Игры древних. Сумрачное солнце

– Прости, а мы знакомы?

– Раз ты пришла сюда, тогда ответ да. А Серый Страж где? Он тебя одну отпустил?

Я непонимающе посмотрела на него.

– Сейчас его зовут Лис, а меня Скальд, – он так и не выпустил мои пальцы.

– Он три дня, как исчез, а полиция отмахивается, мол вернётся скоро.

В голове звучали слова Ника никому не верить. Что я и собиралась делать.

Глава 7. Подработка

Как я оказалась в гримëрке Скальда это в памяти не отложилось. Лежала на диванчике, укрытая пушистым пледом. На столике стоял термос, тарелка с выпечкой. Из зала доносились звуки музыки и едва различимые слова песен.

«…закат медленно догорал. Солнце лениво опустилось в море, под деревьями горел костёр тёплым огнём. Стоило мне сделать несколько шагов, как картинка изменилась.

Теперь поляну заливал бледный свет луны, огонь тоже стал холодный, лунный.

– Ты пришла проведать меня? – около костра сидела Она.

– Я никогда не приходила сюда.

– Всё бывает в первый раз. Садись, скоро будет чай.

Я присела на бревно и стала наблюдать, как она ворожит, по-другому это не назовёшь, над котелком.

– Держи, – она протянула дымящуюся кружку, – это просто чай.

Мы пили чай в молчании, на небе зажигались звёзды.

– А почему не вернулась в Осгор? – спросила вдруг Она.

– Я дорогу не помню, – ответила, словно точно знала, о чём идёт речь.

Она встала и подошла, обошла по кругу.

– Сиди пока, – в её руке появился гребень, аккуратно стала распутывать волосы, а затем стала водить гребнем, тихо напевая.

– Есть разные пути вспомнить забытое, я чуть помогу. Ты поспи немного, здесь у меня на поляне, – её движения убаюкивали. Она вплетала в волосы бусины и вороньи перья. – Сон – это переход.

Глаза закрывались, сверху невесомо опустился её плащ.

– Спи.

Провалилась в сон или прошлое

… Берег моря. Растут старые деревья, подбираясь к воде и опуская в неё свои ветки, образуя шатёр. На нижней ветке удобно сидеть, заслонившись от всего. По старой привычке, оставшейся после перелёта, я ходила в брюках и рубашке. В дупле за спиной лежит «бумага и ручка», сборник карт. Корабли после полёта пытаются починить, хорошо, если из трёх смогут собрать один. Все сделали что могли, прикрывая вперёд ушедших. Посадку я не хотела вспоминать, как страшный сон.

Послышались голоса и на берег вышли несколько человек. Они скинули рубашки и начали разминку. Случайно скользнув по ним взглядом, заворожённо смотрела за тем, какой танец они исполняли на своих телах. Затем разбились на пары и начали отрабатывать упражнения. Я приходила на берег и смотрела, пока однажды не решилась подойти к ним и попросить:

– Я хочу учиться у вас.

Светловолосый мужчина повернулся и спросил:

– А не боишься? Мы же детей на завтрак едим.

– Нет.

– Учти поблажек не будет, учить будем наравне со всеми. Согласна? – он протянул руку.

– Соглас…

Снова падение.

– Ты не плачь, Сероглазка, я предвидел, что ты меня не узнаешь. Я тебе когда-то поклялся под солнцем. Но не сдержал слово, не успел, говорить, что пытался, не буду. Мы теперь из разных миров, – Лис стоял передо мной на коленях. – Когда-нибудь ты вспомнишь и может быть сможешь простить за то, что я сдел…

Пронзительное синее небо и белоснежный песок, обжигающий ветер.

– Ты мне веришь? – голос определённо Лиса.

– Верю.

– Я тебя не брошу. Держись за меня…»

– Просыпайся, Сероглазка. Я отвезу тебя домой, – рядом со мной сидел Скальд и держал за руку.

