Полная версия
Сияние и дикий огонь. Книга 1. Часть вторая
Елена Беленок
Сияние и дикий огонь. Книга 1. Часть вторая
Дорогие мои читатели представляю на ваш суд цикл книг «Тонкая грань». Это книга 1 «Сияние и дикий огонь» в двух частях, которая является началом цикла. В дальнейшем будут представлены:
Книга 2 «Неизвестный»
Книга 3 «Волк господень»
Книга 4 «Маскарад сатаны»
Глава 1. Тайное оружие. Россия, 1986 год
«Кашпировский»Артем держал Прасковью за руки, с восхищением наблюдая, как она сияет всё ярче и ярче.
– Ты похлеще полуденного солнца обжигаешь и слепишь глаза.
Прасковья поспешно отстранилась.
– Прости, я совсем забыла об осторожности… Хотя раньше мой свет никому не причинял вреда.
– Просто раньше ты ни на ком не фокусировалась… А сейчас ты пропускаешь свой свет через меня… Я как заправщик, отдал топливо тебе и получил его обратно в двойном размере.
Артема наконец-то прорвало, он воодушевленно разъяснял Прасковье, как использовать ее сияние для защиты. Ведь рассеянный свет неощутим, но, по мнению Артема, если сфокусировать его в одной точке, как лазерный луч, можно искромсать логово ведьмы, каким бы непробиваемым оно ни было.
– Заметила, как ты обожгла ведьму? Как она отдернула руку?
– Помню только мерзкое шипение и… запах паленого… Хотя погоди, было что-то еще…
Прасковья на минуту задумалась и воскликнула:
– Да-да, я почувствовала ее боль, а раньше всё было наоборот.
Прочитав удивление на лице Прасковьи, Артем, взлохмаченный и раскрасневшийся, разошелся не на шутку.
– Ты привыкла жертвовать собой, и Горгулья использует это против тебя. Но сегодня ты ее сразила наповал… Ты дала ей отпор, и какой!!! Хоть и сама не поняла как… А нужно бы понять…
И тут Артема понесло. Он упер руки в бока и, подражая видеосеансам популярного на то время психотерапевта Анатолия Кашпировского, уперся немигающим взглядом в Прасковью. Выглядело это так комично, что она еле сдерживала смех.
Видеосеанс Анатолия Кашпировского
– Так, смотри мне в глаза… Так, хорошо… Ты спокойна и расслаблена… Я сказал, расслаблена…
И так далее, и в том же духе, Артем «Кашпировский» в приказном порядке советовал Прасковье мысленно восстановить и зафиксировать в памяти свои ощущения в момент выстрела, разложить их в порядке очередности и попробовать повторить. При этом Артем был таким убедительным и ужасно смешным.
– Так… Отставить смех, – прикрикнул доморощенный «Кашпировский» на расхохотавшуюся Прасковью.
Она уже не помнила, когда смеялась, вот так, забыв обо всем на свете, просто так, с плеч как будто груз свалился. Так легко на душе у нее не было уже давно. Измотанная страхами, напряженная как струна, чтобы окончательно не сойти с ума, она держала травмирующие воспоминания в узде, не давая им вскрыться. Потому ход Артема был верный, он хотел, чтобы она расслабилась, отпустила вожжи и пустила свои мысли на самотек.
Успокоившись, Прасковья постаралась последовать совету Артема, но кроме мерзкого шипения обожженной плоти в голову пока ничего не приходило. Что-то мешало перешагнуть этот момент и двинуться дальше. Она отрицательно покачала головой и добавила как-то виновато:
– А, может, так и должно быть, может… Именно это не дает мне снова превратиться в Кассандру.
– В Кассандру? Снова? Почему снова? – Артем попытался поймать ее взгляд, но она упрямо отводила глаза. – Расскажи мне, расскажи, пожалуйста.
Ну как она могла ему отказать? Собравшись с духом, Прасковья призналась, что когда-то давным-давно была исчадием ада по имени Кассандра.
Так вот в чем дело, вот же этот блок, вот чего она так боится. Теперь Артем понял, на какие рычаги воздействия жать. Он вытер ей слезы и заглянул в глаза, но Прасковья упорно отворачивалась. Артем взял ее за подбородок и повернул к себе.
