Малахитовая душа. Сборник

Кирилл кивнул. Понял, не дурак. Отвертеться от настойчивого «приглашения», похоже, не получится. Эти двое специально догнали его уже за городской чертой – так вероятность появления свидетелей меньше. Тут они смогут сделать с ним все, что захотят – от тяжких телесных до пули в голову.

* * *

Внешность Павла Кабанова вполне соответствовала его фамилии. Это был типичный высокопоставленный бандит: налысо выбритая голова, жировая складка на шее, широченные плечи и руки‑грабли. Только в глазах, в отличие от подчиненных, светились живой ум, интерес и еще что‑то непонятное. Перед этим «чем‑то» спасовали даже недюжинные физиогномические способности Кирилла. Хотя основное он понял. Это не просто самый сильный паук, пожравший других, но и достаточно умный и хитрый мерзавец, который выбился в главари не только благодаря своим кулакам и пистолету.

– Значит, ты – сыщик! – Кабанов не спрашивал, а утверждал.

– Я не из милиции.

– Знаю, что частник. Думаешь, Тихонов, мы о тебе справки не навели, как только ты появился в городе и начал все вынюхивать вокруг сгоревшего магазина? Что бы вы там, в Ёбурге себе ни думали о тагильцах, мы тоже не пальцем деланные! Меня интересует, какого ты тут забыл?

– Я не сдаю клиентов.

– Сдашь, куда ты денешься? Все сдают всех, когда я начинаю применять к ним свои особые методы дознания. Думаешь, ты исключение? Черта с два! Но я, все же, прежде чем прибегать к таким методам, хотел бы договориться.

– Условия? – деловито поинтересовался Кирилл. В жизни ему приходилось попадать во всякие ситуации, и торговаться при самом плохом раскладе ему было не привыкать.

– Вот это уже разговор! – одобрил Кабанов. – Не люблю, когда передо мной в позу становятся. Значит, так. В этом деле наши с тобой цели могут оказаться вовсе не такими разными, как тебе кажется. Можешь не называть имя клиента, мне на него, в общем‑то, положить, просто скажи, какая твоя задача. Если я увижу возможности для сотрудничества, то мешать твоему расследованию не буду. Наоборот – помогу. Информации подкину.

– А если не увидите? – На «ты» с этим «доном Корлеоне» тагильского разлива Кирилл переходить категорически не собирался.

– А вот это зависит уже от того, будешь ли ты путаться у меня под ногами или нет. Во втором случае хрен с тобой, а в первом возможны варианты. – Кабанов хищно прищурился. – Ну если ты вообще не захочешь сотрудничать, будешь тут в молчанку играть или быковать… Тут леса опасные – всякое с людьми случается. Иногда и тел‑то не находят. Можно сделать так, что ты пополнишь статистику пропавших без вести.

– Это как Погожев? – не удержался от шпильки Кирилл.

– Вот мы и подошли к сути дела, – осклабился Кабанов. – Значит, ты ищешь этого Данилу‑мастера?

– Допустим.

– Так вот, «допустим» в деле Погожева все не совсем так, как это обычно бывает. Этот мужик реально исчез, без дураков, и я был бы не прочь узнать, куда.

– Зачем он вам? Лавка‑то у него маленькая… была, пока не сгорела. Кстати, ваша работа?

– Не борзей, частник! Не твоего ума дело. Какие у меня терки с Данилой‑мастером, тебя не касается. Достаточно тебе будет знать, что мочить его не входит в мои планы. Я ж не отморозок какой‑нибудь и не все проблемы решаю мокрым путем. Есть случаи, когда тоньше надо работать. Этот именно такой. Кроме того, Погожев не единственный, кто тут пропал. Трое моих людей отправились к нему поговорить по душам и не вернулись. А я, знаешь ли, не люблю, когда мои ребята исчезают. Тут, помимо всего прочего, дело принципа. Предположил сперва, понятное дело, что Данила‑мастер как‑то сумел их грохнуть и спрятал тела. Маловероятно – парни они были суровые, и не лоху‑камнерезу с ними справиться. Но других мыслей все равно не было, и мы навели конкретный шмон, прочесали все окрестные леса – бесполезно. Никаких следов – ни их, ни машины. А джип – это тебе не труп. Он малость побольше и спрятать его несколько сложнее. Да и к чему морочиться? Отогнал подальше и бросил. Гадай потом, где их кокнули? Так нет же – пропали так, будто их инопланетяне украли. Я уже говорил, что не люблю, когда моих людей мочат, но еще больше не люблю такие вот дерьмовые ребусы! Если поможешь мне его разгадать, найти Погожева и моих людей или, на худой конец, их трупы – честь тебе и хвала! Могу даже бабла на бедность подкинуть.

