Дельф. Киноповесть

С танцевальной площадки со стороны гостиницы доносилась бойкая музыка. Слышался смех и вопли отдыхающих.

За полчаса до полуночи Егор, облаченный в чёрный гидрокостюм, с баллонами акваланга за плечами, уже следил из темноты своего укрытия у лодочного навеса за редкими в столь поздний час парами отдыхающих, с жутко бьющимся сердцем заметил девичью фигурку в лёгком сарафанчике, неторопливо бредущую босиком по кромке моря.

Девушка вальсировала под воображаемую музыку в такт шелеста набегающих волн. Она шла на носочках, как балерина, разворачивалась, изящно вскидывала руки, поддавала маленькой ножкой пенные языки волн, в отсвете жёлтых фонарей у пляжа вызывая веера золотистых искрящихся брызг, и, казалась, безмятежно счастливым человеком, который просто прогуливается у моря. Егор засомневался, выйдет ли она вообще в этот вечер на лодке в море. Его чрезвычайно порадовал легкий ситцевый сарафанчик девушки, что высоко открывал её коленки.

Весь день до этой встречи у него в мозгу свербила жуткая мысль, что ночная ныряльщица могла оказаться… мальчишкой, подростком. Что он под водой в своем вчерашнем волнении мог лишь вообразить себе девушку и домыслить её девичью грудь. Егор даже поднапрягал свою грудь, подкаченную гантелями и резиновым эспандером и находил эту версию вполне даже возможной.

Вид девичьего сарафанчика чрезвычайно растрогал его. Егор прозевал момент, когда девушка столкнула лодку в воду и отплыла от берега.

Легководолаз поторопился зайти в воду следом. Он опаздывал на подводное свидание. Через несколько минут Егор нагнал под водой лодку и поплыл под ее днищем, будто подводная лодка, которая скрытно сопровождает корабль союзника.

Размеренно всплескивались по обеим сторонам бортов лодки сине-седые бурунчики от вёсел. Девушка умело и ловко гребла. Вскоре лодка достигла дальнего буя.

Егор продышался, заработал ластами и ушёл в глубину. Затаился среди тысяч тонких синеватых щупалец водорослей, что опутывали чёрные подводные камни.

На этот раз девушка спустила на длинной веревке валун. Своеобразный якорь не давал лодке смещаться к берегу под навалом лёгких пологих волн. При чистом чернильном небе с яркими кристалликами звёзд ночь обещала быть ветреной. Волны сломали синеватую зеркальность внутренней поверхности воды. Теперь море снизу, из глубины напоминало мятую, синюю фольгу, которую мнут и мнут бесчисленные щупальца морских великанов.

Первый же нырок купальщицы поверг Егора в такой жар, хоть резиновый гидрокостюм сбрасывай, иначе окажешься испеченным как курица в фольге в горячей золе костра.

Пока подводный пловец промаргивался от горячего липкого пота, что заливал глаза под стеклянной маской, пока восстанавливал дыхание, чтобы не слишком громко шипеть при выдохе «легочником» своего акваланга, чтобы посторонними шумами не испугать ныряльщицу, она успела сделать два или три нырка. Девушка по-прежнему не могла дотянуться рукой до кучки раковин, спрятанных в расщелине между подводных камней. На этот раз не доныривала до тайного хранилища раковин много больше, метра три-четыре.

Тогда Егор решился на авантюру, тем более, что рядом не оказалось соперника – дельфина. Он смело подплыл, взял со дна несколько ракушек. Когда девушка, при очередном нырке, приблизилась к расщелине, протянул на встречу её руке одну из рогатых раковин.

В чёрном гидрокостюме, на фоне густой сине-чёрной подводной мглы вряд ли можно было бы заметить водолаза без маски и подводных очков. Лишь бледность его руки могла выдавать его присутствие. Девушка ткнулась пальцами в раковину. Резко, в испуге изогнулась в подводном полёте всем телом, понимая, что не могла достигнуть дна, и что раковину кто-то живой приподнял к ней навстречу.

Мгновение Егор рассматривал ее расширенные от ужаса, словно незрячие синие белки глаз. Ныряльщица, всплеснув руками и ногами, резко метнулась к поверхности, перегнулась через борт и завалилась в лодку.

Еще через несколько секунд веревка каменного якоря начала опускаться кольцами на глубину, сброшенная с лодки. Чёрная туша лодки стремительно развернулась, направилась к берегу.

Егор в расстройстве опустился вниз, уселся на дно среди чёрных, косматых шевелящихся монстров камней, шумно продышался, снова вздрогнул, когда мелькнула над головой уже узнаваемая гигантская тень дельфина. Он позволил себе пошутить, вытащил «загубник» дыхательного аппарата, показал во след дельфину язык, мол, ни мне, ни тебе. Умный подводный соперник оказался, в отличие от Вадима, джентльменом и не стал пугать прекрасную ныряльщицу и выходить с ней на контакт. Хотя, несомненно, кружил где-то рядом, по-своему, наверное, восхищаясь красотой землянки.

Судя по фосфорицирующим точкам на кольце подводных часов, установленных на начало погружения, расстроенный Егор просидел под водой более получаса, тупо наблюдая за кашей качающихся водорослей, потом взглянул на манометр акваланга, что показывал еще вполне достаточно атмосфер воздуха для жизни под водой, и спокойно поплыл к берегу.

