Никому не отдам

– Лерик! – накинулся он с самого порога. – Чего пугаешь? Я собрался уже дверь выносить, думал, случилось что!

– Ну, что со мной может случиться? – слегка апатично отозвалась та.

– Как что? А вдруг плохо стало, в обморок упала?

– Не выдумывай, – и, развернувшись, Лера зашаркала как древняя старушка на кухню. – Ужинать будешь?

– Хотел тебя в кафе пригласить, – устраивая цветы в вазу, расстроенно произнес Мишка.

– Не хочу… Давай дома поедим.

– Дома, так дома. А ты чего такая? Случилось что?

– Глеб скоро приезжает… – вяло откликнулась Лера.

Вымыв руки, Мишка долго вытирал их полотенцем, будто решаясь на что-то очень важное.

– До дыр дотрешь, – невесело хмыкнула хозяйка.

А любимый вдруг схватил ее за плечи и, глядя прямо в глаза, стал жарко шептать, что нужно все рассказать Глебу, что молчать нечестно. Все расскажут, объяснят; Глеб поймет, должен понять.

– Замолчи! – зажав уши, крикнула Лера. – Не смей ему ничего говорить! Слышишь? – и, заметив, как поменялся в лице Мишка, поспешила успокоить. – Я сама все расскажу. Договорились?

Отодвинувшись от нее, любимый подошел к окну.

– Ты не хочешь, чтобы он знал, – тихо произнес он. – Ты для меня вся жизнь, а я для тебя просто интрижка…

– Дай мне время все обдумать и прошу, не торопи. Хорошо? Мне и так тяжело…

Уловив в ее голосе слезы, Мишка тут же согласился.

– Как скажешь, так и будет… Только не плачь…

В ожидании приезда мужа, Лера вдруг почувствовала, закончилась радость в сердце. Была, была и нету… А к концу недели так и вовсе все из рук повалилось. Привезя товар, хозяин увидел, как из рук сотрудницы выпрыгивают апельсины и яблоки и с глухим стуком разбегаются по бетонному полу. Приметил так же бледность и нервозность и, встав к прилавку, отпустил девушку домой, наказав хорошо отдохнуть.

Доплетясь до служебной квартиры, Лера вдруг вспомнила, в холодильнике шаром покати, а все магазины она благополучно миновала. Ни капли не огорчившись по этому поводу, решила, ляжет спать голодной и будет спать до тех пор, пока все не станет как прежде…

А что именно, как прежде, она и задумываться не хотела. Но открыв дверь, поняла, ее планы полетели к чертям; накрывая небольшой столик, в зале суетились Глеб и Мишка. Так суетились, что не услышали, как она зашла. Салатики, шампанское, цветы… мило до тошноты…

Двое мужчин. Один муж, а другого любит. Так и мужа любит вроде…по-своему…

Закрыв глаза, чтобы не видеть такой сердешной картины, Лера тяжело вздохнула и вот тут-то ее и засекли.

– Лерка! – удивленно воскликнул Глеб. – Ты же работаешь сегодня, или нет?

– Работаю, – снимая туфли, кивнула та. – Отпросилась…

– А мы хотели на стол накрыть и пойти встретить тебя, – муж как будто бы и огорчился неудавшемуся сюрпризу.

Мишка же молча подскочил к ней и помог снять легкую куртку. Снял и аккуратно так повесил на плечики.

– Спасибо, – поблагодарила она сразу обоих и скрылась в ванной комнате.

А там долго и усердно намыливала руки и все смотрела на себя в зеркало, отмечая тот факт, что не так и стыдно мужу в глаза-то смотреть, тем более, он ее даже не обнял, не поцеловал.

Вытерев ладони, она присела на край ванны и пригорюнилась; а ведь всегда при встречах она бросалась Глебу на шею. Первая обнимала и целовала… А сегодня ритуал изменился, а муж даже и не заметил.

– Лер, тебе плохо, что ли? – поскребся в дверь Мишка. – Выходи, давай, не пугай…

– Чего ты пристал? – донесся голос Глеба. – Сейчас носик попудрит и выйдет как новенькая.

– Да какой носик? – вспылил друг. – Не просто же так она с работы отпросилась!

– Сейчас выйду! – поспешила ответить Лера и, побрызгав в лицо холодной водой, уныло подмигнула своему отражению.

Вот значит как; носик она попудрит и выйдет… Двинуть бы тебе Глебушка по рогам твоим ветвистым…

Глава 5. Неприятная находка

Несмотря ни на что, посидели довольно славно; прямо как в старые, добрые времена. Для Глеба эти времена такими же и остались, а вот для Леры с Мишкой все переиначилось, и общаться по-прежнему получалось из рук вон плохо. Но волшебные пузырьки шампанского сделали свое дело; расслабили и закинули неловкость ситуации на самую дальнюю полку.

