Стрелы Нептуна

Мама встречала гостей у порога, а в доме уже пахло вкусной едой.

– Здравствуйте, проходите, пожалуйста, располагайтесь. Я вам сейчас покажу ваши комнаты, – хлопотала мама.

– Любава, нам как-то неудобно вас стеснять, мы можем и в гостинице пожить, – отвечала мама Нила.

– Анечка, что Вы, мы будем рады, если вы у нас погостите. Познакомимся поближе.

– А где хозяин? – спросил Римвидас.

– Ромуальд скоро придёт, он, как обычно, в лаборатории.

– А вы, дети, что не проходите? – спросила нас мама.

– А мы к вам вечером приедем, у нас ещё дела, – ответила я.

– Хорошо. Ждём вас к восемнадцати часам. Я ещё тётю Розу с Виленом Авруновичем пригласила.

Мама побежала размещать гостей, а мы с Нилом, оставив его родителей в заботливых руках моей мамули, ретировались.

– Чем займёмся до вечера? – спросил Нил.

– Давай в парке погуляем, такая погода хорошая, – предложила я.

– С удовольствием, – ответил Нил. – Мы с тобой так редко просто гуляем.

Оставив «Малинку» на парковке у городского парка, мы, взявшись за руки, пошли бродить по дорожкам, глазеть на гуляющих и просто наслаждаться тёплым, солнечным деньком.

Нил купил нам сладкой ваты, и мы расположились на лавочке в тени старого, могучего дуба.

А вы знаете, как появилась сладкая вата? Нет. Тогда я вам расскажу…

Сладкая вата стала популярной в Средние века в Италии. Сахар в те времена стоил очень дорого, поэтому такое удовольствие могли позволить себе только богачи. Действительно массовой стала вата в конце XIX века, когда и сахар подешевел. В 1897 году в Америке стоматолог Уильям Моррисон и Джон Вартон изобрели и запатентовали первый аппарат для промышленного изготовления десерта – хлопковой сладости. С тех пор она стала доступной для большого круга гурманов и теперь продаётся везде в больших количествах.

Я эту сладость обожаю с детства, она мне напоминает облака, и я, когда её ем, как будто откусываю кусочек неба.

Мы с Нилом окончательно превратились в детей, взяли самокаты, прокатились по дорожкам, побывали на всех аттракционах, покормили уток в пруду, и так незаметно наступил вечер. Спохватились, что надо ещё переодеться к званому ужину, мы покатили домой.

Быстро приняв душ, оделись в нарядные одежды и поехали на такси к моим.

Все уже были в сборе, даже тётя Роза со своим женихом уже восседали за столом.

– Есения, некрасиво опаздывать, – пожурила меня мама.

– Мамуль, мы не специально. Пробки, – чмокнув её в щеку, оправдывалась я.

– Давайте проходите, мы уже все за столом, – подталкивая нас в гостиную, сказала мама.

– Здравствуйте, – хором поздоровались мы.

– Здравствуйте, здравствуйте, – ответили гости.

Жених тёти Розы, Вилен Аврунович, был как никогда хорош, и, честно говоря, я еле сдержала смех. Посмотрела на Нила, который тоже с трудом делал серьёзное лицо. Вилен Аврунович, видимо, решил, что сегодня не просто ужин, а его творческий вечер, был одет во фрак и бабочку, судя по всему, без поэзии нам не обойтись.

Когда мы заняли свои места, началась праздничная трапеза. Я оглядела яства на столе и заметила, что кроме маминых кулинарных шедевров здесь есть и блюда от нашего «фьюжн-повара» тёти Розы.

– А давайте тост за жениха и невесту, – предложила тётя Роза, поднимая бокал с белым вином.

– За жениха и невесту, – поддержали все присутствующие и подняли свои чарочки с разными напитками.

После тоста, конечно, было «Горько!» и мы с Нилом послушно исполняли роль молодожёнов, тем более зная, что само празднование нашего бракосочетания пройдёт без нас.

