Между нами искры

– Эй! – он делает вид, что возмущен до глубины души, но в глазах плещется смех.

– В вашем каменном веке небось еще “Руки вверх” слушают? – я продолжаю насмехаться, – Или вообще Моцарта?

– Началооось, – тянет он, – угомонись, ребенок. А если продолжишь – отберу сигареты и в магазинах твоего района дам ориентировку, чтобы тебе не продавали алкоголь.

– Сурово, – хмыкаю я, – пожалуй, не буду испытывать твои нервы на прочность.

– Вот и все.

Закатываю глаза и поднимаюсь со скамейки. Хоть и уже середина весны, холодный ветер все еще безжалостно забирается в рукава пальто и под свитер.

– Замерзла? – он замечает, что я дрожу, быстро открывает карту в телефоне и тут же предлагает, – Пойдем в кафе? Здесь рядом. Извини, надо было раньше предложить.

Ваня суетливо подхватывает рюкзак и тянет меня в сторону.

– Ты сказал, что хочешь семью, – отматываю разговор назад, к интересующему меня моменту, – прямо настоящую, с женой, детьми и домиком в пригороде?

– Можно без домика. Но да, самую настоящую, с женой и детьми. Все-таки у большинства моих ровесников все это уже есть. Да и не сторонник я секса без обязательств.

– Зато сторонник поцелуев без обязательств, – не упускаю возможность съязвить.

Щеки парня тут же вспыхивают. В баре он не был таким стесняшкой, выпил для храбрости или строит из себя пай-мальчика сейчас, чтобы показаться лучше?

– То есть, это не твое желание, а чисто навязанные общественные ценности? – я продолжаю допрос.

– Ну почему сразу навязанные? – Ваня вздыхает и останавливается, поднимает темные глаза к небу и объясняет, как ребенку, – Я в принципе считаю, что в серьезных отношениях нет смысла долго тянуть, вполне можно после “тестового” полугода узаконивать их, если все устраивает. Зачем топтаться на одном месте, если вам друг с другом хорошо?

– Полгода? – я не скрываю свое возмущение, – За полгода разве можно нормально узнать человека? Это же ерунда, а не срок!

– А сколько тебе нужно?

– Нуу, года три. Плюс-минус, – теперь уже я вижу, как от удивления расширяются его темно-карие глаза.

Во мне потихоньку поднимается волна негодования. Я никогда не мечтала выйти замуж и стать той самой типичной “счастливой женой”, которых так много на просторах соцсетей. Семья – это круто и здорово, но как ее строить, если никому не можешь доверять? А еще я искренне считаю, что сейчас нет ничего важнее карьеры. Не хочу ни от кого зависеть.

– В некоторых странах люди гражданство быстрее получают, – возмущается Ваня, – зачем тянуть так долго?

– После трех лет шанс предательства ниже, чем после полугода, – тихо отвечаю я, вспоминая Игоря.

Уже давно не больно, но этот человек научил меня относиться к людям со всей осторожностью.

– Люди и после двадцати лет вместе могут предать, – бросает парень, – мир не розовый, Саша.

– Значит, и любви никакой не было, – резко отвечаю я, – если любишь – предать не сможешь.

– Какая ты наивная, – он морщится, – ситуации бывают разные.

Резко разворачиваюсь к нему и дергаю парня за рукав пальто. Во мне горит праведный гнев, больная тема ослепляет и мешает мыслить рационально.

– Ты изменял хоть раз? – я смотрю ему прямо в глаза, жду реакцию, – Только честно.

Я знаю, что если он ответит “да”, то я развернусь и пойду в сторону метро. Знаю, что больше ничего и никогда не заставит меня связаться с человеком, способным на предательство. Я перестала верить в то, что люди меняются и никогда не буду утешать себя сказками “это с ней он был таким, со мной такого не будет”. Не хочу дергаться от каждого звука сообщения и от каждой девушки, которая посмотрит на моего парня.

Проходит несколько секунд, Ваня не отводит взгляд, стойко выдерживая мой натиск.

– Нет, – наконец уверенно отвечает он, – никогда.

– Тогда какого черта ты это оправдываешь? – разжимаю пальцы, отпуская его рукав и понимаю, что мы, скорее всего, привлекли к себе немало внимания.

Делаю шаг назад. Расслабляю руку, с удивлением ощутив, как больно впивались в кожу ладони ногти. А я даже не заметила.

