Приключения сыщика Игоря Валова. Повести и рассказы

– У кого какие соображения об орудии убийства? Чем был убит Глебов?

Тишина в кубрике стала ещё гуще, никто не решался высказаться. Илья Захарович пошевелился, повёл своими широкими плечами и наконец сказал:

– Я тоже задавал себе этот вопрос, но ответа у меня нет.

– А, я думаю, что Глебова грохнули какой-то трубой, уж очень рана была большая. Ножом такую не нанести. – сказал Изюмов.

Сташко и Венский промолчали, сосредоточенно жуя кашу. Тут Илья Захарович заметил:

– Не надо, Игорь, строить из себя мисс Марпл. Погода прояснилась, как я предсказывал, вернее наши приборы, и я думаю, что скоро прилетит вертолёт со следователем. Вот пускай он и ломает себе голову, чем убили Валентина.

– И главное за что? – сказал Валов – Вы, Илья Захарович, можете высказать хоть какие-нибудь предположения?

– Да откуда я знаю? – ответил раздражённо шеф – наверное что-то с кем-то не поделил. Вы лучше глядите за спину, ведь неизвестно, кто такое натворил, вдруг он маньяк?

– Я думаю, что убийств больше не будет, – сказал Игорь. – Это сделал не маньяк, а человек заинтересованный в том, чтобы именно Глебов ушёл из жизни.

– Откуда, Игорь у вас такая уверенность? – спросил Сташко.

– Всё, хватит, идите работать. Вы, Валов, пройдитесь к прибору и потом приготовьте документацию к передаче вашей хреновины мне. … Я ещё раз пошлю радиограмму, думаю, что скоро всё разрешится – приказал Илья Захарович.

Игорь, так и не поев, оделся и вышел на воздух. Но он не пошёл к прибору, а стал обходить дом по периметру. Оказавшись с той стороны, куда выходит окно отсека Глебова, Валов с интересом огляделся. Рядом с окном примостилась труба для отвода выхлопных газов дизель-генератора. Сам же дизель был спрятан в сарайчике, куда не преминул заглянуть Валов, но там ничего интересного не было. Игорь ещё раз посмотрел на окно, убеждаясь в своей версии. «Да, это было сделано именно так». – Сыщик ещё раз убедился в своей правоте. – «Это всё объясняет». Он кинул последний взгляд на предполагаемое орудие убийства и пошёл на дальнюю точку к прибору. По мере удаления от дома, звук работающего дизеля постепенно становился тише и вскоре его совсем не стало слышно.

Вечером, когда все уселись ужинать, Валов спросил у шефа:

– Илья Захарович, когда будет вертолёт?

– Завтра утром, Игорь. Не терпится домой?

– Да, обстановка здесь не располагает к веселью, да и следователю надо кое-что рассказать.

– А, тебе есть ЧТО ему рассказать? – спросил Изюмов, – может хочешь признаться в убийстве?

– Я не убивал: у меня нет причины.

– А, у кого есть? – не унимался Изюмов.

– Я всё знаю: кто убил и за что!

В кубрике воцарилась тишина. Все уставились на Игоря.

– Но я ничего сейчас не скажу, свои мысли я выложу следователю вместе с доводами!

– Э, нет! Давай выкладывай сейчас же! – воскликнул Сташко страшным басом, – я хочу знать, кого ты имеешь ввиду.

– Ну, что ж слушайте! И если у кого возникнут вопросы, то я готов на них ответить.

Игорь помолчал, собираясь с мыслями, и начал будничным тоном рассказывать:

– Я полагаю дело было так. Зимовщикам трудно долгое время находиться вместе и поэтому они придумывают себе всякие забавы от скуки. Ваша команда пристрастилась к картам и домино. Не знаю кто, но предполагаю, что первым предложил сыграть на интерес именно Глебов. Он был человеком азартным и жадным. Вы вместе были целый год, даже больше, и постепенно азарт охватил всех без исключения. Сначала вы играли по-маленькому, но со временем втянулись и стали играть на более внушительные ставки. Хитрый Глебов вас заманивал, и я почти уверен, что колода у него была краплёная, иначе чем объяснить выигрыш одного человека. Существует теория вероятности, по которой за год выигрыши распределились бы более равномерно. Из записей Глебова видно, что вы играли в основном в секу – игру блатных.

