Раз в Крещенский вечерокДевушки гадали:За ворота башмачок,Сняв с ноги, бросали;Снег пололи; под окномСлушали; кормилиСчетным курицу зерном;Ярый воск топили;В чашу с чистою водойКлали перстень золотой,Серьги изумрудны;Расстилали белый платИ над чашей пели в ладПесенки подблюдны[1].Тускло светится лунаВ сумраке тумана —Молчалива и грустнаМилая Светлана.«Что, подруженька, с тобой?Вымолви словечко;Слушай песни круговой;Вынь себе колечко.Пой, красавица: “Кузнец,Скуй мне злат и нов венец,Скуй кольцо златое;Мне венчаться тем венцом,Обручаться тем кольцомПри святом налое”».«Как могу, подружки, петь?Милый друг далёко;Мне судьбина умеретьВ грусти одинокой.Год промчался – вести нет;Он ко мне не пишет;Ах! а им лишь красен свет,Им лишь сердце дышит…Иль не вспомнишь обо мне?Где, в какой ты стороне?Где твоя обитель?Я молюсь и слезы лью!Утоли печаль мою,Ангел-утешитель».Вот в светлице стол накрытБелой пеленою;И на том столе стоитЗеркало с свечою;Два прибора на столе.«Загадай, Светлана;В чистом зеркала стеклеВ полночь, без обманаТы узнаешь жребий свой:Стукнет в двери милый твойЛегкою рукою;Упадет с дверей запор;Сядет он за свой приборУжинать с тобою».Вот красавица одна;К зеркалу садится;С тайной робостью онаВ зеркало глядится;Тёмно в зеркале; кругомМертвое молчанье;Свечка трепетным огнемЧуть лиет сиянье…Робость в ней волнует грудь,Страшно ей назад взглянуть,Страх туманит очи…С треском пыхнул огонек,Крикнул жалобно сверчок,Вестник полуночи.Подпершися локотком,Чуть Светлана дышит…Вот… легохонько замкомКто-то стукнул, слышит;Робко в зеркало глядит:За ее плечамиКто-то, чудилось, блеститЯркими глазами…Занялся от страха дух…Вдруг в ее влетает слухТихий, легкий шепот:«Я с тобой, моя краса;Укротились небеса;Твой услышан ропот!»Оглянулась… милый к нейПростирает руки.«Радость, свет моих очей,Нет для нас разлуки.Едем! Поп уж в церкви ждетС дьяконом, дьячками;Хор венчальну песнь поет;Храм блестит свечами».Был в ответ умильный взор;Идут на широкий двор,В ворота тесовы;У ворот их санки ждут;С нетерпенья кони рвутПовода шелковы.Сели… кони с места враз;Пышут дым ноздрями;От копыт их подняласьВьюга над санями.Скачут… пусто все вокруг,Степь в очах Светланы:На луне туманный круг;Чуть блестят поляны.Сердце вещее дрожит;Робко дева говорит:«Что ты смолкнул, милый?»Ни полслова ей в ответ:Он глядит на лунный свет,Бледен и унылый.Кони мчатся по буграм;Топчут снег глубокий…Вот в сторонке Божий храмВиден одинокий;Двери вихорь отворил;Тьма людей во храме;Яркий свет паникадилТускнет в фимиаме;На средине черный гроб;И гласит протяжно поп:«Буди взят могилой!»Пуще девица дрожит;Кони мимо; друг молчит,Бледен и унылый.Вдруг метелица кругом;Снег валит клоками;Черный вран, свистя крылом,Вьется над санями;Ворон каркает: печаль!Кони торопливыЧутко смотрят в темну даль,Подымая гривы;Брезжит в поле огонек;Виден мирный уголок,Хижинка под снегом.Кони борзые быстрей,Снег взрывая, прямо к нейМчатся дружным бегом.Вот примчалися… и вмигИз очей пропали:Кони, сани и женихБудто не бывали.