– Я считаю, что все могут ошибаться, – спокойно поясняет Ваня, – не осуждай, прежде чем узнаешь причины поступка.

Мы успеваем пройти пару метров, прежде чем он без перехода спрашивает:

– Личные травмы?

– О нет, дорогой, мы еще не так близки для ролевых игр в психоаналитика и пациента, – успеваю взять себя в руки и возвращаю насмешливый тон, – копаться в моих травмах тебе еще рано.

– Как скажешь.

Он пожимает плечами и пытается перевести разговор на другую тему, но я вдруг ощущаю какую-то невероятную усталость и ясно понимаю, что ни в какое кафе идти уже не хочу. Хочу только домой, в душ и под спасительный плед.

– Слушай, – я безжалостно перебиваю его рассказ, даже не пытаясь вникнуть в то, что он говорит, – я что-то нехорошо себя чувствую, очень болит голова.

Парень замолкает и обеспокоенно смотрит на меня, а я набираю в легкие воздух и продолжаю:

– Я, наверное, поеду домой. Работала ночью, не выспалась, – конечно, я вру, – приятно было встретиться.

– Давай я отвезу тебя?

По нему видно, что он расстроен и обескуражен и я даже чувствую легкий укол совести, но я ведь ясно понимаю, что у нас ничего не получится. Чуда не произошло и поцелуй в баре оказался всего лишь эмоциональным всплеском, а не знаком судьбы.

– Нет, спасибо, – выдавливаю из себя улыбку и добавляю язвительно, – я не сажусь в машины к незнакомцам. Спасибо за кофе.

– Не за что, – все еще растерянно произносит он, – напиши, как доберешься.

Киваю и разворачиваюсь в сторону выхода из парка. Иду, не оглядываясь и чувствую, как внутри все покрывается ледяной коркой разочарования. Только подумала, что встретила нормального парня, а он оказался тем еще душнилой со своими “из Москвы не перееду, жениться хочу, детей рожать”. Как говорит девочка с работы – “не совпали ментальными полями”. Видимо, так и есть. Морщусь и ускоряю шаг, по неосторожности наступаю в лужу и белые кроссовки тут же оказываются забрызганы мелкими темными каплями. Я так подавлена, что даже не останавливаюсь, хотя в любой другой момент тут же попыталась бы оттереть грязь, но я продолжаю уверенно двигаться вперед, ведомая желанием поскорее добраться домой. Я сбегаю. Снова.

Ну почему мне всегда попадаются одни придурки? Возможно, Ваню не совсем можно отнести к этой категории, но то, что нам не по пути – уже доказанный факт. Я панически боюсь, что человек, с которым я захочу связать жизнь, попытается прогнуть меня под себя и заставит изменить мои цели на свои.

Помню, что лет семь назад “вконтакте” была такая графа “главное в жизни” с вариантами в стиле “семья и дети, путешествия, совершенствование мира” и тд. Я всегда выбирала “саморазвитие”, даже когда еще не совсем представляла что конкретно хочу развивать. Не знаю, буду ли я вообще когда-нибудь готова выйти замуж и родить ребенка. Возможно, это просто не мое и не для меня.

Забегаю в метро под усиливающийся ветер. Кажется, будет дождь, а я все еще не научилась носить с собой зонт. Снова мысленно возвращаюсь к разговору с Ваней и продолжаю наш диалог у себя в голове.

“Я не поддерживаю секс без обязательств”.

Смотрите-ка, какой правильный мальчик. Интересно, что бы он сказал, если бы узнал, что одно время секс в моей жизни таким только и был? Хлопал бы длинными ресницами и возмущался “как так можно”? А то, что у кого-то может банально не быть возможности завести нормальные отношения – это его не интересует? Он вроде и не осуждал, но в голосе слышалось такое высокомерие, что я уже на том моменте решила, что это было первое и последнее наше свидание.

Кажется, однажды все-таки придется смириться, что всех нормальных парней давно уже разобрали и остались либо придурки, либо…полные придурки. От злости с размаху пинаю валяющуюся на дороге шишку, та отлетает на проезжую часть и с хрустом разламывается колесами едущей мимо машины.

У подъезда достаю телефон и хочу уже занести контакт Вани в черный список, но на экране высвечивается сообщение.

Парень из бара: “Слабо дать мне еще один шанс?”

