Обилиум I

Алексей Кучерявенко

Обилиум I

Глава 1

Он узнал планету – это точно была Земля. Но выглядела несколько странно: помимо привычных белых разводов, плывущих поверх тёмно-синих и зелёно-жёлтых областей, вся она оказалась окутана какими-то нитями, образующими собой подобие паутины.

Они постоянно перемещались, проходя сквозь друг за друга, словно лучи света, попеременно становясь то длиннее, то короче. В одних местах исчезали, постепенно растворяясь в пространстве, в других появлялись снова.

Периодически нити обрывались, вспыхивая и втягиваясь в центр всей конструкции, где находилось огромное пульсирующее ядро, слегка увеличивая его температуру.

Если же нити не отрывались достаточно долго, то ядро начинало тускнеть, становясь при этом холоднее. И остывало оно значительно быстрее, чем нагревалось. Тем не менее общая тенденция была такова, что постепенно ядро разгоралось всё ярче.

Способствовали этому ещё и те случаи, когда одновременно отрывались целые пучки. В такие моменты вся паутина вздрагивала, а в ядре происходили необратимые процессы, больше не позволяющие ему остывать ниже определённого предела.

И сейчас, когда планета совершала очередной круг, паутина вновь задрожала: несколько сотен нитей одновременно устремились к центру. Раскалившееся до предела ядро прекратило пульсировать и замерло, словно в ожидании.

Хватило всего одного нового обрыва, чтобы оно раскрылось, извергнув из себя направленный поток частиц. Этот луч исказил пространство и мгновенно пронзил его, словно игла сложенный пополам кусок ткани.

Молодой человек очнулся, как ему показалось, от странного сна. Он лежал на широкой больничной койке, облепленный разными датчиками, в палате с полукруглыми потолками и большой стеклянной перегородкой, отделяющей её от коридора. Окна в помещении отсутствовали.

Но всего этого мужчина пока не мог видеть. Он силился открыть глаза, однако веки слипались и отказывались слушаться. Наконец, ему удалось заставить их чуть приподняться. По зрачкам тут же ударил свет, пришлось резко зажмуриться.

Что-то смутно знакомое, связанное с яркой вспышкой, пронеслось в его сознании, но зацепиться за этот образ не получилось. Спустя несколько попыток, когда глаза немного привыкли, он всё же смог кое как осмотреться.

Окружение расплывалось и норовило куда-то сместиться, вызывая при этом чувство тошноты. Однако мужчина понял, что очнулся в совершенно незнакомом для себя месте, и даже попытался вспомнить, как сюда попал, но из этого ничего не вышло. Более того, он внезапно осознал, что не помнит даже собственного имени.

Это спровоцировало лёгкую панику. Он снова закрыл глаза и попробовал перебирать в уме мужские имена, словно примеряя каждое на себя. Их оказалось удивительно много, но ни одно, казалось, не подходило. Процесс быстро утомил его.

Тогда он решил отвлечься и слегка пошевелил пальцами рук и ног – всё работало. Ощутить своё тело полноценным оказалось удивительно приятно! Словно оно могло оказаться покалеченным, или его могло и не быть вовсе – эта мысль теперь показалась абсурдной.

Внезапно рядом с ним что-то запищало. Он повернул голову и посмотрел в сторону звука. На металлической стойке среди прочего оборудования располагался небольшой монитор, на экране которого пульсировали яркие линии. Из его корпуса сейчас раздавались короткие гудки.

Вроде бы не такие уж и громкие, но этот звук почему-то сильно давил на слух. Мужчина открыл рот, намереваясь позвать кого-нибудь на помощь, но вместо слов получился только жалкий хрип.

Тогда он попытался встать, однако удалось лишь чуть приподнять верхнюю часть туловища. Сколько времени прошло с того момента, как его сюда поместили? Кто и зачем это сделал? Хотелось знать, но память отказывалась выдавать хоть какую-то информацию.

«Пииип!»

«Проклятый прибор!» – звук выводил его из себя. Он повернул голову в сторону раздражителя и мысленно выругался. Это было глупо, но он злился на электронное устройство.

«Пииип!»

– «Замолкни ты уже, долбанная пищалка! Замолкни!»

Монитор попытался ещё раз пикнуть, но звук исказился и затих. Внутри корпуса что-то громко щёлкнуло, затем появилась тоненькая струйка полупрозрачного дыма, быстро поднявшаяся к потолку.