– Посмотри на меня, Прасковья, посмотри на меня, – и, когда она взглянула на него, продолжил: – Ты никогда не превратишься в нее, как и я, и нам подобные. Мы ведь не только хранители, но воины света, а значит, должны уметь сражаться… Каждый по-своему, изо всех сил… Без сомнений и колебаний.
– Может, ты и прав, – Прасковья наконец-то вздернула подбородок кверху. – Хватит страдать, пора действовать.
– И действовать наверняка, быстро и точно, – подхватил Артем, – как снайперы… в нужное время, в нужный момент жать на спусковой крючок.
– Найти бы этот самый крючок, – грустно улыбнулась Прасковья.
– Тут ты права. – Артем задумался, разглядывая её, и через минуту предложил: – Ты сияешь вся, но ярче всего глаза… Мысленно собери все свое сияние в пучок и направь через глаза…
“Снайпер”
Прасковья постаралась максимально сосредоточиться на своих ощущениях… Так, самое яркое из них – это тепло, оно до краев заполняло ее изнутри и просачивалось наружу через мельчайшие поры, переливаясь разными цветами…
Самым сияющим и жарким был рыжий оранжевый цвет, преобладающий в области головы и ярче всего возле глаз. Она ощутила это так ясно, что интуитивно зажмурилась, при этом защипало где-то внутри глазного яблока. И тут в голове как будто что-то щелкнуло, и она ясно вспомнила этот момент – очень сильное жжение в глазах, нестерпимая боль, вспышка и пелена перед глазами.
Прасковья изо всех сил терла глаза, пелена все никак не рассеивалась, лишь через некоторое время зрение стало понемногу возвращаться. Первое, что она увидела, это довольное лицо Артема, правда, он смотрел на нее, как на какую-нибудь диковинку.
– Вот это да-а-а, ну ты даешь, подруга… Вот это выстрел… Посмотри сюда.
Он указывал на два отверстия в стене, практически насквозь, как будто проделанные дрелью. Прасковья с удивлением осматривала и ощупывала дело своих рук, вернее, глаз. В отверстие в стене свободно входил указательный палец.
Восхищению Артема снова не было предела, но Прасковья чуть остудила его пыл тем, что впредь ему придется держать свои восторги при себе, чтобы ненароком не выдать ее секретное оружие, как он его называл.
И вообще, рано радоваться, неизвестно, получится ли у нее воспользоваться этим самым оружием в следующий раз и в нужный момент. Но Артем был совершенно уверен, что благодаря регулярным тренировкам у нее все получится.
Они оба, увлекшись, совершенно забыли об опасности. Артему нужно было срочно возвращаться, пока бесовка снова не выползла из своей норы, она ни в коем случае не должна была узнать о нем. А Кассандра явно уже что-то заподозрила, и будет копать глубже, и если докопается, Артему точно несдобровать.
К тому же он лишь сейчас сообразил, что, как только переступил запретный порог, дверь закрылась. Он оглядывал замкнутое пространство зазеркалья, надеясь рассмотреть хоть какую-то щель в свой собственный мир, в свое время…
“Привидение”
Алибек вернулся в общагу под утро. Вечеринка выдалась бурная, а девочка очень сладкая. В общем, он проспал до обеда и успевал только на последнюю лекцию. Как назло, Артем куда-то запропастился, и прикрыть Алибека было некому. Посему придется отрабатывать, да еще высшую математику, сплошная невезуха. И все-таки странно, Артем никогда вот так без предупреждения не пропадал и очень редко пропускал занятия. Может, что-то серьезное случилось, что он вот так внезапно сорвался.
Да, странные дела, думал Алибек, изо всех сил борясь со сном под монотонную речь лектора о политике КПСС в перестроечном периоде. Как вдруг рядом с ним буквально из ничего материализовался Артем. Сначала лицо, некоторое время висевшее над скамьей, а затем постепенно и все остальное, причем сопровождалось это какими-то разноцветными разводами и странным хлюпающим звуком. Алибек интенсивно тряхнул головой и с опаской оглянулся по сторонам, похоже, кроме него никто ничего не видел. Да, надо завязывать с травкой, видно, вчера перебрал с удовольствиями.
