Мой любимый предатель

Когда мы столкнулись перед выходом, я покраснела до самых корней волос. Почему-то стало так неуютно под взглядом Тимура, которым он нас с Роговым наградил. Зато Олега ничего не смущало, он приобнял меня за талию, всем видом показывая, что я с ним… И мне должно было это понравится, но почему-то наоборот, показалось чем-то мерзким. Словно он опять мной хвастается. Хвастается перед человеком, который был моим любовником.

Надо отдать должное Шахову, он оставил наши отношения с Роговым без комментариев, лишь чуть дольше положенного задержал свой взгляд на руке Олега, лежащей на моей талии.

Мужчины перекинулись дежурными приветственными фразами, и перешли к обсуждению работы и назначению Шахова. А я смогла улизнуть, когда мое такси подъехало. И только в машине смогла дышать полной грудью.

В трубке раздается возмущенный крик дочери подруги, и я выныриваю из воспоминаний, непроизвольно улыбаясь. Алиске около года, и я обожаю с ней возиться. Жаль из-за работы видимся мы не так часто, как мне хотелось бы, но радует, что после института мы со Светой смогли сохранить дружбу.

– Невестой? Вы виделись с Шаховым? Надеюсь ты плюнула ему в рожу! Тихо, Лисенок, я не на тебя ругаюсь, – подруга успокаивает дочь и судя по шуму, берет ее на руки. – Есть такие дяди, похожие на козлов. Бэээ… Дааа, вот именно так.

Смеюсь, проходясь расческой по волосам. Приходится телефон кинут на тумбочку и поставить на громкую связь. Обычно на работу я собираю волосы в пучок или в высокую косу, чтобы не мешались и не лезли в глаза.

– Плюнуть не смогу, он теперь мой начальник…

– Зато можно подсыпать пургенчика в чай! – не унимается подруга.

Хохочу в голос. В ее голове всегда существует куча сумасшедших идей.

– Боюсь, он быстро догадается чьих это рук дело, – усмехаюсь.

– Если что я помогу, мы как раз скоро к педиатру к вам приедем. А если серьезно, Вер, ты как? – спрашивает подруга уже без смеха.

– Все в порядке, – пожимаю плечами, хотя она не может этого видеть. – Что я могу сделать? Увольняться точно не собираюсь. Не дождется. Если кому и должно быть неудобно, то это ему!

– А с Роговым, как? Съехаться не думали?

– Нет. Мне и так хорошо.

Алиса начинает плакать и требовать внимания подруги, поэтомы мы сворачиваем разговор.

Я вызываю такси и взяв с кухни бутерброд и термос с чаем, выхожу из дома в удивительно приподнятом настроение. И оно таким сохраняется вплоть до того момента, пока на парковке клиники я не замечаю Шахова. Обычно руководители у нас не приезжают в такую рань. Но это же Тимур… В целом, я даже не удивляюсь увидев его в семь утра около работы.

Он стоит рядом с припаркованным высоким черным джипом и разговаривает по телефону. Снег падает и оседает в его темных волосах и на плечах обтянутых серым свитером. Вот дурачок, хоть бы пальто накинул. На улице минус пятнадцать…

Встретившись с ним взглядом хмурюсь – не должна я так на него пялится. И заботиться не должна… Его жизнь и здоровье – не мое дело. Давно не мое.

Сухо кивнув в знак приветствия, спешу к дверям клиники.

Мой затылок жжет от его взгляда, но я не позволяю себе обернуться.

– Доброе утро, – заправляя волосы под шапочку, принимаю от дежурного врача рабочий планшет. – Как ночь прошла?

– Тьфу-тьфу. Даже поспать удалось! – произносит Демидова Катя, мы учились на одном потоке в институте, теперь вместе работаем и стали даже чем-то вроде приятельниц. Иногда можем попить кофе вместе и обсудить работу.

– Действительно повезло.

– Я пошла, сегодня опять в ночь работаю. Надо успеть поспать и пожить аж два часа для себя, – говорит Катя.

Она уходит, а я, пока в клинике не начинает кипеть жизнь, успеваю допить свой чай и назначить анализы пациентам.

Обход проходит тоже без происшествий. На двенадцать у меня назначена плановая операция, и я предпочитаю подготовиться к ней в тишине, еще раз пробежавшись по истории болезни пациента.

– Добрый день! Мне кто-нибудь может помочь? – после стука в ординаторскую просовывается темная голова девушки.

Я удивленно моргаю. Это та самая супермодель, что вчера сопровождала Шахова в ресторане.

– Здравствуйте…

– Вы не подскажите, где я могу найти Тимура Шахова? Он написал мне как добраться, но я уже пять минут блуждаю по вашим коридорам. У вас здесь тот еще лабиринт.

Это точно. В первую свою смену я тоже ходила потерянная и путалась в поворотах и этажах.

– Вы записаны на прием? – хмуро интересуюсь, испытывая неконтролируемую враждебность к девушке.