Мама весело щебетала с Анной Альбертовной, папа нашёл общий язык с отцом Нила, Лукас, младший брат Нила, сидел в смартфоне, а сладкая парочка, тётя Роза с Виленом Авруновичем, наслаждались обществом друг друга. Мы с женихом с удовольствием поглощали угощения, потому что сегодня кроме утренней трапезы и сладкой ваты в парке ничего не ели.

– Анна и Римвидас, попробуйте мои закуски, – протягивая тарелку с красивыми на вид, но, наверно, условно съедобными корзиночками, предлагала тётя Роза.

– Спасибо, Роза, обязательно попробуем, – ответила моя будущая свекровь и положила себе и мужу по красивой корзиночке.

– Вилен, тебе положить ещё закуски? – заботливо спросила тётя Роза кавалера.

– Конечно, Розочка, я бы ел и ел из твоих рук, – высокопарно ответил Вилен Аврунович.

После трёх рюмочек коньячка поэт созрел для выступления.

– Дорогие гости, позвольте мне продекламировать вам мои стихи, посвящённые моей несравненной Розе, моей Музе, моей любимой женщине, – встав в центр гостиной, произнёс Вилен Аврунович.

Тётя Роза сидела вся в блаженном состоянии, слегка порозовев и глядя сияющими глазами на своего кавалера.

Вилен Аврунович, не дожидаясь одобрения со стороны присутствующих, приступил к чтению стихов.

* * *Ты в жизнь мою ворвалась ураганомИ закружила в вихре, как метель,В душе моей ты точно след оставишь,Мне без тебя не жить теперь!* * *Ты так красива в новом платье,Я на тебя смотрю, любуясь,Тебя хочу в свои объятья,Целуя страстным поцелуем.* * *На моем ты плече безмятежноСладко спишь и тихонько храпишь.На тебя я смотрю, полный нежности,Я исполню любой твой каприз!

– Прекрасные стихи, душевные, – сказал мой папа и зааплодировал. Мы все поддержали Вилена Авруновича овациями, и он, довольный и счастливый, вернулся на своё место за столом.

Тётя Роза просто цвела от счастья, конечно, быть Музой такого поэта – это дорогого стоит.

Мы с Нилом тихонько похихикали, а я подумала, что Вилен Аврунович – такой же поэт, как тётя Роза – повар, вот и нашли они друг друга, главное, что оба счастливы.

За столом все бурно обсуждали нашу свадьбу, и мне даже стало как-то неудобно, что мы с Нилом так поступим с нашими, просто растворимся после ЗАГСа, я даже хотела уже было рассказать всем о своих планах, но Нил отговорил меня.

– Сеня, нас не будет только на ужине, посмотри, они и без нас хорошо посидят, все нашли общий язык, вон как им весело, – шептал мне на ухо Нил.

– Ладно, но я всё равно чувствую себя виноватой, – ответила я.

– Всё будет хорошо! – весело сказал Нил и чмокнул меня в носик.

От темы свадьбы разговоры перешли в искусство, сегодня, на самом деле, оказался звёздный час Вилена Авруновича, его было больше слышно, чем остальных.

– А вы знаете, что Репина не пускали в Третьяковскую галерею? – уже пьяненьким голосом обращался к окружающим поэт.

– Нет, я не знаю, – поддерживала диалог тётя Роза. – Расскажи.

– Так вот, известный факт, что художнику Илье Репину не разрешали заходить в Третьяковскую галерею, где помимо прочих висели и его картины. Но запрет этот появился не просто так. Репин был перфекционистом и стремился к совершенству. Он часто шёл переделывать написанное: брал мольберт, заходил в картинную галерею, снимал полотно и дорисовывал нужное или зарисовывал ненужное. Конфуз заключался в том, что картины уже не принадлежали Репину – они были куплены Третьяковым и выставлялись в его галерее. Когда весть о таком непосредственном поведении художника дошла до галериста, Третьяков приказал не пускать Репина, если при нём были рисовальные принадлежности, – закончил своё повествование Вилен Аврунович.