Дельфин игриво крутанулся гигантской спиралью рядом, затем, видимо, плюнул на незадачливого резинового ухажера, скрылся в синей мгле, удалился к своим подружкам, наверное, тоже оставаясь под впечатлением ночных сцен с юной ныряльщицей под лунным светом в синем сумраке этого удивительного ночного подводного мира.

Единственное, что осознал Егор после испуга ныряльщицы, водное пространство вокруг чёрного силуэта девушки будто на мгновение сгустилось, потеряло прозрачность, обрело плотную сущность синего… киселя с выплесками в стороны, словно щупальца осьминога. Не с чем было студенту на тот момент сравнить странную, водяную субстанцию, что образовалась вокруг девушки. Это изменение плотности воды Егор почувствовал рукой, когда пытался передать ныряльщице причудливые раковины с рогами на завитушках.

Удивительно, как человек бодро и смело осваивает ближний космос, болтается в консервных банках орбитальных станций в космическом вакууме, наблюдает, что, несомненно, полезно для сводок погоды, сверху за голубой красавицей Землей, за звёздами и планетами и даже, будем верить и не подвергать сомнениям, ступил на поверхность Луны. Но вот этот подводный, загадочный космос, населённый несметными живыми существами, организмами, космос, что плещется у самых его ног, человек почему – то не спешит изучать с тем же пристрастием, усердием и упорством, как и безжизненную и бездонную вселенную над своей головой. Удаляясь на тысячи и тысячи километров от Земли, человек еще ни разу не ступал на дно не то, что самой глубокой Марианской впадины в одиннадцать с лишним тысяч метров, но и на меньших глубинах ведет себя робко и неуверенно, как чужой.

Сжатого воздуха в баллонах акваланга хватало минут на сорок…

С тяжкими мыслями, переживая, что напугал ночную ныряльщицу своей дурацкой выходкой с ракушками, Егор выбрался на берег близ спасательной станции, разоблачился, развесил внутри эллинга гидрокостюм для просушки, отнес тяжеленный акваланг, запер на складе, понимая, что в ближайшие дни вряд ли ещё увидит это незабываемое представление, этот подводный танец ночной ныряльщицы.

Засыпая, Егор твердо решил, что отбросит всяческую робость, завтра же найдёт девушку в городке и познакомится. Ещё раз, уже в дрёме, показал язык своему недавнему подводному сопернику – дельфину.

«На земле у человека будет явное преимущество!» – самоуверенно подумал он, засыпая.

Глава 4. Поиск

Дня два Егор появлялся на станции только к ужину. Подвыпившие спасатели не допекали «проводника» своим вниманием, понимая, по одному его унылому виду, что у парня случились-таки большие и безответные чувства. Выпить предлагали. Но дальше вполне безобидных шуток дело не зашло. Черствые и огрубевшие, как их называли, «бичи» проявили удивительный такт и сдержанность. В чем Егор был работягам-спасателям безмерно благодарен.

Студент извлек из потайного кармашка рюкзака весь свой денежный «НЗ», на второй вечер безрезультатных поисков незнакомки притащил ящик «жигулевского» пива на станцию, чтобы с горя залить тоску, чем невероятно расположил к себе коллектив спасателей. Ночь прошла в совместном братании, распитии пива в больших количествах под ворох копченого бычка. Пели песни под гитару, объяснялись друг другу в мужской дружбе. После этой ночи стоило, вероятно, Егору заикнуться, что в городке кто-то из местных его обидел, просоленные и угрюмые мореманы тут же притащили бы обидчика за шиворот на станцию и потребовали объяснений.

О своих любовных страданиях Егор, не проронил ни слова. Быть может, местные работяги и помогли бы ему в поисках незнакомки, но хрупкие, уязвимые чувства студента не потерпели бы грубых мужских шуток по этому поводу.

Посему студент, с гудящей от похмелья головой, в одиночестве и на следующий день отправился в городок на поиски ночной ныряльщицы.

Ситуация усложнялась тем, что «ВБК-1527», если не забыли ещё о кораблике для исследования экологии моря, возвращался в Керчь этим же вечером, в Судаке мог быть дня через два. Два дня и одна ночь оставалась у Егора на поиски загадочной ныряльщицы.

Ищущему упорно да повезет невероятно.

Перегретой сомнамбулой студент блуждал по Судаку под палящим летним солнцем, сбивал пальцы ног в открытых сандалиях на пыльной каменистой дороге, высматривал на пляже девчонок – подростков, подходящих под образ ночной купальщицы. После минувшей мучительной ночи, особенно, после долгого воздержания в спиртном, после тяжкого похмелья изрядного ночного подпития, Егор вдруг осознал, словно вспомнил видение, что на утро, в мутном похмельном пробуждении ему привиделась причудливая, завораживающая подводная сцена встречи влюбленного дельфина и девчонки-ныряльщицы. Они плавали вдвоём, ныряли, резвились в синей подводной мгле. Егор же, как полный идиот, будто краб – отшельник, в чёрном гидрокостюме, обняв серые баллоны акваланга, сидел на глубине под камнем, с тупым восторгом наблюдал со дна за этим удивительным «воздушным» балетом под ломанным зеркальным куполом обратной поверхности волн, за сплетением в неземном танце упругих, гибких, изящных тел девушки и дельфина. Над уникальной парой парили в водной мгле странные полупрозрачные осьминоги.