Отражение пепла

Виолетта Тимахович

Отражение пепла

Глава 1

Пустая деревня

Лишь порывы сильного ветра заглушали плач младенца, доносившийся из пустой хижины. Змея неторопливо извивалась по земле, а потом по соломенному полу старой хижины. Плавными движениями она добралась до окровавленной чужой кровью кровати и скользнув сделала круг вокруг дитя, небрежно завернутого в свежую белую ткань. Плач усилился когда с маленькой руки младенца начало стекать несколько капель крови от только что полученного укуса, змея уползла прочь.

Ее назвали Ингрид, хоть на земле давно уже не осталось той, кто именовал её, имя стало последним напоминанием о том, что когда-то она была не одна. Она не знает ту, кто дал ей имя, так же как и не знает ту, которая родила её. Иногда Ингрид казалось, что вскоре она и имя свое не вспомнит, ведь слышала она его настолько редко, что в памяти оно постепенно заменилось фразами, которыми ее окликали жители деревни, было ли то травница, или просто слепая.

Кашляя от дыма Ингрид поднесла к носу тканевый платок, стараясь не отвлекаться от смешивания нужных трав, она никогда не любила обряды изгнания злых духов, которыми чаще всего занимался колдун, вернее сказать травил всех в доме дымом трав. От этого у себя в хижине она никогда не разжигала полынь с целью защититься от них по ночам, хоть духи и были опасны и часто приносили вред, но она не считала что духам может быть до неё дело. Под звуки ритуальных неразборчивых слов она обернулась на колдуна, напивающего свою монотонную мантру. Хоть и являлся он одним из служителей церкви, в народе его кличут колдуном, ведь чаще всего он занимался изгнанием духов талисманами и ритуалами. Оставшимся в её руке платком она небрежно помахала им в его сторону.

– Так давайте на выход, успеете ещё поплясать над ним

Пожилой мужчина нахмурился опешив от ее дерзости, морщин на его лице стало еще больше.

– Нужно обезопасить его от духов, раз тебе позволили его лечить то не мешай обряду

Ингрид про себя усмехнулась словам колдуна, «позволили» смешное слово, так они её оценивали, будто она стояла там горя желанием всем помочь, хотя это они забыв о минимальном приличии раз за разом появлялись на пороге ее дома. Не обращая внимания на слова старика, Ингрид поставила ступку на стол и начала открывать ставни на окнах, попутно размахивая платком, отгоняя дым. Она часто была в этом доме, поэтому деревянная трость ей была не нужна.

– Слепая хватит уже ему перечить, дай травы и проваливай

Прохрипел мужчина лежавший на кровати и залился тяжелым кашлем. Ингрид прошла обратно в комнату и дотолов травы, аккуратно ощупала подготовленную чашу с горячей водой, позже скинув все травы внутрь.

– Небось она и прокляла меня этой хворью

Прохрипел старик своей жене

–Да помолчи ты

Шикнула ему жена. Ингрид устало вздохнула, слушая всё это, будто работы ей было мало, что она решила ещё и проклинать в свободное время, а потом самой же и лечить, это звучало смешно, но видимо не для него. Так или иначе репутацию проклятой не так легко смыть и люди побаивались её, старались обходить стороной, Ингрид привыкла к этому и не была против, все же это было лучше прямых оскорблений, ведь все знали что она была единственной целительницей в этой маленькой деревушке, это избавляло ее от прямых конфликтов. Ингрид поставила на край стола чашу с отваром и начала отсыпать остатки трав на выложенные тканевые отрезки, попутно распределяя их ровнее пальцами.

– Пусть пьет отвары ещё несколько дней, если не пройдёт через дня четыре позови меня еще раз

Ингрид завязала отрезки ткани тонкой веревкой, с привычными двумя узелками. Пока она собирала свои вещи, женщина уже попыталась напоить отваром своего мужа, но тот отказывался.

– Убери от меня эту гадость, эта ведьма меня отравить хочет как ты не понимаешь

Ингрид взяла трость оставленную возле входа и вышла из дома, так или иначе какое ей было дело, будет ли он пить ее лекарства, постукивая палкой перед своими ногами она неторопливо шла в сторону своего дома

***

– Каталина ты закончила ?

Произнесла Ингрид заходя в сарай, переделанный под хранение трав и прочих мелочей для лечения.