Одинокая, впотьмах,Брошена от друга,В страшных девица местах;Вкруг метель и вьюга.Возвратиться – следу нет…Виден ей в избушке свет:Вот перекрестилась;В дверь с молитвою стучит…Дверь шатнулася… скрыпит…Тихо растворилась.Что ж. В избушке гроб; накрытБелою запоной;Спасов лик в ногах стоит;Свечка пред иконой…Ах! Светлана, что с тобой?В чью зашла обитель?Страшен хижины пустойБезответный житель.Входит с трепетом, в слезах;Пред иконой пала в прах,Спасу помолилась;И с крестом своим в руке,Под святыми в уголкеРобко притаилась.Все утихло… вьюги нет…Слабо свечка тлится,То прольет дрожащий свет,То опять затмится…Все в глубоком, мертвом сне,Страшное молчанье…Чу, Светлана!.. в тишинеЛегкое журчанье…Вот глядит: к ней в уголокБелоснежный голубокС светлыми глазами,Тихо вея, прилетел,К ней на перси тихо сел,Обнял их крылами.Смолкло все опять кругом…Вот Светлане мнится,Что под белым полотномМертвый шевелится…Сорвался покров; мертвец(Лик мрачнее ночи)Виден весь – на лбу венец,Затворёны очи.Вдруг… в устах сомкнутых стон;Силится раздвинуть онРуки охладелы…Что же девица?.. Дрожит…Гибель близко… но не спитГолубочек белый.Встрепенулся, развернулЛегкие он крилы;К мертвецу на грудь вспорхнул…Всей лишенный силы,Простонав, заскрежеталСтрашно он зубамиИ на деву засверкалГрозными очами…Снова бледность на устах;В закатившихся глазахСмерть изобразилась…Глядь, Светлана… о Творец!Милый друг ее – мертвец!Ax!.. и пробудилась.Где ж. У зеркала, однаПосреди светлицы;В тонкий занавес окнаСветит луч денницы;Шумным бьет крылом петух,День встречая пеньем;Все блестит… Светланин духСмутен сновиденьем.«Ах! ужасный, грозный сон!Не добро вещает он —Горькую судьбину;Тайный мрак грядущих дней,Что сулишь душе моей,Радость иль кручину?»Села (тяжко ноет грудь)Под окном Светлана;Из окна широкий путьВиден сквозь тумана;Снег на солнышке блестит,Пар алеет тонкий…Чу!.. в дали пустой гремитКолокольчик звонкий;На дороге снежный прах;Мчат, как будто на крылах,Санки кони рьяны;Ближе; вот уж у ворот;Статный гость к крыльцу идет…Кто?.. Жених Светланы.Что же твой, Светлана, сон,Прорицатель муки?Друг с тобой; все тот же онВ опыте разлуки;Та ж любовь в его очах,Те ж приятны взоры;Те ж на сладостных устахМилы разговоры.Отворяйся ж, Божий храм;Вы летите к небесам,Верные обеты;Соберитесь, стар и млад;Сдвинув звонки чаши, в ладПойте: многи леты!* * *Улыбнись, моя краса,На мою балладу;В ней большие чудеса,Очень мало складу.Взором счастливый твоим,Не хочу и славы;Слава – нас учили – дым;Свет – судья лукавый.Вот баллады толк моей:«Лучший друг нам в жизни сейВера в провиденье.Благ Зиждителя закон:Здесь несчастье – лживый сон;Счастье – пробужденье».О! не знай сих страшных сновТы, моя Светлана…Будь, Создатель, ей покров!Ни печали рана,Ни минутной грусти теньК ней да не коснется;В ней душа как ясный день;Ах! да пронесетсяМимо – Бедствия рука;Как приятный ручейкаБлеск на лоне луга,Будь вся жизнь ее светла,Будь веселость, как была,Дней ее подруга.