Через пару секунд она добралась до стройного ряда пожарных датчиков у двери, и в коридоре за стеклянной стеной тут же истошно завыла сирена.

«Да вы издеваетесь!» – подумал мужчина, и снова попробовал встать, но в глазах резко потемнело. Сознание отключилось так же быстро, как и безвинно погибший прибор.

**

Второе пробуждение прошло без происшествий. Снова открыв глаза, он сразу увидел несколько человек в белой униформе, буквально нависших над ним. Лица их были наполовину закрыты плотными масками, а головы обтянуты странными гладкими шапочками.

Заметив его пробуждение, один из людей в белом куда-то ушёл, а двое других стали записывать какие-то показатели с приборов. Тем временем мужчина обратил внимание, что никакого дыма в палате больше нет.

– Послушайте, – обратился он к одному из врачей (или санитаров), и голос его оказался на удивление четким, – как я сюда попал?

Ему не ответили. Люди в белом продолжали заниматься своими делами с таким видом, будто лежащий на койке всё ещё находился в бессознательном состоянии. Они бесцеремонно поднимали его руки и ноги, а затем один из них зачем-то посветил ему фонариком в левый глаз.

– Эй, осторожнее! – мужчина машинально отпихнул руку медработника, но движение получилось неожиданно быстрым и сильным. Фонарик выскочил из руки и заскользил по полу, при этом вращаясь, словно волчок. Все трое увлечённо наблюдали за процессом, когда в палату вошёл новый человек. Фонарик тем временем звонко ударился о стену и погас.

– Упс… – мужчина удивлённо посмотрел на свою руку, – сам не знаю, как это получилось. Вы проверьте, может он и не сломался?

– Они вас не понимают, – сказал вновь вошедший, и все разом обернулись к нему. – Вы говорите на английском?

Мужчина на койке медленно кивнул. Происходящее было странным: он понял, что к нему обратились на другом языке. Поменялось произношение, но значение слов при этом осталось таким же ясным, как если бы к нему обратились на том же языке, на котором говорил он сам.

– Получается, что да, говорю, – ответил он на английском.

– Прекрасно! – вошедший слегка улыбнулся. – Это всё значительно упрощает. Как вы себя чувствуете?

– Не могу сказать, что я в полном порядке.

– Понимаю. Позвольте представиться: Джон Энклин, полковник.

– Даже так… – мужчина внимательнее посмотрел на собеседника: выправка явно армейская, сомневаться не приходилось. Лицо особо не примечательное, но волевое, с широкими скулами и характерными чертами, говорившими о том, что человек этот привык командовать.

Энклин, правда, не уточнил, что он полковник именно армии. Да и страну не назвал, хотя с этим и так всё очевидно. Куда важнее было другое:

– Рад бы представиться в ответ, но, увы, своего имени я не помню.

– Что ж, всё может быть, – полковник обменялся взглядами с остальными присутствующими и неожиданно резко спросил: – Ваше последнее воспоминание?

– Дайте подумать… Ничего. Абсолютный ноль, будто сегодня родился. Нет, не как младенец, конечно. Значение слов я понимаю, да и вообще… но вот воспоминаний почему-то нет. Странно как-то всё это… Где я, кстати?

– Все вопросы потом, – отрезал военный. – Я зашёл удостовериться, что вы действительно пришли в себя. Мы с вами еще весьма обстоятельно побеседуем, но позже. А сейчас отдыхайте, набирайтесь сил. Мои коллеги сделают всё возможное, чтобы вы как можно быстрее восстановились.

Энклин намеревался тут же уйти, но мужчина окликнул его:

– Подождите, полковник!

– Да?

– Имя. Мне нужно знать хотя бы своё имя.

Военный секунду помедлил.

– Хм. Ну хорошо. Согласно моим данным, ваше имя Владислав.

Энклин внимательно, пожалуй, даже чересчур пристально посмотрел на него, но мужчина этого не заметил. Он на время отстранился от всего, словно пробуя имя на вкус. Наконец, он медленно произнёс:

– Значит, Владислав. Спасибо, полковник!

Военный кивнул и решительно вышел за дверь. Вскоре вслед за полковником ушли и остальные. Оставшись наедине с самим собой, мужчина несколько раз произнёс названное военным имя вслух, но ничего особенного при этом не почувствовал.

