ангелина. – А у тебя, что за дело? Может быть, я могла бы тебе помочь? – спросила она. – Ммм, нет, в этом деле нет! – ответил Макс. Ангелина только сейчас заметила классический костюм, когда обычно привыкла видеть Макса во всем спортивном. – Так! Я наблюдаю большие перемены, Макс Барков при параде! А!? У тебя свидание? – восторженно спрашивала Ангелина не без улыбки. Макс смутился, но тут же собрался. – Обычная встреча с девушкой! – ответил Макс. – Знаешь, на обычные встречи не приходят в костюмах, а проходят они в повседневной для каждого человека одежде! – разгадала Ангелина. – Ладно, раз такое дело не буду уговаривать! – сказала она. – Цветы то взял? – спросила, улыбчива Ангелина. – Взял! – заулыбался Макс. – Тогда все! Я должна ехать, а то не успею на вечернюю электричку! – промолвила Ангелина, и последовала к выходу. – Брату привет! – сказал Макс. – Обязательно! – тепло сказала Ангелина. – Ангелина! – окликнул Макс. – Что сказать, если перезвонят? – спросил он. – Скажи… «Мелкая» в печали! – ответила Ангелина и вышла за порог.

Ангелина прошла через дворы и вышла на тротуар центральной улицы, где собиралась перейти через дорогу мимо трамвайной остановки, где вдоль противоположного тротуара вела дорога домой, где она собиралась взять сумочку и деньги на дорогу, и доехать до Толи. Было людно и очень шумно, по дорожным полосам проскальзывали машины. Взревел рев мотора, быстро приближаясь своим звуком к пешеходам на тротуаре, где шла Ангелина и другие люди. Не успев даже обернуться, Ангелину сшибает темная, тонированная авто марки «девятка» и быстро мчится по тротуару и на первом перекрестке сворачивает и исчезает с глаз очевидцев. Мимика страха окаменела на ее лице, Ангелина застыла в испуге. Она даже вскрикнуть не успела, крик застыл на ее устах. Лежавшую девушку окружало столпотворение прохожих и очевидцев, были еще потерпевшие, но лишь травмированные, народ отзывал девушку очнуться, но она не подавала признаков жизни. Люди звали на помощь, кто-то звонил в скорую помощь, а кто-то пытался оказать ее методами, которыми обладал, но всем было понятно, девушка погибла.

Не прошло и двух дней, как Лёва Кипиш сидел в котельной своего загородного коттеджа, в которую вводили троих взрослых мужчин, и садили на колени. Руки были связанны за спинами, мужчины в костюмах были потрепанны и избиты. – Встречай гостей! – воскликнул Данил.

Впервые за два десятка лет в глазницах Лёвы Кипиша была влага, слёзы через раз капали с щек, которые ранее считал за слабость, он быстро вытирал их и приходил в себя, но не в этот раз. К этим слезам Лёва относился иначе, эти слёзы были родны, он считал, что так на самом деле страдает, и лишь эти слезы облегчали боль. Эти слезы по ней, по родной сестренке Ангелине! По «Мелкой»!