– Не надо – у меня есть клиент.

Кабанов зло прищурился.

– Не уважаешь, значит? Западло у нас бабки брать?

– Вовсе нет. У меня принцип: одна работа – один гонорар и от одного человека. А в качестве благодарности лучше ответную услугу.

– Ну?

– Если Погожев жив, я вам его не отдам, и вы от него отстанете раз и навсегда!

– О как?! А в ментовку с повинной не сходить ли в придачу?!

– Было бы неплохо, конечно, ну да ладно.

Лицо Кабанова потемнело.

– Не много ли на себя берешь, частник?

– В самый раз.

– Думаешь, такой незаменимый? Мы и без тебя можем обойтись. Только уж не взыщи – в этом случае тебя зажмурить проще и выгоднее, чем отпустить. Намек ясен?

– Вполне. Только если б вы действительно могли обойтись, разговора этого не было бы. Так как насчет моего условия?

Кабанов колебался. У Кирилла даже возникло ощущение, словно главарь чего‑то ждет – то ли звонка, то ли знака свыше. Но, похоже, не дождался ни того, ни другого.

– Скажем так, я подумаю.

– Тогда и я подумаю. Идти можно?

– Погоди, шустрый! Позвони‑ка мне со своей мобилы вот на этот номер.

Кабанов подтолкнул к Тихонову по столу бумажку с цифрами.

– Это еще зачем?

– Затем, что связь держать будем! – озлился главарь. – Должен же я как‑то сообщить тебе о своем решении, а ты – нашел ли моих людей.

Теперь уже была очередь Кирилла колебаться. С одной стороны, он предпочел бы этого не делать: Кабанов в любой момент сможет отследить его через оператора. С другой, было ясно, что без такой уступки его отсюда не выпустят. Свой лимит дерзости он уже сегодня с лихвой исчерпал, и наглеть дальше означало – нарываться на большие проблемы.

Он улыбнулся:

– Связь? Это хорошо. Это всегда пожалуйста!

* * *

Надо отдать должное браткам Кабанова – «ниву» Кириллу не только пригнали, но и заправили под завязку. Вновь направляясь к черноисточинской дороге, Тихонов периодически поглядывал в зеркало заднего вида. «Хвоста» не было, что не могло не радовать: все‑таки, пока договоренностей бандиты придерживались. Отсутствие слежки было еще одной уступкой, которую выторговал себе Кирилл, упирая на то, что, если Погожев живой, один Тихонов в своей затрапезной «ниве» у него опасений не вызовет, а вот сопровождение из внедорожников с бойцами группировки уж точно вынудит бизнесмена затаиться. Впрочем, у Кабанова наверняка был план «Б» – отслеживать его через сотового оператора. Можно, конечно, отключить телефон или поменять симку, но это будет уже откровенно недружественный жест, и кто его знает, как на него отреагирует главарь тагильских?

Чем дальше Тихонов отъезжал от города, тем мрачнее делался лес, и тем гаже становилось настроение детектива. Он печенкой чуял надвигающиеся неприятности, но откуда ждать угрозы, абсолютно не представлял.

Нечто странное начало происходить примерно на половине пути до Черноисточинска. Дорога довольно резко свернула, хотя, если судить по карте, никаких поворотов до самого поселка тут быть не должно. Небо вдруг стало темнеть, словно перед грозой, хотя тучи на вид особых опасений не вызывали. Странно: будто не в грозе дело, а кто‑то начал медленно солнце выключать, хотя не было еще и полудня. Дорогу все больше теснили скалы, порой серьезно над ней нависая, из‑за чего Кирилл чувствовал себя неуютно. Вроде бы и повода особого пока нет, но вот не по себе как‑то и все. Будто он в какой‑то Молебкинский треугольник едет, где гуманоиды со звезд не только тусуются, но еще и людей похищают, причем вместе с машинами.

И хотелось бы похихикать над этой дурацкой версией, а не хихикалось почему‑то. Против фактов исчезновений не попрешь, а, как метко выразился Кабанов, «пополнять собой статистику пропавших без вести» Тихонову не хотелось. Но и отступить он тоже не мог, хотя и плана действий особого не имел. Как в этих дебрях искать Погожева? Доехать до Черноисточинска и там народ расспрашивать? Придется так.