– Да почти

Протараторила белокурая девочка, явно не ожидавшая такого скорого возвращения травницы. Каталина смахнула светлые пряди с лица и быстро разложила остатки трав на тканевой подстилке у окна для сушки.

– Как дядя Джордж?

Ингрид поставила тканевую сумку на стол.

– Не умрет, а если умрет то только от своей глупости

Ингрид достала плотные толстые листы бумаги, сделанные из коры деревьев и положила их на стол.

– Чернила на месте?

– Да на месте

– Хорошо, убери их подальше от меня

Холодно пробормотала Ингрид, вспоминая, как пару раз ненароком опрокидывала их, пока работала с травами, они делали чернила сами из сажи, поэтому можно было не беспокоиться о пролитых чарках, но их изготовление занимало слишком много времени, а пятна от чернил почти не выводились, хотя не то чтобы это беспокоило слепую.

– На чем мы остановились?

– На лечении язв

Угрюмо протянула Каталина, явно недовольная мерзкой информацией которую ей приходилось учить. Травница кивнула и начала надиктовывать новую информацию, которую девочка в спешке записывала. Ингрид уже не помнила скольких трудов ей стоило заставить священника обучить Каталину грамоте, но перед фактом, что простыми словами все не запомнить и после Ингрид лекарка им нужна будет знающая что и как делать, поспорить никто не мог. Так спустя несколько недель криков и споров священник взял Каталину обучать грамоте.

Ингрид знала что сама копает себе этим могилу, ее знания целительство являлись единственным, что связывало людям руки и давало ей относительную свободу действий, и как только будет кто то, владеющий столькими же знаниями как она, стычки с горожанами начнут иметь более опасные последствия, но и не взять девочку в подмастерье она не могла, как и объяснить себе – почему.

Глава 2

Погрузившись в свои мысли, Ингрид размеренно шла по привычной дороге к реке, в ее руке была корзина грязной одежды, которую она опирала на бедро, а деревянная трость покоилась в той же ладони, что и ручка корзины, ведь этот путь она знала лучше, чем ее собственный дом. Разложив все на влажной земле она поправила тяжелый коричневый подол платья и начала полоскать одежду. Звуки бегущей воды смешанные с шелестом ветра успокаивали.

– Давно не виделись

Послышался голос из глади воды, Ингрид резко попятилась назад испугавшись, но узнав голос, гневно брызнула водой в направлении говорящего.

– Изыди, просила же не пугать, и что ты тут делаешь в это время

Шикнула она возвращаясь к стирке, голос мужчины был ясно слышен, хоть и звучал изнутри реки.

– Мы же договаривались что бы днем не появляешься, увидеть могут

– Меня?

С усмешкой спросил он.

– Зубы не заговаривай, меня говорящую с водой увидят, что думаешь подумают?

– И когда же твоя репутация тебя волновала? Подумаешь не просто ведьма, а немного поехавшая, никто не удивиться

– А ну прочь отсюда, договорились ночью приходишь, значит ночью

Тихо, но твердо говорила она.

– Уж прости, ты не приходишь, знаешь как скучно тут? На этой стороне никого нет, только твое присутствие скрашивает мои дни

С наигранно мягким голосом мурлыкал он, прекрасно зная, как Ингрид раздражают подобные слова.

– Так иди туда, где есть души, в столице говорят на ведьм охота, думаю часть из них на вашей стороне окажутся

– Ладно ладно уйду отсюда, но приходи ночью

– Приду приду, сгинь уже

Раздраженно шикнула она.

– Сними хоть ленту на прощанье

– Я не слышу что бы ты ушел

– Ингрид

В наигранной мольбе протянул мужчина, в сердце екнуло, ее так редко называли по имени, что то, как он ее называл заставляло ее чувствовать себя безмолвной дурой. Ингрид потянула руки к узелку на затылке и белая лента опустилась с ее глаз, оставив темные, туго заплетенные волосы после себя небрежными. В ее привычной тьме появился синий человеческий силуэт, смотрящий на нее с той стороны реки.