В котельную мужчин завели братки Лёвы. Страх держал связанных людей в костюмах, они узнавали человека, что стоял перед ними, качая головами из стороны в сторону в знак, какого-то не согласия. Но человек, которого они признали, как Лёву Кипиша лишь разглядывал их, а мыслями находился далеко отсюда. – Надо выяснить чё за карусель!? – предложил Юра, собираясь снять скотч со рта одного из них, Лёва покачал головой в отказ. В котельную Саша Матвиенко заносил охапку дров, положив к печи, он собирался выйти. – Не уходи, останься! – вдруг заговорил Лёва, в руке он теребил металл пистолета. Саша остановился у выхода, и вернулся обратно, покорно встав слева от Лёвы. – Лёва они хотят говорить, давай пока без эмоций! Выслушаем, что скажут!? – обратился Юра к другу. Лёва, выдохнув, бросил на него косого. – Захлопнись! – и в истерике закричал. – Это казнь, а я палач! Я знаю что делаю! – громко крикнул он. Юра больше не пытался вставить слов. Люди, сидевшие на коленях, мычали и дергались из-за надвигающегося нового наплыва страха. Лёва произвел выстрел в мужчину ближайшего к себе, пуля пробила грудь, тот расползся по полу. Алая кровь сочилась из разорванной раны. – Довольно быстрая смерть! Смерть этих ублюдков будет медленной! – говорил Лёва. – И так как я буду, жесток, то в знак справедливости моей сестренки, выслушаю вас, офисных крыс! Итак! Вы проиграли дело, попали на бабки, и решили убрать человека, кто вас поставил в эту ситуацию!? И открыто угрожали ей, так!? – спрашивал Лёва. Юра отклеил скотч с лица одного из мужчин. – Это было, но тогда мы не знали кто она! Это была злость, но мы не убийцы! Нас крышует Седой, мы знаем, кто вы и узнали кто ваша сестра, но мы не убивали её! – лил мужчина, задыхаясь в припадке страха. – Факты? – крикнул Лёва. – Что? – не понимал растеряно тот. – Какие факты? – спросил он. – Неверно! – рассвирепел Лёва, схватил кочергу и как хлыстом сек мужчине по виску, тот лег от боли. Саша, отвернувшись, сморщился. Мужчина заорал и извивался как уж. После тишина. Ни звука больше. Последний вскочил и побежал к выходу, но запутался в ногах и брякнулся лицом о твердый пол бетона, и расшиб нос. Лёва подошел к нему и подошвой правой ноги давил тому на лицо, мужчина дико мычал, Лёва давил все сильней, а, после, подняв стопу начал бить ногой по голове. Лёва не останавливался, пока не увидел кровь под щекой мужчины, что была прижата к полу. В финале в порыве ярости Лёвавсадил всю обойму из огнестрельного оружия, и долго стоял взмыв голову вверх. – Саня! Сожги ублюдков! – твердо сказал Лёва и вышел из котельной. Сашу потащил одного к печи, куксился и его тошнило.

В воскресенье от режущего света дня, морщились лица людей от лучей солнца, переливами отражались на снегу белые кристаллы. У ворот Копейской колонии собрался народ приезжих на свиданку, среди них ожидал очереди Матвиенко Саша. Когда попал внутрь, вначале он свиделся с каким-то мужчиной и долго с ним разговаривал, после говорил с Лёхой Захаровым, а в финале вызвал Анатолия Баркова, когда-то лучшего своего друга.

В холле посещений было людно и голоса трещали огульно. Толя презрительно оглядел Сашу, оценивая постанову с мыслями: «какого лешего этому здесь нужно?». – Не злись ага!? Я здесь, чтобы сообщить плохую новость! – начал Саша. – И он говорит мне, не злится! – саркастично сказал Толя, посмотрев в сторону, как будто говорит кому-то. – Говори уже! – брезгливо, воскликнул Толя и присел напротив.. – Тут это… Ангелина… умерла! Убили! Вот! – выдохнул в конце Саша. Толя сконфузился в гримасе отвращения. – Что ты сука базаришь такое, мразь!? – оскалился Толя, толкнув стол на Сашу. – А? – добавил он вопросительно. – Зачем ты так!? Я знаешь… мне сложно было приехать сюда и об этом сообщить! Не каждый смог бы! – говорил Саша, нервничая. – Нет! Не! Я тебе не верю! Паришь! Вали отсюда! Ни хочу слышать! – бурчал Толя как кавказский водопад. – Её заказали за дело, которое она вела как юрист и хорошо их потрепала, кстати, они попали на большие бабки, и еще в суде ей угрожали! – рассказывал Саша. – Нет! – закричал Толя и ударил по столу. – И на следующий день она умирает! Совпадение? Это вряд ли! Ну, ни че мы с Лёвой нашли упырей, и теперь их пепел на дне озера! Мы отомстили за Ангелину братка, хоть что-то я для тебя сделал! Надеюсь, когда-нибудь ты меня простишь, потому что лично я, сжигал их тела, один за другим! Слышишь, я?! – продолжал Саша. К парням начали присматриваться конвойные, Саша замолкает и смотрит в глаза Толи, не моргнув и глазом. Толя качает головой, и не верит, как он может ему верить, когда тот балабол каких свет не видывал! Саша вытащил из кармана газетенку и протянул открытую страницу, с каким-то черно-белым изображением столпотворения, каретами скорой помощи и милиции, а ниже статья с информацией о заказном убийстве, жертва которого стала молодой юрист Ангелина Баркова. Толя прочел ее и молча, вернул газету. – Зачем ты мне рассказал? – спрашивал Толя и все еще не верил, потому что трудно поверить, если тебя лишили близкого человека, но весть закралась в разум, и Толя бегал глазами по физиономии Саши. – Ангелину убили! – разводил руками Саша. – Что тебе еще сказать!? Мы отмстили за нее! – в зажатых мембранах гланд шелестел голос Саши. – Я понимаю, тебе не хочется верить в это, но это так! – сказал Саша и наблюдал за внутренними изменениями в Толе, эмоции и неестественные мимики. Окончательно Саша поставил точку так, выложил на стол цепочку Ангелины. – Позвони Максу короче! Спроси у него, как что, он наверно знает! Я не буду тебя убеждать, все пока! – закончил Саша, встал и быстро пошел к выходу. Толя приподнялся из-за стола, как раненный зверь, обездолено смотрел вслед уходящему Саше, Толя был в страшном облике человека со сломанной судьбой, боль и ужас застыли на его лице и в позе. – Подожди! – глухо крикнул Толя вдогонку. – Как же я… эй! – грустно и тихо простонал Толя, не отрывая глаз от выхода. – Ангелина! – с горем молвил он, и блеск глаз смочила слеза, прокатившись по щеке, за ней другая в град.