– Миха, оставайся у нас ночевать! – открывая третью бутылку вина, предложил Глеб.

Одновременно поперхнувшись, любовники уставились на разошедшегося не на шутку хозяина.

– А чего? – настойчиво продолжал тот. – Матрац на пол в кухне бросим и дадим храпака! – и, поймав недоуменный взгляд жены, добавил. – А Лера, пусть отдыхает; вон бледная какая, да и я с дороги устал…

– Оставайся, Миш! – тут же поддержала Лера и незаметно от мужа сложила в молитвенном жесте ладошки. – Вы тут допивайте, доедайте, я в душ и баиньки. Серьезно, чувствую себя не очень…

Дежурно чмокнув мужа, она быстренько слиняла с приятельской посиделки, и пока плескалась в ванной, мужчины вместе с едой и выпивкой перебазировались на кухню.

Вытянувшись на прохладной простыне, Лера облегченно передохнула. Теперь хорошо бы внушить себе; все, что произошло с Мишкой, это сон… Сон, который закончился и теперь надо возвратиться в реальность к мужу. Внушить и поверить…

Уже засыпая, вдруг поняла, с Глебом явно что-то не так, и Мишку он оставил намеренно, чтобы не ложиться с ней в одну постель, но докрутить до конца интересную мысль не успела и уснула.

Долго размышлять о поведении Глеба не пришлось; все открылось весьма обыденно и банально. На следующий день, проснувшись в пустой квартире, Лера обрадовалась одиночеству, прибранной кухне и помытой посуде. Но более всего ее порадовал командировочный баул мужа, который он сам разобрал и даже вещи выстирал и вывесил на балкон. Сварганив кофе с молоком, Лера устроилась на диване и, закинув ноги на журнальный столик, включила телевизор, по которому как обычно шла какая-то голубая муть, но эта муть отвлекала и успокаивала.

Но не тут-то было; мысль о разобранной сумке принялась настойчиво жужжать над ухом и жужжала до тех пор, пока Лера не вскочила и не понеслась на всех парах к этому чертовому баулу, что спокойно лежал в шкафу. Что заставило вытащить сумку и проверить каждое отделение и каждый самый малюсенький кармашек, она не знала. Наверное, интуиция…

Пачка трихопола, найденная в самом неприметном кармашке, заставила призадуматься о том, о чем давно догадывалась, но верить не хотела. Да и что означает это; догадывалась? За руку мужа не ловила, своими глазами не видела, а думки на то и думки, они разными бывают и не всегда верными. И что такого страшного в пачке трихопола? Ей во время беременности тоже его выписывали. Он не только от того, о чем она сейчас тут размышляет.

Присмотревшись к сумке, Лера нашла, что та нуждается в мокрой чистке. Бросив таблетки на кухонный стол, она тщательно намыла баул и повесила на балкон. Вот и отлично, а теперь надо включить дурочку, типа решила почистить сумку и таблетки там нашла, ну а дальше пусть уже Глеб выкручивается.

Муж вернулся домой к вечеру и, увидев на столе таблетки вроде как обрадовался.

– О, а я думал, куда они делись! – вертя в руках пачку, воскликнул он. – Где нашла? – обернулся он к жене.

– Баул чистила, они и выпали, – как можно равнодушнее отозвалась та. – Ты их пьешь, что ли? От чего? – и сердито стрельнула глазами.

– Да простыли в полях этих, – спокойно ответил Глеб. – Холод, грязь, вот и прицепилась зараза… И не ко мне одному.

– Что вы там всем полком от гонореи полегли? – насмешливо произнесла Лера.

– Ничего смешного не вижу! Теперь целый месяц лечиться… и никакого интима… А ты еще так смотришь, будто подозреваешь в чем!

– Не нервничай так. Надо лечиться, так лечись. Просто я подумала, что ты по мне не соскучился совсем…

– Да ну что ты, – наконец-то сподобился обнять ее муж. – Соскучился, конечно. А ты?

– И я соскучилась, – буркнула ему в плечо Лера.

Выдала эдакую полуложь, полуправду. Полу, полу…

Лечение мужа случилось очень вовремя, а углубляться в тему Лере явно не хотелось. Если у самой рыльце в пуху, то чего копать? Только самой себе яму выкопаешь…

Вскоре жизнь вошла в прежнюю колею, и о летнем безумстве вспоминалось как о сне, что явился в одну из жарких ночей.

«Это мне, наверное, приснилось,

Это был прекрасный, сладкий сон.

Сон, где мы с тобой влюбились,

Только сильно уж короткий он…

Днем июньским пролетело лето,

Осень хмурая меня осудит.