– Как интересно, сколько ты всего знаешь, Вилен, – с неподражаемым восхищением сказала тётя Роза.

В разговор включился папа Нила.

– А я вот знаю факты про Ивана Даля, – сказал он.

Я думала, врачи не особо интересуются чем-то, кроме медицины, на мой взгляд, они все увлечены профессией настолько, что для чего-то другого просто нет места.

– А расскажите, нам интересно, – попросила я.

– Владимир Даль ехал с ямщиком по русским полям, – начал Римвидас. – Начал падать первый снег. Ямщик поёжился и, глядя в синеющее небо, сказал:

– Замолаживает.

Даль поудобнее устроился в санях, достал блокнот и записал:

«Замолаживает – диалект среднерусской полосы, означает заморозки, приближение холодов, снижение температуры».

Это была первая запись в будущем словаре Даля.

Ямщик, повернувшись к нему, продолжал:

– Замолаживает, балин, к утлу бы доблаться! Потолопиться бы нам надо, а то замёлзнем! – И снова поёжился…

Я поняла прикол и засмеялась:

– А я думала, все врачи очень серьёзные люди.

– На работе, конечно, но мы ведь не на работе, – ответил, улыбаясь, отец Нила.

Все уже хохотали, кроме Вилена Авруновича.

– Так это анекдот что ли? – не понимал он.

– Ну, не анекдот, а так, забавная история, – ответил Римвидас.

– А, между прочим, такое слово есть в словаре Даля, – оторвавшись от смартфона, сказала Лукас. – Замолаживать – замолодить пиво, мёд, приводить в винное брожение хмелем.

Мы все ещё раз посмеялись, теперь уже и поэт присоединился.

Ужин удался на славу, все подружились, сблизились, и теперь мы с Нилом могли быть спокойны за наших родных. Семья Крутовых – Колокольчиковых гармонично сливалась с семьёй Рауде. Тёте Розе с Виленом Авруновичем вызвали такси, поэт еле держался на ногах, но при этом не забывал цитировать стихи. Когда его сажали в машину, он читал Маяковского. Мы тоже попрощались с нашими родителями и поехали к себе.

Уже лёжа в кровати, Нил спросил:

– Сеня, ты будешь брать мою фамилию?

Я давно ожидала этого вопроса и поэтому была готова.

– Я буду Колокольчикова-Рауде, по-моему, звучит неплохо, – ответила я.

– Мне тоже кажется, что очень даже ничего. А дети наши будут Рауде, ты ведь не против?

– Не против, только если девочка, может тоже двойную?

– Потом обсудим, – ответил Нил и поцеловал меня в макушку.

Мне так нравилось, когда он так делает, я чувствовала себя маленькой, беззащитной девочкой рядом с надёжным и сильным мужчиной. Именно ведь это и надо нам, женщинам. Сладко зевнув и плотнее прижавшись к Нилу, я уснула.

Сны мне снились просто волшебные: мы парим на воздушном шаре над морем, вода в нём совсем прозрачная, что даже видны кораллы и маленькие цветастые рыбки, а над нами – голубое-голубое небо, и дует нежный тёплый ветерок.

Глава 5

Вот и второе утро отпуска, и это просто волшебно. Нил снова приготовил нам завтрак и сварил какао, самое настоящее, с пенкой.

– Жених, вы всё балуете и балуете невесту, – улыбаясь, сказала я.

– Это я зарабатываю абонемент на завтраки в зарегистрированном браке, – посмеялся Нил.

– Ах, вот как, да ты, оказывается, корыстный, – ответила я и бросила в него подушкой.

Ответ не заставил себя ждать, и подушка вернулась обратно, мягко шлёпнув меня по голове. Ещё немного подурачившись, мы приступили к трапезе.

– Чем сегодня займёмся? – спросил Нил.