– Хватит носить на себе эту тряпку

– Снять сняла, что тебе еще надо

– Ухожу ухожу, но ночью…

– Приду, прочь отсюда

Фыркнула она и знакомая фигура скрылась под гладью воды, Ингрид завязала обратно на глазах ленту и продолжила стирать одежду, после чего неторопливо поплелась обратно к дому. Людей на немногочисленных улочках было мало, почти все были в церкви. Скоро будет ночь предков, все готовились защищать дома от злых духов, раньше в этот день почивших родственников с того света звали, почитали, но сейчас их бояться. В церквях люди молились и освещали плетеные талисманы, которые они будут сжигать в грядущую ночь. Ингрид часто плела их для людей, не смотря на то, что, ее бабка была староверующей и проклинала тех, кто так неуважительно относиться к душам предков, Ингрид же не задумывалась об этом, не знала она никого, из тех кого могла бы вспоминать в эту ночь.

Она пришла к старому дому и начала развешивать белье на веревку, ее день был похож на все другие, она покормила скот, убралась в сарае отбиваясь от слишком настырной коровы и побрела во второй крохотный сарай для трав. К ночи предков все готовились заранее, но жители деревни часто приходили к ней за засушенными травами, которые закончились в их домах в самый неподходящий момент. Ингрид завязывала равные пучки трав, гадая, что на этот раз принесут ей в плату, еду или что то практичнее, она бы не отказалась от меда пасечника, этим медом питалась вся деревня, но ей в оплату за целительство и травы его приносили достаточно редко.

***

Трава щекотала босые ноги когда Ингрид привычной дорогой возвращалась с реки, с корзиной для белья опертой на бедро, которая оставляла мокрый след на ткани ее платья. Подходя ближе к деревне, Ингрид услышала бурные обсуждения чего-то, сегодня будет ночь предков и она была не удивлена шумихе. Ингрид замедлила шаг, чтобы ни в кого не врезаться, но проходя мимо людей заметила, как все диалоги стихли. Сердце немного сжалось от беспокойства.

– Что вы тут обсуждаете

Твердо спросила она делая еще несколько шагов мимо собравшейся толпы. В ее привычной темноте было невозможно увидеть их лиц и понять, что происходит.

Корзина с бельем упала на землю.

– А ну отпустите !

С криком воскликнула девушка когда ее руки грубо заломили за спину, туго связывая холщовой веревкой. Шепот толпы слышался чуть громче, и одно слово звучало чаще других, тихое слово “ведьма”, слово заставившее холод пробежать по коже. “Ведьма” слово которое она слышала множество раз, слово к которому она привыкла, но это же слово сейчас это могло означать для нее приговор.

– Вас обвиняют в ряде преступлений

Голос был незнаком, они привели из города жандармов в такую глушь, и все ради нее? Это явно было не из за каких то слухов, и она уже догадывалась о причинах. Из обрывочных фраз толпы, она поняла, что она не единственная, кого схватили.

– Кого еще задержали?

Гневно спросила она, прислушиваясь к любым звукам.

– Пятеро

Холодный голос будто вонзил кинжал в сердце. Пятеро, ровно столько же, значит они задержали всех.

Слепую девушку грубо волокли в церковь, привычно мягкая трава теперь казалась ножами под ее стопами, дыхания не хватало. А каждый шаг приближал ее к костру либо виселице. Любой из этих вариантов были самыми щадящими учитывая приговор “ведьма”, но раз в церкви были задержаны еще пятеро девушек есть надежда, что обвинять ее будут не в этом. Пальцы ног до боли ударились об ступеньку при входе в маленькую деревянную церквушку.

Тупая боль заставила ее вернуться в реальность, тихие шаги наполнили зал, вместе с шептаниями и обсуждениями взволнованных людей. При всей ненависти горожан к Ингрид, ее задержания не стало для них счастливым событием, ведь вместе с ней в одной линии стояли пять невинных девушек, пятеро спасенных ею. Девушки, чей страх и безысходность она ощущала яснее своего, прерывистые дыхания, всхлипы которых заставляли ее еще сильнее волноваться, а впереди них чужаки вели обсуждения, говоря чужим акцентом, за все эти годы она лишь раз слышала непривычный для нее голос, и появление чужих людей в деревне сбивало ее с толку. Началось перечисление имен, ее и пятерых девушек, имена знакомые ей с детства. Обвинение вышло тем же, что она и ожидала – убийство.

Она понимала что невиновными их назвать нельзя, так же как и виновными, весь груз ответственности лежал на ней и тех, кого они убили.