И не встретить вместе нам рассвета,

Сердце помнит, сердце не забудет…»

Наивные строки легли на бумагу, а слезы, упав на буквы, точки и запятые, превратили их в печальные кляксы. Мишка перестал приходить в их дом, и однажды Лера не выдержала и поинтересовалась у мужа; а куда, мол, подевался друг семьи, месяц ни слуху, ни духу.

– В командировку уехал, – странно взглянув на нее, ответил Глеб. – Я же говорил тебе…

– Не помню. А что же он и не попрощался даже?

– Срочно дернули, не до прощаний было. Да приезжает уже скоро.

Промычав что-то, Лера как можно равнодушнее кивнула, а у самой сердце сжалось. Не получалось забыть Мишку, не получалось, хоть и видит бог, старалась она.

В тот день посыпал легкий снежок и стоя за прилавком, Лера наблюдала за снежинками, вьющимися в свете огромного, старого желтого фонаря, что стоял один-одинешенек, пытаясь осветить пятачок после магазина и изредка выхватывая из темноты прохожих, что спешили в теплые дома.

– Лерок, может, чаю попьем? – оторвал ее от созерцания улицы Наташкин голос.

Кивнув, та снова уставилась в окно.

– И долго вы в гляделки играть будете, а? – наклонилась к ней подруга. – Позови, пусть зайдет! Битый час уже там стоит. Промерз либо до костей!

– Кто, фонарь? – вытаращилась Лера.

– Ты, мать, совсем того. Мишка вон на улице торчит, как флаг на бане! Думала, на него смотришь…

Вскочив, Лера бросилась было к двери, а потом вернулась на место.

– Нет, – упрямо мотнула головой. – Не стану звать… Если хочешь, сама позови.

– И позову! – резко ответила Наташка. – Нечего парню нервы мотать! Решайся уже! Или уходи от Глебки, или говори Мише твердое «нет»! Никак мечтаешь на двух стульях усидеть? Так не выйдет…

– Что, Глебу настучишь? – вскинула подбородок Лера.

– Да на фига мне это надо! – вспылила подруга. – Что там у тебя с мужем происходит, меня не касается. Но кого-то из них ты должна отпустить!

– А если я не могу!

– Если не можешь, то съезди к Фотине. Она поможет разобраться…

– Не верю я в эту муть!

– Твое дело, а я пойду, Мишку позову. Скоро уже закрываемся, покупателей нет, пусть чай с нами попьет.

Глава 6. Разборки

Чаепитие вышло странным; пытаясь развеять напряжение, Наташка трещала без умолка, а Мишка молчал, скупо улыбался и смотрел глазами побитой собаки. Домой шли пешком, умышленно проходя мимо остановок, и разговаривали о чем угодно, только не о главном. О погоде, о снеге, о том, что совсем скоро новый год, а потом весна и снова лето…

Так незаметно и добрались до подъезда. Закинув голову, Лера посмотрела на окна девятого этажа.

– Глеб уже дома, – заметила она. – Зайдешь?

– На работе увидимся, – мрачно отозвался Мишка. – Так что ты решила? Как дальше будем?

– Миш, я не знаю, – увиливая взглядом, отозвалась Лера. – Пусть все идет, как идет…

– Хорошо, – согласился парень. – Пусть идет, как идет, и поглядим, к чему это приведет. Пока! – бросил он и, резко развернувшись, быстро скрылся за пеленой снега.

А ночью в кровати Глеб, словно невзначай так заметил, что она изменилась.

– В какую сторону? – равнодушно откликнулась супруга.

Неопределенно пожав плечами, муж пару минут подумал, а потом признался, что еще не разобрался.

– М-м-м-м… Ты как разберешься, сообщи.

– Раньше сама на меня наскакивала, – удивившись ее реакции, продолжил Глеб. – И засыпали в обнимку. Поцелуи там всякие… А теперь отвернешься и дрыхнешь как сурок.

– А ты прав! – откинув одеяло, Лера подскочила. – Ты прав! Я первая целовала, первая обнимала, а ты спокойно это принимал. Не промелькнуло у тебя в голове, я тоже хочу, чтобы меня обнимали, целовали и массажи делали? Да хотя бы просто спинку почесали, или ступни помяли. Я просто хочу чувствовать себя желанной и любимой! А ты как добился меня, интерес и потерял!

– Так ты же беременная была, – сконфузился от таких речей муж.

– И что? Кто тебе сказал, что беременные секса не хотят? Еще как жаждут, поверь! Тем более что врач ограничений не накладывал и разрешал. Я же ее замучила вопросами; а можно, а можно… А она ответила, что нужно!

– Я же не знал…

– Что ты не знал? – взвизгнув, супруга запустила подушкой в стену. – Я тебе даже читала про это!