«Это если доедешь», – пессимистично посулил Тихонову внутренний голос.

И надо признать, оснований для страхов и пессимизма с каждой минутой становилось все больше: дорога, по ощущениям, забирала куда‑то круто на запад, в лесную глушь, что полностью противоречило карте: нет тут таких дорог и не было никогда. От Тагила до Черноисточинска всего один путь, прямой, как стрела: ни поворотов, ни развилок. Захочешь – не заблудишься. А вот у Тихонова, кажется, получилось заплутать без всякого его на то желания. Помимо всего прочего, если судить по времени, он уже давно должен был оказаться в Черноисточинске: расстояние‑то плевое. Но пока вокруг не было ни намека на приближение поселка. Напротив, местность делалась все глуше и мрачнее, а вдобавок у корней окружавших дорогу елей начал собираться зеленоватый туман довольно неприятного вида. И чем дальше ехал Кирилл, тем гуще делалась эта странная дымка и тем больше ее становилось.

Когда зеленый туман практически перекрыл дорогу, Тихонов остановил машину и вышел. Ехать в эту мглу столь странного цвета ему категорически не хотелось. К тому же сквозь нее практически ничего не было видно.

«Так, все, хватит! – решил Кирилл. – Еду обратно!»

Он огляделся по сторонам, чтобы определить, как тут лучше всего развернуться, и обомлел: дороги позади его машины больше не было! Она исчезла как класс, просто обрываясь метрах в пяти от задних колес «нивы». И место, где она только что была, даже не выглядело, как заросшая молодой порослью давно не используемая дорога. Нет, позади глухой зеленой стеной расположился густой еловый лес, создававший впечатление, что он тут растет уже давным‑давно!

Тихонов с зубовным лязгом захлопнул отпавшую челюсть и крепко ущипнул себя за руку, чтобы прогнать наваждение. Напрасно! Было больно, но и только: «иллюзия» исчезать не хотела.

«Мистика!» – пробормотал себе под нос Тихонов, закрыл глаза и потряс головой. Открыл снова – нулевой эффект! И вот тут ему стало по‑настоящему страшно. Затравленно озираясь, он рванул из кармана пистолет. И хотя Кирилл плохо представлял, чем тот может ему помочь, но все равно холодная тяжесть оружия в руках придавала ему уверенности.

Туман впереди, до сих пор статичный, вдруг начал надвигаться на Тихонова. В зеленой мгле началось какое‑то бурление. На торчавшем справа от дороги здоровенном гранитном валуне откуда ни возьмись появилась ящерица. Большущая, каких на Урале отродясь не водилось, размерами она напоминала пустынного варана, а вот внешним видом… Окружающая реальность и без того была невероятной и пугающей, но тут Кирилл уже всерьез усомнился в здравости собственного рассудка. Дело в том, что ящерица выглядела неживой. Он неоднократно видел подобные фигурки, только, разумеется, гораздо меньшего размера во всяких сувенирных лавках, где продавались изделия уральских камнерезов. Так вот, эта ящерица тоже, казалось, была сделана из камня, причем, судя по оттенку ее лишенного чешуи тела ни много ни мало из малахита, а глаза сверкали какими‑то уже драгоценными камнями, вроде топазов. Однако это произведение искусства двигалось! Ее голова повернулась, и взгляд (хотя по кристаллическим глазам сложно было определить, куда они смотрят), похоже, уставился на пистолет в руке Кирилла. И детектив готов был поклясться, что во взгляде этом было неодобрение.

Между тем, пока Тихонов и странная ящерица играли в гляделки, совсем уже приблизившийся зеленый туман вдруг выбросил длинный язык. Эта странная мгла окутала правое запястье Кирилла, и он почувствовал холод и онемение в руке. Его пальцы разжались, и пистолет упал на землю… Пистолет? Нет, надежного и проверенного «стечкина» не было и в помине – под ногами Кирилла лежал обломок черного оникса, лишь размерами и формой отдаленно напоминающий оружие.

– Вот дьявол! – Кирилл отпрыгнул назад и высвободил руку из холодной хватки «малахитового» тумана.

Мгла не преследовала его. Напротив, язык убрался обратно в окружавшую машину почти непроглядную хмарь.

«Кажется, приехали!» – возникла и тут же растворилась обреченная мысль в голове Тихонова. Детектив был тертым калачом и побывал во многих переделках, но никогда еще не ощущал такой удручающей беспомощности.