Его охватило чувство пустоты: разве может быть так, чтобы человек не помнил о себе вообще ничего? Семья, друзья, родственники – есть ли хоть кто-то, кому он не безразличен?..

**

Джон Энклин вернулся в свой кабинет. Требовалось немедленно доложить начальству, что их общий подопечный очнулся. Отодвинув от стола высокое кресло на колёсиках, обтянутое кожей тёмно-кофейного цвета, полковник открыл нижний ящик и извлёк из него бутылку виски.

Налив в стакан на два пальца, военный залпом выпил напиток и опустился в кресло. Предстоящий разговор не вызывал в нём никакого оптимизма. Для Энклина предпочтительней был вариант, при котором «Неизвестный» оставался бы в коме до конца своих дней.

Или хотя бы до тех пор, пока его самого не перевели бы из этой дыры в заднице мира поближе к дому, а заодно и подальше от одного типа. Ей Богу, полковник всё больше убеждался в том, что его помощник помаленьку слетел с катушек…

Но выбирать пока не приходилось. Энклин развернулся к столу и снял с простенького на вид телефонного аппарата трубку. Прямая линия для экстренной связи сработала безотказно: три гудка и на том конце стандартно поинтересовались, с кем именно требуется соединить.

– С главным, – буркнул полковник.

**

Уилл лениво смотрел на экран, в который раз спрашивая себя, зачем всё это нужно. Его и ещё двоих парней срочно перевели сюда в полной, как ему показалось, секретности, и всё это только для того, чтобы они по очереди сидели и беспрерывно пялились в этот долбаный монитор.

А там уже в течение нескольких часов ничего не происходило: какой-то мудила валялся на койке и всё! Их старший, Фред, каким-то образом кое-что разузнал: оказывается, этот овощ на койке только вчера очнулся.

Перед этим что-то произошло: то ли проводку замкнуло, то ли кто-то из санитаров решил покурить прямо в палате. В итоге сработала пожарная сигнализация, поднялся большой шухер, а парень удивительным образом пришёл в себя, чего здесь уже вроде бы никто и не ожидал.

– Теперь сидим тут, как кроты в норе, – проворчал Уилл, растирая затёкшую шею.

Затем похрустел суставами и потянулся к кофеварке. В сон клонило нещадно, а до конца смены оставалось ещё два часа. В других обстоятельствах он бы забил на всё и завалился спать, но знающие люди предупредили: во владениях полковника Энклина лучше не подставляться. Простым выговором не отделаешься.

Вообще ситуация оказалась странная: Уилл уже почти год находился на этой базе и только вчера ночью узнал, что у неё есть подземная часть. Какая-то сеть бункеров, будь она неладна. Да ещё и начальство здесь своё, точно сторонний объект.

Нет, всё было добровольно. Предложили хорошие плюшки, он и согласился. Прошёл инструктаж, подписал бумаги о неразглашении и ещё что-то. Работёнка не сложная, только скучно и не совсем понятно, что именно здесь происходит. А это несколько напрягает.

Парень в палате тем временем сел. Повертевшись из стороны в сторону, он последовательно отцепил от себя все датчики, которыми был утыкан, словно ёж иголками.

– О, что-то новенькое, – Уилл налил себе в кружку горячий кофе. – И куда же ты собрался?

Парень встал с койки. Слегка пошатываясь, точно пьяный, дошёл до стеклянной двери и остановился. Провёл ладонью по стеклу, попытался толкнуть его от себя.

– Ага, разбежался, – усмехнулся охранник, доставая из кармана рацию. – Уж не знаю, что ты за птица, но клетка твоя на замке.

**

«Владислав. Как-то чересчур официально. Нужен вариант попроще. Может быть, Влад? Звучит неплохо…»

Его размышления прервала группа медиков, вернувшихся в палату. Причём стеклянная дверь открылась абсолютно свободно, без дополнительных манипуляций, хотя он сам недавно проверял, и ему она не поддалась…

– Зачем вы вставали? – спросили его с порога. – Да и как вы вообще смогли?

– Я в норме, – прервал говорившего Влад.

– И всё же вам лучше лежать. Мы подключим оборудование обратно.