– Даже не знаю, – ответила растерянно я.

К свадьбе все было готово, никаких торжественных дел не оставалось, на работу не надо, и куча свободного времени.

– Может, Лизе позвонить и поехать за ней? – сказала я вслух. – Мама уже спрашивала, когда я её привезу.

– Отличная идея. Давай с ночёвкой поедем. Я палатку возьму, посидим на берегу, рыбу половим и заночуем на природе.

Вот, за что я люблю Нила, так это за быстрое нахождение решений, и он всегда лёгок на подъём.

– Сейчас тогда позвоню Лизе, а ты пока вещи собирай, турист, – сказала я Нилу, набирая номер Лизы.

Лиза сразу взяла трубку и очень обрадовалась, что мы собрались за ней. Нил уже собрал все походные вещи, я сложила дорожную сумку, и мы выдвинулись в путь.

До деревни Лизы ехать было триста вёрст. Нил сел за руль. Он уже так приноровился к моей «Малинке», что я скоро начну ревновать. Она его слушалась с полуслова, заводилась с пол-оборота и никогда не капризничала. Вот она, женская натура, которая есть даже у автомобилей.

Проехав полпути, остановились на заправке выпить холодного чая, август в том году выпал сродни июлю, поставив все температурные рекорды. На заправке стоял ретроавтомобиль – настоящая Волга с оленем на капоте. Вокруг раритетного авто в полной растерянности и задумчивости ходил дедок.

Мы прошли в кафе, заказали чай со льдом и, пока ждали заказ, вошёл хозяин раритета.

– Налейте мне пива, – попросил он девушку за прилавком.

– Дедушка, Вы ведь за рулём, – ответила девушка.

– Уже нет, моя «Ласточка» отказывается ехать, надо вызывать техпомощь, – вздохнул дедуля.

– Может, Вас подвезти? Вам куда? – участливо спросил Нил.

– В Ёлкино мне, к брату, – ответил дед.

– А мы как раз туда едем, можем Вас подвезти.

– Буду очень благодарен, – обрадовался дед и махнул кружку пенистого.

«Ласточку» закрыли, оставили на парковке за кафе и двинулись в путь уже в составе трёх человек.

Дед оказался весёлый и словоохотливый, всю дорогу развлекал нас историями из жизни, байками и анекдотами.

«Олигарх говорит своей секретарше:

– Людочка, хорошие новости! Мы с тобой на неделю летим на Гавайи!

Секретарша звонит своему мужу:

– Дорогой, шеф посылает меня в командировку, несколько дней меня не будет.

Муж пишет любовнице:

– Моя по делам укатывает. У нас с тобой впереди неделя.

Любовница звонит школьнику, с которым занимается репетиторством:

– Я приболела, так что занятий не будет.

Мальчик радостно звонит дедушке:

– Дед, представляешь, у меня занятия отменили. Наконец-то мы с тобой сможем на рыбалку поехать.

Дедушка, влиятельный олигарх, говорит своей секретарше:

– Слушай, тут внук на рыбалку зовёт, так что перенесём нашу поездку.

Секретарша говорит мужу:

– Начальник перенёс командировку.

Муж своей любовнице:

– Отбой. Командировку отменили, моя остаётся дома.

Любовница опять звонит ученику:

– Занимаемся как обычно.

Раздосадованный мальчик звонит дедушке:

– Учителка оклемалась. Не получится с рыбалкой.

Дедушка-олигарх секретарше:

– Мы всё-таки едем!»

Вот такой круговорот в человеческих жизнях… И смешно, и грустно…

За шутками-прибаутками мы доехали до Ёлкино, отвезли деда к брату и поехали к Лизе.

– Сенечка приехала, Сенечка приехала, – прыгала вокруг меня Лиза, не скрывая своей радости.

– А где Екатерина Григорьевна? – спросила я, когда мы вошли в дом.

– Мама на ферме помогает с телятами. Ты знаешь, какой у нас телёнок родился? Прям кудрявый, такой хорошенький, только мелкий, как щенок, – защебетала Лиза.