– Ну ты и дрыхнешь, друган, тебя и пушкой не разбудишь.
Артем, как ни в чем не бывало, пнул обалдевшего Алибека в бок, но тот все еще таращился на него, стараясь по возможности отодвинуться подальше.
– Да проснись уже, чего ты пялишься на меня, как на привидение.
– Чертовски верное замечание, привидится же такое. Минуту назад тебя не было, и вдруг раз – и ты здесь. Прямо булгаковский сюжет. Ты случайно не из свиты Воланда, кота Бегемота поблизости нет?
Алик заглянул под стол, залихватски подмигнул, одарив своей фирменной неотразимой улыбкой.
– А жаль, всегда мечтал пообщаться с говорящим котом.
– Сам ты бегемот…
Артем всячески пытался отвлечь друга, обратив все в шутку. «Странно, раньше никто не замечал моего внезапного появления или исчезновения, только Прасковья, – рассуждал Артем, стараясь сохранить спокойствие. – Да и сейчас из всех присутствующих на лекции, учитывая, что зал заполнен до отказа, меня увидел только Алибек. Прасковья была права, скорее всего, это связано с моим полным погружением в ее темницу».
Даже вернувшись из Зазеркалья, Артем все еще ощущал опасность, словно принес с собой его частицу, несмываемую метку, от которой теперь не избавиться. Он не хотел запачкать еще и друга, благодаря которому, собственно, и смог вернуться, – так громко и отчаянно Алик думал о нем. Не хватало еще и Алика втянуть в эту, по всей видимости, опасную авантюру.
Ведь в этот раз все случилось не так, как в прошлый с Прасковьей, он вдруг услышал друга, приложил ухо к стене, которая в этом месте превратилась из твердой, в какую-то студенистую массу, куда он и просунул голову, а потом и все остальное. Случайно ли это произошло? При его перемещении Алик спал, уткнувшись головой в открытую тетрадь, а проснулся, испугавшись увиденного, настолько реалистичного, что долго не мог понять сон это или явь.
Отличие было и в том, что Артем при этом не спал. Получается ему необязательно спать, чтобы проникнуть в чей-то сон, и он, к тому же, может слышать не только Прасковью. Возможно, впечатлившись демонстрацией ее новых способностей, он смог расширить диапазон своих. А может, это все способность и заслуга Алика – вытаскивать его из разных передряг, даже таких сверхъестественных.
Глава 2. На тёмной стороне. Россия, 1986
Неожиданный отпорЗеркало сияло, как разноцветная радуга, слепило глаза и обжигало. Резко отдернув руку, Кассандра стояла, как пригвожденная, не в силах сдвинуться с места и оторвать взгляд, несмотря на сильнейший дискомфорт.
Столь явной угрозы она еще не ощущала, сияние ослепило ее и парализовало на какое-то время, она была абсолютно беспомощна, напугана и загнана в угол. Столь внезапного и мощного отпора от почти уже угасшего светлячка Кассандра не ожидала. Наконец очнувшись, она смогла отойти на несколько шагов, а затем, резко развернувшись, трусливо сбежать.
Даже в самой дальней спальне, где не просачивалось и лучика света, легче не становилось, всё тело горело, особенно пальцы, глаза слезились. Ей понадобилось немало времени, чтобы прийти в себя.
Она не могла позволить себе быть слабой, не могла позволить кому-то видеть ее поражение, то, как она зализывает раны, как она корчится в бессильной ярости и злобе, вгрызающихся в нее изнутри и требующих выхода, иначе она уничтожит саму себя своим же оружием.
Единственный выход – это месть, ей необходимо отомстить, только так она сможет вновь обрести спокойствие и внутреннее равновесие, только так она снова перехватит инициативу и потушит этот ненавистный свет, обезоружив соперницу, навсегда утопив в своем бездонном омуте.
Мистер Икс
Кроме того, Кассандру угнетала неизвестность, этот таинственный, непонятно откуда взявшийся кто-то. Можно одним выстрелом убить двух зайцев. Кирилл с сыном в ее власти, на них-то, она и отыграется изощренно и с фантазией. Ради них эта мерзавка будет готова на все, в том числе выдать этого невидимого и неуловимого Мистера Икс, что подпитывает и заряжает светлячка на такие подвиги.