Людмила
«Где ты, милый? Что с тобою?С чужеземною красою,Знать, в далекой сторонеИзменил, неверный, мне;Иль безвременно могилаСветлый взор твой угасила».Так Людмила, приуныв,К персям очи преклонив,На распутии вздыхала.«Возвратится ль он, – мечтала, —Из далеких, чуждых странС грозной ратию славян?»Пыль туманит отдаленье;Светит ратных ополченье;Топот, ржание коней;Трубный треск и стук мечей;Прахом панцири покрыты;Шлемы лаврами обвиты;Близко, близко ратных строй;Мчатся шумною толпойЖены, чада, обрученны…«Возвратились незабвенны!..»А Людмила?.. Ждет-пождет…«Там дружину он ведет;Сладкий час – соединенье!..»Вот проходит ополченье;Миновался ратных строй…Где ж, Людмила, твой герой?Где твоя, Людмила, радость?Ах! прости, надежда-сладость!Все погибло: друга нет.Тихо в терем свой идет,Томну голову склонила:«Расступись, моя могила;Гроб, откройся; полно жить;Дважды сердцу не любить».«Что с тобой, моя Людмила? —Мать со страхом возопила. —О, спокой тебя Творец!» —«Милый друг, всему конец;Что прошло – невозвратимо;Небо к нам неумолимо;Царь Небесный нас забыл…Мне ль Он счастья не сулил?Где ж обетов исполненье?Где святое Провиденье?Нет, немилостив Творец;Все прости; всему конец».«О Людмила, грех роптанье;Скорбь – Создателя посланье;Зла Создатель не творит;Мертвых стон не воскресит». —«Ах! родная, миновалось!Сердце верить отказалось!Я ль, с надеждой и мольбой,Пред иконою святойНе точила слез ручьями?Нет, бесплодными мольбамиНе призвать минувших дней;Не цвести душе моей.Рано жизнью насладилась,Рано жизнь моя затмилась,Рано прежних лет краса.Что взирать на небеса?Что молить неумолимых?Возвращу ль невозвратимых?» —«Царь Небес, то скорби глас!Дочь, воспомни смертный час;Кратко жизни сей страданье;Рай – смиренным воздаянье,Ад – бунтующим сердцам;Будь послушна небесам».«Что, родная, муки ада?Что небесная награда?С милым вместе – всюду рай;С милым розно – райский крайБезотрадная обитель.Нет, забыл меня Спаситель!» —Так Людмила жизнь кляла,Так Творца на суд звала…Вот уж солнце за горами;Вот усыпала звездамиНочь спокойный свод небес;Мрачен дол, и мрачен лес.Вот и месяц величавыйВстал над тихою дубравой:То из облака блеснет,То за облако зайдет;С гор простерты длинны тени;И лесов дремучих сени,И зерцало зыбких вод,И небес далекий сводВ светлый сумрак облеченны…Спят пригорки отдаленны,Бор заснул, долина спит…Чу!.. полночный час звучит.Потряслись дубов вершины;Вот повеял от долиныПерелетный ветерок…Скачет по полю ездок:Борзый конь и ржет, и пышет.Вдруг… идут… (Людмила слышит)На чугунное крыльцо…Тихо брякнуло кольцо…Тихим шепотом сказали…(Все в ней жилки задрожали.)То знакомый голос был,То ей милый говорил:«Спит иль нет моя Людмила?Помнит друга иль забыла?Весела иль слезы льет?Встань, жених тебя зовет». —«Ты ль? Откуда в час полночи?Ах! едва прискорбны очиНе потухнули от слез.Знать, тронулся Царь НебесБедной девицы тоскою?Точно ль милый предо мною?Где же был? Какой судьбойТы опять в стране родной?»«Близ Наревы[2] дом мой тесный.Только месяц поднебесныйНад долиною взойдет,Лишь полночный час пробьет —Мы коней своих седлаем,Темны кельи покидаем.Поздно я пустился в путь.Ты моя; моею будь…Чу! совы пустынной крики.Слышишь? Пенье, брачны лики.