Как выжить в обществе говорящих мыльниц

Елена Рассыхаева

Как выжить в обществе говорящих мыльниц

Главные герои:

Эмилия: (23 года) Алхимик. Саркастичная, умная, но немного неуклюжая и склонная к экспериментам, которые оборачиваются катастрофой. Ненавидит мыть посуду (иронично, не правда ли?).

Бастиан: (возраст неизвестен, выглядит на 28 лет) Кот-оборотень. Самоуверенный, наглый, обожает сарказм и флирт. Постоянно подкалывает Эмилию, но всегда приходит на помощь.

Эльдар: (возраст эльфам неподвластен, выглядит на 25 лет) Эльф-ботаник. Занудный, педантичный, помешанный на редких растениях и правилах. Обладает энциклопедическими знаниями, которые, как правило, никому не нужны в данный момент.

Мистер Пузырь: (возраст неизвестен) Говорящая мыльница. Изначально ворчливый и высокомерный, постепенно очеловечивается и становится верным (хоть и раздражающим) союзником Эмилии. Считает себя экспертом во всем, особенно в вопросах гигиены.

Пролог: Мыльный Армагеддон начинается с малого

Сажа щедро покрывала все поверхности в алхимической лаборатории Эмилии, превращая ее в подобие шахты гномов-неудачников. Пробирки с остатками странных субстанций опасно балансировали на шатких полках, грозясь в любой момент упасть. Стопки книг, посвященных сложнейшим аспектам алхимии, были свалены в живописном беспорядке, напоминая скорее баррикаду, чем библиотеку. В воздухе витали ароматы горелой серы, сушеных пиявок и чего-то неуловимо похожего на… подгоревший носок?

Посреди этого хаоса, склонившись над котлом, стояла сама Эмилия. Ей было двадцать три года, но в тот момент она выглядела так, будто провела в этом котле последние двадцать три года. Растрёпанные рыжие волосы торчали во все стороны, на щеках красовались живописные разводы от сажи и какой-то зелёной жижи, а глаза горели маниакальным огнём. Она отчаянно помешивала содержимое котла деревянной ложкой, бормоча себе под нос:

– Ну же, ну же, осталось совсем чуть-чуть… Лепестки лунного лотоса… щепотка пыли гномьего метеорита… три капли слёз единорога… (Эмилия на секунду замешкалась, вспомнив, как тяжело ей достались эти слёзы. Она подкупила единорога морковным пирогом, а он потом долго обиженно фыркал на неё).

Она готовила зелье «Абсолютной Трансмутации». Это был пропуск на престижный алхимический конкурс, где лучшие умы королевства демонстрировали свои таланты. Победа означала славу, признание и, что самое главное, избавление от бесконечных нравоучений тётушки Агнессы по поводу порядка в лаборатории.

В углу, лениво потягиваясь в старом кресле, наблюдал за происходящим огромный черный кот с пронзительными зелеными глазами. Это был Бастиан, верный (хотя и весьма саркастичный) спутник Эмилии. На самом деле Бастиан был не просто котом. Он был котом-оборотнем, и, к большому сожалению Эмилии, его человеческая форма была слишком красива, чтобы не раздражать.

– Бастиан, что ты стоишь как идиот? Лучше бы помог! Этот взрыв был совершенно неожиданным! – воскликнула Эмилия, стряхивая сажу с лица.

– Неожиданным? Ты же каждый месяц что-нибудь взрываешь, хозяюшка, – лениво отозвался Бастиан, вылизывая лапу. – Может, стоит попробовать читать рецепты до того, как смешивать все подряд? Или хотя бы выучить, где у тебя лаванда, а где аконит?

– Очень смешно, Бастиан. Может, когда-нибудь я превращу тебя обратно в котёнка и буду кормить исключительно молоком, – огрызнулась Эмилия, возвращаясь к котлу. Она добавила последний ингредиент – тонкую стружку из зуба дракона (который, к счастью, не был её знакомым).

В котле что-то забулькало, засветилось зловещим зелёным светом, и запах горелых носков резко усилился.

– Кажется, что-то идёт не так… – пробормотала Эмилия, чувствуя, как по спине пробегает холодок.

– Да ладно? А я думал, это просто новая ароматическая свеча, – съязвил Бастиан.

Внезапно котёл начал трястись, из него повалил едкий дым, и раздался оглушительный хлопок. Эмилию отбросило назад, она врезалась в книжный шкаф, который с грохотом рухнул на пол.