* * *

Меня разбудил звонок.

– Рысен, привет. У тебя сегодня день свободен?

– Привет, Ворон. Пока свободен. А что случилось?

– Ко мне приехали деловые партнёры, а с ними два ребёнка. Могла бы ты с ними погулять?

– С партнёрами или детьми?

– С детьми, конечно.

Через три часа, я ждала их на причале. Сначала мы покатаемся на речном трамвайчике, а потом сходим в парк. Вот и Ворон с партнёрами и их детьми. На миг мне захотелось протереть глаза.

На месте обычных среднестатистических людей я увидела других. Высокие, светловолосые, сереброглазые, похожие на тех, кого я видела на фотографиях у Скальда. Понятно, что пора к психиатру. Да и Ник до сих пор не объявился.

– Скажи, а это мальчик или девочка? – меня за рукав потянула Майя, указывая на корму трамвайчика.

– Сложно определить, но, мне кажется, там сами не знают, кто это?

– Это как? – на мордашке было написано замешательство.

– Как бы объяснить. Сейчас время такое, когда можно изменить пол, если тебе некомфортно быть тем, кем родился.

– Но… – девчушка задумалась. – Странно это становиться другим.

– Странно, – согласилась я.

В кафе дети увидели на мультики.

– А у вас животные умеют говорить? – Глеб ошарашенно оторвался от мультика.

– Вообще, не разговаривают, кроме некоторых птиц, – я задумчиво изучала детей. – А вам родители, что сказки не читали? Там все животные разговаривают.

– У нас такого нет.

Нет сказок, мультиков, видимо, тоже нет.

– А вы, откуда такие? – задала я интересующий меня вопрос

– Мы с Земли Раи, – Майя ответила, как само собой разумеющиеся, – вращается она вокруг звёзды Тара.

Ясно, видимо, дети из поколения ролевиков. И сейчас играют в какую-то игру.

– Я живу просто на Земле.

– Мы знаем, но скоро ты вернешься домой.

– Благодарю, Сероглазка, – сложил руки на груди мужчина, – что посмотрела за чадами.

Я просто склонила голову, делая пометку поговорить об этом с Вороном. Слишком много вопросов, слишком мало ответов.

Зевая, я вышла на кухню, желая приготовить себе завтрак. Вскоре по квартире поплыл аромат кофе, взяв кружку я забралась с ногами на подоконник. Надо было разложить по полочкам происходящее.

Но додумать мне не дал писк за окном. На отливе сидел котенок, пищал и пытался попасть внутрь. Чёрный, с белым пятнышком, маленький, глядя на него хотелось защищать, приласкать.

Я открыла окно, котенок запрыгнул внутрь. Осмотрела отлив, пытаясь понять откуда же он там взялся. Снаружи была гладкая стена, ну не прилетел же котенок по воздуху. А котенок сидел на подоконнике, гипнотизируя меня.

С улыбкой я налила молоко в блюдце, пушистая мелочь спланировала на пол и посеменила к еде, понюхала и фыркнула. Подняв хвост, принялась исследовать квартиру. Ладно пусть живёт, пока Лисаа все равно нет.

Прошло несколько дней, я раньше обычного вернулась домой.

– Нет, мастер, она думает, что я обычный котенок. Надо ей будет рассказать.

– Что мне надо будет рассказать? – я стояла в дверях, наблюдая, как подпрыгнул котенок, роняя зеркало.

– Как ты вошла? – пушистая мелочь придирчиво изучала меня, в три глаза.

– Дверь, ключи. Как все заходят.

– Ладно, Сереброглазка, у нас мало времени. Собирай сумку, нас ждёт транспорт.

– Притормози, мелочь. Я никуда не собираюсь, пока не получу объяснения.

– Я тебя отведу в бар «На перекрёстке миров», мастер тебе даст объяснения.