Слышишь? Борзый конь заржал.Едем, едем, час настал».«Переждем хоть время ночи;Ветер встал от полуночи;Хладно в поле, бор шумит;Месяц тучами закрыт». —«Ветер буйный перестанет;Стихнет бор, луна проглянет;Едем, нам сто верст езды.Слышишь? Конь грызет бразды,Бьет копытом с нетерпенья.Миг нам страшен замедленья;Краткий, краткий дан мне срок;Едем, едем, путь далек».«Ночь давно ли наступила?Полночь только что пробила.Слышишь? Колокол гудит». —«Ветер стихнул; бор молчит;Месяц в водный ток глядится;Мигом борзый конь домчится». —«Где ж, скажи, твой тесный дом?» —«Там, в Литве, краю чужом:Хладен, тих, уединенный,Свежим дерном покровенный;Саван, крест и шесть досток.Едем, едем, путь далек».Мчатся всадник и Людмила.Робко дева обхватилаДруга нежною рукой,Прислонясь к нему главой.Скоком, лётом по долинам,По буграм и по равнинам;Пышет конь, земля дрожит;Брызжут искры от копыт;Пыль катится вслед клубами;Скачут мимо них рядамиРвы, поля, бугры, кусты;С громом зыблются мосты.«Светит месяц, дол сребрится;Мертвый с девицею мчится;Путь их к келье гробовой.Страшно ль, девица, со мной?» —«Что до мертвых? что до гроба?Мертвых дом земли утроба». —«Чу! в лесу потрясся лист.Чу! в глуши раздался свист.Черный ворон встрепенулся;Вздрогнул конь и отшатнулся;Вспыхнул в поле огонек».«Близко ль, милый?» – «Путь далек».Слышат шорох тихих теней:В час полуночных видений,В дыме облака, толпой,Прах оставя гробовойС поздним месяца восходом,Легким, светлым хороводомВ цепь воздушную свились;Вот за ними понеслись;Вот поют воздушны лики:Будто в листьях повиликиВьется легкий ветерок;Будто плещет ручеек.«Светит месяц, дол сребрится;Мертвый с девицею мчится;Путь их к келье гробовой.Страшно ль, девица, со мной?» —«Что до мертвых? что до гроба?Мертвых дом земли утроба». —«Конь, мой конь, бежит песок;Чую ранний ветерок;Конь, мой конь, быстрее мчися;Звезды утренни зажглися,Месяц в облаке потух.Конь, мой конь, кричит петух».«Близко ль, милый?» – «Вот примчались».Слышат: сосны зашатались;Слышат: спал с ворот запор;Борзый конь стрелой на двор.Что же, что в очах Людмилы?Камней ряд, кресты, могилы,И среди них Божий храм.Конь несется по гробам;Стены звонкий вторят топот;И в траве чуть слышный шепот,Как усопших тихий глас…Вот денница занялась.Что же чудится Людмиле?..К свежей конь примчась могилеБух в нее и с седоком.Вдруг – глухой подземный гром;Страшно доски затрещали;Кости в кости застучали;Пыль взвилася; обруч хлоп;Тихо, тихо вскрылся гроб…Что же, что в очах Людмилы?..Ах, невеста, где твой милый?Где венчальный твой венец?Дом твой – гроб; жених – мертвец.Видит труп оцепенелый;Прям, недвижим, посинелый,Длинным саваном обвит.Страшен милый прежде вид;Впалы мертвые ланиты;Мутен взор полуоткрытый;Руки сложены крестом.Вдруг привстал… манит перстом…«Кончен путь: ко мне, Людмила;Нам постель – темна могила;Завес – саван гробовой;Сладко спать в земле сырой».Что ж Людмила?.. Каменеет,Меркнут очи, кровь хладеет,Пала мертвая на прах.Стон и вопли в облаках;Визг и скрежет под землею;Вдруг усопшие толпоюПотянулись из могил;Тихий, страшный хор завыл:«Смертных ропот безрассуден;Царь Всевышний правосуден;Твой услышал стон Творец;Час твой бил, настал конец».