Помните, я рассказывала, что хозяин фермы купил иностранного бычка, а он не рос, и оказался видом самой маленькой породы бурёнок Вечур? Так вот, видимо, всё-таки любовь дала о себе знать, и кавалер осчастливил фермерскую бурёнку, подарив ей телёнка.

– Садитесь за стол, буду вас кормить, – по-хозяйски деловито сказала Лиза.

Мы с Нилом помыли руки и сели за стол, Лиза как настоящая хозяйка стала нас потчевать деревенскими разносолами.

– Лиза, ты вещи собрала? – спросила я, жуя вкуснейшее само-засоленное сало с самопечным хлебом.

– Конечно, все собрала, не стала брать зимние, ведь приеду ещё к маме, – ответила Лиза.

– А мы с Есенией собрались на берегу посидеть, рыбу половить и заночевать в палатке, – вступил в разговор Нил. – Ты знаешь, где у вас тут хорошие полянки и чтоб рыбка ловилась?

– Конечно, знаю, всё вам покажу. А вы комаров не боитесь? Они сейчас злые как крокодилы, – посмеявшись, спросила Лиза.

– Нет, у нас есть волшебная лампа, она отпугивает всех насекомых, – похвастался Нил.

– И когда это ты успел купить такое чудо? – спросила я.

– По интернету заказал, она и пришла как раз сегодня. Ты в душе была, курьер доставил.

– Ну, тогда вам бояться нечего, – заметила Лиза.

Потом Лиза позвала нас посмотреть на чудо-телёнка, и мы с удовольствием согласились. Я вообще никогда не видела ни живых коров, ни тем более телят.

До фермы, по словам Лизы, было недалеко, километров шесть, мы же, не привыкшие к таким расстояниям, быстро устали и на подходе к ферме уже еле волочили ноги.

Навстречу нам вышла Екатерина Григорьевна:

– Здравствуйте, мои хорошие. Как я вас рада видеть, – и крепко-крепко обняла нас.

– Мама, мы хотим телёнка посмотреть, – сказала Лиза.

– Сначала наденьте халаты и бахилы.

Мы послушно натянули халаты, «обулись» в бахилы и пошли за Екатериной Григорьевной вглубь коровника.

В стойле рядом с обычной чёрно-белой бурёнкой лежал маленький, кудрявый, коричневый телёнок. Какой он был милый, крохотный, кучерявый и с аккуратной коровьей мордашкой.

– Какая прелесть, – в один голос с Лизой произнесла я.

– Только не трогайте, а то мать строгая, может обидеться, – сказала Екатерина Григорьевна.

Налюбовавшись крохой, мы вышли из коровника, а нас уже ждали крынки со свежим парным молоком. Нил выпил кружку залпом, а я не смогла даже сделать глоток, не могу пить тёплое молоко, и всё тут.

Екатерина Григорьевна вернулась к коровкам, а мы пошли гулять по деревне в сопровождении гида Елизаветы. Так, за прогулкой и разговорами день приблизился к вечеру, нас накормили ужином, и мы с Нилом, перевоплотившись в туристов, пошли на бережок наслаждаться природой. Палатку пока решили не ставить, а посидеть и полюбоваться красотами. Нашли удобное брёвнышко и приземлились на него. Вокруг сразу же залетали толпы кровожадных и злых комаров.

– Настал час чудо-лампы, – произнёс Нил и включил сей агрегат.

Эффект был неожиданный: вместо того, чтобы улетать куда подальше, комары слетались к лампе, словно к какому-то комариному богу, и через пять минут их уже было столько, сколько, наверно, бывает только в тайге. И ладно бы они только кружили у лампы, так ведь нет, им ещё и поесть захотелось. Они набросились на нас, как стая голодных волков, я побежала прочь от чудо-лампы, крича Нилу:

– Выключай агрегат.