Его мечущийся по сторонам взгляд снова упал на тот же камень. Ящерица, по‑прежнему не сводившая с человека глаз, вдруг резким движением нырнула с валуна в затопивший все вокруг зеленый туман, будто в воду, и исчезла в нем. А несколько секунд спустя мгла слегка расступилась, и шагах в десяти от Тихонова возникла из ничего высокая темноволосая женщина во всем зеленом – платье старинного покроя и головном уборе, представляющем собой нечто среднее между диадемой и кокошником. Глаза ее, насколько это можно было рассмотреть с такого расстояния, тоже были зелеными, и даже сама кожа отливала легкой зеленью.

«Капец! – мелькнула в голове Кирилла истеричная мысль. – Здравствуй, желтый дом! Всей этой безумной свистопляске только одного не хватало – Хозяйки Медной горы! Так вот и она – получите, распишитесь! Что дальше? Бабка‑Синюшка? Огневушка‑поскакушка? Великий Полоз? Сам Павел Петрович Бажов с отеческой улыбкой, скрывающейся в густой бороде?»

Между тем, женщина в зеленом, неотрывно глядя на Кирилла, поманила его к себе пальцем. У него вырвался короткий нервный смешок. Ну да, пошел он, как же! За ней в этот чертов туман, сквозь который ни зги не видно? Ищи другого дурака! Хотя… Что, в сущности, этот туман? Ядовитые испарения? Вряд ли. Он бы сейчас уже на земле корчился в агонии. Галлюциноген? А вот это почти наверняка! С чего иначе ему стали персонажи Бажовских сказов мерещиться? Это все игрушки его сознания, он сам себе воображает и пропавшую дорогу, и малахитовую ящерицу, и зеленую женщину, и то, что пистолет его в кусок оникса превратился… Только как же быть с тем, что эта самая дорога, вместо того, чтобы тихо, мирно, как ей положено, по прямой довести его до Черноисточинска, свернула неведомо куда и завела в глухие дебри? Ведь тогда еще ни о каком зеленом тумане и речи не было! Вот в чем загадка, она же, вероятнее всего – и причина исчезновений как Погожева, так и преследовавших его тагильских братков!

Взгляд Тихонова снова нашел женщину в зеленом, и та в очередной раз сделала приглашающий жест рукой. Терпеливая… А может, пойти все‑таки? В конце концов, что он теряет? Если все окружающее – действительно глюки, то, пока его не отпустит, ехать он никуда не сможет, а торчать у машины в окружении тумана, который его, того и гляди, накроет, смысла нет. А вот если пойти за этой дамочкой, вдруг да он (чем черт не шутит?!) найдет там ответы на все свои вопросы по этому странному делу? А‑а, где наша не пропадала! Мысленно ответив самому себе, что «наша» пропадала уже почти везде, Тихонов тем не менее двинулся к странной женщине. Туман, как по заказу, тут же стал расступаться перед ним, превращаясь в легкую почти прозрачную кисею, а вот по бокам – наоборот, сгущался до консистенции облаков и на высоту уже почти в полтора человеческих роста.

Внезапная догадка заставила Кирилла остановиться и оглянуться. Так и есть – за его спиной сомкнулась все та же мгла малахитового цвета, отрезая его от верной «нивы». Все, назад дороги нет – воспоминание о недавнем прикосновении этого тумана, холоде и онемении, почти параличе мышц кисти полностью отбивало охоту соваться в него. Тихонов вздохнул и снова двинулся за женщиной, называть которую Хозяйкой Медной горы остерегался даже мысленно – это казалось окончательным падением в пропасть безумия.

Она шла вперед, не оглядываясь и не проверяя, следует ли за ней Кирилл. Видимо, считала это само собой разумеющимся. И он следовал, а куда тут денешься, когда туман фактически гнал его в нужном направлении? Женщина, казалось, шла не торопясь, но Тихонов, со своим весьма немаленьким ростом и, соответственно, длинными ногами, едва поспевал за ней. Впрочем, он уже ничему не удивлялся – к этому времени его нервная система получила лошадиную дозу стресса и на каждую новую странность теперь реагировала без прежней остроты.