– Эмилия! – крикнул Бастиан, мгновенно превращаясь в человека и бросаясь к ней.

Когда дым рассеялся, Эмилия обнаружила, что лежит под грудой книг, голова гудит, а во рту привкус серы. Бастиан помог ей подняться.

– Ты в порядке?

– Вроде да… Что это было?

Они огляделись. Котла не было. На его месте зияла обугленная дыра в полу. Сажа покрывала абсолютно всё, даже Бастиана, который обычно тщательно следил за своей безупречной внешностью.

– Кажется, я немного переборщила с пропорциями, – виновато пробормотала Эмилия.

Их разговор прервал странный звук, доносившийся из ванной. Это было что-то похожее на… ворчание?

– Что это там? – прошептала Эмилия, нахмурившись.

Бастиан пожал плечами:

– Наверное, мыши. У нас давно не было мышелова.

Они осторожно подошли к ванной. Звук становился все громче и отчетливее. Эмилия открыла дверь и замерла в изумлении.

В раковине, покрытой слоем пены, лежала обычная мыльница. Точнее, уже не совсем обычная. Она… говорила.

– Ну и грязь же у вас тут! – ворчливо произнесла мыльница, поворачиваясь к ним. – Я требую немедленно привести это место в порядок! Иначе я перестану пениться!

Бастиан уставился на мыльницу, словно увидел говорящую рыбу. Эмилия почувствовала, как у нее начинает дергаться глаз.

Это было только начало. Начало мыльного Армагеддона, который она, Эмилия, невольно призвала в этот мир. И всё из-за проклятого алхимического конкурса.

А ведь она всего лишь хотела произвести хорошее впечатление.

Она еще не знала, что произведет впечатление на весь мир. И это впечатление будет очень… мыльным.

Глава 1: “Чистота – залог… порабощения?”

Тихий городок Клевертон, утопающий в герани и запахе свежей выпечки, никогда не видел ничего более захватывающего, чем ежегодный конкурс на самый ухоженный газон. До сегодняшнего дня.

Первыми забили тревогу уборщики. Обычно их жизнь текла размеренно и спокойно – швабра, тряпка, ведро с мыльной водой, еженедельные сплетни в булочной мадам Рози. Никаких потрясений. Они были незаметными тружениками, благодаря которым город сиял, но никто особо не обращал на них внимания. Но в тот день все изменилось.

Тётушка Берта, уважаемая в городе уборщица с тридцатилетним стажем и фигурой, напоминающей добрый, начищенный до блеска чайник, обычно славилась своей скоростью и качеством работы. Она могла отмыть даже самые сложные загрязнения, будь то пролитый вишневый пирог на ковре мэра или следы лап бродячей собаки на ступенях банка. Но сегодня, убирая холл городской ратуши, она столкнулась с непредвиденным и крайне возмутительным сопротивлением.

Едва она успела провести влажной тряпкой по мраморному полу, как одна из мыльниц, стоявших у раковины в общественном туалете (розовая, в форме цветка), громко возмутилась, и ее писклявый голосок эхом разнесся по всему залу:

– Что это за халтура?! Вы что, слепая?! Вы что, не видите, что здесь осталась микроскопическая пылинка?! И вообще, почему вы моете полы такой грязной тряпкой?! Она наверняка кишит бактериями! Бактериями, я вас спрашиваю!

Тётушка Берта, крупная женщина, привыкшая к уважительному обращению и считавшая себя экспертом в области чистоты (тридцать лет опыта, как-никак!), опешила. Ее и без того розовые щеки вспыхнули багровым.

– П-простите? Я… я сейчас помою, – пробормотала она, чувствуя, как на лбу выступает испарина. Она никогда в жизни не разговаривала с мыльницей, тем более с такой наглой.

– Перемоете! И немедленно! И не забудьте про дезинфекцию! Микробы повсюду! Они ждут, чтобы напасть на беззащитных горожан! – вопила мыльница, вздымая пену, которая угрожающе переливалась через край раковины.

Тётушка Берта, скрипя зубами, покорно принялась мыть пол. Она старалась не обращать внимания на язвительные комментарии розового цветочка, но тот не унимался.

– Энергичнее! Вы должны вытирать, а не просто возить тряпкой! И почему вы не используете ароматизированное моющее средство?! Здесь пахнет сыростью и… и бедностью!