Алина и Альсим
Зачем, зачем вы разорвалиСоюз сердец?Вам розно быть! вы им сказали —Всему конец.Что пользы в платье золотоеСебя рядить?Богатство на земле прямоеОдно: любить.Когда случится, жизни в цвете,Сказать душойЕму: ты будь моя на свете;А ей: ты мой;И вдруг придется для другогоЛюбовь забыть —Что жребия страшней такого?И льзя ли жить?Алина матери призналась:«Мне мил Альсим;Давно я втайне поменяласьДушою с ним;Давно люблю ему сказала;Дай счастье нам». —«Нет, дочь моя, за генералаТебя отдам».И в монастырь святой ИриныОтвозит дочь.Тоска-печаль в душе АлиныИ день и ночь.Три года длилося изгнанье;Не усладилНи разу друг ее страданье:Но все он мил.Однажды… о! как свет коварен!..Сказала мать:«Любовник твой неблагодарен»,И ей читатьОна дает письмо Альсима.Его черты:Прости; другая мной любима;Свободна ты.Готово все: жених приходит;Идут во храм;Вокруг налоя их обводитСвященник там.Увы! Алина, что с тобою?Кто твой супруг?Ты сердца не дала с рукою —В нем прежний друг.Как смирный агнец на закланье,Вся убрана;Вокруг веселье, ликованье —Она грустна.Алмазы, платья, ожерельяЕй мать дарит:Напрасно… прежнего весельяНе возвратит.Но как же дни свои смиренноВедет она!Вся жизнь семье уединеннойПосвящена.Алины сердце покорилосьСудьбе своей;Супругу ж то, что сохранилосьОт сердца ей.Но все по-прежнему печалиДуша полна;И что бы взоры ни встречали, —Все мысль одна.Так, безутешная, томилаПять лет себя,Все упрекая, что любила,И все любя.Разлуки жизнь воспоминанье;Им полон свет;Хотеть прогнать его – страданье,А пользы нет.Всё поневоле улетаемК мечте своей;Твердя: забудь! напоминаемДуше об ней.Однажды, приуныв, АлинаСидела; вдругКупца к ней вводит армянинаЕе супруг.«Вот цепи, дорогие шали,Жемчуг, коралл;Они лекарство от печали:Я так слыхал.На что нам деньги? На веселье.Кому их жаль?Купи, что хочешь: ожерелье,Цепочку, шальИли жемчуг у армянина;Вот кошелек;Я скоро возвращусь, Алина;Прости, дружок».Товары перед ней открывши,Купец молчит;Алина, голову склонивши,Как не глядит.Он, взор потупя, разбираетЖемчуг, алмаз;Подносит молча; но вздыхаетОн каждый раз.Блистала красота младаяВ его чертах;Но бледен; борода густая;Печаль в глазах.Мила для взора живость цвета,Знак юных дней;Но бледный цвет, тоски примета,Еще милей.Она не видит, не внимает —Мысль далеко.Но часто, часто он вздыхает,И глубоко.Что (мыслит) он такой унылый?Чем огорчен?Ах! если потерял, что мило,Как жалок он!«Скажи, что сделалось с тобою?О чем печаль?Не от любви ль. Ах! Всей душоюТебя мне жаль». —«Что пользы! Горя нам словамиНе утолить;И невозвратного слезамиНе возвратить.Одно сокровище бесценноЯ в мире знал;Подобного Творец вселеннойНе создавал.И я одно имел в предмете:Им обладать.За то бы рад был все на свете —И жизнь отдать.Как было сладко любоватьсяИм в день сто раз!И в мыслях я не мог расстатьсяС ним ни на час.Но року вздумалось лихомуМне повредитьИ счастие мое другомуС ним подарить.Всех в жизни радостей лишенный,С моей тоскойЯ побежал, как осужденный,На край земной:Но ах! от сердца то, что мило,Кто оторвет?Что раз оно здесь полюбило,С тем и умрет».«Скажи же, что твоя утрата?Златой бокал?» —«О нет: оно милее злата». —«Рубин, коралл?»«Не тяжко потерять их». – «Что же?Царев алмаз?» —«Нет, нет, алмазов всех дорожеОно сто раз.С тех пор как я все то, что льстило,В нем погубил,Я сам на память образ милыйИзобразил.И на черты его прелестныСмотрю в слезах:Мои все блага поднебесныВ его чертах».Алина слушала унылоЕго рассказ.«Могу ль на этот образ милыйВзглянуть хоть раз?»Алине молча, как убитый,Он подаетПарчою досканец обвитый,Сам слезы льет.Алина робкою рукоюПарчу сняла;Дощечка с надписью златою;Она прочла:Здесь все, что я, осиротелый,Моим зову;Что мне от счастья уцелело;Все, чем живу.Дощечку с трепетом раскрыла —И что же там?Что новое судьба явилаЕе очам?Дрожит, дыханье прекратилось…Какой предмет!И в ком бы сердце не смутилось?..Ее портрет.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Notes
1
Подблюдные песни – обрядовые песни, исполняемые во время святочных гаданий. Здесь и далее, если не сказано иное, примечание ред.
2
Нарева – Нарва, город в Эстонии. Действие происходит во время Ливонской войны (1558–1583).