– Клевета

Твердо сказала Ингрид, веревки связывающие ее руки казалось связывают ее всю не давая сделать вдох и тем более говорить, а ей и не стоило, она могла выйти сухой из воды, она могла была согласиться и оправдать будущие ее обвинения, ведь по сути ее руки были чисты.

– Их убила я

Твердый голос Ингрид наполнил стены храма.

***

Обсуждение приговора было коротким, Ингрид взяла вину на себя, выгородив девушек. Она знала что так все и закончиться, когда то должно было это произойти, но когда ее привязывали к столбу, а под низом складывали солому все эти мысли пропали, остался лишь страх, настоящий животный страх. Ее могли бы отправить в городскую темницу, где она бы коротала годы и если бы чудом не померла, вышла бы и вернулась домой, но был еще один приговор, ее все же обвинили в ведьмовстве. Кто то из горожан увидел ее, говорящую с гладью воды. Она мысленно проклинала и Иэна, за то, что пришел к ней днем, и еще сильнее проклинала того, кто натравил на нее жандармов.

Языки пламени охватившие ткань платья набросились на ее тело будто голодные звери. Ткань шипела и сворачивалась, оставляя за собой пепельный след. Огонь рос, будто тварь, что питалась ее криками, но даже они начинали пропадать когда горло сжалось от жара.

Потерять сознание

Эти слова отчаянно кричали внутри нее, все, чего она желала это побыстрее погрузиться во тьму и ничего не чувствовать. Она больше не молила о спасении, о чуде. Она молила только о том, чтобы боль ушла, чтобы огонь унес ее прочь быстро и бесследно. Смерть давно ее не пугала, смерть была бы милосердием, она бы встретила ее как старого друга, но без боли, она лишь хотела не чувствовать боли.

Пламя поползло выше, и с ошпаренного горла вырывались последние крики. Толпа, казалось, исчезла. Она не слышала больше их криков, не чувствовала их взглядов. И тогда, наконец, пришла тишина.

Веревки сгорели а огонь в отличии от его ощущения на теле пропал. Ингрид упала на землю, продолжая мычать от боли, она чувствовала как все ее тело было покрыто ожогами, как одежда болезненно впивалась в мясо, но от этого ощущения ее вырвал человек закидывающий ее руку к себе на плече. Боли от огня были теми же, но прикосновение не сделало хуже.

– Почему я не…

Она выдавила из себя пару слов, но не смогла договорить «не умерла» Холодная вода окутала пылающее тело, и боль начинала постепенно уходить. Ей казалось что от боли она уже потеряла рассудок, но ее сдавленные крики становились тише, и через долгие минуты дыхание начало восстанавливаться, а сознание проясняться, и тогда Ингрид поняла, что вокруг тишина, нет ни толпы, ни треска огня, ни шагов, ничего. А кто то все еще придерживал ее за руку.

– Что черт возьми происходит

Мужчина увидя как она отошла от предыдущей агонии, отпустил ее предплечье. Ингрид начала быстро ощупывать себя.

– Где ожоги, меня пытались спалить я была в ожогах, почему ткань цела они же…

В панике тараторила она.

– Не пытались

Ответ озадачил ее еще больше, над ними повисла тишина.

– Они сожгли тебя

Закончил он, тишину прерывали лишь порывы ветра.

– Что

Шепотом спросила она.

– Тебя уже сожгли

Повторил низкий голос мужчины. Ингрид слегка покачала головой и начала выходить из реки, тяжелая от воды одежда тянула вниз.

Одежда.

Ингрид сделала несколько шагов по земле и судорожно ощюпывала одежду. Она была целой, без единого сгоревшего следа. Ингрид точно помнила, как ее кожа начинала сгорать, ощущение все еще давало о себе знать легкой болью, но эта боль не должна была быть легкой, и одежда точно не могла сохраниться. Шаг, два, три, Ингрид не врезалась ни в одного человека, ни единого постороннего звука, никого, или столба на котором ее сожгли, ничего.

– Что происходит

Ингрид повторила этот вопрос снова, чувствуя что сходит с ума. Мужчина вышел из воды следом за ней, и она слышала как он колебался с ответом.

– Не говори что я в…

Слова так и не смогли вырваться с ее языка.

– Все хорошо травница

В попытке сделать голос мягче произнес парень.