Нил уже и сам понял, что чудо-лампа не оправдала ожиданий, и, оставив её в одиночестве, побежал вслед за мной.

Вдоволь насладившись природой, мы вернулись в дом Лизы.

– Батюшки, что с вами? – удивилась Екатерина Григорьевна, увидев нас в дверях.

– Сеня, я тебя не узнаю в гриме, – пошутила Лиза.

– Нас покусали комары, – грустно ответил Нил.

Я даже не могла произнести ни слова, одновременно злясь на Нила с его «чудом» и почёсываясь от укусов.

Екатерина Григорьевна оказала нам первую медицинскую помощь: дала таблетки от аллергии и помазала все укусы каким-то волшебным бальзамом.

– Есения, ты обиделась на меня? – спросил Нил. – Я ведь хотел, как лучше, романтика, луна, река.

– Угу, и комары, – добавила я.

– Ну, кто же знал, что чудо-лампа работает не так, как написано.

– Ладно, хорошо, что всё хорошо кончается, – ответила я, любуясь своим отражением в зеркале, из которого на меня смотрело уже почти моё лицо. Отёк спал, и укусы становились менее заметны.

Мы улеглись в кровать, и я сразу провалилась в сон, а снились мне комары с челюстями крокодилов и крыльями бабочек.

Глава 6

Проснувшись утром, не обнаружила рядом Нила.

– Доброе утро, Есения, – хлопотала на кухне Екатерина Григорьевна.

– Доброе, а Вы не знаете, куда мой жених подевался? – спросила я.

– Он на речку пошёл рыбу ловить.

– Понятно, решил всё-таки исполнить этот пункт плана, – посмеялась я.

– Садись, блинчики ешь со сметанкой.

– Спасибо, с удовольствием.

На запах блинов вышла и Лиза, сладко потянулась и, схватив блинчик, упорхнула умываться.

– Вы во сколько поедете? – спросила мама Лизы.

– Думаю, после обеда, – ответила я.

– А у меня всё собрано, если что, – добавила Лиза.

– Я вам с собой гостинцев деревенских положила.

– Спасибо Вам, Екатерина Григорьевна, балуете нас.

– Это Вам спасибо, Лиза живёт у Вас, мне и так неудобно.

– Да что Вы, Лиза мне как сестра, а мама моя в ней души не чает.

Вы давайте, тоже к нам приезжайте, Екатерина Григорьевна. Посмотрите заодно, как и Лиза устроилась, и в театр сходим, и на концерт какой.

– Может, зимой выберусь. Сейчас пока точно никак, заготовки делаю, да и телята маленькие – смотреть за ними надо.

– Мама, обещай, что зимой приедешь! – потребовала Лиза. – Давай, обещай при свидетеле.

– Обещаю, обещаю.

– Вот и хорошо! Мы за Вами приедем, как соберётесь, – обрадовалась я.

Вскоре вернулся рыбак, неся в большом ведре три маленьких окуня.

– Да, невелика добыча, – скептически заметила я.

– Кошкам дам, они любят рыбку, – сказала Екатерина Григорьевна, забирая ведро у Нила. – Садись, Нил, позавтракай.

Договорились, что поедем в пятнадцать часов, а пока погуляем по деревне. И ещё неуёмный Нил предложил сходить в лес за грибами, но предложение общественность, я и Лиза, не поддержали, поэтому обошлись просто прогулкой.

Дошли до конца деревни, а там открывался такой прекрасный вид на поля, что я даже хотела все запечатлеть, да не в смартфоне, а на бумаге. А может, во мне есть талант художника? Надо будет попробовать…

– А там, по краю поля, есть малинник, очень сладкая ягода, – сказала Лиза.

Нил тут же загорелся новой идеей собирать малину. А так как я очень люблю ягоды и малину в частности, эту идею поддержала. И мы втроём пошли к малиннику.

Я нисколько не пожалела, что согласились, ягоды были крупные и сладкие, вдоволь наевшись, я стала собирать ягоды в одно из ведёрок, которые предусмотрительно прихватил с собой Нил.