POV Ваня

Недопитый кофе стремительно остывает в картонном стакане. Я растерянно смотрю вслед девушке в пальто, которая так торопится в сторону выхода, что светлые волосы подпрыгивают в такт ее шагам. Она ни разу не оглядывается, а вскоре смешивается с толпой и исчезает из моего поля зрения. Разочарованно выбрасываю все еще тяжелый стакан в ближайшую мусорку.

Встреча прошла совсем не так, как я ожидал. Не то что бы я был уверен в том, что мы сразу найдем общий язык и отправимся на полноценное свидание, но я надеялся как минимум на более теплый прием.

Я не очень хорошо запомнил Сашу зимой, но мне было достаточно воспоминаний о том, как разогнался под кожей мой пульс и как мне вскружили голову ее губы. Я чертовски хотел испытать это еще раз, поэтому просто не мог пройти мимо, когда увидел ее возле бизнес-центра.

Она оказалась младше, чем я думал. И серьезнее. И гораздо холоднее. Отстраненная, с решительным взглядом и, кажется, не принимающая ничье мнение, кроме своего собственного. На секунду возникло ощущение, что она готова растерзать меня за слова “каждый имеет право на ошибку”. Видимо, здесь что-то сильно личное.

Она убежала так резко, что у меня осталось только глубокое чувство разочарования с примесью вины и легкий аромат зеленого чая, преследовавший меня с момента нашей первой встречи. Может, я сделал что-то не так? Или обидел ее чем-то? Не просто так ведь потемнели ее глаза, не просто так появилась тонкая складка между бровями.

Хорошо хоть не успел цветы ей купить, было бы совсем по-идиотски, И где гарантия, что я бы не получил этим же букетом?

Кажется, я все-таки сделал что-то не так и эта мысль теперь будет сжирать меня до того момента, пока я либо не извинюсь перед ней, либо пока не выкину ее из головы, что, кажется, гораздо сложнее.

Когда-то мне было легко общаться с девушками и заводить новые знакомства. Многие из них сами откровенно вешались, что меня хоть и смущало, но не мешало пользоваться их вниманием. Правда, это никогда не заходило дальше пары нелепых свиданий, после чего мы понимали, что кардинально не подходим друг другу.

Так-то серьезные отношения у меня были только однажды: с Олесей с географического факультета. Мы познакомились в конце третьего курса. Она жила на нашем этаже в общаге и я часто видел в окно, как она бегала по утрам на стадионе, а грива волнистых каштановых волос развевалась у нее за спиной. Однажды я собрал в кулак всю свою смелость и подошел к ней, с бешено колотящимся сердцем, думая, что она отошьет меня, а она так легко и доброжелательно включилась в разговор, что через пару дней мы уже бегали вместе. Правда, хватило меня всего на неделю, но она оценила мой жест. А через месяц пригласила меня присоединиться к походу, который организовывали активисты с ее факультета. Поход был пеший и не особо сложный, всего на четыре дня. К тому же, в школе мы уже ходили в походы, поэтому я согласился. И тогда, жарким июлем, когда я увидел, как Леся справляется с трудностями, как стирает ноги и не ноет, подобно другим девчонкам из группы, как ловко ставит палатку и как при этом всем остается невероятно женственной, понял, что стрела попала в самое сердце. И во вторую ночь похода мы уже спали в одной палатке, а после – не расставались целых два года. Я даже звал ее замуж, но ей стало скучно в отношениях с правильным мальчиком и однажды она попросила прощения и ушла, растаяв в промозглом ноябрьском ветре. Боль и обида со временем утихли, мы снова начали здороваться, а через время и общаться, но чисто в дружеском тоне. А походы стали нашей отличной ежегодной традицией, правда, палатки мы зачастую ставим подальше друг от друга.

Мимо проходит шумная компания подростков, кто-то задевает меня плечом и мне приходится “отмереть”. Воспоминания уносит весенний ветер, образ бывшей девушки тает перед глазами. И почему я вообще о ней вспомнил?

Иду к выходу, повторяя Сашин маршрут, и попутно достаю телефон, чтобы поделиться с Юрой последними новостями. Он изначально был скептически настроен и говорил, что из этой идеи не выйдет ничего хорошего, будто чувствовал.

– Алло?

Голос Соболя такой хриплый, словно он еще не выбирался из постели. В принципе, вполне в его духе.

– Она меня отшила, – вместо приветствия бросаю я.

На другом конце провода слышатся приглушенный смех и шорох, в котором угадывается попытка друга выбраться из-под одеяла.