– Не помню, – совсем смутился Глеб.

– Не знал, не помню… Сейчас я тебе напомню! Интимная близость улучшает кровообращение и это очень полезно для матки. Как бы смешно ни звучало, но секс подготавливает к родам и повышается вероятность, что все пройдет без разрывов. Видишь, я тебе это так часто втолковывала, что до сих пор от зубов отскакивает. А теперь напомнить, сколько у меня разрывов и швов?

– Не надо…

– Что это у тебя все сегодня с приставкой «не»? А после родов, когда я восстановилась, что тебе мешало?

– Так Чечня же…

– А после Чечни стресс, который непременно понадобилось заливать водкой, а потом командировки постоянные и так далее… – процедила Лера. – А мне надоело первой лезть к тебе на шею, склонять к сексу и наблюдать ломания красной девицы. То голова болит, то устал, то еще что! По праву все эти отмазки должна говорить я, а не ты! А может у тебя все эти года кто-то был, а? – нехорошо так прищурилась она и, пребывая под впечатлением встречи с Мишкой, отчаянно выдала. – Помнишь, когда мы на родину в отпуск ездили? Ты еще тогда на несколько дней с командировки задержался? Так тебя видели на берегу нашей реки в веселой компании разбитных девиц. Есть что сказать в оправдание?

Глеба как подменили; только что мямлил, и вдруг из кровати выпрыгнул, по комнате засновал, дурой обозвал, быстро оделся и выбежал из квартиры.

Не поленившись, Лера вынеслась на лестничную площадку и, перегнувшись через перила, злорадно прокричала вслед, что самой простой способ уйти от правды, это убежать. Простой, но недостойный.

В ответ донеслось про идиотку, истеричку и психиатрическую больницу, хлопнула подъездная дверь и все стихло.

– Скатертью дорога, – произнесла в пустоту Лера и, вернувшись в квартиру, долго еще лежала без сна, слушая, как стучится в окна снег.

– А я рада, что наконец-то все высказала, – промолвила она темноте и, повернувшись на бок, незаметно уснула.

С утра Лера уловила на кухне какие-то шорохи и звуки. И если раньше бы она с радостным воплем побежала бы мириться с мужем, то сейчас лениво встала, потянулась и насмешливо поинтересовалась:

– Возвращение блудного попугая состоялось?

Супруг же был пасмурен и малоразговорчив; пил кофе, хмурился и беспрестанно шмыгал носом.

– Никак простыл, – не унималась жена. – Что, всю ночь на улице провел, или пригрела какая?

– Чушь не неси, – раздраженно буркнул тот.

Налив кофе, Лера присела напротив.

– Что делать будем? – воинственно вздернув подбородок, спросила она.

– В командировку съезжу, а там поглядим…

– Ну, ну… Только сюрпризов больше не привози оттуда.

– Все, хорош уже, а! – и Глеб врезал кулаком по столу, да так, что зазвенела посуда, а Лерин кофе выплеснулся через край.

Взяв тряпку, она не спеша вытерла светло бежевую лужицу и уже без ехидства и чуточку тоскливо спросила.

– Когда уезжаешь?

– Через три дня. Вчера еще хотел сказать… Может, стол накроем, друзей позовем, посидим?

– Думаешь, застолье как-то спасет наши отношения? – насмешливо фыркнула жена.

– Да просто посидим, – собирая рассыпанные конфеты, муж прятал глаза.

– Что ж, зови, – согласилась Лера, а про себя в этот момент все уже решила.

Отговорившись какими-то срочными делами, Мишка на посиделки не явился. Друзья поднимали тосты за любовь, за скорое возвращение, за верных жен, а Лера не могла дождаться, когда весь этот цирк уже закончится. Помогая подруге убирать со стола, Наташка тихо поинтересовалась про Мишку.

– Дела у него неотложные, – угрюмо отозвалась та. – Да и правильно сделал, что не пришел. Я бы на его месте так же поступила.

– Вижу, ты для себя решение приняла, – осторожно заметила гостья.

– Приняла… – кивнула Лера. – Но как ни крути, кому-то все равно будет больно… А ты мне ничего не хочешь рассказать?

– Например?

– Например, про то, что жены узнают в последнюю очередь!

– Да ты чего? – опешила Наташка. – Хочешь сказать, что у Глеба кто-то есть?

– Ничего не хочу! Просто спрашиваю. Слухи там, или еще что…

– Не, Лерунь, ничего такого не слышала, – замотала головой подруга. – Да и зачем тебе эта правда, если ты уже все решила и не в пользу Глеба, как я поняла.

– Может ты и права… Надо все сделать тактично и порядочно, если конечно эти слова в нашем случае уместны.