Меня цапнули лапкой за брюки, развернув крылья потащили собирать вещи.

***

Под ногами расстилается звёздная дорога, пыль оседая на брюках, ботинках. Впереди задрав хвост, важно вышагивает пушистая мелочь. Вдалеке виднеется, подсвеченное огнями, здание.

Мне кажется, что оно меняется каждое мгновение. То современное кафе в глубине парка, то таверна из старых романтических фильмов, то кантина из футуристических произведений. Пушистый прыгал по тропинке, изредка пугая фиолетовых бабочек.

Я открыла дверь, пропуская на выход девушку, как две капли похожую на меня, только с длинными волосами, чёрном мундире и плащом на плечах. В её глазах промелькнул интерес, но она уже шагнула и пропала. Точно пора к психиатру.

Внутри было темно, слышались голоса посетителей этого места, котенок тянул за собой к столику, за барной стойкой. Пока мы шли к этому столику, украдкой осматривалась. Лучше бы я этого не делала.

– Приветствую мою леди, – со скамьи поднялся… эльф. Высокий блондин с голубыми глазами, неуловимо похожий на Лиса. Уже ничего не понимая, я села на скамьи и машинально отхлебнула из кружки стоящий передо мной. Закашлялась, в кружке был жидкий огонь.

– Хозяйка, как обычно, – эльф сделал заказ и сел рядом.

– Мне кто-нибудь объяснит, что тут происходит. Этот пушистый обещал, что некий мастер мне даст ответы.

– Спокойнее, моя леди, – эльф накрыл мою ладонь своей. – Ты сейчас начала видеть мир такой, какой он есть на самом деле. Я постараюсь рассказать, что можно…

Хозяйка принесла поднос с едой. Там было и мясо с картошкой, и какие-то живые существа, на которые сразу нацелился пушистый, и овощи, похожие на земные, только сумасшедших цветов. Эльф улыбнулся хозяйке, поцеловал ей лапку и вернулся к нашему разговору.

– Ты ешь, разговор будет долгий. Итак, давно, на планету, которую ты называешь Земля, пришли те, кого потом окрестили богами. Их было четыре Семьи, но были они одного Рода, – эльф сделал маленький глоток, – сероглазые боги были воинами, опорой правителей, зеленоглазые – видящие, строители, кареглазые стали жрецами, а голубоглазые – творцами.

– Интересная сказка, вот только причём тут я?

– Ты видела, что было в прошлом и видела себя с ним.

– Ничего я не видела. Или ты хочешь убедить меня, что я кто-то из этих богов. Чушь. Я обычный человек.

– Если бы это было так, то ты бы не смогла попасть в это место, даже с проводником.

– Лис где?

– Он ждёт тебя там, где обещал.

А проводник довольно урчал и лопал мясо.

Глава 8. Кто же такой Гор?

Когда я появился на этой планете, было чувство, что это край непуганых особей. Первое время я таился, боялся себя выдать. А потом это перестало быть актуальным.

Кто-то из наших запустил, как это, флешмоб. Инопланетяне среди нас. Это бодро подхватили те, кого принято называть ролевиками. И пошло-поехало. Любое чудачество, инакость, мы теперь объяснили этим. Мы ролевики.

Кто-то верит в это, кто-то нет. Это полностью проблемы людей. Но чего-то я сегодня ударился в философию, не то хотел записать в отчёт. Я хотел рассказать с чего все началось.

Я вышел из тени, открыл своё адвокатское агенство и… Да и развернулся. Нам даже не надо завоевывать вас в классическом понимании землян. Раньше шли войны, лилась кровь. А теперь вы сами все отдаёте. Поясню.

Люди так безумны, и в тоже восхитительны, по-идиотски беспечны. Вы никогда не читаете условий, прописанных мелким шрифтом, просто подписываете контракты резким и решительным росчерком.