– Я же говорил, – он громко зевает, – что, не пришла?

– Пришла. А потом наехала и умчалась. Завелась из-за моей неосторожной фразы.

– Мне она сразу показалась долбанутой, – снова зевает Юра, – ну и что дальше?

– Нуу, – я пропускаю мимо ушей фразу про “долбанутую”, – планирую написать ей чуть позже. Извиниться.

– Ты идиот? – Соболев протяжно стонет, – Она динамит тебя второй раз, а ты все никак не успокаиваешься. Ты ей не-ин-те-ре-сен. Андерстенд?

– По-моему, я задел какие-то ее травмы. Мы говорили про отношения и измены и она вспылила.

– Еще лучше…– представляю, как он хлопает по лбу ладонью, – она еще и с проблемами.

– Черт, ты все передергиваешь, – я начинаю злиться.

– Передергивают, Вань, знаешь, где? – друг ехидно смеется.

– Не могу просто так ее отпустить, – устало признаюсь я, – сам не понимаю, почему. Зацепила и не выходит из головы. Взгляд ее, улыбка. Красивая девушка.

– Красивых много. Ты просто вбил себе в голову, что нужна именно эта, хотя ты нифига о ней не знаешь. У тебя отношений не было сколько? Давно. Вот ты и кинулся на первую симпатичную мордашку. Пососался разок и решил, что все, судьба.

Хмурюсь, потому что он, скорее всего, прав.

– Ну, не знаю, если так хочется, то переспи с ней и разойдись. Делов-то.

Я подхожу к парковке и достаю брелок из кармана. Зеленый “бмв” приветливо мигает фарами. Обдумываю слова друга буквально секунду и возражаю:

– Ты прекрасно знаешь, что я на такое не пойду. Смысл начинать отношения, если не видишь в них продолжения?

– Удовлетворишь свои потребности и не будешь выносить себе мозг, – резонно отмечает Юра.

И мне бы согласиться, но я буквально полчаса назад доказывал Саше, что я не из тех, кто так поступает. И не особо одобряю случайные связи. Хотя бы по причине безопасности и количестве ЗППП, о которых нам подробно рассказывали все на том же третьем курсе.

– Че молчишь? – Юра беспардонно прерывает мои мысли, – Хорош строить из себя пай-мальчика, я прекрасно знаю, на что ты способен.

Друг многозначительно хмыкает, заставляя меня вспоминать то, какими мы были в двадцать. Да, тогда тусовки, алкоголь и девочки были для нас чем-то самим собой разумеющимся, только вот с того времени много воды утекло. Я повзрослел, а лучший друг остался все таким же. Увы.

– Ладно, я поеду, – устало массирую веки под очками, придерживая телефон плечом, – хоть посплю, а то первая пара была.

– Ага. Давай, – он громко зевает в ответ, – и подумай над моими словами.

Сбрасываю вызов и морщусь. Нафига я ему позвонил, если заранее знал примерное содержание этого диалога? Поделиться хотелось? Ну поделился, зашибись.

Выруливаю с парковки и вижу, что в навигаторе дорога по центру плотно окрашена в оранжевый. Чертовы пробки. И стоила эта получасовая прогулка того, чтобы ехать не домой, на окраину, а в самые “тусовочные” места, где и в будни-то сложно проехать?

Вздыхаю и отвечаю сам себе: стоила. Увидеть светловолосую девочку, убедиться, что она настоящая. Все прошло ни разу не гладко, но, может у меня еще остались бонусные шансы?

Оказываюсь у дома только спустя сорок минут вместо положенных двадцати. Телефон по-прежнему молчит, а это значит, что либо она еще не добралась до дома, либо она просто решила закончить наше общение, которое толком не успело начаться.

Поднимаюсь по лестнице в свою съемную студию и попутно достаю телефон, наплевав на риск споткнуться о ступени в полутемном подъезде.

Нахожу диалог и быстро печатаю:

Ваня: “Слабо дать мне еще один шанс?”

POV Саша

Я не привыкла давать людям второй шанс. Мне кажется, что если человек не оправдал ожиданий однажды, то в следующий раз от него тоже вряд ли дождешься чего-то хорошего. Поэтому я всегда придерживаюсь “правила одного свидания”: разочарование при первой встрече всегда ведет к блокировке контакта и пометке больше не искать отношений в интернете/на улице/в кино и тд. Мы с Милой всегда придерживались этой схемы, но в этот раз что-то пошло не так и у контакта “Парень из бара” осталась возможность свободно мне писать.