В этом месте рассказа Игоря, вся компания посмотрела на него. Лица у всех были, мягко говоря, не добрые. Валов даже немного отодвинулся от Сташко, с которым сидел рядом.

– Где ты нашёл записи? – тихо спросил Илья Захарович, впервые переходя на «ты».

– Это я вам потом скажу, по мере хода событий. Итак, все вдрызг проигрались Глебову. Больше всех проиграл Сташко, но не на много отстал от него Илья Захарович. Вам всем очень было жаль, заработанных в таких трудных условиях,

денег. Но вы не убийцы – вы метеорологи. Хотя сначала, когда нашёл записи, я подумал о сговоре, но всё указывает на то, что убийство было спонтанным. Ведь его могли убить более просто. Интересно и то, что хитрый Глебов как-то уговорил проигравших отдавать долг в валюте, он даже учитывал инфляцию… Теперь о самом убийстве…

Все присутствующие с неким любопытством поглядывали друг на друга, Валов между тем продолжал:

– В тот злополучный день Глебов занемог, все были уверены, что он отравился. Вот и Илья Захарович почувствовал недомогание. Заходил к Глебову узнать о его самочувствии. Затем в отсек заходили все по очереди. Кто же убийца? Я долго ломал голову, пока не вошёл в отсек Глебова. Помните, все гадали, чем убили Валентина? Так вот, его убили сосулькой, здоровенной и острой сосулькой. Убийца вошёл в комнату, предварительно дав ему накануне

снотворное и, открыв форточку, протянул руку сломал большую сосульку. Затем вонзил её в шею спящему Глебову. До этого убийца обыскал комнату и не найдя расписок, в отчаянии пошёл на убийство. Бросить орудие убийства в снег через форточку убийца не захотел, ведь могли и быстро найти, и тогда просто положил сосульку за пазуху.

– И кто это был? – Не выдержал напряжения Илья Захарович.

– Это были вы, Илья Захарович! Да, да! Это вы зашли в отсек к Глебову и не найдя пресловутых расписок, в отчаянии открыли форточку и протянув руку, сломали своей огромной лапищей большую сосульку и вонзили в спящего Глебова. Вы ночью в рубке взяли из стола снотворное, думая, что я сплю и ничего не замечу. Вы незаметно подложили в чай три таблетки родедорма, чтобы Глебов не помешал вам при обыске. Вы могли, конечно отослать куда-нибудь Глебова и спокойно обыскать отсек в его отсутствие, но в кубрике всегда находился дежурный или ещё кто-то. Вы никак не могли выбрать время на обыск и пошли на отчаянный шаг.

– Но почему вы решили, что это сделал Илья Захарович? – задал вопрос Венский.

– Помните, Илья Захарович, как вы вышли из комнаты Глебова и хотели пойти на улицу, но я не кстати вас попросил помочь мне разобраться с показаниями графика? Потом вас что-то спросил Изюмов, потом зашёл Сташко. Время шло, а

сосулька быстро таяла у вас за пазухой. И тут вы сделали ошибку! Вы не стали терпеть и разыграли сценку у плиты. Вы подошли к Олегу и вдруг пошатнулись, давая всем понять, что у вас тоже недомогание от еды. Предъявив претензию Олегу, вы схватили большую алюминиевую кружку и неловко попили, вылив на себя воду. Но вода должна сначала была попасть на кожанку, одетую поверх рубашки. Она и попала, но просто стекла по ней, только немного впитываясь в неё, но когда вы сняли кожанку, то все увидели, что рубаха почти вся мокрая! Отчего? Ответ только один: от сосульки. Я специально обошёл дом и посмотрел на сосульки у окна Глебова. Все свисают ровными сталактитами и только напротив форточки сосульки нет! Они там образуются от тепла, исходящего от дизеля, вернее от отводящей трубы. … Вы, Илья Захарович, не учли много обстоятельств, из чего я сделал вывод, что убили вы спонтанно, в порыве отчаяния. Ведь неудобно возвращаться домой начальнику зимовки без гроша в кармане!