– Нет уж, дудки! Лежать, словно парализованный, я больше не хочу. Говорю же, всё в норме. Зовите полковника, он обещал побеседовать.

– Джона Энклина сегодня больше не будет. Придётся вам подождать. А пока ложитесь, пожалуйста, – Врач сделал приглашающий жест. – Санитар возьмёт у вас кровь для анализов, не возражаете?

Влад пожал плечами:

– Раз нужно, делайте.

– Хорошо. Потом вам принесут еду. Вы же голодны?

– Пожалуй, что да.

Двое из вошедших удалились, а к нему подошёл санитар.

– Сожмите несколько раз руку в кулак. Так, теперь зажмите и держите.

Протерев ему руку влажным тампоном, медик поднёс к ней шприц. Боли не было: острая игла легко вошла в вену, проткнув тонкую стенку сосуда. Однако дальше что-то пошло не по плану.

Санитар вытащил иглу и снова воткнул её, немного в другом месте. Затем взял другой шприц и повторил процедуру.

– Что-то не так? – поинтересовался Влад.

– Кровь не набирается… – удивлённо констатировал медик.

– А ведь должна?

– Безусловно, – он кивнул на шприц. – Я точно попал в вену.

Влад тоже посмотрел на свою руку. Так и есть: игла в вене, поршень оттянут, но шприц пустой. Всё говорило о том, что кровь должна была хлынуть в пустую ёмкость. Он даже представил себе это, и тотчас алая жидкость заполнила свободное пространство в цилиндре.

– Вроде всё нормально, – растерянно предположил Влад.

– Вроде да, – в тон его интонации подтвердил санитар.

После плотного обеда внезапно захотелось сделать кое-что другое…

В палате была ещё одна дверь, за которой ожидаемо нашлись унитаз и даже душевая кабина. Справившись со своими делами, Влад умыл руки и заглянул в висевшее над раковиной зеркало. Вопреки ожиданиям, на него посмотрело лицо совершенно незнакомого ему человека…

Глава 2

На следующее утро ему принесли одежду. Ничего особо примечательного: серая футболка и такие же безликие спортивные штаны, но всё же лучше этой кем-то надетой на него накидки из лёгкой ткани с вырезами по бокам и на заднице. В качестве обуви – только тапочки. Порадовало, что не белые…

Переход из палаты оказался недолгим: уже через десяток шагов, сделанных по коридору, перед ним открыли другую дверь, на этот раз непрозрачную. Влад обратил внимание, что помимо самого санитара, пришедшего за ним, в коридоре на некотором отдалении дежурили ещё двое мужчин в чёрной форме.

Его провели внутрь. Одинокий стол и два стула, да ещё большое зеркало на белой шершавой стене, вот и весь незамысловатый интерьер. За столом сидел уже знакомый ему Энклин, на этот раз в форме военного, соответствующей статусу. Он жестом руки указал на свободное место перед собой.

– Как себя чувствуете?

– Спасибо, более чем прекрасно, – Влад расположился на стуле с весьма неудобными подлокотниками. – Готов выписываться из вашего чудесного, но уже порядком надоевшего мне заведения.

– Замечательно, – ухмыльнулся в ответ военный. – Вспомнили что-нибудь?

Влад отрицательно покачал головой.

– Тогда вам лучше у нас еще погостить. Потерявшим память опасно находиться в этом мире без присмотра.

– Полковник, давайте начистоту, – Влад чуть подался вперёд. – Не похоже всё это на отделение для страдающих амнезией. Кто я такой и для чего вам нужен?

Энклин некоторое время молчал, что-то обдумывая. Затем откинулся на спинку сиденья, побарабанил пальцами рук по стальной поверхности стола и наконец-то ответил:

– Можно и начистоту. Касательно первой части вашего вопроса, – он взял со стола папку и пододвинул её вперёд. – Вот.

Влад развернул папку к себе и открыл. Внутри находилась фотография абсолютно голого мужчины, лежащего на песке с закрытыми глазами. Под ней оказались ещё несколько фотографий того же самого человека, то накрытого по пояс покрывалом, то одетого в такую же накидку, какая была на нём самом в момент пробуждения. Места съёмок оказались разными, но неизменным оставались две вещи: мужчина лежал, и глаза его были закрыты.

Влад пролистал их одну за одной, и только при просмотре последней, где всё тот же мужчина лежал уже на больничной койке, до него наконец дошло, что на всех этих карточках был запечатлён он сам.