Они шли примерно четверть часа, и Кирилл начал уже беспокоиться, найдет ли он дорогу обратно к своей машине, хотя думать об этом было еще слишком рано: здесь он полностью зависел от чужой воли. И пока не ясно, доброй или злой. Движение закончилось внезапно, когда из тумана, завеса которого достигала уже почти четырех метров в высоту, вдруг выступила скальная гряда довольно мрачного вида. Впрочем, в подобном антураже даже шатер цирка шапито с клоунами и тот показался бы угрюмым и зловещим.

Пока Тихонов рассматривал зубчатую стену гранитных выходов с плоскими вершинами, туман выбросил из своего чрева еще один язык, только шире и объемнее предыдущего, который «слизнул» женщину в зеленом. Она исчезла, словно и не было ее. Кирилл тревожно заозирался по сторонам. Конечно, эту молчаливую и, скорее всего, иллюзорную незнакомку лишь с большой натяжкой можно было считать компанией, но без нее стало уж совсем не по себе. Внезапно взгляд Кирилла наткнулся на большое темное пятно в основании скал. Приглядевшись внимательно, он понял, что «пятно» – не что иное как разинутая пасть грота или пещеры. Поскольку идти было больше некуда – вокруг простирался густо затуманенный лес, а впереди стеной стояли скалы – Тихонов двинулся к этому гроту. Зачем‑то ведь эта женщина привела его сюда…

Детектив невольно усмехнулся, поймав себя на мысли, что он ищет логику и смысл в иллюзиях, порожденных сознанием, отравленным галлюциногенным туманом. Умно, нечего сказать! Ну ладно, допустим даже, что эта женщина живая и действительно имеет какую‑то цель, но вовсе не факт, что она благая. Вариантов того, что ждет его в этой пещере, множество. Он, к примеру, может стать рабом на добыче ювелирного или поделочного сырья, а то и обедом для неизвестного существа, всякой прочей пище предпочитающего человечину. Хихикнув от очередной своей дурацкой мысли, Кирилл ускорил шаг. Страх ушел. Остались некоторая нервозность и любопытство.

Перед входом в пещеру он остановился и прислушался. В лесу стояла мертвая тишина, или так только казалось из‑за тумана, который скрадывал звуки, но вот из пещеры донеслись легкий скрежет и постукивание. Кирилл понятия не имел, что это может быть, но так уже устал от сомнений и колебаний, что вдруг резко, не оставляя себе времени на то, чтобы передумать, шагнул вперед в холодный и влажный мрак пещеры.

Да, это была именно пещера, а не грот: в дальней стене «приемного» зала виднелся достаточно широкий проход дальше вглубь скалы, черный, как душа торговца наркотиками. Кирилл похлопал себя по карманам и едва слышно чертыхнулся: фонарика он не взял, как‑то не предполагая, что придется лезть под землю. Конечно, в машине, в бардачке, он лежал, как и у всякого уважающего себя частного детектива, но с таким же успехом он мог лежать и в его офисе в Екатеринбурге: один черт, до него сейчас не добраться. Впрочем, слабенький фонарик имелся в его мобильнике. Не фонтан, конечно, но лучше, чем ничего.

Тихонов извлек из кармана телефон, глянул на экран и убедился в полном отсутствии какой бы то ни было связи. Вызвать кавалерию не получится. Ну да ладно, он все равно не собирался пока этого делать. Сперва надо самому понять, что к чему. Включив фонарик, он смело двинулся к дальнему проходу. Стук и скрежет прекратились – очевидно, обитатель пещеры услышал шум его шагов и затих, ожидая приближения чужака. Кирилла пронзило острое сожаление, что его пистолет куском камня остался лежать у машины: ведь напади на него кто‑нибудь, ему даже защититься нечем. Однако последнее соображение остановило его всего на несколько секунд – Тихонов пребывал сейчас в каком‑то странном отчаянно‑бесшабашном состоянии, в котором ему все пофиг и сам черт не брат. Именно в подобном расположении духа он и предпринимал свои самые рисковые авантюры, пока что заканчивавшиеся для него благополучно. Оно конечно, всякому везению когда‑то приходит конец, но Кирилл надеялся, что это произойдет не сейчас.

Проход, поначалу широкий, по мере продвижения по нему сужался и делался ниже. Кроме того, он оказался довольно извилистым. Само по себе это было неплохой новостью: значит, кем бы ни был пещерный обитатель, размеры его не так уж велики, если, разумеется, это не какая‑нибудь здоровенная змея.