Уж она, Кассандра, постарается, нужно только дождаться подходящего момента. Тем более что, зализывая раны, потеряла контроль, выпустила из вида Кирилла с мальчишкой и не имела понятия, сколько прошло времени.
Больше всего ее беспокоил Кирилл, она давно не слышала биение его сердца, изменение ритма которого сразу же выдавало эмоциональное состояние своего владельца. Ей нужно было забраться в его голову, незаметно прокрасться в его мысли, найти наиболее чувствительные болевые зоны.
Расковыривая самое интимное и ранимое, она сможет контролировать его и заставит подчиняться. Она была непростительно самоуверенна и теперь жалела, что не сделала этого раньше, возможно, тогда удалось бы оторвать светлячку крылышки, и избежать такого сокрушительного фиаско.
Хотя Кирилл не так уж и прост, он сразу же ее раскусил, только взглянув в глаза. Черт, она перестаралась с маскировкой под современные реалии. Было куда проще, если бы он ей поверил, доверился, тогда он был бы легко управляем, но ничего она найдет лазейки, как бы глубоко не пришлось копать. В конце концов, он будет мой, готовый выполнить любую мою прихоть, какой бы дикой та ни была. Он будет так же преданно смотреть на меня, так же страстно любить меня прямо на ее глазах.
Она собиралась сразу же уложить его в кровать, как только он появился на пороге, но, увидев его реакцию, взбесилась и все испортила. Ее всегда бесило то, что она не могла понять, то, с чем она не могла справиться.
А у этой пары была какая-то связь, они чувствовали друг друга даже на расстоянии. Какие-то тончайшие ниточки, сплетенные вместе, тронешь одну – сразу же отзовется другая. Казалось бы, что стоит их порвать, особенно по отдельности, она пробовала, ничего не вышло. На место обрыва встраивается другая нить, и переплетение становится еще прочнее. А пока они вместе, пока они связаны на каком-то тонком уровне, их не уничтожить.
Нужно ослабить их, посеяв сомнение и недоверие, вплести ревность и обиду, растянув их как можно дальше в разные стороны, вот тогда появится реальный шанс.
Да начнется “игра”
Кирилл припарковал автомобиль на том же месте, быстро и как можно тише вошел в дом, положил газеты и ключи от машины на журнальный столик. Сейчас 14:00, значит, его не было часа четыре. Он поднялся в гостевую спальню, удобно устроился в кресле с первой попавшейся книгой в руках. Проходя мимо зеркала, он не почувствовал прежней агрессии, никто не копался в его голове, стало быть, она еще не оклемалась, похоже, он успел вовремя.
Самочувствие его заметно улучшилось, он был снова полон сил, но с каждой минутой нарастало чувство тревоги, а ему нужно быть спокойным и даже безмятежным. Ему нужно потакать всем ее прихотям, она должна поверить, что он полностью в ее власти, что она сумела его одурачить. Ему придется преданно заглядывать в глаза зверю, неподдающемуся дрессировке, готовому в любой момент укусить или загрызть насмерть. Быть его излюбленным деликатесом, наживкой, которую тот должен заглотить, чтобы попасться на крючок.
Кирилл должен был уверить ее, что не знает, где сын, и надеется найти его благодаря ей. Он, конечно, понимал, что обыграть ее практически невозможно, как в русской рулетке, и даже похлеще: каждый ход – пуля у виска, возможность осечки мизерна, но она есть, вот на этот мизер он и надеялся.
Глава 3. Искушение. Россия, 1986 год
Звериная страстьКирилл снова стоял под лестницей, когда Кассандра медленно вошла в гостиную с грацией пантеры перед прыжком. Она двигалась очень осторожно, выверяя каждый шаг, словно по минному полю. И вдруг резко повернулась к нему лицом и одарила обворожительной улыбкой, полной первобытной звериной страсти.
– Ты следишь за мной?..