Лицо, совершенно незнакомое, тем не менее принадлежало ему, в чём он сам недавно убедился, увидев своё отражение. Он и сейчас обернулся в сторону зеркала, чтобы сравнить черты и удостовериться, что ему тогда не померещилось.

Стараясь не выдать своего удивления, он отложил фотографии в сторону и взял в руки лежавший под ними листок, на котором значились такие строки:

Пол: мужской

Рост: 187 см

Вес: 84 кг

ФИО: неизвестно

Возраст: предположительно 30-35 лет

Внешность: славянская

Семейное положение: неизвестно

Национальность: неизвестно

Род занятий: неизвестно

– Не густо, – Влад положил листок обратно в папку. – Если всё это обо мне, то почему тогда здесь указано, что моё имя неизвестно? Вы же сами мне его назвали.

– Я назвал первое русское имя, пришедшее мне на ум.

У Влада от возмущения перехватило дыхание.

– Но зачем?!

– Хотел убедиться, что вы действительно ничего не помните. Если бы вы отреагировали иначе, – полковник сделал неопределённый жест рукой, – но вы просто приняли это имя, из чего я сделал вывод…

– Вы поступили подло! – перебил его Влад.

– Да ладно вам, в чём подлость? – удивился военный. – Да и нужно же к вам как-то обращаться. Чем плох Владислав? По-моему, звучит. Или вам не нравится?

– Мне не нравится то, что здесь происходит.

– Не скрою, мне тоже. Так как же прикажете к вам обращаться?

– Влад.

– Влад? Что ж, ваше право. А вы весьма лаконичны.

– Почему именно русское имя?

– Потому что вы заговорили на русском языке, когда очнулись. Мне, в силу определённых обстоятельств, – полковник слегка поморщился, – достаточно знаком этот язык.

– Понятно. Но это ещё ничего не значит.

– Согласен с вами. Поэтому ваша национальность и остаётся под вопросом. В общем, как вы и сами видите, мне о вас известно не больше, чем вам самому.

– Зачем я вам нужен, полковник? – повторил свой вопрос Влад.

– Да-да. Я как раз хотел перейти к этой части, – полковник провёл ладонью по щеке, будто проверяя, насколько гладко она выбрита, – тут всё ещё сложнее, но вы уж постарайтесь меня понять. Чтобы было нагляднее, хочу показать вам одно видео. Включите запись, – громко обратился он к кому-то и развернулся всем корпусом к зеркалу.

Спустя несколько секунд в помещении погас свет, а прямо на зеркальной поверхности появилось изображение. Съёмка видео велась сверху, с какого-то летательного аппарата, беззвучного парящего над людьми. Изображение транслировалось с многократным увеличением, позволяющим разглядеть все детали.

Группа вооружённых людей шла по испещрённым воронками пыльным дорогам среди полуразвалившихся зданий. Они перемещались от одного строения к другому, периодически останавливаясь. Влад напряжённо всмотрелся в экран.

**

Молодой человек в камуфляже песочного цвета, над правым карманом которого была пришита полоска с позывным «Странник», отпустил автомат, оставив его висеть на ремне, затем снял с пояса флягу. Жара стояла невыносимая: солнце нещадно палило, выгоняя из тела вместе с потом последние остатки сил.

Стоящий рядом с ним мужчина, одетый точно также, но с позывным «Ясень», приложил руку ко лбу козырьком, пытаясь рассмотреть что-то в лежащих перед ними развалинах. Странник тоже посмотрел в ту сторону, но ничего подозрительного не увидел. Открыл крышку и сделал глоток почти горячей воды. Вкус показался отвратительным.

– Гадость, – произнёс он вслух и скривил губы. – Скажи, пожалуйста, как это можно пить?

– Никак не можешь привыкнуть к местной воде?

– Да как к ней можно привы…

Договорить ему не дали. Раздался взрыв, кто-то закричал. Оба инстинктивно бросились на землю и быстро отползли за ближайшее укрытие. Где-то заработал пулемёт, им на головы посыпалась бетонная крошка.

Странник огляделся. Двое из их группы распластались неподалёку, не подавая признаков жизни. Ещё трое укрывались за таким же массивным блоком, что и он с напарником. Один из уцелевших был, судя по всему, тяжело ранен.