Понятия не имею, ведет ли Шахов сейчас приемы…

– Нет, вы что, – хохочет девушка, – Я по семейному вопросу. Я его сестра. Айза. Мы с вами видели вчера, Вера Игоревна, но мой невоспитанный брат нас так и не представил.

Щеки опаляет жаром. Надо же… Запомнила мое имя. Его сестра. Возможно, та самая, которая пять лет назад подарила ему елку.

Сейчас я вижу, что девушка действительно на Тимура чем-то похожа, особенно без макияжа. Те же карие глаза, темные брови и черные волосы. Смуглая кожа, немного темнее чем у Тимура, словно тронутая уже загаром, и улыбка… Да, они определенно имеют сходство. И мне стыдно за все свои нелицеприятные мысли в ее сторону, которые посещали мою голову вчера, да и сегодня тоже.

– Давайте, я вас провожу к нему.

Пока мы добираемся до кабинета Шахова, который находится на верхнем этаже в административной зоне, я узнаю много забавных историй о старшем брате Айзы, потому что молчать видимо не ее конек.

Я стучу три раза в дверь и услышав глухое “Войдите”, толкаю ее плечом.

Айза залетает внутрь первая, а я собираюсь улизнуть незамеченной.

– Ты что здесь делаешь? – удивляется Тимур при виде сестры.

Он сидит за столом, перед большим монитором. Сзади за его спиной вся стена увешана рентгеновскими снимками костей. И я невольно торможу, чтобы их разглядеть.

– Ты забыл документы о которых вчера трещал весь вечер. Не так уж они и важны для тебя оказались, да? – хихикает Айза и опускает на стол кипу каких-то бумаг. – Скажи спасибо, Вере Игоревне, что проводила меня к тебе. А то я была близка к тому, чтобы потеряться в вашем лабиринте коридоров и остаться навсегда около столовки, оттуда так вкусно пахнет запеканкой…

Шахов, перестает слушать сестру, и подняв голову от документов, находит меня взглядом.

Черт. Не успела сбежать.

Тимур приподнимает брови. Не ожидал увидеть.

– Спасибо, Вера Игоревна, – произносит, вставая на ноги и делает шаг в мою сторону. – Раз вы уже здесь, не могли бы уделить мне несколько минут?

6 Глава

Вера

– Я могу зайти позже, – предлагаю я, чувствуя как от перекрестного взгляда Тимура, который встал со своего кресла и теперь возвышается надо мной, и его сестры мне становится не по себе.

– А я уже ухожу! – жизнерадостно заявляет Айза. – У меня от больниц чесотка начинается. Этот запах, знаете… На семью одного врача более чем достаточно.

Сморщив точеный носик, она клюет Шахова в щеку и, помахав мне на прощание, выходит из кабинета.

Тихий щелчок. Дверь за ней закрывается, отрезая меня и Тимура от остального мира.

Секунд десять мы молча смотрим друг на друга, словно противники на ринге. Взгляд Тимура с каким-то новым интересом скользит по мне: задерживается на губах, скатывается вниз по шее к груди, застывает на долю секунды на животе и бедрах, быстро проходит по ногам и в том же ритме – обратно.

Я в своей обычной рабочей униформе, но там, где его взгляд касается моего тела, все пылает. Это просто нелепо, что я все еще так реагирую на него. Почему, черт возьми?!

– Значит, Рогов? – тон Шахова с делового, которым он встретил меня несколько минут назад, сменяется на вкрадчивый, а взгляд становится тяжелым – у меня от него по спине и плечам рассыпаются мурашки.

Он всерьез об этом спрашивает? Об Олеге и моих отношениях с ним? По какому праву?

– Значит, моя личная жизнь – это не ваше дело, Тимур Юрьевич, – отрезаю я, демонстративно задирая подбородок. – Если у вас все – я пойду.

– У меня не все, – возражает Шахов напряженно. Почему-то мне кажется, что он зол. Причем, не на меня, а на самого себя. Жалеет, что затеял этот разговор? – Присядьте.

– Мне удобно постоять.

Тимур усмехается, обходит свой стол и усаживается в кресло.

– В ногах правды нет, Вера Игоревна.

Я игнорирую эту фразу и остаюсь стоять. Просто потому что, но удовлетворения мне это не приносит. Вроде бы, теперь смотрю на Шахова сверху вниз, но преимущества не ощущаю. В компании Тимура я всегда чувствую себя маленькой и никчемной.

– Что ж, – начинает он спокойно. – У меня есть ощущение, что мы не с того начали наше общение, Вера.

На этот раз он сознательно называет меня по имени, делает на этом упор интонацией и даже вскидывает брови, будто ждёт, что я стану возражать и настаивать на формальном общении.

Я упорно молчу. Не понимаю, к чему он клонит, поэтому и реакцию придерживаю. В прошлом я была с ним чересчур открытой – не играла, не таилась, а он прошел по моим чувствам как танк. Больше я этого не допущу.