Стоило ей отойти на пару метров, как другая мыльница, стоявшая рядом (прозрачная, с маленькими ракушками внутри), разразилась не менее гневной тирадой:

– Что это за разводы?! Вы совершенно не умеете мыть полы! Ваше место – чистить туалеты для скота, а не полы в ратуше! Здесь принимают важные решения! Здесь заседают уважаемые люди! А вы… вы просто распространяете грязь!

Вскоре все мыльницы в ратуше – в туалетах (мужском и женском, где они устраивали настоящие дебаты о правильном соотношении мыла и воды), на кухне (где они критиковали поваров за недостаточную стерильность) и даже в кабинете мэра (где они довели до слёз его любимую золотую рыбку, заявив, что аквариум грязный) – начали выкрикивать свои требования, оскорбления и, что самое ужасное, непрошеные советы.

Тетушка Берта, измученная, униженная и доведённая до нервного срыва, сбежала из ратуши, бросив швабру посреди зала. Она поклялась, что больше никогда в жизни не прикоснётся к швабре, и отправилась в монастырь, где, по её словам, хотя бы требовали молчания.

Подхватив панику, другие уборщики последовали её примеру. Город утопал в грязи. Слухи о злобных мыльницах распространялись быстрее, чем пятна от кофе на белоснежной скатерти. Люди шарахались от мыльниц, как от чумных, шепотом пересказывая истории о том, как мыльницы заставляли их мыть руки по двадцать раз на дню, критиковали их одежду и даже пытались вылить на них мыльную воду, если те недостаточно тщательно вытирали ноги.

Мэр Клевертона, господин Портер (лысый, толстый и больше всего на свете боящийся микробов), попытался успокоить горожан, заявив, что это всего лишь временное помешательство и что скоро всё вернётся на круги своя. Но его слова звучали неубедительно, особенно когда его собственная мыльница во время его успокаивающей речи начала кричать на него из кармана пиджака, требуя немедленно почистить его галстук.

Город захлестнула волна мыльной тирании. И это было только начало. Вскоре мыльницы начали покидать свои раковины и захватывать новые территории. Они оккупировали кухни (контролируя чистоту посуды и требуя немедленного мытья каждого фрукта и овоща), ванные комнаты (превращая купание в настоящую пытку с бесконечными проверками на наличие грязи) и даже кладовые (угрожая испортить все запасы, если в них обнаружат хоть один пыльный уголок).

Клевертон, город герани и свежей выпечки, превращался в город страха, где единственным законом была чистота, а его блюстителями – злые говорящие мыльницы.

Глава 2: “Мыльный бунт и мэр в пене.”

После того, как тётушка Берта сбежала из ратуши, оставив швабру лежать посреди зала, а мэра Портера с галстуком, атакованным его собственной мыльницей, хаос в Клевертоне начал стремительно нарастать, как мыльная пена в переполненной ванне.

Другие уборщики, услышав о злобных мыльницах и их тиранических требованиях, отказались выходить на работу. Город медленно, но верно погружался в пыль, мусор и прочие неприятные субстанции.

Но мыльницы не собирались останавливаться на достигнутом. Освободившись от человеческого контроля, они начали распространять своё влияние за пределы общественных мест и проникать в дома обычных горожан.

Первой жертвой стала миссис Эпплтон, владелица кондитерской «Сладкий грех». Она всегда славилась своей чистоплотностью и тающей во рту выпечкой. Но даже ей не удалось избежать гнева из-за мыла.

Однажды утром, собираясь открыть свою кондитерскую, миссис Эпплтон обнаружила, что все мыльницы в её доме… разговаривают.

– Это безобразие! – вопила мыльница в ванной, сделанная в форме розового слоненка. – Здесь столько пыли! И почему эта раковина такая грязная?!

– А что это за пятна на кухонном полотенце?! – возмущалась мыльница в форме кусочка пирога на кухне. – Немедленно постирать!

– И почему в туалете так пахнет лавандой?! – пищала мыльница в форме маленького ангелочка. – Я требую запаха хлорки!

Миссис Эпплтон, добрая и терпеливая женщина, попыталась успокоить мыльницы.

– Пожалуйста, тише! – попросила она. – Я сейчас все уберу.

Но мыльницы не слушали. Они продолжали вопить, кричать и требовать. Миссис Эпплтон чувствовала, что вот-вот сойдёт с ума.

Наконец, не выдержав, она схватила мыльницы и вынесла их на улицу.

– Вот вам! – закричала она, швыряя мыльницы в ближайшую урну. – Живите там!