Батарейка телефона пока держалась, но света его фонарик давал немного – лишь чуть‑чуть рассеивал мрак в очень небольшом радиусе. И не было ничего удивительного в том, что на очередном резком повороте прохода Тихонов чувствительно ударился плечом о каменный выступ и зашипел от боли. Кирилл бросил взгляд вперед, надеясь разглядеть, далеко ли до очередного поворота, и замер, потому что увидел это место. Оно находилось примерно в восьми шагах, а так далеко свет телефонного фонарика не распространялся. Но там, похоже, имелся свой источник света, зеленоватого, как и все в этом странном месте.

Рассудив, что батарейка в мобильнике ему еще может понадобиться, Тихонов отключил фонарик и двинулся навстречу свечению. Едва он повернул, как стало еще светлее. Похоже, его путь по извилистому проходу, наконец, заканчивался, и впереди виднелся пресловутый свет в конце тоннеля. Это слегка вдохновило Кирилла. Кем бы ни был стучавший и скрежетавший подземный обитатель, свет ему был нужен. В глубине пещеры он мог быть только искусственным, ибо откуда там взяться естественному? Интересно, что местный житель, даже услышав приближение Кирилла, свет погасить не удосужился, хотя издавать звуки и перестал. Человек? Очень может быть. Конечно, никто не даст гарантии, что он не встретит Тихонова пулей в лицо, но это все же лучше, чем смерть от поджидающей в кромешном мраке неведомой твари.

Зеленый свет делался все ярче, и Кирилл с большой долей вероятности предположил, что впереди проход заканчивается новым гротом. Причем, если в этой извивающейся каменной «кишке» было холодно и промозгло, оттуда тянуло теплом. Перед самым выходом Тихонов чуть помедлил, а потом шагнул вперед, подняв руки ладонями вперед, чтобы продемонстрировать неизвестному отсутствие оружия и свои мирные намерения.

Грот был небольшой, овальной формы, примерно пятнадцать на десять шагов в длину и ширину и около трех метров в высоту. Кириллу потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть к свету, который в этом месте исходил буквально от всего. Никакого конкретного источника у этого сияния не было. Светились, казалось, сами камни, составлявшие пол, стены и свод грота. Когда же Кирилл пригляделся и понял, что это за камни, он буквально обомлел: сплошной малахит! В таком количестве этот роскошный камень Тихонов не видел даже в питерском Эрмитаже. Настоящие залежи, сокровищница! Так вот оно где, это таинственное месторождение, о котором говорил Канунников и которым бредил Погожев! Оно действительно существует и действительно в районе Черноисточинска!

Хоть Тихонову и казалось, что его способность удивляться на сегодня уже отключилась из‑за перегрузки, это открытие так ошеломило его, что он не сразу заметил обитателя грота. На Кирилла с любопытством смотрел коренастый темноволосый мужик примерно сорока лет. Он был в джинсах, плотной рубашке и кроссовках, а в руках держал не оружие, а молоток и зубило. Видимо, они и являлись источниками тех звуков, которые Кирилл слышал от входа. Мужик, похоже, обрабатывал своим инструментом шикарную с красивыми узорами и переливами всех оттенков зеленого малахитовую глыбу почти в его рост, выступающую из стены грота.

«Интересно, как он ее отсюда вытаскивать собирается, когда обработает?» – пришла Кириллу неожиданная и несколько неуместная мысль. Ни дать ни взять Данила‑мастер, ваяющий каменный цветок. Стоп, Данила‑мастер?! Приглядевшись внимательнее к лицу неизвестного, Кирилл понял, что знает его, правда, не лично, а по фотографии. Перед ним был объект его поисков – Даниил Владимирович Погожев.

* * *

– Здравствуйте, – произнес камнерез, продолжая с интересом разглядывать ошеломленного визитера. – Кто вы и зачем здесь?

– Собственно, я искал как раз вас. Правда, не предполагал, что найду в столь… экзотическом месте.

– Меня? – чуть удивился мужик. – И вы тоже?

– Ну да. Вы ведь Погожев Даниил Владимирович?

– С утра был.

– А я – Кирилл Тихонов, частный детектив из Екатеринбурга.

– Однако! И для чего же я понадобился частному детективу?

– Меня наняли, чтобы найти вас.

– И кто же? – он чуть нахмурился.

– Не бойтесь, не ваши враги. С бандитами Кабанова я не сотрудничаю.

– Я и не боюсь. Бандита они бы не пропустили, да и любого другого с враждебными намерениями тоже. С такими у них разговор короткий, так что здесь я в безопасности.