– Да чтоб их! – выругался Ясень. – Меня тоже задело. Правая рука.

– Дай посмотрю, – Странник быстро проверил рану. Рукав двухцветной куртки, прорванный с обеих сторон, быстро напитывался кровью. – Навылет, кость вроде бы не задело, но нужно перевязать.

– Хрен с ней, сейчас не до этого! Надо сменить укрытие. Куда, интересно, подевался наш дозор? Знал ведь, что лучше идти самим.

– Видимо, нет его уже. Подловили нас. Да не смотри ты волком, там тоже люди опытные были, не первый раз заму…

Снова раздался взрыв, перебив его на полуслове. Он повернулся к напарнику и почти прокричал:

– Подняться сможешь?

– Да. Пускаем завесу и отходим, – он подал сигнал здоровой рукой.

Две шашки полетели вперёд на дорогу. Пространство быстро заполнилось дымом, скрывая их за густой пеленой. Пригибаясь к земле, они добежали до входа в полуразрушенное здание.

Где-то позади раздались автоматные очереди. Вторая часть их группы, несколько отставшая от первой, также попала под обстрел. Соотношение сторон было явно не в их пользу.

– Зараза! Похоже со всех сторон обложили, – предположил Ясень, пока напарник перебинтовывал ему руку. – Откуда их столько вылезло, а? Тут вообще никого не должно быть или мы чего-то не знаем?

– Выберемся, разберёмся, – ответил Странник, хотя прекрасно понимал, что их шансы на выход из окружения стремились к нулю.

В соседнее здание прилетело несколько гранатометных выстрелов. Раздался жуткий грохот. Прогремевшие один за другим взрывы снесли оставшиеся перекрытия, и крыша рухнула, похоронив под собой сразу несколько человек.

Во все стороны понеслась волна пыли. Через мгновение она влетела к ним, закрывая обзор и мешая нормально дышать. Обоих слегка оглушило. Они склонились к полу, спасаясь от осколков и пытаясь вдохнуть чистого воздуха, пока пылевое облако не осело.

Стрельба внезапно прекратилась, и на какое-то время вокруг воцарилась относительная тишина.

– Сдавайся, жить будешь, – прокричал кто-то на ломанном русском.

– Ага. Накось, выкуси! – процедил Ясень. Он подобрался к отверстию в стене и разрядил свой автомат в сторону кричавшего. Там кто-то взвыл, кто-то упал. Пули явно не ушли впустую.

Странник занял позицию у противоположной стены, ближе к дверному проёму. По ним теперь стреляли осторожно, подтверждая его догадки: хотя бы одного из них хотели взять живым. Возможно, что облаву именно для этого и устроили, хотя действовали, конечно, очень грубо.

Ясень снова выругался и сполз вниз, зажимая шею ладонью.

– Похоже всё, друг, спета моя песенка.

– Погоди отчаиваться, – Странник пробрался к нему.

– Не держи меня за дурака. Ты вот что, – Ясень снял с пояса гранату, – отходи на второй этаж, я их отвлеку. Попробуй выбраться на крышу, а как тут рванёт, уходи поверху. Может тебе повезёт…

Не повезло. К ним ворвались боевики, причём одновременно со всех сторон. Странник успел выстрелить дважды и отбить чей-то удар, но потом получил кулаком по лицу от бородатого громилы. Тот навалился на него и вытолкнул на улицу. В здании прогремел взрыв.

Сразу несколько человек схватили за руки, разводя их в стороны, а потом всё тот же здоровяк ударил в живот. Раз, другой. Молодой человек закашлялся и безвольно повис, судорожно ловя ртом воздух. С него сняли всё оружие и амуницию, повалили на землю и стали пинать ногами.

– Халас! Халас! – вмешался некто и стал распихивать нападающих, что-то им выговаривая. Затем он склонился над лежащим на земле и стал пристально его рассматривать.

Странник посмотрел вверх. Над ним стоял небольшого роста мужичок весьма тщедушного телосложения, с застывшей на лице ехидной улыбочкой. В руках он ловко вертел нож с рукояткой в чёрной кожаной оплётке.

Странник хорошо знал подобные ножи. А ещё то, что ими обычно делают с пленными. И такая судьба его совсем не радовала. Прикрыв глаза, он застонал, деланно скрючившись.