Лед будто ушел из под ног, а она наконец заметила, чей был этот голос. Парень с речки, который всегда был по ту сторону отражения.

Ингрид была готова умереть, она не боялась смерти, но то, чего она боялась так это оказаться тут, в месте куда запихивали всех ведьм и колдунов.

– Нет, я не могу быть тут, я должна была умереть а не… Я не ведьма, ни нечисть, я не могла сюда попасть

Шаги остановились возле нее, он ничего не говорил, молчание это было громким, слишком громким для нее.

– Я надышалась дыма и просто сейчас в бреду

Сколько бы Ингрид не пыталась сделать голос уверенным, чтобы самой поверить в это, ее голос дрожал. В ответ лишь тяжелый вздох. Девушка замотала головой и быстрым шагом шла к дому, ощупывая деревья по пути, чтобы не врезаться в них, но тропа была другой. Ингрид отгоняла от себя эти мысли и все же смогла забежать в деревню.

– Кто нибудь

Кричала она во весь голос

– Есть тут кто нибудь

Она наугад подошла к одному из домов и по количеству ступеней и ручке двери поняла, чей он был. Ингрид громко тарабанила в дверь.

– Шарлотта Открой!

Но в ответ была лишь тишина, никто не открыл, и Ингрид распахнув дверь ворвалась внутрь

– Шарлотта черт возьми!

Ингрид ходила по комнате, случайно врезавшись в стол, от чего на нем все упало, наконец она услышала голоса, но не слова а крики от испуга. Ингрид подошла к источнику звука.

– Шарлотта?

Уже более тихо спросила она, но у источника звука была стена

“Какого черта тут твориться”

Единственная мысль которая крутилась у нее в голове. А ощупывая стену она дотронулась до гладкого холодного металла. Зеркало.

Все звуки которые она слышала были по ту сторону серебристой рамки. Она слышала как в доме началась суматоха, и по звуку ткани она поняла что зеркало занавесили, Вскоре раздался звук пощечины.

–Ты что творишь, сгубить всех нас решила

Низкий мужской голос звучал по ту сторону. Конечно, ведь в эту ночь было запрещено оставлять зеркало не закрытым тканью и без оберегов неподалеку. Но видимо его жена нарушила правило сразу после того, как сожгли “ведьму”. Ингрид стояла все еще держа ладонь на холодном зеркале и прислушивалась к звукам. После небольшой перепалки шум затих, все легли спать, надеясь побыстрее прожить эту ночь, но в этой тишине она услышала тихое “Прости” сказанное Шарлоттой у зеркала.

Сердце сжалось от шепота пропитанного скорбью. Скорбь, по ней, нет, эта мысль не укладывалась у нее в голове. За все годы когда ее избегали, кидали проклятиями, считали ведьмой, она не думала что кто то будет по ней скорбить.

Тяжелые шаги разрушили тишину пустого дома.

–Твоя подруга?

Она слегка покачала головой

– Знакомая

Мужчина кивнул

– Смелая знакомая

Иэн устало зевнул и сел на деревянную скамью у стола.

– Зеркало там и останется, сколько бы ты на него не смотрела

Ингрид сделала несколько шагов и села на деревянную скамью напротив него, их разделял криво стоящий стол.

– Иэн?

Мужчина ухмыльнулся

– Уж думал не узнаешь

– Почему я тут

Сразу спросила она.

– Я ни колдовала, ни насылала проклятья, я не должна была оказаться тут

Мужчина издал смешок.

– Думаешь я колдовал

– Да

– Ладно признаюсь было дело, но сюда попадают не от этого, а если душа не упокоилась, а как тут упокоится с такой насильственной смертью.

Она слегка покачала головой.

– Глупости какие то, тогда бы почти все тут были

Иэн порылся в сумке и положил ей в руку стебель растения, Ингрид его поднесла к носу.

– Полынь? Она тут при чем

– Ее сожгли с соломой, если человека топят, то дымом от полыни пропитывают его одежду перед утоплением, а если человека…

– Я поняла

Проговорила она заставив его замолчать. Ингрид положила локти на стол, а ее лоб покоился на ладонях.

– Я не должна была оказаться тут

Мужчина тяжело вздохнул

– Вот заладила, “не должна” “не должна”. Никто не должен, что ты обычно тут делаешь ?

–Чего?