Но не тут-то было. Мыльницы выкатились из урны и с криками погнались за миссис Эпплтон.

– Верните нас! – кричали они. – Мы хотим чистоты!

Миссис Эпплтон в ужасе бросилась бежать. Мыльницы преследовали её, катаясь по тротуару и выкрикивая оскорбления.

– Грязнуля! – кричали они. – Негодница! Свинья!

Миссис Эпплтон забежала в свою кондитерскую и захлопнула дверь. Мыльницы стучали в дверь и кричали, но миссис Эпплтон не открывала.

Тогда мыльницы решили действовать хитрее. Они пробрались в кондитерскую через щели в дверях и окнах.

Вскоре вся кондитерская была заполнена говорящими мыльницами. Они набросились на несчастную миссис Эпплтон, критикуя её выпечку, ругая её за беспорядок и требуя немедленной уборки.

Миссис Эпплтон, доведённая до отчаяния, заперлась в кладовке и горько заплакала. Её кондитерская, её гордость, была захвачена говорящими мыльницами.

История миссис Эпплтон быстро распространилась по городу. Люди стали бояться своих мыльниц. Они пытались избавиться от них, выбрасывая, пряча и даже закапывая их в саду.

Но ничего не помогало. Мыльницы всегда возвращались. Они были вездесущими и неумолимыми.

Мэр Портер, видя, что ситуация выходит из-под контроля, решил обратиться к горожанам с речью, которая их успокоит.

Он вышел на балкон ратуши и начал говорить:

– Дорогие жители Клевертона! Я понимаю ваши опасения. Я знаю, что говорящие мыльницы доставляют вам много хлопот. Но я уверяю вас, что мы делаем всё возможное, чтобы решить эту проблему.

В этот момент из кармана его пиджака выскочила его собственная мыльница (в форме маленького бочонка) и с криком бросилась на его галстук.

– Что это за пятно?! – пищала мыльница, вгрызаясь в шёлковую ткань. – Немедленно почистить!

Мэр Портер попытался отмахнуться от мыльницы, но та крепко вцепилась в его галстук.

– Помогите! – закричал мэр, пытаясь сорвать мыльницу с галстука.

Но было уже поздно. Мыльница начала плеваться мыльной водой, заливая лицо и одежду мэра.

– Грязнуля! – вопила мыльница. – Негодяй! Засранец!

Мэр Портер, облитый мыльной водой и униженный на глазах у всего города, в панике убежал с балкона.

После этого инцидента доверие к мэру Портеру упало до нуля. Люди поняли, что власть в Клевертоне перешла в руки говорящих мыльниц.

И город погрузился в хаос.

Глава 3: «Жизнь под диктовку пены: бытовые ужасы Клевертона».

С каждым днём жизнь в Клевертоне становилась всё более невыносимой. Говорящие мыльницы установили свои порядки, диктуя горожанам, как им жить, что есть и как одеваться.

Люди боялись выходить из дома, не проверив предварительно, всё ли чисто. Они тщательно мыли руки, чистили одежду и следили за каждым пятнышком и пылинкой.

В магазинах появились новые товары – специальные щётки для чистки обуви, антибактериальные салфетки для рук, дезинфицирующие спреи для одежды. Бизнес на чистоте процветал.

Но даже самые старательные горожане не могли угодить злобным мыльницам. Те находили любой повод для критики и придирок.

– Ваши носки не сочетаются с цветом вашей рубашки! – завопила одна из мыльниц.

– Ваши волосы слишком длинные! – пищала другая.

– Вы улыбаетесь недостаточно часто! – ворчала третья.

Некоторые мыльницы пошли еще дальше и начали устанавливать штрафы за нарушение чистоты.

– За каждое пятно – 1 золотой! – объявляли они. – За каждую пылинку – 5 серебряных! За немытые руки – 10 медных!

Горожане, не имевшие возможности платить штрафы, попадали в рабство к мыльницам. Их заставляли убирать дома, мыть улицы и чистить туалеты.

В городе начали распространяться слухи о том, что некоторые мыльницы превратились в настоящих тиранов, которые издеваются над своими пленниками и заставляют их выполнять самую грязную работу.

Ситуация достигла критической точки, когда одна из мыльниц (в форме головы единорога) приказала сжечь все книги в городской библиотеке, мотивируя это тем, что они слишком пыльные и грязные.

Библиотекарь, старый и уважаемый господин Вилсон, отказался выполнить приказ.