Я не веду сделок на словах. Только на бумаге. Она материальна, у нее есть высота, ширина и глубина, запах древесной стружки и чернил. Она – стабильна и неизменна в мире эфемерных слов и обещаний. В современном мире цифровых технологий.

Это моя опора. Чтобы выстоять в изменчивом, ненадëжном мире, чтобы не споткнуться на неясностях и намëках, нужна опора. Раньше я заключал с вами договор на золоте и крови, но теперь другое время и другая реальность.

Я перебираю листы договоров, и они шуршат под моими пальцами. Не заглядывая внутрь я могу сказать: вот это договор директора банка, это – владелицы ювелирной мастерской, это – простой девушки с серебряными глазами… Я помню вас всех.

Почему люди так беспечны? Это ваша гордыня, уверенность в том, что добро всегда побеждает, а сильный и упорный добивается своего… Какое глупое заблуждение!

«На вашем месте я не был бы так беспечен… наверное.»

Я тихо смеюсь. Смех прокатывается эхом по пустой комнате и в такт ему звенят бутылки с коллекционными напитками в баре. Никакая это не гордыня.

Это страх. Потому что все – от погрязшего в интригах банкира до наивной сереброглазки, хотя сейчас она уже не так наивна, знают и без моих напоминаний: у услуг Всемира Горского всегда есть цена. Иногда лучше не знать ее. Потому что вы можете оказаться не в силах заплатить.

Я разжигаю огонь в камине и протягиваю к нему руки, бесстрашно, не опасаясь языков пламени. Я не чувствую жара, потому что он внутри меня. Моя истинная сущность пытается прорваться наружу, но пока ещё рано.

Иногда лучше не знать. Не думать. Быть доверчивым и беспечным. Потому что стоит задуматься хоть на секунду, и кто-то из вас откажется платить по счетам. А в этом мире есть то, что стоит любой цены. Чем бы вам ни пришлось платить – болью, подчинением, любовью, последними остатками гордости и уважения, будущим…

Вы заплатите, пусть даже не мне. Меня можно обмануть. Иногда, один раз в жизни. Все равно счёт выставят Высшие. И будете одновременно жалеть до конца жизни и в то же время знать, что вернись время назад, ваш выбор все равно не изменился бы.

Не только жизнь. У всего есть своя цена. Любое действие приводит к тому результату, который нужен мне. И это не штука. Высшие умеют шутить. Вот я от их шуток оказался в вашем мире.

Сидеть на корточках у очага неудобно, колено начинает ныть. Это ещё не боль, так, небольшое неудобство, которое можно не замечать. Но я все равно встаю, потираю колено, морщусь.

На вашем месте я не был бы…

…на вашем месте я был столь же беспечен. Если это можно назвать беспечностью. Я не спрашиваю о цене.

Песочные часы медленно проворачиваются. Песок падает тонкой струйкой. Готовится новый договор. Завтра мой счёт пополнится новым взносом, и я стану на шаг ближе к возвращению домой.

Медленно встаю, выключаю компьютер и гошу свет в офисе. День закончен, но есть ещё вечер. Наивная девушка с серебряными глазами ждёт меня в баре. Пожалуй, я рискну и расскажу ей про себя, свою миссию и, возможно, заберу её с собой. Семья будет не в особом восторге. Это мой выбор. Но мне плевать на это.

***

– Привет.

– Привет. Красивый у тебя ник!

– Спасибо, твой тоже ничего.

– Слушай, а тебе снятся сны?

– Снятся… Но.

– А что такое?

– Странные сны. Там пустыня, пески и…

– Что и? Милая?

– Там были драконы. А ведь они из мифов.

– Хочешь полетаем во сне.

– Хочу. А куда полетим сегодня?

– Кошка, я покажу тебе долину. Закрой глаза и слушай мой голос.

– Какой ты красивый. А потрогать тебя можно?

– Тебе, сероглазка, можно.

– Тебе не было пару недель в сети, все хорошо?