– Ты живешь тут, что ты обычно делаешь

Не понимая смысла и не желая спорить она безэмоционально проговорила

– С травами работаю

– Идем работать с травами

Иэн поднялся и пошел к дверному проему

– Что сидишь, идем

– Что за чушь ты несешь

–Пошли

Требовательно произнес он, девушка поднялась и последовала за ним, Она все еще не верила в то, что происходит, казалось, что стоит ей лечь спать, как на утро все будет на своих местах. Шок прошел и за ним осталось лишь чувство пустоты и нереальности. Мужчина повел Ингрид в ее сарай с лекарскими принадлежностями.

– Ты не туда идешь

Она указала в противоположном направлении

– Не спорь

Иэн взял ее под локоть и повел в своем направлении, Ингрид была не в состоянии злиться или спорить сейчас. Пройдя в непривычном ей направлении он завел Ингрид в ее сарай наполненный травами.

–Почему все в других местах

Монотонно произнесла она, сарай был не в том месте, стол в другой стороне комнаты, все было в непривычных для нее местах.

– Мы в зазеркалье, забыла?

– Как это влияет

Парень закатил глаза.

– В зеркале все в другую сторону отражаеться

Ингрид продолжила безмолвно стоять, потом добавила.

– Как я по твоему знать должна как все в зеркале отражается

В этот раз он почувствовал себя глупо.

– А да, вообщем все по другую сторону чем было в реальности.

Ингрид ходила по сараю ощупывая полки с деревянными коробками, все было не на своих местах. Все было по другому. За всю жизнь она ни разу не была в чужом для себя окружении, но на этот раз это оказался ее дом. Может быть это должно было сбить ее с толку, но эмоции пропали, она ходила там словно призрак, боясь вернуть свой разум в реальность и осознать что происходит.

– Ленту можешь снять, тут нет пороков живого тела, ты должна видеть.

Ингрид слегка повернула голову в его сторону.

– Что?

– Со слухом тоже проблемы?

Ингрид не ответила. Она носила эту ленту с детства, попрощаться с ней казалось чем то неправильным, но еще страшнее для нее оказалось потерять свою слепоту, то с чем она была всю осознанную жизнь, то, что она ненавидела, но все же другого она не знала.

– В чем дело?

Спросил Иэн заметив ее колебания. Девушка медленно потянула руки к узлу на затылке и начала развязывать ленту. Пальцы подрагивали, то ли от предвкушения, то ли от страха, но основной причиной был шок от происходящего, даже если ощущался он как пустота охватившая ее тело. Узел развязался и лента опустилась на ладони, Ингрид медленно открыла глаза. Парень внимательно наблюдал.

– Ну как? Ужас, восхищение, счастье?

Ингрид лишь проговорила отстраненным тоном.

– Темнота

***

Ингрид вышла с сарая в который привет ее Иэн, она не слушала его слов, но он оказался достаточно умным что бы не последовать за ней. Словно во сне она брела по знакомой ей дороге, которая казалась другой, чужой. Ноги спотыкались о камни и порог дома, но девушка едва ли замечала это. Рука скользила по деревянной стене пока она не дошла до кровати и без сил легла. Хоть физически у нее были силы, но голова была в тумане. Она не понимала что будет дальше, ведь раньше все в ее жизни было понятно, одинокая травница богом забытой деревни, она бы ухаживала за скотом, собирала вместе со всеми урожай, лечила тех кто ее проклинал а потом упокоилась в одинокой могиле, на которую некому было бы приходить. Сейчас все сломалось слезы не шли, эмоции не бушевали, она будто провалилась куда то, уснула, и вскоре должна проснуться, но часы шли, а неподвижное тело все ныло от твердой постели, и она все никак не просыпалась. Ингрид не знала было ли ей плохо, было ли ей хорошо, оплакивала ли она свою же смерть и осознавала ли ее вообще, она лишь лежала.

Глава 3

Глухой стук шагов наполнил каменные стены пустых коридоров. Монахиня вышла из главного кабинета детского приюта, и села неподалеку на деревянную скамью ожидая, когда к ней в попечение передадут девочку. Молодой светловолосый парнишка лет пятнадцати остался в кабинете настоятельницы, а лицо его было искажено страхом. Он должен был покинуть приют этим летом, а происходящее никак не входило в его планы.