– Вы стали хорошим врачом за последние годы. Впрочем, я знал, что так будет. И все же, мне приятно видеть, каких успехов вы достигли, – после этих слов Тимур делает паузу.

Опять выжидает. Я хочу огрызнуться, но почему-то не могу. Чертовщина какая-то, но мне будто приятно, что Шахов сказал, что я хороший врач. Раньше он очень редко раздавал комплименты, а если и случалось, то только тем, кто действительно заслуживает.

– Я бы не хотел, чтобы прошлое вставало на пути нашего общения в настоящем, Вера, – продолжает Тимур. – Вы хороший хирург. Ценный сотрудник для клиники. Я ваш руководитель. Я рассчитываю, что мы сможем работать бок-о-бок, делая это на благо пациентов. Я не допущу конфликтов на работе.

– Я не совсем понимаю, о чем вы говорите, Тимур Юрьевич, – отвечаю в тон ему, сохраняя внешнее спокойствие. – Что заставляет вас думать, будто я собираюсь конфликтовать с вами? У меня нет причин для этого. Прошлое осталось в прошлом. У каждого из нас своя жизнь. К тому же, не думаю, что мы так уж часто будем работать с вами вместе. У вас широкий круг обязанностей, а я просто врач.

– Я не собираюсь бросать практику несмотря на административную работу, – говорит Шахов, будто предупреждает, что я зря думаю, будто он собирается просиживать свои штаны в кабинете, пока другие спасают жизни.

– В сутках только 24 часа, Тимур Юрьевич, – напоминаю я. – Я могу идти?

Не дожидаясь ответа, я разворачиваюсь, чтобы уйти. Нахождение с ним в замкнутом пространстве начинает действовать мне на нервы. Я… Да не знаю, что я. Я просто хочу убраться подальше от Тимура и перевести дух до того, как начнется рабочий день. У меня операция через пару часов, мне нужно взять себя в руки.

– Вера… – мое имя на его губах, произнесенное тихим голосом.

Я застываю, не в силах ни уйти, ни обернуться.

Тимур встает со своего кресла. Я не вижу этого, но слышу скрип кожи и рокот колесиков по паркету, а потом и его приближающиеся шаги.

Он останавливается за моей спиной. Так близко, что его запах заполняет мои легкие, а от горячего дыхания волоски на моем затылке становятся дыбом.

– Пять лет назад… Я был неправ. Нам надо было поговорить до моего отъезда. Расставить точки над “i”. И расстаться по человечески, а не на пороге моей съемной квартиры. Извини меня. Я знаю, что обидел…

Тяжелый вздох. Я на нервах. Почти жду, что сейчас он ко мне прикоснется. Я, конечно, сразу же его оттолкну и скажу, чтобы не смел, но… Тимур не двигается. А я испытываю почти разочарование.

– Не сожалейте ни о чем, Тимур Юрьевич, – мой голос сиплый и дрожащий. – Это стало для меня хорошим уроком.

– Вера…

Я ухожу так и не обернувшись, чтобы посмотреть на него. Не могу. Слишком болезненного – того, что я спрятала глубоко-глубоко в сердце, он коснулся своими словами.

Пять лет назад я бы отдала все, чтобы тот разговор состоялся, чтобы вот он так попросил у меня прощение, а потом бы притянул к себе и поцеловал. Я бы простила. Тогда. А теперь во всем этом нет никакого смысла.

7 Глава

Вера

Остаток недели проходит в относительном спокойствии. Олега неожиданно отправляют на пятидневный семинар в Москву, так что после дня рождения его брата нам удается увидеться лишь однажды и то на ходу, когда он забегает в клинику, чтобы оформить документы на командировку. Шахов появляется редко – что бы он ни говорил, а административка, к моему облегчению, сжирает львиную долю его рабочего времени. Я даже начинаю наивно полагать, что мы сможем безболезненно ужиться с ним под крышей одной клиники, как вдруг в пятницу получаю на почту график дежурств на ближайший месяц. Щелкнув на файл с таблицей в первый момент пребываю в уверенности, что мой табель перепутали – там выходных дней едва ли не больше, чем рабочих. Но когда звоню старшей медсестре с вопросом, она тихо вздыхает и шепчет:

– Это распоряжение Тимура Юрьевича, Вера.

– В смысле? – говорю озадаченно. – Какое ему дело до моего графика?!

– Это ты у него спроси, – отвечает она. – Я сделала так, как мне было велено.

Швырнув мобильный на стол, я закрываю глаза и пытаюсь сосчитать до десяти – говорят, помогает притушить ярость. Чушь. Я могу сейчас досчитать до ста и все равно желание придушить Шахова никуда не денется.

По какому праву он влез в мое расписание? Здесь, должно быть, какая-то ошибка!

Я знаю, что он сегодня в клинике. Видела его машину на парковке. А я в бешенстве, так что бегом поднявшись на второй этаж я без стука врываюсь в его кабинет, замерев на пороге, когда Шахов со своего кресла одаривает меня недобрым взглядом.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.