Мы продолжили общаться, а недавно он пригласил меня на еще одну встречу. Предложил попробовать начать все заново и я согласилась, сама не знаю, почему. Незакрытый гештальт или банальное любопытство?

Но если в первый раз я была полна воодушевления и надежд, то в этот раз я скорее насторожена и напряжена. Мне не хочется надумывать слишком много. Я ничего не жду. Либо на прошлой встрече мы оба переволновались, либо у нас все-таки ничего не получится и на второй. Третьей попытки точно не будет.

Тщательно расчесываю светлые волосы и убираю их в высокий хвост. По прогнозу обещали ветер, а я не хочу, чтобы прядки липли к губам. Чересчур наряжаться перед встречей (я даже не хочу называть это свиданием) с Ваней мне совсем не хочется, а потому я одеваюсь максимально повседневно и просто: в светлые джинсы и черную толстовку, а сверху накидываю легкую бежевую куртку, так как на улице уже вовсю пахнет приближающимся маем.

Мы договорились встретиться в метро и на этот раз я даже не могу предположить, куда мы пойдем. Несмотря на то, что я живу в Москве достаточно давно, я мало где была. В основном это бары и кофейни, а еще торговые центры, зоопарк и Третьяковка. На более обширные “культпоходы” вроде театра у меня никогда не было ни времени, ни приличной суммы денег, которую я хотела бы потратить просто на билет. И я очень надеюсь, что сейчас Ваня не потащит меня в подобное место, потому что я не готова к этому ни морально, ни своим внешним видом.

Пока я перемещаюсь между станциями, я нервничаю, потому что я не люблю сюрпризы. Мне гораздо проще и комфортнее, когда мне говорят сразу, куда мы идем и к чему мне готовиться. Но, видимо, Ване нравятся игры. Возможно, он считает это романтичным. Застряв в своих мыслях, я едва успеваю выскочить из вагона уже на фразе “Осторожно, двери закрываются”.

Оглядываюсь в поисках своего спутника и вскоре замечаю его у информационного стенда. Он не обращает на меня внимания, увлеченно рассматривая что-то в телефоне и я на секунду думаю о том, что, возможно, еще не поздно развернуться и уйти, чтобы не впутываться в очередную дурацкую историю, но он вдруг поднимает глаза, словно услышав мои мысли, и встречается со мной взглядом. Неуверенно делает шаг навстречу, пока я стою на платформе и торможу.

– Привет! – он подходит ко мне и искренне улыбается.

– Привет.

Он что-то говорит, но его слова тонут в шуме подъезжающего к станции поезда. В недоумении смотрю на парня и он, поняв меня, осторожно берет меня за локоть и ведет прочь из метро, умело петляя в толпе. Его касание почти невесомое, он словно стремится не нарушить мое личное пространство и, как только он замечает, что я иду с ним ровно в шаг и не теряюсь, он отпускает. Оказавшись на улице, я с облегчением выдыхаю. Не люблю большие скопления людей.

– Ненавижу метро в час пик, – искренне признаюсь я.

– Это еще не час пик, – хмыкает Ваня, – как же ты ездишь на работу?

– У меня есть потрясающая возможность начинать рабочий день с десяти, – улыбаюсь я, – это значительно облегчает мне жизнь.

– Счастливая. А я вынужден мотаться иногда даже к восьми, если есть первые пары.

– Бедненький, – фыркаю я, – знаешь, как говорится, переходите на темную сторону.

– Ну да, у вас же есть печеньки, – в тон мне отвечает Ваня, улыбаясь.

– Точно.

Мы идем медленно, никуда не торопясь. Я ловлю себя на мысли, что так и не спросила, куда он меня ведет, но решаю расслабиться и просто “плыть по течению”. Сбежать я всегда успею.

– Хотел показать тебе одно из моих любимых мест в Москве, – он вдруг останавливается у неприметного здания из темного стекла.

Кажется, я все еще не понимаю, где мы, а он, между тем, тянет меня внутрь, по запутанным коридорам. Мы проходим здание насквозь и, как только снова оказываемся на улице, до меня наконец доходит.

– Ботанический сад? – я удивленно смотрю на своего спутника, а он расплывается в улыбке.