– Не волнуйся, Рыся, проблемы в Семье. Но я все уладил.

– Не пугай меня так.

– Я сегодня закончу пораньше, пойдем в кафе?

– Привет, я скоро подойду. Закажи мне кофе, Рыся.

– Приходи, я жду тебя.

***

И снова сон, липкий кошмар.

Пустота удушает

Нет никакой жизни – только пустота. От пустоты множится боль, пропитывая все. Цепи и те истлели: крошатся ржавчиной, опадают грязными кусками с крыл, которых тоже давно нет. Ни силы в них, ни движения – бесполезный вес.

Нет ничего.

На коленях в черных углях, на цепях в беспросветном отчаянье. А хотя и его уже нет, потому что нет надежды. Нет света. Потеря души. Только неотпускающее тело.

Ожидание единственно – когда же я перестану дышать. Сломанный, сломленный дух. Больно. Одно – это чувство. Выжжено все остальное. Я был когда-то таким, как вы. Как вы.

А по углям пришла сквозь дымку небытия она. Та, которую вы заставили сделать это. Она молча пропускает все через себя.

Я открываю глаза, в них давно поселилась бесконечность тьмы. Смотрю в эти серебряные глаза – Предел – издревле пройден ей и мной.

– Зачем ты здесь? – не словом, выдохом спрашиваю я.

– Я есть ветер, – расправляет оперение она, – вдохни!

– Здесь нет ничего. Все мертво.

Там, где не было ничего, как пустой коридор запечатанной гробницы, заброшенный престол храма, вдруг дыхание жизни прошло порывом, потянуло сквозняком с длинным хвостом в форме упавшей звезды.

Звякнули цепи. Я сделал первое за десятки столетий движенье – поднял голову. Нет. Жизни не будет. Лишь иллюзия. Сплошная липкая вязкая тьма.

Что думает она, глядя на меня?

Неживое-немертвое. Состояние это ни с чем несравнимо. Никогда не станущее хоть частицей близким, понятым людьми. Пугающее. Отторгаемое. Чуждое.

Да только найденное заново. Все забыты людьми к нашему храму дороги. Мы были когда-то с ней Богами. Слишком много я принял жертв, Неугодный.

– Я есть зерно Иггдрасиля, вспомни, в крыльях ветров увидишь? Смотри во множестве миров.

Только я не вижу Древа, покалечен людьми настолько, что боюсь поверить в возможность взлететь…

…резко проснуться. «Это всего лишь сон. Просто сон.»

– Пойдем!

Реальность неожиданно идёт рябью, вздымается, как занавеска на ветру. Под край этого Предела можно успеть заглянуть.

– Туда?

Неизвестность. А там, за Пределом – ничего и все. Он походит на смерть чем-то, но то, откуда можно вернуться. А можно и нет. Непроизвольно пятясь, делаю шаг назад. В горле застревает холодный ком, и будто обруч на лёгких перехватывает дыхание.

– Что же ты?

Вижу как за ее спиной начинают разворачиваться, боги, крылья! Но нет, совсем не как у ангела. Они прозрачны, в них нет материальности ни на грамм. Но я вижу, понимаю каким-то образом, что они – хищны. Эти хищные крылья взаимодействуют с тем, которое за Пределом, и разворачиваются все более. Жуткими. Потому что Слишком Другие. Не от мира сего, от того.

Она глядит в меня, стоя у самой Черты, а я ощущаю, как и глаза ее меняются. И это уже не физические зрачки. Это-смотрит-на-меня-из-за-Предела. Боги…

– Так достает ли отваги? – спрашивает она, протягивает руку и приподнимает самый краешек Предела. А я уже потерял людское в себе. Человеческое просто раздавлено, сметено. Другим миром. И вдруг, начинаю слышать Предел, что поет не-словами изнутри меня. О том, чем создан мир, о том, в чем смысл жить. И понимаю, что Вселенной движет.