Игорь сделал паузу. Все молчали и Валов продолжил:

– Сначала я думал, что убийство коллективное, ведь Изюмов сказал, что Глебов дёрнул ногой, но это была конвульсия. Потом заходил Сташко и вот здесь я не уверен, видел ли он, что Глебов мёртв. Ведь он лежал повернувшись к стенке и был укрыт до подбородка одеялом. Если Сташко думал, что тот просто спит и стал искать расписки, это одно, а если видел, что Глебов мёртв – это другое. Но это уже компетенция следствия. Одно очевидно: уход Глебова в мир иной было выгодно всем полярникам. Вот вроде и всё. Если есть вопросы – задавайте.

Довольно долго в кубрике царила тишина. Метеорологи сидели, потупив глаза. Троим было стыдно и обидно, а четвёртый сидел с отрешённым взглядом. Вдруг Илья Захарович встал и быстро вышел из-за стола. Хлопнула с грохотом дверь его отсека. Первым очнулся Изюмов. Он вскочил, и тряся бородой заговорил:

– Если всё так, как ты рассказал, то я не осуждаю шефа!

– Я тоже – пробасил Сташко.

– Я тоже не осуждаю – тихо сказал Венский.

– Это ваше право – сказал Игорь. – Завтра прилетит вертолёт и начнётся следствие. Советую выспаться, если это возможно.

Все разошлись по своим отсекам. Никто не остался нести вахту – капитан низложен и на корабле наступила анархия.

5.

Через час в рубку к Валову постучали.

– Войдите – пригласил Игорь.

Вошли Сташко, Венский и Изюмов. Помявшись на пороге, Сташко выступил вперёд и сказал:

– Игорь, отдайте нам, пожалуйста, расписки. Шеф ушёл в тундру и вряд ли вернётся.

Игорь колебался. С одной стороны, он симпатизировал зимовщикам, попавшим в дурную ситуацию. Илья Захарович сохранил деньги для семей, помог всем избежать позора. Да и личность Глебова ему категорически не нравилась. С другой стороны – убийство… И Игорь решился.

– Раз Илья Захарович признал свою вину, я не вижу причин… вот держите! – И Валов, достав из чемодана все бумаги, протянул их Сташко.

– Спасибо! Вы правильно поступили! – И старший метеоролог закрыл дверь.

«Значит Илья Захарович подался в тундру. Ну что ж может это и правильно, за ошибки надо платить.»

Утром прилетел вертолёт и румяные лётчики, улыбаясь ввалились в дом. За ними вошли два человека в штатском. Представившись и махнув красными корочками, они уселись на скамейку и сразу предложили рассказать, что здесь случилось. Вперёд вышел Сташко, уже на правах старшего, и сказал:

– Вот инженер вам всё расскажет, – и он кивнул на Игоря.…

Татьяна и Иван с интересом слушали рассказ Игоря. А он, наслаждаясь домашним уютом, негромко повествовал о своих приключениях в Заполярье. Татьяна гордо смотрела на мужа, а Корнеев, заливаясь румянцем, с восторгом качал голо-

вой и кое-где даже аплодировал другу. Наконец рассказ закончился, и Игорь устало откинулся на спинку кресла.

– Молодец, Игорь! Ты как всегда на высоте!

– Иван у меня к тебе просьба. Сделай, пожалуйста, запрос в своём ведомстве о судьбе Сомова. Нашли ли его?

– Хорошо, Игорь, сделаем!

– — – — – — – — —

Сомова нашли через неделю. Он двигался в сторону Северного Ледовитого океана в одной куртке и насмерть замёрз.

КОНЕЦ.

Фокус с алмазами.

Супруги Валовы в тот вечер никуда не собирались идти, ибо погода была, мягко говоря, не лётная. За окном бесновались ветер с дождём, от которых звенели стёкла. Уютно устроившись на диване, Таня и Игорь маленькими глотками прихлёбывали горячий чай, бросая время от времени взгляд на телевизор. Показывали очередную серию «Улицы разбитых фонарей». Было смешно и немного наивно и создавалось впечатление, что расследование происходит легко и непринуждённо. Казанова и Дукалис умничали, а Вася вечно попадал в смешные ситуации. Первой не выдержала Татьяна:

– Если бы в жизни так было весело, когда расследуется преступление!

– Танюша, ведь это кино, писатель специально смешит народ, а то скучное и заурядное расследование никто не стал бы смотреть. Людям надо показывать привлекательный продукт, иначе…