– Именно. Пока я был студентом, я бывал здесь практически каждую неделю. Сейчас гораздо реже, к сожалению, но, знаешь, это некое “место силы” для меня. Я здесь готовился к экзаменам, писал диплом, а еще просто приходил, когда мне нужно было побыть наедине с собой.

Ваня показывает на входе билеты, не прерывая свой рассказ, а я меня приятно удивляет, что он позаботился о них заранее и нам не приходится стоять в очереди, длинный хвост которой я даже не сразу вижу.

– Здесь гораздо интереснее в конце мая, когда все цветет, но, как мне кажется, в любом времени года своя прелесть, – с воодушевлением продолжает он, пока мы медленно идем по тропинке вглубь сада.

Я никогда раньше не бывала в подобных местах, потому что меня не особо интересуют растения. Я равнодушна к цветам и не отличу никакие виды деревьев, если только они не супер известные. Но, к моему удивлению, здесь чудесно. Запах поздней весны гораздо ярче, чем в городе, повсюду пробиваются нежные бутоны цветов, а на деревьях проглядывают первые почки.

– Никогда бы не подумала, что здесь так здорово, – задумчиво произношу я, рассматривая табличку со сложным названием на латыни.

– Погоди, принцесса, ты еще не была в оранжереях. Тебе точно понравится, – улыбается он, обрадованный моей похвалой.

В выходной день народу здесь порядочно. Еще и погода хорошая, что позволяет долго гулять на улице, по чему все успели соскучиться за долгие зимние месяцы. Люди, точно сонные черепашки, выбрались из своих душных квартир и теперь с удовольствием дышат свежим воздухом, неспешно прогуливаясь по зеленой территории.

– Почему именно ботанический сад? – наконец спрашиваю я, отрываясь от изучения лекарственных трав, высаженных ровными рядами.

– Почему привел тебя в него?

– Почему ты его любишь?

Он на секунду задумывается.

– Нас водили сюда на первом курсе. На биофаке это обязательная часть программы. Рассказывали про разные семейства и виды растений, мы рисовали листики и запоминали виды цветов. Я могу назвать тебе большинство того, что здесь растет по-латыни, – он гордо улыбается, – именно здесь я определился со своим направлением и выбрал высшие растения.

Я киваю, внимательно слушая его. Про свою специальность он рассказывает с такой любовью и блеском в глазах, что я не могу не отметить, насколько он привлекательный в этот момент. Так же рассказывает про свою работу Олег, с искрами в глазах и активными жестами. Люблю увлеченных людей, я готова слушать их с открытым ртом, даже несмотря на то, что я “не в теме”.

– Совсем ничего не понимаю в ботанике, – смущенно отвожу взгляд, – я же вообще из другой сферы. Могу просто сказать, что здесь красиво.

Мне кажется, что он начнет смеяться или критиковать меня, но этого не происходит.

– Тебе и не нужно, если тебе неинтересно, – Ваня пожимает плечами, – я привел тебя сюда просто чтобы показать тебе свое место. Здесь уютно и относительно тихо.

– Да, – согласно киваю, – этакий островок спокойствия посреди шумной Москвы.

Ваня подводит меня к высоким стеклянным оранжереям и распахивает передо мной дверь, пропуская внутрь. Заходя с прохладной улицы в помещение, я сразу ощущаю тепло, будто климат резко меняется. Внутри влажно, даже слегка душно. Пахнет сладковато-затхлой водой и чем-то цветочным. Разношерстная толпа бодро двигается по коридору, заполняя собой все пространство и я на автомате делаю шаг в сторону, пропуская людей. Ваня, заметив мое замешательство, осторожно берет меня за руку и ведет за собой. Сжимаю его теплые пальцы и послушно иду за ним следом, позволяя тащить меня сквозь нескончаемый поток посетителей. Свободной рукой на ходу расстегиваю куртку, чувствуя, как влажное тепло проникает в рукава и мне становится тяжело дышать от непривычного климата. Когда Ваня отпускает мою руку, мы оказываемся в просторной оранжерее, где диковинные растения уходят под самую стеклянную крышу. Запрокидываю голову и восхищенно рассматриваю экзотические пальмы, переносящие меня мыслями куда-то на юг, подальше от апрельского промозглого ветра.

– Нравится? – Ваня наклоняется ко мне ближе и спрашивает с искренним волнением.

– Очень, – выдыхаю я, прикладывая ладони к разгоряченным щекам, – только очень душно.

– Тропический климат, – усмехается он и тут же спохватывается, помогая мне снять куртку.