Толя подошел к конвойному пытаясь собраться со словами. – Я в одиночке пробыл неделю, так!? Мне какие-нибудь телеграммки или сообщения приходили? – спрашивал Толя того. Конвойный прокашлялся, поводил глазами по сторонам, и обратился к кому-то уходя, и показывал всем своим видом на нарушение. – Слушай, обратись к начальнику я без понятий! – сказал тот, уходя от Толи и от темы. – Че в натуре!? – заорал Толя, в истерике выкупая поведение конвойного, он четко видел за ним, как тот увиливал. – Раз так, почему мне никто ничего не сказал? – громко сказал Толя, оглядывая всех присутствующих. Пока его мысли мешались, и в них был полный завал, он ни в чем не мог разобраться, Толя уходил в сторону блока для разъяснений с начальником тюрьмы, ведь надежда в нем еще жила.

Второй день Толя отказывался от еды, он не хотел верить в то, что Ангелину убили, потому что не видел Ангелину в гробу, не мог поверить тому, что если она действительно умерла, почему его не отпустили ее похоронить, она же супруга мне?! – думал Толя. Поэтому устроил начальнику бойкот и бунтовал.

Кто-то наведался на свиданку к Толе, конвойный вел его по коридору в холл для посещений. Посетителем оказался Лёва Кипиш, он и сам был разбит, суровый образ Толи предстал перед Лёвой. Начало их встречи проходило в тишине, перебрасываясь изредка взглядами, Толя и Лёва хранили в уме разные стороны одного события. – Ты что молчишь? – уже не выдержал Лёва. – Это ты ко мне пришел вот и говори! – заявил Толя и смотрел в сторону. Лёва глубоко вздохнул. Толе было больно от потери, не так давно он не смог присутствовать на похоронах матери, и вот теперь не был на похоронах собственной жены. Толя чувствовал долю вины перед Лёвой за его сестру, что находился здесь, а не там, рядом с Ангелиной, где бы смог уберечь ее от беды, там, где она была одна, и никто не мог ей помочь. – Знаешь обычно я не из тех людей, которые ходят вокруг да около, но сейчас я даже начать не могу! – начал Лёва сдвигая свои мысли с мертвой точки. – Несколько дней назад я пытался с тобой связаться, но ты был в одиночке, за то время произошло горе Толя! Наше общее с тобой горе! – обратился Лёва, взглянув в глубину его глаз. – Не тяни, делай еще больней! Знаю я всё, Ангелину убили, так!? – взревел Толя. Лёву повело назад от удивления. – Знаешь, значит! – говорил Лёва. – Саша заезжал оповестить! – протянул Толя. – Как бы там не было! – вздохнул Лёва. – Он тебе все рассказал? – спросил Лёва. – Более чем! – ответил Толя. Лёве показалась странным и неясным приезд Саши, когда они вроде с Толей были не в ладах. Лёва решил не уделять этому свои размышления в сию минуту и обратил свой взгляд к Толе. – Раз тебе известно, не спрашиваю тебя о твоем состоянии! Сам все вижу! – Я нашел тех, кто это сделал! Ты сам хорошо понимаешь, какой для них был финал!? – рассказывал Лёва. – Все! Хватит! Хорош! Прошу тебя! Пожалуйста, приходи в другой раз я не могу так больше, мне тяжело! Я свихнусь или вздернусь! – взвыл Толя, вскочил и ушел прочь из холла посещений.