Низкий бархатный тон ее голоса манил, околдовывал, она, словно, раздевала его томным с поволокой взглядом, прикасаясь к самым чувствительным зонам. Она превращала его в зверя, под стать себе, такого же безжалостного, неукротимого, ненасытного, дрожащего от неутолимой дикой страсти, желая поскорее отведать сочной плоти и искупаться в крови. Так, дразня и мучая томительным ожиданием, она приближалась к нему, с каждым шагом усиливая свое воздействие. А когда, наконец, приблизилась вплотную, Кирилл совершенно потерял контроль над собой, утонув в столь ярких, ранее неизведанных ощущениях, что все пережитое до этого показалось унылым, незначительным и постепенно стиралось из памяти.
Она предвкушала близкую победу и острое удовольствие. Он превращался в самца красивого, сильного, страстного, столь же грациозного и опасного, под стать ей. Кассандра сама не ожидала такого эффекта, жалкого, зависимого, заискивающего ничтожества из него не получилось, как она ни старалась. Поначалу она удивилась, затем испугалась, а в финале не могла оторвать от него глаз, желая его так же нетерпеливо и страстно.
Они кружили по гостиной, два ненасытных диких Зверя, никого и ничего не замечая, в каком-то диком первобытном танце. Глаза в глаза, лицом к лицу, почти соприкасаясь вздрагивающими ноздрями, приоткрытыми влажными ртами, наслаждаясь запахом их возбужденной, разгоряченной плоти, жадно пробуя друг друга на вкус и тут же отстраняясь, чтобы снова слиться в этой дикой необузданной пляске-дуэли.
Наконец, он поймал ее, властно притянул к себе, ощущая всем телом каждый ее соблазнительный изгиб. Подавляя ее яростное сопротивление, он не замечал кровавых царапин и укусов. Еще больше распаляясь и зверея от вида, запаха, вкуса свежей крови на ее губах, на ее руках, на ее восхитительном теле, все глубже впивался в упругую разгоряченную плоть, размазывая пот и кровь под удовлетворенное урчание этой дикой необузданной кошки.
Неслучайный свидетель
Прасковья стояла как вкопанная, не в силах сдвинуться с места, из широко открытых глаз текли крупные слезы, на лице застыла маска отвращения и ужаса. Она хотела навсегда стереть из памяти эту кровавую вакханалию, но перед глазами снова и снова вставали лица со звериным оскалом, рычащие, извивающиеся, слившиеся в нечеловеческом экстазе окровавленные тела. В голове крутилась одна и та же мысль: «Это не он, это не может быть он».
Грязная ненасытная тварь, опять ее козни, нарочно устроила это представление прямо на моих глазах, чтобы побольнее ранить, чтобы вбить клин между нами.
Но теперь, похоже, она хочет не просто сломать его, сделать послушным для удовлетворения своих прихотей. Она хочет сделать из него самца, такого же безудержного зверя, как и она сама, чтобы он стал ее парой. Она хочет выдрать с корнем меня из его сердца, заполнив эту дыру собой, звериной сущностью и страстью. Напоив своей кровью, она заразила его и теперь жаждет сделать из него оборотня, превращающегося в дикого зверя по щелчку ее пальцев.
Если он ничего не помнит, не подозревает и не догадывается о том, что вытворял, значит, есть надежда, значит, пока трансформация не закончилась, и ему можно помочь. Только как? Нужно найти противоядие, и если я ее полная противоположность, возможно, оно во мне. Но теперь, когда Кассандра проникла в его голову, тем более на ее территории, мне будет очень сложно, а может, и вовсе невозможно до него достучаться.
Теперь Прасковья понимала, почему не может видеться с Кириллом даже во сне. Что-то постоянно мешало ей к нему пробиться. То она ошибалась комнатой, то ей никто не открывал, то оказывалась в каком-то другом доме. А когда все же находила его, он ее не замечал, не видел, не слышал и вообще не догадывался о ее присутствии.
Нужно как-то перетащить Кирилла подальше от логова этой хитрой, коварной бестии. Помочь в этом может только Артем. Хотя она сама просила его не высовываться и не светиться раньше времени, другого выхода нет.
Прасковья не только хотела спасти своего любимого, она понимала, как и та другая, что, если Кирилл встанет на сторону Зла, с его мощным энергетическим посылом, он способен одной левой разнести их крепость, строящуюся веками, не оставив камня на камне.