Глава 9. Север ждет

В этом году была шикарная осень. Весь сентябрь тепло, солнечно. Я наслаждалась этим и спокойной жизнью.

Листья шуршали под ногами, в руках стаканчик с ароматным кофе. Да, каждое утро я находила стаканчик с надписью «Mu täht» на перилах своего домика. Лис, вернее Ник Огневой, постоянно мотался между этим местечком и городом. Я даже не спрашивала, что у него за такая работа, что он мог себе позволить жить в этом заповеднике.

Я просто наслаждалась жизнью, выдыхая после тех событий годовой давности. Было некое затишье и я убедила себя, что это всего лишь игра моего воображения. Не было ни странных людей, ни языка, которого я вроде как не должна знать.

Сейчас была только я, осень и кофе. Чего еще желать?

– Здравствуй, Рысь. Давно не виделись. А ты не изменилась. Я даже не удивлена.

Я сидела на ветке дерева, когда услышала чужой голос. Давно не слышала, может стоит продолжить делать вид, что ничего не слышу? Хотя, что-то подсказывает, что вряд ли поможет.

Я спрыгнула с ветки, направляясь в сторону дома.

– Гордая, как всегда. Ладно. Я умею ждать.

И плеск, словно ударили хвостом по воде.

Тем же вечером, когда вернулся Ник, я ему рассказала про то, что было днем. Мужчина чуть напрягся. Это было заметно.

– Знаешь, дорогая, а давай мы с тобой слетаем куда в отпуск? Устал я чего-то.

– В отпуск? Из-за этого разговора?

– Да нет, – он с видом фокусника достал два билета. – Я их сегодня купил. Мы с тобой едем любоваться на фьорды.

– Фьорды?

– Ты не рада? – он очень внимательно следил за моей реакцией.

– Рада. Просто это немного неожиданно.

Через неделю самолет уносил нас в сторону северной страны, а под брюхом на водной глади мы сумели заметить....

– Ник, это же кит!

– Да, редкий вид горбатых. Видишь, мы только начали путешествие, а уже такая удача.

А вот удача или нет, что-то мне подсказывало, что спокойно наш отпуск точно не пройдет.

Фьорды. Соленый ветер. Северный ветер. Шум море у ног. Хлопанье парусов.

Я стояла и понимала, что вот… Это место мой дом. Северный ветер остальных заставлял кутаться в куртки и пуховики, а меня ласкал и играл, как щенок, то боднет, пытаясь свалить с ног, то лизнет, брызгами морскими.

Ник занимался своими делами. Я особо и не претендовала на него, он итак делал много для меня. Вот только замечала, что с его стороны по-другому.

Сегодня я шла по кромке воды в сторону того прибрежного кафе, где мы обычно с ним пили кофе.

– … скажи, что в ней такого? – раздался женский голос. – Наглая выскочка.

– Я тебе повторю ещё раз, – голос Ника звучал несколько странно, словно он подбирал слова на языке давно забытом. – Тебя это не касается. Кто она и откуда. Ты меня поняла?

– Забудем о ней. Давай о нас, – мурлыкающие нотки были хорошо различимы в голосе.

– Нет никаких нас и не было.

Я развернулась и пошла прочь. Отпуск был чудесен, видимо пора отправляться обратно. Честно говоря, я не хотела влезать в очередные разборки, особенно если он мне ни разу не сказал, что я для него значу.

Ник появился к вечеру, когда закончила собирать чемодан и сидела изучала сайт местной авиакомпании.

– Привет… – он поменялся в лице, когда понял, что я делаю.

– Привет, – поднимать голову и смотреть на него не хотелось.

– Один вопрос – зачем?

– Ник, я не маленькая девочка и все прекрасно понимаю. Я тебе благодарна за все, но… Но мешать твоей жизни не хочу.

– Неужели эта безродная выскочка собралась убраться отсюда?