Лёва сомкнул ресницы, словно почувствовав его боль, но прекрасно понимал, что его боль она иная, чем у Толи. Лёва посидел еще немного после поднялся и медленно пошел к выходу. Уже на улице сел в джип и уезжал по скользкой дороге в родной город. В город его страданий и боли. Город, где его ожидает мать Ангелины, которая накануне попросила Лёву увезти ее к сестре в Питер, потому что тут все напоминало об Ангелине.

Шел рабочий процесс, заключенные производили спецодежду. В цех вошел конвойный. – «4531» отзовись! – раздался громкий голос. – Барков! – позвал тот по фамилии. С одного из рабочих мест приподнялся Толя Барков. – Здесь! – отозвался он. – На выход! Тебе звонок! – сообщил конвойный. Толя подошел к нему, протянув руки, тот сковал Толю в браслеты наручников, и выводил из помещения. Толю привели в зал для посещений, где стоял телефон автомат.

Состояние Толи было по-прежнему горестным и раздавленным, он ко всему относился с равнодушием. Толя взял трубку. – Алло! – сказал он. – Брат здравствуй! Это я Макс! – грустно прозвучал механический голос Макса. – Толян, прости меня, я виноват, я не смог поехать с Ангелиной в тот день, я не мог знать, что Ангелине угрожает опасность! Она звала поехать к тебе в тот день, а я ей отказал, для меня тогда был важный вечер! Прости меня брат! – признавался и изливал Макс. Глаза Толи налились яростью и мокрой пеленой слез. – Это все, а то мне некогда? – грубо ответил Толя. – Брат прости! Я себе места не нахожу, как ты там!? Держись брат! – продолжал Макс. – Ты чё печёшься обо мне? – саркастично спрашивал Толя с долей неуёмной боли. – Толян! У меня голова идет кругом! Ангелина, как же так!? Я виню себя! И за тебя переживаю! – рассказывал Макс. – Сейчас зачем печёшься? Раньше надо было! Я тебя просил беречь ее, просил? – спрашивал, гневаясь, Толя. – Да брат просил! – ответил горько Макс. – Итог, какой? Братом меня больше не зови! Знаться с тобой ни хочу! – выдавил через силу Толя. – Зачем ты так!? – испугано спрашивал Макс. – Все мне некогда! – закончил Толя, положив трубку. Еще постояв у телефонного аппарата глубоко вздыхая, Толя злился на себя и на Макса, на всех.

Он повернулся к конвойному. – Можно один короткий звонок? – спросил Толя. Конвойный дал добро. После Толя набрал номер Валерия Романовича, и попросил того о просьбе встретиться с ним, тот согласился приехать в ближайшие дни. – Веди назад! – твердо сказал Толя, и они пошли в обратном направлении. Назад в цех продолжать работу зека под номером "4531".

Глава 6

Рельсы прогибались под тоннами железа пассажирского поезда. В одном из вагонов смотря на просторы России, сидел Анатолий Барков, который держал путь домой, Толю освободили по УДО (условно-досрочно). Прошло немного – немало пять с половиной лет с тех пор как Толя был осужден и, отсидев свой срок, освобожден за примерное поведение. Шел 2007 год. Июль. Толя возвращался в компании еще трех уже вольных людей, один еще на зоне стал ему товарищем, по имени – Сева Карась и жил он в соседнем городе около Кургана.