Заражение
Кирилл стоял под душем, наблюдая, как вода в ванной становится алой, смешиваясь с его кровью. Он с трудом держался на ногах, голова ужасно болела и кружилась, к горлу подступала тошнота. Все тело, покрытое глубокими царапинами, укусами, кровоподтеками, болело и ныло, словно его задрал какой-то дикий зверь.
И никак не мог понять, что случилось, в голове было абсолютно пусто. Помнил только, как очнулся, с трудом открыл глаза и пришел в ужас. Он лежал абсолютно нагой посреди гостиной прямо напротив зеркала. Полы, стены, разорванная в клочья одежда, перевернутая мебель, осколки разбитой посуды были измазаны кровью.
С трудом подняв голову, он увидел свое отражение в проклятом зеркале, его поразило не израненное тело, а струйки крови, вытекающие из уголков рта и стекающие по подбородку, он боялся себе признаться, что рот полон теплой, солоноватой на вкус кровью. Его тут же стошнило, он с трудом добрался до ванной комнаты.
Кирилл снова и снова пытался вспомнить, что с ним случилось, посылая проверочный сигнал в головной мозг, но перед глазами был чистый лист, как будто кто-то ластиком стер имеющуюся информацию, оставив лишь нечеткие следы. Он напряженно вглядывался в размытые строчки, стараясь не обращать внимания на усиливающуюся головную боль и тошноту, но разобрать хоть что-нибудь никак не получалось. Зато в памяти постоянно всплывали жуткие кадры из фильмов про серийных убийц, оборотней и вампиров.
Кирилл должен был себе признаться, что боится того, что мог натворить и кем мог стать, оживив последние воспоминания. Может быть, поэтому он просто не хочет вспоминать, может быть… И вдруг понял: вызов брошен, курок взведен, вот эта пуля у его виска, а будет ли осечка? Полагаться на фортуну никак нельзя, нужно брать ситуацию в свои руки и самому диктовать условия.
Наконец он вернулся, настоящий Кирилл, а не трусливый паникер, старающийся убежать от самого себя. Он бросил ей вызов, и если до сих пор жив, стало быть, пока справляется с ситуацией. Чего греха таить, они с ней во многом схожи, в обоих есть что-то темное, первобытное, необузданное, не поддающееся дрессуре. И если она поощряла это в себе и пускалась во все тяжкие, то он загонял поглубже, натягивал вожжи, пытаясь если не остановиться, то хотя бы притормозить.
Похоже, стараясь войти к ней в доверие, он отпустил вожжи, и вот чем все закончилось. Он пробудил в себе зверя под стать ей, но только так можно укротить дикую кошку и тем более противостоять ей. Он прекрасно понимал степень риска, гораздо проще выпустить зверя, чем потом загнать его обратно в клетку, на что она, похоже, и рассчитывала, играя с ним, поощряя и подначивая.
Ему нужно было найти охотника, опытного стрелка, стреляющего без промаха, в случае, если ему не удастся стать прежним. Кандидатура была только одна – Анжелика. Ее мать превосходно стреляла, в том числе из снайперской винтовки. На охоте, когда он брал Ладу с собой, эта «сопливая» девчонка, к удивлению и стыду матерых мужиков и опытных охотников, с одного выстрела снимала любую движущуюся цель.
Он надеялся, что Лика стреляет не хуже, чтобы уничтожить и добавить в ее коллекцию еще одного зверя, без ложной скромности можно сказать, одного из самых хитроумных и свирепых. Он не хотел подвергать ее жизнь опасности, но почему-то был твердо уверен, что она обязательно справится. Нужно только придумать, как с нею связаться, как ее убедить и уговорить пойти на это. После нескольких минут раздумья он с готовностью сел за стол и принялся писать письмо с точным указанием всех необходимых инструкций.
Эрогенная зона
Она долго лежала с закрытыми глазами, с удовольствием вдыхая его запах, слушая биение его сердца, слизывая его кровь, терпкий пряный вкус которой возбуждал и пьянил. Она никак не могла насытиться им. Это было абсолютно новое для нее чувство, столь яркое и сильное, что затмевало все остальные, даже ненависть, копившуюся в ней годами. Она не знала его природу, оно было за гранью ее понимания, что сильно тревожило и сигнализировало о близкой опасности.