– Рот закрой.

– Я вам не мешаю? – за внешней безмятежностью начинал закипать вулкан. – Видимо здесь совсем забыли о приличиях.

– Успокойся, прошу тебя. Она уже уходит, – мужчина гибким движением переместился ко мне, крепко обнимаю.

– Уйдет эта выскочка, – вот это она сделала зря.

Занавески на окнах качнул ветерок, потом ещё раз.

– Sol!

– Иди в Бездну!

Современная шелуха стекла на пол, оставляя истинную суть.

– Вон из моего дома! – я уже даже не старалась сдерживать себя.

– Да что ты мне сделаешь? Надо было тебя оставить где была. В грязи.

Эта девка откровенно нарывалась. Ник сам мог решить свои проблемы с этой, это я знаю. А вот оскорблять себя не позволю.

– Успокойся, прошу, – Ник продолжал прижимать. – Не привлекай к себе лишнего внимания.

– А то что?

– Успокойся!

– Зачем ты тратишь свои силы на эту дрянь?

Зря она это сделала. Ой зря…

Броня окутала тело, за спиной замерцали крылья.

– Свали нахер отсюда, идиотка, – Ник рявкнул, одновременно разворачивая меня к себе лицом. – Дыши, Рысь. Ее здесь нет. Здесь только мы с тобой. Дыши. Вдох-выдох.

С каждым его словом отпускало, я стояла и слушала его голос, когда вдруг ощутила прикосновение металла к шее.

– Я отправлю эту дрянь туда, где ей место.

Дальше время замедлилось. Синхронно с Ником делаем движение ухода, я чувствую, как кончик прочерчивает шею, где вспухают капли крови. В моих руках появляются мечи. Рядом со мной вырастают огромные… волки.

«Она доигралась», – раздалось в моей голове.

Темнеет небо, раздается гром. Сладковатый запах трав и костра. Отстранённая мысль кто это появился? Но быстро исчезает.

Мимо пронесся смазанный силуэт. Незванная гостья лежит на полу, придавленная тушей огромного пса.

– Кири, что с ней сделать? – пёс словно произнес эти слова.

– Ты знаешь, друг мой, – я улыбнулась.

– Сколько стоит спокойствие? – в его голосе была ирония.

– Именно столько. Именно столько. Только пусть она поживает подольше. А про твою фантазию я знаю.

Я моргнула и все стало как было.

– Рысь, ты дома? – раздался голос Ника с улицы.

Глава 10. В кофейне «У матушки»

Осень на Севере уступала место зиме. Становилось прохладнее, с моря подул ветер, стараясь забрать все тепло.

О том, что тогда произошло, мы с Ником не разговаривали. Я лично не видела в этом смысла.

– Слушай, – Ник появился дома с вином и сладостями, – а поехали завтра в Уппсалу? На пару дней, развеемся.

– Поехали, почему нет, – я улыбнулась ему.

Правда где-то в глубине души мне делать этого не хотелось. А почему я так и не поняла.

Типичный европейский город, черепичные крыши, мостовые из камня, неторопливые люди, словно декорации к какому-то фильму про средневековье. Посреди города высился холм, на котором рос исполинский ясень. Интересно это они специально для туристов посадили или он тут изначально.

Ник остался в гостинице, как обычно срочные дела, я же пошла бродить по городу. Пару раз мне казалось, что я вижу знакомых, но присмотревшись, понимала, что нет. Это всего лишь иллюзия.

В конце концов, я замерзла бродить по городу и за соседним углом появилась небольшая уютная кофейня «У матушки». Внутри было тепло, пахло сдобой и божественно кофе. Заказав себе кружку, я села за столик у окна и принялась изучать улицу. За столько времени мне очень хотелось с кем-нибудь поговорить, рассказать о том, что произошло. Но таких людей в моей жизни сейчас не было. Даже Ник не мог стать таким собеседником.