– Я не позволю вам уничтожить книги! – заявил он. – Книги – это сокровище! Они содержат знания и мудрость!

– Знания и мудрость бесполезны, если они покрыты пылью! – пропищала мыльница-единорог. – Книги – рассадник бактерий! Они должны быть уничтожены!

Господин Уилсон попытался защитить книги, но мыльницы набросились на него и связали. Затем они начали выносить книги из библиотеки и складывать их в костер.

Узнав об этом, горожане возмутились. Они поняли, что нужно что-то делать. Они больше не могли терпеть мыльную тиранию.

Несколько смельчаков решили организовать сопротивление. Они собрались в подвале старой таверны и начали обсуждать, как остановить говорящие мыльницы.

– Мы должны бороться! – заявил один из них. – Мы не можем позволить им управлять нами!

– Но как мы будем бороться? – спросил другой. – Они же повсюду!

– У меня есть идея, – сказал третий. – Мы должны найти способ лишить их способности говорить.

– Это невозможно! – воскликнул кто-то.

– Возможно, – ответил третий. – Я слышал, что есть алхимик, который живёт за городом. Говорят, он умеет творить чудеса. Может быть, он сможет нам помочь.

– Алхимик? – переспросил кто-то. – Вы уверены? Алхимики – странные люди.

– У нас нет другого выбора, – ответил третий. – Мы должны попробовать.

Сопротивленцы решили отправиться к алхимику и попросить его о помощи. Они понимали, что это опасно, но были готовы рискнуть всем, чтобы спасти свой город от мыльной тирании.

Так в Клевертоне зародилась надежда. Надежда на то, что однажды они смогут снова жить свободно и спокойно. Надежда на то, что говорящие мыльницы будут побеждены.

Глава 4: Бастиан гениален. Иногда. (Очень редко.)

Эмилия сидела в своей лаборатории, обхватив голову руками, и чувствовала, что вот-вот сойдёт с ума. Вокруг неё царил ещё больший хаос, чем обычно. Перевёрнутые пробирки, разлитые зелья, разбросанные ингредиенты – казалось, что здесь только что пронёсся торнадо, состоящий из алхимических компонентов и отчаяния.

Она чувствовала себя виноватой, беспомощной и совершенно бездарной. Она, потомственная алхимичка, владеющая секретами древних заклинаний и способная смешивать самые сложные зелья, должна была уметь решать такие проблемы! Но говорящие мыльницы… это было слишком даже для нее. Это было настолько абсурдно, что она не знала, с чего начать.

– Ну, не расстраивайся, хозяйка, – Бастиан в своей человеческой форме (что, по мнению Эмилии, было совершенно неуместно в такой ситуации) похлопал ее по плечу с таким видом, словно утешал потерявшегося котенка. – У меня есть гениальный план!

Эмилия скептически взглянула на него, стараясь сдержать саркастический комментарий. Гениальные планы Бастиана обычно заканчивались еще большими катастрофами, чем те, в которые она умудрялась попасть сама. Взять хотя бы тот случай, когда он пытался приготовить любовное зелье и случайно превратил соседского петуха в трехголового дракона…

– И каков же твой гениальный план на этот раз, великий мыслитель? – спросила она с опаской, стараясь скрыть сарказм в голосе.

– Очень просто! – гордо заявил Бастиан, расправляя плечи и принимая позу героя. – Мы соберем все мыльницы в городе, погрузим их на баржу (желательно, без дыр) и утопим в реке! Проблема решена! Мыльницы больше не будут говорить! Город снова засияет чистотой! Все будут счастливы!

Эмилия покачала головой, чувствуя, как её и без того расшатанные нервы начинают сдавать.

– Бастиан, это не решение! Это… это варварство! Во-первых, это жестоко, даже если речь идёт о говорящих мыльницах. Во-вторых, ты уверен, что они не умеют плавать? А если они начнут мстить? Ты представляешь себе армию мыльниц, вылезающих из воды и требующих немедленной уборки всех прибрежных зон? Они залезут в водопроводные трубы и будут плеваться пеной из каждого крана! Все будут ходить в мыльных пузырях!

Бастиан на секунду задумался, нахмурив брови.

– Ладно, ладно, признаю, есть небольшие недостатки в логистике, – неохотно признал Бастиан. – Но идея-то хорошая! Тогда как насчёт того, чтобы сжечь их всех? Устроить большой костёр из мыла!