Толя наблюдал за минующими за окном пейзажами и вспоминал, когда он отбывал отведенный ему судом срок, как в тюрьме его несколько раз пытались опустить, но он отстаивал себя как мужика кулаками, если диалог не имел смысла частыми короткими драками, из которых он выходил победителем. На зоне Толя не метил в блатные, хотя имел такую возможность состоять в этом статусе, имея сильный волевой характер, ум, хитрость, умение говорить правильно. Блатные со временем начали уважать его, мужик, который никогда не сдастся, и видели в нем твердый стержень, но Толя уже не видел себя и свое будущее в криминальном мире. Загадками для него остались причины из-за чего его вообще пробовали опустить. Многие крепкие там все равно ломались, либо от безысходности прогибались. Как здесь себя проявишь, так и будешь сидеть! – такими были слова приезжающего к Толе Федорова Валерия Романовича, поэтому Толя больше не считал, что те из попыток были совершенны целенаправленно, так уж там в тех местах устроено.

Мелькали зеленые опушки лесов, бесконечная степь, реки и озера. Вся красота русской земли, ее пейзажи, радовали глаза Анатолия, а где-то вдалеке уже показывался город, его очертания из первых построек, начали возвышаться здания, и размножаться железные пути. Пассажирский поезд замедлял движение подъезжая к городу.

Незадолго до этого. Шел день, в синем небе жарило солнце, двор шумел голосами детей и их родителей, из дверей подъезда девятиэтажного жилого дома по улице Мохова выходил Макс Барков.

Сам по себе Макс был светлым, как волосы, так и лицо, высокий спортивного телосложения на нем были спортивный костюм, бейсболка и кроссовки. На лбу от такой жары тут же выступил пот.

Макс шагал по тротуару, и набирал на сотовом телефоне номер Михи Понта, чуть позади от него, по дороге не спеша катилась машина «лада 10» зеленого цвета". Раздался гудок клаксона, и Макс обернувшись, признал авто Михи. – Здорова, а я как раз тебя набирал! – сказал Макс, открывая дверцу, и усаживаясь. – Привет, вот видишь, какие мы шустрые, ты только подумал, а мы уже здесь! Ну, че поехали!? – восклицал за рулем Миха Понт. Сам по себе он был небольшого роста голубоглазый парень с темно русыми волосами и острым носом. – Помчали! Ну, дай бог все норм будет! – согласился Макс с долей переживания. Машину Миха вел, уверено, не создавая помех, он быстро мчался по дороге, держась в левой полосе. В салоне авто были еще пассажиры, братья Фартугаевы Дамир и Ринат, с разницей в возрасте один год, смуглые, жилистые и крепкие парни. Татары по национальности, как ни странно они мало знали свой родной язык, и поэтому не говорили на нем, ну разве что только с родственниками, по сути, для друзей они были русскими по духу, по общению, просто ребята с татарскими корнями. Дамир был старшим, но худым, Ринат же напротив, был крупнее и казался старше старшего брата. Пятым пассажиром был Антон Иванов, светлый парень, и почти всегда молчаливый, но с характером, говорил он только по делу и всегда имел твердую позицию в любом вопросе.

Пятеро друзей держали путь на железнодорожный вокзал, куда вскоре прибудет поезд, на котором едет Толя. В зеркале заднего вида Миха углядел крайне нахально движущееся транспортное средство марки "mitsubishi Lanser", она-то приближалась, то отдалялась от той в которой ехали они, просигналив, авто пошло на обгон, где уже сравнялась с Михой. – А вот и он! – воскликнул Миха. – А я уж было начал волноваться! – добавил он, глядя то на дорогу, то на авто. В той машине, ехал Андрей Галиев и, помахав, ускорился, уйдя на опережение. – Топнули братуха! Больно он пантуется много! – сказал Макс, весело, возмутившись. – Базаришь! Ща исправим! – подбодрено согласился Миха, переключаясь со скорости на скорости, и давил на педаль газа.