Увлёкшись собиранием ягод, я не заметила, как забралась вглубь кустов, и вдруг за спиной услышала чавканье.

– Нил, это ты так вкусно ягоды ешь? – спросила я, не оглядываясь.

Но мне никто не ответил. Тогда я обернулась и застыла от страха. В кустах малины сидел медвежонок и ел ягоды прямо с куста, срывая то одной, то другой лапой поочерёдно и засовывая их в рот. Я потихоньку попятилась назад, откуда-то помня, что к животному нельзя поворачиваться спиной, так задом и вышла из кустов.

– Сеня, мы тебя потеряли. Ты где была? – в один голос закричали Лиза и Нил.

– Тише, вы, тише, там медведь, – зашептала я, продолжая пятиться.

– В смысле? Медведь? – спросил Нил.

– Там медвежонок ягоды ест, пошли отсюда скорей, – ответила я и прибавила шагу.

Лиза без лишних слов присоединилась ко мне, и мы, как две заправские спортсменки по спортивной ходьбе, быстро зашагали прочь от малинника. Нил, оглядываясь, шёл за нами, как я поняла, прикрывая нас со спины.

Добравшись до деревни, мы выдохнули.

– Хорошо, что медвежонок без родителей был, – сказала я.

– Да, но рядом по-любому была мать, – добавил Нил.

– У нас такое бывает, здесь в лесу живут медведи, – спокойно произнесла Лиза.

– Если бы я знала, что медведи ходят, в жизни бы в лес не пошла, – категорично заявила я.

– А по ведёрку-то ягод набрали, не зря пошли, – смеясь, сказал Нил.

– Вот съел бы меня медведь, и остался бы с ягодами, но без невесты, – обиженно добавила я.

– А так и с невестой, и с ягодами! Правда, здóрово?!

Что-что, а оптимизма у Нила не отнимешь.

Больше гулять не хотелось, и мы пошли домой.

Екатерина Григорьевна уже накрыла обед, сразу усадила за стол и принялась нас кормить.

– О, сколько малины собрали, молодцы! – похвалила она нас.

– Она нам почти кровью досталась, – похвастался Нил.

– Как это? – не поняла Екатерина Григорьевна.

– Мама, Есения медвежонка встретила у кустов, – ответила Лиза.

– Да, он сидел и ел малину прямо двумя лапами. Честно говоря, я очень испугалась, – сказала я.

– Хорошо, что всё хорошо закончилось. Мы-то, прежде чем идти за ягодами, громко кричим и стучим палками. Они громких звуков боятся и убегают.

– Будем знать, но я пока не готова снова за малиной идти, – с улыбкой сказала я.

– Нам пока малины и так хватит, – произнёс Нил.

Мы плотно поели, даже очень плотно, мне кажется, что я за эти два дня даже успела поправиться. Хорошо, что свадебное платье у меня свободного кроя, а то пришлось бы садиться на диету, а я это не очень люблю, от этого у меня настроение портится.

Загрузили вещи Лизы в машину, потом дары Екатерины Григорьевны, затем вёдра с малиной, попрощались с хозяйкой и двинулись в путь.

Машин на трассе было немного, выходные прошли, и мы быстро добрались до дома.

Завезли Лизу к моим, моя мама уже ждала свою «новую» дочку.

– Лиза, как ты загорела, ещё похорошела, – щебетала мамуля.

– Тётя Любава, да что Вы, я как была, так и есть, – отвечала, порозовев Лиза.

Встречать приехавшую вышли все жители нашей квартиры, кроме папы, конечно, он, как обычно, был в лаборатории.

– Познакомьтесь, это наша Лиза, – представила её мама.

– Приятно познакомиться, – ответила Анна Альбертовна, а Римвидас галантно поцеловал Лизе руку, чем смутил её окончательно. Она ведь у нас девочка скромная, не привыкла к всеобщему вниманию.