– Бастиан! – Эмилия посмотрела на него с таким укором, что он невольно отступил на шаг. – Ты вообще думаешь, что говоришь? Это же… это же… мыльницы! Они тоже имеют право на жизнь! (Ну, почти имеют право. И потом, сжигать мыло – это кощунство!)

В этот момент в лабораторию, чуть не сбив с ног несколько стеллажей с ингредиентами, ворвался Эльдар, запыхавшийся и взволнованный. В руках он держал стопку старинных книг, перевязанных пыльным шнурком. Его очки сползли на кончик носа, и он выглядел так, словно пробежал марафон в библиотеке.

– Эмилия! Я нашёл! Я нашёл объяснение! – закричал он, задыхаясь, и плюхнулся на ближайший стул, чуть не раздавив под собой старинный алхимический глобус.

– Объяснение чему? Как мыльницы научились говорить? Как они узнали о существовании микробов? Или, может быть, как они научились так мастерски манипулировать людьми? – скептически спросила Эмилия, не надеясь услышать что-то вразумительное.

– Нет, не совсем… – ответил Эльдар, тяжело дыша. – Но я нашёл древние трактаты, в которых упоминаются разумные мыльные пузыри! Согласно этим трактатам, они могут быть вызваны аномальными колебаниями эфирной энергии, резонирующими с…

– Эльдар, заткнись! – не выдержала Эмилия, чувствуя, как ее терпение окончательно иссякает. – Просто скажи, как их остановить! Как вернуть все в норму! Я хочу, чтобы эти проклятые мыльницы перестали говорить, командовать и терроризировать мирных граждан!

Эльдар обиженно надул губы, поправил очки и укоризненно посмотрел на Эмилию.

– Я пытаюсь помочь! Но если ты не хочешь слушать научные объяснения и исторические факты…

– Эльдар, сейчас не время для лекций! – вмешался Бастиан, жестом призывая его к молчанию. – Нам нужно что-то делать! Город утопает в грязи! Люди боятся выходить из дома! Мыльницы диктуют свои условия! Еще немного, и они заставят нас носить стерильные костюмы и мыть руки после каждого вздоха!

– Хорошо, хорошо! – сдался Эльдар, поднимая руки в знак капитуляции. – В трактатах говорится, что разумные мыльные образования тесно связаны с древним артефактом, известным как «Сфера Чистоты». Если заполучить Сферу Чистоты, то можно восстановить баланс и остановить мыльное бедствие!

– Сфера Чистоты? Звучит как-то… слишком пафосно и в то же время банально, – пробормотала Эмилия, потирая виски.

– Не важно, как это звучит! – воскликнул Бастиан, сверкая глазами. – Главное, что это может решить проблему! Нам нужно ее найти! Где находится эта Сфера Чистоты? Где мы можем ее раздобыть?

– К сожалению, точное местонахождение в трактатах не указано… – ответил Эльдар, листая страницы древних книг. – Но есть упоминания о древнем храме Гигиены, который, по слухам, находится в Забытой Долине. Может быть, там есть какие-то подсказки…

– Забытая Долина? – Эмилия вздрогнула, и по ее спине пробежали мурашки. – Там же опасно! Это же дикое место, населенное странными и недружелюбными существами! Там живут пыльные кролики-убийцы! И племена грязнуль-дикарей!

– Пыльные кролики-убийцы? – Бастиан нахмурился, приподняв одну бровь. – Звучит… необычно. И немного смешно.

– Смешно?! Да они же могут нас загрызть! Они маленькие, пушистые и смертельно опасные! – вопила Эмилия, представляя себе стаю разъярённых кроликов, покрытых толстым слоем пыли и готовых разорвать любого, кто приблизится к их территории.

– Ну, зато будет что вспомнить, – пожал плечами Бастиан с ироничной улыбкой. – И, возможно, научимся делать кроличьи тапочки из их шкурок.

Эмилия вздохнула. Она знала, что спорить с этими двумя бесполезно. Они всегда находили способ превратить даже самую страшную ситуацию в повод для шуток и приключений.

– Ладно, – сказала она, поднимаясь со стула и решительно выпрямляясь. – Мы отправляемся в Забытую Долину. Но сначала мне нужно придумать, как защититься от пыльных кроликов-убийц. И, может быть, от говорящих мыльниц. А ещё мне нужно найти карту. И оружие. И, возможно, броню. И…

Она замолчала, понимая, что список необходимого снаряжения может продолжаться бесконечно. Но одно она знала наверняка: это приключение будет… грязным. И опасным. И, вероятно, очень смешным.